Текст книги "Атлантида"
Автор книги: Анна Финагеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Анна Финагеева
Атлантида
Да, они укрылись в область сказки,
Унося туда же за собой
Все величье, всю красу, все краски,
А у нас остался звук пустой.
И взамен веков и поколений
Им вершины Пинда лишь на часть;
Чтоб бессмертным жить средь песнопений,
Надо в жизни этой пасть.
А. А. Фет
Часть1
Глава 1
– Зен! – окликнул мальчика учитель, – если ты что-то хочешь спросить, лучше задай вопрос мне, а не мешай проводить урок.
Мальчику было неловко, что его уличили перед всем классом, он медленно отодвинулся от девочки, у которой что-то спрашивал, и, виновато опустив глаза, спросил:
– Сόфос, повторите, пожалуйста, какое сегодня число?
– А ты разве не помнишь? – спросил учитель.
– Нет, – огорченно вздохнул Зен, хотя урывками слышал подсказки друзей.
– Хм, хорошо. Друзья, я прекрасно вижу, что вы все знаете, так скажите мне и Зену какое же сегодня число.
– Тридцать первое Фаргелиона девятьсот девяносто девятого года девятнадцатой хѝлии! – выкрикнули ученики.
Над центром Кефали уже несколько дней кружил Гелиос, озаряя атлантов теплом солнца и наделяя всех жителей этого прекрасного острова жизненной силой. Он насыщал яркими и сочными красками плоды деревьев, пронзал теплыми и светлыми лучами самые глубокие впадины морей и океанов.
В центральном храме города, где люди могли попросить о помощи или отблагодарить владыку вод земных Посейдона, которого атланты почитали и любили больше всех богов Олимпа, учитель и проводил свои занятия с детьми. Каменное сооружение превосходило в своем масштабе все постройки города и могло посоперничать лишь с дворцом. Все храмы Атлантиды строились не для людей, а для богов, чтобы, когда те решат спуститься с небес и погостить на земном Олимпе, атланты были готовы встретить их здесь, устроив пир, которого ранее небожители и не знали. Два ряда колоннад, окаймляющие сад, с янтарным фонтаном, расположенным перед храмом, опираясь на высокий фундамент, устремлялись ввысь, а на их капитель ложился, как на плечи Атланта, небесный свод, трехполосный карниз с фризом, изображающий богов и атлантов, а фронтон был украшен изображением Посейдона, дарующего людям жизнь и знания. Храм имел полукруглую форму, заканчивающуюся двумя арками. Они также являлись и двумя проходами, проложенными через два ряда коринфских колонн, ведущих к центральному входу, за которым виднелась золотая статуя владыки вод земных, у нее и находился мудрец с детьми. У ног бога была выложена яркая мозаика, детально изображающая весь остров и сам город, по ней Софос хотел рассказать ученикам об устройстве их земли. Вглубь храма вел коридор, также окаймлённый колоннами, к голубому бассейну, расположенному в левой части сооружения, где резвились вестники бога – дельфины, а в правой части, за обителью жрецов, прорастал сад.
Сόфос – мудрец города. Он являлся другом царя, не так давно обучал его наследников и даже служил во дворце, но теперь преподавал в школе Кефали для всех детей. Мудрец был невысокого роста, ткани его одежды аккуратно окутывали шею, а концы материи он часто любил держать и перебирать в правой руке. Карие глаза потеряли от старости свою былую яркость, словно запыленные камни. Волосы – недлинные, но аккуратно покрывающие голову, на кончиках немного вились, а лицо окутывала короткая пепельная борода с усами, где начинали пробиваться белые пряди.
Весь город знал мудреца. Когда он шел по улице, его радостно приветствовал каждый, и Софос улыбался людям в ответ. Для него жизнь в Атлантиде была сказкой, в которую он полностью погрузился. Право, ему незачем было клеветать на судьбу: любимая жена, шестеро прекрасных детей, трое внуков, друзья, дом, дело, которому он посвятил всю свою жизнь, страна, не знавшая печали – вот, что окружало мудреца, и он просто не знал, как может быть иначе.
– Прекрасно. Зен, а объясни мне, что такое хѝлия.
Все дети с огромным желанием ответить на столь легкий вопрос подняли руки и даже немного замычали от нетерпения.
– Эм… Я не знаю, – снова поник Зен, стыдясь своего незнания.
– Эх, – незаметно вздохнул Сόфос. Мудрец не хотел заострять внимание на этом «происшествии», ведь другие жаждали момента блеснуть своими ответами.
– Пожалуйста, Икáния, объясни Зену, что же такое хилия, – попросил учитель девочку, у которой ранее сам Зен хотел узнать ответ.
Икáния – смуглая, черноволосая девочка с горящими от жажды знаний глазами сидела впереди Зена, который каждое занятие внимательно следил за ней и восхищался ее умом. Она подпрыгнула на месте и от удовольствия, что ей разрешили поделиться с друзьями своими находками и познаниями, начала очень быстро рассказывать:
– Хѝлия – это число тысяча, то есть, когда мы называем определенную дату, например, девятнадцатая хѝлия, то мы подразумеваем девятнадцать тысяч. А если к хѝлии мы прибавляем еще и года, например, девятьсот девяносто девятый год, то получается девятнадцать тысяч девятьсот девяносто девятый год.
– Молодец, Икáния. Запомните, дети! Все, что мы сейчас имеем, возникло не само собой, а, во-первых, благодаря нашим духовным знаниям, которые помогли осознать мир, увидеть его красоту, разграничить добро и зло, общаться с богами, и, во-вторых, благодаря приобретенным умениям, которые позволяют нам строить дома, собирать урожай, лечить людей и облагораживать свою земную жизнь. Ничего и никого не было бы без знаний. Сейчас мы так же, как наши предки, не останавливаемся, а пытаемся дальше развивать, улучшать мир вокруг нас. Помните: каждый атлант был создан богами для важной цели. Главное – понять, кто ты, и что же ты хочешь подарить миру. Я уверен, что вы это осознаете, впрочем, у вас еще для этого много времени. И, чтобы достичь желаемого, вам необходимы…
– Знания! – дружно ответили дети.
– Молодцы! А теперь мы все-таки вернемся к сегодняшней теме занятия. Поговорим о дукáтах Атлантиды.
Свежий бриз, который был поднят Зефиром от фонтана в саду, ударился о спины детей, намочил им кончики ушей и волос, что помогло на несколько минут избежать тепла Гелиоса, которое даже в тени храма обжигало кожу.
– Софос, а можно я расскажу о дукáтах Атлантиды? – спросил кареглазый с отливающими на солнце золотом кудрями мальчик.
– Конечно, Дáрос, – Софос одобрял желание своих учеников самим рассказывать темы занятий.
– Посейдон поделил Атлантиду на десять равных частей, – начал Дáрос, – и отдал во владение своим сыновьям. Самый старший из них получил земли матери, Клитό, и тем самым был наделен властью над всем островом. На этом месте мы сейчас и находимся – это наш город Кефáли.
– Правильно. Атлант, самый старший из пяти чет близнецов Посейдона, основал город Кефáли и вместе со своими сыновьями построил дворцы, храмы, засеял поля и возвел мосты. Каждое поколение привносило новые постройки и новые изобретения, улучшающие нашу жизнь. И сейчас мы с вами живем в такое прекрасное время, когда Атлантида вобрала в себя лучшие достижения человечества. И нашему острову уже не требуется помощь людей – нам необходимо помочь другим.
После этих слов Икáния боязливо подняла руку.
– Софос, правда, что на других землях, которые отделены от нас океаном, люди… убивают друг друга? – Икáния очень боялась этого страшного слова «убить», которое было для жителей Атлантиды неведомым.
Все дети заволновались.
– Тихо, тихо, успокойтесь. Мы не знаем этого наверняка – до нас лишь доходят слухи и легенды. Представьте сами: смог бы человек лишить жизни другого? Это невозможно, вы это сами прекрасно понимаете. Мы не вправе принимать такое решение, да и как душа сможет цвести внутри нас после этого немыслимого поступка? Так что, я думаю, это всего лишь сказки, которыми вас явно хотят запугать, чтобы вы не смели покидать Атлантиду. Мы обязаны поделиться нашими знаниями с другими народами, и эта миссия уже лежит на плечах вашего поколения, – все дети радостно приступили к обсуждению планов по освоению мира. – Но, прежде чем изучать другие земли, нужно выучить историю своей родины. Дáрос все правильно рассказал о Кефáли. Наш город является центром и сердцем Атлантиды. Здесь часто собираются цари других дукáтов, обсуждают устройство государства, а затем идут в храм Посейдона и просят его, как и многие тысячелетия назад, о благополучии и охране острова. Благодаря владыке вод земных мы не знаем холода и вьюг, собираем урожай дважды, а иногда и трижды в год, именно он показал нам, как надо любить окружающий мир, понимать речь животных и растений, общаться с ними, обучил управлять стихиями и ладить со своей душой.
– А люди за океаном не умеют этого? – спросил Зен.
– Нет.
– Как их жалко!
– Они поистине не знают, что такое душа, поэтому не могут увидеть всего того, что мы наблюдаем каждый день. Как я уже говорил, Кефали представляет собой сердце Атлантиды, поэтому боги зажгли в центре города красный огонь, который с другими тремя огнями: зеленым, синим и серым – помогают атлантам и оберегают их. Синее пламя хранится в Нейрό – городе портов, рек и озер. Сюда приплывают корабли даже из-за океана, но они надолго не задерживаются: обычно берут много золота, но зачем – неизвестно.
– Конечно, пусть берут! Может, частичка Атлантиды поможет им получить необходимые знания, – сказала Икáния.
– Может быть, – продолжал мудрец. – Жителям Нейрό подвластна водная стихия, а в далеком прошлом дельфины научили их дышать под водой и познакомили с русалками. С Океанией, городом этих подводных существ, у Нейрό крепкие семейные связи. Например, нынешняя царица города из знатного рода русалок. Для нас, жителей суши, конечно, будет очень удивительно встретить кого-то подобного, а для нейрица это обычное дело. Зеленый огонь хранится в Хόме – городе земли. Все постройки в этом дукáте окружены лесами, а некоторые делают дома и храмы прямо на деревьях. Жители Хόмы очень любят цветы, у них даже есть целый сад размером с пять наших амфитеатров, в котором находятся прекрасные растения со всего мира. Этот подарок жителям Атлантиды сделала Персефона, и нередко она выглядывает на несколько минут из царства Аида, чтобы на одном поле увидеть всю цветущую красоту земли. Каждый житель Атлантиды мечтает посмотреть, как это огромное поле зацветает. Происходит это восьмого Фаргелиона. В этот день многие могут наблюдать, как солнце поднимается из-за горизонта, а за ним каждый лепесточек тянется к небу, и вскоре все поле охватывает сладкий аромат, – все дети с восторгом вздохнули, словно ощутили этот запах. – Многие художники мечтают запечатлеть этот момент на холсте.
– Я знаю! В библиотечном отделе «Природа» стена расписана цветочным пейзажем, а называется эта картина: «Поля Хόмы», – сказал Дарос.
– Да, это действительно те самые прекрасные земли. Ее писали ученики известного художника Димиоргόса, конечно же, под его руководством, используя наброски мастера. Работали пять лет – и это того стоило: теперь каждый житель Кефали может насладиться этой малой частичкой красоты полей Хόмы. Серый огонь хранится на севере в городе ветров Áнемосе. Это удивительное место, где обитают крылатые существа мира. Среди них есть самое известное и неукротимое животное – пегас. Любому атланту сложно подружиться с этими созданиями. Только сам пегас может решить, будет ли он служить человеку. Если ты ему понравишься, тогда он согласится уйти с тобой, в противном случае лучше всего бежать что есть мочи. Пегасы любят путешествовать по всему миру, но обязательно возвращаются в свой родной дом в Áнемосе. Именно жителям этого города Гермес подарил крылатые сандалии, чтобы атланты могли управлять облаками и погодой. В Áнемосе есть эпáгельмы – ловцы ветров. Они укрощают эту стихию и погружают в сосуды, которые перевозят в различные места Атлантиды, чтобы даже в безветренный день атланты могли разгонять серые тучи или, наоборот, пригонять в засушливые места дождь. Города, хранящие огни, не менее важны, чем другие дукáты. Агáпи – это город, пронизанный духом творчества. Многие рожденные здесь в будущем избирают путь искусства. Неспроста музы выбрали местом своего обитания горные склоны Агáпи. Их, играющих вместе с животными и людьми, часто можно увидеть в царских садах и у кристальных озер. Эльпѝза славится своими храмами и дворцами. В этом городе собраны самые лучшие постройки атлантов за все девятнадцать хѝлий. Эльпизу называют городом времени, потому что, гуляя по улицам, осматривая здания древних эпох, действительно ощущаешь себя в той далекой, уже забытой всеми Атлантиде. Только здесь вы сможете найти святилища всех божеств Олимпа. Самые удивительные постройки, поражающие своей красотой, – это храм Посейдона, Деметры и Аполлона. Алѝфея наполнен умами Атлантиды. Здесь построены самые известные и лучшие университеты острова. Многие желают учиться тут, но, к сожалению, здание университета не может вместить в себя все молодые умы Атлантиды, поэтому только в учебных зданиях Алѝфеи проводятся конкурсы, которые и определяют лучших. Но не забывайте, что вы везде сможете получить наилучшее образование, если сами того захотите. Вимерѝя собрал на своих рынках самые удивительные и редкие товары. Здесь можно найти все: от волшебных жемчугов, которые придают еще больше красоты девушкам, до облаков в стеклянных сосудах. Óнейро славится своими рукодельниками, которые порой, словно из пустоты, творят то прекрасные полотна, то ослепительную мозаику. Аксѝя уникален и знаменит своим Хранилищем Воспоминаний. Любой атлант может оставить для потомков свое прошлое, чтобы они могли воспользоваться опытом отцов. Царские семьи всех дукáтов обязательно помещают свои воспоминания в хранилище, дабы атланты не утратили истинные исторические моменты.
– Сόфос, вы так много знаете обо всех дукáтах, словно сами там побывали, – восхищалась Икáния.
– Действительно.
– Вы правда объездили всю Атлантиду? – спросил Дáрос.
– О, нет, – засмеялся Софос, – мой отец был путешественником: он изучил каждый уголок Атлантиды и пересказал мне все свои приключения.
– А он вел дневник?!
– Конечно, я храню все его записи. Если вы очень хотите, то могу на следующем занятии прочитать пару страниц.
– Да! – хором ответили ребята, только Зен тихо что-то пробубнил, так как уже устал перечитывать эти рукописи дома.
Софос был единственным и долгожданным ребенком в семье. Его родители молили богов даровать им дитя, и после восьми лет мольбы их желание исполнилось. Мать мудреца была уверена, что ее сын послан богами на землю, дабы также вершить чудеса, каким стало для них его рождение. Отец был путешественником и часто уезжал в долгие странствия, но обязательно привозил с собой интересные знания, истории и подарки. Глава семьи сыграл важную роль в жизни Софоса, он был для него наставником, учителем, другом. Несмотря на то, что мальчик видел его не так часто, как другие сверстники своих отцов, он был очень благодарен ему за все и дорожил каждой минутой, проведенной с ним. Когда юному Софосу исполнилось двадцать лет, его мать умерла от болезни, поразившей ее чрево. После этого отец совсем забыл о родном доме, полностью погрузившись в путешествия: сын вырос, у него появилась своя семья, поэтому исследователя ничто не держало на месте.
– Хорошо. Поговорим о нашем дукáте и городе Кефáли. Он стоит на земле, где некогда жили первые атланты Эвенόр и Ливкѝппа со своею единственной дочерью и будущей женой Посейдона Клитό. На располагающейся здесь равнине была небольшая возвышенность, на которой и был воздвигнут город, а на самой ее вершине построен дворец, – рассказывал Сόфос, показывая детям эти места на карте. – Вокруг холма Посейдон пустил две реки: с теплым и холодным течением. Между ними сейчас расположены небольшие поселения. Кто может мне их назвать? Зен?
– Эм, да… – вздрогнул мальчик, заплутавший в своих мыслях, отчего даже немного задремал. – На севере находится Эвенόр, названный в честь нашего общего предка, там же неподалеку расположен Ампелόнес, а на юге – Ситáри и Элéс.
– Молодец. Все правильно. Эвенόр – самый большой из земледельческих городков. В его окрестностях выращивают самые вкусные фрукты во всем Кефáли. В Ситáри произрастает пшеница, в Элéс – оливки, а в Ампелόнесе – виноград.
– У меня дедушка с бабушкой живут в Эвенόре, – сказала Икáния.
– Ты там бывала? – спросил Сόфос.
– Конечно.
– Может быть, ты расскажешь нам об этом месте? Что тебе там больше всего понравилось?
Икáния задумалась.
– Город похож на наш, только в два раза меньше, да и у многих рядом с домом есть свой огородик. Но больше всего меня впечатлил храм богини Персефоны, который весь окутан цветам и растениями. Туда часто приходят животные, и люди кормят их яблоками из садов Эвенόра. Там я подружилась с олененком Элáфля. Теперь он частый гость в нашем доме.
– Очень интересно. Может быть, кто-то еще хочет поделиться своими историями?
Все дети уже открыли рты, чтобы в один голос начать рассказывать Софосу все, что они знают, когда учителя кто-то окликнул.
– Сόфос, милый Сόфос! Ты опять позабыл о времени, – сказал Панталеόн, старший сын царя, наследник престола, ученик и друг мудреца.
– Панталеόн! Рад тебя видеть, – обрадовался Сόфос.
– Отец! – воскликнул Дарос и подбежал к Панталеону, который схватил на руки единственного и любимого сына.
Все дети были счастливы видеть наследника царя и с радостными возгласами окружили его и учителя.
– Дети, вам нравится заниматься с Сόфосом? – спросил Панталеόн.
– Да! – не задумываясь, ответили дети.
– Молодцы. Слушайте Сόфоса – он даст вам великие знания, которые обязательно пригодятся вам в жизни.
– О, друзья мои, а время действительно пролетело быстро – за вами пришли родители. Бегите, а дома не забудьте подготовить рассказы о Кефали, завтра мы их обязательно послушаем! – кричал Сόфос уходящим детям, которые уже начали делиться с родителями тем, что узнали сегодня.
У храма Посейдона остались Сόфос, Панталеόн с сыном и Зен.
– Не ожидал тебя сегодня увидеть. Дáроса обычно забирает его мать, – сказал Софос.
– Да, но сегодня она занята приготовлениями большого пира.
– И по какому случаю празднество?
– Кéрберос вернулся! – воскликнул Панталеόн, и вновь свежий бриз был поднят Бореем, который окутал атлантов частичками воды.
– Ой, какой холодный ветер, – зажмурился Дáрос, вытирая капли с лица.
– Да, давно у нас не было так прохладно – с того самого дня, как Боги позабавили атлантов снегом, – сказал мудрец.
– Только не сегодня, ведь после долгих странствований за океаном вернулся мой младший брат!
– За океаном?! – удивился Зен.
– Да. Василиас, наш царь, отправил Кербероса за океан, чтобы он изучил другие народы и смог донести до них наши знания, или даже поучиться чему-нибудь у них, – объяснил Софос. – Многое ли он видел, говорил ли с людьми? – с любопытством спрашивал мудрец у Панталеона.
– Ты и сам сможешь все у него разузнать сегодня вечером за праздничным столом. Я пришел лично пригласить тебя и всю твою семью на это торжество. Ты знаешь, отец будет рад тебя видеть, как раз обсудите с ним пару вопросов.
– О, как я рад! Конечно, мы придем, поэтому сейчас же отправимся с Зеном домой, чтобы всех оповестить.
– Конечно, идите. Никона можешь не искать, он знает о вечере, потому что целое утро помогает мне.
– Прекрасно. Тогда мы пойдем.
– Хорошо, не буду больше вас задерживать.
Сόфос с Зеном отправились домой. Они молчали. Мудрец обдумывал, какие вопросы лучше задать самому младшему сыну царя, а мальчик пытался придумать, как начать разговор с учителем.
– Папа, скажи, я безнадежен в учебе?
– Почему ты так думаешь? – вопрос сына отвлек мудреца от раздумий.
– Все дети моего возраста прилежно учатся, увлекаются чем-нибудь и даже знают, кем хотят быть в жизни, а я ничего не знаю, даже себя самого.
Софоса давно начала настораживать нелюбовь сына к знаниям, такое равнодушие для атланта – удивительное явление.
– В том, что плохо учишься, виноват ты сам. Я нередко наблюдал, как вместо того, чтобы читать, в свободное время ты бегаешь по лесу за животными. И твоя мать рассказала мне про ужаснейший случай с белой голубкой.
После этих слов Зен резко отвернул голову.
– Я понимаю, что ты лишил ее жизни случайно…
– Папа, я не хотел, – захлебываясь слезами, говорил Зен.
– Знаю, знаю. Но прошлого не вернуть. Ты сам понимаешь, что за это последует наказание эриний, поэтому прошу: искренне помолись богам.
– Да, отец, – хлюпал носом Зен.
– Чтобы этого не повторилось, свободное время лучше удели учебе. Поверь, ты откроешь для себя новые и удивительные знания. Это поможет тебе определиться с делом своей жизни. Может быть, ты захочешь стать мудрецом, как твой брат Нѝкон, или врачом, как Пеόн, или писателем, как Атрéй, или выращивать цветы и фрукты, как Юклѝд и твоя сестра Психéя. Поверь, ты обязательно поймешь, чему хочешь посвятить жизнь, это осознание может прийти совсем неожиданно, нужно только твое желание, – говорил Софос.
В семье мудреца все были похожи друг на друга, различия во внешности были минимальны и в основном заключались в цвете волос и глаз. Никόн, старший сын, имел огромный, около двух метров, рост и крупное телосложение, вместе с Панталеόном занимался спортом – их нередко называли близнецами, потому что мужчины были очень похожи друг на друга, не считая характерных различий их семей. Пеόн – так же высок, как брат, но волосы у него были не русые, а черные, и, в отличие от Никона, он принципиально не отращивал бороду. Худощав, но, несмотря на это, тоже наделен силой, как и умом, особенно в своей медицинской сфере. Прекрасно понимая свое превосходство в таких науках как астрономия, химия, биология, физика, он нередко любил поумничать перед братьями. Юклѝд – невысокого роста, на полголовы выше отца, имел такие же, слегка кучерявые, темно-русые волосы и уже начал отращивать бороду, как Софос. Он отличался красноречием, и, бывало, его язык доводил до разгоряченных дискуссий. Атрéй – начинающий писатель, ищущий себя на этом поприще, всегда носил с собой грифель и бумагу, отчего его лицо и руки бывали испачканы, и Мэйа постоянно аккуратно стирала следы усердной работы. Зен – черноволосый мальчик, самый младший в семье, был очень ловок и быстр, особенно любил резвиться в парках, лесах и у бассейна в храме. Психея – единственная в семье обладательница голубых глаз, эта черта в особенности выделяла ее. Кожа девушки имела слегка бледный тон, в отличие от других членов семьи, а в остальном она была копией отца.
Пока между Зеном и Софосом шла беседа, они дошли до центрального рынка Кефáли. Именно сюда со всех поселков дукáта привозили фрукты, овощи, ткани, украшения и другие необходимые для атлантов вещи.
– А зачем мы пришли на рынок? – спросил Зен.
– Мэйа попросила принести домой фрукты.
– Давай возьмем вишни! – предложил Зен.
– Хорошо, – улыбнулся Софос.
Блуждая между прилавками, они наткнулись на мужчину с очень добрыми зелеными глазами и светлой улыбкой, которая показалась мудрецу довольно знакомой.
– Этýхия, ты ли это? – удивился Софос.
– Софос?! Как я рад нашей встрече!
– Зен, познакомься с моим другом, его зовут Этýхия. Вместе с ним мы постигали знания в Алѝфеи. В последний раз, когда мы с тобой виделись, ты был советником царя Агáпи. Что же тебя привело в Кефáли?
– Жизнь в Агáпи складывалась не так, как мне хотелось. Я мечтал создать большую семью и никак не мог найти свою спутницу жизни. Вернувшись в родные края, я смог осуществить эту мечту. Мы построили домик в Ситáри, моя любимая родила мне дочку и сына. Сейчас мы занимаемся земледелием, и раз в неделю я вожу продукты на рынок. Софос, вот сейчас я по-настоящему счастлив, я самый счастливый человек в Атлантиде, – радовался Этýхия.
– Я рад, что ты смог найти себя. Видишь, Зен, Этухия долго шел к своему счастью, и все равно обрел его. Тебе может понадобиться много времени, чтобы достигнуть желаемого, но никогда нельзя сдаваться.
– Софос, а счастлив ли ты? – спросил торговец.
– Конечно, счастлив! – ответил мудрец, – как в Атлантиде, в месте, дарованном богами, можно быть несчастным? Это невообразимо! И не поверю я тому, кто скажет обратное.
– Ты снова прав, – засмеялся Этухия, осознав, что его вопрос был риторическим.
– Как поживают твои родители? – спросил Софос у друга.
– Здоровы. Недавно моему деду исполнилось сто двадцать лет.
– Он все еще занимается плаваньем с дельфинами?
– Да, так трюки исполняет, что сами боги удивляются его таланту. Обязательно сходи на днях на его новое представление.
– Обязательно приду.
– А как твой отец? Какой край Атлантиды он еще не посетил? – спросил Этýхия.
– Эм, – повисла неловкая пауза, – он пропал. Пять лет я уже не получаю от него ни одного письма. И до сих пор никто не знает, где он.
– Мне очень жаль. И куда же он отправился на этот раз?
– За океан. Хотел записать всю правду о людях, живущих на этих землях. Мы все еще надеемся, что он вернется. Ты же знаешь, мой отец мог пропадать годами, а ведь это совсем чуждые для нас миры, кто знает, сколько времени ему понадобится.
– Ты прав, – вздохнул Этухия, понимая, что Софос не желает думать о возможном печальном конце путешествий его отца.
– Софор, Софор! – раздался писк над головами собеседников.
Они подняли головы вверх и увидели летящего на них попугая. Он имел такой яркий золотой окрас, что словно сиял. На его грудке был зеленый жилет, перья образовывали желтые штанишки и полосатую шапочку. Но самыми выразительными в нем являлись черные глаза, в которых человек мог рассмотреть космос во всей его красе.
– Азáриас! Давно тебя не видел, – воскликнул мудрец.
– Я уретар из Кефари к родным в Анемор, – сказал попугай, когда приземлился на крышу палатки Этухии.
– У них все хорошо?
– Верикорепно! Мой порет мы обсудим позже. Я приретер по просьбе Фиримона. Он очень просит тебя зайти в театр, как торько ты освободишься. Он хочет с тобой что-то обсудить.
– Мы с радостью туда заглянем.
– Прекрасно, мой дорг выпорнен, можно и поесть. Этухия, дай мне, пожаруйста, одну вишенку, – попросил Азáриас.
– Конечно, держи.
Этухия подал попугаю ягоду, и, схватив ее за веточку, Азáриас улетел.
– Спасибо! До встречи! – прокричал он вслед.
– Папа, а давай возьмем много-много вишен, – сказал Зен, жадно рассматривая корзины с фруктами, до которых он еле доставал.
– А зачем нам так много? – спросил его отец.
– Ну… чтобы они у нас были, – неуверенно сказал мальчик.
– Не будь жаден, Зен. Нужно брать столько еды, сколько нам необходимо, не забывай, мы не одни живем на острове. Представь, что мы забрали всю корзину с вишнями, а семье Икании они тоже понадобились, даже больше, чем нам с тобой. Где бы они ее нашли? Мы с тобой прекрасно знаем, что нам не надо много вишен. Съедим по горсточке, а остальное просто сгниет. Этой полной корзиной вишен могли бы прокормиться и семья Азáриаса, и Икании и многие другие.
– Мудрые слова, – произнес Этухия.
Софос с другом набрали в кувшин необходимое количество фруктов, а Зен стоял в стороне и обдумывал слова отца. В мыслях он начал задавать вопрос, который уже несколько лет мучал его: «Что со мной не так?».
В театре шла подготовка к новому представлению, за которое отвечал Филимόн, средний сын царя Кефали. Он был очень взволнован и проверял каждую деталь: декорации, реквизит, внимательно следил, чтобы каждый камешек был на своем месте. Недалеко от взволнованного Филимόна, на недоделанной декорации, сидела стройная девушка с серыми и пронзительными глазами: они выражали печаль, но их сияние заставляло радоваться сердца других. Это странное противоречие уже многие тысячелетия сводило с ума мир и наполняло его новыми творцами.
Когда Софос и Зен вошли в амфитеатр, Филимόн молниеносно подбежал к ним, крепко сжимая в руках стопку листов.
– Софос, слава Посейдону, ты пришел! А я уже боялся, что Азариас позабыл о моей просьбе или того хуже – повредил крыло и не может до тебя добраться!
– Здравствуй, Филимон, – поприветствовал Софос взволнованного юношу.
– Я так рад тебя видеть, еще и сына привел! Это прекрасно! Вы вдвоем оцените мой труд, правда, он пока лишь на бумаге, не все декорации и костюмы готовы, но, я надеюсь, уже через месяц, во время перехода из девятнадцатой хилии в двадцатую, вы сможете увидеть мою первую постановку. Дорогой Софос, я решился поставить пьесу о самых первых днях Атлантиды, показать то время, когда жили Эвенόр и Ливкиппа, а Посейдон наделял природными благами остров, описать те прекрасные моменты возведения городов нашими предками и показать, чего мы достигли сейчас. Действительно, это будет изумительно видеть в празднование начала новой хилии. Задумайся, Софос, цивилизация атлантов существует уже двадцать тысяч лет! Мы обязаны быть благодарны богам, природе и всем животным за эту счастливую жизнь! Ах, голова горит от таких высоких мыслей! Прости, совсем забылся, я же хотел попросить тебя помочь мне с рукописями. На этих листах выражено мое представление о нашем прошлом, и как это можно воплотить на сцене. Я очень переживаю, что мог допустить какую-то историческую неточность. Не мог ли ты проверить мое творение? – говорил Филимон, вдохновленно размахивая руками, а его легкие черные кудри поднимались то вверх, то вниз.
– Конечно, проверю. Не переживай так за спектакль.
– Все потому, что это моя первая самостоятельная работа, я хочу, чтобы все было идеально, и от этого сильно нервничаю. Слава богам, со мной есть моя муза, – сказал Филимон и приобнял девушку, которая, увидев мудреца, тоже подошла к нему.
– Здравствуй, Тáлия, как поживают твои сестры? – спросил Софос.
– Прекрасно. Вдохновляют творцов, как обычно, – нежно ответила муза, словно струны лиры прозвучали в ее устах.
– Мы с Талией поженимся! – объявил Филимон.
– Поздравляю! – Софос был удивлен, но в то же время рад за молодых людей. – А что на это скажут боги? Вы же прекрасно понимаете, что они могут не одобрить союз человека и музы.
– Моя мать долго разговаривала с отцом, чтобы он разрешил нам с Филимоном соединиться, и он дал свое согласие. После свадьбы я сразу же теряю силу и бессмертие.
– И ты готова заплатить такую цену?
– Ради любви я готова на все – нежный взгляд Талии пал на Филимона, который был переполнен вдохновением от возбуждавших его мыслей.
– Я очень рад за вас, но как же теперь атланты будут жить без музы комедии?
– Зевс сказал, что наделит этой силой нашу дочь.
– Ты ждешь дитя? – спросил Софос.
– Да, только прошу: не говори об этом никому – мы все расскажем после свадьбы.
– Хорошо! Тогда, если боги разрешили этот союз, я благословляю вас и буду хранить вашу тайну, пока вы сами не решите ее раскрыть.
– И я тоже, – сказал Зен.
– Спасибо, – улыбнулись влюбленные.
