Текст книги "Ребенок от отчима (СИ)"

Автор книги: Анна Леманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Вспоминаю рассказ Рустама и мысленно киваю. Только из уст друга это звучало иначе.

– Но чёрт! Дана познакомилась с Лапиным и забрала Рустама у меня. Словно сына отбирала! Но к тому времени я уже оброс панцирем, и всё вокруг не так сильно меня волновало. Я стал «роботом», как тогда называл меня племянник. Работал-работал-работал, и лишь дома приходил в себя рядом с семьёй. Смирился с тем, что сестра семью заводит. И ведь Рустама у меня не навсегда забирают. А мог к нему приезжать... Через какое-то время я встретил твою мать и женился. А потом… потом ты знаешь...

– У меня правда, девочка! Врачи говорят… – начинаю тараторить.

– Знаю, – кидает безэмоционально. – Я несколько раз перепроверял всё. Точно девочка!

– Мне очень жаль, что так…

– Теперь ты знаешь всё… – прерывает меня. – Я не хотел детей, чтобы вновь не испытать вот это… Да, возможно, у твоей матери тоже могли быть девочки, но… я не хотел рисковать. Вновь. С тобой всё иначе… Ты сразу перевернула всё к чертям собачьим. Не слушала меня, не подпускала к себе, кусалась! Боролась за нашего ребёнка, за что я буду всю жизнь тебе благодарен!

– А почему ты не пытался сделать ЭКО с определением пола? – спрашиваю его, когда он садится обратно на скамью и садит меня следом. И берёт за руку. – Или когда эмбрион сразу программируют на пол… не знаю, как правильно это называется. Читала в интернете что-то такое.

– Тогда такого не было, Кать, – вздыхает. – А потом я уже решил не иметь детей. И смысла изучать этот вопрос не было. У меня был Рустам и всё...

– Пока я не оказалась беременна?

– Тебя я, правда, боялся потерять, – тихо рассказывает. – Твоя мать… Ей было бы плевать, если ребёнок родился бы и умер. Вытащила бы у меня очередную сумму «для лечения». А вот ты… Я не хотел рисковать тобой. Вдруг ты бы… как Маша...

– Замолчи! – рявкаю и инстинктивно бью его по щеке, но тут же понимаю, что сделала. – Прости! Я… Я не хотела! Но не смей! Слышишь, не смей! Я…

– Ты сильнее! Да, – соглашается, потирая ушибленную щеку. – Но обстоятельства ломают, Катюш. Она тоже не хотела. Но обстоятельства заставили.

– У нас дочь! – кричу и хватаю его за руку, прикладывая её к своему животу. – Вот тут! Твой! Ребёнок! Твоя! ДОЧЬ!

– Моя… дочь!

Глава 21

– Карим, – аккуратно подхожу к нему и ставлю чашку кофе перед ним. Он уже холодный, но в данный момент главное не кофе, а то, что я попала в кабинет Карима. – Вот, – указываю на кофе. – Взбодрись немного.

Смущённо опускаю взгляд на свои ноги, стесняясь того, что без спроса вошла в его кабинет, пока он работает. Но я стучала несколько раз, только вот мужчина, кажется, так увлёкся, что не ответил мне.

Или намеренно игнорировал.

После кладбища мы нормально так и не смогли поговорить. Карим словно избегает меня, не желая моей жалости с моей стороны. Заперся в себе и своём кабинете. Старается не выходить лишний раз из него. Работает и спит здесь. Даже в спальню свою не заходит. Стыдно, но я проверяла.

А я ведь не пожалеть хочу, а, наоборот, поддержать. Сказать, что понимаю его и теперь на многое смотрю иначе. Что всегда буду рядом с ним, если ему это нужно будет.

– Спасибо, – его руки тянутся к чашке. – Кать…

– Карим… – одновременно с ним заговариваю, но он замолкает, позволяя мне первой сказать. – Карим, хватит! Хватит сидеть в этом кабинете одному. Сидеть и носу не показывать. Ты… ты даже не завтракаешь и не ужинаешь со мной и дедушкой.

– Киса, у меня просто много работы, – тянет, мягко улыбнувшись и склонив голову набок.

– Ложь! – восклицаю. – Ты просто меня избегаешь. Я понимаю, что ты не хочешь жалости.

– Да, Катя. Ты права, – быстро сдаётся. – Я не хочу к себе жалости. Решил дать тебе пару дней, чтобы ты пришла в себя. Переосмыслила всё. Перестала видеть во мне жертву. А потом бы я вернулся в твою жизнь. В вашу с малышкой жизнь.

Ага! Вернулся бы! Конечно!

С болью легче справляться, когда у тебя есть тот, кто понимает и выслушает. А не разрываться самому внутри.

Много лет назад, таким человеком была Алиса. Теперь пришло время возвращать мне долги.

К тому же я хочу, чтобы я была таким человеком для Карима. Важным человеком в его жизни.

– Я тебя жалеть не собираюсь, – продолжаю наступать. – Наоборот, поддержать хочу. Понимаешь? Хочу рядом с тобой быть.

– Зачем, Кать?

– Ну, потому что… – начинаю, но запинаюсь, потому что сказать следующее будет огромным шагом. Он многое изменит во мне. И если Карим поймёт, то и наших отношениях тоже. – Потому что, ты, Карим, наша с дедушкой семья. А у нас принято поддерживать и помогать друг другу, когда другому плохо.

– Кать, я отвык от такого.

– Привыкай обратно значит! Ты понимаешь, что… – да, будет нечестно, но другого варианта нет. –… что я беременна и мне нервничать нельзя. А ты своей игрой в прятки заставляешь меня нервничать! Паршивец! Плакать лишний раз, думая, что я что-то делаю не так. Да, гормоны! Но я правда переживаю и нервничаю из-за этой ситуации.

– Катя! – он встаёт с кресла.

– Ты как малый ребёнок, Карим! – не выдерживаю и начинаю говорить прямо. -Честное слово! Я сижу там, – указываю рукой за дверь. —… и вместо учёбы думаю о том, поел ли ты что-то или нет? Хорошо ли всё у тебя? Может, тебе что-то надо? А ещё я переживаю за тебя! Как ты этого не понимаешь?! Переживаю, потому что не чужой человек. Потому что лю… – замолкаю, понимая, что чуть лишнего не сболтнула.

– Катюша, – подходит и обнимает. – Я же как лучше хотел, – гладит по спине успокаивающе. – Наоборот, хочет, чтобы ты не переживала за меня, поэтому тут сидел. Со мной всё хорошо. Я уже смирился со своим прошлым и умею с ним жить.

– Я понимаю, что пережитое тобой это ужас, но жизнь продолжается. И одна частичка твоей мотивации – вот здесь, – перемещаю его руку на свой живот, смотря как на его лице появляется улыбка. – И малышка по тебе соскучилась. Очень соскучилась.

– А ты? – поднимает взгляд на меня.

– И я, – краснею вся, признаваясь. – Очень. Сложно быть одной и без тебя, когда ты каждый день приходил ко мне в больницу, – отвожу взгляд.

– Ты такая милая, когда обижаешься, – шепчет и целует медленно в висок, а после в кончик носа, останавливая моё сердце на эти мгновения.

Или, наоборот, ускоряя биение сердца до такой степени, что непонятно бьётся оно или стоит на месте.

– Я приготовила борщ и… пойдём? – хриплю, когда он прекращает целовать и просто смотрит на меня, перебирая свободной рукой мои волосы.

Боже! Если он так будет делать… боюсь я стану помидоркой на всю жизнь.

– А кофе? – спрашивает, указав на чашку.

– Не знаю, – всё ещё не могу посмотреть в его глаза. Стыдно и неловко что-то. Словно он меня сейчас не целовал в висок и нос, а голую разглядывал. – Я его у дедушки втихую стащила. Нужен был повод прийти к тебе, – признаюсь, мысленно давая себе оплеуху. Зачем говорю это? Молчать надо! Не сдаваться…

– И устроит мне сцену? – добавляет Карим, но не обидчиво, а со смехом.

– И встряхнуть тебя, – смущённо отвечаю. – Ну, что пойдём? Там борщ и дедушка.

– Сейчас закончу работу и…

– Никакой работы! – уверенно заявляю. Ох, уж эти гормоны! То смущение, то дикая уверенность. – Я борщ только сварила! И самый вкусный он именно сейчас! Потом доработаешь!

– Киса!

– Мур, – отвечаю, расхохотавшись и, взяв его за руку, тащу в сторону кухни, довольная, что моё трёхдневное мучение закончилось.

Теперь я точно его не отпущу.

Я приняла для себя чёткое решение, что хочу быть с Каримом. Да, он бывший мужчина моей матери. Да, оннамного меня старше, но опытнее и мудрее в каких-то вопросах. Да, между нами были плохие моменты, но, как оказалось всё объяснимо. Да, люди вокруг будут шептаться и говорить что-то за нашими спинами, но я ко всему готова.

Я влюблена в него и жду нашего с ним ребёнка. Нашу чудесную девочку. Это ли не повод задуматься о создании настоящей семьи? Для малышки это будет важно. И для меня…

А вот Карим… я даже не знаю, как ему об этом сказать и что он подумает. А вдруг он меня не любит и со мной только из-за ребёнка? А его любовь в могиле его жены? Вместе с детьми?

Эта мысль меня угнетает. Но я не поддаюсь.

Всё будет хорошо!

– Кать, – окликает меня Карим, остановившись сам и остановив меня следом.

Зря я думала, что взяла контроль над ним. Он просто позволил мне временно так считать. В действительности контроль в мужских руках.

– А? – оборачиваюсь к нему и мигом оказываюсь в его медвежьих объятиях. Испуганно поднимаю на него взгляди тону в его нежном взгляде, которым он сомтрит на меня. Понимаю, что надо что-то сказать, но слова теряются.

Сглатываю и открываю рот, чтобы спросить, что он хочет, но... он наклоняется и целует меня, лишая остатков разума, логики, здравого смысла и... вообще каких-либо мыслей.

Неумело, но со всей отдачей отвечаю на его поцелуй, потому что иначе не могу. Хочу, чтобы он целовал меня и ни за что не отпускал. Чтобы обнимал и... не записался больше в кабинете.

Оторвавшись от моих губ, заставляет меня жалобно и обиженно простонать, требуя продолжения. Но... власть в мужсих руках.

Карим довольно оглядывает меня и то, что сделал со мной.

А я... думаю, как бы поцеловать его самой.

Низкий рост, чтоб его! Даже если на носочки встану не дотянусь!

– Я здесь подумал… – начинает Карим и продолжение шепчет на ухо, щекоча своим дыхание и округляя мои глаза от удивления и шока.

Быть этого не может! Он шутит!

– Ты совсем?! – восклицаю и пытаюсь его оттолкнуть. – Зачем так со мной играешь и шутишь? Разве не видишь, что я… я к тебе чувствую?

– А кто шутит? – Карим пожимает плечами, забавляясь моей реакцией. – Вполне себе ожидаемое предложение. Вызову после обеда помощника и тот подготовит все документы. Хочу, чтобы ты стала моей женой как можно скорее. Чтобы у тебя и дочери была моя фамилия. А у последней и отчество. Чтобы по правилам и официально всёбыло.

– Это из-за ребёнка? Ну… предложение руки и сердца?

– Скрывать не буду. Из-за него тоже, – поднимает руку к моему лицу и мягко берёт за подбородок, не давая отвести взгляда. – Но я бы никогда не женился на женщине, только из-за ребёнка. А ещё и за борща… – тянет таким сладким тоном, что я не сразу соображаю, что он сказал.

– Карим, – начинаю смеяться от души. – Карим!

– Зато честно!

– Боже! Ты… ааа! – кричу на эмоциях, выталкивая их из себя. – Ты самый сумасшедший, самый непонятный и самый непредсказуемый мужчина, которого я когда-нибудь встречала!

Глава 22

– Ага… – произношу односложные ответы в трубку, чтобы Алиса не подумала, что болтает сама с собой. – Ага…

Аккуратно спускаюсь по лестнице университета, радуясь, что Лиса позвонила после пар, а не во время, как в прошлый раз. А потом ещё обиделась, что я сбросила вызов.

– Вот! Мой план почти удался! Ещё немного и они будут вместе! – радостно заканчивает и я мысленно сочувствую Мириам и Алиму, дяде Алисы. – Скоро у них будет любовь, – довольно тянет. – Большая! Вот выдам всех подруг замуж за своих дядей и буду жить припеваючи, – мечтательно вздыхает.

– А может они как-нибудь сами? – аккуратно предлагаю. – Ну, понимаешь…

– Некогда мне ждать! – восклицает и, судя по кряхтению, встаёт на ноги. – У меня время ограничено! Скоро рожать, а там уже не до любви будет, и не до свадеб ваших! Так что приходится всё самой поторапливать. Карим, кстати, тебя не обижает? Ты, если что, мне говори! Я ему устрою! По-семейному!

– Не обижает, – смеюсь, представляя, как Алиска запыханная прибегает из Франции. Вбегает в наш дом и начинает душить моего будущего мужа. Она может. Она такая. – Наоборот, бережёт! Вчера на УЗИ опять были. Опять смотрели на малышку нашу. Ничего ещё не понятно, а Карим говорит, что красотка. В меня.

– Ой, красиво поёт! – радостно тянет подруга. – Ну, значит, всё у вас хорошо! И я спокойна. Карим хороший мужик, я знаю. Не знаю говорил тебе Карим или нет, но твоя мама не первая его жена. Первую Машей звали и она… кхм… умерла. В общем, Дана говорила мне вчера, что после её смерти Карим в себя ушёл, а рядом с тобой и ребёнком стал в себя приходить. Хочет к вам на днях с тортиком зайти и поблагодарить тебя. Дана счастлива, что её брат, наконец, оживает. А я счастлива, что ты вся с ним светишься. Мне нравится! Одобряю! И благословляю, как твой учитель и мамочка, вашу парочку.

– Спасибо! – хохочу и машу рукой Назару.

Карим теперь заставляет его меня подвозить и увозить из университета. Присматривать за мной, пока отец моей дочери занимается строительством нашего дома. Но чаще всего Карим сам меня забирает и отвозит.

Но сегодня, видимо, не смог.

Ну, компания Назара мне тоже приятна. Он очень начитанный и интересный собеседник. Чем-то дедушку напоминает. И историй у него из жизни очень много. Мы довольно часто общаемся дома, и Назар рассказывает о себе. Только девушки у него нет, но всему своё время.

Мысленно делаю себе пометку зайти в магазин и купить что-нибудь к чаю. От многого меня сейчас тошнит, поэтому приходится выбирать. От кремов меня выворачивает. А в торте точно будет крем.

– Кать, давай позже перезвоню! Папа звонит! – говорит Алиса и тут же отключается.

Расслабленно вздыхаю и прячу телефон в карман, продолжая идти к Назару. Тот о чём-то спорит по телефону… с девушкой? Ого! А вот это уже интересно.

Надо будет устроить ему расспрос. Хочу знать, кто покорил сердце сурового помощника Карима. Там, наверное, суперженщина.

Но узнать подробности разговора мне не судьба. Потому что у самой машины меня перехватывает другой водитель.

Рядом с машиной Назара паркуется спорткар Рустама, который сегодня утром предупреждал меня, что заедет за мной после пар, чтобы поболтать и.. в очередной раз расспросить, как там Алиса. А я забыла предупредить Назара и Карима, что они могут не ехать за мной. Мы с Рустамом чай пить будем и мороженое есть.

Чёрт!

Забывчивая какая-то стала.

– Рустам, я забыла… и Назар приехал за мной, – сдаюсь парню. – Может дома поговорим? Обещаю что-нибудь испечь.

– Назар! – окликает помощника Карима Рустам и отвлекает его от разговора. – Я заберу Катю?

– Ага, – кивает тот и продолжает свой разговор, рыча на собеседника.

– Ну вот, я всё решил! – берёт меня за руку и помогает сесть в свой автомобиль, затем садится сам.

В итоге решаем всё же ехать ко мне. Идея с домашней выпечкой пришлась парню по вкусу. Знаю я его любовь к обычным оладьям. А если ещё сверху сиропом… Мммм...

Кстати, о сиропе. Хочу клубнику. Свежую.

Половину дороги Рустам спрашивает об университете, моих делах. О том, что врачи говорят. Не обижает ли меня кто в университете. Показывает братскую заботу обо мне, вынуждая улыбаться без остановки.

Блин! Всегда завидовала Алисе, потому что у неё был брат. Рустам.

А теперь он почти моя семья. Мой… племянник? О боже!

Пусть будет братом! Лучше братом!

Я не хочу быть тётей Алисе и Рустаму. Это как-то… странно.

А оставшуюся часть пути парень решает использовать для более интересующих его вопросов.

– Алиса звонила? – спрашивает как бы между делом.

– Ага. Всё хорошо у неё, – сдерживаю улыбку.

– Парня себе ещё там не нашла? – интересуется, прокашлявшись и сильнее сжав руль. По побелевшим костяшкам понимаю, что дело дрянь.

– Ну… как тебе сказать, – начинаю, отведя взгляд в сторону, а затем на свои ноги.

Нашла она себе парня. Только вот… он у неё в животе. Мальчик у подруги. Недавно УЗИ делала и сто процентов мужчинка.

– Нашла, значит, – полувздыхает, полурычит Рустам, сделав свои выводы. – Надеюсь, она там счастлива и он… будет аккуратен. Не обидит.

– А она?.. Любит его? Что-то серьёзно или так? По мелочам?

– А может тебе позвонить ей и спросить? – предлагаю ему, протягивая свой телефон. – Узнаешь всё и перестанешь играть в кошки-мышки?

Ну, правда, надоело! Алиса у меня про Рустама спрашивает, а он меня про неё. Я как телефонист!

Пусть звонят и сами друг с другом разговаривают, упрямые!

Достало! Я уже и так и сяк пыталась их сблизить, а они каждый раз собачиться начинают.

– Эй, ты чего? – Рустам взволнованно дотрагивается до моей руки, пытаясь привлечь моё внимание обратно. Я, скрестив руки, отвернулась к окну и смотрю в него. Обиделась. Понимаю, что сорвалась из-за гормонов, но ведь правду сказала. Кошки-мышки. – Я же просто спросил, – оправдывается парень. – Не дуйся, Котёнок.

– Скучает она, Рустам! Скучает! И по тебе тоже, – не выдерживаю и решаю говорить прямо. Высказать всё в лицо. – И ты скучаешь! Поэтому о ней спрашиваешь так часто. Может уже перестанете ломать комедию?

Смотрю на его профиль и замечаю, как сжимаются челюсти. А в глазах борьба за то, чтобы признать свои чувства или вновь спрятать их поглубже.

– Рустам, её сейчас никто лучше тебя не поймёт. Она одна. В чужом городе. В чужой стране. Без папы, который её всегда оберегает. Без мачехи, которая советом помочь может. И даже без тебя, кто всегда её защищал, – продолжаю доносить до него очевидное. – Это может, Алиска игнорировала всегда, а я думаешь, не знаю, кто в школе её парней за школой дубасил? Кто всех её обидчиков знакомил с асфальтом? И про то, что ты намеренно в себя всех стервочек школы влюблял, чтобы они Алиску любили? Потому что она твоя сестра.

– Скучаю, да, – не отпирается парень, в отличие от своей упрямой сестрицы. – Скучно без неё дома. Побесить некого. Да и переживаю за дурёху эту. Она как ребёнок для меня.

– Так поезжай к ней! – предлагаю ему, чувствуя контакт с Лапиным. – Чего тебе стоит? Возьми билет и рвани к ней на пару дней. Вам хватит и двух дней, чтобы на третий вы пошли в ЗАГС. Знаешь… вам будет о чём поговорить…

– Кать!

– Я знаю, что вы тогда в клубе на её дне рождения переспали! – выпаливаю, как на духу. – И давай не отпирайся, что вы только брат и сестра. Не во вкусе друг друга и бла-бла-бла! Скучно и тошнит оттого, что вы оба в это верите. Когда люди – брат и сестра, их не тянет друг на друга. Даже под воздействием эмоций.

– Лучше бы я не заводил эту тему! – раздражается Рустам, вновь спрятавшись в свою скорлупу.

Ой, дура-а-ак!

Дайте мне силы до момента, когда они, чёрт возьми, поймут, что созданы друг для друга. И ребёнок для Рустама не станет преградой. Лапин детей любит. Очень.

– Рустам, мой тебе совет, поезжай к ней! Поговорите и… знаешь, из вас выйдет хорошая семья.

– Мы уже семья, – произносит твёрдо, намекая, что разговор окончен.

М-да уж!

Повторюсь: боже, дай мне сил! Терпения! И нервов!

Я быстрее поседею с этой парочкой, чем дождусь, пока они сойдутся.

– Рустам… – напряжённо тяну, глядя на толпу людей перед нами. Около ворот дома, в котором я живу. – Что это?

– Люди, – тянет так же настороженно, как и я. Замедляется и смотрит вперёд. – Другой вопрос: что они делают около твоего дома… Есть догадки?

– Не-а, – мотаю головой легонько. – А может, что-то с Каримом?

– То Назар бы нас предупредил, – резонно отмечает Рустам. – Значит, что-то другое. Может, свидетели какой-нибудь веры. Пришли Карима призывать вступить в их ряды?

– Не смешно.

– Согласен.

– Рустам, они смотрят на меня, – произношу и вжимаюсь в кресло, пытаясь спрятаться от них. От камер. От микрофонов.

Что, чёрт возьми, это значит?

– Кать, они нам дорогу перекрыли, – говорит Лапин, глядя на репортёров, возникших прямо перед нами. Даже сдвинуть машину назад не может. Уже окружили. – Мы не заедем на территорию дома. Мля, машину поцарапают, гады!

– И? Что нам делать? – спрашиваю его.

– Сдвинемся к воротам, а там охрана тебя щитом в дом запустит, – говорит посерьёзнев.

– А ты?

– Я и сам могу пройти, а вот если тебя пихнут в живот случайно, то Карим их всех убьёт. А мне дядя каторжник не нужен.

– Рустам! Я боюсь!

– Всё будет хорошо, – берёт мои руки в свои, успокаивая. – Сейчас выйду я, а потом обойду машину. Вместе с охраной выпустим тебя из машины. Сама сиди и даже не рыпайся! Ясно?

– Ага! – киваю активно и следую его указаниям. Выхожу из автомобиля, только когда Лапин подходит. Охрана тут же окружает меня, а Рустам ещё и приобнимает, загораживая собой от «чаек».

– Екатерина, скажите, а это правда, что отчим совратил вас? – кричит кто-то из толпы, перекрикивая остальных. – А это правда, что вы носите ребёнка своего отчима?.. Правда?.. Он насиловал вас? Карим… Дети… Закон… Суд… Совратил… Беременна… Держит вас насильно?.. Хочет отобрать ребёнка?.. Соблазнили отчима…

Шокировано округляю глаза, но продолжаю идти. Не хочу слушать этот ужас и их ужасные слова, которые оглушают одно за другим.

Толкнув меня за ворота, Рустам выходит к репортёрам, которым даже удалось несколько раз схватить меня за руку или за плечо.

За воротами до меня доносятся лишь его слова.

– Всё это частично ложь! – кричит Рустам. – Екатерина вынашивает нашего с Каримом ребёнка! Мы давно хотели сына, и наша мечта осуществилась. Всё! Конференция окончена!

И входит ко мне, тут же обняв меня и продолжив вести в дом.

– Зачем ты? – шепчу, прижимаясь к нему. – Они же теперь подумают ещё хуже про Карима.

– Немного дезориентировал их. Да и такие новости веселее читать, Котёнок! Но мать меня убьёт. Да и дядя! Репутация дяди точно испорчена. Вряд ли ему теперь тот проект доверят, о котором он мечтал. Такой скандал… Связь между отчимом и падчерицей. М-да... дела-а-а...

Глава 23

Вместе с племянником Карима входим в дом, укрываясь от прессы и их криков, в которых нет и капли правды, лишь домыслы. Ложь, клевета и чей-то заговор.

Не исключаю, что это конкуренты Карима постарались. Но откуда они узнали про его развод, мою беременность и то, от кого я беременная? Откуда им столько о нас известно?

Ведь я могла быть просто падчерицей Карима, которую он не бросил, узнав, что она ждёт ребёнка. И необязательно от него. Можно ведь подумать, что отчим просто заботится о падчерице.

А кто знал правду? Мало кто… В общем, в нашем окружении крыса. Но кто она?

И больше всего меня огорчает то, что из-за этого может пострадать карьера одного важного для меня человека. Он не заслужил этого! Не так!

– Котёнок, ты чего? – интересуется Рустам, заметив на моих глазах слёзы. – Прекрати! Сейчас же!

Теперь ещё и в университете узнают, и тогда… Может больничный взять? Притвориться больной, пока всё не утихнет.

А дедушка?

Боже!

Какая волна на него пойдёт! И как он от неё отмахнётся? А может, стоит принять ему предложение Карима? Пойти к нему в переводчики? Будет дома сидеть, переводить. В тепле, безопасности? И подальше от чужих языков?

– Просто так. Гормоны, знаешь ли, – отвожу глаза, пряча стыд. Не люблю, когда меня заплаканной видят. А сейчас я из-за беременности стала очень эмоциональной. Психую, реву и смеюсь с причиной и без. – Они эмоции усиливают в несколько раз.

– На фиг эти гормоны! Хочешь мороженое? Хочешь? А шоколадный батончик? Или, может, торт? – закидывает вопросами, насильно усадив на диван. – Катя! Не нервничать! Нельзя! Фу! О ребёнке думай! Я не знаю, что делать с заплаканной, беременной девушкой! Обычно я целую и это проходит! С тобой не прокатит! Так что не реви… пощади меня!

– Я не нервничаю! Я просто расстроена!

– Что здесь происходит? – раздаётся грозный голос Карима, а после он сам появляется в дверном проёме в футболке и домашних штанах.

– Ты… ты дома? – удивлённо оглядываю его, остановившись на бинте, на правой лодыжке.

– Да, – кивает и, прихрамывая, к нам идёт. – Наступил неправильно на стройке. Ногу подвернул. Вернулся раньше, потому что боль замучила. Что случилось, Кис?

– Там журналисты! Они такую чушь… несут! – начинаю тараторить, рассказывая, потому что он явно не знает то, что там происходит. Иду к нему, чтобы помочь дойти до нас. – Но Рустам сказал, что это может твоей карьере помешать. Я расстроилась и…

– Рустаму стоит язык иногда за зубами держать, – недовольно тянет Карим и, кое-как доковыляв до дивана, садится и утягивает меня следом. – Объясняй, Катя, спокойно и чётко!

– Там журналисты, и они говорят о том, что я тебя у мамы отбила, что ты меня совратил и другую чушь! Там много журналистов. Они напали на нас с вопросами и…

– Заказной рейд, – вздыхает Карим, цокнув языком раздражённо. – Ожидаемо.

– Но они ведь как-то узнали о том, что я от тебя беременна! Понимаешь?

– Понимаю.

– Вот! Тебя сдал кто-то из своих, – подвожу к своей главной мысли. – Теперь ты проект не получишь, о котором мечтаешь. Я и расстроилась.

– Кать, проект из-за сплетен и жёлтой прессы я не потеряю. Это раз, – начинает успокаивающим и размеренным тоном. – Такие рейды – довольно частое явление в моей жизни, и я уже привык расхлёбывать последствия. Поначалу тебе будет сложно, а потом ты привыкнешь. Да, один из минусов – быть со мной, – печально хмыкает. – Увы! Везде есть плюсы и минусы.

– Но о маме никогда не писали газеты.

– Уверена? – растягивает губы в улыбке. – Просто тот пшик, что могла дать она, был ничтожен, а вот ты – это другое! Твоя мать любила мелькать в прессе, но не знала ничего такого, что могло вывести её на мировой уровень. А про её прошлое ей говорить было нельзя, а от других его скрывал я. Для своего спокойствия, опять же. Твоя мать хотела, но не знала ничего сенсационного.

– А я знаю…

– Да, – кивает. – Ты знаешь, потому что тебе я доверяю и знаю, что ты не пойдёшь и никому не расскажешь о моём… прошлом. И сама будешь в тени. Тебе не нравится известность.

– Не нравится, – соглашаюсь. – Но один из тех, кому ты доверился тебя предал. Рассказал о нашей связи. Тебя, меня, дедушку… – поднимаю взгляд. – Рустама и вообще Лапиных исключаем. Кто остаётся? Назар… охрана…

– Им я доверяю, и лишь Назар знает больше остальных, – останавливает мои размышления Карим, а Рустам закатывает глаза, глядя на то, как Карим меня обнимает.

– Тогда кто предатель, Карим? За дедушку я ручаюсь! – сразу же заявляю, чтобы знал. Да он и сам понимает, что дед бы не стал.

– Неважно, Кис! Главное, успокойся! Я со всем разберусь сам! – берёт мои руки в свои.

– Но…

– Я сам!

– Я помочь хочу!

– Я сам!

– Карим, какой ты душный, – стону страдальчески, забирая свои руки обиженно из его хватки, и встаю с дивана. – Ещё женой твоей не стала, а ты меня своими «Я сам! Я сам!» душишь! Тьфу на тебя!

– Обиделась? – кидает мне в спину тоном, каким родители с детьми разговаривают. – Куда ты, Кис?

– За мазью, – бурчу. – Хоть здесь я могу помочь? Или ты опять сам? – и не дожидаясь ответа, иду на кухню к холодильнику.

Привычка от бабушки, хранить лекарства на дверце холодильника. Но они оттуда всегда холодные и так приятно ложатся на кожу. Сразу ощущаешь, что мазь наложил.

– С характером! – доносится до меня довольный голос Карима.

– Поплыл, дядь! Я же говорил… – хохочет Рустам. – Но ты мне смотри! Катя мне не чужая, могу и… – и дальше я ничего уже не слышу.

Но и этим довольна.

Хороший он парень, Рустам! Вот бы они с Алиской всё же сошлись!

Карим

– Вот же дрянь, – тихо тяну и поворачиваюсь к племяннику, предварительно убедившись, что Катя ушла.

Убить гадину готов! Сдал ведь её Тиграну, но нет! Нашла возможность мне напоследок нагадить перед тем, как Тигр её в другие руки передаст. Для его бизнеса Ольга уже стара, а вот его коллега в Европе заинтересовался эскортницей бывшей.

– Ты сейчас о Кате? – переспрашивает Рустам, напрягшись.

– Нет, конечно! – восклицаю, округлив глаза. Как такое можно про Катю сказать?! – Об Ольге, – снижаю громкость голоса и продолжаю. – Позавчера ездил к ней, чтобы она кое-какие документы подписала. Забыл о них, когда развод оформили. Она подписала, но обещала, что сделает всё, чтобы у меня ни ребёнка, ни Кати не было. Чуть лицо мне не исцарапала.

– Решила Катю до нервного срыва довести? – догадывается племянник и садится рядом. – Вот же сука! Сразу эту твою курицу невзлюбил, – хмыкает, хрустнув костяшками.

– Ты ведь знал, почему я тогда женился на ней, – вздыхаю. – Единственный знал и поддержал.

– Поддержал – не значит, что Ольга мне нравилась, – протестует. – Не люблю баб, которые приходят и беременностью своей в лоб тычут, твердя, что ребёнок твой. Никогда бы на такой не женился!

– М-да! Одна ошибка привела к другой, – вздыхаю, задумчиво потирая подбородок.

– Так, хватит рассуждать и тянуть резину, – решительно начинает Рустам. – Надо что-то делать. Кате нервничать нельзя, а из-за журналюг она обязательно будет.

– Может её на время к Алисе отправить? – советуюсь с ним. – Она говорит, что скучает по подругам.

– А она согласится? – с сомнением спрашивает. – Сам же говоришь, что с характером она у тебя.

Улыбаюсь от его слов.

У меня…

Совсем недавно я её избегал, потому что боялся Кисы, её чувств, мыслей и даже взглядов. Но она, словно маленький котёнок, схватилась за штанину и полезла вверх, свернувшись клубком на моём сердце.

Сам не понял, когда наступил этот момент. Просто увидел её в своём кабинете с чашкой чая и… понял, что хочу видеть её каждый день на пороге своего кабинета. С кофе. С чаем или без ничего. Просто смотреть на неё, её уже округлившийся живот и видеть в её глазах любовь, заботу, поддержку.

Она совсем непохожа на Машу, но этим она нравится мне больше всего.

Нежная, добрая, сочувствующая, а кое-где дерзкая. Но её ворчание и дерзость мне, наоборот, настроение поднимают и улыбаться заставляют.

Люблю ли я её? Да! Люблю! Почему? Не знаю… Потому что она такая... родная какая-то.

Да, над нашими отношениями придётся много, очень много работать! И скорее мне, чем ей, но я уже вижу, что у нас будет крепкая и хорошая семья.

– Пффф! У неё выхода не будет, – фыркаю.

– Ну да. Франция – хороший вариант. Одна поедет?

– С профессором, – киваю сам себе. – Одну не отпущу. Пусть и старик отдохнёт, развеется. Тоже ведь сердце слабое, а пресса и до него доберётся.

Сердце у профессора и правда шалит и часто его беспокоит из-за вечных нервотрёпок в университете. Предложил ему работу в моём бизнесе. Ну а что? Я собираюсь расширяться и такие многоязычные кадры мне не помешают.

– Согласен. С ней не поедешь? Или могу я поехать проведать… сестрёнку, – прокашливается, отводя глаза в сторону.

Ох, Рустам!

Какой же идиот!

Влюблён в Алису! По-настоящему любит, а всё не хочет своих чувств признать.

Вот дотянет и уведут его Лису! Сам страдает и девчонку мучает. Хотя она не лучше. Укатила от него подальше. Ещё и беременная…

Откуда я знаю? Алим обещал Алисе ничего не говорить её отцу, а про меня речи не было.

Да и Катя… очень плохо шифруется.

Но пока я молчу. Не уверен, что это ребёнок Рустама. Может, у неё что-то было ещё до Рустама или после. Она ведь тогда на своём дне рождения и ко мне приставала…

– Ты мне сейчас тут нужен, Рустам, – отказываю ему. Он мой наследник, несмотря ни на что, и для него важно остаться сейчас со мной и научиться решать такие проблемы. Да и неизвестно, как он на живот сестры отреагирует. И не в присутствии Кати. – Будем проблемы решать, которые нам Ольга устроила. А к Алисе надо будет тебе поехать, да! Но сам!