Текст книги "Академия (СИ)"
Автор книги: Анна Левин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
– Господин Круторогов уже прибыл?
– Еще нет, задерживается.
– Тогда иди, мы сейчас спустимся.
На лице каждой присутствующей в комнате девушки отразились одни и те же эмоции: негодование, ярость, желание устроить большой скандал.
– Они специально это замыслили, пока нет Круторогова! Вот он их…
– Ну, когда он вернется, исправить ничего уже не получится. Слышали, что они говорят обо мне, о таких как я?
– Это все мадам Ламбер, готова поспорить, она приложила свою руку, – процедила Катерина. – Мы учились вместе, и я помню, что она была не в меру эгоистичной, заносчивой, хотя не имела никаких оснований гордиться собой. А потом вышла замуж за лъевольского дракона Весенних Ветров Зефира Ламбера, и возомнила себя самой значимой драконессой на свете.
Аглая угрюмо кивнула:
– Да, это ее дом мод в этом году предоставил наряды для дебютантов.
– И для сударыни Стрелицкой подготовили «особенное» платье.
– Ну уж нет! – вдруг с надрывом воскликнула моя наставница. – Так просто им нас не унизить! Элиф наденет это украшение, и пусть у всех там челюсти повываливаются!
Это была опасная затея, но после нанесенного нам оскорбления я готова была рискнуть. Тем более, хотела бы я посмотреть на лицо моего нового друга, когда он увидит меня с фамильным украшением его семьи.
– Хм, – Катерина Тобольская бросила на меня испытующий взгляд, и отошла от дальнего столика.
Никто не обратил на это внимания, но я вспомнила, что положила туда коробочку с угощениями от Матвея! Ну и как это выглядит теперь: фамильные драгоценности, платье, сладости по секретному рецепту – они отдали мне все, даже не зная меня толком! Вот бы другие представители их расы были такими же благородными, дружелюбными и приземленными!
Глава 4. Церемония
Огромный зал был заполнен учениками Академии и их семействами: старые друзья, недруги, родственники; кто-то знатнее, кто-то богаче, но они все были из одного круга. Я чувствовала разницу между нами, поэтому сделала единственное, что вообще возможно было в этой ситуации – представила, что мы живем в разных вселенных, и вообще никак не соприкасаемся. Забавно, но напускная отстраненность помогла справиться с волнением, и придала более гордую ауру, что играло мне на руку. Я по-прежнему никому не нравилась, но они вынуждены со мной считаться после церемонии представления.
А было все так…
***
Аглая вела меня по пустым коридорам, хотя я ожидала, что повсюду будет куча народу. Видимо, все уже на празднике, а бегать суетиться вокруг одной смертной – слишком много чести. Ладно, ладно!
– Как же господин Круторогов не вовремя уехал! Он бы им устроил за такой конфуз с новоприбывшей, – наставница не могла унять негодование.
– Не волнуйся, в итоге мое представление пройдет… незабываемо.
– А с чего Катерина вообще к тебе пришла на выручку? Откуда ты ее знаешь?
– Не поверишь, но я только сегодня узнала о ее существовании!
Девушка недоверчиво хмыкнула, и продолжила путь. Мы как-то быстро и естественно преодолели барьер светских условностей, что позволило мне чувствовать себя более свободно, как дома.
Ох, видела бы меня сейчас Матильда! И Никольская! И Калмыковы!
– Все равно не понимаю, с чего ей быть такой щедрой. Конечно, она очень приятная драконица, одна из лучших представительниц своей расы, но раз вы незнакомы, зачем она пришла, и стала предлагать помощь? Да еще и так настойчиво. Что-то ты мне не договариваешь, Элиф! Колись давай!
Нет, расколоться я не могла и под страхом смерти: как иначе объяснить, что вечером я познакомилась с Матвеем, а утром он уже проскользнул на закрытую для него территорию, чтобы одарить меня фамильными сладостями, а потом и вовсе прислал свою сестру на выручку?!
– Ну не знаю, честно! Может, она каким-то образом узнала о «подарке» госпожи Ламбер, и решила не допустить ее гнусного триумфа?
– Потом спрошу у нее, – многообещающий взгляд не сулил ничего хорошего, но эти неприятности были еще далекими, и не вызывали тревоги.
В этой части Академии я еще не была, и теперь мое сердце изнывало от желания обойти все эти коридоры, галереи, полюбоваться мрачной готической архитектурой, такой уместной здесь, и найти наконец-то библиотеку.
И Аглая с одобрением заметила мой живой интерес:
– Нравится? Я тебе все покажу. Завтра, если помнишь, будет свободный день, драконьи семьи не любят так быстро разъезжаться из Академии, так что и у нас будет возможность побродить по замку.
Скорее бы, это мне нравится больше, чем перспектива топтаться на празднике. Уж лучше заблудиться среди стеллажей с лучшим собранием книг в мире, а если мне компанию еще и составит Матвей – это будет лучший день, который только можно представить! Теперь я уверена в нем, моем друге, лучшем и единственном пока, не считая Аглаи. Хотя почему я ее не считаю? Пожалуй, она заслужила того, чтобы быть добавленной в список.
Поглощенная мыслями, я едва не врезалась в наставницу, когда она остановилась перед массивной дверью.
– Элиф, осторожно, смотри вперед, соберись!
– Прости!
– Ты волнуешься, понимаю. И я когда-то впервые шла по этим самым коридорам, – в голосе отразилась такая спрессованная грусть, что и мне стало не по себе. – Ну ладно, пора! За дверью находится комнатка, примыкающая к лестнице, по который вы спуститесь. Там уже собрались другие ученики из людей, и вы все вместе будете приглашены к гостям. Вы пройдете по красной бархатной дорожке, подойдете прямо к попечительскому совету, поклонитесь, и они приколют к вашим нарядам броши Академии. С этого момента вы будете считаться учениками.
– Я помню, ты мне вчера рассказывала.
– А теперь я напоминаю! Так что слушай внимательно.
Девушка гордым взглядом окинула мой наряд, и негромко постучала в дверь. Ее сразу же открыли, и мы вошли в просторную светлую комнату. Там уже находились четыре парня с наставниками, тоже, видимо, из недодраконов.
– Добрый день всем, – лучезарно улыбнулась Аглая, и коллеги ответили ей так же доброжелательно. – Меня зовут Аглая Мунтиярова, а это подопечная – Элиф Стрелицкая.
Все посмотрели на меня, и в комнате воцарилось недоуменное молчание. Что они увидели – человека в простом, но роскошном платье, и диадеме, принадлежность которой легко было установить и глупейшему из смертных. И как это было понимать? Да, в этот момент я поняла, что драконы не простят мне этого выхода.
– Рады знакомству, – наконец-то опомнился один из наставников. – Это наши новые ученики: Александр Верстанин, Аркадий Тур, Илья Мировой и Никодим Колосов.
Отсутствие других девушек немного расстроило. Я надеялась, что у меня здесь появится хотя бы несколько подруг, людей, таких же, как я. Но нет. Опять не повезло.
Тем временем представление новых учеников из драконов шло полным ходом, и мы устроились у окна с хорошим обзором, наблюдая за процессом. Зал был просто огромным, разделенным красной дорожкой, и по обе стороны стояло множество драконов: старшие ученики, родители и родственники, приехавшие в стены своей излюбленной Академии. Все как один блистали великолепными нарядами и родовыми украшениями. Как бы я ни призирала их, стоило признать, подготовились они знатно.
Вот толпа взволнованно затихла, и по дорожке прошла девушка в платье цвета морской волны. Стройная и высокая, на целую голову выше меня, совершенно белокурая, она явно принадлежала к одной из водных стихий, только я пока не могла определить, к какой именно.
– Уже половина представлена, скоро будем мы, – пробормотал Никодим, недовольно скрестив руки. – А раньше людей представляли по одному и не в самом конце.
Лицо Верстанина исказила злая ухмылка.
– Попечительский совет в этом году немного изменил правила. Слышал, что это связано с Крутороговым, одним из главных в совете. Якобы он добился для людей доступа к каким-то привилегиям, и драконьи семьи это так взбесило, что попечители были вынуждены нас немного унизить сегодня на представлении, пока Круторогова срочно вызвали в столицу.
– А ты откуда знаешь? Где ты это услышал?
– Не могу же я раскрыть свои источники информации, – теперь его улыбка была хитрой и даже в чем-то приятной.
Каждому новичку отводилось минут по пятнадцать, наверное, чтобы каждая семья имела возможность вдоволь налюбоваться и погордиться. Сами ребята не меньше наслаждались моментом, и я могла их понять: они не знали об унижениях, которые для нас были нормой. Я смотрела на самодовольные, взволнованные, счастливые лица, и мне все меньше хотелось выходить туда, словно я была самозванкой, непрошенной гостьей на их празднике жизни.
Единственный, кто обрадуется мне, это Матвей, и его я тщетно искала глазами в толпе. Катерины тоже не было видно, хотя сейчас больше всего мне нужно было зацепиться взглядом за приятных мне друзей.
– Сударыня, кого вы выискиваете внизу? – тихо произнес Александр у самого моего уха, отчего я невольно вздрогнула. – Случайно не Ясногоровых, чью фамильную диадему носите на голове?
Мы ожидали каверзных вопросов, даже негодования, но со стороны драконов, а не людей!
– Сударь, я просто любуюсь праздником. Он великолепен, согласитесь.
– Да, роскошь здесь излишней никогда не бывает, что и понятно, это ведь Академия, оплот благородной высшей расы!
В его серьезном напыщенном тоне я улавливала тонкую нотку иронии, что радовало, так как перекликалось с моими мыслями, но его глаза были по-прежнему прикованы к диадеме, а это уже настораживало.
– Полагаю, наше пребывание здесь считается невиданной щедростью и огромной честью, сударь. Благородная высшая раса постаралась на славу, я в полной мере за этот день оценила всю прелесть жизни в Академии, и боюсь представить, сколько еще счастья ждет впереди!
– Узнаем, – Александр галантно кивнул, и вернулся к созерцанию представления, но для меня его поведение стало первым сигналом.
Поток новичков постепенно иссякал, что означало приближение нашего выхода. Видят небеса, я хотела взять себя в руки, и сохранять холодное лицо, но в тот момент меня едва не начала колотить дрожь. Рядом выплыла Аглая, и ободряюще сжала мою руку.
– Ты потрясающе выглядишь, и тебя обязательно примут, не волнуйся. Просто будь собой, и наслаждайся этим самым моментом: тебя принимают в Академию – лучшую во всем мире!
Как звучит красиво, но ведь не поверит никто, что я этого не хотела!
В помещение вошел напыщенный мужчина, и «возвестил, что ученикам из людей (тут была сделана короткая пауза) пора спускаться».
– Благодарим, – сдержанно кивнул один из наставников, и в мгновение ока нас уже построили.
Аглая недовольно заспорила:
– Вы поставили сударыню сзади, но ее совсем не видно за юношами!
В течение нескольких минут нас меняли местами, как только можно, и под конец меня решили поставить в середину, что устроило и наставников, и лично меня. Первые взгляды достанутся Александру, я же немного останусь в тени, если это возможно с украшением Ясногоровых!
– Прошу следовать за мной, – важно скомандовал наставник Ильи.
Мы медленно спускались по лестнице, прислушиваясь к происходящему в зале. Я отсчитывала ступеньки, чтобы сосредоточиться и спокойно предстать перед сборищем драконов.
– И, наконец, в заключение нашего представления новых учеников Академии, поприветствуем вместе пятерых избранных из числа людей, которые были тщательно отобраны лучшими преподавателями, и которым было позволено обучаться наукам в стенах древнейшего учебного заведения! – громко провозгласил торжественный голос.
На этом слова исчерпались, так как у нас не было родов, которые нужно подробно захвалить, и поименно нас не представили. Тем сильнее окрепла моя решимость выглядеть достойно, и не обращать на них внимания. Вовремя они меня раззадорили!
Наставники отошли в сторону за поворотом, а мы – оказались в главном зале, и проследовали по красной дорожке к попечительскому совету. Первым шел Александр, выглядевший довольно скромно, но вполне прилично в простом черном костюме. Видимо, дом мод только мне предоставил ужасный наряд. Но, мне кажется, даже в лохмотьях Верстанин умудрился бы выглядеть достойно. Не так уж и прост ученик из людей! Надо будет быть осторожней со своими новыми товарищами по несчастью.
За ним следовал Илья, такой же гордый и серьезный, никаких улыбок или других естественных эмоций. Его костюм хорошо на нем сидел, почти не скрывая внушительный рост и развитую мускулатуру. Даже стало интересно, комиссия, выбирая нас, делала ли также упор на внешние данные? Аркадий и Никодим шли позади меня, их лиц я не видела, но во время наблюдения за ними в комнате наверху особого трепета не обнаружила. Отлично, либо у них была договоренность, либо они не сговариваясь решили вести себя так же надменно, как и некоторые парни из драконов.
Другое дело я: синий бархат, напоминавший летнее ночное небо, красиво переливался в свете тысяч свечей. Благородный цвет оттенял мою кожу, делал ее нежнее, чем было положено простой смертной, но что больше всего украшало лаконичный наряд – это диадема из редчайшего металла, упавшего с неба тысячелетия назад. Она представляла собой корону с прикрепленными по кругу лунными серпами, а спереди крепились подвески в одиннадцать рядов, от одного уха к другому. Ближайшая цепь находилась под самым подбородком, заставляя держать голову прямо, а остальные были уже подлинней. Сзади тоже были короткие подвески со звездами, которые красиво лежали на волосах. Искусная работа, ничего не скажешь!
Я старалась не отрывать глаз от широкой спины Ильи, но боковое зрение все равно цеплялось за присутствующих в зале. Как и их взгляды прикипали ко мне. Да, поначалу внимание доставалось впереди идущим ученикам, но драконам хватало лишь одного мимолетного взгляда, чтобы узнать диадему, и впасть в глубокое недоумение.
Пройдя по красной дорожке, мы остановились перед попечительским советом: я посередине, парни по обоим бокам от меня. Мы застыли в поклоне, ожидая, когда совет спустится со своего возвышения, и позволит нам выпрямиться. Как и предполагала, кланяться в диадеме – сомнительное удовольствие, тяжелое украшение сильно клонило вперед, но я упрямо держала голову, чтобы ничто не выдавало испытываемых мною мук. Поэтому я не увидела ошалелых лиц попечителей, и была рада, когда Аглая пришла поделиться подробностями, любовно собираемыми ею в течении всего вечера.
Наконец-то совет очнулся, и «снизошел» по лесенке из трех ступеней. Рядом вынырнул гибкий молодой человек с бархатной подушкой, на которой лежали пять брошей. Один из попечителей, дракон Вересковых Пустошей, лорд Девон Дартмур, произнес короткую, но вполне сносную речь, и всем нам по очереди прикрепил броши к нарядам. Каждому из парней он пожал руку, вглядываясь в их лица внимательным взглядом, словно предугадывая, что от них можно ожидать. Мне он тоже подал руку, к которой я приложилась губами. Несколько слов поздравления, брошь на платье, улыбка, но несмотря на внешнюю вежливость его пронзительные глаза преследовали меня весь вечер. Можно было это списать на счет диадемы, но я интуитивно чувствовала, что это не единственная причина.
Зато другие в зале не отрываясь смотрели на фамильное украшение драконов Звездного Света, «по страшному недоразумению надетое на голову простой смертной». В любом случае, такую формулировку слышала Аглая, хотя до меня долетали фразы и пожестче.
И тут я к огромному облегчению увидела Матвея и Катерину: на них таращили глаза не хуже, чем на меня, словно надеясь, что я украла их диадему, и сейчас меня изобличат, с позором сорвут брошь и выгонят из Академии. Но нет, к разочарованию драконов этого не произошло, наоборот, по словам наставницы, они много раз повторили всем любопытствующим, что по доброй воле предоставили украшение.
Матвей ободряюще улыбнулся, и первым зааплодировал, когда нас всех «посвятили» в ряды избранных.
Мы прошли в зал, попечительский совет объявил, что церемония представления новых учеников объявляется закрытой, нам всем еще раз пожелали удачи, выразили надежды, что «новое поколение драконов и учащихся из числа людей достойно себя проявит», и пригласили на пиршество в нашу честь. Учитывая, как я проголодалась, мысль о предстоящем ужине вызвала только одобрение.
Совет покинул зал, присутствующие смешались, чтобы поздравить друг друга, похвалить детей друзей и выслушать ответные комплименты в адрес своих отпрысков, обсудить чужие туалеты и прочие интересующие детали. Как мы и ожидали, появление смертной в диадеме Ясногоровых вызвало бурю сплетен, на меня то ненавязчиво косили взглядами, то нагло смотрели в упор. Особенная доля ненависти исходила от красивой брюнетки из представленных сегодня новичков.
– Это Ярослава Беломорская, драконица Морского Шторма, – негромко сказал Александр. – Насколько я помню, ее род занимается обороной северных границ, поэтому правящая семья весьма благоволит им.
Это легко объясняет ее роскошный наряд и количество родни вокруг.
– Кажется, сударыня, вы ей не понравились. Почему, интересно? – с едва уловимой насмешкой удивился Верстанин, и направился к преподавателям, которые с интересом поглядывали на нас.
Его комментарий мне не понравился, но при всей иронии он был прав: не успев даже рта раскрыть, я нажила себе врага.
Оставаться одной было некомфортно, поэтому я заспешила к тому месту, где в последний раз видела Матвея, но мне пришлось сделать не более пяти шагов, так как он сам уверенно ко мне пробился.
– Сударыня, позвольте поздравить вас с представлением, теперь вы – одна из нас! – несмотря на галантность и светские правила, его лицо излучало слишком много радости. – Уверен, вам понравится обучение в Академии, и здесь вы найдете свой второй дом!
– Благодарю, сударь, вы очень добры!
Поклон и книксен, все строго в рамках приличия, но, наверное, от нас исходила аура заговорщиков, посвященных в тайну, неизвестную прочим. Это и подогревало интерес общества. Особенно пристальным взглядом следила та самая Беломорская, и тем сильнее ее лицо наливалось гневом, ведь она не была знакома ни со мной, ни с Матвеем, а ей очевидно хотелось подойти, унизить меня, и «отбить одного из самых ценных кавалеров» (по словам Аглаи).
– Вы выглядите великолепно, никому еще «Звездопад» не шел так, как вам! – тут я впервые услышала название диадемы.
– Сударь, мне нужно выразить очень многое, но я отложу благодарности, чтобы выразить без многочисленных намеков и уверток.
– А вот этого, сударыня, не нужно делать! Если кому и стоит выразить признательность, так это моей сестре, госпоже Тобольской.
Я не стала с ним спорить, но наблюдавшая за нами Аглая сказала, что мои глаза в этот момент «лучше любых слов объяснили, откуда исходила идея надеть на голову смертной диадему».
– В любом случае, когда глаза девушки сияют ярче звезд, значит, оно того стоило, – шепотом добавил он.
Вместо благодарности я ощутила тягучую тревогу. Будь я такой же, как и кровная драконица Беломорская, я с удовольствием принимала бы внимание дракона из рода Ясногоровых, но в моих жилах текла кровь смертных, а росла я у опекунши, взявшей меня из милости после гибели родителей. То есть со всех сторон у меня одни недостатки, несовместимые с фамильной гордостью известной семьи. Но чем больше я на него смотрела, тем больше понимала, что никогда я не встречу никого подобного ему.
Видимо, Матвей понял, что перешагнул грань дозволенного, и быстро сменил тему.
– Сейчас состоится пир, нам всем необходимо пройти в другой зал, где обычно происходят застолья. А здесь будут готовить помещение к балу.
– Звучит многообещающе!
– Вы уже получили приглашение на первый танец?
Как бы ему объяснить, что я вообще не хочу здесь танцевать!
– Еще нет, я не думала, что приму участие в танцах.
Парень нахмурился.
– Мне не хотелось бы вас принуждать, сударыня, но я был бы счастлив, если бы вы оказали мне честь, и согласились бы принять мое предложение.
С одной стороны, вряд ли еще меня кто-то пригласит, а с другой…
– Сударыня, – так же незаметно, как и всегда, Александр оказался рядом с нами.
Парни смерили друг друга взглядами, и мне пришлось их друг другу представить.
– Для меня это честь, сударь Ясногоров!
– Благодарю, я тоже рад нашему знакомству, сударь Верстанин.
Конечно, никакого удовольствия от знакомства я не заметила, наоборот, Александр бросил несколько пристальных взглядов на меня, Матвея, диадему, и вежливо-холодным голосом произнес:
– Полагаю, первый танец имеет важнейшую роль на балу Академии, но, если с сударыней будете танцевать вы, у присутствующих возникнет неправильное толкование происходящего, учитывая произведенный фурор с диадемой.
Ну да, мало того, что на мне красуется «Звездопад», так еще и танцевать с Матвеем в самом начале бала… Такого мне точно не простят! Если же я буду приглашена на первый танец кем-то другим, будет понятно, что диадему мне одолжили исключительно из благотворительных целей, и я ничем их семье не обязана. Хотя я и так ничего не должна, но местное общество мыслит по своим законам. Только зачем это Александру?
– Вы правы, сударь, – безупречно поклонился Матвей, и пригласил меня на второй танец.
– Забавная ситуация, – сказал Александр, когда мы вдвоем направились в зал. – У вас есть приглашение на второй танец, а на первый – нет.
– Тогда вам придется взять этот труд на себя, сударь.
– Всенепременно, сударыня Стрелицкая. Позвольте ангажировать вас на первый танец!
– С радостью, – согласилась я, хотя танцевать с ним совсем не хотелось.
– Сударь Ясногоров – приятный юноша, и, очевидно, вы познакомились до этого дня, но когда, позвольте поинтересоваться? Разве вы не из разных уголков нашей державы?
Началось. И сколько еще мне придется отвечать на подобные вопросы?!
– Мы познакомились недавно, но молодой человек действительно успел себя зарекомендовать с лучшей стороны.
– Настолько, что вам предоставили фамильную драгоценность?
– Диадему мне предоставила лично госпожа Тобольская, урожденная Ясногорова, после того, как узнала, что дом мод решил в этом году унизить учеников из людей.
Мои слова попали в цель: ироничное выражение сменилось абсолютной серьезностью.
– Что вы хотите этим сказать? На мой взгляд ваш наряд превосходен.
– И его мне тоже предоставила госпожа Тобольская. Платье от госпожи Ламбер было настолько уродливым, что даже служанки шарахались от него в ужасе. Появиться в такой вульгарной тряпке было бы верхом неприличия, не думаю, что женщины из нижайших слоев осмелились бы такое надеть.
Его губы изогнулись в жесткой усмешке.
– А мы-то гадали, почему устроители торжества не придумали ничего хуже, чем представить нас всех вместе, а не поодиночке. Оказывается, они решили отыграться на вас!
– Именно, и моя наставница – давняя знакомая госпожи Тобольской, – предприняла все возможные меры, чтобы спасти ситуацию. Чем и привлекла внимание сестры сударя Ясногорова, которая в свою очередь сумела спасти меня от позора.
Разумеется, все было несколько иначе, но нужно было выкручиваться, не причиняя вреда своей репутации. Да и дружбу учеников из людей нужно завоевать, раз мы будем учиться среди драконов.
– Какая ситуация, однако, – задумчиво произнес он. – Но ведь и доказать ничего не получится, и некому доказывать. Выходит, эта диадема оградит вас от дальнейших унижений со стороны совета, но, боюсь, ученики (и особенно ученицы!) не простят вам сегодняшнего триумфа.
– Поверьте, это лучше позора, который ждал бы меня в том платье.
Уловка подействовала, и Александр перестал вести себя снисходительно по отношению ко мне. Это помогло держать лицо, когда мы заняли свои места за столом, и каждый присутствующий пытался разглядеть меня, притворяясь, однако, что вовсе меня и не замечает.
Рядом возникла служанка Тобольской:
– Сударыня, позвольте я сниму диадему, чтобы она вам не мешала.
Признаться честно, я испытала облегчение, когда тяжелый металл сняли с моей головы, но в то же время было жаль расставаться с украшением.
– Не волнуйтесь, – ободряюще произнесла девушка, увидев, наверное, мой огорченный вид, – после ужина я снова вам ее принесу. Просто так здесь положено, в головных уборах и диадемах за столом находиться запрещено.
Я поблагодарила ее за любезность, и попросила передать благодарность госпоже Тобольской, которую мне не удалось увидеть.
– Разумеется, сударыня, – ответила девушка, и с книксеном удалилась.
– Готов признать, семья Ясногоровых проявила себя достойно.
– Жаль, что отсюда не видно госпожи Катерины.
– Отсюда вообще мало что видно, совет предоставил людям не самые лучшие места. Хотя, с другой стороны, здесь можно отдохнуть от того навязчивого внимания, которым мы и так сегодня не обделены.
Подошли остальные новички из людей, и заняли места рядом с нами.
Постепенно драконы угомонились, смолкли шепотки, и во главе стола совета поднялся почетный гость Девон Дартмур (я его не видела, но Аглая потом рассказала, что он был единственным веселым попечителем: остальные безуспешно скрывали озадаченность). Около пяти минут он произносил свою речь, полную уважения, надежд на новые поколения учеников Академии, признательности и гордости. Знатные семьи внимали со счастливыми лицами, полными ностальгии и уверенности в избранности своих отпрысков. В конце он уделил пару слов нам, смертным, и сидящие рядом дружно повернули головы в наши стороны. Я попыталась изогнуть губы в полуулыбке, парни же не обратили ровно никакого внимания на соседей. В любом случае никто не смотрел на нас с презрением.
Исчерпав красноречие, и получив положенную долю оваций, Дартмур занял свое место, и мы приступили к ужину. Я растерялась, впервые увидев такое количество еды, а потом не на шутку разозлилась: пока в людских поселениях голодают в неурожайные годы, столы драконов ломятся от пищи, которую они до конца не доедают. До отъезда случайно подслушала разговор Калмыковых с Матильдой о проблемах села в наших краях, где жители просили о помощи, которую драконы так и не оказали.
– Сударыня, с вами все в порядке? – едва слышно спросил Аркадий Тур.
– Благодарю, все хорошо, я просто задумалась.
Интересно, какие чувства отразились на моем лице?
– Попробуйте оленину, она превосходна, – невозмутимо посоветовал Александр.
Допустим, подбрасывать вверх тарелки, и ссориться из-за привычки жить на широкую ногу – не самая лучшая тактика, раз мне предстоит здесь прожить некоторое время. Матильда отлично обучила меня, так что я быстро справилась с гневом, изобразила безупречную улыбку, и последовала совету Верстанина. Да, оленина была приготовлена знатно, как и все на столе. Тут явно умеют наслаждаться жизнью. В пансионе, где я выросла, никогда не подавали таких роскошных яств, но обращаться со столовыми приборами я умела, так что никто не смог бы обвинить меня в невежестве. А ведь смотрели, наблюдали, подмечали.
Насытилась я быстро, разговоры особо не интересовали, ничего отсюда интересного не было видно, так что впервые мне захотелось поучаствовать в танцах, чтобы разнообразить вечер. Удивительно, как быстро во мне вскипел азарт! Еще недавно я не собиралась танцевать, а сейчас все мое существо стремилось туда, где я смогу хоть немного приблизиться к Матвею!
Между нами устанавливалась мучительная связь, которая не должна была появиться, но я впервые в жизни ощутила это влечение, и пока не могла ничего с ним поделать. Вот и сейчас я пыталась угадать, где он сидит, с кем ведет беседу, кого позовет на первый танец, хотя меня это ни в коей мере не касалось.
***
Ужин продлился довольно долго, настолько, что под конец я захотела встать из-за стола, и под ошалевшими взглядами уйти к себе в комнату. Верх неприличия, как сказала бы Матильда. По крайней мере, не я одна желала как можно скорее переместиться отсюда: девушки с плохо скрываемой радостью плавно вставали со своих мест, стреляли глазками по сторонам, предвкушая предстоящие танцы. Вопреки ожиданиям, я не стану неудачницей в первый же вечер, у меня ведь есть два приглашения!
Служанки Тобольской опять возникли с диадемой, бережно водрузили ее на мою голову, и так и осталось неясным, за что они больше переживали: за драгоценность или все же голову?
– Вы выглядите превосходно, сударыня, – тихо произнесли рядом, и я обнаружила, что пока я любовалась собой в зеркале, ко мне бесшумно подошла владелица диадемы.
– Госпожа Тобольская, рада вас видеть! – истинная правда, между прочим. – Благодарю вас за добрые слова, и возможность надеть «Звездопад».
– Вам она идет, сударыня, и не нужно больше слов благодарности, и я с первого раза их приняла.
Краем глаза заметила, что украла всеобщее внимание у других девушек: вместо того, чтобы любоваться родовитыми драконицами, присутствующие жадно следили за мной и Катериной Тобольской.
– Да, вы сумели привлечь внимание, и это повлечет многие проблемы, особенно со стороны ваших сверстниц. Но, с другой стороны, теперь никто из попечительского совета или родителей юных учеников не сможет причинить вам вред, ибо вы под защитой нашей фамилии.
Не хотелось говорить об этом здесь, но вопрос против воли сорвался с моих губ:
– Но почему? Почему вы защитили меня своим именем?
Не может же все дело быть только в ее вражде с госпожой Ламбер или просьбе Матвея! Даже если я понравилась парню, его сестра должна была воспротивиться такому выбору, а не поощрять.
Катерина помедлила с ответом, что насторожило меня.
– Простите за прямоту, госпожа Тобольская, но вы настолько щедро одарили меня своей помощью, что это резко контрастирует с нелюбезностью других драконов в Академии.
– Понимаю, и мне тяжело подобрать правильные слова, – она грустно улыбнулась. – Наш мир жесток, и не только по отношению к людям, не нужно идеализировать драконов. Однако среди всей этой беспощадности, холода и строгих правил мне нравится сеять любовь, доброту, понимание; смотреть, как они всходят, растут, расцветают. Надеюсь, настанет день, когда я смогу более ясно изъясняться, но пока прошу поверить, все это – от чистого сердца!
Смутные чувства зашевелились внутри, будто утренний сон, который изо всех сил пытаешься запомнить, но который ускользает, растворяясь в пробуждающемся сознании.
Вместо ответа, я сделала изящный книксен, она ответила кивком, и мы разошлись. Хорошо, что Александр был неподалеку, и мы вдвоем отправились в бальный зал. Гости без устали фланировали по залу, выставляя на показ свои наряды и драгоценности, завлекая дам и кавалеров, собирая слухи и сплетни.
Но вот и этим бессмысленным занятиям пришел конец: под гром аплодисментов по лестнице спустился попечительский совет во главе с только что прибывшим Крутороговым. Он взял слово, и получше Дартмура поздравил с новым учебным годом, нашел подходящие слова для новичков, и его светлая энергия благотворно подействовала на присутствующих, так как драконы расцветали уже искренними улыбками, а не просто вежливым изгибом губ.
