Текст книги "По - другому (СИ)"

Автор книги: Анна Евдо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 3

Марк

Ник остаётся на месте, разводит руки в стороны и криво ухмыляется.

– Что происходит? – я смотрю ему в глаза, всё ещё по-идиотски цепляясь за ничтожную вероятность, что мне показалось.

– А что по-твоему происходит, Лиз? – возвращает мне мой же вопрос.

– Ты распускаешь руки, и далеко не в первый раз за сегодня, – я напряжённо всматриваюсь в его лицо. Что я хочу увидеть? Опровержение или раскаяние? Но вижу лишь ещё шире расплывающуюся ухмылку.

– И ты решила только сейчас сделать мне замечание, плохая хорошая девушка Лиза?

Он словно ударил меня по лицу этими словами.

– Не смей судить меня по себе, – отвечаю тихо, но чётко. – Не все люди такие испорченные.

Ник хлопает в ладоши.

– Наивная и восторженная! – он смеётся. – Я приметил тебя ещё тогда, на боулинге. Думал, ты искусно притворяешься. Оказалось, что нет. У тебя всё хорошо настолько, насколько ты сама веришь. И веришь искренне, без оглядки, – его смех обрывается. – Это чертовски заводит.

У меня так натянута каждая мышца тела, что кажется я могу лопнуть в любой момент. Позади слышатся шаги. Ник спокойно смотрит поверх моего плеча. Я поворачиваюсь и вижу приближающегося Марка. Я устремляюсь к нему навстречу. Он обнимает меня за талию, ловит мой взгляд и переводит глаза на Ника. Тот проходит мимо нас и отрывисто бросает:

– Похоже твой договор требует дополнительного согласования.

Рука на моей талии напрягается. И я отступаю от Марка, разрывая наш контакт. Восторженная и наивная, я ищу объяснение, теперь в своём женихе. Я достаточно хорошо знаю его черты и замечаю, как нервно дёргается кадык, заостряются скулы, сжимаются губы и подрагивает кончик носа. На меня давит его молчание. Я вижу, что он подбирает слова, и начинаю говорить первой. Голос звучит сипло, повторяя уже заданный Нику вопрос:

– Что происходит?

Марк просовывает кончики пальцев в карманы штанов, вытаскивает их и постукивает себя по бёдрам.

– Лиз…

Меня передёргивает.

– Не называй меня так.

Он кивает.

– Лиза, ты в курсе, что я почти год готовлю запуск нового проекта. Это моя идея и я уже вложил в неё кучу времени и сил. С нуля.

Марк делает паузу.

– Я знаю и горжусь твоей настойчивостью и стремлением достичь поставленных целей, – вставляю я, чтобы молчание между нами не затянулось и не раздавило меня нелепыми догадками, которые упорно лезут в голову. – Я всегда поддерживала тебя и никогда не сомневалась, что, при твоём упорстве, всё получится.

Марк наконец смотрит мне в глаза и его взгляд вспыхивает.

– Именно! С твоей поддержкой я в шаге от начала настоящей реализации наработанного. Как только я заключу договор с инвестором, мы с тобой будем в шоколаде с любой начинкой, которую пожелаешь.

Он обхватывает меня за плечи и держит на вытянутых руках, расписывая самые невероятные перспективы. Я заражаюсь его энтузиазмом и неуверенно улыбаюсь. Марк улыбается в ответ.

– Пожалуйста, Лиза, поддержи меня на этом последнем шаге. – Он слегка приседает, не выпуская меня, его лицо становится серьёзным, а взгляд очень внимательным. – За Ником решающее слово – и мы подпишем договор. Польсти его самолюбию, поощри его внимание. Подпусти. Оттолкни. Подразни.

Я застываю. Если слова Ника были пощёчиной, то Марк меня размазывает, не оставляя ни одного живого места. Я не могу вдохнуть, сглотнуть, моргнуть, просто пошевелиться. А он продолжает, набирая темп и увеличивая силу давления пальцев:

– Он зациклился на тебе. Я даже успел приревновать тебя к нему. Но я знаю, что ты моя, а флирт и заигрывания ничего не значат. Зато мы обеспечим себе будущее.

Я отмираю. Сбрасываю руки Марка с себя.

– И тебе плевать какой ценой?

Марк распрямляется.

– Давай не будем драматизировать. Мы взрослые люди. В этой жизни ничего никому не даётся просто так. Смотри на это, как на новый уровень доверия между нами.

Я сжимаю кулаки. Мне хочется разбить эти губы, которые я любила целовать.

– Это не уровень доверия, – я не узнаю собственный голос, сухой и тусклый. – Это уровень неуверенности и трусости. Как вы себе всё представляете? Ты отвозишь меня к нему и ждёшь в соседней комнате? Или он приезжает к нам, а ты задерживаешься на работе?

Марк раздражённо взмахивает рукой.

– Я не прошу тебя с ним спать. Просто прояви немного благосклонности или хотя бы закрой глаза на…

– Боже! – перебиваю я Марка. – Он лапал меня всё утро с твоего согласия, а я – наивная и восторженная, – выплёвываю два эпитета, как самые страшные оскорбления, – пыталась убедить себя, что это всего лишь случайность.

Мне не хватает воздуха, внутри растекается горечь.

– Спасибо, – я прижимаю ладонь к груди и отвешиваю полупоклон, – что не просишь напрямую переспать с ним. Благородный жест с твоей стороны. Только мы же взрослые люди, как ты сам говоришь. Полагаю, ты понимаешь, что половозрелому мужику мало просто погладить попу или потереться боком о привлекающую его женщину, тем более, если она его поощряет?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Марк морщится, словно я заставляю его разжевать целый лимон.

– Это вклад в наше будущее. Дальше жизнь станет лучше и пойдёт своим чередом. И вообще, ты не ханжа и открыта экспериментам.

– Не путай открытость экспериментам с пошлостью и распущенностью, – меня начинает тошнить.

– А ты не строй из себя недотрогу, – Марк злится и больше не выбирает выражения. – Я же у тебя не первый. Что, закатить тебе по этому поводу истерику и допрос с пристрастием?

Я сжимаюсь внутренне. До Марка у меня был один парень. Мы с ним встречались на втором курсе. Он был очень основательным, что меня сначала подкупило, и очень скучным, что в итоге свело наши отношения на нет. А потом случился Марк, человек-фейерверк, в чьих взрывах я сейчас сгораю.

– Ты мог бы стать последним, – нам больше не о чем разговаривать, и я спускаюсь обратно на дорожку.

– Так я им и стану, – выпаливает Марк, пытаясь преградить мне путь.

Я обхожу его. Если он затронет меня, я его ударю. Он не предпринимает попытки меня коснуться. Видимо, думает, что разумнее всего дать мне время остыть. Он никогда ничего не решает в приступе гнева. Поэтому мы не ссорились и не ругались. При любой вспышке он предлагал разойтись, успокоиться и поговорить на холодную голову.

Я иду к выезду с территории. Телефон и ключи в кармане куртки. На ходу сдираю с себя дурацкую футболку-балахон и оставляю её на первой попавшейся скамейке. Я намеренно обхожу базу по дальнему кругу. Никого не хочу сейчас видеть. Сталкиваюсь с незнакомой парочкой, проскальзываю мимо и ускоряю шаг. Выхожу за ворота, углубляюсь в лес по подъездной грунтовке и через приложение вызываю такси. Связь скачет, но заказ принимается.

Я захожу за широкую сосну, прислоняюсь спиной к стволу и поднимаю голову вверх. Стою, скрытая деревом, и смотрю в высокое голубое небо через пушистую хвою. Слюна всё такая же горькая, но я хотя бы могу дышать. Стоит перевести взгляд вниз, как подкатывает нестерпимая тошнота. Через некоторое время затекает шея. Я растираю её, медленно отлипаю от сосны. Ноги желейные. Хочется лечь прямо здесь, закрыть глаза и отключиться.

Я заставляю себя выйти обратно на дорогу. Запоздало оглядываюсь проверить, не едет ли машина или не идёт ли кто-нибудь за мной. Пусто с обеих сторон. Я иду к трассе и неотрывно смотрю в телефон, где с задержкой обновляется продвижение назначенного по моему заказу автомобиля. Даже если сигнал потеряется, мы с водителем увидим друг друга.

Я начинаю различать мелькающие впереди силуэты машин на шоссе, когда белый автомобиль с фирменной символикой сворачивает в мою сторону. Я машу водителю. Он останавливается. Я сажусь боком на заднем сиденье такси, подтягиваю колени к груди, удерживая внутри разрастающийся шар, который меня душит и не даёт пролиться ни единой слезинке, от чего першит в горле и печёт в глазах. Как только я перестаю двигаться, мне становится совсем плохо. Физически я чувствую себя испачканной, а в душе… Душу как раз изнасиловали, лишив пресловутой наивности и разбив в мелкие острые осколки никчёмную восторженность.

Я смотрю невидящим взглядом в окно и, как заведённая, прогоняю одну и ту же мысль на повторе: «Насмешка судьбы – на природе мы встретились, решили пожениться и расстались. Круг замкнулся». Я вытесняю ею другие мысли, иначе они заставят шар в груди лопнуть и тогда от меня совсем ничего не останется.

Глава 4

Ангелина

Я начала подрабатывать сразу с первого курса. Выполняла контрольные работы, раздавала листовки, летом устраивалась официанткой. И потихоньку откладывала деньги. Хранила их на вкладах в банке, постоянно отслеживая условия и процентные ставки. Пусть понемногу, но даже так пассивно, моё состояние увеличивалось. Устроившись на постоянную работу, я продолжила пополнять копилку. Я не разбалована деньгами. Родители помогали первое время после переезда, но как только я начала справляться самостоятельно, финансовые переводы от них закончились. Теперь уже я, иногда, подкидываю на карманные расходы взбалмошной Еве.

У меня много желаний. Я хочу свою квартиру, машину, посещать салон красоты и бассейн, путешествовать, покупать любимые книги и духи, да просто любимый сорт неслипающихся спагетти, в конце концов. Как известно, на всё это требуются финансы. Конечно, можно сделать маникюр самостоятельно и сварить кофе у себя на кухне, а поездку за город представить вылазкой в другой мир. Я всё это проходила и умею делать. Но если я могу позволить себе профессиональный уход, я предпочту его, а поездку туда, куда удобнее добраться на самолёте, и окунуться там в абсолютно новые ощущения, считаю не бессмысленной тратой или снобскими замашками, а вложением в собственное развитие и эмоциональное оздоровление.

Сейчас же выбор определён.

Я плохо помню, как доехала и поднялась к квартире. Марка. Это его квартира. Которую я уже привыкла считать нашей. Даже своей. Я стою на площадке в подъезде и держу ключ, вставленный в замок. В голове проясняется. От шара в груди всё так же тесно, но мой мозг вдруг встаёт на мою сторону и ставит передо мной задачи по одной за раз, требуя на её решение все внутренние ресурсы. Разум – мой друг. Он не сомневается, что тело и без него будет дышать, гонять кровь и заниматься своими процессами без вспомогательного участия. Зато он прогоняет память, закрывает двери перед болью, отсекает всё лишнее и отвлекающее, вернее, уничтожающее, меня в данный момент. С какой-то успокаивающей математической точностью я понимаю, что моих сбережений должно хватить на первый взнос и оформление документов на скромную квартирку. Я не собираюсь гнаться за статусным районом или замахиваться на новостройку. Мне нужно своё жильё. Надеюсь, я подберу приличный вариант с приемлемым ремонтом и минимумом необходимой мебели. В том, что мне одобрят ипотеку, нисколько не сомневаюсь. Приятное разнообразие – быть уверенной в чём-то – когда рушится то, во что я верила.

Спасибо Ангелине, мой бывшей квартирной хозяйке. Я звоню ей, как только прохожу в квартиру. Она слушает мой механический голос, сообщающий, что я буду ей очень признательна, если она поможет мне найти хотя бы съёмную комнату, только прямо сегодня. Ангелина ничего не спрашивает и говорит собирать вещи и приезжать к ней немедленно.

– Дальше разберёмся по ситуации, – добавляет она и отключается.

Я крепко сжимаю телефон, замерев у вешалки в коридоре. Принимаю новый сигнал от разума к действию и начинаю снимать с плечиков и крючков уже приготовленные на тёплую дневную погоду плащ и ветровку, забираю из выдвижного ящика расчёску, обувной рожок, блеск для губ. Составляю на полу всю свою обувь, которая находится здесь. Рядом складываю собранные вещи. Оставляю эту кучку и захожу в ванную. Она следующая по пути.

Прореживаю шкафчик. Оказывается, две полки заставлены исключительно моими принадлежностями. Вытряхиваю корзину для грязного белья прямо на коврик, который купила совсем недавно. Он такой пушистый. Моргаю. Я куплю себе другой. Отбираю свои вещи и сваливаю их к чистым, оставляя одежду Марка валяться возле унитаза. Смотрю на прозрачную шторку и вижу наши мокрые силуэты в ней. Сильно трясу головой. Забираюсь на край ванны и сдёргиваю её с креплений. Я не собираюсь забирать это воспоминание с собой, но и оставить частичку себя в ней Марку не могу. Так начинает образовываться ещё одна куча на полу – на выброс.

Подобным образом я опустошаю кухню, спальню и гостиную. Меня никто и ничто не отвлекает. Телефон я намеренно ставлю на беззвучный режим и отключаю домофон. Кручу в руках свою любимую фарфоровую кофейную чашку. Марк подарил нам две пары на день Святого Валентина год назад. У него тёмно-синяя с белым тонким узором по ободку, у меня – белоснежная с синей вязью. Бросить бы её об пол. На плитке она разлетится на сотни кусочков. Но я не хочу оставлять Марку ничего, связанного с собой. Даже специально устроенный беспорядок. Чашка присоединяется к шторке.

Несколько часов спустя я выношу два объёмных мусорных пакета к контейнерам. По тому, как холодит влажную спину на улице, осознаю, что так и не снимала куртку всё это время. Не важно. Следующая задача – впихнуть моё добро в минимальное количество сумок. Как бы не хотелось покидать все вещи как попало, я заставляю себя сворачивать и скатывать каждую отдельно максимально компактно. Заполняю свой чемодан, спортивную сумку, рюкзак, а вещей остаётся всё ещё много. При том, что я не стала брать ни постельное, купленное уже при Марке, ни полотенца, ни вазы, которыми он сам никогда не пользуется. Здесь только мои вещи. От него мне не нужно ничего. Я разматываю рулон больших мусорных мешков и набиваю их оставшимися предметами. Готово.

Берусь за ручку входной двери, отпускаю её и прохожу в спальню. Вытаскиваю из воды раскрывшиеся жёлтые тюльпаны и швыряю их на постель. Две головки отламываются. Смотрю, как влага со стеблей впитывается в покрывало. Я снимаю помолвочное кольцо, кладу его рядом с опустевшей вазой. Замечаю, как сильно дрожат пальцы. В голове звенит. Оказывается, мечты разбиваются очень громко. Шар в груди блокирует и слёзные протоки, закупоривает их, не позволяя облегчить иссушающий огонь в глазах. Теперь всё. Закрыть дверь, оставить ключи у соседа. Они с Марком иногда вместе играют в футбол. Он ему передаст. Спуститься вниз и вызвать такси.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Прибывший водитель безостановочно ворчит, но помогает утрамбовать все мои пакеты и мешки в багажник и на заднее сиденье. Я еду к Ангелине. Странно, но я не подумала позвонить Алике, а ведь она моя подруга. Мы созваниваемся с ней вечером, после того, как я заставляю половину гостиной Ангелины своими вещами. Алика ругает меня за то, что я не обратилась к ней. Я обещаю приехать на выходные и воспользоваться её жилеткой.

Ангелина определяет меня на диван в своей гостиной, строго заявляет, что каждое утро я варю ей кофе и выгуливаю её двортерьера Джекки, мы по очереди чистим санузел, и, если я возьму на себя ежедневную, ненавистную ей, обязанность пылесосить полы, то она сама будет доплачивать мне за проживание. Я извиняюсь за то, что так внезапно её стесняю, благодарю и обещаю как можно быстрее найти жильё.

Марк звонит мне поздно вечером. Видимо, вернулся домой и обнаружил мой уход. Я несколько раз сбрасываю вызов. Затем от него начинают приходить сообщения. Я их не читаю, но на главном экране высвечиваются уведомления, и я всё равно вижу первые слова: «ЛИЗА!!!… Давай поговорим… Где ты?.. Напиши, когда усп…» По-мазохистски, я не открываю сообщения от Марка, но проверяю, не пришло ли новое. Нужно ли мне его раскаяние и извинения? Наверное, да. Я не смогу быть с ним. Быть и не доверять, и постоянно сомневаться и искать подвох во всем? Точно нет. Но знать, что в нашем «вместе» было что-то хорошее и настоящее, мне будто жизненно необходимо. Если ему хотя бы немного стыдно за свое согласие сделать меня пунктом их договора, то я сама не безнадёжна, и не полностью слепа, поверхностна и глупа, как ощущаю себя сейчас. Самообман и попытка оправдать того, кого хочется оправдать?.. Боже, выпить что ли снотворное и забыться хотя бы на несколько часов…

Ангелина, мой добрый ангел-хранитель, все выходные не лезет ко мне с расспросами. Терпеливо не заходит на кухню, где я застываю над кружкой с чаем и, не замечая, роняю в неё слёзы. Она молча заменяет её на новую, горячую и исходящую ароматным паром, или подсылает ко мне Джекки, который начинает усердно лупить меня хвостом по ноге, требуя внимания и ласки.

С понедельника я с головой ухожу в работу, предлагая помощь всем коллегам, кому хоть как-то могу быть полезна. Малодушно радуюсь тому, что Майю перевели на эту неделю в головной офис. Прямо сейчас я бы не вынесла её ничего не скрывающий взгляд. По вечерам же я борюсь с одолевающими меня мыслями или сдаюсь апатии. Усаживаюсь и пялюсь невидящим взглядом в одну точку или делаю вид, что сплю. У меня никогда не было проблем со сном. А сейчас с ним полная катастрофа. Мне кажется, я вообще не засыпаю глубоко с момента приезда к Ангелине. Дрейфую на грани дрёмы. Даже если не плачу, встаю утром с краснющими глазами и тёмными кругами под ними. Лёд и консиллер, конечно выручают, но ослабить поселившийся в груди шар бессильны.

Глава 5

Ангелина

Пока я стараюсь собраться и взять себя в руки, слабовольно съезжая на попытки понять, почему же так произошло и неужели я как-то дала Марку повод повести себя со мной так несправедливо и мерзко, Ангелина поднимает весь обширный круг своих знакомых, и в грядущую субботу мы собираемся на осмотр целых четырёх вариантов вторичных однушек. Она категорично отметает рассмотрение комнат в коммуналках и студий, заявляя, что своё жильё должно, в первую очередь, дарить чувство защищённости и пребывания по-своему, без лишних вмешательств посторонних звуков, разделения ванны с соседями или пространства с другими комнатами.

Если Ангелина даёт мне время прийти в себя, то мама засыпает расспросами, на которые мне пока просто не хочется отвечать. Я не могу сказать ей правду, но и выдумывать другую историю нет никаких сил. К тому же, мне достаточно своих переживаний, чтобы нагружать ими родителей и в итоге переживать ещё и за них. Пусть считают, что мы просто охладели друг к другу с Марком и решили разойтись.

Маринка строчит мне сообщения, но и ей мне пока тоже не хочется открывать истинную причину нашего с Марком разрыва. К тому же, она может случайно проговориться моей маме, и тогда причитаниям не будет конца очень и очень долго. Маришка начнёт жалеть меня, а я этого не хочу. Она задаст новую кучу вопросов «как, что и почему», но я не готова обсуждать их в таких подробностях. Наверное, со мной что-то не так, раз я упорно отнекиваюсь от поддержки и утаиваю неприятную изнанку от самых близких людей. Сворачиваю разговоры с мамой, перевожу тему на Маринкины дела, оттягиваю встречу с Аликой. Зато мозолю глаза своей кислой миной Ангелине и с чрезмерным рвением выгуливаю Джекки и утром, и вечером.

Спустя три дня с моего переезда, я как раз захожу после работы в магазин за творогом, когда приходит сообщение от Марка. Я стою в молочном отделе и смотрю на светящееся на экране имя. Осознаю, что так и не удалила его из адресной книги. Почему? Неужели подспудно надеюсь вернуть того Марка, которого, как я думала, я знала в наши полтора года… Нет, того придуманного Марка не было и нет. А настоящий Марк мне точно не нужен. Я борюсь с собой удалить ли сообщение без прочтения, но успеваю выхватить его начало: «Лиза, ты забрала мой…» – и открываю его.

«Лиза, ты забрала мой СНИЛС и зарядку от телефона. Где и когда можем встретиться и обменять их?»

Зарядку я уже купила новую. Мне и в голову не пришло встречаться с ним, чтобы заменить такую мелочь. Но удостоверение – другое дело. Я вспоминаю, что оно находится в файле вместе с моими документами, которые я недавно сканировала и копировала у себя на работе. Я кладу пачку творога обратно в холодильный контейнер, выхожу из магазина, сверяю адрес на уличном указателе и быстро печатаю его в ответном сообщении, сухо и по делу, как и вопрос Марка. Добавляю «через час» и тороплюсь в квартиру к Ангелине.

Её нет дома. Меня встречает радостный собачий лай. Я получаю подтверждение от Марка, что он подъедет, переодеваюсь в мягкий удобный спортивный костюм, нахожу требуемую заламинированную карточку, прицепляю поводок на ошейник возбуждённого Джекки и иду с ним обратно к магазину.

Я разрешаю пёсику побегать под деревьями и справить все свои дела на противоположной стороне от магазина. За пять минут до обозначенного времени на парковочный карман заворачивает машина Марка. Я укорачиваю поводок и перехожу дорогу. Марк замечает меня и неловко улыбается.

– Привет! – его взгляд бегает по мне и останавливается на Джекки, который настороженно смотрит на незнакомого человека.

Я не здороваюсь. В горле ком. Просто достаю из кармана документ и провод и протягиваю Марку. Хочется кинуть их ему под ноги, развернуться и уйти. Но я этого не делаю. Обойдусь без пафосных истерических жестов.

– Лл-ии-зз-аа… – звучит с задвоением.

Я не сразу понимаю, что ко мне обращаются два человека. Марк смотрит за меня, и я тоже оборачиваюсь. Ко мне подходит вышедшая из магазина Ангелина.

– Хорошо, что ты выгуляла Джекки, – она наклоняется и треплет рванувшего к ней пса по голове. – Идём домой?

Марк сглатывает и неуверенно произносит:

– Вообще-то мы не закончили.

Ангелина распрямляется, вручает мне один из объёмных пакетов, который я машинально принимаю, и смотрит на Марка.

– А я уверена, что закончили. Вам лучше уйти, а то вы слишком сильно раздражаете мою собаку.

Словно в подтверждение её слов Джекки издаёт тихое рычание. Ангелина берёт меня под локоть, и мы уходим.

Возле подъезда меня накрывает. Я смеюсь до слёз.

– Представляешь, он напомнил даже про зарядку. Я бы ведь даже СНИЛС новый переоформила, лишь бы не видеться с ним. А он проводки учёл.

Я смотрю на беспокойно виляющего хвостом пса.

– Надеюсь, под раздражённой собакой ты имела в виду не Джекки?

Ангелина улыбается.

– Я имела в виду себя.

Мой смех обрывается так же резко, как и начался. Я выпускаю пакет, который шмякается на землю, и порывисто обнимаю Ангелину.

– Спасибо, – бубню ей в плечо.

Она хлопает меня по спине свободной рукой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Надеюсь, на этом ты поставишь точку. Что бы ни сделал этот парень, он тебя совершенно не достоин.

Я утвердительно киваю и обнимаю её ещё крепче.

Наступает суббота. Все предлагаемые квартиры стоят примерно одинаково, но мне нравится второй вариант. Просто, не ляписто и чисто. Диван и кухонный гарнитур из мебели и стиральная машинка, плита и холодильник из техники остаются за мной. До центра далековато, зато метро рядом. Всего одна пересадка – и я на работе. До Ангелины и вовсе несколько станций по той же ветке. Риэлтор договаривается с хозяевами квартиры встретиться в офисе после обеда для оформления задатка.

Процесс запущен. Я приглашаю Ангелину отметить такое значимое событие вкусным кофе или чаем и десертом. Звоню родителям поделиться радостной новостью. В понедельник я получу предложения по ипотеке и список необходимых документов на её оформление. Хотя, зачем ждать – сразу переговорю с девчонками в бухгалтерии, уж они точно подскажут, что может потребоваться.

Ангелина отказывается от соблазнительного десерта, заменяя его на полезный салат, и аргументирует свой выбор тем, что празднование мы устроим позже уже по поводу новоселья и в самой квартире. Я соглашаюсь и с ощущением полноты сделанного большого шага чокаюсь с ней гладким бочком кофейной чашки.

После кафе мы вместе едем к риэлтору. Оформление проходит без накладок. Хозяевами квартиры оказываются молодожёны, которым она досталась в наследство. На продажу они решились в связи с переездом в другой город. Девушка с гордостью смотрит на своего мужа и поясняет, что его повысили в должности, но с переходом в новый филиал компании. Я догадываюсь, что им нужны свободные деньги и нужны в сжатые сроки, поэтому они не стали задирать цену, что мне только на руку.

Когда Ангелина подталкивает меня под локоть и указывает на документ передо мной, я понимаю, что слишком пристально и долго разглядываю блестящие обручальные кольца улыбчивой молодой пары. Хорошо, что я не успела подобрать вариант для себя. Я беру ручку и смотрю на ободок, оставшийся на коже от кольца, которое Марк надел мне на палец, когда я прохохотала «да-да-да!» на той яхте, где была так безудержно счастлива совсем недавно. Надо отменить запись на регистрацию. Хотя… пусть об отмене озаботится Марк.

Мы прощаемся, выражая надежду о скорой следующей встрече. Ангелина уезжает домой, а я еду к Алике. На всякий случай, утром, я кинула в сумку зубную щётку и сунула во внутренний карман смену белья. Позаимствовать футболку или пижаму у подруги – не проблема. Я ещё не решила, останусь ли у Алики с ночевой. Определюсь по ситуации и степени откровенности, на которую смогу настроиться.