Текст книги "Мой любимый Напарник (СИ)"
Автор книги: Анна Кривенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Глава 35. Перед слиянием...
Юлия
Я с некоторой неловкостью расположилась на шикарно огромном диване в гостиной. Да, да, у Руэля была не каюта, а номер-люкс! Роскошь зашкаливала. Я даже не представляла, что на военной базе могут быть подобные гостевые комнаты.
Во свете этого всего Нэссиль тем более казался совершенно не связанным с подобной роскошью, ведь его поселили в комнатушке, в которой почти не развернуться.
Но Руэль Синоарим, аккуратно начав пространный рассказ о своей семье всё-таки дошел до той части, где говорилось о происхождении моего напарника.
– Статус принца у него, конечно, условный, – улыбнулся посол. – Это, скорее, дань традициям, чем что-то существенное. Но официально Нэс действительно потомок королевского рода, так что, увы… – глаза Руэля озорно блеснули, – спор всё-таки окончился не в вашу пользу, Юлия, прошу меня простить!
Я неверяще перевела взгляд на Нэссиля и увидела, что тот даже слегка смутился.
Так значит… это правда???
О Боже, он еще и принц!!!
Кажется, огорчение на моем лице было слишком красноречивым, так что Нэссиль засобирался уходить.
– Спасибо, брат! Извини, что потревожили.
– Всегда пожалуйста! – улыбнулся Руэль. – Юля, вы тоже можете в любое время обратьщася ко мне по любому поводу. Друг моего брата – мой друг!
Я рассеянно кивнула, чувствуя себя немного странно и опустошенно.
Кода мы двинулись по коридору в полнейшем молчании, я полностью ушла в себя, но Нэс долго не смог этого выдерживать.
– Юля! – он остановился и схватил меня за локоть, вынуждая замереть вместе с ним. – Неужели я настолько… тебе противен?
Я вздрогнула и подняла на него непонимающий взгляд.
Нэссиль выглядел действительно огорченным, а я запоздало поняла, что он мог превратно понять моё поведение. Стало стыдно. Он так старается, постоянно пытается меня расшевелить, просто брызжет дружелюбием и очень внимателен, а я…
– Прости… – пробормотала сокрушенно. – Ты мне не противен, даже не думай так! Наоборот… – я неистово покраснела, но все-таки произнесла пляшущие на языке слова: – Ты удивительно хорош во всех отношениях, просто само совершенство… – лицо Нэссиля удивленно вытянулось. – Просто… как тебе объяснить…
Сил сказать правду не нашлось, и я неловко опустила голову, пытаясь подобрать слова, но все они казались блеклыми и совершенно неправильными, так что я почувствовала наползающее бессилие.
– Юля… – напарник сделал шаг вперед, став ко мне фактически вплотную. Он пальцем поддел мой подбородок и заставил поднять на него взгляд. Я замерла, вглядываясь в засверкавшие синие радужки и почти перестала дышать. – Я… понимаю тебя больше, чем ты можешь себе представить. Ты ведь тоже обо мне многого не знаешь, но я очень надеюсь, что сегодняшнее ментальное слияние всё расставит на свои места. Я жду его, как нечто удивительное, как награду, как дар… И очень сильно надеюсь, что ты… подаришь мне обещанное желание!
– Желание? – я попыталась сморгнуть наползающий на разум туман, завлекающий меня в бездну этого потрясающе завораживающего взгляда.
Нэссиль слегка улыбнулся.
– Да, ты проиграла в споре и теперь должна мне желание. Ты знаешь, какое оно?
Я медлительно мотнула головой, словно всё ещё находясь под каким-то расслабляющим воздействием, после чего Нэссиль аккуратно приобнял меня, доводя до дрожи, и прошептал на ухо:
– Моё желание очень простое: доверься мне, Юля! Я никогда не обижу тебя, клянусь тебе в этом! Ты... удивительная: смелая, яркая, загадочная и… очень красивая…
С каждым его словом, я чувствовала, что руки и ноги слабеют в этих сладких объятьях. Его речь была музыкой для души, и мне так хотелось действительно верить. Я была почти готова согласно кивнуть, но тут зазвучало это ненавистное для меня слово – «красивая», и последующая дрожь, пронзившая меня, была дрожью сомнений.
Нэссиль НЕ ЗНАЕТ, какая я на самом деле. Ведь он не видел. Назвать меня красивой в истинном обличье может только слепец. А значит, его мнение обо мне необъективно…
Закрыла веки, с досадой чувствуя, как улетучивается волшебство его слов и объятий. Но обижать напарника ни в коем случае не хотела.
– Я очень постараюсь, Нэс… – прошептала приглушенно, открывая глаза и смотря на него со всей возможной искренностью. – Я действительно попытаюсь и постараюсь полностью довериться тебе…
«Если ты после увиденного еще захочешь быть со мной рядом…» – добавила про себя и ощутила привычную боль в груди.
Наверное, кто-то назвал бы меня слабачкой и дурой?
Пусть назовёт! Мне уже плевать. Желаю этому человеку никогда своей жизни не переживать того, что пережила я…
***
Последний час до слияния протек очень быстро. Руэль появился за полчаса до начала и… запретил устанавливать в комнате хотя бы одну камеру.
– Слияние – это очень личный, даже интимный процесс… – заявил он оторопевшему куратору Дэрнилю. – Вы же не хотите своей слежкой нарушить целостность этого слияния и всё испортить?
Зоннён смотрел на растерявшихся иширцев свысока и был непоколебим.
– Но… господин посол, мы же должны контролировать состояние испытуемых! – попытался гнуть свою линию Арно. – Если мы не будем наблюдать за ними, как сможем помочь, если что-то пойдет не так?
– Для этого здесь буду я! – самоуверенно заявил Руэль. – Уж не думаю, что вы в состоянии действительно принести пользу в деле, которое для вас совершенно чуждо…
– В случае с Нэссилем – да, – попытался выкрутиться куратор, – но Юлия Саворская – гражданка Ишира, и наша обязанность за ней присмотреть…
Зоннён посмотрел на Арно, как на навозного жука, пытающегося забраться в чистый дом.
– Сегодняшнее ментальное слияние будет протекать по нашим законам… – проговорил он уже без тени улыбки, поэтому на нём вам делать нечего. Результаты потом сможет оценить ваш обновленный искин. Для этого испытуемые предоставят вам и свой эмоциональный фон, и мыслеформы, так что о последствиях слияния мы вас обязательно уведомим. Но процесс будет закрытым!!! И это не обсуждается!!!
Под конец Руэль гаркнул так, что Дэрниль смертельно побледнел, а остальные члены его команды непроизвольно отшатнулись.
Пробурчав что-то нечленораздельное, куратор связался с адмиралом Кольери по коммуникатору, но ничего от него не добился, поэтому с досадой покинул комнату, потребовав демонтировать иди отключить многочисленные камеры.
Руэль облегченно выдохнул. К счастью, ему удалось заставить адмирала уступиттьь, хотя для этого пришлось задействовать ментальные силы.
Зато теперь никакие настырные экспериментаторы не помешают его брату и этой милой девушке с затаенной болью во взгляде и с целым букетом страхов в душе выполнить сложнейший зоннёнский ритуал…
Руэль немного волновался. Всё-таки иширцы ещё никогда не проходили настолько сложного метального процесса. Но Юля всё равно другая. От неё до сих пор фонило чем-то зоннёнским, хотя и значительно слабее, чем раньше.
Поэтому у неё могло получиться…
Когда оба зашли в помещение, в котором не было ровным счетом ничего, кроме упругого матраца прямо в центре (наподобие тех, которые используются при физических тренировках), Руэль мгновенно ощутил, как Юля полыхнула тревогой.
– Всё в порядке, – он подошел ближе и взял её за руку, заставив девушку удивленно поднять взгляд.
Какие чёрные всё-таки у неё глаза! Как сама вселенная в самых удалённых её уголках… В таких глазах отражается не мимолетная, как пыль, жизнь иширцев. В них есть некое притязание на вечность…
Руэль тряхнул головой, словно избавляясь от красочного видения, и снова ощутил волнение, словно все они были на пороге какого-то открытия.
– Ничего не бойтесь, – приговорил он мягко и с затаённым трепетом, которому удивлялся сам. – Наблюдателей не будет! Я об этом позаботился. И камер тоже не будет, ни одной…. Я также уйду. Вы можете расслабиться и просто… быть откровенными друг с другом…
Юля с благодарностью кивнула, и ее эмоциональный фон сменился с отчаянного на слегка настороженный.
Нэссиль тоже поблагодарил Руэля взглядом, после чего посол поспешил удалиться, а напарники, не смотря друг другу в глаза, неторопливо присели на гладкий пружинистый матрац.
– Для нас ментальное слияние – это целый обряд, – начал Нэссиль осторожно, пытаясь подготовить Юлю к тому, что будет. – Это непросто, для совершенно неподготовленных даже опасно, поэтому ментальное слияние должно проводиться только в случае, если между участниками есть хоть какое-то подобие хороших отношений. Но ты не переживай, Юля, я просто буду тебя вести. Я верю, что у нас всё получится…
Девушка кивнула, хотя выглядела при этом довольно бледной и взволнованной.
– А теперь мне нужно… раздеться, – добавил Нэссиль, начиная стягивать с себя футболку. – Это важное условие для проведения ритуала…
Юля вскинула на него ошеломленный взгляд.
– Что, догола? И мне тоже???
Побледнела просто смертельно, но зоннён поспешил её успокоить.
– Нет, до белья! И тебе… не обязательно. Только резинку с волос сними и… хотя бы штаны до колен подкати…
Юля облегченно выдохнула и послушно сделала всё, о чём он просил. Сам же Нэссиль разделся до плавок, тут же вогнав девушку в краску, и уселся напротив.
– Ты должна находиться рядом, мне нужны твои пальцы… – проговорил парень, боясь напугать её снова.
Но Юля на сей раз не смутилась, а с готовностью присела напротив него и протянула ладони.
Нэссиль залюбовался её тонкими, но такими сильными пальчиками и даже слегка улыбнулся. А когда переплел их со своими, почувствовал, как сладко заныло внутри, словно от какого-то затаенного предвкушения.
– Просто закрой глаза и… ищи меня, Юля! – прошептал он напоследок, после чего оба довольно стремительно окунулись в ментальный мир…
Глава 36. Окончательная победа...
Нэссиль
В доли секунд передо мной раскинулось огромное плато, усеянное редкой растительностью. Небо было бледно-голубым с редкими туманными облачками. Солнце светило тускло, как-то печально, порывы ветра были прохладными и колючими, хотя трава, усеявшая потрескавшуюся землю, всё еще выглядела зеленой.
Я вздрогнул, ощутив какую-то глубокую обречённость этого места, пейзажа, и понял, что уже вошел в ментальную проекцию, созданную разумом Юли.
Какая огромная! И как у неё получилось???
Однако… что-то мучило её, и эта ментальная проекция ярко отображала мрачность и страдание её души.
Я поёжился от очередного порыва немилосердного ветра.
Начал внимательно оглядываться, но никого живого не заметил, лишь небольшая поросль деревьев вдалеке намекала на то, что там мог кто-то прятаться.
– Юля! – позвал приглушённо, надеясь, что она не станет от меня прятаться. – Я иду к тебе…
Расстояние к зарослям преодолел силой мысли, а, шагнув под сень невысоких деревьев, понял, какие они колючие и цепкие. Мне понадобилась вся моя изворотливость, чтобы не напороться ни на одну из торчащих в стороны колючек, щедро усеявших каждую ветку.
Весьма некстати на мне болталась белоснежная туника – из тех, которые обожала моя мать. Она же олицетворяла мою суть – прожжённого до мозга костей зоннёнского аристократа из королевского рода, который, даже если и не хочет быть им, всё равно будет, потому что… это его сущность.
Мне пришлось изрядно напрячься, прежде чем я смог выбраться к неширокой реке, воды которой выглядели грязно-серыми и мутными, как… на Зохре!
Точно! Вот откуда подобные образы и пейзажи. Меня в прошлом интересовала эта загадочная планета, и я тщательно её изучал.
Да, я давно догадался, что Юля там побывала. Правда, не знаю, как. Посещения запрещены уже больше пятидесяти лет. Неужели Ишир тайно послал туда отряд военных?
Вздрогнул, представив, как нелегко пришлось девушке, если после этого полёта на её щеке остался безобразный шрам…
Огляделся и с настороженностью увидел на песке недалеко от воды… огромные кошачьи следы.
Ягир!
О нет! Опять? Неужели Юля так травмирована тем опытом, что держит этого монстра в своей душе до сих пор?
Поспешил вдоль этих следов с бурно колотящимся сердцем. Они терялись в зарослях, и я тоже юркнул в них, по неосторожности напоровшись на очередные шипы. Туника изорвалась, распоротое плечо начало кровить, а я дернулся от боли. Остановился, пытаясь вызвать ментальные способности и залечить себя, но… они не отозвались. Да, это был тот самый «я», каким видел себя раньше – беспомощный, неспособный ни на что…
Но мысли о Юле помогли мне отмахнуться от старых, въевшихся в душу, уже как бы неактуальных ощущений и рвануть вперед.
Не знаю, сколько времени я пробирался сквозь противный подлесок, но к моменту, как снова выбрался на берег всё той же реки, ужасно устал.
Но эту усталость, как рукой сняло, когда я увидел ужасающую картину.
На большом плоском валуне сидела… совершенно обнаженная девушка. Её чёрные волосы были спутаны, на лице блестели дорожки от слез. Изящное гибкое тело было жутко окровавлено, а лицо прореза́ла страшная рана, словно чьи-то зубы вырвали из щеки кусок мяса. Вся правая сторона тела была изувечена до неузнаваемости, и на песок из ран вытекала стремительными струями кровь. Девушка дрожала, не пытаясь прикрыть обнажённую грудь, которую я сейчас просто не замечал.
Это была Юля!
Я пошатнулся, до глубины души сраженный этой невыносимой картиной. О Создатель, что же пережило это невинное дитя??? Как это возможно??? Она же... почти мертва! Почти разорвана на части – вон, как странно висит правая рука…
Мне хотелось позвать ее, ринуться навстречу, что-то срочно предпринять, но меня словно приморозило к месту. Ведь я беспомощен. Я слаб. Я не смогу ей помочь...
Я ведь и себе не в состоянии помочь…
Это уже давно забытое состояние отчаяния и удрученности нашло на меня внезапно, и я не сразу смог его отвергнуть.
Только сейчас заметил, что на песке недалеко от валуна лежит какое-то тело. Нет, целых два! Одно принадлежало незнакомому мужчине. Тёмные волосы, симпатичное лицо, но глаза остекленевшие, а из груди в районе сердца торчит рукоять ножа.
С другой стороны в не менее изувеченном состоянии лежит туша ягира. Огромная кошка не дышит, не помахивает хвостом и уже никогда не выпустит свои ядовитые когти…
Переведя ошеломлённый взгляд на Юлю, я всё понял. Мне не нужно было даже разговаривать с ней, чтобы проникнуть в её естество и понять всю глубину её состояния.
Она победила! Победила свои самые большие страхи – непонятного обидчика, которому отомстила, и жуткого монстра, который изувечил её до неузнаваемости.
Юля стала сильнее их обоих, но…
Эти раны… Они по-прежнему причиняли безумные муки, заставляя дрожать от боли, холода и отчаяния, заставляя захлёбываться слезами и напряженно чего-то ожидать.
– Юля… – мои губы прошептали её имя почти беззвучно, но она услышала.
Вздрогнула. Подняла на меня взгляд и… совершенно изменилась в лице.
И увиденное в этом лице меня просто убило.
Самым большим страхом в её жизни были даже не эти двое, лежащие у её ног. Нет. Самым страшным наказанием для несчастной девушки… был я!
Это понимание пришибло на месте, заставив рвано выдохнуть и почувствовать невыносимую боль в груди.
– Юля, почему...? – прошептал почти без сил, а она вскочила на ноги, открыв свою первозданную наготу ещё больше, и уставилась на меня с отчаянием.
Потом оглядела себя – рваную, с ошмётками свисающей плоти на ребрах, с отвисшей и почти отнявшейся рукой, с изуродованным до неузнаваемости лицом – и отчаянно закричала:
– Нет! Уходи!!! Не смотри на меня!!!
От неё отделилась волна света, которая мощно ударила меня в грудь, так что я просто отлетел назад в колючие кусты, почувствовав, как острые игры пробивают тело. Но даже эта боль осталась где-то вне сознания, потому что собственная судьба меня сейчас интересовала мало.
Юля, Юлечка! Почему? Почему я??? Я ведь… так ценю тебя! Так восхищен!!! Ты удивительная, неповторимая, особенная…
Я говорил это мысленно, но мои слова, похоже, перекочевали в ветер, и он начал эхом разносить их по ментальной проекции этого мрачного холодного мира.
Поднялся на ноги, пошатываясь, и снова посмотрел на её дрожащую фигурку. Она вздрогнула еще сильнее, услышав слова ветра, и по воздуху разлилось нахлынувшее на неё колебание.
О, как она была сильна ментально! А проекция, созданная её разумом, ничуть не уступала тем, которые мог построить я. Теперь я точно знал: она не может быть простой иширкой. Эта раса не способна на подобное. Она такая же, как я. А может даже сильнее, хотя в это так трудно поверить.
Девушка пошатнулась и запоздало попыталась прикрыть наготу руками, а я сделал поспешный шаг вперед.
– Не бойся, Юлечка! Я тебя не обижу!!! Пожалуйста, давай поговорим!!!
Она упрямо мотнула головой и начала пятиться. Правда, тут же уперлась в валун и замерла, боясь пошевелиться.
– Юлечка, прошу!!! Я не понимаю, чем заслужил твое отторжение, чем обидел? Если это действительно произошло, прошу, прости меня. Но только не убегай!!!
Кажется, она снова начала колебаться. Во взгляде промелькнуло болезненное отчаяние вместе с великой усталостью, и я понял, что она просто пленница каких-то жутких и безумных чувств.
До сих пор недоумевал, почему ее душа чуждается меня, но продолжал делать шаг за шагом вперед, с радостью отмечая, что Юля перестала отступать.
Она не сделалась менее несчастной, не стала смелее, но, похоже, готова была дать мне шанс высказаться…
Однако в этот момент в нескольких шагах от нее материализовался прямо из воздуха… зоннён, который был точной копией меня.
Что???
Я замер, разглядывая белую тунику и рассыпанные по плечам золотые волосы, но только всё это было в полном порядке в отличие от моего изорванного и измазанного одеяния.
Фантом пристально посмотрел на Юлю, а потом перевел взгляд на меня. Наглость, насмешка, презрение – вот что таилось в пронизывающем взгляде холодных синих глаз.
Я вздрогнул, начиная смутно догадываться о происходящем.
Фантом недолго удостаивал меня своим вниманием. Наверное, посчитал ничтожным дополнением к пейзажу и презрительно отвернулся. Его взгляд снова устремился к Юле, которая после его появления впала в шокированный ступор.
– Ах вот ты какая на самом деле! – насмешливо воскликнул фантом моим голосом. – Жуть просто! Никогда не думал, что за вечными водолазками и формой прячется настолько страшное уродство! Мне тебя жаль, деточка, но… как женщина ты умерла. Извини, но я никогда не смогу ответить на твои чувства после увиденного…
Фантом так быстро выдал эту тираду, а я был настолько ошеломлён, что бездействовал непростительные несколько мгновений.
С каждым словом мерзкого лжеца лицо Юли становилось всё бледнее, тело начинало дрожать всё сильнее, а слёзы снова покатились по щекам.
На меня же, словно камнепад, обрушилось понимание: вот, чего она боится – моей насмешки, моего отвержения и презрения!!!
Глупенькая!!! Это же такая ложь!!!
– Закрой поганый рот!!! – зарычал фантому и ринулся ему наперерез. – Юля, это всё неправда!!! Ты нравишься мне!!! Я восхищаюсь тобой!!!
Лживый двойник не позволил себя задеть и довольно резво отскочил в сторону.
– А-а, это ты, неудачник! – рассмеялся он. – Ничтожество!!! Позор своего рода и нации!!! Думаешь, если в тебе проснулся какой-то ничтожный пшик сил, то ты сразу же можешь претендовать на статус нормального??? Не обольщайся! Твой народ никогда не примет такое ущербное существо, как ты!!!
Я взревел и напал на него снова. Но чем более яростно я бросался на фантома, тем шустрее он начинал уворачиваться и убегать. Оскорбления на нас обоих сыпались ещё более дерзко, и я начал чувствовать подступающее отчаяние. Юля не должна слушать эту мерзость, не должна!!!
О Создатель! Как мне это остановить???
Кажется, я взмолился всей душой. Внутри себя завопил так громко, что оглушил всё небо, и вдруг… вездесущий ветер принес слова:
– Просто игнорируй его… Иди к ней...
Я замер, запоздало понимая, как глупо попался на удочку этого порождения зла. Конечно же! Он силен, пока я слушаю его и воспринимаю всерьёз! Пока злюсь на его слова и пытаюсь остановить, наполняясь ненавистью и отчаянием. Фантом от этого становится только сильнее! Чем больше мы разговариваем с негативными мыслями внутри себя, тем больше они укрепляются!!! Тем страшнее их влияние и наносимый вред! Нужно отвернуться, прекратить слушать, отказаться, нет, отречься от них и начать твердо игнорировать!!!
– Спасибо, Создатель… – прошептал я и с совершенной решимостью обернулся к Юле.
Она стояла в нескольких шагах – несчастная, едва держащаяся на ногах, и меня вдруг наполнила невероятная, просто безграничная нежность.
Фантом закричал ещё громе, беснуясь у меня за спиной, но я уже прекратил прислушиваться к нему. Презрительно закрыл свой слух, разум, чувства и… оставил лжеца подыхать.
С каждым моим шагом вперед его голос становился всё тише и тише, пока не умолк окончательно, а я… приблизился к девушке на расстояние вытянутой руки.
Словно не замечая ее увечий и крови, я видел, насколько она прекрасна, просто совершенна! Самое удивительное создание в этой вселенной! В руках заплясала сила. Я не призывал ее, она пришла сама, после чего естественным образом отделилась от ладоней и потоком потекла в израненное тело Юли.
В этот момент я не думал, как прежде, что ни на что не способен, не шёл на поводу у старых унижающих мыслей. Я просто ХОТЕЛ быть сильным ради Юли, поэтому БЫЛ таковым! Наша вера в самих себя иногда определяет исход всей жизни…
Девушка вздрогнула и, словно выйдя из туманного забытья, посмотрела на меня удивлённым взглядом. Посмотрела и замерла в лёгком испуге, не замечая, как исцеляются раны и исчезает кровь. Мне хотелось сказать столь многое, но слова куда-то делись…
Наконец, Юля оказалась полностью исцелена, но на коже всё равно остались шрамы – такие же, видимо, как были у неё и в реальности.
Девушка запоздало осознала, что стоит передо мной абсолютно голая, и попыталась отвернуться, но я её не отпустил. Подскочил рывком и… крепко обнял, зарывшись в темные волосы лицом.
Меня распирало. Распирало эмоциями настолько, что сердце намеревалось или выскочить, или остановиться.
Юля почувствовала моё состояние – ведь в ментальной проекции всё предельно открыто – и притихла, а я наконец-то обрёл способность говорить.
– Юлечка... – зашептал хрипло и взволнованно. – Я даже не представлял, через что ты прошла, но теперь знаю и преклоняюсь перед твоим мужеством. Я никогда не думал, что в этой вселенной смогу встретить подобную девушку, и до сих пор польщен тем, что судьба позволила мне стать твоим напарником. Ты поразительная! Ты удивительная и неповторимая – и я не устану это повторять. А еще ты – красивая…
Девушка привычно дернулась, но я этого ожидал. Слегка отстранился, позволил своей ладони скользнуть по бугристой коже руки, притронуться к пострадавшим ребрам, едва не задев потрясающе шикарную грудь…
– Всё это не портит тебя, слышишь? Это твои ордена, твоя слава, твоя сила… Ты прекрасна независимо от того, есть эти шрамы или нет…
Юля смотрела на меня с такой болью, что лишала меня сил, но по мере того, как я говорил, в ее страдающем взгляде начинала проскальзывать надежда. Большая, трепетная и ранимая надежда, которую я мечтал воскресить и умножить в сотни раз.
– Позволишь ли ты… – я замялся, чувствуя нахлынувшее смущение, – позволишь ли ты… назвать тебя своей женщиной? Могу ли я… стать твоей половинкой в этом мире?
Похоже, она не ожидала таких вопросов. Каких угодно, но не таких, потому что в чёрных омутах измученных глаз появилось искреннее изумление и растерянность.
– Ты мне очень нравишься, Юлечка! Нравишься вся, как есть, потому что абсолютно любая – ты прекрасна! – добавил я, неторопливо наклоняясь к ее губам. – Теперь я точно знаю: я люблю тебя!!!
И поцеловал дрогнувшие губы, на которых уже не осталось соли от слёз…
