Текст книги "Китайская грамота покойного дедушки (СИ)"
Автор книги: Анна Гале
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Китайская грамота покойного дедушки
Анна Гале
ПРОЛОГ
– Мам, почитай сказку, а?
Леночка погладила маму по свободной руке.
Маргоша улыбнулась дочке и, снова нахмурившись, вернулась к телефонному разговор. Слушать собеседника было нелегко: попробуй-ка сразу разобраться, что нужно этому странному типу.
– Одну минутку, – бросила она в трубку и повернулась к дочке. – Ленка, сейчас не могу. Давай пока лебедей покормим?
Дважды повторять не пришлось. Девочка радостно вскочила со скамейки и понеслась к большому пруду, который взрослые почему-то называли «Патриаршими», как будто их было много и на них водились птицы-патриархи.
– Я слушаю, – сказала в трубку Маргоша и рысцой припустила за дочкой.
– Сударыня Маргарита, мне весьма рекомендовали явиться с визитом именно к вам, – чинно повторил незнакомый собеседник. – Антиресной грамотой я владею, зело занятной, с земли Катая привезенной.
Маргоша остановилась у пруда. Еще не хватало сейчас рассмеяться! Разные ей попадались заказчики, иногда – форменные психи, – но с таким она столкнулась впервые.
– Вы хотите сделать перевод с китайского? – уточнила молодая мама, вытягивая из сумки пакет с уже раскрошенным хлебом.
– Да, сударыня. Грамоте этой лет видимо-невидимо. Книжники говорят, может статься, даже во времена Конфуция она писана, зело стародавняя.
Маргоша протянула Леночке пакет и встала рядом, придерживая дочку за плечо, чтобы сокровище от излишнего энтузиазма купаться не отправилось.
– Заплачу щедро, – пообещал собеседник. – Золотом осыплю. Только условие у меня есть. Я толмачу грамоту отдать не в силах, мочи нет…
– Извините, кто вам рекомендовал ко мне обратиться? – поинтересовалась Маргоша, подумывая, не послать ли странную личность полем и лесом.
– Карпов Сергей Володимирович, – почти пропел заказчик. – Ох, простите, не преставился…
Маргоша стиснула зубы и с трудом удержалась от комментария: «И не надо». Теперь она, наконец, поняла, с кем говорит, и диковинная манера речи собеседника перестала удивлять.
– Михаил Баринов, сын Георгиев, – сообщил «непреставившийся» клиент.
Ну, конечно! Серёга предупреждал, что этот Баринов – канадец, то ли внук, то ли правнук эмигрантов, сбежавших от революции сотню лет назад. На исторической родине «сын Георгиев» никогда не был, а язык учил, в основном, по русской классике. Ох, похоже, труды протопопа Аввакума и иже с ними занимали среди «учебников» Михаила не последнее место.
– Вы говорили об условиях? – Маргоша включила профессиональный интерес.
Помнится, Серёга называл очень приличную сумму. Деньги Маргоше с Леночкой совсем не помешают. Пусть канадец тащит ей, что хочет, говорит, как может, главное, чтобы заплатил. Да, и интересно было бы взглянуть на китайскую грамоту времен почтенного Кун Фу-Цзы.
– Да, яхонтовая сударыня! Рукопись зело ценна, так уж позвольте мне с вами уединиться, пока вы будете заниматься трудом толмаческим…
От «уединиться» Маргоша на пару секунд подвисла. Она-то – женщина свободная, но начинать со странным субъектом какие-либо отношения, кроме рабочих, никакого желания не имеет.
– Я помехой не буду, в уголочке посижу… – почти нормально заговорил клиент.
– Вы хотите присутствовать, пока я буду работать? – со вздохом облегчения сообразила Маргоша.
– О да, сударыня!
– Хорошо, подъезжайте сегодня в пять часов…
Маргоша продиктовала заказчику адрес и убрала телефон в объемистую сумку. Леночка в это время как раз кинула лебедям и уточкам остатки хлеба и радостно повернулась к маме.
– Пошли сказку читать!
– Побежали! – предложила Маргоша. – Кто быстрее! Вон на ту лавочку!
ГЛАВА 1
На краю скамейки скромно примостился интересный мужчина в черном костюме и – с ума сойти! – в галстуке-бабочке. И это в начале лета, в такую жару! Мужчина мечтательно смотрел на воды пруда, когда на скамью плюхнулись смеющиеся мама с дочкой.
Маргоша подумала, что у джентльмена проблемы с сосудистой системой: он был красен, как рак. Прямо-таки полыхнул огнем и глаза в сторону отвёл: неловко, видать, стало за свое нездоровье. А, может, человек просто хотел в тишине отдохнуть, а тут буйные мамашки с детишками.
– Ну что, какую сказку читаем?
Маргоша вновь извлекла из сумки телефон.
– Ослика ИА! – потребовала Леночка.
– Опять Ослика? – поморщилась Маргоша. – Ленка, у меня этот осел уже в печенках сидит! Давай что-нибудь другое.
Сосед заерзал на скамейке, словно пытался поудобнее устроиться на небольшом гвозде.
– Ослика! – насупленно потребовала Леночка. – Про тигренка хочу! А потом про пчелку!
– Давай про Чебурашку, а? – почти без надежды предложила Маргоша.
– Ослика! – уперлась Леночка.
На лице соседа появилась счастливая улыбка. Он повернулся и уже собирался что-то сказать, когда рядом остановились двое парней.
– Девушка, а вы знаете, что на Патриарших в одиночку гулять опасно? – проникновенно спросил один.
– Вам – может быть, – хмыкнула Маргоша.
– Здесь нечистая сила бродит, – страшным шепотом сообщил второй. – Еще Булгаков об этом писал.
– Пока вижу только двух малолетних охламонов, – усмехнулась Маргоша. – На нечистую силу никак не тянете, ребята.
– Девушка, а, может, вы ведьма? – не унимался первый. – Рыжеволосая, зеленоглазая красавица… Ну прямо булгаковская Маргарита!
– Мам, ты что, их знаешь? – заинтересовалась Леночка.
– Нет, и знать не хочу, – отрезала Маргоша. – Ребят, я гуляю с ребенком, на вас мы не рассчитывали.
– Девушка, так мы детей любим!
– Да что же это такое! – краснолицый мужчина нервно дернулся и вскочил. – Дама ясно сказала, что гуляет с ребенком. Оставьте ее в покое!
Парни с откровенным недоумением оглядели фигуру в костюме. Ростом красавец оказался довольно высок и смотрел на охламонов сверху вниз.
– А тебе-то какая разница? – на взгляд Маргоши, довольно добродушно ответил любящий детей индивид.
– Оставьте ее в покое! – повторил красавчик.
Как мило! Давненько за Маргошу никто не заступался. Она, конечно, не испугалась, даже приятно было, что ею интересуются малолетки. Значит, вполне неплохо выглядит разведенная дама для своих двадцати восьми лет!
Марго повнимательнее пригляделась к мужчине в костюме. Да его хоть сейчас на съемочную площадку – играть какого-нибудь графа-князя-принца! Длинноватые темные волосы гладко зачесаны назад, большие серые глаза возмущенно сверкают, ноздри орлиного носа раздуты от благородного гнева, а аристократически тонкие пальцы сжались в кулак.
«Какая прелесть!» – умилилась Маргоша.
– Слышь, дядя, шел бы ты отсюда, – посоветовал второй парень с угрозой в голосе.
А вот это уже был перебор! Смолчать Маргоша не могла, потому что не умела. Прищурив прекрасные зеленые глаза, очаровательная мамочка встала и выдала половину словарного запаса из Серегиной диссертации «Различие в применении нецензурной лексики в местах лишения свободы разных областей РФ». Не зря помогала приятелю систематизировать материал: иногда очень пригождается.
У парней вытянулись лица. Щеки и шея интеллигента в костюме стали темно-бордовыми с лиловым отливом. Леночка с интересом разглядывала картинки из детской книжки в мамином телефоне.
– Мам, а когда мы Ослика почитаем? – спросила она.
– А вот сейчас дяди уйдут на… – Маргоша осеклась и более педагогично продолжила, – …домой, – и почитаем.
«Дяди» переглянулись. Интеллигент заметно напрягся. Из ближайшего куста высунулась огромная морда сенбернара.
– Чак! Иди сюда, мой хороший! – проворковала Маргоша. – Нагулялся, маленький?
– РРР! – глухо отозвался «маленький» и медленно двинулся к лавочке.
«Дяди» синхронно сглотнули и, не сговариваясь, отважно бросились наутек.
– Чак, стой! – завопила Маргоша.
Она успела схватить за ошейник радостно подпрыгнувшего сенбернара: Чак уже собирался поиграть в догонялки с новыми знакомыми хозяйки. Конечно, не с Маргошиным «бараньим» весом удерживать восемьдесят килограммов развеселившегося питомца, но переводчица давно освоила нехитрый фокус падения на собаку. Чак с радостью включился в новую игру и теперь изображал коврик, на который приземлилась Маргоша с воплем:
– Идиоты! Додумались – от собаки бегать!
Парни прибавили скорости. Сидящие на соседних лавочках бабульки косились в сторону Маргоши и бормотали что-то возмущенно-осуждающее о девицах, которые оставляют собак без присмотра. Интеллигент засуетился, подскочил, подал Маргоше руку. В помощи молодая мама не нуждалась, но за руку красавчика схватилась с удовольствием и отпускать не спешила.
– С вами все в порядке? – с трогательным беспокойством спросил интеллигент.
– Да, мы с Чаком привыкли, – беззаботно ответила Маргоша.
– Возмутительно! Просто возмутительно! – передернул красавчик широкими плечами.
– Да, вы правы! Порядочной девушке уже на улицу выйти спокойно нельзя, – поддержала Маргоша, хотя ничего опасного в уличных приставалах так и не заметила. – Очень вас прошу, составьте нам с Леночкой компанию. А то неизвестно, кто еще может привязаться.
Молодая мама скромно потупила глазки. Вообще-то они с Ленкой и Чаком часто тут гуляли и вполне комфортно себя чувствовали, но надо же подтолкнуть красавчика к знакомству.
– Конечно, конечно, – мужчина потряс ее руку и снова покраснел. – Позвольте представиться! Иван А…
– Ослик ИА! – восторженно завопила Леночка, тыча пальцем в интеллигента. – Мам, это же Ослик ИА! Как на портрете в книжке!
– Ленка, сколько раз говорить: не показывай пальцем, это некрасиво! – беззлобно прикрикнула Маргоша. – Извините, – она повернулась к новому знакомому. – Ребенок есть ребенок.
– Да я в общем-то… – промямлил интеллигент. Он набрал побольше воздуха в грудь и решительно выдохнул. – Я действительно ослик ИА. Ну, то есть я пишу детские сказки под этим псевдонимом, – снова очаровательно засмущался мужчина. – Иван Абрамов – ИА.
– Поразительная встреча! Ой, как жаль, нам уже пора собираться, а так хотелось бы поговорить. Вы нас проводите? Леночка очень любит ваши сказки…
Вот так и получилось, что Иван Абрамов провожал Маргошу с Леночкой и Чаком до самого дома. По дороге они обсудили детские сказки, переводы с китайского, возмутительных хулиганов, а так же выяснили, что Ивану Ивановичу Абрамову тридцать пять лет, и что он никогда не был женат. После этого переводчица начала называть Ослика ИА просто Ваней и предложила новому знакомому подняться к ним и выпить чаю.
Как удачно, что Маргоша именно сегодня перед выходом убирала в квартире. Можно смело принимать гостя и не бояться, что он наступит ногой в валяющуюся посреди коридора собачью миску или сядет на игрушку-пищалку.
– Подумать только, мы живем совсем рядом! – воскликнул Ваня, когда маленькая компания подошла к крепкому старому дому. – Вон мой дом, через один!
После третьей чашки чаю и прочтения Осликом Леночке двух пока еще не изданных сказок, Маргоша спохватилась. Время летело слишком быстро и близилось к пяти.
– Простите, Ваня, с вами так интересно, но ко мне скоро должен прийти заказчик, – с сожалением сказала она.
– Может, встретимся попозже? – смущенно откашлявшись, предложил Ослик ИА.
– Конечно, – расцвела Маргоша. – Только сегодня никак не получится. Давайте завтра, около четырех. Я поработаю днем и позвоню вам. Ой, у меня же нет вашего телефона!
Ослик ИА суетливо полез в карман пиджака за мобильником: наизусть он свой номер не помнил.
– Представляете, Ваня, у меня наметился интереснейший заказ: китайская грамота времен Конфуция! – оживлённо рассказывала Маргоша, завладев важным номером телефона и провожая гостя в коридор. – А заказчик такой забавный, он разговаривает на старорусском языке. И собрался сидеть тут, пока я буду переводить грамоту, чтобы ее никто не украл.
Она рассмеялась. Ваня насупился и сделался похож на настоящего ослика.
– Может, мне остаться? Вы же его совсем не знаете!
– Ну что вы, Ваня, – ласково улыбнулась Маргоша. – Заказчик совсем безобидный. К тому же, я буду работать и не смогу уделить вам время…
– Ничего, – мужественно произнес Ослик ИА. – Я посижу в кресле и тоже поработаю – над новой сказкой. А когда заказчик уйдет, почитаю ее вам.
– Ура! – завопила Леночка.
Чак из солидарности коротко и грозно гавкнул.
– А о чем будет новая сказка? – поинтересовалась Маргоша.
– О прекрасной принцессе, – ответил Ваня и покраснел.
* * *
Давным-давно, когда драконы ещё спускались с неба…
Мальчик Пи пришел в этот мир на рассвете и сразу громко закричал.
– О, какой голос! – воскликнула повитуха, передавая младенца счастливому отцу. – Не иначе, быть ему чиновником высшего ранга.
– Ой-вэй, – умилилась счастливая мать. – Почтенная, а нет ли на теле нашего сына иных знаков, по которым можно прочитать его будущее?
– Бородавка на носу говорит о том, что мальчику легко будут даваться науки; морщинка на левой пяточке – к богатству; а косой правый глаз – к умению видеть, «куда ветер дует». О, смотрите, боги наградили малыша родинкой в форме цветка лотоса – вот тут, прямо на самом родничке. Смотрите, смотрите же! – повитуха так разволновалась, что чуть не уронила младенца, но счастливый отец вовремя подставил корзинку, куда и рухнул мальчик Пи, продолжая громко кричать.
– Растолкуй нам эту родинку, почтенная, – умоляюще сложила руки счастливая мать.
– Это значит, что сын ваш достигнет невиданных высот в любом деле, которым пожелает заняться. Милость богов пребудет с ним каждый миг жизни. Возможно, – голос повитухи снизился до шепота, – мальчик пройдет все ступени мудрости, постигнет истину недеяния и немысления и станет бессмертным.
То ли предложенная перспектива была не по душе малютке Пи, то ли ему надоело слушать пророчества об отдаленном будущем, но только он закричал ещё громче и окатил добрую повитуху струей из своего фонтанчика. Счастливые родители умильно заулыбались, а ко всему привычная повитуха мысленно добавила пару монет к счету – за испорченное платье.
Семья Ец жила в Срединном квартале, за стеной, что отделяла почтенных купцов и владельцев земельных участков от жителей Нижнего квартала – ничтожных наемных работников, безземельщины и голодранщины.
Поэтому до пяти лет единственный сын счастливых родителей – мальчик Пи – жил, не зная бед и не ведая, что мир куда больше и чужестраннее, чем родной дом и маленький садик.
Но в один далеко не прекрасный день все изменилось.
Пи сидел во дворе возле фонтана и дергал за хвост черную кошку, пытаясь найти в ее воплях четкий ритм. Мальчик как раз задумался над непростым выбором: окунуть кошку в фонтан, чтобы добавить к отчаянному мяуканью булькающие нотки, или лучше оставить музыкальный инструмент в покое и сбегать в дом, откуда доносился соблазнительный запах свежих гёдзи, – и тут на голову Пи легла рука отца.
– Пойдем, сын мой, – провозгласил любящий родитель. – Пора надеть нарядное платье. Сегодня – великий день в твоей жизни.
– А мы сначала пообедаем? – Пи вприпрыжку помчался за отцом.
– Пообедаем, когда вернемся. Чистому разуму мудреца приличествует голод желудка.
Всю дорогу от Срединного квартала до Верхнего мальчик Пи ныл и тянул отца за широкий рукав в сторону забегаловок с горячей лапшой и лавчонок со сладостями. Но, вопреки обыкновению, любящий родитель не поддавался ни на топанье ножками, ни на отчаянное бурчание желудка, ни на перешедшее в ослиный рёв нытье. И только когда обожаемый отпрыск попытался пасть посреди пыльной дороги в самую большую лужу, любящий отец вынужден был подхватить мальчика подмышки и доволочь до гостеприимно распахнутых дверей школы, где сидели перед строгим учителем будущие чиновники и знатоки священных текстов.
Входная дверь зловеще захлопнулась, оставляя маленького Пи наедине с новым, суровым миром знаний.
ГЛАВА 2
До пяти часов Ослик ИА успел сбегать домой за планшетом. Вернулся сказочник уже не в костюме, а в серых брюках со стрелочками и белой, идеально отглаженной рубашке.
– Ваня, а ты почему не в костюме? – тут же отреагировала Леночка.
– Дядя Ваня, – машинально поправила Маргоша.
– О, я как-то не подумал… – смутился Иван. – Наверное, это было излишне фамильярно с моей стороны: прийти в дом к двум очаровательным дамам в таком неформальном виде…
По мнению переводчицы, вид у Ослика Иа был вполне симпатичный.
– Леночка, в костюме и бабочке не так удобно, как в брюках и рубашке, – невозмутимо объяснила она.
– А почему тогда ты гулял в костюме? – не отставала девочка.
При этом она то скакала, то кружилась вокруг Вани с такой скоростью, что у известного писателя вскоре замельтешило в глазах.
– Вы. Гуляли, – с нажимом поправила Маргоша. – Ленка, оставь дядю Ваню в покое. Он от тебя уже устал.
– Ослик ИА не может устать от ребенка, – поучительно и совершенно нелогично заявила Леночка. – Он же сказки пишет.
– Да что вы, Маргарита! Я совсем не устал, – мужественно заверил Ваня, пытаясь не смотреть на мелькающую перед глазами девочку в ярком синем платье. – Вероятно, я несколько странно выглядел в парке в таком виде. Просто я как раз возвращался со встречи с читателями, а на такие мероприятия я хожу только в костюме. Надеюсь, вы не воспримете как неуважение, что я явился сюда без пиджака.
К полному восторгу Маргоши он изобразил нечто, похожее на поклон.
Разговор прервала соловьиная трель дверного звоночка. Переводчица отправилась открывать. Вслед ей летел комплимент Вани по поводу услаждающего слух звонка и её, Маргошиного, высоко развитого чувства прекрасного.
В коридоре переводчица притормозила перед зеркалом. Своим видом Маргоша осталась довольна. В сером брючном костюме и с аккуратной «дулькой» на голове она смотрелась строго и по-деловому. А если работа не затянется надолго, вечером Маргоша наденет зеленое обтягивающее платье со скромным вырезом и пойдет с Леночкой в развлекательный центр на соседней улице. Молодая мама обещала дочке сводить ее в какую-то «детскую комнату», о которой с восторгом рассказывали Леночкины подружки из детского сада. Можно будет на полчасика оставить пятилетнее сокровище под опекой работников скакать на батутах, пускать огромные мыльные пузыри и плясать под детские песенки. А молодая мама в это время посидит с Ваней в какой-нибудь симпатичной кафешке.
Соловьиная трель прозвучала ещё раз: заказчик оказался нетерпеливым. Маргоша согнала с лица неуместную мечтательную улыбку и распахнула дверь.
На пороге стоял букет на ножках. То есть внизу были нормальные человеческие ноги в начищенных до блеска ботинках и классических черных джинсах, а от пояса начинался огромный букет сирени. Сверху над ним виднелся козырек черной кепки.
– Доброго вечера, сударыня Маргарита! – знакомым голосом поприветствовал букет. – Здравы будьте!
Маргоша слегка растерялась: не каждый день странные заказчики являются к ней с цветами. Да что говорить – такого букетика и от поклонника не всегда дождешься.
Из-за сирени выглянуло раскормленное лицо, больше похожее на поросячью ряшку, с тонкими усиками и бакенбардами.
«Нехорошо, подруга! – мысленно одернула себя переводчица. – Заказчик все-таки».
Все же Маргоше с трудом удалось сдержать улыбку: казалось, канадец явился прямиком из позапрошлого века. Выглядел Михаил Баринов лет на тридцать пять-сорок. Тем забавнее звучали из уст молодого мужчины лексические изыски о сударыне Маргарите, зело древней грамоте и толмачах.
– Дозвольте войти в ваш дом? – с поклоном спросил заказчик.
– Конечно, прошу, – Маргоша отступила вглубь коридора.
Баринов шагнул за порог и провозгласил:
– Мир этому дому! В честь нашего знакомства примите от меня, сударыня, сей скромный дар.
Заказчик торжественно вручил хозяйке цветы, продолжая цепко удерживать в руке небольшой чемоданчик.
– Спасибо.
Маргоша приветливо улыбалась, пытаясь сообразить, в какую из имеющихся в доме емкостей поместится букет такого размера. Единственным возможным вариантом оказалась пятилитровая пластиковая канистра для питьевой воды. Канадец поначалу ошарашенно косился на импровизированную вазу, но потом, похоже, привык.
Однако свыкнуться с присутствием Леночки и, главное, Вани для заказчика оказалось несколько сложнее.
– Сударыня Маргарита, я был в неведении, что в вашем доме есть чадо! – испуганно воскликнул он при виде девочки.
– Ребенок не будет мешать, – спокойно ответила переводчица. – Я работаю дома, Леночка к этому привыкла.
– Да, но грамота… Ее зело просто изничтожить… – пролепетал канадец.
– Не волнуйтесь, девочка не подойдет к вашей бумаге, – вмешался Ваня. – Она посидит со мной.
Он привстал с кресла. Михаил повернулся к Ослику ИА. Глаза заказчика округлились.
– Сударыня Маргарита, простите мою дерзость, но я не ожидал, что при вашем труде толмаческом будет присутствовать мужчина, – с тревогой в голосе проговорил он.
Ваня чуть приподнял бровь.
– А что вас, собственно, не устраивает? – спросил он.
– Дело в том, что я просил сударыню об уединении… Такой документ, такой артефакт, можно сказать… Для меня стало неожиданностью, что при вручении рукописи присутствует семья сударыни… – взволнованно закудахтал канадец.
Ваня немного нахмурился.
– Простите, а вы сами оставили бы супругу наедине с незнакомым человеком? – уточнил он.
Маргоша на секунду аж забыла о предстоящей работе и одарила «мужа» нежным взглядом: так хорош был Ослик ИА, изображающий ее «строгую половинку»! Правда, спустя пару секунд профессионал победил красивую женщину. И обе они были вынуждены сдерживать неуместное хихиканье при очередной реплике света-Георгиевича:
– Я не сочетал себя узами брака, – сообщил Баринов.
Ослик ИА невинно опустил глаза, а заказчик продолжал:
– Я понимаю, должно быть, мой визит компрометирует вашу супругу. Но для меня стало неожиданностью, что мы будем заниматься рукописью не наедине…
– Михаил, рукописью буду заниматься я, – наконец не выдержала Маргоша. – А вы с Иваном и Леночкой можете выпить чаю…
– Я никоим образом не могу оставить столь ценную грамоту, – нервно дернулся Баринов. – Я должен все время быть рядом с вами, пока вы работаете. Сударыня Маргарита, не по злой воле, токмо по завещанию покойного дедушки… – сбивчиво объяснял он.
Переводчица прикусила губу, сдерживая смешок.
– Мой пращур завещал, чтобы его потомок постоянно находился близ грамоты до тех пор, пока не принесет ее в дар музею на исторической Родине. Но сначала по завещанию мы должны узнать, что написано в древней рукописи.
Маргоша взглянула на настенные часы. Время шло, а «зело ценную грамоту» она так и не видела. Что ж заказчик, собирается рассказывать о предках и завещаниях до глубокой ночи?
В голове переводчицы мелькнула мысль, что ценного свитка, в принципе, не существует, а выгодный заказ – нелепый розыгрыш от шутника Сереги. Маргоша «нацепила» очаровательную дежурную улыбку и произнесла:
– Давайте уже перейдем к делу. Хотелось бы посмотреть на рукопись и оценить объем работы.
– Сергей Володимирович говорил, что вы – зело чудесный толмач и можете справиться за один вечер, – ответил Михаил. Он бережно поставил чемоданчик на компьютерный стол. – Прошу покорно, только очень осторожно: грамота вельми хрупка и в обращении трепетна…
Ваня подошел чуть ближе, придерживая Леночку за плечо. Все вытянули шеи, глядя, как канадец достает из чемоданчика матерчатый мешок, как толстенькие короткие пальцы Баринова развязывают тесемки. Заказчик достал из мешка объемистый сверток и принялся неторопливо его разворачивать. Китайская хлопчатая бумага шуршала и ароматизировала благовониями так, что вызвала интерес даже у обычно флегматичного Чака.
Маргоша с каменным лицом наблюдала за процессом и готовилась сообщить изображавшему канадца клоуну, а потом – по телефону – и Сереге Карпову, что шутка с выгодным заказом более чем неудачна.
Баринов отложил последний слой бумаги и торжественно провозгласил:
– Вот она!
– Вау! Ничего себе! – совершенно непрофессионально брякнула переводчица.
– А это настоящее? – спросила Леночка, глядя на содержимое горящими глазами.
– Что это? – с легкой брезгливостью поинтересовался Ослик ИА.
– Грамота, – выдохнула Маргоша. – Похоже, и впрямь, древнекитайская.
Баринов нежно, как младенца, прижимал к груди сокровище покойного дедушки.
* * *
Давным-давно, когда драконы еще спускались с неба…
Спустя много лет, став взрослым, почитаемым и уважаемым членом общины, господин Пи Ец часто вспоминал школьные годы.
– О да, – кивая головой, на которой согласно подрагивала в такт косичка, говорил он, – именно там, во вместилище сокровищ мудрости, я приобрел уверенность в себе и знания, приличествующие благородному мужу.
На самом-то деле мальчик Пи провел в школе первой ступени целых пятнадцать лет вместо положенных семи, и так и не сдал экзамен для перехода на вторую ступень. Даже терпеливый и монетолюбивый старший учитель не выдержал и предложил любящим родителям забрать отпрыска из школы, дабы не смущал он ростом великим и умом особенным соучеников.
В тот памятный день любящие родители Пи, глядя, как обожаемый сын заглатывает пятую плошку лапши подряд, решили, что их необыкновенный мальчик заслуживает и учителя необыкновенного. И, снарядив караван волов, ослов, слуг, подарков и нужных вещей, отправили юного Пи в далекий северный край, где, по преданию, посреди бамбуковой хижины восседает мастер Кун Фу-Цзы и читает проповеди преданным ученикам, наставляя их на путь четырех добродетелей.
Благородный муж и наставник благородных юношей принял Пи Еца в число учеников, но не прошло и двух лунных месяцев, как караван волов, ослов, слуг, нужных вещей и даже подарков снова стоял во дворе дома почтенных родителей, а любящий сын с рыданиями обнимал папу и маму.
Оказалось, что великий Кун Фу-Цзы заставлял своих учеников мести полы, варить рис и даже – о ужас! – ходить на реку за водой, вместо того, чтобы наставлять жаждущих просветления на путь благородного мужа. Такого оскорбления юноша Пи перенести не мог, потому и вернулся в отчий дом.
С тех самых пор юный Пи, принявший имя Мудрый Пи Ец, проживал в доме своих ещё не старых родителей, занимаясь предсказаниями будущего и изготавливая свитки, фонарики, костяные, бумажные и прочие талисманы и амулеты, призванные осчастливить своих владельцев и подарить им радость и благополучие.
* * *
В тот удивительный день, перевернувший с ног на голову все спокойное течение жизни, мастер Пи Ец отправился на реку: поискать брошенных ловцами жемчуга перламутровых раковин, на которых можно писать изящные и красивые иероглифы, соединять их переплетением ветвей и обрамлять цветами, а потом продавать очаровательным дамам, что частенько приходят в дом предсказателя за любовными талисманами. Может быть, однажды одна из этих дам почтит своим вниманием скромного, но мудрого прорицателя Пи Еца, и тогда жизнь его изменится.
Замечтавшийся мастер брёл по берегу, глядя под ноги в поисках раковин и не замечая, как налипает мокрый песок на сандалии. Мудрый Пи так погрузился в свои мысли, что не обратил внимания и на большой булыжник, полузасыпанный песком, споткнулся об него и упал.
Стоя на четвереньках, вытирая кровь из расквашенного носа перепачканной рукой, мастер ругательными словами ругал и мокрый песок, и неровный берег, и, конечно же, булыжник – причину всех бед.
Внезапно раздался легкий свист, и прямо перед носом почтенного Пи Еца из-под камня вынырнула змеиная головка. Мастер замахал руками, плюхнулся на пятую точку, но быстро сообразил, что перед ним – не булыжник и не змея, а крупная морская черепаха, бог весть как попавшая в пресную воду.
Обрадованный Пи Ец схватил черепаху за шею, и, закинув в заплечную суму, помчался домой: сегодня он отведает приготовленного матушкой вкуснейшего супа! А из панциря редкого, золотисто-зеленого цвета можно будет сделать роскошный талисман, одаряющий долголетием и благополучием.
