Текст книги "Взмах веера (СИ)"
Автор книги: Анна Гринь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Глава 10
«Учителя никогда не ошибаются. Если вам видится неправота преподавателя, значит, вы не изучили тему до конца».
Справочник в помощь студенту магической академии
«Учителя ошибаются чаще, ведь часто более самонадеянны».
Приписка на полях
Князь Виктор не любил заниматься бумагами, особенно, когда документы просматривать приходилось перед сном или вместо ужина. И второе в последние дни случалось чаще. Кусок не лез в горло, если под боком не умолкали две трещотки: дочь и сестра.
Севиль вновь и вновь жаловалась на поставщиков тканей, что не привозят в Алор новые образцы, а Ольма пыталась уговорить отца начать обучать Савира управлению княжеством.
Виктор любил свою семью, но ежедневно задумывался над тем, чтобы отправить их всех куда‑нибудь хоть на несколько недель. Сведенья, которые нашла Эмма и передал киашьяр все больше беспокоили князя. Как и попытки других князей бездействовать. Их не напугали нападения или попытки осуществить передел власти. Князья дорожили своими шкурами, но не хотели объединяться.
Виктор уж и не думал их как‑то сплотить, но слухи, что начали появляться из Легардора, сотворили чудо. Перешептывания в кулуарах смолкли, а князья потребовали собрать общий совет. На нем и было решено соединить войска и укрепить границу с королевством. За одно отряды воинов раскидали по более слабым княжествам, особое место уделив побережью.
Все понимали: если внутри Легардора что‑то происходит, то это может привести и к разрыву защитного контура, даже не смотря на договор с людьми, и тогда монстры с островов нападут на континент.
Откинувшись на спинку кресла, князь задумчиво уставился на одну из картин, рассматривая мазки краски на холсте. Это немного спасало от скуки, но не на столько, чтобы перестать беспокоиться.
На краю стола лежало крошечное послание, отправленное зачарованным голубком. Такие любила делать Эмма и, чуть реже, Вира. На маленьком кусочке бумаги уместилось всего несколько слов. И каких! Обычно дочь сообщала Виктору что‑то важное или как‑то связанное с сестрой, но в этот раз девушка почему‑то ограничилась странным: «Все будет хорошо!»
– Что она могла иметь ввиду? – пробормотал князь, сцепив пальцы между собой. – Что все это значит?
Предчувствуя неприятности, Виктор уже написал послание и в Лесс, и в академию, но не стал нагнетать обстановку, а лишь уточнил местоположение дочери. Пока никто мужчине не ответил, так что князь побаивался не самых приятных новостей.
– Вечно с этой девчонкой что‑то случается, – вздохнул он. – Главное, чтобы она не пропала, как Вирена когда‑то. Так же бесследно и не понятно куда.
* * *
– Хорошо, питирины способны указать точку перехода, но, Вира, мне потребуется твоя помощь, – обдумав объяснения киашьярины, сказал Клант.
Девушка понятливо кивнула, не обращая внимания на настороженность Рэнда. У нее не было времени объяснять любимому то, что он и так должен знать и понимать: она старшая сестра и должна помочь хоть как‑то в спасении младшей.
– Я сделаю все, что в моих силах, – честно ответила Вирена, сжав ладонь блондина. – Уверена, все будет хорошо.
«Надеюсь, – устало подумал киашьяр, не имея сил разговаривать вслух. – Очень на это надеюсь, Вир!»
Кажется, прошла целая вечность с того момента, как Эмма пропала. Столетия, тысячелетия промелькнули мимо. Клант болезненно поморщился и провел ладонью по глазам, будто это могло стереть тревогу, что пропитывала его тело от макушки и до пяток.
«Не переживай, – присоединился к беседе Рэндалл. – Уж нам‑то хорошо известно, что малышка не настолько глупа и не будет ввязываться в происшествия. Хватит с нее и этого!»
«А что, если ей нужна помощь? – Даже сквозь мысли Вира и Рэнд почувствовали все под себя подминающее отчаяние легарда. – Вот прямо сейчас? Что тогда?»
«Ты должен спешить, – стараясь не волноваться, ответила киашьярина, – в таком случае».
Клант кивнул и прошелся перед ними, сжимая и разжимая кулаки.
– Отец не отпустит, – напомнил Рэнд. – Даже если будет крепиться. Тебе нужно идти. Прямо сейчас. Не оглядываясь и не сомневаясь.
Блондин взглянул на Виру, но девушка лишь печально опустила голову, пробормотав:
– Ты же сам понимаешь, что это моя сестра, и я хотела бы ее спасти. Я хочу, чтобы все поскорее закончилось.
Легард кивнул и вдруг широко улыбнулся:
– А знаете? Все на самом деле будет хорошо. Вот ни на мгновение не сомневайтесь! Я ее отыщу и верну сюда. И…
– И? – хмыкнул Рэнд, проникаясь настроением брата.
– И не отпущу, – очень серьезно отозвался блондин. – Вообще и никуда. Никаких больше превращений и путешествий!
– Эй, потише, – Вира положила ладонь на предплечье киашьяра, – иначе ты ее и сюда не вытащишь, и заставишь разочароваться в любви к тебе.
Они осторожно рассмеялись, стараясь скрывать друг от друга страх и боль. Голубенькая нетерпеливо подала голос, желая поучаствовать в составлении плана.
– Как ты планируешь вернуться? – стараясь поменьше думать об этом, уточнил Рэндалл. – Как я понимаю, этот переход разрушает все артефакты.
– Или блокирует их, – резонно заметил Клант. – И такое возможно.
– Мы мало что знаем о том мире, – вставила Вира. – У нас нет ни одного четкого описания, кроме того, что больше похоже на сказку.
– Как будем действовать? – не скрывая своего нетерпения, промолвил Клант. – И так потеряли слишком много времени.
Будто отвечая на его вопрос, голубенькая драконесса громко чихнула, дыхнула пламенем, а потом квакнула, направляясь к выходу.
– Куда это она? – не очень довольно нахмурился Рэндалл.
Ему никто не ответил. Клант посмотрел на Вирену, а та уверенно кивнула на двери.
«Питирин знает, что делает», – мысленно объяснила киашьярина.
До конца не веря в это, легард кивнул и пошел вслед за зверем. Вира и Рэнд отстали лишь на несколько шагов.
Драконесса не собиралась облегчать им задачу, предпочитая обычный способ перемещения по Лессу магическому, так что троица лишь через час поняла, куда зверь вел их.
– Можно было догадаться, – хмыкнул Рэндалл, спускаясь вслед за братом в подземелье. – Это логично. Откуда еще…
– Интересно, зачем ей Оракул? – удивилась Вира. – Ведь в нем уже нет того предмета, что переместил Эмму.
– Посмотрим – и увидим, – ответил ей Клант и шикнул, призывая замолчать.
В зал Оракула они вошли вслед за голубенькой и молча замерли в нескольких шагах от чаши, не зная, что делать дальше. А драконесса уверенно обошла каменную подставку оракула по кругу что‑то негромко квакая. Ее голосок то набирал силу, отражаясь от стен и заставляя зеркальные кристаллики подрагивать, то утихал настолько, что казался отдаленным журчанием воды.
«Ты понимаешь, что она делает?» – спросил Рэнд у жены.
Вира отрицательно качнула головой. Ответа она не знала, а, если бы ей и было известно, зачем зверек ходит вокруг чаши, то и тогда не ответила. Питирины – не люди. Их поступки могут и не поддаваться логике. В одном киашьярина была уверена: драконесса точно знает, что делает. А значит, им нужно просто подождать.
Проходили минуты. Ожидание затягивалось. И когда даже Клант начал понемногу злиться, вдруг свет в зале погас, хотя это не могло произойти из‑за сквозняка – лампы были хорошо защищены. Уже собираясь вновь зажечь их, Рэндалл замер, глядя, как сквозь стену, то тут, то там, пробиваются бледно – голубые сполохи.
– Что это? – удивилась Вира и отступила за спину мужу.
Рэндалл напрягся, готовый в любую секунду сменить обличие. Клант рядом с ним казался таким же напряженным, но в его взгляде царил не страх, а удивление.
– Вот blrh! – смачно выплюнул блондин и указал на стену позади Оракула, откуда начали появляться сначала золотистые и красные вспышки, а потом прямо на поверхности горной породы проступили амулеты и артефакты.
– Это же те предметы, что наши предки когда‑то поместили в стены, чтобы защитить замок и поддерживать в нем работу магических устройств, – вслух описал происходящее киашьяр и посмотрел на любимую. – Никто и никогда не пытался извлечь эти артефакты. Бытует мнение, что если это сделать, то сам Лесс развалиться на части. Ничего не спасет замок.
– Странные вы, – вдруг фыркнула Вира.
Братья одинаково нахмурились и уставились на киашьярину. Та не спешила им отвечать, как‑то странно улыбаясь, но потом все же соизволила:
– Если бы вы были внимательнее, то хотя бы уточнили у Эммы, не пыталась ли она это проделать.
– А она пыталась? – в ужасе спросил Рэнд.
– И даже не один раз! – хихикнула Вира.
– Дай догадаюсь, – печально промолвил Клант. – Удачно?
Вирена утвердительно кивнула, а легарды обреченно застонали.
– Взбалмошная девчонка! – прорычал Клант. – И когда она только все успевает?
– Будешь меньше увиваться за каждой юбкой и узнаешь, – срезал брата Рэндалл.
Клант удержался от желания настучать киашьяру по голове, но сделал себе зарубку на память, что к этому необходимо будет вернуться. И сделать это не при Вире.
– Она обшаривала закрытые комнаты и тайные проходы, – извиняющимся тоном пробормотала киашьярина, – ну и нашла несколько. Они то ли просто торчали из стен, то ли и вовсе из них выпали, когда менялась планировка.
– Хочешь сказать, что все наши страх и по поводу этих артефактов – глупость? – обиженно уточнил Клант.
– Ну… – Вира пожала плечами. – Замок до сих пор стоит… А те предметы младшая продала, кажется.
Легарды обреченно взвыли:
– Бесценные артефакты древности!
– Да ничего там не было особенного: пара колец и побрякушка – подвеска с сапфиром, – примирительно пробормотала Вирена.
Легарды переглянулись и одновременно вздохнули. Сейчас было не время и не место объяснять киашьярине, что даже самый маленький и невзрачный предмет из стен Лесса может оказаться бесценнейшим амулетом.
Повернувшись, все трое вновь уставились на стену. Голубенькая все так же поквакивала, и теперь всюду виднелись проступающие артефакты и накопители.
– И что же дальше? – ни к кому не обращаясь, спросил Клант.
Драконесса вновь квакнула и с разгону бросилась в каменную подставку Оракула, чтобы через секунду вынырнуть у самой чаши.
– Что она делает? – задохнулся Рэнд, а питиринчик, не раздумывая, нырнула в воды Оракула.
Легарды дружно закричали, но Вира удержала их, не подпуская к возвышению:
– Подождите. Посмотрим, что она будет делать дальше.
Киашьяры не были с ней согласны, но остались стоять, нервно переступая с ноги на ногу. Для них Оракул был прежде всего святыней, прикасаться к которой следовало лишь в самом крайнем случае.
Голубенькая с писком выбралась и уселась на бортик, после чего едва слышно протяжно завыла. Этот звук полоснул по ушам, но Рэндалл, Клант и Вира даже не отступили назад. Интонация воя изменилась, а когда драконесса умолкла, то в ту же секунду ей ответило многоголосое эхо.
– Что это значит? – ни к кому толком не обращаясь, спросил Клант.
– Это другие питирины, – ответила киашьярина и сама себе удивилась. Почему‑то она ни на секунду не сомневалась в правильности своего вывода.
Через несколько мгновений слова Вирены подтвердились, когда сквозь стену в зал Оракула начали влетать драконы. Они, не сбавляя скорости, описывали по подземелью полукруг, разворачивались и принимались парить под сводами.
Когда в зал влетел последний, самый крупный, уверенно рассекая воздух, легарды одновременно воззрились на Виру, ожидая от нее объяснений.
– Я сама мало что понимаю, – честно отозвалась та. – Это питирины сами.
Голубенькая драконесса сорвалась с бортика чаши, взмыла вверх, подлетая к каждому из питиринов. Зал наполнился голубым сиянием, когда каждый из драконов начал светиться, но ярче всех сияла драконесса. Сделав еще пару кругов по подземелью, она уверенно спикировала на плечо Кланту и прижалась клювом к его щеке.
Легард охнул, его взгляд остекленел, словно Клант всматривался куда‑то вдаль.
– Вира, – позвал он спустя пару минут, – дай мне руку.
Киашьярина глянула на мужа. Тот уверенно кивнул, она чуть свободнее вздохнула и шагнула к блондину. Рэндалл подошел ближе и приобнял любимую за плечи, делясь своей уверенностью. Она прислонилась к легарду и положила ладонь на руку Кланта.
Сила, которую Клант вливал в киашьярину, осветила ее кожу, почти причиняя боль, но Рэнд крепко держал любимую, давая опору. Голубенькая драконесса время от времени негромко квакала, и ей вторили питирины. Воды Оракула вспыхнули, начав пылать белым огнем, с шипением испаряясь.
– Пора? – предположил Рэндалл, через прикосновение к жене чувствуя, что та долго не удержит преобразовавшуюся магию.
Клант кивнул и сосредоточился. Он толком не знал, как правильно настраивать переход, но легарду ничего не оставалось, как представить саму Эмму, надеясь, что это сработает.
Драконесса хмуро глянула на блондина, вцепилась когтями ему в плечо, делая больно и привлекая внимание. Он скосил на нее глаза, а потом, догадавшись, прижал подушечки пальцев к клюву зверя. В тот же миг перед глазами возникла ясная картина: берег, о который разбивается серовато – зеленая вода, высокая трава и холодное белое небо.
Хорошенько рассмотрев образ, Клант пробормотал:
– Отпускай.
Вирена, закусив губу, крепче сжала руку киашьяра, радуясь, что Рэнд стоит позади – потоком выплескиваемой силы ее просто сбило бы с ног.
Клант застонал сквозь зубы. Кровь хлынула из носа, по подбородку и шее стекая за ворот рубашки.
– Все, – без радости пробормотал он, видя, как начинает меняться все вокруг. Рэнд, Вира, зал, наполненный клекотом и кваканьем питиринов – все исчезало, растворялось, и только когти голубенькой драконессы, все так же крепко сжимавшей его плечо, удерживали легарда в сознании. В ушах звенело. На какое‑то мгновение он решил, что перепонки не выдержат. Колени уже не выдержали, и от падения Кланта уберегало только то, что перемещение еще не завершилось.
«Если мне так плохо, то что же пришлось пережить Эмме?» – с ужасом подумал киашьяр, постаравшись сосредоточиться на мыслях о девушке.
Глава 11
«Прежде чем сделать вывод об исследуемом явлении, необходимо несколько раз повторить весь ряд опытов».
Справочник в помощь студенту магической академии
«Главное, чтобы явление не начало исследовать тебя самого!»
Приписка на полях
Это было странное место. От переливающихся золотисто – розовых облаков рябило в глазах, само небо походило на нарисованное ребенком, а земля под ногами странно пружинила и изгибалась, как змея. Окажись Клант здесь один, он бы решил, что уснул и видит странный сон, но на его плече все так же сидел питиринчик.
«Прыгай уже», – вдруг раздался в голове киашьяра незнакомый трескучий голос.
Он нахмурился и осмотрелся. Вокруг было пусто. Во все стороны простирался шевелящийся туманно – розовый пейзаж.
– Куда? – даже не надеясь услышать ответ, спросил Клант.
«Вниз, куда еще?» – не без тени ехидства ответил все тот же голос.
– Куда вниз? – все еще ничего не понимая, переспросил блондин.
«Да на землю! – теряя терпение, проревел голос. – Я‑то прямо сейчас могу слететь, а ты еще долго будешь додумываться до этого».
– А это не земля, разве? – удивился легард.
«Ты стоишь на облаке, – лаконично ответил голос. – Или ты всерьез думаешь, что тут земля такая странная?»
Ответ воодушевил киашьяра, и он пошел вперед, внимательно осматриваясь. Под ногами все так же пружинило, но теперь Клант стал замечать, что если надавить ногой посильнее, то она проходит сквозь странную белесую субстанцию.
«Прыгай! – вновь велел голос. – Иначе облако не пройти».
– А ты кто?
В ответ Клант услышал хриплый хохот, а драконесса недвусмысленно клюнула его в щеку.
– Ясно, – обратился легард уже к питирину и кивнул.
«Прыгай», – велел зверек.
Понимая, что, возможно, делает глупость, киашьяр приготовился и подпрыгнул на месте. Если его ногу облако пропускало лишь на несколько сантиметров, то сам он прошел сквозь белесый туман почти без сопротивления и громко охнул, когда с огромной скоростью понесся к земле.
«Лети!» – хрипло крикнула драконесса, и у Кланта возникла потребность пристукнуть питирина за столь здравое предложение.
– Как ты себе это представляешь?! – крикнул он и начал создавать под собой воздушную прослойку, чтобы не разбиться о настоящую землю.
Голубенькая озадаченно квакнула и, отцепившись от плеча легарда, уверенно замахала крыльями. Отлетев на несколько метров, драконесса внимательно наблюдала за тем, как Клант сначала стал падать с меньшей скоростью, а затем и вовсе завис в воздухе.
«Ну, или так», – прокомментировала она, сопровождая его медленное движение вниз.
Киашьяр промолчал, сосредоточившись не на одобрительном кваканье голубенькой, а на пейзаже внизу.
Рассматривая зеленые луга и темнеющие леса, широкое русло реки и череду озер у самого горизонта Клант задумался над тем, не остался ли он дома, на родной земле, вместо того, чтобы переместиться. Уж слишком обыденно выглядел этот другой материк. Лишь небо и облака придавали ему сказочности.
«Точно – точно, – подтвердила его невысказанные мысли драконесса. – Мы переместились».
– Эй, ты… – фыркнул легард, запнувшись на обращении к питирину. – Читаешь мои мысли? – И добавил еле слышно: – Жаль, что Вира не дала вам имен…
«А мне ни капли не жаль, – услышав за свистом ветра его шепот, ответила драконесса, – ведь у меня есть имя. И я не хотела бы получить новое. Вирена знает об этом».
– Хорошо, тогда ответь: как тебя зовут и почему я тебя слышу? – потребовал Клант. – И почему раньше никто из питиринов не пытался с нами общаться?
Голубенькая надолго замолчала, облетев киашьяра несколько раз, и только потом сообщила: «У меня довольно сложное для вашего понимания имя. Можешь звать меня Т'а. Раньше мы не могли передавать свои мысли, лишь образы через прикосновение. Здесь совсем другая магия…»
– И поэтому можешь, – перебил питирина Клант.
«Прежде всего потому, что это родина драконов», – уверенно подумала Т'а.
– Родина? – переспросил Клант. – Значит, вы на самом деле отсюда?
Драконесса не ответила, шустро облетела вокруг снижающегося легарда и с кваком устремилась вниз, к реке. Киашьяр последовал за ней, присматриваясь к местности.
«Вы тоже родом отсюда, – вдруг сообщила Т'а, не снижая скорости спуска. – Когда‑то давно очень многие создания появились именно здесь».
– Как это? – не понял Клант.
Он всегда был уверен, что род оборотней вел свою историю с островов, хотя не раз видел в книгах упоминание про второй континент.
«Вы появились здесь, – голубенькая перевернулась в воздухе, по дуге взмыла вверх и замерла, купаясь в теплых воздушных потоках. – Это было о – о-очень давно, но память драконов хранит тот момент».
– Ты выдумываешь! – покачал головой Клант, высматривая место для приземления. – Тогда зачем мы отсюда ушли?
«А оборотни и не хотели уходить, – хмыкнула Т'а. – Твой род вынудили».
– И не в первый раз… – вздохнул Клант. – Расскажешь?
«Я не так много знаю… – промямлила драконесса. – Одно только: все из‑за богинь».
– Они тоже существуют?
Киашьяр осторожно спланировал на землю и выдохнул с улыбкой на губах.
С высоты природа выглядела знакомо, но на деле оказалось все немного иначе. Над рекой гулял ветер, пригибая траву, которая здесь походила на жесткую щетку. От воды пахло странно, будто кто‑то разбрызгал дорогие духи. От запаха нос тут же заложило.
«Не вдыхай! – драконесса приземлилась рядом с ногами Кланта и потянула его подальше от воды. – Здесь тебе нельзя пить воду!»
– Почему?
«Забудешь себя, – ответила Т'а печально. – Это владения богинь, а они странные. Женщины ведь!»
Клант послушно отошел на десяток метров и уселся на вполне обычный камень. В голове гудело, как после алкоголя.
«Надо было тебя сразу подальше увести, – мысленно вздохнула голубенькая. – Оборотни так давно живут вдали от этих мест, что растеряли всю связь с создательницами».
– Расскажи мне, – попросил Клант, пытаясь не уснуть.
«Да ты и сам знаешь, – хмыкнула Т'а и нырнула в заросли вслед за какой‑то мошкой. – Просто подумай!»
– О чем думать? – не понял Клант и подхватил голубенькую под брюшко. – Ответь.
«Р – р! Не мешай! – взвыла Т'а. – Охоту сорвал. Что тебе рассказывать? Мозгами раскинь и сам поймешь, почему все произошло. Это же богини! Создания мало чем отличающиеся от женщин. Только еще более вредные, склочные, взбалмошные и непостоянные. А еще…»
– Ясно, – кивнул легард и отпустил зверька. – А где теперь искать Эмму? Я ее не чувствую.
«Подожди», – отмахнулась драконесса и умчалась в заросли, только хвост мелькнул в траве.
Клант хотел спросить сколько ждать, но отказался от этой затеи, слыша победный вопль питиринчика. Вздохнув, киашьяр подтянул одну ногу, устраиваясь поудобнее.
Ветер усилился, розово – лиловые облака устремились к горизонту, а за ними вдогонку припустили серые тучи. Погода менялась так резко, будто кто‑то сознательно решил обрушить на долину и реку дождь.
«Смотри!» – выскакивая из травы, мысленно крикнула драконесса, указывая клювом Кланту за спину.
Легард обернулся, зашипев, когда первая капля припечатала его по макушке, и всмотрелся. Дождевые капли забарабанили по воде и траве, принося с собой странноватый туман, дымом стелившийся по равнине. И из этого тумана, будто вслед за дождем, появилась женщина.
– Это… – нахмурился Клант, не зная, какое именно имя произнести.
«Это не Эмма, – уверенно одернула киашьяра Т'а. – Это не Эмма под личиной Наимы».
– Откуда знаешь?
«Сам скоро поймешь», – отозвалась драконесса и вновь пропала.
Клант внимательно смотрел, как приближается та, которую раньше он звал Наимой. Ведьма выглядела точно так же, как он ее запомнил. Те же одежды, то же выражение лица. Даже глаза блестят так же.
«Неужели это не она? Тогда кто же? – подумал легард. – Кому здесь нужно меня обманывать?»
Не успел он додумать, как сам же нашел ответ на вопрос: богини. Если Т'а сказала правду, то их вполне может заинтересовать игра в подмену.
Наима приблизилась, остановилась в шаге от Кланта, добрыми материнскими глазами рассматривая его, а после с усмешкой опустилась на землю, расправила юбку и подставила лицо ветру. Дождевые капли вмиг облепили ее лицо влажной пленкой, звонко застучали по колокольчикам в волосах.
– Здравствуй, – прерывая молчание, сказал легард, всматриваясь в заварэйку и ища в ней отличия.
– Добрый и тебе день, – усмехнулась женщина. И теперь Клант заметил разницу: глаза Наимы изменились. Теперь они не были такими же карими, с искорками доброжелательности. Нет, в них сияла злость пополам с азартом игры, и он, никогда не боявшийся ничего, вдруг осознал, что имеет дело не с привычным противником, которого можно победить силой.
– Зачем пришел? – ласково уточнила та, что скрывалась за личиной Наимы.
– Мне нужен совет, – физически ощущая тревогу, все же справился с собой киашьяр.
– Совет? – усмехнулась богиня, теперь уже почти не скрываясь.
Кланта передернуло при виде раздвоенного языка, который быстро скользнул по губам Наимы.
– Да, совет, – согласился он, понимая, что выдавать знание нельзя.
– С – с-совет, – повторила женщина. – В чем?
– Я пришел сюда, чтобы отыскать девушку, – честно ответил легард. – Но не знаю, где ее искать. Может поможешь?
Лженаима захохотала.
– И в чем же будет заключаться мой совет? – хмыкнула она. – Помощь – это не совет.
– Мне по – доброму попросить? – принимая правила игры, утонил киашьяр. – Или подтолкнуть к желанию помочь?
Магия здесь откликалась медленнее, но Кланту удалось быстро изменить форму руки и пригвоздить подол юбки богини к земле. Женщина захохотала еще громче и одним ловким стремительным движением переместилась в сторону – ткань юбки дымом скользнула меж когтей.
– Нахальный мальчишка, – звонким девичьим голосом произнесла богиня, принимая свое истинное обличие. – Очень… Очень наглый мальчишка!
Клант со стоном заслонился, чтобы не смотреть на сиявшую в радужных искрах стройную тоненькую девушку с развевающимися золотистыми кудрями. Треугольное личико с острым носиком и подбородком чем‑то напоминало мордочку питирина, а огромные темные глаза без белка довершали сходство.
Оскалив короткие, но даже на вид острые зубки, богиня сделала шаг к Кланту. Легард сглотнул, вскочил и стал отступать. Богиня злобно захихикала, и ее голос громом пронесся над равниной. Вдруг драконесса с шипением выпрыгнула на ее пути и, растопырившись, быстро заквакала, защелкала, взмахивая крыльями. Клант удивленно воззрился на Т'а, а та уверенно наступала на богиню, не боясь ее злобного рыка. Оказавшись в метре от одеяния девушки, голубенькая сменила тактику, остановилась и, запрокинув голову, запела.
«Закрой уши», – не отрываясь, велела драконесса.
Клант послушно прижал ладони к ушам, наблюдая, как медленно начинает успокаиваться богиня, под негромкий мелодичный свист Т'а раскачиваясь из стороны в сторону, сантиметр за сантиметром приподнимаясь над землей.
Через несколько минут богиня блаженной статуей зависла в воздухе.
«Вот теперь можешь ее спросить, – предложила голубенькая. – А – са ответит».
– Это и есть одна из богинь? – уточнил легард, с опаской подступая к сияющей деве.
«Это А – са – одна из младших богинь, – ответила драконесса. – Другие посылают ее, чтобы избавляться от непрошенных гостей».
– Т'а, а… – напрягшись, выдохнул киашьяр.
«Не бойся, с Эммой все хорошо, – уверенно перебила его голубенькая. – Богини не будут причинять ей вред».
– Почему? – удивился Клант. Он не видел логики в объяснении драконессы.
«Богини умеют читать мысли, – вздохнула Т'а, – умеют видеть даже то, что другие разумные существа еще даже не осознали. А еще богиням скучно… Они не стали трогать Эмму. Из‑за тебя. Знали, что ты придешь».
– Зачем?
«Им скучно, – повторила голубенькая. – И богини хотят хоть чем‑то развлечься. Для них чужие жизни – только игра. Если хочешь отсюда выбраться вместе с любимой, то ты должен выиграть у богинь в этой игре».
– Как? – задал резонный вопрос легард.
«Я дракон, а не справочник! – вдруг взвизгнула Т'а. – Я умею читать мысли. Даже богинь. Но я не знаю ответов!»
– Ладно – ладно, – усмехнулся Клант, – не злись. Давай лучше расспросим эту твою А – су.
Младшая богиня все еще светилась, но уже не так ярко, позволяя рассматривать девушку, и легард видел, как обманчиво было первое впечатление. Необычная? Да. Тоненькая и хрупкая? Да. Чем‑то похожая на питирина? Да. Но вовсе не опасная. Вблизи кожа А – сы походила на тонкую пожелтевшую бумагу, сквозь которую просвечивали зеленоватые вены. От висков к ушам тянулись тонкие полоски чешуек, отливавших сиреневым и золотым, теряясь в волосах.
– А – са, где мне искать Эмму? – спросил Клант.
Богиня на миг оскалилась, демонстрируя зубы, но после ответила:
– А так ли тебе нужно ее найти?
– Я пришел сюда за ней и сделаю все, чтобы отыскать, – хмуро сказал легард. – И ни одной из богинь меня не остановить.
– Так в этом уверен? – вздернула бровь А – са.
– Да, – кивнул киашьяр. – Я не намерен отступать.
– Хорошо, – улыбнулась девушка, а дальше в ее голосе зазвучало многоголосие, словно сквозь А – су Кланту отвечали и другие обитательницы этого места: – Нам интересно. Нам интересно. У тебя будет шанс найти. А мы посмотрим. А мы понаблюдаем. Иди…
А – са еще раз оскалилась и, развернувшись, направилась прочь.
«Пошли за ней! – велела Т'а. – Богиням понравилась твоя решимость. Они готовы дать тебе возможность найти Эмму. Но не верь им».
Кивнув, Клант направился вслед за А – сой.
* * *
А – са, не меняя направления, двигалась куда‑то в сторону леса, но спустя несколько часов легард осознал, что вовсе не деревья скрываются за серой дымкой на горизонте, а очень далекие горы, к которым и направлялась богиня.
«Будь осторожен! – подумала Т'а и взлетела Кланту на плечо. – Это не лучшее место для тех, в ком течет человеческая кровь».
– Но я ведь не совсем человек, – напомнил киашьяр.
«Все равно, – питиринчик деловито клюнула его в ухо, на свой манер отвесив оплеуху. – Здесь не безопасно. Место… Это предгорье. Эта равнина. Здесь слишком много эмоций. И это место… – Она задумалась. – Оно питается ими. Высасывая из головы. Не отбирая, правда. Я не знаю, как это объяснить, но здесь… Будь осторожен. Я помочь не смогу. А ты будешь видеть… Если здесь до тебя кто‑то побывал, даже если и тысячу лет назад, то ты увидишь чужие воспоминания. Если нет – то свои».
– Разве это так ужасно? – удивился Клант, немного расслабляясь. После слов драконессы он опасался чего‑то на самом деле страшного.
«Нет, – помотала головой Т'а, – но иногда воспоминания столь реалистичны, а вернуться в них так хочется, что мир за пределами этой равнины теряет смысл. Не заблудись. Тебе нужно идти. И выйти отсюда. Если задержишься – можешь не выбраться».
– Но это ведь только воспоминания… – произнес киашьяр.
«Будь осторожен», – повторила Т'а.
Блондин выдохнул и уже внимательнее стал приглядываться к местности вокруг. Тропка терялась среди высоких кустов, каждый из которых украшали тысячи распустившихся цветов. Но аромата Клант не чувствовал, хотя на ощупь цветы были очень даже материальны. А – са медленно шагала вперед, но пейзаж вокруг менялся мгновенно, будто они раз за разом перемешались на добрых сто метров.
Три шага.
Заросли исчезли, а поперек тропы мигнуло и развернулось…
Клант сам не понял, как оказался посреди и в тоже время немного в стороне от картинки, столь реалистичной, что хотелось протянуть руку и потрогать.
«Нельзя!» – приказал он себе и замер, позволяя лишь наблюдать.
Видение колыхнулось, на миг распалось и вновь развернулось перед ним.
Эмма. Совсем кроха. И похожа девочка на фарфоровую куклу. Вот только выражение лица чересчур серьезное. Малышка лежала в кровати, прижимаясь к боку большой кошки с двумя парами глаз.
«Вира?» – вспомнил Клант.
Глядя сестре в глаза, Эмма что‑то ей говорила, но Клант не мог разобрать всех слов, уловив лишь кусочек из середины пламенной речи Эммы:
– Жила – была девушка. И звали ее… Хм. Эмма! – мечтательно сказала малышка. – Знаешь, кошечка, какая это была красавица и умница?! Прям слов ни у кого не хватало, чтоб описать ее… внешность. Менестрели пытались писать об Эмме стихи, но у них не получалось! И вот… встретила наша красавица молодого и очень знатного господина… Он ничем ей не уступал, естественно, ни внешне, ни в… доблестях. А звали его… – Девочка вытащила из‑под подушки платочек с кружевным краем, перевернулась на бок и подложила руку с зажатым кусочком тонкого хлопка под щеку. – Пусть его звали Клант. Красивое имя. Как раз для сказки…
Киашьяр делает шаг вперед, следуя за А – сой и Т'а.
Новое видение. Эмме едва ли больше семи. Девочка расстроенно сжимает длинного вытянутого зайца с пуговками вместо глаз, сидя на стуле за общим столом и осторожно вздыхает после каждой реплики тети Севиль в адрес Виры. А князь лишь морщится и болезненно потирает запястья. Малышке хочется или подойти к отцу и как‑то его утешить, или убежать. Но вместо этого она, громко сопя, усаживает зайца рядом с вазой для фруктов, подпирает его масленкой и хмуро произносит:
