Текст книги "Отстрел принцев, или Как добиться своего"

Автор книги: Анна Гринь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 3

Немного понаблюдав за спящим Леожем, я переключилась на вид за окном, с каждой минутой все больше опасаясь за свою жизнь. Ночь приближалась так же стремительно, как и летела по тракту карета. Кучер гнал лошадей, будто старался попасть на тот свет раньше всех, заодно прихватив и нас.

Молиться не хотелось, особенно в присутствии барона. Он, конечно, вряд ли бы что‑то понял, но я все равно чувствовала себя неуютно.

Так вышло, что с самого детства, хоть мне и прививали знания о религиозных верованиях, я не очень любила все то, чему с охотой поклонялась мать. Возможно, дело было в бабушке, однажды заметившей, что вера живет не в голове, а в сердце, и если у человека в сердце есть это чувство, то ему не нужен храм для вознесения молитв богу.

Мама придерживалась иного мнения и старательно натаскивала нас по части знаний. Но я лишь честно выучивала куски текстов и молитв, чтобы порадовать королеву. Если бы мама услышала, как я ругаюсь, поминая совсем не бога, она бы расстроилась, но сейчас я была далеко от дома, и никто здесь не мог знать, какая я на самом деле.

– Адово пекло! – в который уже раз взвыла я, хотя на сиденье меня подкидывало совсем не так, как бы это происходило в одной из отцовских карет. Но радоваться сему факту в данный момент я не могла.

За окном совсем стемнело, но свет звезд позволял без труда различать широкую ленту дороги впереди, а время оберегало от столкновений с другими путниками.

– Все нормальные люди сейчас спят в гостиницах, но не мы, – я вздохнула, сползла на своей стороне сиденья чуть пониже, чтобы не спать сидя.

Сон не шел. Я слышала скрип колес, карету немного подбрасывало на ухабах, наемники переговаривались, а я просто лежала и наблюдала за спящим бароном. Он моего интереса не замечал, спал, подложив руку под голову, чутко реагируя на каждое движение кареты по выбоинам и камням, не сползая к края ни на дюйм.

Не смотря на странный цвет глаз, его нельзя было назвать некрасивым. Нет, как раз таки он был очень привлекателен, хотя в его образе было что‑то от хищной птицы: такой же дикой и своевольной.

Вдруг карету тряхануло чуть сильнее, одно колесо скрипнуло, и раздался хруст. Кучер закричал, но не раздосадовано, а от боли. Я удивленно села и обернулась к окну, собираясь в него выглянуть, но Зак меня перехватил, прижал спиной к себе и начал быстро что‑то нашептывать. Мне показалось, что я слышу бред, а затем карета сильно накренилась, хрустнула ось. Нас подбросило, и если бы не барон, то я, наверное, вылетела бы наружу.

Он прижимал меня, карета неслась на боку, а потом и вовсе перевернулась, и мы кубарем скатились на дверцу, которая со скрежетом преодолевала встречу с гравием и камнями.

– Держись, скоро выберемся, – уверенно и как‑то обыденно произнес молодой человек мне на ухо, стараясь отодвинуться подальше от опасности.

Еще раз подпрыгнув, карета сменила грунт и теперь неслась по траве, а через несколько минут и вовсе остановилась.

Я тяжело дышала, лежа на спине, прижатая к груди почти незнакомого человека. Хотелось перевернуться и поблагодарить Леожа, но я никак не могла успокоить дыхание.

– Неприятная ситуация, – вздохнул молодой человек.

Я все же перевернулась. И с досадой поняла, что наши с Заком губы оказались не только в паре дюймов друг от друга, но и даже само наше дыхание переплеталось.

Скатившись с Леожа, я поднялась почти в полный рост и толкнула дверцу кареты. Та покосилась, панель почти проломилась, но запор еще действовал, приводя меня в ужас.

– Сейчас все осмотрим и уберемся подальше, – озвучил свои мысли маг.

Он поднялся рядом со мной и без труда открыл покореженную дверь, осторожно выглядывая наружу. Я, сама того до конца не осознавая, придвинулась к барону поближе, пытаясь впитать исходящее от него спокойствие.

– Что это было? Колесо? – голос не слушался, и у меня получился едва различимый шепот.

– Не совсем, – качнул головой Зак и, зацепившись за проем, одним плавным движением выбрался наружу. После чего протянул мне руку.

Выбираться не хотелось, меня одолевал страх, а к горлу подкатывал неприятный комок.

– Давай, Ализа, у меня нет времени! – прорычал барон, и я протянула ему руку, позволяя вытащить себя из разбитой кареты.

К нам уже спешили наемники.

– Ким, Кэм, – обратился к ним Леож, – что произошло?

– Кто‑то обогнал нас и поджидал вон в тех кустах, – ответил один из близнецов.

Стоя на перевернутой карете, я могла видеть достаточно далеко, но не хотела созерцать кусты в сотне ярдов позади нас.

– Кучер? – Леож спрыгнул на землю и обошел карету, осматривая повреждения, хотя и так было понятно – передвигаться на ней уже не возможно.

– Стреляли в лошадей и в него, – отозвался Ким… или Кэм. – Попали в первую в упряжке кобылу и та упала, переломала ноги, а за ней еще две. Кучеру пробили пулей гортань, он свалился под ноги перепуганным лошадям.

Я обхватила себя руками, чувствуя лишь растекающийся по жилам страх. Ветер трепал пряди, выбившиеся из кос, а щеки горели, будто кто‑то со всей силы отхлестал меня по ним.

– Борн? – вновь задал вопрос Зак.

– Погнался за убийцей, но того или запугали, или он был из числа фанатиков…

– Застрелился? – хмыкнул барон. – Жаль…

К нам подошел рыжебородый наемник и, как и Леож, обошел карету.

– Нужно убираться отсюда, – убедившись в неисправности транспорта, заметил мужчина, и Зак согласно кивнул.

– У нас четыре коня, – напомнил один из близнецов. – Ни одна из лошадей в упряжке не выжила. Убийца не первый раз проделывал подобное и хорошо все рассчитал.

Сглотнув, я отыскала взглядом чуть в стороне, в траве бесформенную кучу, вызвавшую у меня рвотные позывы с новой силой.

– Ализа, спускайся! – велел барон, и это уберегло меня от потери сознания в ту же секунду.

Дрожащими руками придерживаясь за целое колесо, я попыталась осторожно сползти вниз, но поскользнулась и свалилась, но не на землю, а в руки Леожа. Он подхватил меня и начал распоряжаться:

– Ким, Кэм, вы поедете впереди. Борн, ты сзади. Давайте выбираться отсюда. Возможно, убийца был один, но я не хочу это проверять.

Мы вернулись на тракт, наемники привели коней. Зак приподнял и усадил меня боком на седло, но я замотала руками и начала вырываться, стремясь опять попасть на твердую землю. Барон начал злиться, но позволил мне спуститься, а я, краснея от досады, бросилась к обочине и почти сразу же упала на колени, содрогаясь от судорог в желудке.

Ужин в несколько быстрых толчков покинул меня наедине с ужасом и стыдом. Нужно было подниматься и возвращаться к мужчинам, но сил не осталось.

Вдруг рядом со мной присел Борн и протянул платок и флягу с водой. Я благодарно кивнула, вытерла рот, стараясь не плакать, и осторожно приняла флягу, хотя та ходила ходуном у меня в руках.

– Ну, ну, девочка, что же ты, – пробормотал наемник, вставая и поднимая меня под мышки.

Не выдержав, я окончательно разрыдалась и уткнулась мужчине в грудь, понимая, что подобное поведение недопустимо, но не в силах что‑либо поделать.

– Зак, – тихо позвал рыжебородый.

Через секунду молодой человек оказался рядом. Он вытащил у меня из рук флягу, развернул к себе и бережно обнял, поглаживая по голове и ничего не говоря. Я была благодарна ему за это, хотя, оглядываясь на его отношение ко мне, барон должен был обругать и усадить меня в седло, не обращая внимания на слезы.

– Лиз… – Я стискивала его куртку и не хотела ничего слушать. – Давай, приходи в себя. Нужно ехать. Вернуться в гостиницу мы не можем – там, думаю, опасно. А впереди долгий путь. Доберемся до ближайшего постоялого двора и останемся там на несколько часов, хорошо?

Он говорил так ласково и мягко, что я только еще больше разрыдалась, но заставила себя кивнуть и обнять барона за шею. Он все понял без слов и, чуть приподняв над землей, понес к коню. В седле он устроился позади меня и крепко прижал рукой, чтобы я не свалилась.

Мы тронулись с места, сначала медленно, а потом всадники пустили лошадей трусцой. Гнать во весь опор они теперь не хотели, опасаясь новых засад.

Ким и Кэм ехали впереди, держа на изготовке мушкеты, Борн замыкал наш маленький отряд, прикрывая спины. Я сначала сидела очень прямо, стараясь держаться от Зака подальше, но усталость брала свое, и в какой‑то момент откинулась назад, опираясь. Он уверенно придвинул меня еще ближе, так что я оказалась не только в кольце рук барона, но и оперлась ему на грудь, как на спинку кресла.

Мне было так уютно и тепло, что тут же начала накатывать сонливость. Сражаясь с ней, я пыталась думать хоть о чем‑нибудь. Хотя бы о том, что мое поведение неприлично, ведь по документам я уже чья‑то жена, а барон лишь сопровождает меня к законному супругу.

Обдумывая происходящее, я обнаружила, что не стыжусь того, что позволяю Заку себя обнимать. И не вижу ничего ужасного в том, что мы едем на одном коне. Он казался мне отвратительным, грубым и властным, но здесь и сейчас рядом с ним я чувствовала себя в безопасности.

Улыбнувшись этой мысли и приказав себе не влюбляться, я закрыла глаза и позволила сну завладеть разумом.

* * *

Девушка вскоре уснула, уютно устроившись у Зака на груди. Он изредка бросал на нее взгляды сверху вниз, пытаясь понять, чем вызвана мимолетная улыбка Ализы. Почему‑то Леожу хотелось ее разгадать.

Через несколько миль от места нападения наемники чуть расслабились и не осматривали окрестности так пристально, хотя и не подумали спрятать оружие. Сам Зак ни на миг не отпускал концентрацию.

Он уже поплатился за халатность, решив, что они движутся достаточно быстро, и никто не посмеет их задерживать. Несколько часов сна стоили их маленькой группе потерями. Если карету и лошадей можно просто заменить, то жизнь человека Зак себе простить не мог.

Было бы хуже, если бы погибла Ализа, а подосланный безумец добивался именно этого. На четвертой лошади, как и вначале, ехал морок, похожий на самого Леожа. Если бы убийца охотился на Зака, то целился именно в мнимого всадника, но нет. Его целью была карета.

– Предупреждения начинают сбываться, – сам себе сказал Леож и вновь посмотрел на девушку.

В звездном свете ее кожа казалась очень бледной, а ресницы отбрасывали тени на щеки.

Как и любой обладатель магического дара, Зак мог видеть в темноте лучше человека, и теперь ничто не мешало ему разглядывать Ализу.

Выезжая из столицы, он не придал огромного значения посланиям с предупреждениями. А ведь следовало!

Король Джон требовал взять с собой дополнительную охрану, но Зак проигнорировал это, предпочтя скорость безопасности. И теперь расплачивался за это решение.

Будь Ализа обычной девчонкой, а не дочерью короля, Леож не переживал так сильно. Но теперь обстоятельства требовали оберегать ее от опасности. Вот только…

– Теперь тебе вообще опасно жить, Лиза, – хмуро пробормотал Зак, касаясь завитка на виске принцессы. Она вздохнула и повернула голову, пытаясь устроиться поудобнее.

Они двигались строго на восток, к горизонту, куда утекала лента тракта и откуда должно было появиться солнце. Через несколько часов небо окрасилось серыми проблесками, а потом внезапно из‑за верхушек деревьев прорвались краски, оповещая о начале нового дня. Тракт чуть вильнул, огибая низину, и вывел путников к небольшому постоялому двору: гостиница в два этажа, конюшни и хозяйственные постройки.

Зак сделал знак наемникам, и они свернули коней к гостинице. Леожу не очень хотелось останавливаться, но и ему, и его спутникам требовался отдых, а зная, чего ждать, он постарается уберечь их всех от опасности.

Не смотря на ранний час, из конюшен прибежал мальчишка–слуга, чтобы забрать коней. Спешиваясь, наемники быстро стягивали свои сумки с седел. Зак спустился последним, пока Борн придерживал спящую девушку.

Ализа не заметила, как ее стянули с седла и понесли к гостинице. Леож прикрыл мороком ее лицо, волосы и одежду, так что трактирщик увидел перед собой не юную рыжеволосую девушку в мужском наряде, а женщину с неприметной внешностью в застиранном сером платье.

Сняв два соседних номера, путники разделились. Зак уложил девушку на широкую кровать и стянул с нее сапоги, после чего накрыл одеялом. Ализа немного полежала, затем вздохнула и перевернулась на живот, подложив под щеку ладошку.

Посмотрев на нее, Леож обошел комнату, развешивая на окна и дверь предупреждающие маячки и защитные заслоны. Затем он сбросил куртку и ботинки и устроился на другой стороне кровати. Девушка спала достаточно крепко, Зак был уверен, что она вряд ли заметит соседство в ближайшие несколько часов.

* * *

Просыпаться не хотелось. Все тело ломило от боли, а под веки будто насыпали песка. Во рту же явно ночевали кошки. Но пришлось не только открыть глаза, но и сползти с кровати, чтобы добраться до крошечной ванной комнатки.

В полированном металлическом зеркале отразилось мое сонное, но на удивление не опухшее от слез лицо. Волосы немного выбились из кос и напоминали разворошенное гнездо, но я не знала, смогу ли это исправить без расчески.

Прополоскав рот и освежив лицо и шею, я вернулась в комнату и замерла на пороге. Спеша в уборную, я не заметила, что нахожусь в комнате не одна. На кровати на боку спал Зак. Во сне он расслабился, и его лицо не казалось таким суровым.

Мне захотелось подобраться поближе и внимательно рассмотреть его, раз уж выпала такая возможность. Медленно ступая, я вернулась к кровати и забралась на нее, пододвигаясь поближе к Леожу. Он никак не отреагировал, и я, чуть осмелев, принялась разглядывать молодого человека.

Теперь, когда он не мог помешать мне, я видела куда больше. Кожа чуть темнее, чем допустимо для обычного знатного господина, что говорило о его частом пребывании вне стен. При этом идеальные черты лица и ровный аристократический нос без следов переломов. На мочке уха едва заметный шрам и в пару к нему длинный росчерк на шее, почти скрытый волосами. Еще один маленький шрам на подбородке, свежий, недавно заживший и до сих пор светлый. В волосах запуталась трава и пыль, придавая барону забавный вид.

Перед сном он немного расстегнул рубашку, и я могла рассмотреть пару царапин на ключицах и след на плече, как от…

Я вздрогнула и, сглотнув, еще раз посмотрела на ровные стежки давно зажившей раны.

Пуля.

Мне уже доводилось видеть подобное, хотя принцессе и не положено знать о том, как выглядят раны.

В тот год мне едва исполнилось десять, и отец разрешил мне поучаствовать в охоте на равне со всеми. Мама, конечно, была против, но в седле я сидела уверенно и морально была готова и к долгой дороге, и к утомительной охоте. Все было не так уж плохо, пока один из молодых людей, так же впервые попавших на охоту, вместо кабана не подстрелил егеря. Переполох стоял такой, что никого не интересовало, вижу ли я происходящее. Пуля прошила предплечье насквозь, и лекарь, предусмотрительно поехавший с нами, в считанные минуты обработал и зашил рану, чтобы остановить кровь.

Я не удержалась и провела подушечками пальцев по ровным стежкам «елочкой». В следующий миг меня схватили за запястья и перевернули на спину, подминая под тяжелое мужское тело. Я задохнулась и не успела закричать, а испытующий взгляд золотисто–желтых глаз не дал крику вырваться из горла.

Зак смотрел на меня так зло, что хотелось спрятаться, но я не могла даже пошевелиться. Он сжимал мои руки над головой и рассматривал с таким выражением, будто я была маленькой букашкой, портившей ему жизнь.

Я хотела напомнить барону о приличиях и потребовать отпустить меня, но слова не шли, было страшно и как‑то неуютно. Ночью, прижимаясь к молодому человеку спиной, я чувствовала себя куда комфортнее, чем теперь.

– Что вы делаете? – спросил он хрипло, а потом отпустил меня, перекатившись на другую сторону кровати.

– Ничего, чтобы могло вызвать вашу злость, – ответила я, пряча за резкостью свой страх.

Интересно, он специально опять стал называть меня на «вы»? Пережитое ночью как‑то сблизило нас, и Зак звал меня просто по имени.

«А ты уже привыкла мысленно называть его просто Зак, – напомнила я себе. – Хотя он тебе не брат и… И вообще никто! Тебе следует запомнить и звать его, как дОлжно. Барон Леож».

Молодой человек встал с постели и начал натягивать на ноги ботинки, искоса наблюдая за мной. Я же просто сидела в центре, на смятом одеяле, подобрав под себя ноги, и мысленно приказывала не думать о том, как вся эта ситуация выглядит со стороны.

– О чем думаете, Ализа? – хмыкнул Зак, сбрасывая напряжение.

– О том, что мне не нравиться вся эта ситуация, – честно ответила я.

– Что конкретно? – вздернул бровь барон.

Я чуть не вскричала от удивления. Неужели этот человек настолько болван, что ничего не понимает? Пусть и в сопровождении наемников, но я путешествую фактически с ним наедине, хотя по закону уже вышла замуж за принца Димитриона. Если же я кому‑либо расскажу о том, что мы ехали вместе в одной карете, на одном лошади и спали на одной кровати, то моя репутация развалится, как карточный домик.

– Я не очень понимаю, почему вы спите со мной на одной кровати, если сами же подписали документы о браке вашего принца, – хмуро выдала я.

Зак вдруг усмехнулся и посмотрел на меня долгим изучающим взглядом, а потом, зная, какой эффект производит, ответил:

– Вообще‑то, я и есть тот самый принц, за которого по договору вы вышли замуж.

Выражение моего лица не изменилось. Я просто замерла, молча пялясь на барона. Мои мысли тоже остановились, испугались и убежали. Несколько секунд вокруг меня была лишь пустота и молчание. Леож позволил мне в полной мере оценить сказанное, наслаждаясь молчанием.

– Но в Димитрионе… – я смолкла, не зная, что и как должна спросить.

– Мое полное имя Ренар Закари Треверс, принц Димитриона, наследник земель Уатиссон, барон Леож, – озвучил молодой человек. – Но мое имя для близкого круга Зак, а не Ренар, потому как у моего старшего брата так же это имя первое.

Я молчала, глядя в глаза молодому человеку и понимая: он не врет. Все именно так.

– Зачем тогда этот маскарад? Зачем представление послом? – хрипло уточнила я, стараясь не терять достоинство, если это еще было возможно в мужской одежде, с растрепанной прической и без косметики.

– Так проще, – пожал плечами Леож. – Вранья в этом нет, ведь я на самом деле барон Леож, а ваш папочка вряд ли когда‑нибудь поинтересуется здоровьем того посла, который подписал документы. В остальном же… Принцу положена свита. Всегда. Обязательна. Барон может передвигаться быстрее и незаметнее. Его величество вряд ли допустил бы такую халатность с моей стороны, как принца.

Я сглотнула и сжала челюсти, не позволяя себе злиться или расстраиваться слишком сильно, но мой разум уже несколько минут отчаянно вопил, почти заглушая голос принца: «Так это и есть тот, кому меня продали за долги короны?»

– Надеюсь, теперь все ваши затруднения решены? – снисходительно спросил Зак и развернулся, собираясь выйти из комнаты.

– Почти, – едва слышно ответила я, подняла с пола сапог и, почти не целясь, запустила его в молодого человека.

Попала и сама этому удивилась. Сапог отскочил от затылка принца и с хлопком свалился на пол. Я зажала ладошкой рот, сдержав вскрик. Зак обернулся и его взгляд не предвещал мне ничего хорошего. Вздернув бровь, он уставился на меня. Нужно было что‑то сказать.

– Раз уж появился такой хороший повод, а я все равно собиралась это сделать, – у меня получилось непринужденно пожать плечами и не пустить испуг в голос.

Принц прожег колючим взглядом, давая понять, что мой поступок еще мне аукнется, и вышел, громко хлопнув дверью.

* * *

Зак спустился вниз и оглядел зал, выискивая наемников. Мужчины вяло что‑то жевали за одним из столиков и не разговаривали. Присев рядом, молодой человек взглядом подозвал хозяина и наскоро заказал две порции того, что в этот день подавали в этом заведении.

– Что‑то ты мрачный, Зак, – невесело хмыкнул Борн. Он знал молодого человека много лет и понимал, когда можно немного пошутить. Но сегодня Зак почему‑то был не в духе. Смерив наемника тяжелым злым взором, Леож разломал лепешку пополам и впился в нее зубами.

Борн поперхнулся, почуяв легкий магический удар в солнечное сплетение, и замолчал, предпочитая даже не смотреть на Зака. Молодой человек редко проделывал что‑то подобное, лишь когда злился по–настоящему сильно.

– Что ж такого сделала маленькая леди, раз… – начал Кэм, менее чувствительный к настроению хозяина, и тут же поплатился, согнувшись от боли.

– Лучше не зли его, – вздохнул Борн.

Больше наемники ничего не сказали, молча доедая свой обед, а у Леожа было время обдумать происходящее.

Он сам толком не понял, почему поведение Ализы его так разозлило. Было вполне ожидаемо, что никакой симпатии между ними не возможно, хотя ее поведение давало принцу небольшую надежду. Девчонка даже начинала ему нравиться, а он не вызывал в ней слишком явного отвращения…

Вздохнув, Зак поднял поднос со второй порцией еды и отправился наверх. Девушка сидела на кровати, вытянув ноги в сапогах поверх смятого одеяла и скрестив руки на груди.

– Что на этот раз? – стараясь придать лицу непринужденное выражение, спросил он. – Ножки болят или просто принцессам не хочется спускаться вниз?

Ализа посмотрела на него, зеленые глаза блеснули раздражением, и девушка хмуро ответила:

– Вообще‑то ты сам меня запер.

Зак хмыкнул, понимая, что девушка права, но извиняться не стал. Просто поставил перед ней поднос и сказал:

– Через полчаса мы уезжаем.

– Зачем вообще мы так спешим в этот твой Димитрион? – вздернув хорошенький нос, возмутилась девушка. – Неужели нельзя путешествовать спокойно? Без ощущения, что за нами кто‑то гонится.

– Хорошо, тогда ответь, кто, по–твоему, вчера напал на нас? – с опасной мягкостью уточнил молодой человек.

– Грабители? – предположила Ализа, обмакивая кусок лепешки в соус и с интересом наблюдая, как он стекает с хлеба обратно в плошку.

Зак усмехнулся. Если бы это были просто грабители, то он обрадовался и просто отдал бы все, что имел при себе, избегая опасности. Но люди, что вели охоту, никогда не были грабителями.

– Нет, вчерашний человек – не грабитель, а наемный убийца, – уверенный, что девушка после этих слов впадет в ступор, сообщил Зак.

– Как интересно, – протянула Ализа, не зная, что удивила этим принца. – Значит, драгоценный супруг, на вас охотятся наемные убийцы, а вы в это время соизволили вступить в брак? Как мило с вашей стороны исполнить мое желание так скоро и оставить меня вашей вдовой без моей просьбы!

Леож смотрел на девушку, чувствовал ее раздражение и холодный смех в голосе, и не понимал, какие эмоции она испытывает на самом деле.

– Рад, что предугадал ваше пожелание, – подобно девушке переходя на официальную манеру обращения, усмехнулся принц. Он хотел сказать ей, что вчера охотились не на него, а именно на нее, но промолчал.

В конце концов, ей совсем не обязательно было это знать. Возможно, если ему повезет, удастся не подпустить к ней убийц слишком близко и он выполнит пожелание матери.

Еще несколько месяцев назад он даже не думал о браке. Да и никто не думал, что Зак жениться на девушке, равной ему по происхождению или хотя бы достаточно благородной крови.

Родившись с даром мага, молодой человек будто получил клеймо, проклятие, отрезавшее его от большинства обычных привилегий его семьи.

Магов в Димитрионе не любили, хотя в других королевствах считали наоборот. Магов терпели, повинуясь воле королей, но большинство людей предпочитали избегать их.

Культ богини Трао, буйным цветом произраставший на его родине, не признавал человеческого происхождения Зака, относя его к существам темного мира, которые подлежали или изгнанию, или уничтожению.

Служители культа не допускали магов в храмы, не позволяли им даже жить поблизости, но кое‑как терпели. Но с принцем крови все пошло иначе.

Одно дело – маг без роду и племени, и совсем другое – маг у власти.

Король всячески пытался предотвратить покушения и попытки умерщвления сына, даже отправил прямиком к богине всю верхушку совета храмовников, но оказалось, что дело не в людях, а в культе и поддержке среди знатных семей.

После того, как в одну ночь убили семь верховных служителей, нападения стали редки, теперь их тщательно планировали, надеясь действовать наверняка. Даже случился перерыв – целых три года Зак с удивлением не чувствовал обычного напряжения. А все благодаря новому составу совета, большинство из которых решили закрыть глаза на происхождение принца, напоминая своим храмовникам, что магия не наследственная болячка.

Но был среди совета кто‑то, кто лишь прикидывался просветлевшим, а на деле продолжал точить на Зака зубы, будто молодой человек не давал храмовнику спать спокойно. Это обнаружилось не сразу, а лишь тогда, когда заболела королева.

Элинария никогда не отличалась крепким здоровьем, а многочисленные роды лишь подрывали его из года в год. Мать всегда была бледна и практически не покидала замка в столице, опасаясь выходить даже в город.

Год назад она слегла с тяжелой простудой, и врачи в недоумении глядели, как она с каждым днем тает на глазах. Ничто не помогало, даже призванный чародей. Королева медленно, но неумолимо угасала.

Леож хорошо помнил, как она призвала его к себе и попросила исполнить свое последнее желание. Если бы не болезнь матери, Зак рассмеялся бы ей в лицо, но тогда молодой человек не посмел, как и не смог не обещать королеве, что исполнит ее волю.

Она хотела видеть его женатым до своей кончины, и принцу предстояло решить вопрос в ближайшие месяцы, больше врачи не отвели ему времени, даже не смотря на то, что королева немного оправилась и уже могла ходить самостоятельно. Отец отнесся к просьбе супруги так же не без удивления, но принял ее, не желая огорчать любимую. И начались поиски.

Почти сразу стало понятно, что никто из знати не горит желанием отдавать свою дочь за принца. Король мог приказать, но это лишь ухудшило бы ситуацию. Выясняя причины многочисленных отказов, Зак узнал распространенную кем‑то из храмовников весть–предупреждение: раз до принца добраться не возможно, то его жену убьют, не глядя на положение и служение вере.

Теперь становилось понятно, что же сподвигало знать на отказы, но принц не мог оставить волю матери не выполненной, и тогда король Джон предложил удобный, хотя и сомнительный вариант.

Ни для кого не было секретом, что владыка Алерайды задолжал всем и каждому. Но у короля есть дочь, вполне подходящая по возрасту, и, если подойти к делу правильно, все может пройти к радости обеих сторон.

Зак согласился на этот путь, понимая, что шанс для него единственный. Удивительно, но Его величество король не стал спорить и почти сразу же согласился, предлагая оформить все как можно скорее.

И принц теперь понимал почему. Он это понял сразу же, как только увидел девчонку. Она не вписывалась в его представление о будущей жене, но имела титул, родословную и, возможно, достойное воспитание, что вполне компенсировало его не желание получать подле себя комок рыжих волос с агрессивным характером.

На деле Ализа не была столь уж ужасна, как Заку показалось вначале, но обстоятельства их брака девушке нравились ничуть не меньше, чем молодому человеку, а ведь она еще не знала всех подробностей!

Выехали они тем же порядком, только сменили лошадей. Хотя девушка была против, Зак усадил ее к себе на седло, зыркнув так, что она замолчала и перестала сопротивляться. А Леож был только рад ее молчанию.

Всадники устремились дальше по тракту, не жалея лошадей, а Ализе оставалось только держаться и не свалиться с седла.

Часы проходили как дни, солнце припекало макушку и не давало смотреть по сторонам, поэтому часть пути девушка проделала с закрытыми глазами, но, когда взглянула вокруг, не заметила особых изменений. Тракт все так же тянулся меж холмов, вдоль лесов и в обход больших озер, уходя за горизонт и теряясь из виду. Кажется, в какой‑то момент она даже заснула, то ли от усталости, то ли он однообразия вокруг.

На привале принцесса просто сидела на покрывале, не двигаясь с места и глядя в одну точку, как большая сломанная кукла. Ее стеклянный взгляд немного пугал Зака, но молодой человек решил не приставать к принцессе с вопросами до вечера.

Когда солнце начало клониться к западу, жарко целуя путников в затылки, они наконец добрались до последней на этот день гостиницы, где и решили заночевать.

В другое время принц не дал бы спутникам возможности выспаться в нормальных кроватях, желая как можно быстрее попасть домой, но после нападения они больше не могли доверять переездам в карете, так что приходилось делать уступку не слишком выносливой принцессе и останавливаться на ночлег.

Спустив девушку с лошади и придерживая одной рукой за талию, Зак повел ее в таверну и усадил на шаткую лавку. Ализа тут же попыталась лечь, но молодой человек встряхнул ее, приводя в чувство. Она со злостью глянула на него, но села прямее, хотя зеленоватый цвет ее кожи и осунувшееся лицо без слов выдавали крайнюю степень усталости.

Наемники споро заказали еду и оплатили комнаты, после чего сели напротив Зака и Ализы, с интересом наблюдая за тем, как девушка неосознанно пытается пристроить бок принца себе вместо подушки. Сначала Зак удивился и разозлился, когда принцесса, раз уж ей не дали лечь, прислонилась к нему плечом, но, видя ее изможденное личико, молодой человек вздохнул и подвинулся ближе. Ализа благодарно улыбнулась непонятно чему и завозилась, устраивая голову на груди у Леожа. Через минуту она уже крепко спала, вцепившись молодому человеку в рубашку.

Стараясь не слишком ее беспокоить, Зак приобнял Ализу за плечи и пододвинул к себе тарелки, с отвращением рассматривая не самые аппетитные кушанья.

– Слабенькая она, – вздохнул Борн, глядя на посапывающую девушку.

Братья–близнецы согласно закивали, а один из них заметил:

– Но хоть не жалуется.

Зак усмехнулся, только сейчас поняв, что Ализа на самом деле еще ни разу не пожаловалась за всю дорогу. Мелкие претензии не в счет. Родная сестра принца извела бы воплями половину всей королевской свиты, если бы оказалась в положении Ализы.

Доев ужин, принц поднялся, подхватил девушку на руки и отправился в отведенную им комнату. Он тоже устал, хотя и не так сильно, как принцесса. Она не отреагировала ни на скрип двери, ни на возмущение матраса, когда Леож уложил ее на кровать. Даже когда молодой человек стянул с нее обувь и часть одежды, Ализа лишь вяло что‑то пробормотала и улеглась на бок, со стоном зарывшись лицом в подушку.

Вздохнув, Зак растянулся подле и мгновенно уснул.

* * *

Я проснулась и вздохнула, пытаясь отыскать позу поудобнее, но что‑то тяжелое, лежавшее на моем бедре и плече, не давало развернуться. Скосив глаза, я не без раздражения поняла, что Зак крепко прижимает меня к себе, по–хозяйски забросив ногу и устроив руку на груди.