Текст книги "Взмах веера (СИ)"

Автор книги: Анна Гринь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

На мгновение мне захотелось его снять, оставить здесь, чтобы хоть на время остаться один на один с собой, но потом я беззвучно обругала себя за слабоволие.

Нельзя! Нельзя быть такой слабой. Нельзя позволять слабому сердцу руководить рассудком. Нельзя. Иначе я могу сделать много того, за что себя не прощу.

Да, я не знаю, что теперь будет со мной и Клантом. Я не знаю, как теперь мы будем смотреть в глаза друг другу, что скажем при первой встрече, что сделаем.

Я потрогала кольцо и вздохнула вновь.

«Клант», – зов получился тихий, но отчетливый. Я знала, что он меня слышит. Сейчас, подкрепленная не только магией кольца, но и магией ребенка, моя уверенность была крепка настолько, что я чувствовала киашьяра почти физически. Даже могла ощутить то, где в эту секунду находился он сам…

Я не стала звать вновь, лишь ждала, ощущая его гнев. Его сердце билось резко, сотрясая грудную клетку тяжелыми ударами.

Напрягая слух, я даже уловила, как легард ожесточенно расхаживает взад – вперед.

«Да», – в конце концов он сдался и позволил мне услышать это короткое слово, вряд ли понимая, как много для меня это значит.

«Я хотела поговорить с тобой».

«Сейчас? тебе было мало наших разговоров? Мы расстались меньше двух часов назад!»

«Да, мне нужно поговорить и рассказать тебе кое‑что, – собравшись с силами, подумала я. – Кое‑что важное. Потом я не смогу».

«Говори. – В его мысленном голосе было столько горечи, что захотелось расплакаться, забыть обо всем и броситься в портал, чтобы оказаться рядом с Клантом, но я сдержалась. – Говори, что тебе еще нужно от меня. Ты не слушаешь меня, не хочешь… Говори».

«Я сейчас хожу по делам, – начала я. – Рэнд знает. Он сам попросил меня об этом».

«Подожди! Куда?» – тревога в его голосе разбила злость и от нее не осталось и следа.

«Не так важно».

«Обычно таким тоном сообщают что‑то плохое, – неприятно проскрежетал он. – Куда ты собралась?»

«Мне нужно кое‑что выяснить, – спокойно ответила я, надеясь, что он не заметит мой страх. – Это не опасно».

Я не могла сказать, что иду к вольным, иначе бы пришлось все объяснять.

«Тогда зачем ты сейчас?..»

«Подожди, – я требовательно перебила и со вздохом начала, боясь, что голос задрожит: – Я хотела… Не обижайся, но я правда не могу принять то предложение, которое ты мне сделал. Мне приятно, но…»

«Эмма!»

«Нет, молчи! – мысленно вскрикнула я. – Не знаю, зачем ты это сделал, но я рада, что услышала от тебя нечто подобное. Это приятно, но не нужно».

Если ты меня не любишь.

«И я… мне понравилось с тобой, – я сама не ожидала, что затрону эту тему. – Это было лучше, чем я когда‑либо могла себе представить».

«Эмма, тебе не кажется, что этого уже достаточно для ответа „да“ на мой вопрос? – сухо уточнил он. – Нам было хорошо. Мы знаем друг друга. Я дам тебе столько, сколько ты захочешь взять. Все, что захочешь. Все получится».

«Не обещай всего, – я покачала головой, смотря на кольцо. – Это не честно».

«Не честно то, что ты не даешь мне шанса тебе помочь, исправить все ошибки…»

«Не было никакой ошибки, – вздохнула я. – Все было сделано осознанно. Я знала, что творю. И я не жалею ни о чем. И ничего не хочу исправлять!»

«Ты любишь того легарда?»

Я не ответила. Не знала, что должна сказать. Вместо этого я несколько раз глубоко вздохнула.

«Я хотела сказать тебе, чтобы ты там не думал обо мне и как бы не злился, ты все равно для меня очень важная часть моей жизни, но ты не можешь заставить что‑то делать… Правильно это или нет. Ты мне друг, брат… учитель. И я тебя люблю. Очень сильно».

«Как брата?» – усмехнулся он.

«Нет, – честно ответила я и услышала его глухой вздох. – Не как брата. Но в данный момент это не имеет значения».

Это не имеет значения, если ты сам меня не любишь.

Я прикусила губу до крови, боясь, что слова сами возникнут в нашем мысленном диалоге. Я поклялась не спрашивать его о любви и сдержу слово.

«Эмма!»

«Нет, молчи. Я тебя люблю. Я рада, что между нами было… Но я прошу оставить все, как есть. Так будет лучше для всех. Я видела свою судьбу в Оракуле…»

«Я думал, твоя любовь лишь детское увлечение. Я всегда так считал, – тихо пробормотал он. – Я не знал…»

«Нет, это не детское увлечение. – Мое сердце нестерпимо болело. – Я тебя люблю. Но… у меня другой путь».

«Эмма, я…»

Я не дала ему договорить. Разговор и так выпил из меня все соки. Голова кружилась. На миг я сдернула кольцо, разрывая связь, и стиснула его в кулаке.

– Все будет хорошо, слышишь? – сказала я малышу в своем животе. – Мы выдержим, мы справимся. А сейчас мне нужно отправляться в путь.

– Эй, Эмма, ты здесь? – Дверь скрипнула и в комнату ввалилась Ройна. – Я тебя повсюду ищу, а ты тут оказывается! Уже собираешь вещи? Рада новому месту практики?

– Рой, мне нужно уехать по делам… А потом я вас с Карром догоню и дальше опять будем вместе, – я улыбнулась девушке.

– Тебя и так вечно нет, – надулась подруга. – И Карр куда‑то запропастился…

– Он от тебя скрывается? – пробовала пошутить я, но губы сами собой искривила горькая усмешка.

– Ты так изменилась в последнее время, – заметила подруга, подходя ближе. – Будто повзрослела на десять лет. А еще ходят слухи, что ты беременна.

– Это правда.

– Не от Карра, я надеюсь? – хмыкнула Ройна, и я заметила в ее взгляде настороженность.

– Нет, но я вижу, что именно он вынудил тебя спросить, – догадалась я.

– Да он вообще вечно задает о тебе вопросы, – немного злясь, пробормотала девушка. – Невзначай, но всегда. С самого начала. Будто его занимает все, даже твои вечно странные ухмылки, которым и я сама не могу дать объяснения.

– Карр любопытен, как забавно, – сказала я, но мой голос выдал бесцветность, с какой я восприняла слова заварэйки. Какое мне дело до внимания сокурсника?

– Да.

– Ладно, мне пора! – я решительно вскинула сумку на плечо. – Передавай Карр привет.

* * *

Клант тупо уставился в стену напротив. Все его мысли будто смыло горячим потоком смолы: пусто и нет никакой жизни.

Он знал Эмму достаточно давно, привык к мысли о ее чувствах, но никогда раньше не думал, что услышит признание из ее уст. Все оказалось так просто и так болезненно. В груди что‑то сдвинулось и теперь кололо сердце острыми иглами, а разум требовал сказать девушке правду. Вот только голоса в его голове уже не было: девушка то ли сдернула кольцо, то ли просто перекрыла магически ему доступ к себе.

Он чувствовал ее очень хорошо. Эмма была в княжествах, в домике крина Биса, но кроме этого Клант ничего не видел.

– Эмма, Эмма, – вздохнул он, решая, как ему быть дальше. – Эмма…

По – хорошему киашьяру следовало все бросить и мчаться вслед за девушкой, чтобы выяснить все, но годы их общей истории остановили легарда.

Эмма была права, когда говорила ему порой, что он знает ее лучше всех. Он знал ее так хорошо, что мог без труда представить, какие именно эмоции одолевают девушку в данную секунду. Его появление ничего хорошего для них не сделает, может даже испортит и без того хрупкий мостик.

Решив дать девушке время, Клант расслабился, хотя все его мысли оставались устремлены на другой конец континента.

Эмма не захочет его видеть сейчас, закроется, отгородится стеной, и ни одному его слову не поверит. А потом бросит в лицо какое‑нибудь обвинение. Она всегда так делала, если ей было слишком больно.

Какой его грех она ему вспомнит? Всех женщин до нее или только последних? Его молчание? Его глупость? Все разом?

Киашьяр неожиданно для себя рассмеялся и вспомнил тот день, когда Рэнд будто в шутку заговорил о влюбленности Эммы. Тогда Кланту это показалось забавным. Но не сейчас, когда слова брата настигли его.

Уверенный в своей ответственности за малышку, он не заметил, как подпустил ее слишком близко к сердцу.

Клант вздохнул в очередной раз и потер лицо ладонями. Это движение начинало входить у него в привычку.

Эмма, как сеть в воде, собирала за собой проблемы, и теперь легард с трудом представлял решение для них. Решение, с которым девушка бы согласилась. Она уже успела сказать ему, что не хочет замуж, но…

Повторив движение ладонями, киашьяр попытался прогнать наваждение из мыслей. Одно лишь воспоминание вызывало трепет в теле и приятную легкость в мышцах.

По какой‑то непонятной причине все у них получилось само собой, будто их тела были предназначены друг другу, настроены друг на друга. Поцелуи проникали искорками сквозь кожу, в кости и в голову, опаляя и выжигая из него любые воспоминания о неправильности происходящего. Кровь в жилах стучала и бурлила, требуя ярости и жара. И они распалились, сжигая и сгорая, оживая и умирая в лаве страсти.

Резко втянув воздух, Клант приказал себе не думать, но это казалось таким сложным, словно кто‑то сжал в тисках само его существо. Зверь в нем ревел, требуя вернуть то, что всегда принадлежало ему. Медведь был готов пойти против человека.

Киашьяр хмыкнул, осознав, что проиграет эту схватку, если не успокоится.

– Именно потому, что тебе хочется тут же броситься за ней вслед, – вслух произнес блондин, – нужно остановиться и перевести дух.

Это сработало, разум очистился от нелепых эмоциональных порывов. Спокойствие привычно накатила, заглушая всплески чувств. Выработанная за долгие годы маска расслабила мышцы лицо легарда.

Если бы кто‑то в эту минуту подошел бы к нему, то не поверил, что еще несколько мгновений назад этот же лорд Легардора был готов сорваться и открыть портал.

Глава 8

«Всегда планируйте несколько запасных вариантов на случай непредвиденных обстоятельств».

Справочник в помощь студенту магической академии

«Из любой ситуации всегда есть как минимум два выхода. И по закону подлости они оба не из приятных».

Приписка на полях

Вольные никогда не жили на одном и том же месте постоянно, кочевали, быстро передвигаясь по необъятным просторам севера, где никому не было до них дела. Не подчиняясь ни законам, ни власти лордов, эти легарды небольшими группами путешествовали среди гор, не меняя свой уклад годами.

Большинство из них жили на те средства, что удавалось зарабатывать во владениях лордов: работники всюду были нужны. Большинство вольных напоминали легардов лишь внешне. Отделившись от власти королей и отринув Оракул и связь с кровью других легардов, вольные быстро теряли магию. Они все еще могли превращаться, но вот чаровать оказывались неспособны.

Я какое‑то время жила среди них, изучая и налаживая связи. Это оказалось не так просто. Если в сообществе легардов почти каждый из связанных с Оракулом мог физически чувствовать единение народа и присутствие «своих» рядом, то здесь не было ни власти кого‑либо, ни связи между группами. В итоге с каждым маленьким кланом приходилось связываться напрямую и втираться в доверие вновь и вновь.

Но были у этого и положительные стороны: никто из вольных не смог распознать во мне человека.

Изучая вольных, я поняла, как обманывать настоящих легардов. Все оказалось достаточно просто и заключалось в восприятии. Если бы Клант знал, зачем однажды я забросала его целой горой вопросов о его народе!.. Это было сложно, но я выведала у него все, что сами легарды знали о вольных. Оказалось – почти ничего.

Они их не чувствовали и не могли воспринимать ни одним из чувств, даже интуицией как часть собственного народа. Для легардов вольные были на одной ступеньке с людьми.

Это давало мне свободу действий. Придумав обличие Уарры, я ни на секунду не побоялась быть раскрытой. Это оказалось невозможно.

Выбирая, куда отправиться, я вспомнила одну из самых частых стоянок вольных вблизи гор Трит. Хребет Зиреин врезался в пологие горы и образовывал на северо – востоке широкую долину, где почти весь год шли дожди.

Земля этого места походила на бескрайнее непроходимое болото, но именно сюда вновь и вновь возвращались вольные, зная, что только им интересен этот забытый сильными уголок.

Я перенеслась поближе к самой высокой из гор Трита, собираясь поискать у ее подножия стоянку. Часто то одна, то другая группа вольных выбирала это место своим пристанищем, так что у меня был шанс.

Переноситься еще дальше на север я не собиралась, не представляя, что там меня ждет в одиночку. Вполне могло случиться так, что сама того не планируя, окажусь прямо посреди лагеря изгнанных.

Река Тривиол огибала гору с юга, утекая хрустальными водами вдоль острых пиков Хребта и разливаясь на болотистой местности мелким озером.

Где‑то в книгах Эмма читала, что много лет назад эта река пересохла и наполнялась лишь дождями не один десяток лет, пока сами легарды не открыли родникам вход в русло.

Ноги утопали в затхлой почве по щиколотку, но я уверенно пробиралась вперед, собираясь подняться по пологому склону горы вверх к узкой полосе леса, над которой виднелся отчетливый след дыма.

Мне повезло: вольные не таились. Всего через несколько минут тропа среди болотистых кочек вывела меня к сухому проходу, и я замерла лишь на несколько секунд, чтобы сменить лепесток в веере герраса, чтобы принять облик Уарры.

В лес я входила настороженно, напрягая слух и зрение. Вольные хоть и вели довольно мирную жизнь, но чужаков к себе не подпускали, а непрошенных гостей могли даже попытаться убить.

Первым я заметила лагерь и костер между шатров. Легарды услышали мое приближение и появились у огня, напряженно всматриваясь в полумрак лесной чащи. Не став испытывать их терпение, я выбралась на свет, стараясь охватить лагерь взглядом.

– Привет, Уарра, – поприветствовал меня Эрл, и я с облегчением усмехнулась.

– Сколько лет, Эрл! – я привычно встряхнула темной гривой волос, так что зазвенели нанизанные на пряди бусинки, а перья защекотали кожу.

– Что тебя привело сюда?

Я не ответила сразу, уже свободнее осматриваясь.

Стаю Эрла – так они предпочитали себя называть – я помнила очень хорошо. Десять взрослых мужчин и полдюжины женщин. Ни одного ребенка. Сейчас у костра я видела лишь половину, ухо улавливало в шатрах движение, но я не могла определить сколько именно легардов сейчас меня окружает. Будь у меня возможность превратиться, я учуяла бы каждого, но злость Эрла этого не стоила.

– Так что тебя привело, волчица? – повторил вопрос легард и присел обратно на бревно у костра.

Я расслабленно прошла вперед и устроилась рядом. Несколько вольных растянулись на траве напротив, напряженно наблюдая за каждым моим движением. Это мне не нравилось. Обычно вольные вели себя со мной иначе.

Выразительно хмыкнув, я вопросительно уставилась на вожака, но тот лишь невнятно пожал плечами:

– Здесь не слишком безопасно в последнее время, так что не удивляйся.

– С каких это пор вольных волнует, что происходит вокруг? – фыркнула я, теряя концентрацию.

Идея заявиться в лагерь уже не казалась такой удачной.

– С тех пор, как поблизости происходит что‑то странное, – отметил Эрл и криво усмехнулся. – Я не дурак. События из прошлого многому меня научили, волчица. Тогда от кэрраков досталось и нам.

– И чему же? – полюбопытствовала я, не особо рассчитывая услышать ответ, который бы мне понравился. Вольные всегда были против королей, а значит… в нападениях обвиняли не изгнанных, а Эдина.

– Сильных нужно держать либо в друзьях, либо держаться от них подальше, – довольно заметил Эрл.

– И кто же по – твоему сильнее сейчас?

Вопрос сам собой скользнул с губ, и я не успела себя остановить. События последних дней окончательно растерзали мой самоконтроль, а сейчас он был нужен мне как никогда.

Эрл фыркнул и не ответил, а его свита едва слышно загоготала.

– Зачем ты пришла, Уарра? – вместо ответа спросил вольный. – Тебе прекрасно известно, что мы сами по себе и выбираем свой путь. Сейчас здесь на севере много тех, кто готов пойти войной на столицу. Мы это видим, мы чувствуем мощь.

– И ты на их стороне, – констатировала я, отметив интонацию, с которой Эрл произнес последнюю фразу.

– Я на стороне сильного, – покачал головой вольный.

– Значит, мне не стоит спрашивать, не знаешь ли ты чего‑либо про Эфрана, – едва слышно пробормотала я, вставая.

Кровь колотила в ушах.

– Зачем тебе знать? – напрягся Эрл.

– Я много о нем слышала, – стараясь себя контролировать, заметила я. – О нем много говорят там, откуда я пришла.

– Каждому известно, что Уарра ничего не спрашивает просто так, – злобно просопел Эрл. – Волчица сама по себе и продает свои услуги дорого. Для кого ты добываешь информацию на этот раз, вольная? Знай, мы ничего тебе не скажем.

– Потому что ты знаешь достаточно, – поняла я.

– Так – так, какие интересные гости. – Меня ударило этой фразой, как кнутом. Я обернулась на знакомый голос и замерла.

Из шатра неторопливо вышел Эфран. Он был одет так же, как и при нашей первой встрече: черный кафтан, узкие штаны и короткие сапожки. Никакого оружия. Да ему это и не нужно. Изгнанный достаточно уверен в себе, чтобы свернуть мне голову голыми руками.

– Как интересно, – констатировал легард. – Опять ты. Как до тебя донести, девчонка, что не стоит совать свой нос в чужие дела.

– Что он предложил тебе, Эрл? – спросила я тихо. – Что изгнанные посулили вам за вступление в свои ряды?

– Ничего особенного, – Эфран вальяжно оперся плечом на дерево. – Просто немного земли и власти здесь, когда король будет свержен, а королевство прекратит свое существование.

Эрл довольно усмехнулся. Я отступила назад, хотя слышала за спиной дыхание нескольких обернувшихся в звериный облик вольных.

Сколько их было по всему континенту? Эдин верил, что вольных осталось не так много, но я знала, возможно лучше многих, что число это достигало тысяч. Подготовленные и готовые к атаке они могли бы разбить защитников Элессона, тем более, подобного нападения те не будут ожидать.

– Именно поэтому ты стягиваешь своих сторонников сюда, – поняла я. – Ты все заранее продумал, да, Эфран?

– Я не думал, что захват власти нужно начинать уже в этом году, – искренне заметил изгнанный. – Но несколько маленьких событий подтолкнули к этому. И ты одно из них.

– Каким образом? – яростно вопросила я.

– Ты маленький камушек, что натирает ногу, – искривил губы легард. – Сестра киашьярины, маг и одна из тех, кто не дает мне приводить в действие свой план.

Я фыркнула.

– Как было бы просто, если бы удалось убрать от власти князей и подчинить себе людей, но стоило начать заниматься этим, как появлялась волчица и путала все планы, – выплюнул мне в лицо слова изгнанный. – Сразу я не мог понять, что же происходит, а потом догадался. Я помню тебя еще по академии и ты мало изменилась за эти годы. И волчица из тебя неважная, Эмма.

Я вздрогнула от того, как Эфран произнес мое имя.

– Мало нам было проблем с твоей сестрой… – прошипел он. – Мало! Но теперь эта девчонка выполнила свою функцию, и легарды стали сильнее. Их не запугаешь перерожденными, а те, кого я превратил специально, сопротивляются и не хотят нападать!

Вздрогнув от злобного рыка Эфрана, я отступила еще на шаг назад, прикидывая, как избегать столкновения с ним. Предугадать действия легарда казалось невозможным, а выстоять против куда более сильного соперника я вряд ли бы смогла.

«Рэнд и Клант сильнее Эфрана, – призналась я себе мысленно, – но они никогда не тренировали меня по – настоящему».

Теперь я об этом жалела.

Столько лет Клант помогал моему обучению, но ни он, ни я не задумывались над тем, что будет в случае смертельной опасности.

Сглотнув, я сплела в каждой руке по небольшому шарику. При развороте формулы преображались в плотные щиты: один слева, а другой справа. Только на хорошую защиту и оставалось надеяться. В этой ипостаси кольца на руке не было, и на его защиту я почти не рассчитывала.

Вдруг сзади кто‑то хрустнул веткой, я вздрогнула, но не обернулась, лишь прошептала легкое заклинание отводящих чар. В тот же миг короткий зазубренный кинжал отскочил в сторону, вспыхнув, как факел. Вольные позади меня разом зарычали, но отступили, давая и мне возможность отойти еще на шаг от костра.

Эфран широко улыбнулся и медленно поднял руки, позволяя мне видеть рождаемые на кончиках пальцев молнии.

– Заноза, – усмехнулся он. – Ты всюду суешь свой нос. Мало этого, так ты еще спелась с киашьяром. Он бегает за тобой, как собачонка. Всюду…

Я попыталась отстраниться от слов изгнанного, ведь и так понятно, что сейчас он скажет мне много такого, к чему я не готова. Оскорбления и яд будут сыпаться на меня, как из ведра камни.

«Нельзя дать ему шанс разозлить меня, – напомнила себе. – Он уверен, что я нападу. Пойду в атаку. Этого нельзя допустить. Единственное, что мне сейчас необходимо – уносить ноги».

Окажись я в других обстоятельствах, имея возможность замереть на миг и сменить облик, обязательно позвала бы Кланта, но вот так раскрывать перед ним свою тайну чудилось страшнее Эфрана.

«Отступить, перекинуться и бежать», – как защиту повторяла я, продолжая отступать.

Легард дернулся вперед, выбрасывая в меня молнии, но те мгновенно растаяли на выставленных щитах. На ладонях остались едва заметные, но болезненные ожоги – щиты блокировали удар, но не его жар.

Зашипев и перестроив формулу, я растянула щиты и за спину, надеясь, что этого хватит для маневра. Нужно было добраться до деревьев и использовать их как прикрытие. Но Эфран не отпускал меня далеко, давая возможность пятиться, но не скрыться из виду.

На ладонях легарда засветились новые сгустки, вызывая панику. Маленького перерожденного, чуть не загрызшего меня насмерть, я боялась меньше.

Стук собственных зубов отрезвил и я чуть увереннее взглянула в глаза Эфрану:

– Что тебе от меня нужно?

– А как ты думаешь? – усмехнулся легард. – Все очень просто, видишь ли… Я хочу избавиться от каждого из семейки Эдина. Это ведь ты донесла на Сарелию, ведь так?

Я вздрогнула и тихо зашипела, понимая, что кроме безумия легардом движет месть.

– Сначала ты разозлила меня, будучи девчонкой. Затем испортила все планы, появляясь в самых неподходящих местах… – перечислял изгнанный. – Интересно, князья знают, кому они обязаны своими жизнями и властью? Ты используешь чужой облик, чтобы помешать мне.

Эрл позади Эфрана глянул на вольных, и те из‑за моей спины переместились в тыл к легарду.

– А потом ты рассказала о моей сестре, – довершил Эфран. – И король заточил ее… Даже сыновья не заступились за мать.

– Она предала семью, – хмуро высказала я и быстро обернулась.

– Нет, – покачал головой изгнанный. – Она предала вас, а не семью. Я был ее семьей всегда. И мне Сарелия верно служила все эти годы.

Хотелось остановиться, развернуться к Эфрану, посмотреть ему прямо в глаза и спросить о том, какая из Сарелии мать, раз она предала собственных сыновей, но я подавило это нелепое желание. Время для игр закончилось.

Эфран явно надеялся на продолжение диалога, но я не собиралась потакать его желаниям.

– Что ж… – Будь я в своем истинном обличии, обязательно бы широко улыбнулась легарду. Вместо этого я лишь выдержала крошечную паузу. – Раз я кость в горле… Не смею более мешать.

И прежде чем изгнанный сообразил, я бросилась наутек.

Я так часто убегала от преследования в обличии Уарры, что мне не составило труда превратиться в волчицу на ходу, без сожаления сбросив сумку с пожитками с плеча. Если мое будущее определялось выбором, то я предпочитала оставаться целой и невредимой, чтобы лекарства из запасов просто не понадобились.

Приказав себе сосредоточиться только на беге, я устремилась прочь. Длинные лапы, не раз преодолевавшие крутые горы по всему континенту, несли меня не хуже магии, но я не обманывала себя – далеко не уйду. Выдержки и сил, которые я расходовала на преображение в зверя, хватит на несколько часов, а потом я свалюсь от болевых судорог, как физических, так и магических. На руках и так каждый раз оставались ссадины, а сейчас мне грозило сбить ладони в кровь.

Позади послышался шум погони. Шерсть на загривке встала дыбом и я инстинктивно обнажила клыки. Мне повезет, если лишь немногих Эфран послал за мной. Он не глупец, понимает, что мне нужна лишь минутная передышка, чтобы вернуть себе настоящий облик и применить амулет – портал.

«Как же глупо было придумать, чтобы при изменении обличия все предметы, обычные для Эммы, исчезали! – ругала я себя. – Я никак не рассчитывала на подобную ситуацию. Важнее было, чтобы меня не вычислил кто‑то из знакомых».

Костерить себя с каждой секундой хотелось все больше, но я сдерживалась, позволив себе лишь тихий рык.

«Давай, волчица, ты можешь!» – взывала я к себе.

Инстинкты завывали, заставляя сердце колотиться с утроенной силой. Не представляя, как выбираться из сложившейся ситуации, я просто доверилась волчице, позволяя ей спасти наши шкуры.

Позади меня взвыли пару волков – вольных, а по бокам в гуще леса замелькали огромные кошки – изгнанные, которых послал Эфран.

Над головой разрезал крыльями солнечный свет огромный ворон, и я шарахнулась в сторону, уходя под покровы деревьев. Никто не должен был говорить мне, чтобы стало ясно – это Эфран. Не доверяя никому, легард и сам бросился в погоню.

Вдруг одна из рысей слева от меня рванула вперед, увидев прогалину в лесных зарослях. Я взвыла, понимая, что не могу свернуть или повернуть назад. Рыси тем временем взмахнули вверх, мощными прыжками перепрыгивая с дерева на дерево.

«Ох, нет! – простонала я про себя и напряглась, надеясь вырваться из почти захлопнувшегося кольца. – Нет, нет, нет».

Каждым когтем, каждой шерстинкой я понимала, что не успеваю. Не мне, человеку, тягаться с легардами, для которых звериные облики близки так же, как и человеческие.

В момент, когда вольные позади отстали, давая изгнанным простор, а рыси на деревьях сгруппировались, готовясь к нападению, я не стала ждать, взвилась, посылая себя вперед, в просвет между стволами, и с лязгом сомкнула челюсти на горле ближайшей кошки.

В горле легарда забулькало, мне в глотку хлынула горячая кровь, но я не заметила этого, дернула, как смогла сильно, и отскочила назад и в сторону, скаля перепачканные клыки.

Рыси завизжали и бросились на меня. Я пригнулась, плечом откинула одного из изгнанных себе за спину. Увильнула от второго и взрыла лапами сухую землю, дернув за ухо третьего. Путь очистился, и я не стала больше ждать, помчалась вперед, надеясь, что смогу хоть на несколько секунд выгадать себе фору.

* * *

Рэнд задумчиво просматривал очередную стопку донесений. Охрана доставила пачку всего четверть часа назад, сразу после того, как киашьяр распрощался с братом и вернулся к совещанию. Новые послания не вносили ясности в события, лишь разбавляли их слухами и сплетнями, которые соглядатаи собирали по всему королевству и за его пределами.

Посланные на север воины не вернулись, и Рэндалл обеспокоенно отсчитывал прошедшие дни. По всему выходило, что легарды более не появятся в Элессоне, иначе бы они уже прибыли в замок.

Среди донесений больше всего было о том, что повсюду чаще и чаще пропадают подростки и дети, за которыми не было замечено ничего странного, но спустя день или два их замечали далеко от дома в обличии перерожденных.

Случай с мальчишкой, которого в Лесс притащила Эмма, упростил всем задачу. Теперь было понятно, что это лишь какие‑то чары, а не сама кровь легардов.

Вот только одного Рэнд не мог понять: по какому принципу выбирались дети. Рядом с их домами никто не видел посторонних ни людей, ни легардов.

Вновь задумчиво перетасовав записки, Рэнд откинулся на спинку кресла, постукивая по столешнице пальцами.

По всему выходило, что Эфран устроил для них всех какую‑то ловушку. Осталось понять, в чем же она заключается.

– Все началось с Оракула, – принялся вслух рассуждать киашьяр. – И уже потом…

Он замолчал и замер, вдруг осознав, что сам все себе объяснил в эту секунду.

– Никто не нападает на детей и не превращает их, – прошептал легард, вскакивая и направляясь к двери. – В этом нет необходимости. Достаточно как‑то повредить защитным действиям Оракула, и он сам начнет превращать подростков в монстров…

Ошеломленный этой мыслью, Рэндалл не пошел к отцу или к дяде, чтобы рассказать о догадке, а отправился в подземелье, надеясь самостоятельно разобраться.

Стены знакомо отдавали холодом и сыростью. Светильники проникали теплыми желтоватыми лучами даже в самые темные уголки лестницы.

Рэндалл спускался так быстро, насколько это было возможно, точно зная, что его догадка верна. Оставалось понять, каким образом возможно все исправить.

* * *

«Думаешь, ты убежишь от меня?» – проник в мою голову ехидный шепоток.

Я дернулась, как от пинка, чуть не потеряв равновесие, запуталась в лапах и едва проскочила мимо дерева, но не увернулась от колючих кустов. По глазам и ушам царапнуло ветками и листьями. Я взвыла и с трудом удержалась от паники.

«Я точно знаю, что тебе не уйди, девчонка!»

«Это мы еще посмотрим», – не зная, услышит ли меня легард, отозвалась я и прибавила ходу.

Лес поредел и всего через несколько десятков метров я уже различала большую прогалину опушки. На открытом пространстве Эфрану будет легче меня догнать, да и шипящие за спиной изгнанные могут меня настигнуть в любой момент. Хотелось повернуть обратно в лес, но как это сделать?

Вдруг в голову пришла ошеломительная и безумная идея, и я чуть повторно не сбилась с ритма, но собралась, удерживая концентрацию.

Взывать к силам самой земли, чему меня научили в южных княжествах, на бегу казалось самой неудачной затеей из всех, но преследователи не оставили мне шанса замереть и выбросить из мыслей суету.

«Вряд ли Эфран согласится подождать четверть часа, чтобы я могла совершить все необходимые ритуалы, – фыркнула я сама себе. – Он не даст мне даже перекинуться обратно!»

То ли мой призыв оказался достаточно сильным, то ли силы этого места давно желали откликнуться на чей‑нибудь зов, но энергия отклика сбила меня с лап, я покатилась по земле, завизжав как самая последняя шавка, успевая при этом представить набрасывающихся сверху легардов. Но ничего не последовало.

Вскочив на ноги, я быстро осмотрелась, в ужасе прислушиваясь к вою вокруг. Над головой, выше ветвей хлопал крыльями ворон, не имея возможности ни напасть, ни даже пробиться вниз. Рыси и волки качались по прошлогодней листве, уворачиваясь от шевелящихся, будто самих по себе, ветвей и побегов.

В ужасе взирая на все это, я быстро приняла человеческий облик и трясущимися руками ухватилась за браслет.

«Не уйдешь!» – взвыл Эфран в моей голове, ныряя в ветки, которые тут же попытались отбросить его назад.

Пальцы у меня вздрагивали, так что нужную пластинку герраса удалось поставить вперед не сразу. Вокруг меня взвился ветер, земля вздулась, как гнойный нарыв, и я потеряла равновесие, упала, обдирая ладони о вырвавшиеся на свободу корни деревьев. Воздух подхватил комья земли и сухие листья, бросая их в морды легардам и мне.