Текст книги "Холмс (ЛП)"
Автор книги: Анна Хэкетт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Глава 9
Проснувшись, Либерти не сразу поняла, где очутилась.
Куда, черт возьми, она попала?
Либерти лежала на койке. Рядом с ней монотонно и раздражающе пищал какой-то прибор. Сжав в руках простое белое одеяло, она попыталась вспомнить, что произошло.
Тогда Либерти задела что-то шелковистое. Посмотрев вниз, она увидела темноволосую макушку возле своего бедра.
Адам. Сидел на маленьком табурете, опустив голову на кровать и положив руку Либерти на ногу. Пускай ей не было видно его лица, но он, несомненно, спал.
Она нежно погладила его по волосам, и у нее сдавило грудь.
На базе «Блю Маунтин» Либерти встретила много замечательных людей. Храбрые выжившие, веселые девушки, сексуальные парни. Они подружились, и ей нравился здоровый секс с одинокими мужчинами. В мрачных реалиях нового мира Либерти искала искры смеха и нормальности.
Но никто никогда не сидел у ее постели, когда она болела. Либерти сглотнула, пытаясь избавиться от огромного кома в горле. В действительности никому не было дела, жива она или мертва.
Либерти снова погладила Адама по шелковистым каштановым волосам.
Он встрепенулся и, подняв голову, поморгал. Пара прядей упала ему на лоб, и на его щеке отпечаталась складка ткани. В первую секунду после пробуждения Адам выглядел моложе. Возможно, таким он и был, пока не взял на себя ответственность за сотни жизней.
Стоило Адаму провести ладонью по лицу, как вернулся генерал со знакомыми морщинками между бровями и по бокам ото рта.
– Ты в порядке, – он погладил ее ногу от колена до бедра.
– В порядке, – Либерти сжала его руку. Честно говоря, она много лет не чувствовала такой бодрости и подозревала, что док дала ей нано. Крошечные роботы носились по кровеносной системе, излечивая все повреждения на своем пути. Либерти переполняла энергия. – И чувствую себя превосходно.
– Хорошо, – прерывисто выдохнул Адам. Повернув ладонь, он переплел их пальцы. Лишь тогда Либерти заметила белую повязку на его руке.
– Док тебя осмотрела? – она погладила бинты. – Что это была за тварь?
– Ничего особенного, – заспорил Адам.
Либерти села в постели. Он присматривал за всеми, но сам отказывался от малейшей заботы. Словно не сознавал своей важности для конвоя.
– Как это ничего? Адам, ловушка была рассчитана на тебя.
– Мы изучаем инопланетного жука и доставившего его доппельгангера, – посуровел он.
– И все же то, что хищники интересуются твоим прошлым – дурной знак, – Либерти сжала его руку. – Они знают, что ты принимаешь решения и ведешь нас. Ящеры становятся хитрее. Они поняли, что если ликвидируют тебя, уничтожат нас изнутри.
– Вряд ли, – фыркнул Адам. – Мое место займет кто-нибудь другой.
– Ты в одиночку создал «Блю Маунтин». Обуздал хаос в первые дни после вторжения. Обеспечил нас всем необходимым. Адам, лидеры наших отрядов – умные и опытные бойцы. Но они не ты.
– Давай лучше поговорим о тебе, – он наклонился так, что их лица разделяли считанные сантиметры. – Ты больше не будешь вставать между мной и угрозой, поняла меня?
– Я буду делать все, что только пожелаю, – высоко подняла голову Либерти.
– Ты будешь беречь себя, черт возьми, – вскинув руку, Адам ухватил Либерти за подбородок.
– Однажды я позволила мужчине командовать мной…
Выругавшись, он отпустил ее.
– Я не командую тобой, и ты это знаешь.
Либерти кивнула. Она была несправедлива в своем сравнении. Адам Холмс был настолько далек от ее ублюдочного бывшего мужа, насколько можно себе представить.
– Что за штуку пытались прикрепить к тебе?
– Ноа с командой препарируют ее. Лаура им помогает, – раздраженно вздохнул Адам.
Если кому-то и было под силу разгадать загадку, так это Ноа Киму, сексуальному главе команды техобслуживания. Если, конечно, он сумел сосредоточиться в присутствии Лауры Блэдон. Они были влюблены и с тех пор как сошлись, не могли не прикасаться друг к другу. Еще одна пара, нашедшая любовь в апокалипсическом аду.
– Они считают, что жук – это своеобразное устройство для управления разумом, – добавил Адам.
– Хищники смогли бы тебя контролировать? – ахнула Либерти.
– Да, – он помрачнел еще больше, – и заставили бы меня направить конвой им в лапы.
Возможное развитие событий пугало.
– Но этому не бывать, – Адам снова схватил ее за руку и опустил взгляд на их переплетенные пальцы. – Мы добрались до угольной шахты и на данный момент в безопасности. Завтра уже будем в «Анклаве».
– Она…эта инопланетная дрянь сказала, что «Анклава» больше нет, – Либерти затошнило.
– Мы с ним связались, – покачал головой Адам. – Связь плохая, и инопланетяне перекрывают почти все частоты, но «Анклав» цел и невредим. Там все хорошо.
– Что ж, вот и замечательно, – с облегчением вздохнула Либерти и наклонилась вперед. – Мне нужно приступить к воплощению твоего тайного плана по укреплению боевого духа.
– Нет, – и вот снова его фирменный генеральский тон. – Ты должна отдыхать.
– Мне дали дозу нано, – фыркнула Либерти. – Я чувствую себя лучше, чем перед дракой с инопланетной сукой. Меня распирает от энергии, – она дотронулась до его лица, все-таки разгладив злополучную морщинку между бровями. – Кроме того, людям нужна разрядка, – Либерти большим пальцем дотронулась до губ Адама и увидела в его глазах ту самую темную дикую вспышку. – Нам она нужна.
Адам выглядел разрываемым надвое. Либерти поняла, что внутренний конфликт стал для него привычным делом – несколько решений, и нужно выбрать только одно.
– Ладно. Но если у тебя закружится голова, или ты почувствуешь себя нехорошо, сразу же присядь.
– Договорились, – не в силах сдержаться, Либерти подалась вперед и быстро поцеловала Адама.
Тут же оживившись, он схватил ее за плечи и, со стоном углубив поцелуй, насыщался ею. Когда Адам отстранился, у нее уже припухли губы.
– Либерти, ты не должна меня дразнить, – он немного задыхался.
– Почему?
– Мое самообладание не железное, – Адам впился пальцами в ее кожу.
– Хорошо, – передвинувшись на койке, Либерти свесила ноги с края и позволила себе всмотреться в лицо Адама. – Потому что мне не нужно твое самообладание. Теперь беги. Я должна подготовиться к твоему запланированному сбору.
– Увидимся через час, – проведя пальцами по волосам, Адам пристально смотрел ей вслед.
***
Адам умылся у маленькой раковины в своем автобусе. Ему нужно было навестить спасенного из клетки мальчика – Элайджу. Ребенок был испуган и растерян. К счастью, одна из медсестер Эмерсон взяла его под свое крыло. Адам снова плеснул водой в лицо, и струйки потекли по его голой груди. Боже, он чувствовал боль в самих костях.
Часть его души, спрятанная давным-давно, понимала чувства миссис Маринос. И разделяла их. Считала, что в новом мире уцелеют только молодые, сильные, способные сражаться и выживать.
Адам посмотрел на свое отражение в крошечном зеркале.
Ему казалось, что за стеклом метались разъяренные души людей, которых он был вынужден сегодня убить. А также тех, кто погиб в «Блю Маунтин» и во время побега. Опершись руками на края раковины, Адам склонил голову. Все эти люди…умерли.
Раздался стук в дверь, и появилась Либерти.
Стоило Адаму взглянуть на нее, как почти все его мрачные мысли рассеялись. И последние из них отогнал блеск ее глаз и взгляд, блуждавший по его голой груди. Кровь Адама вновь взбурлила от желания, дав ему почувствовать себя живым.
– Мы готовы, – хрипло сказала Либерти.
Неохотно накинув белую рубашку, он застегнул пуговицы. Адам ни на миг не сводил глаз с женщины перед ним.
Она тоже переоделась. Теперь на Либерти были черные джинсы, подчеркивавшие округлые формы, и облегающий красный топ, неудержимо притягивавший взгляд оголодавшего мужчины.
«Господи, Адам, возьми себя в руки»
– Как ты умудряешься превосходно выглядеть в разгар инопланетного вторжения?
– Практика, – поправила волосы Либерти.
– В твоих устах все так легко.
– Нет, не легко. Но важно, – она помялась с ноги на ногу. – До апокалипсиса я была торговой представительницей крупной компании по производству товаров народного потребления. Мы продавали все – косметику, шампуни, зубную пасту. Я отлично усвоила, что люди редко говорят о своих желаниях, и по их намекам нужно угадать, чего им хочется на самом деле.
– Вот почему ты хорошо разбираешься в людях.
– Возможно, – пожала плечами Либерти. – Как бы то ни было, уход за собой позволяет мне найти нормальность посреди хаоса. И я хочу дать ее другим людям. Раньше я любила делать прически и наряжаться…до того как…оказалась в ловушке неудачного брака. Потом уход за собой дал мне почувствовать себя человеком, а не пустым местом. Он помогал мне казаться уверенной в себе, когда я не была таковой, – она улыбнулась. – Я притворялась, пока сама не поверила. Неплохой способ.
– Ты справилась, – так и не отведя от нее глаз, Адам заправил рубашку в брюки и вышел из автобуса.
– В некоторые дни я по-прежнему притворяюсь, – вздохнула Либерти, но затем снова улыбнулась. – Прямо сейчас да, я действительно чувствую, что справилась, – она схватила Адама за руку. – Пойдем. Все готово.
– Ты быстро.
– Милый, я могла бы ответить, – ее улыбка была откровенно эротична, – но не хочу заставлять тебя краснеть. Да, вы краснеете, генерал Холмс. Что очень мило.
– Я не краснею.
– Не лицо, а шея. И на ней натягиваются жилы…очень сексуально.
Он почувствовал, как его горло залило жаром. Проклятье.
Они прошли между машинами, и Адаму открылся вид на укрытие конвоя.
Оно не было уютным. Темная пещера – центральная секция старой шахты с широкими тоннелями, расходившимися в разные стороны. Чтобы сюда попасть, водителям пришлось вести машины по трапу, но конвой спустился не очень глубоко.
В углу стояло старое обветшалое горнодобывающее оборудование. Стены были уродливы. Неровные, серые. Команда техобслуживания сообщила, что при постройке на все поверхности был распылен какой-то современный торкретбетон – одна из причин, почему шахту выбрали убежищем. Особое бетонное покрытие добавляло стенам крепости и препятствовало накоплению опасных газов. К счастью, незадолго до вторжения шахту закрыли, и в ней практически не осталось угля.
Всех членов конвоя попросили не уходить далеко. В шахте было много больших открытых пещер, полных потенциальных опасностей.
В результате конвой едва уместился в центральной секции, выстроив машины вдоль стен. Люди сидели возле своих автомобилей, уставшие и удрученные. При виде них у Адама заболело сердце.
Он глубоко вдохнул.
Боже, Адам надеялся, что его задумка возымеет эффект.
Он заметил несколько праздничных баннеров и людей, суетившихся возле кухонного грузовика, расставляя еду на большом раскладном столе. Адам хотел красивого торжества, но в темной подземной дыре праздничные украшения выглядели жалко.
– Готов? – спросила Либерти.
– Сначала нам нужно дождаться Маркуса.
– Он придет, – подтвердила она. – Не знаю, что вы задумали, но никогда не видела, чтобы огромный страшный Маркус Стил так нервничал. Ни перед миссией, ни во время сражения. Сегодня он на нервах, как никогда прежде.
Послышались тяжелые шаги, и появился упомянутый мужчина.
Либерти была права. Маркус чувствовал себя неловко. Волосы его были еще влажными, и хоть он надел свои излюбленные потертые джинсы, зато сменил футболку на отутюженную чистую рубашку в мелкую синюю клетку.
– Ты принарядился, – Либерти поправила его воротник.
– Да, – Маркус осмотрелся. – Я думал, вы украсите пещеру, прежде чем я…решусь. Организуете праздник.
– Либерти сделала все, что в ее силах, – Адам сожалел, что не мог предложить людям больше. – У нас не так много…
– Подождите-ка секундочку, – перебила его Либерти. Подняв руку, она помахала кому-то у накрытого стола.
Зажегся свет.
Тысячи крошечных белых огоньков усеивали крышу и стены. Люди вокруг ахали, охали и перешептывались. С одной стороны пещеру освещали круглые бумажные фонарики, источавшие теплый золотистый свет. Также Адам увидел музыкальную группу во главе с Крузом Рамосом, принесшим свою гитару. Мексиканец кивнул, и они заиграли прекрасную мелодию с латинскими мотивами.
Пещера преобразилась.
Уже не грубая и не уродливая, она стала сказочной.
И все благодаря одной женщине. Пока выжившие люди осматривались, улыбались и смеялись, Адам чувствовал, как ослаблялось давление у него в груди.
Глава 10
Либерти была рада видеть улыбки выживших людей и удивление на их лицах. Но больше всего ей понравилось, как поразились Маркус и Адам.
– Ты волшебница, – Адам схватил ее за плечи и развернул к себе лицом. Черт возьми, отличный комплимент.
– Мы просто зажгли свет.
– Нет, дело не в свете.
Вошла Элл Милтон и прижалась к Маркусу.
– Ничего себе, как здесь красиво. Словно мы очутились в пещере чудес, – она шлепнула его по бедру. – Когда ты сказал мне принарядиться к вечеринке, такого я не ожидала.
Насколько помнила Либерти, Элл не носила юбки, но сегодня сделала исключение. Обычно она предпочитала поношенный камуфляж, готовая поддержать свой отряд по первому зову сирены. Теперь на ней были милая синяя юбка и простая кофта. Должно быть, ее наряд даже отдаленно не напоминал о гардеробе светской львицы.
Однако прижимаясь к своему огромному мужчине, Элл выглядела счастливой. Любимой.
У Либерти сдавило грудь. Элл нашла это неуловимое чувство, причем в худших из возможных обстоятельств. Даже зная, что не создана для любви, Либерти все равно завидовала влюбленным.
– Вечеринка еще не началась, – она никогда не слышала, чтобы голос Маркуса звучал так хрипло.
Глубоко вдохнув, солдат потянул Элл в центр комнаты, где по периметру самодельного танцпола стояли фонарики.
Ничего не понимая, Либерти отметила, что Адам рядом с ней по-прежнему был скован и сосредоточен.
Маркус откашлялся. Люди повернулись к нему. Элл выглядела ошеломленной.
– Я хочу кое-что сказать…
Когда огромный мужчина затих, в пещере повисло молчание и атмосфера ожидания. Маркус принялся разглядывать пол, и Либерти гадала, собирался ли он вообще заканчивать, что, черт возьми, начал.
Возле него появился Отряд Ада. Гейб, Рид, Круз, Шоу и Клодия выстроились в ряд, глядя на человека, которому доверяли изо дня в день вести их в бой.
– Ну же, amigo, – позвал Круз. – Это гораздо проще, чем драться с хищниками.
Маркус что-то проворчал и набрал в грудь воздуха.
– Маркус, в чем дело? – привстав на цыпочки, Элл коснулась его лица. – Поговори со мной.
Он мотнул головой, будто стряхивающая воду собака, и откашлялся.
– Элл, я каждый день иду и сражаюсь. Я пробираюсь через грязь и вижу худшее из того, что произошло с нашим миром…
Люди вокруг начали перешептываться.
«Гм», – вряд ли таков был план Адама.
– Но мне легко надевать броню и брать в руки винтовку, потому что я сражаюсь за тебя, – Маркус схватил Элл за руку, и выражение ее лица смягчилось. – Я боролся за тебя еще до того, как мы сошлись. Ты – мой свет во тьме. Я не знаю, чем заслужил твою любовь, но нуждаюсь в ней каждую ночь и каждое утро, когда просыпаюсь.
По толпе пронеслась волна вздохов.
Либерти чувствовала, как ее собственное сердце рвалось из груди. В иное время Маркус не любил болтать и раскрывать свои чувства миру.
У Элл задрожали губы.
– Маркус…
– Нет, дай мне закончить…– перебил он ее, покачав головой, – или я позабуду слова, – Маркус пошарил в кармане. – Я знаю, что мир летит ко всем чертям, и мне нечего тебе предложить, кроме самого себя, – он опустился на одно колено.
Элл вскинула руку ко рту, и толпа ахнула. Либерти видела, как люди оживились. На их лицах появились интерес, удивление и волнение. В воздухе повисло беззвучное ожидание.
– Каждую ночь ты разделяешь со мной постель. Обрабатываешь мои раны. Каждый проклятый день на другом конце линии связи отводишь от меня беду. Что бы ни случилось, мне плевать, пока ты со мной, – Маркус поднял маленькую коробочку. Либерти стояла не так близко, чтобы разглядеть кольцо, но судя по бликам и переливам, оно, вне всяких сомнений, было красивым. – Элл Милтон, ты выйдешь за меня замуж и станешь моей навсегда?
– Я уже твоя, Маркус, – Элл обхватила ладонями его лицо. – И всегда была. Но да, я хочу стать твоей женой.
Маркус шумно выдохнул и быстро поднялся на ноги. Он схватил Элл. Либерти смотрела, как они жестко и грубо целовались, вжимаясь друг в друга. Нежные скромные поцелуи были не для Маркуса Стила. Но они, бесспорно, подпитывались любовью и страстным желанием, от которого у Либерти екнуло сердце.
Вокруг ликовали выжившие люди. Несколько человек обнимались и целовались. Что еще важнее, на каждом лице читались счастье и надежда. Даже миссис Маринос сидела с компанией и улыбалась. Маркус и Элл были из Отряда Ада, который удерживал конвой на плаву, сплачивая толпу разномастных людей.
Позволив Элл глотнуть воздуха, Маркус надел ей на палец кольцо. Остальные члены отряда похлопали его по спине и притянули их обоих в объятия, чтобы расцеловать. Шоу немного перестарался, чем навлек на себя недовольство Маркуса и схлопотал подзатыльник от Клодии. Очаровательный снайпер отпрянул и, схватив ее в объятия, подарил ей по-настоящему долгий и глубокий поцелуй.
Было замечательно наблюдать, как суровая и закаленная женщина таяла рядом со своим мужчиной.
– Ты молодец, Адам, – Либерти покосилась на человека, организовавшего праздник. – Это все твоя заслуга.
– Идея твоя, – он опалил ее взглядом.
– Да, моя. Честно говоря, я решила, что за нее ты должен отблагодарить меня танцем.
– Я не танцую, – нахмурился Адам.
– Сегодня танцуешь, – Либерти взяла его руку и сжала. Повернувшись к людям, она заговорила громче: – Нас ждет праздничный ужин. Сегодня вечером наши волшебники в кухонном автобусе превзошли сами себя, – Либерти указала на накрытый стол. – Угощайтесь. Веселитесь.
Музыканты снова заиграли.
Одни члены конвоя потянулись к столам, другие к танцевальной площадке. Третьи остались сидеть со своими компаниями, смеясь, болтая и радуясь.
Идеально.
И плевать, что стены были каменными, пол грязным, а люди утомленными.
Многие до сих пор наблюдали за Элл и Маркусом. Она уговорила своего солдата потанцевать. Он едва переставлял ноги, но обнимал Элл и не сводил с нее глаз.
– Если честно, у меня в голове не укладывается, что мы сейчас сделали, – пробормотал Адам, и Либерти выгнула бровь. – Нас выслеживают инопланетяне, мы в бегах, но отмечаем помолвку, – он тряхнул головой. – Безумие.
– Оно и делает нас людьми, – она подтолкнула его бедром. – Думаешь, гайззайда радуются жизни, смеются или любят? Нет. Поэтому они проиграют, – Либерти потянула Адама за руку. – Вперед, генерал Холмс. Я требую свой танец.
С явной неохотой он последовал за ней на танцпол.
Несколько человек засвистели и закричали.
Покачиваясь под музыку, Либерти то и дело прижималась к мужчине, сводившему ее с ума. Она хотела, чтобы он снова сосредоточился исключительно на ней. Став зависимой от его внимания, Либерти чувствовала себя наркоманкой. Связь с Адамом кардинально отличалась ото всех ее прошлых любовных авантюр.
Поймав ритм, он приобнял Либерти, и она прильнула к нему. Заиграла быстрая веселая мелодия, буквально созданная для танцев.
– Видишь? Совсем не страшно.
– Я не говорил, что не умею танцевать, – проворчал Адам. – Просто я не танцую. Не принято генералу и лидеру панибратски плясать со своими подчиненными.
– Я отучу тебя держаться особняком даже ценой своей жизни, – закатила глаза Либерти.
– Не говори о смерти, – он сжал ее крепче, почти причинив боль.
– Ты прав, – от накала в его глазах у нее перехватило дыхание. – Сегодня речь только о жизни.
Затерявшись в музыке и слабом мускусном аромате, Либерти поняла, что Адам все еще был напряжен. Как будто не знал, как отпустить ситуацию и расслабиться.
Пускай ее генерал еще не догадывался, она только что вышла на тропу войны.
Либерти поклялась, что сегодня Адам расслабится и насладится вечером. Она твердо решила выиграть их личное сражение.
***
Люди вокруг отплясывали бипоп и джайв. Шоу и Клодия учили Селену танцевать. Инопланетянка напряженно запоминала шаги, но улыбалась. Маркус, в свою очередь, был не из тех, кто станет скакать. Как и Гейб Джексон. Однако Эмерсон все-таки вытащила своего мужчину на танцпол. Он почти не шевелился, пока она извивалась и крутилась возле него. Судя по выражению лица, Гейб был не слишком-то расстроен положением дел.
Как и Адам. Танцуя, он растворялся в латинских мотивах и чувствовал, что его мышцы начали расслабляться одна за другой.
Время от времени Либерти смеялась и с искренней радостью поднимала на него взгляд. Адам едва противостоял искушению притянуть ее ближе.
Либерти Лоулер была не для него. Слишком жизнелюбивая и веселая. В скором будущем она бы заскучала с мужчиной вроде Адама. Черт, с ним заскучала даже уравновешенная, рациональная, консервативная Диана.
Но он собирался наслаждаться моментом и танцем. Адам впитывал светлые мгновения, чтобы потом вспоминать их в самые сложные минуты. Темными одинокими ночами, когда его преследовал шепот мертвецов.
Адам сглотнул. Даже сейчас ему в голову уже закрадывались мрачные мысли.
Он посмотрел на своих людей. Смеявшихся, угощавшихся, танцевавших.
Оно того стоило. Адам забирал себе тьму, чтобы избавить от нее остальных. Чтобы в их душах не множились тени, и чтобы им не пришлось проходить через новые испытания.
– Эй, – Либерти дотронулась до его щеки, – куда ты пропал? – она не сводила с него голубых глаз.
– Извини, – покачал головой Адам, снова задвигавшись под музыку.
– Генерал, – мимо проходил Рот Мастерс со своей женщиной Эйвери и сунул Адаму в руку стакан.
Господи помилуй, хрустальный стакан – огромная редкость в новые времена – из кухонного автобуса.
– Что это?
– Либерти заказала для вас, – подмигнув, Рот схватил Эйвери и увлек ее в толпу.
– Попробуй, – усмехнулась Либерти.
Адам сделал глоток и застонал.
– Односолодовый шотландский виски. Где, черт возьми, ты его взяла? И как узнала, что он мой любимый?
– Я же говорила, что у меня свои источники, – придвинувшись ближе, она положила руки ему на грудь. – Наслаждайся.
И Адам наслаждался. Наслаждался мягким, но сильным жжением виски и близостью фигуристой женщины. Она покачивалась под музыку, натираясь об него грудью и бедрами.
Адам поспешно осушил стакан одним глотком. Даже виски не ослабил животное желание, выворачивавшее само нутро.
Либерти выхватила у Адама пустой стакан и передала кому-то. Мелодия сменилась, став страстной и эротичной. Ритм наводил на мысли о разгоряченных потных телах и откровенном первобытном сексе.
Круз больше не играл на гитаре. Теперь он обнимал свою женщину Санту, и они плавно танцевали сальсу. Будучи более опытным танцором, Круз вел, и она подстраивалась под него. Они сходились и расходились, совмещаясь, как идеально подходящие друг другу части головоломки. Покружив Санту, Круз отклонил ее назад и повернулся вместе с ней.
– Черт, они смотрятся сексуально, – сказала Либерти.
– Тебе нравится сальса? – спросил Адам.
– Нравится смотреть, но я не умею ее танцевать, – рассмеялась она.
Он не позволил себе думать. Схватив Либерти, Адам притянул ее ближе и протолкнул бедро между ее ногами.
Она округлила глаза. Выражение ее лица было точно таким же, как той ночью в машине, когда Адам снял рубашку.
– Ты танцуешь сальсу?
– В детстве брал уроки. Мама надеялась, что я освою вальс. Но педагоги добавили в программу несколько других танцев, о которых я ей не рассказывал, – покачивая бедрами в ритме музыки, Адам оттеснял Либерти назад. Она же смеялась, глядя на свои ноги. – Нет, – он притянул ее ближе. – Смотри на меня. Позволь мне вести.
– Я и позволяю. Уже полтора года. Ты всегда вел меня в верном направлении.
Слова Либерти крутились у него в голове вместе с сексуальной мелодией и физической тягой.
Адам увлек Либерти за собой, шагая нога в ногу с ней и крепко ее обнимая. Отклонив ее назад, он провел рукой от изящной шеи до восхитительного бедра. Адам смутно слышал, что люди вокруг них ликовали и одобрительно кричали.
Желание опаляло его изнутри и скручивало все туже. Обжигающая потребность сводила с ума.
Когда музыка стихла, Адам прижал Либерти к своей груди. Оба тяжело дышали, и их кожа поблескивала от пота.
– Ого, – облизнулась Либерти. – Я и не думала, что способна на такое, – и уже тише она добавила: – Лучше бы тебе поблагодарить публику.
Попятившись, Либерти низко поклонилась. Толпа снова возликовала. Заставив себя кивнуть, Адам понадеялся, что никто не заметил твердую выпуклость в его штанах.
Заиграла следующая песня – медленная, но не менее эротичная и чувственная.
Либерти тут же снова прильнула к Адаму и спрятала лицо у него на груди. Она глубоко вдохнула, словно не могла насытиться его ароматом. Член дрогнул. Не в силах противостоять притяжению, Адам снова ее обнял.
Он решил позволить себе последний танец, прежде чем сбежать в свою машину.
Медленно двигаясь под музыку, Либерти мурлыкала мелодию себе под нос.
Люди вернулись к своим небольшим компаниям, где продолжили ужинать и болтать. Еще несколько человек нашли себе пары, и вскоре танцпол был опять переполнен.
Адам уткнулся носом в волосы Либерти. Они пахли земляникой. Он вдохнул, запоминая аромат.
– Мне пора, – песня закончилась, и Адам вернул себе самообладание.
– Что? – подняла голову Либерти.
– Я прекрасно провел время. Ты права, мне, как и всем остальным, нужно было отдохнуть, но теперь я должен заняться делами…
– Хочешь сказать, тягостными размышлениями, – нахмурилась она.
– Либерти, я не могу, – скрипнув зубами, он отстранил ее нежно, но твердо.
– Адам, тебе тоже нужно ради чего-то жить, – подбоченилась Либерти. – И нужно уравновесить трудности радостями.
– У меня все хорошо…
– Чушь. Все, кто знает тебя, видят, что ты ходишь по острию. Просто позволь себе чувствовать!
– Я позволяю, – выпалил Адам. – Я чувствую вину, ответственность, горе, – уже тише продолжил он. – Я нахрен тону в них каждый божий день.
– Что лишь доказывает мою правоту, – на лице Либерти промелькнул гнев, но тут же исчез. – Рано или поздно эмоции тебя сломят. Тебе нужно найти надежду, радость и удовольствие.
Адам тяжело дышал, не находя слов и не в силах объяснить, что не заслуживал ничего перечисленного ею.
Либерти смотрела на него, пленив голубыми глазами. Затем она потянулась и схватила Адама за руку.
– Пойдем со мной, – тихо велела Либерти.
Разрываясь между долгом и желанием, он чуть не задыхался.
И когда она увела его с танцпола, последовал за ней.
