Текст книги "Мой вредный профессор. Стриптиз для тебя (СИ)"
Автор книги: Анна Лапина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава 3
Роза
– И где вы были? – спрашивает отец, как только мы входим в дом. И хоть мы пытались сделать это тихо и максимально незаметно, он всё равно спалил нас. И теперь нас ждёт конец света.
Скрестив руки на груди, папа стоит в своём халате и выжидающе смотрит на нас. Его губы сжаты, что говорит о том, что он зол. Очень зол. Пальцы то сжимаются в кулак, то разжимаются. А это вообще намекает на то, что дело дрянь.
– Папуль, – отхожу от Виктора и иду к папе. – Мы немного погуляли. Ничего больше, – одариваю его мягкой улыбкой, за которой прячу все свои выходки и проделки. – Я с Виктором была. Поэтому за меня можно не переживать. Он всех за меня, если что, отлупасит.
– И где вы «гуляли»? – допрашивает тоном, какой я слышала только у него.
– В клубе, – не успеваю я соврать, что в одно хорошее и приличное место ходили, как мой напарник решает ответить, выдавая нас. Ну как после такого с ним в разведку ходить? Выдаст с потрохами! – Роза была со мной и моими друзьями в клубе.
– Зачем? – теперь папе плевать, что я стою перед ним и улыбаюсь ему, как он любит. Всё внимание на старшенького ребёнка в семье. – Виктор, она ещё… маленькая для таких мест. И с её… – оглядывает меня, – …«характером» туда точно пока нельзя. Натворит беду, которую потом расхлёбывать придётся мне и тебе!
– Ну… – тянет Виктор. – Она вела себя прилично, – врёт он. – Поболтала с Фаридом, Эльдаром и Арсом. Покорила их своим «характером». Выпила пару коктейльчиков, да и всё на этом. Время всего двенадцать, отец. Мы дома. Детское время.
– Точно? – пытаем меня прищуренным взглядом.
– Ну, я ещё танцевала немного, – пожимаю плечами и отвожу взгляд, иначе всё ему сейчас разболтаю, и он из меня и моих прекрасных задних булочек сделает отбивную.
– Под моим контролем, – защищает меня Виктор. – Не переживай. Я могу её контролировать.
– Её не могу контролировать даже я! – хмыкает папа, коротко рассмеявшись. – Мать её избаловала.
– Мать? – восклицает мама, спускающаяся к нам. – Её избаловала мать? Ты уверен?
– Настя? – глаза папы округляются, когда он понимает, что сейчас конец света будет ему, а не мне. На моём лице возникает довольная улыбка.
Оборачиваюсь к Виктору и посылаю ему лучик своего настроения, давая понять, что мы выкрутились и дальше мама всё возьмёт на себя.
Баловали меня всегда папа и Есенский-младший, а мама, наоборот, была кнутом в моём воспитании. Иногда я понимаю, что этого кнута было мало, и поэтому я выросла такой… своеобразной. А вот пряника в моём воспитании было очень и очень много. Порой я даже проглатывала этот пряник и шла напролом.
Но сейчас же всё поменялось. Мама – скрытый пряник, а папа – кнут.
– Дорогой, – тянет мама, остановившись рядом с нами. – Что здесь происходит? – оглядывает нас всех по очереди, остановившись на мне. Оценивает мой наряд и сама же отвечает на свой вопрос.
– Твоя дочь была в клубе, – выдаёт меня папуля. – Ты себе представить это можешь?!
– Роза! – восклицает мама, послав мне недовольную гримасу. – В какой ещё это клуб ты ходила? Зачем?!
– Ну… – тяну, оглянувшись на своего напарника. – Мы с Виктором ходили. Знакомились с его друзьями.
– Дома у нас нельзя было с ними познакомиться? – прищуривается.
– Ну… они просто не домашние. По домам не ходят, – кривлюсь в улыбке. Спасаю свою попку от папы.
– Роза! А ну марш в свою комнату! – кричит мама, рукой указывая, куда мне идти.
– Хорошо, мам, – опускаю голову и спешу скрыться от всех кричащих.
– Виктор, – слышу, как за моей спиной продолжает командовать родительница. – Ты тоже в свою комнату! И чтобы до утра носу не показывали! Ясно?! Уйти в клуб и нас не предупредить! А если бы случилось что-то? Где бы мы вас искали?!
Захожу в свою комнату и закрываю дверь, начав тихо смеяться. Моя мама – настоящая актриса. И как папа её ещё не спалил? Как не догадался, что всё это время его любимая женщина играет с ним.
Раздеваюсь и спешу в душ, чтобы смыть с себя остатки грима, который мне в клубе нанесли. Вроде не видно, но они точно есть. Я знаю. Чувствую всем нутром. Да и похотливые взгляды не мешало бы смыть.
Когда возвращаюсь, обнаруживаю в своей комнате весело болтающих маму и Виктора. Эти двое спелись сразу же после того, как последний в нашей семье появился.
– Ну, рассказывайте, – произносит мама, потирая ручки. – Как повеселились? Что пили?
– Отлично, мам, – опускаюсь в кресло, поправляя узел из полотенца на своей голове. – Мы танцевали! Я даже на главной сцене попкой потрясла. Вот! Пили вкусные-вкусные коктейли.
– Алкогольные?
– Ага, – признаюсь. – Но мне ведь уже есть восемнадцать. Значит, можно, – растягиваю уголки губ в улыбке.
– Виктор, она тебя слушалась? Дел не творила? – обращается она к моему напарнику.
– Роза и слушалась?! – фыркает он. – Подумай, о чём говоришь, Насть. Твоя дочь неконтролируемая бомба, которая взрывается от каждого щелчка.
– Ябеда! Ну ты и ябеда! – ругаюсь на него. – На себя посмотри! Ага? У самого-то рыльце в пушку! Ты вообще ничего контролировать не умеешь! Ни меня, ни своих друзей!
– А ну не ругаться! – призывает нас к порядку родительница. – Не для этого я папу отвлекала несколько часов. Вы хорошо погуляли?
– Да, – в один голос отвечаем мы с Виктором.
– Ну и отлично! – восклицает мама и встаёт. – А теперь я пойду спать. И вы давайте!
– Хорошо, – отвечаю и пересаживаюсь поближе к своему напарнику. Опускаю голову ему на плечо и тихим, но жалостным голосом предлагаю:
– А давай фильм посмотрим? Мне совсем спать не хочется.
– Какой?
– Какой-нибудь про любовь, – вздыхаю. – Чтобы там была такая красивая-прекрасивая любовь.
– Опять реветь будешь?
– А ты мне платочки подавать?
– Ну, включай, – соглашается не особый любитель таких фильмов. Я, к слову, тоже, но мне так нравятся его комментарии во время просмотра. Он критикует каждую деталь.
Роза
– Что ты сделала?! – в один голос восклицают Маша и Кристина, вытаращив глаза. – Ты больная? – добавляет последняя, покрутив пальцем у виска.
– Почему это больная? – отвожу взгляд, чувствуя себя, и правда, немного сумасшедшей.
Это сейчас, когда градус спал, я понимаю, что выход на сцену полуголой был… явно лишним. А танец совсем уж… безумием.
Но я-то всего три коктейля слабеньких выпила. Я же не думала, что из-за этого в моей голове могут возникнуть такие мысли. И Виктору теперь стыдно в глаза смотреть. Я же, блин… перед ним пятой точкой крутила.
Весь день его избегаю, ибо стоит мне увидеть его, как тут же краснеть начинаю от смущения. А он, чертёнок, заметил это за завтраком и шлёт мне теперь ужасные фотографии из клуба, где я танцую.
И вообще, предупреждать надо, что меня снимать будут. И что потом этими фотографиями меня будут мучить и пытать. Мою выдержку и спокойствие испытывать на прочность.
Ну почему мне в братья достался именно этот вредный дурак? Другой бы на его месте смолчал, чтобы не сделать из меня помидор, а этот… злости на него не хватает.
– Меня бы папа с мамой за такую выходку убили бы, – вздыхает Маша, улыбнувшись от такой перспективы. Маша у нас самая спокойная и рассудительная в нашем трио ведьм, как нас Матвей называет. – Отправили бы в какой-нибудь закрытый монастырь, чтобы вину свою осознала и покаялась. А вот прадедушка бы меня спас и маме указал бы на все безумия, что она в молодости творила. Жаль, что его больше нет… – опускает взгляд.
Маша была очень привязана к своему прадедушке и даже спустя шесть лет так и не свыклась с тем, что он умер. Отчасти я понимаю. Он всегда был рядом с ней. Играл с нами, воспитывал. Домики для кукол нам сам делал. Огромные такие! В которых можно было интерьер обставить и долго-долго играть, не зная забот.
– Ну меня бы мама поддержала, – тянет Кристина, но её улыбка тоже намекает на то, что девушка вспомнила нашего старого, но доброго друга. – Но я бы никогда не стала танцевать перед собственным братом, чтобы что-то ему там доказать. Ну вы просто представьте, что сделал бы со мной Матвей…
– Виктор мне не брат, – закатываю глаза, устав повторять им это. Но девочки ведь не знают всей правды. Мои родители только мне, Виктору и родителям девочек сказали. А вот Кристину, Матвея и Машу оставили в неведении. Чтобы случайно не взболтнули. Тем более, что если правда вскроется, моего папу посадить могут.
– Ну да, – соглашаются они. – Виктор тебе сводный. Но это ничего не меняет.
– Кристин, твои родители так-то тоже сводными братом и сестрой были, но твоему появлению и рождению Матвея это не помешало. Так что… давай не будем, – язвлю, потому что её логика меня порой убивает. – Вы конец моей истории слышали? Мы спор заключили с Виктором, – придвигаюсь к ним ближе.
– Слышала я, – заговаривает Маша. – По мне спор бессмысленный.
– Но он есть, Маш, и мне нужно в нём победить! – заявляю, стукнув по столу. – И поэтому я вас позвала. Мне нужен мозговой штурм! Накидывайте самые безумные и нереальные варианты, которые я могу озвучить Виктору. Я буду записывать те, что мне понравятся, – открываю тетрадь и выжидающе смотрю на них.
Девочки вначале переглядываются, спрашивают друг у друга, всё ли у меня в порядке с головой. Но… поздно. Там уже давно всё отбито и вместо нормального склада ума у меня там творческий беспорядок, который нормально мне жить не даёт. Но я не жалуюсь. Так веселее.
– Так, – тянет Кристина, включив мыслительную деятельность. – У него есть враги?
– Не знаю… – задумываюсь, вспоминая что-то такое из его рассказов. Но у меня есть сомнения, что Виктор многого мне не говорит. – Да вроде нет.
– Жалко, – вздыхает подруга. – Можно было бы предложить соблазнить врага.
Да, идея была бы крутой. Если бы я знала, кто он и есть ли эти самые враги. Но кому мог перейти дорогу мой милый и добрый Виктор? Он же душка! Когда не вредничает.
– Есть Полина, – вспоминаю, открыв рот от собственной идеи. – Короче, девочки! Это бомба! Полина влюблена в Виктора. Виктор влюблён в Эльдара, и они вроде как встречаются…
– Эльдара… это девочка? – уточняет Маша, перебив меня. – Если да, то правильно будет сказать Виктор влюблён в Эльдару, – поправляет меня всезнайка, сделав акцент на окончании имени.
– Нет, – растягиваю губы в улыбке. – Я забыла вам сказать. Но, кажется, Виктор по мальчикам… – шепчу с натянутой улыбкой. – И встречается он со своим лучшим другом.
– Чего?! – в один голос восклицают так громко, что мне вскочить приходится, чтобы рты им закрыть. Кристина, которая не любит, когда кто-то касается её губ и стирает помаду, кусает меня за палец.
Приходится тут же отпустить обеих.
– Тише вы! – шиплю на них. – Я сама только вчера это поняла.
– Как это… по мальчикам? – расстроенно шепчет Кристина. – Он же ведь… такой красивый и мужественный… И по мальчикам? Роза! Скажи, что это не так! Я ещё верю в этот мир и в то, что однажды найду своего мужчину.
– Не знаю я точно! – сажусь обратно на своё место, вздыхая от досады. Но мысленно с Крис согласна. Виктор – огромная потеря для женской части нашего мира. – Но мы продолжим. Полина влюблена в Виктора. Виктор в Эльдара. Эльдар и Виктор – друзья Арса. А этот Арс влюблён в Полину. Поняли? Квадратик любовный намечается. Я скажу, чтобы Виктор соблазнил Полину!
– И тогда его дружбе с Арсом придёт конец, – умно заключает Маша, облизнувшись от этой мысли.
Ох, знала я, что Маша не потеряна для мира и её ещё можно на путь истинный наставить. Ещё немного тренировок и закалки и выйдет отличный боец за права женщин.
– И Виктор этого не допустит, – поигрываю бровями, говоря, что я гений, раз придумала такую комбинацию. – Он откажется от спора, и тем самым я выиграю.
– Точно! – восклицает Маша, в глазах которой моё безумие. А я знала, что оно заразно. – А ещё можно, как запасной план, записать соблазнить кого-нибудь из сестёр его друзей. Тогда уж он точно откажется. Я знаю по тебе и Крис, что братья за своих сестёр парням обычно головы отрубают. Поэтому… всё выйдет идеально просто и тонко!
– Да-да-да! – подскакиваю, начав прыгать. – Девочки, вы гении! Да! Я так рада, что вы мои друзья! – подбегаю к ним и начинаю обнимать. – Так рада, что вы со мной! Как представлю, что вы могли со мной не дружить… аж страшно становится за всех вокруг! А так я вас контролировать могу! И не дать захватить мир!
– Но не забывай, что Виктор тоже против тебя что-то такое же придумает, – напоминает птица обломинго по имени Кристина.
– Но вы же мне поможете? – включаю глазки котика. – Да?
Глава 4
Виктор
– Алло, – поднимаю трубку, отвлекаясь от покупок книг в интернете.
Нашёл недавно интернет-площадку с электронными книгами в процессе. Довольно занимательное увлечение и необычное. Словно сериал смотреть, но читать. А так я обожаю современные детективы.
Показал Насте, и теперь она там свои романчики читает без остановки.
Главное, чтобы Роза не узнала, иначе отца разорит. Да и утянет её в миры идеальных мужчин и принцев. И где ей потом такого мужика, как в книгах найти? Будет ходить и бубнить на меня. Просить познакомить с кем-нибудь. А я что… в свахи нанимался? Да и малая она! Рано ей с мужиками якшаться.
– Тор, друг, – тянет Арс, а на заднем фоне гремит музыка.
Удивляюсь, как он ещё не оглох двадцать четыре на семь в такой атмосфере. Я пары часов не выдерживаю, а у него ещё и запасная квартира над клубом. Только вот проводит он в ней времени больше, чем в основной. Поэтому точно уже должен был быть со слухом семидесятилетнего старика.
– Чем занят? – хмыкает друг и выходит на улицу, потому что музыка начинает отдаляться. Прислушиваюсь к звукам на всякий случай и понимаю, что друг садится в свою машину.
– Мозг немного решил разгрузить, – отвечаю, откинувшись на кровать в позе звёздочки. – Читаю немного. Отдыхаю перед планами на вечер.
– Вечером игра, – напоминает он, хотя я и не забывал. Я помню о каждой дате игры, которую мне выставили. Помню и заранее ненавижу этот день. – Ты же будешь?
– Буду, – отвечаю со вздохом, потому что не прийти, блин, не могу. Раньше мог, но не сейчас, когда этот ублюдок против меня игру начал вести. – Как мне не быть, когда я заявлен как главный игрок?
Встаю с кровати и подхожу к окну, осматривая территорию с высоты второго этажа. На лице появляется лёгкая улыбка, когда на глаза попадается троица девиц в беседке. Маша сидит с недовольным видом. Кристина с задумчивым. А Роза… эту несёт. Значит происходит что-то грандиозное, и я скоро об этом узнаю.
Главное, чтобы это мне на голову в неожиданный момент не свалилось. Я-то знаю этот девичий шабаш. Их нужно всегда под контролем держать.
– Ага, – хмыкает Арс, отрезвляя. Наблюдая за девочками, вообще забыл, что я по телефону говорю. – Я на тебя поставил, Тор. Так что не подведи. Я должен вернуть свои деньги! Я много поставил!
– Помню я, – закатываю глаза, и в этот момент Роза кидает в сторону моего окна коварный взгляд.
Ясно… Скоро меня настигнет очередное наказание за какие-то грехи. И всегда оно наступает в лице этой мартышки, непредсказуемой и до жути неуправляемой.
Надо только вспомнить, что я натворил. И чем мог не угодить её величеству.
Вроде нормально фильм вчера смотрели. Даже комментировал мало, хотя… а вдруг причина в этом? В том, что говорил меньше обычного?
Боже! С этой Розой параноиком скоро станешь!
– Кстати, о деньгах, – деловито прокашливается Арс – Жду свои триста штук за Розу. Ты же не думал, что я тебе просто так прощу такое щедрое пожертвование клубу?
– Твоя Полина не могла её выставить просто как танцовщицу? – вспоминаю, мысленно выругавшись на эту… коммерческую еврейку. Это же надо было… выставить мою Розу на продажу. Собирать за неё бабло с извращенцев!
– Тут дело не в Поле, Тор, – мнётся Арс, и по его тону понимаю, что дальше последует кое-что серьёзное и не зря он из клуба вышел. – Её Дан захотел купить, дружище. Ты вообще знаешь, что перекупил её под носом у моего братца? Он был готов пятьсот кусков отдать за то, чтобы она стала его. И если бы не я, то ушла бы твоя Роза… далеко и надолго. Отец бы тебе всё вырвал за то, что притащил её в мой клуб! Ты же знаешь, что Дан постоянно здесь и баб высматривает. Знаешь, что он ищет всё, что может коснуться тебя. Знаешь, что за дела в моём клубе происходят! Ты сказал, что контролируешь её, попросил поприставать. Мы это сделали… но ты её не контролировал, Тор! Ничерта! На кой чёрт она вообще вышла в клетку?
– Меня позлить, конечно же!
– Позлила, – драконится друг, стукнув по рулю. – Теперь ты мне триста штук должен, Тор. И я знаю, что это всё, что у тебя есть сейчас. Но как другу прощу долг, если сегодня я на тебе заработаю. Пойми, это бизнес! Я не могу просто так взять и простить тебе перекуп Розы. Дан ведёт мою бухгалтерию. Он увидит, что деньги не поступили. Поймёт, что я в маленькой битве между вами был на твоей стороне. И не простит мне.
– Я выиграю, – обещаю ему, глядя на свою улыбчивую девочку, которая явно меня решила ещё раз подставить.
– Выиграй! – восклицает. – Дан, кстати, был жутко зол, что упустил свою Харли Квин. И теперь он её ищет. Он уже сказал своим псам найти её. Видео с камер нет. Удалил в тот же момент, когда тебе видео с выступлением твоей ненормальной сестры скидывал.
– Зачем он её ищет? – напрягаюсь.
Только не это! Только не это!
– Ты же знаешь, зачем ему бабы, друг, – не своим голосом произносит Арс. – Не задавай лишних вопросов. Затем же, зачем и других ищет. Ему нужны новые зверушки. И твоя милая сестрёнка с её характером отлично подходит.
– Сможешь уладить как-то? – спрашиваю, прикрывая глаза от безысходности ситуации.
Всего один раз взял её в клуб, и теперь у меня проблем выше крыши. Я должен денег. Розу ищет мой враг. И у меня сегодня игра.
– Попробую, но не думаю, что выйдет, – искренне сочувствует Арс. – Ты же знаешь, что твоя сестра хороша. Дан это оценил, и теперь она нужна ему в коллекцию. Или… он собирается сделать из неё новую Майю. И ты понимаешь, чем это грозит твоей сестре.
– Чёрта с два! Он не получит её! – рычу в трубку, до скрежета сжав её в руке.
– Виктор? – зовёт меня отец, войдя в комнату без стука. – Всё в порядке? Ты кричал.
– Всё хорошо, пап, – вру ему. – Просто небольшие проблемы. Но я их решу в два счёта.
– Точно? – хмурится, сканируя меня своим фирменным взглядом. – Может быть, тебе нужна моя помощь? Мои ребята, если что, решат все твои проблемы. Какими бы они ни были.
– Да там легко, отец, – отмахиваюсь, делая вид, что мои проблемы – это пустяк. – Незачем людей напрягать! Только смех вызывать. Решат ещё, что я слабак.
– Виктор, почему мне кажется, что ты мне лжёшь? – тянет отец, сощурившись.
– Потому что ты параноик, – со смехом заявляю, скрывая страх разоблачения в хохоте.
За те годы, что я живу с Настей, Назаром и Розой, обводить вокруг пальца я научился всех, кроме своего псевдородителя. Он словно мой родной отец, читает меня насквозь, вытаскивая из меня порой даже то, чего сказать нельзя.
Но не мою главную тайну! Эту я не доверю никому!
Роза
Иногда я чувствую себя ревнивой девушкой, беспокойным родителем и нетерпеливым ребёнком одновременно. И виной всему Виктор и его поздние вылазки в клуб погулять с друзьями.
Чаще всего я ложусь спать и не переживаю, когда он вернётся, но бывают такие вечера, как этот, когда я заснуть не могу и на месте усидеть. В душе такое чувство, словно в ним что-то случилось, и ему плохо. Будто бы ему я нужна и без меня он не справится.
В такие дни я сижу в гостиной за огромным телевизором и делаю вид, что фильм смотрю, но я даже не знаю, о чём он. Потому что ЕГО жду. И плевать во столько он вернётся. Главное, чтобы вообще вернулся.
Мне уже своих детей жаль. Если я такой беспокойной буду, то они у меня до свадьбы дома сидеть будут и никуда не выйдут. Хотя… не факт, если после свадьбы свободы им больше дам.
– Виктор, – подскакиваю, когда дверной замок щёлкает в первый раз. Срываюсь и бегу к двери, чтобы обнять его и почувствовать себя спокойным родителем, чадо которого наконец вернулось и не треплет нервы «матери».
Дожидаюсь, пока дверь полностью откроется, и я, наконец, увижу своего дорогого и долгожданного друга, за которого переживаю больше, чем за себя. Я-то со всеми проблемами разберусь тем, что папе нажалуюсь и он поможет, а Виктор жаловаться не будет. Он мужчина, и ему не по душе быть ябедой. Лучше сам всё решит.
Но вообще дурак! Если бы воспользовался хоть каплей того, что ему отец предлагает, то такую бы власть приобрёл… Такой бы силой был бы награждён, что я была бы спокойна. Но нет… Упрямый! Как и я…
Может, всё дело в родителях? Они же нас такими упрямыми и независимыми воспитали. Да-да! Это все они!
Дверь отворяется, и парень входит в дом. У меня медленно отвисает челюсть от вида, в котором он явился. Хочется крикнуть и своим ором перебудить весь дом, но… тогда я точно ответов не получу.
– Вик… – шепчу, прикрыв рот ладонью от ужаса.
– Роза? – переспрашивает, звучно сглотнув, заглушив даже звук телевизора. – Ты почему не спишь? Время позднее.
– Тебя ждала, – смотрю огромными глазами на его разбитую губу, назревающий под челюстью синяк и пластырь на брови. – Это что такое?! – шиплю на него, просыпаясь от шока. – Ты что, с ума сошёл? Кто это с тобой сделал? Скажи мне, и я ему руки оторву с корнями и глаза выколю, чтобы и в сторону твою забыли, как смотреть.
– Да так… – отводит взгляд, делая вид, что делает он это не чтобы правду скрыть, а чтобы разуться. – Подрался около клуба с одним придурком. Представляешь, решил он к девушке одной пристать. Она ему говорит, что не хочет, а он… В общем, я за неё заступился, и мы повздорили.
– Скажи мне, как он выглядел! Я его найду!
– Зачем? – спрашивает, подняв на меня глумливый взгляд. Хочет ещё улыбнуться, но разбитая губа не даёт открыть вид на одну из самых красивых и прекрасных улыбок, которые мне доводилось видеть. – Цветочек, я даже не запомнил, как он выглядит. Не переживай! Бывает. Парни иногда дерутся. Тем более он пьяный был. Всё как обычно. Просто сила у мужика есть. Вот и зацепил меня.
– Он сделал тебе больно! И он должен за это заплатить своими муками и кровью!
– Ну, я тоже в долгу не остался, – хмыкает Виктор и идёт в свою комнату.
Я за ним, не давая скрыться и не ответить на все мои вопросы. Я сейчас ещё больше за него переживать начала. А вдруг всё лицом не обошлось и у него что-то сломано?
– Виктор… – захожу в его комнату вместе с парнем. Запираю за собой дверь и прищурено рассматриваю его, сканируя на предмет хромоты, перекоса туловища или чему-нибудь подобному. Что-то должно мне указать на перелом костей. – А почему у тебя скованы движения? – смотрю ему прямо в глаза, чтобы не смел мне врать.
Я его сейчас как орешек расколю и выясню, что всё же произошло в том чёртовом клубе.
– В каком смысле? – хмурится в ответ, думая, наверное, что я глупая и не понимаю, что происходит. Но я точно уверена, что у него что-то с рёбрами. Он даже поворачивается аккуратно и без лишних резких движений. Обычно он так себя не ведёт.
– Снимай рубашку! – приказываю ему. – Немедленно!
– Роза…
– Быстро я сказала! – рычу на него. – Иначе я сейчас закричу, и сюда придёт папа. И он-то тебя разденет. До того, в чём мать родила. Тебе решать добровольно мне покажешь ушибы или это сделает папуля. Но если это сделает он, то только моими нотациями ты не обойдёшься.
– Ты много себе позволяешь, цветочек, – недовольно проговаривает, расстёгивая пуговицы рубашки. – Я сделаю это из уважения к тебе, а не из-за шантажа. И всего лишь один раз уступлю. Больше это не повторится.
Ну да, ну да, так я и поверила!
Парень, ты мне власть в руки дал ещё в детстве. Научил собой манипулировать. И ты думаешь, что я после твоих слов резко разучусь? Мечтать не вредно!
– Так я тебе и поверила, – посылаю ему кривую улыбку, наблюдая за тем, как постепенно оголяется его грудь и живот. А затем и спина, когда он стягивает рубашку со своего тела и поворачивается ею ко мне.
– Я так и знала! – восклицаю, увидев красное огромное пятно с правой стороны рёбер. – Это что?! Тоже девушку защищал?
– Да, – кивает. – Говорю же, подрались мы. Ничего такого. Попало по лицу и ребру. Переломов нет. Меня врач осмотрел.
– Врач? В клубе? – уточняю, не веря его словам. Что-то он воду мутит и меня за дуру держит.
– Мы скорую вызвали.
– У нас теперь рентген в скорой есть? – окончательно убеждаюсь, что он мне лжёт и даже не краснеет. Ну, не считая гематомы на правой стороне рёбер. Но она не краснеет, а темнеет.
– Роза, не придирайся к словам! Врач меня осмотрел и точка! Всё хорошо со мной! – не выдерживает моей опеки и того, что я не такая уж и наивная, какой он решил меня выставить.
– Завтра пойдём к врачу вместе, – ставлю его перед фактом. – Ты пока переодевайся, а я за льдом пойду. Надо приложить его к скуле и твоему ребру. Иначе к утру худо будет, – заявляю со знанием дела.
Я на фигурном катании столько себе синяков набила, что и не счесть. И прекрасно знаю, какие последствия бывают у этих разноцветных, казалось бы, безобидных пятен.
Не дожидаясь его ответа, выхожу из комнаты и спешу на кухню за льдом. Там встречаюсь с папой, который вышел на ночной перекус. Перекидываюсь с ним парочкой слов. Получаю с него обещание купить мне новые наушники за то, что буду молчать о том, что папа все котлеты съел. И довольная возвращаюсь к своему инвалиду, вместе с мешочками со льдом. Папу сей факт не смущает. Я часто за ними за кухню являюсь.
– Ложитесь, пациент! – командую, указывая другу на его собственную кровать. – Будем вам ставить огромный укол! Укол правды и обезболивающее.
– Хорошо, госпожа врач, – отзывается Виктор, подыгрывая мне. Беспрекословно выполняет мой приказ, устроившись посередине кровати. Опускаюсь рядом с ним, поставив миску с мешочками на прикроватную губу.
За то время, что я была на кухне, он успел душ принять, потому что от него мылом пахнет. Да и волосы мокрые. И переоделся в свои шорты для сна.
– Это к скуле, – даю ему один из мешочков со льдом, выбрав тот, что поменьше. – А это к ребру, – к нему лёд прислоняю я. – Ты больше в этот клуб не ходи.
– Буду.
– Молчать! – рыкаю на него, опасно и пугающе сощурившись. – Я сказала – не ходи, значит, не ходи! Я ещё хочу увидеть тебя дедушкой старым. А с такими замашками рыцаря-спасителя, боюсь, что и до тридцати не доживёшь. Кто меня потом будет спасать от всех? А?
– Не утрируй, цветочек, – говорит Виктор, придерживая лёд у своей скулы. – Я должен был это сделать.
– Знаешь, что я поняла? – спрашиваю его, и он мотает головой. – То, что клуб – это зло и мне там не нравится. Я туда больше никогда не пойду! Никогда!
Замечаю, как его губы начинают дрожать, сдерживаясь, чтобы не улыбнуться. И чего он лыбится? Я ему говорю, что клуб зло, а он лыбится. Может, ему и по голове прилетело? По мозгам? И там сотрясение? Поэтому с головой не всё в порядке?
Нам что, завтра весь день в больнице проторчать надо, чтобы осмотреть его? М-да… Никогда не думала, что в восемнадцать стану мамой взрослого парня.
Старость и взросление наступили неожиданно! А я ещё столько всего в этом мире не повидала.
– Так! Время вышло! Иначе переморозим, – заявляю и отбираю у него мешочек. Аккуратно складываю их в миску, в которой их же принесла. – Остался финальный штрих, чтобы не болело, – опускаюсь и быстро целую ему ребро, как это делает мне всегда мама. А я как-никак уже мамочка этого дурака-драчуна-разбойника!
Поцелуй лечит. Проверено с детства!
– Голову подними, – командую и чмокаю его в скулу, после того, как он, странно глядя на меня, делает то, о чём я его прошу. – Вот и всё! – заявляю, хлопнув в ладоши. – Теперь ложись отдыхать! Я утром загляну и ещё мазью намажем.
– У меня ещё здесь ранка, – указывает на бровь, заклеенную пластырем.
Вот же кот хитрющий. Вроде как на вид серьёзный и брутальный парень, а поцелуй в бровку просит, чтобы не болело. И как теперь во всю эту мужественность верить после того, как он перед тобой такой жалостливый и милый?
Закатив глаза, наклоняюсь и быстро целую бровь поверх пластыря. После чего встаю с кровати, довольная тем, что пациент дома. Вылечен и будет отдыхать.
Беру миску и иду к двери, решив тоже спать отправиться. Поздняя ночь, как-никак. Пора бы уже. У меня, на минуточку, режим, и только из-за этого дурака его нарушаю.
– Цветочек, а здесь? – кидает мне в спину пациент, и я со вздохом оборачиваюсь к нему. Мигом шокировано застываю, увидев, какую ранку он мне ещё предлагает своим поцелуем залечить.
– Я не буду тебя целовать в губы! И плевать, что это уголок! Это губы! – восклицаю, шокированная тем, что он вообще эту тему завёл.
– Тогда она будет болеть, и я всю ночь уснуть не смогу, – расстраивается, жалостливо вздохнув и отводя глаза в сторону. Строит из себя бедного и несчастного. Хотя ещё полчаса назад бодрый из клуба вернулся, где рыцарем был.
– Виктор, не играй со мной! – сощуриваюсь. У меня скоро так морщинки появятся.
– Наверное, ещё и кровоточить будет, – вздох повторяется.
– Иди в баню!
– Опухнет… – продолжает он.
– Ладно! – сдаюсь и, подойдя, как только можно быстро целую его в уголок губ. – Доволен? – спрашиваю и отхожу от него.
– Нет! – мотает головой, вновь поймав у самой двери. – Ты только больнее сделала! Надо нежнее! И аккуратнее. Словно лепесточек Розы к моим губам. Понимаешь?
– О боже! И когда ты таким неженкой стал? – вздыхаю и вернувшись, ставлю миску обратно на тумбу. Залезаю на кровать и, нагнувшись, целую уголок его губ. Точно так, как он просил. Еле касаясь. Нежно и аккуратно прохожусь пухлыми губами по его ране, чувствуя даже привкус крови. Издаю характерный для поцелуя звук и заканчиваю «лечение».
Отстраняюсь и выжидающе смотрю на него. Если он сейчас скажет, что опять не то – пошлю и пусть спит с болью в губе! Или пусть своего Эльдарчика зовёт и тот его хоть перецелует! Но… наутро оба будут мертвы. Папа их прикончит. Но ничего! Главное, чтобы не опухла, не кровоточила и не болела губа.
– Ну… – тороплю его. – Как?
– Уходи!
– Чего?
– Уходи, Роза! Я спать хочу! – резко поворачивается на бок, тут же застонав от боли.
– М-да… – вздыхаю, вставая с кровати, не понимая, что им движет. – Вот так их и лечи! Целуй, выполняй их прихоти, а тебе потом вместо спасибо скажут: «Уходи!» – ворчу, получив подушкой по попе.
– Спасибо! – прилетает вместе с ней.
– Не за что! – бросаю и выхожу из его комнаты.
