Текст книги "Развод. Сбежавшая из клетки (СИ)"

Автор книги: Анна Любимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Анна Любимова
Развод. Сбежавшая из клетки

Пролог

Двери лифта скользят в стороны, и я захожу в тесную кабинку, битком набитую людьми. Запах пота смешивается с причудливой смесью духов. Мне кажется, или я улавливаю нотки до боли знакомой композиции Fleur Narcotique? Похоже на то, но делаю ставку – это дешевая подделка. Я ловлю на себе недовольный пристальный взгляд блондинки с растрепанными волосами. И лишь в этот момент понимаю, что утонула в потоке собственных мыслей и тупо пялюсь на девушку. Я поджала губы и

опустила глаза в пол. В моей груди свербит неприятное ощущение, на которое я стараюсь не обращать внимание. Если быть честной, уже долгое время. Всеми силами я пытаюсь увернуться от этого едкого чувства. Думая о дорогих духах, которые кто-то неумело и топорно попытался сымитировать, смешивая копеечные синтетические вещества на грязном складе в промышленной зоне, я на самом деле думала о себе. Реплика, разлитая в красивую и парадную бутылочку. Подделка в яркой и дорогой упаковке. Я глубоко вздохнула и сосредоточилась на черных начищенных ботинках мужчины рядом со мной. Лифт замер и двери разъехались в стороны. Я протиснулась мимо мужчины в деловом костюме и зашагала по светлому коридору. Из офисов то и дело выходили люди. Обеденный перерыв в самом разгаре. Я замедлила шаг. С самого детства мне

приходилось во всем разбираться самой, и непосильная ноша недетских проблем сделала меня взрослой не по годам. Все изменилось, когда я встретила Виктора. Мой будущий муж стал прекрасным принцем, который явился и спас меня от проблем. В первые годы брака я наслаждалась тем, что все заботы он взял на себя. Но когда я хотела самостоятельности, поводок на моей шее туго натягивался и напоминал о том, какие правила игры я приняла. Муж относится ко мне скорее

снисходительно, как отец или опекун. Вскоре после свадьбы он предложил мне, а, вернее, мягко убедил, как он это любит делать, работать помощницей у него в фирме. Головокружительная карьера для девчонки, едва закончившей девять классов и бросившей школу. Я не думала, что способна научиться чему-либо. Виктор отправлял меня на всевозможные курсы. Под его руководством я освоилась в бухгалтерии, документообороте, изучала английский язык для бизнеса, прошла несколько семинаров для HR-специалистов, окунулась в психологию потребителя и маркетинг. Я себя недооценивала. Оказалось, я могу быть способной ученицей. У моего мужа специфическое отношение к промахам: если я совершаю оплошность, он обязательно ткнет меня в нее, как котенка в лужу. Иногда мне кажется, что Виктор нанял меня своей секретаршей и завалил работой с ног до головы лишь для того, чтобы я всегда находилась у него на виду. Чтобы он мог контролировать меня каждую минуту. Он жуткий собственник. Я подошла к двери, глубоко вздохнула и замерла на месте. Я не должна была приезжать в офис, у меня выходной. Но я не могу сидеть без дела. К тому же, один день ничего не изменит. Невыполненных задач столько, что я молюсь управиться с ними до конца месяца. День предстоял напряженный. Очередной день, похожий на все остальные. Бумаги, документы и отчеты. Я мысленно представила, как буду сидеть до полуночи, уткнувшись в монитор, и разбирать очередную гору задач. Мне нестерпимо захотелось развернуться, поехать домой и спрятаться от всего мира под мягким одеялом. Я взялась за дверную ручку и опустила ее. Дверь подалась вперед, впуская меня в просторный светлый кабинет. В помещении не было ни души. И я направилась к своему столу, уныло разглядывая башню из пухлых папок с документами. Я просила Ольгу, мою ассистентку и напарницу, помочь мне разобрать этот беспорядок, но она еще даже не притронулась к кипе бумаг. Я заправила прядь волос за ухо и обошла стол. За спиной я услышала грохот в кабинете мужа. Звук был похож на упавшую на пол тяжелую папку. Значит, Виктор у себя. Я прошла через кабинет и поравнялась с дверью в его офис. Дернула ручку и, не успев шагнуть за порог, застыла на месте. Виктор повернул в мою сторону раскрасневшееся и вспотевшее лицо.

–Алиса? – Его голос долетел до меня не сразу, пока я стояла и пыталась осознать увиденное. Ольга вскочила со стола и впопыхах схватила валявшуюся на полу юбку. Ее медно-каштановые волосы превратились в гнездо.

– Все не так, как ты думаешь, – запыхавшимся голосом сказал Виктор и вытянул руку перед собой.

Интересно, они все говорят одно и то же в такие моменты? Я нахмурилась, ощущая, как мутнеет в глазах от неконтролируемого потока слез. Носовые пазухи противно защипало. В горле встал острый, давящий ком. Я моргала глазами, пытаясь сфокусировать расплывшуюся картинку. Виктор спешно застегнул ширинку и направился ко мне, но я отшатнулась назад, путаясь в собственных ногах. Я бросилась к двери, не видя ничего перед собой. Словно слепая, каковой я и являлась. Как я могла быть такой наивной?

– Алиса! Стой!

Тонкие пальцы обиды сдавили мое горло. Я вылетела в коридор и побежала к лестничной клетке. Меньше всего я хотела, чтобы меня, ревущую, с растекшейся тушью, увидели другие сотрудники. Меньше всего я хотела оставаться в одном помещении с Виктором. Я бежала по ступенькам, яростно вытирая глаза кулаком. Неужели мне всю жизнь придется сбегать? Бежать со всех ног от тех, кто должен был меня любить, но лишь причинял боль? Мысли неслись вихрем так же быстро, как и я.

Глава 1

Алиса

Шесть месяцев спустя…

–Алиса, прекрати устраивать цирк!

Прекрати устраивать цирк. За долгие годы брака я слышала три заветных слова “я тебя люблю” несколько жалких раз. Но требования прекратить устраивать цирк звучали пугающе часто, едва ли не еженедельно. Я – вечно нашкодивший ребенок, хаос. Мой муж – олицетворение порядка и собранности. Прямо в эту минуту я позволила долго сдерживаемой злости вырваться наружу. Цирк? Не я ли застала его в кабинете с помощницей секретаря?

–Пока, – демонстративно спокойным голосом проговорила я в трубку. Протест не заставил себя долго ждать, но я нажала на красную иконку отбоя вызова. Он перезвонит, и сделает это снова и снова, пока не дожмет, не додавит, не прогнет под себя. Я выключила телефон и швырнула его на кровать. Я хотела кинуть его об стену и пожалела, что не последовала за импульсом.

Я повернула голову и поймала взгляд Нади. Она осматривала меня и царивший вокруг беспорядок. Я устало вздохнула и принялась вытаскивать одежду из шкафа. Бельевой ящик был выдвинут так сильно, что грозил рухнуть на пол. Я сгребла в охапку нижнее белье и бросила в распахнутый чемодан. Я не испытывала сожаления о том, что не возьму с собой ни одних дорогущих каблуков. Я швыряла в чемодан только то, что невозможно помять и не нужно отпаривать. То, что я не носила уже много лет. Я сложила стопкой две пары джинсов-мом серого и голубого цвета, одни темно-синие бойфренды, а также пару черных скинни. Своей очереди на краю кровати ждала гора футболок: базовые хлопковые белые и черные, которых никогда не бывает много, а также мои любимые черные с различными принтами. Я тратила уйму времени, выискивая футболки с оригинальными яркими картинками и надписями. Как настоящий коллекционер. Жаль, что в моей прежней жизни я не носила футболки... В офисе мой бывший муж требовал соблюдения дресс-кода, а в повседневной жизни он считал, что женщина должна быть “женственной” и носить элегантные вещи. Обычно я надевала удобную одежду, вроде кроссовок, леггинсов и топов, только когда приходила в фитнес-клуб. Долгие годы моя жизнь стояла на паузе.

–Не могу поверить, что ты это делаешь, – с нескрываемым волнением в голосе сказала Надя и уставилась на меня.

–Ага, я тоже, – я мельком взглянула на нее и наклонилась к чемодану, утрамбовывая очередную порцию одежды.

–Так поспешно… Может не стоит рубить сплеча? – Она покосилась на мой едва закрывающийся чемодан.

Я промолчала. Вид Нади в дорогом изящном брючном костюме и с безупречно уложенными каштановыми волосами резко контрастировал с моей възъерошенной шевелюрой и потертыми свободными джинсами. Но несколько месяцев назад я выглядела так же, как и она.

–Но так же нельзя, – не унималась подруга.

–Кто сказал?

–Здравый смысл! Алиса, как минимум, это небезопасно…

Я глубоко втянула воздух в легкие и шумно выдохнула.

–Да, я знаю. Безопасно жить в тюрьме. В красивой, роскошной, стерильной тюрьме. – Незаметно мой голос повышался. Горячим потоком злость обожгла грудь изнутри. – Но я больше не могу так жить. Мне тошно.

Надя присела на край кровати.

–Алиса, это всего лишь развод. Больно, неприятно, но не конец жизни, – она покачала головой, ее лицо приобрело серьезное выражение. – Миллионы людей разводятся каждый день. Это не повод все бросить… – Она повернулась ко мне, наши взгляды встретились. Я знала, что хоть Надя и беспокоиться обо мне, в первую очередь ее терзают собственные чувства. Спорю на что угодно, она боится.

Я подошла к кровати и села рядом с ней. Наши ноги соприкоснулись. Я положила ладонь ей на колено.

–Дело не в разводе. Я устала. Меня тошнит от моей жизни. Я не хочу просыпаться по утрам. Все это кажется бессмысленным.

От встревоженного взгляда Нади мое сердце подпрыгнуло.

–Алиса, это ненормально. Может тебе обратиться к психологу? Или к врачу?

–Надя, – серьезно произнесла я, – ты должна просто меня понять. И уважать мое решение. Ты можешь не соглашаться, но пойми меня. Я ухожу. Конец истории.

–Ты сбегаешь.

Я молчала. Сбегаю. Не в первый раз. Надя тоже когда-то сбегала. Почему же она не может просто меня понять? Зато я ее понимаю. Надя достигла успеха, финансовой стабильности и признания. Ей наверняка невыносимо даже представить, что можно все потерять. Ей страшно. Я лишь надеюсь, что со временем она сможет принять мой выбор и не осуждать меня.

Я поднялась и подошла к прикроватной тумбе, на которой лежали подготовленные документы. После развода я сменила фамилию, обновила паспорт и водительские права. Развод… Это было так больно, будто из меня выдернули душу и внутренности без анестезии. Моя привычная жизнь взлетела на воздух, как после бомбардировки, и все, что от меня осталось – это выжженное поле. Но глубоко внутри я знаю, что это было необходимо. Разрушить старое до основания, чтобы начать новую жизнь. Мне почти тридцать, я разведена и уезжаю из Москвы.

–Это бред сумасшедшего. Ты не можешь ехать одна! – Надя изучала мое лицо, вероятно, выискивая мои сомнения и нерешительность. Но во мне не было ни капли желания жить по-старому.

–Все будет хорошо.

Я подошла к шкафу и вытащила худи с капюшоном лавандового оттенка, сложила и бросила в чемодан.

–Когда ты вернешься?

Я не вернусь. Никогда.

–Я не знаю.

–Алиса, не бросай меня, – Надя обхватила колени, как маленькая девочка. Мое сердце до боли сжалось. Меньше всего на свете я хотела причинить своей подруге боль. Я подошла к ней и обвила руками ее шею.

–Я буду звонить.

–Обещаешь?

–Обещаю. – Слезы щипали глаза, но я сдерживала их всеми силами. Я хотела, чтобы это прощание прошло легко. Если я разрыдаюсь, Надя затопит слезами комнату.

–Я уже скучаю по тебе, а ты еще даже не уехала, – послышался голос Нади рядом с моим ухом. Мои губы растянулись в улыбке. Лишь от одной мысли о разлуке я начинала тосковать по Наде, по моему единственному лучшему другу.

Мы были неразлучны половину моей жизни. Надя спасла меня двенадцать лет назад, в мои самые мрачные и тяжелые годы. Я сбежала из дома испуганным подростком, и ошивалась у метро. В середине января стоял жуткий холод, а на мне были лишь осенние полуботинки и тонкие носки. Рядом затормозила черная инормарка, из которой вышел мужчина и уговаривал меня поехать вместе с ним. Он обещал подвезти меня и накормить. От долгих часов на морозе я не чувствовала ног и умирала с голода. Но в тот миг появилась Надя, схватила меня за руку и резко потянула за собой. Сложно представить, что бы со мной было, если бы я села в ту машину…

Я опустила крышку чемодана и навалилась на него, с усилием застегивая молнию. Потянула его за ручку и поставила на колесики. Глазами я пробежалась по тумбе, закинула документы в маленький рюкзак и повесила его на плечо. Я покатила чемодан в прихожую. Надя поднялась с кровати и последовала за мной.

–Так, ключи, – я повертелась на месте, пока не увидела на тумбе у вешалки связку ключей. Меня интересовали только те, что от машины.

Надя встала рядом со мной. Я распахнула руки, притягивая ее в объятия. Ее сладкий запах груши и ванили окутал меня вуалью. Она много лет пользовалась одной туалетной водой, и аромат стал прочно ассоциироваться у меня с Надей. Бывало так, что я где-то случайно слышала его в торговом центре или в толпе, и сразу думала о ней. Запахи прочно удерживают эмоции, и, когда забываешь о человеке или событии, память разблокирует мельчайшие воспоминания от одного лишь знакомого аромата.

–Будешь скучать по дому? – спросила Надя, вырвав меня из потока размышлений.

–Не-а, – молниеносно ответила я.

В детстве я сбежала из дома, чтобы не чувствовать боль. Я бежала от насилия и жестокости, которые ждали меня там, где должна была царить безопасность. Теперь я бегу, чтобы найти себя. По правде говоря, я убегала всю свою жизнь. В какой-то момент меня нашел Виктор. Он дал мне, юной девушке, безопасность, комфорт, деньги. Он был гораздо старше меня, и заменил мне отца. Он нанял меня к себе в фирму, дал мне мою первую официальную работу. Помог выучиться девчонке, едва закончившей школу. Он лепил из меня идеальную женщину, как из пластилина. Могла бы я и дальше жить так? Наслаждаться шопингом, регулярными походами к косметологу и на “ноготочки”? Жить в квартире, где каждый сантиметр мог быть использован для фото и видео в социальных сетях? Каждые пару месяцев летать в отпуск и останавливаться в дорогих отелях, ужинать в лучших ресторанах? Я могла бы так жить. Закрыть глаза на пустоту внутри себя и необъяснимую тошноту, снова и снова подступающую к горлу. Но я не смогла бы жить дальше с тем, кто предал меня и вдребезги разбил мое сердце.

Я отстранилась от Нади и крепко сжала ручку чемодана. Мы вышли из квартиры, в которую я переехала вскоре после измены Виктора, и я нажала на кнопку вызова лифта. Подруга не проронила ни слова. Я знала, что она сдерживает слезы. На первом этаже я вышла из лифта и покатила чемодан к выходу. Я вышла на улицу и глубоко вздохнула. Мой взгляд упал на припаркованную перед подъездом машину.

–Я не могу поверить, что ты уезжаешь, – подрагивающим голосом тихо проговорила Надя. Тоска в ее интонациях заставила мои внутренности скрутиться узлом. Я спустилась по ступенькам, волоча за собой тяжелый чемодан, и направилась к автомобилю.

Наверняка она чувствовала, что я ее бросаю. Я бы ощущала то же самое. Но я пытаюсь найти себя. Если бы я не застукала Виктора со второй секретаршей, я бы и дальше жила, закрыв глаза на свою пустую жизнь. Но его измена стала тяжелым ударом. Я хотела верить, что мой бывший

муж был единственным, кто предан мне и верен. Кто оценил меня по достоинству и выбрал меня. Но он поступил так же, как и все остальные: как мои родители, как те люди в столице, которых я считала друзьями. Я могу вытерпеть и простить все, кроме предательства.

Я повернулась и встретилась глазами с подругой.

–Я позвоню. И напишу тебе. Обещаю, ты от меня не отделаешься, – ее губы расползлись в улыбке. Я подошла к ней, смахнула пальцем катящуюся по щеке слезу и крепко обняла Надю. Она с силой прижалась ко мне.

–Алиса, будь осторожна.

–Это всего лишь автопутешествие. Все будет хорошо, – отмахнулась я. Я отпустила ее, потянулась за ключами и открыла багажник. Упаковала багаж и подошла к водительской дверце. Открыла ее и скользнула на свое сиденье. Запах салона моего авто всегда успокаивал меня. Перед поездкой я отвозила машину на чистку, и приборная панель сияла без единой пылинки.

Я помедлила, успокаивая ворох мыслей в голове, а затем вставила ключ и повернула. Двигатель ожил. Я посмотрела на Надю, стоящую напротив распахнутой дверцы. Она вытирала рукой глаза.

–Я переживаю, что ты не вернешься. Такое чувство, что ты уезжаешь навсегда, – тихо сказала она.

Так и есть. Я не собиралась возвращаться.

–Поехали со мной?

–Я не могу…

Мы обе молчали. Я слушала равномерное гудение двигателя. Впервые за долгое время в мою голову проникал свет: воображение рисовало яркие картинки шоссе на рассвете, где у горизонта рождается слепящее глаза солнце. Дорога, свободная ранним утром, и свежий прохладный воздух, проникающий сквозь щелочку опущенного вниз стекла… Мои легкие наполнились пьянящим ощущением свободы. Когда в последний раз я чувствовала воодушевление, интерес? Возможно, никогда.

–Езжай, – благословила меня подруга. Она наклонилась и поцеловала меня в щеку, оставляя на коже влажный след от текущих слез. Я несколько раз моргнула, возвращаясь в реальность. Когда Надя отошла, я кивнула ей и легонько захлопнула дверцу. Я обхватила руль и переключила передачу, стараясь не смотреть на женскую фигуру неподалеку. В горле встал ком, подступающий все выше и выше. Я выехала во двор, пробежалась взглядом по возвышающейся многоэтажке, проехала мимо рядов припаркованных жильцами автомобилей и выехала на дорогу. Я сжала руль обеими руками, словно искала опоры.

Движение в городе было таким же, как обычно. Я не ехала, а ползла. Пока я стояла в очередной бесконечной пробке, мой ум летел по пустому шоссе. Я точно знала, что вскоре выжму педаль газа и помчусь навстречу безлюдному шоссе на заре.

Глава 2

Алиса

Мне предстоит провести в дороге несколько дней. Если я не буду спешить, а я не буду, возможно, поездка растянется еще дня на три. Единственное место, из которого мне хочется сбежать как можно скорее – это Москва. Этот город выжал из меня все соки. Я не понимала этого, пока мои колеса не коснулись трассы М-4 «Дон». Больше никаких документов, бесконечных звонков и электронной почты. Никакого удушающего дресс-кода, деловых костюмов и отваливающихся ног после целого дня на каблуках. Хотя мой бывший муж и не держал меня на цепи, не заставлял ходить на работу, я все время ощущала внутреннее давление. Моя душа была закована в кандалы. Я с головой уходила в дела. Это был мой побег от реальности, которая вызывала отвращение. Я убегала от себя, а плотный график и постоянная занятость меня здорово выручали. Но теперь моя накопившаяся усталость и недовольство жизнью свалились мне на плечи. Сидя за рулем своей машины, я смогла наконец-то признаться, что долгие годы живу на автопилоте. Я забыла, когда в последний раз испытывала искренний интерес или любопытство, когда страстно чего-то желала или мечтала достичь цели. Много лет назад меня просто выключили, словно выдернули вилку из розетки. В те годы я, как мне казалось, любила своего мужа. И приложила все силы, чтобы стать частью его жизни. Я подстроилась, пожертвовав собой. Жизнь Виктора была спланирована и расписана на годы вперед с того момента, как он научился ходить. Его ждал престижный ВУЗ, обучение и стажировка за границей, а затем управление холдингом вместо отца. Его родители растили наследника. Единственным спонтанным решением в жизни бывшего мужа была встреча со мной и свадьба. Виктор был до жути дисциплинированным и планировал свою жизнь до мелочей. Дом, в который бывший муж привел меня, и который стал нашим общим домом, сиял чистотой. Болезненной чистотой. Каждая вещь лежала на своем месте е. Минимум полок и шкафов, а те что были, максимально скрыты в стенах. Никаких милых побрякушек на стеллажах, мягких ярких подушек на диване и невымытых кружек на столе. У Виктора во всем был полный порядок. Он захотел упорядочить и меня. Я ему позволила. В моей жизни не было любви и заботы, и я приняла перфекционизм и требовательность Виктора за теплые чувства. Но разве так выглядит любовь? Когда ты жертвуешь собой и своей свободой?

Я задыхалась, и мне нужно сбросить с себя оковы. Я еду в Крым без плана, ограничений и спешки. Я собираюсь любоваться закатами на дороге и встречать рассветы, останавливаться на заправках, чтобы выпить кофе и подкрепиться выпечкой, искать интересные места по дороге и наслаждаться просторами и видами. Я не хочу отвлекать себя просмотром ленты социальных сетей и спрячу телефон подальше в бардачок. Подумав об этом, я резко распахнула глаза. По телу пробежал разряд, словно меня слегка ударило током. Я убрала руку с руля и похлопала себя по карману джинсов. Пальцы пощупывали второй карману. Я бросила быстрый взгляд на рюкзак на переднем сиденье и нырнула в него ладонью. Я хаотично проверяла содержимое, достав до самого дна сумки. Вытащила руку и схватила рюкзак, перевернула его и вытряхнула содержимое на сиденье. На спидометре было больше восьмидесяти километров в час. Черт. Я мотала головой, глядя то на сиденье, то на дорогу. Паспорт, документы в пластиковой папочке, маленькая черная пудреница, кошелек, упаковка влажных салфеток, бальзамы для губ... Я распихивала вещи в стороны. Другой рукой я крепко вжалась в руль. Телефон. Я забыла телефон. Давление в груди нарастало. Я не могу развернуться и поехать обратно. Настолько я увлеклась разглядыванием дорожных указателей и улетела за ворохом мыслей, что забыла проверить, взяла ли смартфон? Меня охватила легкая паника. Оказаться без телефона и интернета равносильно тому, что лишиться части тела. Я ощутила, как вспотел мой лоб. Я засыпала и просыпалась со смартфоном, сидела, уткнувшись в него, в любую свободную минуту. Отвлекалась и могла расслабиться, листая ленту или смотря ролики. Мне хотелось ударить по тормозам и повернуть назад. Дорога летела вперед без единой возможности развернуться. Я глубоко вздохнула и вцепилась в руль правой рукой. Медленный выдох успокаивает нервную систему. Так говорит мой тренер по йоге. Интересно, что бы сказал мой психолог? Возможно, я забыла телефон не потому, что я чертовски неорганизованная и невнимательная, как считал Виктор. А потому, что так мое бессознательное хотело, чтобы весь мир оставил меня в покое. Случайности не случайны, ведь так? Я куплю новую сим-карту и смартфон, как только доберусь до ближайшего города. Может быть, их продают на заправках. В любом случае, мне нужна остановка. Я еду уже чуть больше двух часов. Указатель ведет меня через Тулу. Я посмотрела маршрут заранее на случай, если в дороге будут перебои с мобильной связью или GPS-навигатором (а на форумах автопутешественников писали, что такое случается). Не такая уж я неорганизованная. Дорожных указателей так много, что потеряться сложно. Проехав ближайший, я съехала с шоссе. До Тулы я доехала довольно быстро и припарковалась у небольшой гостиницы. Стоило мне заглушить двигатель, как усталость последних месяцев навалилась на меня тяжелым одеялом. Я потерла глаза и зевнула. Приличный обед, несколько часов сна и я буду готова ехать дальше. Как только моя голова коснулась подушки гостиничной кровати, я забыла все планы и провалилась в глубокий сон. Когда я проснулась, то спросонья не сразу сообразила, что проспала время выезда из номера. Я отключилась и проспала добрую половину суток. Голова гудела, а тело ощущалось безвольным, словно желе. Я слышала, что в моменты стрессов или жизненных потрясений люди мобилизуют ресурсы и стойко выдерживают все передряги. Но после того, как проблемы решаются и наступает спокойное время, организм расслабляется, чтобы исцелиться в безопасности. Так жертвы домашнего насилия уходят от тиранов, и в момент, когда им ничто не угрожает, могут впасть в депрессию. Кажется, я яркий тому пример. Во время развода и ежедневных стычек с бывшим мужем я держалась, а теперь все подавленные эмоции и боль вырываются из меня. Я не готова никуда ехать. К тому же, я свалилась в постель в одежде, не планируя спать до полудня следующего дня, и мне нужен горячий душ и обед. Я мельком взглянула на себя в круглое зеркало на стене. Глаза слипались, лицо опухло, волосы растрепанные, как воронье гнездо. Сложно узнать в отражении женщину, которая годами вскакивала по будильнику ранним утром, делала укладку и макияж даже в редкие выходные, и чей график был расписан на месяцы вперед. В зеркале я видела женщину, которая спала в одежде и явно пренебрегала душем, а накануне хорошо приложилась к бутылке. Я усмехнулась и, не меняя ничего в своем внешнем виде, вышла из номера, чтобы оплатить еще сутки проживания на ресепшене. Я не сразу вспомнила, что забыла в квартире в Москве свой телефон. Надя наверняка была в панике, когда обнаружила его на кровати. Я точно помню, что бросила его туда. Я могла бы выйти в город и найти магазин, но в глубине души я радовалась, что меня никто не сможет найти. Весь оставшийся день я провела в постели, ощутив наконец упадок сил и истощение, которое долго игнорировала. Наутро я выехала из гостиницы. По дороге я заехала в маленькую неприметную кофейню и заказала большой латте с двойной порцией эспрессо. Я расплатилась с бариста и вышла к припаркованной у тротуара Porsche Panamera GTS. Моя черная красавица блестела в лучах летнего солнца. Виктор подарил мне ее на день рождения три года назад. Мне, девчонке из неблагополучной семьи, сбежавшей из дома и одно время ночевавшей на вокзале, сложно было принять, что я достойна водить такую дорогую машину. Порш стал единственным, что осталось у меня после развода. Бывший муж сделал все, чтобы я осталась ни с чем. Он хотел забрать автомобиль, но не смог, потому что он был оформлен на меня. Виктора не волновало то, что мы были в браке почти десять лет и все это время я работала на него безо всяких поблажек. Я вкалывала, как проклятая. От новости о том, что я ухожу, Виктор пришел в ярость. Он совершил ошибку, наивно предполагая, что бедная послушная девушка, которую он, по его словам, подобрал и обогрел, сможет взбунтоваться и уйти. Состоятельные мужчины часто уверены в том, что им позволено все и они останутся безнаказанными. Но я не смогла бы жить с тем, кто подорвал мое доверие. Я никогда никому не доверяла. Этому меня научили родители на собственном примере. Они показали, что я не могу довериться даже своей семье, даже матери. И я надеялась, что мой муж будет тем, кому я смогу доверять, перед кем смогу открыться. Как же я заблуждалась. Я нырнула за руль, пристегнулась и выехала на дорогу.

Перед поездкой заехала и заправить машину, а затем отправилась в путь. Мой маршрут лежит от Тулы до Воронежа. Я еду без остановок больше четырех часов, пока от долгого сидения у меня не устает пятая точка. Внимание рассеивается и глаза отказываются сосредоточенно смотреть на трассу. Я сворачиваю на ближайшей автозаправке, чтобы заправиться и перевести дух. Закат пробивается в мое лобовое стекло. Парковка заполнена машинами с номерами самых разных регионов. Есть и парочка московских. Я заправила порш, протерла лобовое стекло и зеркала. Купила на кассе кофе на вынос и сэндвич с ветчиной и сыром. В машине я откинулась на спинку сиденья и прикрыла веки. Мне предстояло провести за рулем ночь. Я не хотела оставаться ночевать на заправке, поэтому пришлось ехать в темноте. Я выехала на трассу, когда солнце клонилось к горизонту. Мимо проплывали бескрайние сумеречные поля. Несмотря на позднее время, на дороге было много автомобилистов. Некоторые водители гнали так быстро, объезжая меня, что я с трудом представляла, как они удерживают внимание на такой скорости в темное время суток. Быстрая езда не была моим любимым занятием. Мне важно сохранять контроль за ситуацией. По ощущениям, я ехала целую вечность. Не доезжая до Ростова-на-Дону, я увидела придорожную гостиницу и остановилась в ней. Толком не поспав, я с гудящей головой вышла из номера и выписалась на ресепшене. Сон был неглубокий и беспокойный. И хотя я проспала около пяти часов, во сне я видела странные кошмары с погоней и преследованием. Мне часто снились одни и те же сны, где я убегаю и прячусь от незнакомцев, лица которых не видно. Я завела двигатель и выехала на трассу. На ближайшей заправке я наполнила бензобак и купила латте. На АЗС всегда продавали крепкий кофе, думаю, это неспроста. От Ростова– на-Дону я направилась в Краснодар без остановок, и доехала быстрее, чем думала. Я свернула с шоссе и выехала в город. У меня слабо укладывалось в голове, что я провела в дороге от Воронежа до Краснодара больше восьмисот километров без нормального сна, душа и горячей, свежей еды. От сухомятки и кофе неприятно ноет в желудке. В Краснодаре я задержусь, пока не приду в себя и как следует не высплюсь. В городе я припарковалась у ближайшего приличного на вид кафе и вышла из машины. Мое тело теряло гибкость, я превращалась в деревяшку от долгого сидения. Вот что значит не практиковать йогу несколько дней. Я потянулась на месте, повертела шеей и руками. Мужчина за столиком в кафе уставился на меня через витрину, словно никогда не видел, как люди делают разминку. Я хмыкнула и вошла в помещение. Первым делом я попросила у молодой девушки– бариста телефон для звонка, предложив ей за это наличные (я предусмотрительно сняла их перед поездкой). Затем заказала курицу с кус-кусом и чашку кофе. Я села за столиком в углу с видом на улицу и набрала номер Нади.

– Алло? – недоверчивый голос подруги вырвался из динамиков.

– Надя, это Алиса. Привет! – я улыбнулась.

– Алиса? – удивленно переспросила она. – Слава Богу, ты в порядке?

– Да, звоню тебе из Краснодара.

– Я места себе не находила! Зачем ты оставила здесь телефон? – в тоне Нади слышалось волнение и упрек.

– Просто забыла...

– Подожди, ты в Краснодаре? Я думала, ты уже должна быть на месте...

– Ага, но я решила не торопиться. Ты как?

Надя шумно вздохнула.

– Вся в работе, ничего нового. А ты?

– Устала как собака, – в ответ подруга хмыкнула.

– Я вот не могла спокойно спать вторую ночь. Ты поехала в одиночку к черту на рога без телефона. Сумасшедшая...

– Я тоже по тебе скучаю, – промурлыкала я. Повисло молчание. Тревога зашевелилась в моей груди. Надя не стала бы молчать просто так, если бы не обдумывала слова.

– Надя?

– Слушай, я хочу тебе кое-что сказать. – От ее слов у меня по спине пробежала дрожь.

– Ну, не томи, – надавила я, нервно теребя край матерчатой скатерти.

– Мне звонил Виктор.

Я застыла на месте. Он ведь не оставит меня в покое, ведь так?

– Чего он хотел?

Надя вздохнула.

– Искал тебя. Спрашивал.

– Надеюсь, ты ничего ему не сказала?

– Я же не дура, конечно, нет.

– Спасибо, – я зажмурила глаза, напряжение сковывало мое тело.

– Это еще не все, – неуверенно проговорила она и смолкла. Меня словно окатили холодной водой. Хочу ли я знать, что наговорил Наде мой бывший?