Текст книги "Пусто: пусто"

Автор книги: Анна Бабяшкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Спасибо, – кивнула Люся, пряча бумажку в кошелек.

Тут к столику подошел и молодой человек. Люся забрала копию квитанции и выдала парочке пакет документов.

– Приходите еще, расскажете, как съездили! – попрощалась она.

А в голове уже крутилась мысль: где-то она, кажется, уже про этот клуб слышала. Только от кого? Ах, да! Во вторник она купила газету, в которой говорилось о чем-то подобном! Только куда она ее засунула? Люся порылась в столе, но ничего не обнаружила. Она решила сделать небольшой перерыв и отправилась в «кофейный» угол. Ну, конечно же, газета валялась там, уже разобранная любознательными сослуживцами на листочки, с явственно проступившими кругами от горячих кружек. Ага, это советы по похуданию, заляпанные жирными от «курабье» пальцами, – наверняка читала Надежда Петровна. А вот другая страница со следами крем-пудры – явно предмет интереса Галины Сергеевны. Что же она у нас читала? «Дарья Донцова не любит собак. У популярной писательницы дома прописалась целая свора игрушечных псов, которую она ненавидит, потому что с них надо стирать пыль». А где же про клуб? Нужная заметка отыскалась на 5-й странице. Залив кипятком смесь из «Нескафе» и сахара, г-жа Можаева отправилась за свой стол.

Заметка оказалась очень короткой и, в сущности, поведала Люсе мало нового. Выглядела она так:

СРЕДИ БОГАЧЕЙ ПОЛНО ГОЛУБЫХ

Бог шельму не метит

В минувшее воскресенье в клубе «Джет сет» состоялась первая вечеринка «Пусто: пусто». На нее пускали только тех, у кого на руках нет никакого знака. На закрытом мероприятии побывали корреспонденты «Экспресс-газеты» Владимир ХАРЧЕНКО и Лариса КУДРЯВЦЕВА (фото).

К шести часам на узкой улочке было не протолкнуться из-за дорогих лимузинов. Из них вылезали жеманные красотки в бриллиантах и умело потертых джинсах, а также их разномастные спутники. Среди прибывших нами были опознаны студентка Ксения Собчак в компании сразу двух женихов – бывшего Вячеслава Лейбмана и нынешнего Александра Шустеровича, нефтяник Владимир Руга и художник Никас Сафронов, собака Дуся со своей владелицей телеведущей Светланой Конеген. Среди посетителей вечеринки «Пусто: пусто» оказалось на удивление много «мажоров». Должно быть, в этих кругах особо велик процент гомосеков и сильно больных товарищей.

Сам клуб «Джет сет» слывет среди столичных тусовщиков жутко элитарным и дорогим. В сущности, закрытая вечеринка для тех, кто не знает свою судьбу, ничем не отличалась от обычных клубных тусовок до «знакового» воскресенья. Правда, сюда не допускали в одежде с длинным рукавом. Да еще среди посетителей проводился турнир по домино. Причем тот, кто заканчивал партию костяшкой «пусто: пусто», тут же получал право «обнулить» свой счет. А оставшаяся на руках фишка со знаком «пусто» позволяла списать десять очков игроку.

К заметке прилагалась

СПРАВКА

Что почем в клубе «Джет сет»:

Стакан свежевыжатого сока – 5 у.е.

Кофе эспрессо – 4 у.е.

Стейк из акулы – 35 у.е.

Чизкейк – 10 у.е.

А также рядом была напечатана другая маленькая заметка:

КСТАТИ

В интернете открылся сайт для поиска «вторых половин». Люди размещают там фотографии знаков у себя на руке и просят откликнуться тех, кого на небе наградили точно таким же. Адрес сайта: www.ilikeyou.ru, что можно перевести на русский двояко – и как «я подобен тебе», и как «ты мне нравишься».

– Ну вот, не такая уж я уникальная, – облегченно вздохнула Люся, закрывая газету. – К тому же, судя по заметке, нашего брата не убавляется, а, наоборот, прибывает.

Но тут же г-жа Можаева и огорчилась: вряд ли она сможет почувствовать себя как дома в таком пафосном заведении, как «Джет Сет». Скорее уж бедной родственницей. Что у нее может быть общего с публикой, способной отдать за ужин четверть Люсиной зарплаты? Из глубокой задумчивости г-жу Можаеву вывел телефонный звонок.

– Алло! Добрый день! – сняла она трубку.

– Если он, конечно же, добрый! – раздался на том конце возбужденный мужской голос. – Вы меня отправили на две недели в этот дурацкий «Парадайз Инн Отель» и будете за это отвечать!

– А что случилось? – испугалась Люся.

– Прекратите мне рот затыкать! – заорал в ответ мужик. – Я вам все скажу, и вы у меня за все ответите. Я приеду и буду с вами судиться. Вы в курсе, что здесь кондиционеры не работают?

Люся напряглась и вспомнила, как она ездила в рекламный тур для работников турагентств, который организовывал генеральный партнер «Попутного ветра» – туроператор «Галопом по…». Эта чудесная поездка состоялась чуть ли не в первые дни Люсиной работы в туризме и окончательно убедила ее тогда в правильности выбранного пути. Она даже не подозревала, когда откликнулась на объявление о вакансии менеджера по продажам, что турработникам время от времени «обламываются» такие вот чудесные поездки. Когда тебя целую неделю бесплатно катают по загранице, селят в лучших отелях и каждый день возят на экскурсии. Это делает туроператор – крупная фирма, заранее скупающая блоки мест в отелях и на самолетах, а потом перепродающая уже сформированные пакеты услуг турагентствам. А те уже, в свою очередь, распространяют их среди населения. Тогда, в свою первую поездку за границу, Люся с группой на одну ночь останавливалась как раз в «Парадайз Инн», и кондиционеры там чудесно работали.

– Может быть, кондиционер сломался? – осторожно поинтересовалась Люся. – Тогда вам надо подойти на ресепшн и попросить, чтобы вас переселили в другой номер.

– Да меня уже в третий номер переселяют, и кондиционеры ни в одном не работают! – зарычал мужик. – И вот за это дерьмо с меня взяли четыреста долларов? Вы имейте в виду, я знаю, где искать на вас управу! Вы мне предлагаете еще целую неделю в этой духовке ночевать?

– Когда вас переселяли в новый номер, вы проверяли работу кондиционера?

– Конечно, проверял, что вы меня за идиота держите, стану я кота в мешке брать?

– Ив момент поселения кондиционеры работали?

– Ну, да!

– Вам показали, как этот аппарат включается? Вы поняли, как он работает? – Люся было подумала, что дядечка просто не разобрался в системе управления машиной для охлаждения воздуха.

– Чего тут понимать-то? Сунул карточку-ключ в прорезь рядом с ванной – вот он и заработал!

– А сейчас вы вставляете карточку, и он не работает?

– Работает. Когда вставляю. А когда вынимаю – НЕ РАБОТАЕТ! Вы что, тупая? – набросился мужик с остервенением.

– Но ведь это же нормально, – искренне поразилась истерике российского туриста Люся. – Когда вы в номере – карточка вставлена и все работает. Когда вас нет в номере, все электричество отключается, и кондиционер в том числе.

– А я не хочу, чтобы кондиционер отключался. Я прихожу – а тут духота!

– Но ведь воздух охладится через пять минут после вашего возвращения, – попыталась успокоить клиента Люся, уже понимая, что на проводе очередной «нервный товарищ». – К тому же, если у вас с утра был включен кондиционер и, уходя, вы плотно запрете дверь на балкон и задернете шторы, то воздух не нагреется.

– С чего ты взяла, что он не нагреется?

– Я сама так делала, когда в «Парадайз Инн» отдыхала, – соврала Люся, потому что ей и в голову не приходило жаловаться на жару. Ведь она за ней, этой самой жарой, туда и ехала!

– Ну, я попробую, – слегка успокоившись, выплюнул в трубку мужчина. – Но если вы меня опять обманули, у вас будут серьезные проблемы. Так и знайте. Между прочим, моя фамилия Упоров, если это вам о чем-нибудь говорит. А ваше имя какое?

– Менеджер Людмила Можаева, – представилась Люся. – Если будут еще какие-то проблемы, звоните. И на всякий случай, мой вам совет: не слишком увлекайтесь кондиционером – резкие перепады температуры могут вызвать простуду. Приятного отдыха!

Люся положила трубку и про себя удивилась тому, что отель пошел «руссо туристо» навстречу и переселял его из одного номера с исправным кондиционером в другой. Все-таки турки весьма гостеприимны. Раз уж хочет клиент другой номер – пожалуйста.

Короткий рабочий день близился к концу, и Люся решила организовать свой вечерний досуг. Она позвонила Наташке Рыжовой, и подруга с радостью согласилась сходить сегодня с Люсей в кино, а перед этим посидеть в «Кофе Хаусе».

Когда Люся уже красила губы в розовый цвет, около ее стола возникла Надежда Петровна.

– Людмила, у меня к вам просьба небольшая, – начала г-жа Безбородова официально (она всегда так обращалась к г-же Можаевой, когда просила о чем-нибудь, не входящем в служебные обязанности).

– Да, Надежда Петровна, что-то еще нужно сделать?

– Видите ли, Люда, я сегодня перебрала все Леночкины бумаги и не могу найти смету расходов на рекламную компанию. А я точно знаю, что она уже собрала данные по всем рекламоносителям и что-то даже уже подсчитала. Я вот думаю, не забрала ли она, случайно, эти бумаги домой, чтобы в выходные подумать. Не будете ли вы столь любезны проведать родителей Лены и заодно поинтересоваться, не сохранились ли бумаги. Да, и еще… Может, спросите там между делом: Зайцева говорила, что у нее есть подружка-художница, которая может для нас бесплатно рекламные модули и листовки нарисовать и сверстать. Конечно, теперь она вряд ли захочет. Но все-таки поинтересуйтесь, если не сложно.

Люся, которой не очень-то хотелось возвращаться в квартиру Зайцевых, отрицательно замотала головой.

– Ну не обязательно сегодня, можно и завтра или в воскресенье, – пробасила Надежда Петровна и, положив перед г-жой Можаевой листок с адресом и телефоном родителей Зайцевой, уплыла прочь.

«Вот так всегда, как самое неприятное поручение – так мне!» – проскулила про себя Люсенька, но взяла листок с адресом.

* * *

Прилетев в «Кофе Хаус» первой, Люся заказала американский кофе с молоком и по привычке принялась стрелять глазками по сторонам, поигрывая туфелькой 36-го размера. Но вот какая странность: раньше в таких ситуациях на нее тут же начинали заглядываться разнообразные молодые люди. Люсенька им мило улыбалась, потом опускала очи долу, отводила взгляд куда-то в сторону, а потом снова, как бы нечаянно, поглядывала на потенциального кавалера. Словом, действовала по старому бабушкиному рецепту флирта, выполняя глазами несложное упражнение под названием «в угол, на нос, на предмет» (под предметом имелся в виду интересующий объект мужского пола). Бабуля уверяла, что эта гимнастика мало того, что очень полезна для глаз (ведь таким образом тренируются глазные мышцы), она еще и заставляет мужчину обратить на тебя внимание. Но сегодня бабкин метод что-то не действовал. Все мужчины как будто бы превратились в гомосексуалистов. Они скучно сидели за своими столиками, читали газеты, пили кофе и разговаривали по мобильникам.

Наконец Люся нашла глазами одного более-менее симпатичного типа в модных ботинках из рыжей замши, просторном свитере серой шерсти, с волосами до плеч среднерусской расцветки и вообще очень милого. Милого хотя бы потому, что он заметил призывные Люсины взгляды и тоже начал на нее посматривать. Он сидел через три столика от г-жи Можаевой, но все не решался подойти. И тут около «предмета» Люсиного внимания появилась официантка со счетом.

«Ну вот, что за ерунда!» – огорчилась про себя г-жа Можаева, теряя всякую надежду. Надула губки и принялась сосредоточенно пить кофей. И тут на стол перед ней опустился маленький, сложенный пополам листок бумаги.

– Просили передать вон из-за того столика, – пояснила официантка, положившая листок, и взглядом указала на того самого волосатого.

Обрадованная Люся схватила записку, развернула и увидела на ней вместо приглашения в кино или дурацкого вопроса «как тебя зовут» еще более дурацкую картинку – синим по белому были начертаны какие-то волнообразные пружинки.

Люся недоумевающе посмотрела на парня. Он же помахал ей правой рукой. Люся поняла: это был его знак на запястье. Она с сожалением отрицательно покачала головой.

Наконец появилась Наташка, волоча под руку какого-то парня весьма нелепого вида. Чрезвычайно высокого, полного, с румянцем почти во все лицо. Щеки молодого человека также не отличались малахольностью и с трудом прятались за окладистой русой бородкой. Впрочем, глаза Суперпупса, как его тут же про себя окрестила г-жа Можаева, производили весьма благоприятное и живое впечатление.

«Что это еще за чудо? – изумилась Люся и вспомнила: – А! Да это же тот самый тип, которого мы подцепили в "Каро-фильм". Валера, кажется».

Парочка плюхнулась к Люсе за столик, и Наташка тут же защебетала:

– Люси, привет! Ты притащила «Голодных мертвецов»? Очень занудное кино? Про что там?

– Принесла, принесла! – Люся вытащила из сумки кассету с фильмом и папку с текстом перевода и вручила их подруге. За время, прошедшее с субботы, она уже успела забыть сюжет фильма и только отмахнулась: – Да ну! Сама все знаешь! Бум! Бац! Ба-ба-бах! Айлл би бэк! Фак ю! Ай лав ю! Вот и все кино…

Парочка заказала по большой чашке орехового капучино и один на двоих кусок вишневого торта.

– Спасибо, зайка. Денежку я тебе на следующей неделе отдам, когда со мной расплатятся. А что мы сегодня пойдем смотреть? – запихивая бумаги в миниатюрный рюкзачок, спросила Наташа.

– Ну, если честно, я предпочла бы сейчас осмотреть всех особей мужского пола без всяких знаков на руках, – хмыкнула Люся.

– Ну тогда тебе на кладбище или в морг! – засмеялся Валера.

Наташку слегка передернуло от шуточки ее «идеала». Люся не смогла удержаться и тоже брезгливо фыркнула. Г-жа Рыжова пришла в себя быстрее и бросилась извиняться:

– Не удивляйся, Люсенька. Просто Валера доктор, а ты знаешь, какой у них, у медиков, юмор специфический, хи-хи-хи.

– Ну что вы, – Люся уже справилась с первой негативной реакцией и теперь старалась премило улыбаться. – Я очень ценю черный английский юмор. А уж докторский юмор – это что-то особое!

Суперпупс заулыбался еще радужнее, чем прежде, и даже откровенно заржал:

– Нет, девчонки, вы меня неправильно поняли. Это не юмор. Это очень полезный совет.

– Ну, это ты уж хватил, Валер. Я, по-моему, еще не выгляжу как мумия или тело при смерти, чтобы искать жениха на кладбище среди трупов более чем недельной давности! – Люся начинала искренне удивляться, как Небесная канцелярия могла присудить такой веселой и оптимистичной Наташке такого придурка в женихи.

– Вы, наверное, просто не в курсе, что знаки на руке исчезают после смерти идеального партнера. То есть если погибает жена, то муж получает свободу перед Небесной канцелярией и право искать себе новую пару среди таких же свободных женщин. Так что практически на каждых похоронах и поминках можно встретить совершенно свободного человека. – Валерка помолчал, морща лоб, и добавил: – Ну или в похоронном бюро – тоже вариант.

– Да ну? – изумилась Наташка.

– Откуда такая информация? – подпрыгнула Люся.

– Эмпирическое наблюдение. Побочный продукт медицинской практики, так сказать. Но пока что я не наблюдал ни одного исключения. У всех идеальных партнеров наших покойных клиентов, кого мне доводилось видеть, пропали знаки на запястье, – гордо ответил Суперпупс. – Но это не только мы заметили, ребята из морга тоже наблюдают такое явление.

– А у вас в отделении что, так часто мрут? – с ужасом прошептала г-жа Можаева.

– Ну… – Суперпупс заметно смутился. – Вообще-то редко, но бывают случаи.

– Валерочка в 1-й Градской в нейрореанимации работает, – гордо вставила Наташка.

– Большая часть пациентов к моменту поступления уже не жильцы, и умирают они, поверь, не по нашей вине, – пояснил Валера.

Г-жа Рыжова уже пришла в себя и теперь пристально с подозрением смотрела на совершенно ошалевшую от свалившейся на нее информации Люсю.

– Дорогая? – Наташка вопросительно посмотрела г-же Можаевой в глаза и перевела взгляд на ее руки.

– Ну, так получилось, – поняла ее полунемой вопрос Люся. – У меня рука как будто онемела и не поднялась. В общем, столбняк напал, как говорится.

– Эмоциональный ступор. Такое бывает с некоторыми, когда к ним предъявляют повышенные требования или возлагают на них слишком большую ответственность, – авторитетно поддержал беседу Суперпупс.

Но Люся вряд ли смогла вникнуть в смысл сказанного Валерой, потому что в этот момент все ее серое вещество было занято другим процессом: она оценивала, этично ли будет расспрашивать Суперпупса про последние часы Ленки.

– Слушай, я тут в новостях слышала, что на «Новослободской» на днях на девочку хулиганы напали и по голове били. Ее ведь вроде к вам, в 1-ю Градскую увезли? – как можно более равнодушно спросила г-жа Можаева.

– Да, было такое дело, – совершенно буднично вздохнул Валерка. – Голову ей проломили конкретно. Практически без шансов. Хотя сердце еще долго билось. Представляешь, мозг уже в отключке, дыхания почти нет, а человек все еще пытается выжить. Конечно, он уже не жилец – смерть лишь вопрос времени. Эта девчонка, считай, двое суток еще боролась – молодой организм. В конце концов пришлось отдать ее трансплантологам.

– Что значит «пришлось отдать»?

– Сведения о больных с черепно-мозговой травмой тут же поступают в Центр органного донорства. Оттуда приезжают судмедэксперты, бригада для забора органов, и они сидят ждут, умрет пациент или нет. Вот уж у них работенка – сиди и следи, когда потенциальный донор «трубку жевать» перестанет. Бывает, по несколько часов сидят в постоянной готовности. Чуть ли не со скальпелем в руках.

– Что значит «трубку жевать»?

– Ну, отключаешь больного на время от аппарата искусственной вентиляции легких. Когда он еще жив, то пытается дышать самостоятельно и как бы жует губами трубку, через которую раньше поступал воздух. Забор ведь надо делать при полной смерти мозга, отказе дыхательного и сосудодвигательного центра. Не раньше и не позже. Потому что если начнешь раньше – скажут, убил, позже – орган плохо приживется. И тут вроде все удачно прошло, но я звонил сегодня ребятам в 7-ю больницу – говорят, у реципиента почему-то осложнение началось. Даже не знаю, выживет ли та девчонка. Вроде как у нее острое нарушение мозгового кровообращения с отеком головного мозга. К сожалению, и такое бывает…

– А что у Ленки забрали? Сердце? – брякнула Люся и тут же прикусила язык, поняв, что выдала себя.

– Вы были знакомы? – лицо Суперпупса заметно посуровело.

– Она в нашей фирме работала.

– Почки забрали, – нехотя выдавил Валерка, скорее по инерции, чем осмысленно. – Давай закроем эту тему. Хватит.

– И кому ее почки достались?

– Я не могу сказать. Это не принято разглашать. Да и к тому же я не знаю. Пересадку же не в нашей больнице делали.

– А может, все-таки знаешь и расскажешь по секрету подружке невесты? Ведь все-таки я ее знала…

– Тем более если ты ее знала. Знаешь, иногда так бывает, что родственники покойного начинают скандалы закатывать. – Валерка заметно занервничал. – А уж если доберутся до реципиента – пиши пропало! Некоторые начинают пациентов подкарауливать, угрожать, стыдить, денег требовать. Сама понимаешь: человек и так в стрессовом состоянии после операции, а тут еще скандалы всякие. Не надо, лишняя это информация. Хватит того, что человек этот сильно болеет. Я не вижу в трансплантации ничего предосудительного.

– Я понимаю, – вздохнула Люся. – Просто интересно, все-таки мы с Ленкой целый год в одной комнате сидели. Представляешь? И потом, а вдруг ее убили специально из-за почек? Представляешь, умирает у тебя ребенок, нужна операция– на что только не пойдет любящий родитель, чтобы спасти свое чадо!

– Ну, это уж полный бред! – Суперпупс даже хрюкнул от возмущения и от удивления такой глупости. – Ага! И этот родитель тайком узнает, какая у твоей подружки группа крови и еще масса показателей, по которым должны подходить донор и реципиент? Он проводит тест кросс-матч, проверяет ее на совместимость со своим ребенком по системе HLA? Я уже не говорю про показатели креатинина плазмы и прочем! Он что, этот твой родитель, людей насквозь видит? К чему такие сложности? Если уж он так любит свое чадо, то сам отдаст ему свою почку, благо, что у человека их две и органы родственников, как правило, неплохо приживаются.

– Понятно. – Люся действительно поверила Валерке и даже сама удивилась, как такая дурацкая мысль могла прийти ей в голову. Наслушалась всяких ужасов про убийц в белых халатах по телевизору, вот теперь все, что связано с трансплантологией, и вызывает подозрения и ужас. – И часто у тебя такие случаи бывают? Чтобы трансплантологи приезжали?

– Да нет, обычный наш клиент отделывается сотрясением мозга, – отрицательно замотал головой Суперпупс. – Бывает, конечно, что после тяжелых аварий людей привозят, тогда сложнее. Но там такие кадры, что трансплантологам малоинтересны, – обычно и внутренние органы бывают задеты. Такие травмы, как у твоей коллеги, – большая редкость. Я тебе могу сказать, что за прошлый год во всей Москве было сделано всего 37 пересадок трупных органов. Вот и считай.

Наташке, по-видимому, уже весьма наскучил этот научный диспут. Она демонстративно зевнула:

– Господа! Если мы собираемся сегодня посетить синематограф, предлагаю расплачиваться и удаляться. А то попадем на слишком поздний сеанс, и потом мы с тобой, Валерочка, просто до дома не доберемся.

– Чего это вы не доберетесь? Я вас подброшу до «Текстильщиков» – мне совершенно не в напряг, – проявила добрую волю г-жа Можаева.

– Ага, до «Текстильщиков», как бы не так! Я от мамочки ушла, я от папочки ушла – я теперь у Валеры в Люберцах поселилась.

– Ого! Ну, вы забрались. Ну ладно, я вас до Люберец тогда довезу. Не парься.

Компания расплатилась по счету. И отправилась в «Пушкинский». Однако, просмотрев анонсы фильмов, решила от посещения кинотеатра отказаться. Ничто не возбуждало любопытства и желания отдать 180 рублей за полуторачасовое зрелище.

– Да, «Матрицу-4» еще не скоро снимут! – с сожалением пропела Люся.

– Это точно, – согласилась Наташка. – Ее вообще не снимут. Сама читала.

– Но домой еще не хочется. Рановато как-то, не находишь?

– А поехали к нам, я новые песни на гитаре разучил. Люся, ты любишь песни под гитару?

Г-жа Можаева не то чтобы была большой поклонницей художественной самодеятельности, но вечер в такой компании все-таки лучше сидения перед телевизором в тапочках.

– Валер, ты умеешь играть в домино? – поинтересовалась Люся.

– Ну да, а что? – удивился Суперпупс.

– Тогда решено: сегодня вечером ты научишь нас с Наташкой играть в домино, – решительно сказала г-жа Можаева, резко разворачиваясь и направляясь к Музею Революции, где была припаркована ее машина.

Не вдаваясь в споры, сладкая парочка тоже развернулась и последовала за Люсей.

– Зачем тебе это? – только и поинтересовался Валерка.

– Завтра мне предстоит целый вечер играть в эту дурацкую игру. Причем с очень серьезными людьми и на очень высокие ставки. Больше никаких вопросов на эту тему, – напустила таинственности г-жа Можаева.

– Ну не знаю, смогу ли я тебя достаточно хорошо обучить, – искренне распереживался Суперпупс.

– Все ж лучше, чем если я заявлюсь, совсем не умея играть, правда? – хихикнула Люся и нажала на зеленую кнопочку на брелке сигнализации.

Машинка пискнула, и затворы в дверях со щелчком выскочили вверх.

– Прошу садиться. Пристегиваться ремнями безопасности обязательно.

– Люсь, а чего это ты без номеров ездишь? – пискнула с заднего сиденья Наташка.

– Как это без номеров? Ты что думаешь, что они должны быть через весь бок написаны, как телефон у такси? Нет, номера – это такая ма-аленькая табличка внизу под мордой и сзади такая же.

– Люся! – кажется, всерьез обиделась г-жа Рыжова. – Если ты всех будешь считать за таких же идиотов, как ты сама, то ты ни за что в воскресенье не выиграешь в домино! Я прекрасно знаю, где у машины должны быть номера. И у тебя их нет. По крайней мере, спереди.

Люся заглушила мотор, вылезла из машины и уставилась на морду своего моторчика. Номеров действительно не было. Хотя раньше они точно были. Что за ерунда? Г-жа Можаева обошла автомобиль – задний регистрационный знак также исчез. Никаких сомнений – их украли! Свинтили прямо на бойкой Тверской улице! Оставив Наташку и Валерку греться в машине и слушать радио, раздосадованная Люся бросилась к ближайшему милиционеру. Тот отправил ее в отделение.

– Ну и что вы от меня хотите? – лениво спрашивал, жуя бутерброд, дежурный. – Возбуждения уголовного дела? Оно вам надо? Номера мы все равно не найдем, будет «висяк». Оно нам надо? Ну хорошо, даже если мы заведем дело, вам придется на два месяца поставить машину в гараж. Почему? Да потому что без номеров ездить нельзя. А новые номера вам никто делать не будет, пока дело не закроют. Улавливаете? Так что ты лучше вот что, дочка. Езжай завтра в свое МРЭО, пиши заявление об утере и получай себе спокойно новые номера. Без всяких проволочек. И вообще, с чего ты взяла, что их на нашей территории свинтили? Ты с утра, когда в машину садилась, проверяла, на месте ли они? То-то же! У тебя их, скорее всего, ночью украли. Алюминий, понимаешь ли, очень ценный металл. Иди, дочка, иди. И не расстраивайся. Только алиби на всякий случай имей до тех пор, пока новыми номерами не обзаведешься: вдруг кто с твоими номерами человека задавит или банк ограбит. Хотя маловероятно…

Сильно огорченная Люся хотела было отказаться от поездки в Люберцы на машине без номеров. Но потом вспомнила совет дяди милиционера помнить об алиби, и решила не менять своих планов. На удивление, пост ГАИ на выезде из Москвы удалось проскочить без всяких осложнений – никто машину не тормознул и не начал задавать неудобных вопросов. Ночевать Люся осталась у друзей, благо, нашелся свободный диванчик. И не только чтобы не ехать на машине одной и не создавать себе проблем с алиби. Но и потому что Валерка, как выяснилось, умеет варить вкуснейший глинтвейн, под который его наивные песенки собственного производства, исполняемые на трех аккордах, казались шедеврами. Мама, конечно, очень обижалась по телефону, когда Люся сообщила ей, что ночевать сегодня не приедет, но в конце концов смирилась и она.

* * *

Воскресным утром г-жа Можаева проснулась от возбуждающего запаха кофе. Наташка заварила в турке настоящие молотые зерна от «Монтана Кофе», и Люся даже позавидовала Валерке: какая ему все-таки удачная вторая половина досталась. Выспалась она на удивление хорошо, хотя в чужом месте обычно долго ворочалась без сна. Но тут, должно быть, глинтвейн помог почувствовать себя как дома. К тому же подушки у Суперпупса оказались набиты настоящим пухом и так и навевали сладкие грезы.

За завтраком г-жа Можаева энергично принялась агитировать г-жу Рыжову и ее благоверного бросить все дела и ехать с нею в Москву. В гости. Не то чтобы Люся была такая хлебосольная девушка, просто у нее имелась вполне весомая причина – номеров на ее автомобиле по-прежнему не было. Г-н Смирнов (оказалось, что у Валерки такая вот классическая русская фамилия) наотрез отказывался покидать родные стены и неприлично намекал на необходимость их с Наташкой общения тет-а-тет. У них, понимаете ли, любовь во всех ее проявлениях.

– Злые вы, – обижалась Люся. – Как же я без вас одна поеду? Как же я без алиби? Кто, кроме вас, подтвердит, что я по утрам старушек не переезжаю и банки на машине без номеров не граблю?

– Ты совсем уже помешалась на своем алиби, – заржал Суперпупс. – Зачем оно тебе? В конце концов, если кто-то и поедет грабить банк на машине с твоими старыми номерами, у тебя есть два живых свидетеля, готовых подтвердить, что эти номера у тебя стибрили еще в субботу. Въезжаешь?

Люся хлопнула себя по лбу. Точно! Такая простая мысль ей просто не приходила в голову. Да уж, с ее аналитическими способностями только и делать, что играть в домино!

– Зачем же тогда, скажите на милость, я у вас ночевать осталась? – спросила она у смеющихся влюбленных.

Они только пожали в ответ плечами.

– Любишь ты нас, наверное, Люсенька! – прохихикала г-жа Рыжова. – Кстати, если это как-то компенсирует твои страдания, можешь стать свидетельницей со стороны невесты на нашей свадьбе.

Оставив счастливых влюбленных, Люся отправилась в Москву. Уже въезжая в город, она вспомнила о неприятном поручении Безбородовой, полученном в субботу. И решила разделаться с ним как можно скорее и забыть. А то так и будет «должок» весь день над душой висеть!

Люся легко нашла нужный дом по памяти. Его двор был до отказа забит машинами, так что г-же Можаевой пришлось проехать еще немного и припарковаться у следующего корпуса. Прямо из машины она позвонила по мобильному Зайцевым. К счастью, Ленкины родители оказались дома и разрешили Люсе подняться в квартиру.

Г-жа Можаева многократно извинялась за беспокойство – намного больше, чем того требуют приличия. Наконец родители открыли перед ней дверь в комнату Леночки.

– Проходите, смотрите. Вот ее письменный стол. Она обычно все бумаги в нем хранила. Ищите. – И мать Зайцевой встала в дверях, скрестив руки.

Люся принялась выдвигать ящики стола и перебирать бумаги. Бумаг оказалось ужасно много: рефераты, контрольные, какие-то распечатки потешных историй из интернета и рассказов Алекса Экслера, вырезки из журналов и прочая бумажная канитель.

Примерно полчаса Люся копалась в макулатуре и в конце концов развела руками:

– Не могу найти нужных документов! Может быть, Лена их не распечатала и хранила в компьютере? – И г-жа Можаева с надеждой уставилась на комп на зайцевском столе.

– Ну, в этом я вам ничем помочь не могу, – сокрушенно покачала головой родительница. – Я даже не знаю, как эта штука включается. Лена сама эту игрушку купила и одна ею пользовалась. Если вы умеете обращаться– поищите.

Люся нажала на стартовую кнопку, машина низко загудела и начала загружаться. Компьютер был не сильно новый – второй «пентиум». На нем еще стоял Windows 98. «Да, теперь такое барахло даже за 300 долларов вряд ли кто возьмет», – про себя прикинула остаточную стоимость техники г-жа Можаева.

Как будто подслушав ее мысли, мать Лены спросила:

– Может быть, посоветуете, сколько этот компьютер может стоить, если его продавать?

– Уфф, – тяжело вздохнула Люся. – Боюсь, что немного – долларов триста. К тому же монитор уже старый, теперь у всех жидкокристаллические. Словом, овчинка не стоит выделки.

– Но для нас это вполне приличные деньги. Полторы учительских зарплаты. У вас случайно нет знакомых, которые могли бы заинтересоваться?

Люся наморщила лоб, перебирая всех своих знакомых. Пожалуй, желающих не найдется. Разве что она сама? Ведь у г-жи Можаевой до сих пор не было компьютера, а ведь это было бы так удобно для Наташки, если бы Люся отдавала ей переводы аккуратно отпечатанными на принтере, а не на маминой печатной машинке. Может, купить? За новый комп штуку баксов выкладывать – жаба задушит, ведь он ей не очень-то нужен, да и ни к чему ей навороченная тачка с мощным процессором и крутой видеокартой. Ведь Люся не собирается играть в какие-нибудь дурацкие игрушки или смотреть кино на компьютере. Ей нужна просто более совершенная печатная машинка.