Текст книги "Играющая Дафна"

Автор книги: Анна Де Пало

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Саммер осматривала особняк Зака, дожидаясь, пока он вернется с пресс-конференции. Было солнечное воскресное утро, и она наслаждалась теплой погодой Южной Калифорнии. Девушка не могла вспомнить, чувствовала ли она себя когда-нибудь настолько счастливой.

В среду, после посещения фотогалереи, вернувшись в номер Зака, они занимались любовью до рассвета и заснули в объятиях друг друга.

В четверг молодые люди обедали у его родителей, которые показались Саммер очень образованными, остроумными и обаятельными людьми. Такими же, как их сын, подумала она тогда.

Затем Саммер позволила Заку уговорить себя отправиться вместе с ним в Лос-Анджелес на выходные. На работе она объявила, что не придет в пятницу, и молодые люди вместе отправились на Западное побережье.

Сейчас она ходила из комнаты в комнату в особняке Зака в Беверли-Хиллз. Девушка не переставала удивляться красоте его поместья. В пятницу вечером, когда они прилетели, Зак успел показать ей лишь живописный бассейн, теннисный корт и коттедж для гостей, и Саммер не успела составить полное представление о доме. Она отметила только, что он был двухэтажным, выдержанным в испанском стиле. Девушка полюбовалась крышей, крытой красной черепицей, арочными дверями и удивительно красивой верандой, где они с Заком поужинали в вечер прилета.

Этим утром девушка наверстывала упущенное. Ей понравилось, что в декоре дома имел место антиквариат различных периодов. Мэв бы это одобрила.

Когда Саммер прошла в заднюю часть дома, ей пришло в голову, что в этот раз у них с Заком получились прямо-таки идеальные выходные. Вчера она фотографировала его обнаженным до пояса. Мужчина, смеясь, взял фотоаппарат из рук Саммер и снял ее. Они играли в теннис, плавали в бассейне, после чего там же занимались любовью. Вечером молодые люди поужинали в ресторане отеля «Бель Эйр», одном из самых знаменитых ресторанов города.

Как бы то ни было, Зак начинал оказывать едва уловимое, но несомненное влияние на все сферы ее жизни. Ее гардероб стал более модным и сексуальным – и в большой степени потому, что она хотела нравиться Заку. Из-за него девушка начала отлынивать от работы – и поняла, что ей это нравится.

Переступив порог студии Зака, где, как он говорил, ему нравилось сочинять музыку, Саммер замерла и посмотрела на фотографию, висевшую над камином.

Она вспомнила, как Орен фотографировал ее в образе греческой богини. Саммер тогда сильно нервничала, словно совершала нечто запретное или бунтовала против привычного порядка. Да так оно и было, Зак угадал.

Девушка с волнением представила себя, как музыкант, увидев «Играющую Дафну», почувствовал необходимость немедленно приобрести ее. Это заставляло Саммер думать, что она не случайно сразу ощутила непонятную связь с этим человеком, словно они знали друг друга целую вечность. Это заставляло ее верить, что той, первой ночью началось нечто очень важное, настолько важное, что она была вынуждена разорвать помолвку.

– Я вижу, вы заметили фотографию? – спросил голос за ее спиной.

Девушка обернулась к мужчине, который вошел в комнату.

– Здравствуйте, Марти, – произнесла она.

Зак познакомил ее со своим менеджером еще вчера. Марти показался ей опытным специалистом в области музыкальной индустрии.

Марти остановился рядом с Саммер.

– Знаете, когда Зак сказал мне, как вы проникли в его гримерку в Нью-Йорке, я подумал, что сходство с фотографией было потрясающим.

Девушка улыбнулась.

– Правда?

– Нам просто повезло. Кажется, удача всегда на стороне Зака. Его первый альбом вышел именно тогда, когда публика безумно изголодалась по романтическим балладам.

– А я и не думала, что вы считали нашу встречу удачей, – произнесла девушка, не в силах сдержать эмоций.

– Казалось, Зак полностью исписался после выпуска последнего альбома, – Марти кивнул на фотографию. – Это фото было единственной вещью, способной раскрыть его душу и возродить творческую энергию. Разумеется, оттого, что вы принадлежите ему… так сказать, во плоти, дела идут только лучше.

Девушка почувствовала себя не слишком комфортно. Она слышала двусмысленность в словах Марти. Однако его лицо было непроницаемым.

Разумеется, он не мог иметь в виду…

– А я и не думала, что помогаю Заку творить.

– Правда? – Марти обернулся к ней и кивнул. – Вы в той или иной степени всегда были его музой.

Что-то в его тоне заставило девушку промолчать.

– Вы знаете, поначалу я беспокоился. Слишком сильная привязанность только повредит карьере Зака. Миллионы женщин считают его секс-символом.

Саммер заставила себя кивнуть. Она не понимала, к чему ведет Марти.

– Но потом, – продолжал менеджер, – когда Зак объяснил, что использует вас исключительно для творческих целей, я понял: волноваться не о чем.

– Я понимаю, – сердце Саммер сжалось от боли.

Марти вздохнул.

– К сожалению, знаменитостям вроде Зака приходится поддерживать определенный имидж, образ. Им нужно постоянно оставаться на первых страницах газет – разумеется, нужных нам изданий.

– Разумеется, – ей не нравился Марти, но зачем винить гонца, доставившего сообщение? Работая в музыкальном журнале, Саммер, наверное, больше, чем кто-либо другой, знала: слова Марти о жизни знаменитостей – чистая правда.

Зак сейчас находится на вершине своей карьеры. Он молод, талантлив, у него внешность звезды экрана. Ему совершенно ни к чему длительные отношения, которые – упаси Господи! – могут привести к помолвке или женитьбе.

– Вы работаете в «Гудке», не так ли? – спросил Марти. – В таком случае вы в курсе изнанки шоу-бизнеса. Совсем недавно я сочинил историю про связь Зака с супермоделью. Потом мы подтвердим все это в конкурирующем издании. Зак должен находиться под постоянным вниманием прессы. Моя работа заключается в том, чтобы народ продолжал чесать языками – разумеется, о выгодных нам вещах.

Саммер кивнула. Нужно было побыстрее закончить этот разговор. Девушка чувствовала себя просто ужасно. Ей следовало знать, что человек вроде Зака не может быть привязан к такой, как она. Если, конечно, это не связано с какими-то выгодными ему мотивами. Они слишком разные.

Какой же наивной я была, подумала Саммер, а вслух произнесла:

– Простите, Марти, – манеры благовоспитанной девицы брали верх. Вежливость даже в самых стрессовых ситуациях. Особенно в самых стрессовых ситуациях. – Мне нужно позвонить, – маленькая ложь, использованная в нужный момент, способна спасти кого угодно даже в самой безвыходной ситуации.

– Разумеется, – ответил менеджер. – Желаю хорошо провести оставшееся время в Лос-Анджелесе.

– Спасибо, – выдавила девушка. Она повернулась и прошла к двери – голова высоко поднята, спина прямая. Какая-то часть ее понимала, что она капитулирует и что Марти прекрасно это знает.

– Ты уезжаешь? – не веря своим ушам, спросил Зак. – Почему?!

Мужчина был поражен, ведь после очередной бессонной ночи они уже договорились лететь в Нью-Йорк вместе.

А вместо этого Саммер спешно упаковывает вещи и заявляет, что уезжает сегодня вечером. В данный момент она как раз засовывала в чемодан банный халат.

– Я решила, что мне нужно вернуться. Помнишь, у меня есть работа, и я все-таки хочу получить повышение!

Зак растерянно смотрел на ее халат. Он вспомнил, как снимал его прошлой ночью и что произошло после.

– Я знаю, у тебя есть работа, – сказал рокер, с трудом заставив себя посмотреть в лицо Саммер. – Но я считал, мы уедем вместе, завтра вечером!

– Я передумала, – ответила девушка, не отрываясь от своего занятия.

– Черт побери, Саммер! – воскликнул Зак. Его терпение наконец лопнуло, и он отобрал у нее юбку, которую она собиралась запихнуть в чемодан. – Может, посмотришь мне в глаза? Что произошло?

Она прервала свое занятие и произнесла:

– Эти выходные были просто чудесны. Но я также поняла, что мы – очень разные люди и ведем слишком разную жизнь.

Зак молча смотрел на Саммер. Что же случилось? А ведь он думал, что они направляются к чему-то большему.

Девушка взяла у него юбку и засунула ее в чемодан.

– Мне нужны определенные перспективы. И думаю, нам необходимо побыть вдали друг от друга.

– Перспективы? Какие? – спросил рокер, как громом пораженный. Часть его сознания понимала, о чем говорит Саммер, но он не хотел в это верить. Обычно именно он разрывал отношения с женщинами. Зак никогда не хвалился количеством разбитых им сердец, но такова была его жизнь.

Саммер посмотрела на Зака и глубоко вздохнула.

– Пойми, ты постоянно находишься в разъездах, а я изо всех вил карабкаюсь вверх по служебной лестнице в «Эллиот пабликейшнз холдингз».

– Правда? – скептически спросил мужчина. – А я-то думал… Ты замечательный фотограф, у тебя страсть к этому занятию.

– Моя цель – стать репортером «Гудка», – вдохновенно солгала Саммер. – Помнишь?

– Помню, – ответил Зак. – Но еще я помню, что эта корпорация – мечта твоего дедушки, которая вовсе не обязательно должна являться таковой для его детей и внуков.

– Я знаю, но она всегда была моей мечтой.

Мужчина хотел бы сказать больше, хотел поспорить с Саммер, но вместо этого он решил сменить тактику:

– Послушай, даже если ты сможешь найти свое место в издательстве, почему мы не можем быть вместе?

– Как долго? – в лоб спросила девушка.

Зак ничего не мог ответить на это. В его голове вновь прозвучало предупреждение Марти: «Ни с кем не начинай серьезных отношений. Карьере от этого не будет никакой пользы».

– Я не хочу колесить по миру, как лягушка-путешественница, а ты не готов остепениться.

Ну, и что можно на это возразить? Зак даже не задумывался о том, к чему могут привести их отношения. Он просто упивался каждым днем, который они проводили вместе. По крайней мере, так было раньше. А теперь Саммер, по всей видимости, собиралась сжечь мосты.

– К тому же тебе нужно постоянно подкармливать общественность слухами и домыслами, – продолжала девушка. – Ты вынужден постоянно оставаться на виду у прессы. Но все это не для меня. Я не хочу такой жизни.

И снова музыкант не смог ничего возразить. На самом деле Саммер сейчас сильно напоминала ему Марти. Менеджер вечно твердил Заку о том, что карьера – прежде всего.

Зак решил прибегнуть к последнему средству.

– Брось, Саммер, ты сильно изменилась за то время, что мы с тобой знакомы. Ты наконец-то вырвалась из своей раковины. Так не возвращайся же в нее обратно! У тебя столько возможностей!

– А может, эта раковина и есть я? – тихо произнесла девушка. – Хватит обманывать себя мыслями о том, что я превращаюсь в кого-то другого.

Саммер развернулась к шкафу, чтобы достать из него остальные вещи, и Зак понял, что разговор окончен. Как и их отношения.

– Саммер!

– Хмм…

– Саммер!

Саммер обернулась и увидела, что в ее кабинет входит дядя Шейн. Девушка сконфуженно извинилась – вернувшись из Лос-Анджелеса три дня назад, она все еще никак не могла сосредоточиться на работе.

Шейн оперся руками о поверхность стола.

– У меня хорошие новости.

Да, мне они сейчас крайне необходимы.

Дядя ухмыльнулся.

– Ты скоро получишь повышение. В следующем месяце ты уже будешь репортером в «Гудке».

Саммер вымученно улыбнулась. Это сообщение против ожидания не вызвало в ее душе шквала эмоций.

– Спасибо.

– Ты очень выручила нас, малышка, этим своим интервью с Заком Вудлоу. Ты помогла нам выстоять в игре, в которую начал твой дедушка, и потому заслуживаешь награды.

По мнению Саммер, Шейн и так справился с соревнованием лучше, чем большая часть членов их семьи. Но дядя рассматривал состязание среди журналов корпорации как игру – игру, которая должна быть интересной и которую приятно выиграть.

Дядя Шейн склонил голову.

– Что-то не так? Я думал, ты будешь прыгать от радости, когда узнаешь о повышении, – он вопросительно посмотрел на Саммер. – Разве ты не этого добивалась?

Верно, добивалась. Так почему же я не рада?

Чтобы не расстраивать дядю, Саммер с трудом улыбнулась.

– Разумеется, я счастлива! – Вовсе нет. – Я всегда мечтала о карьерном росте. – Прежде. – Я просто никак не могу осознать… В конце концов, я так долго стремилась к этому повышению…

Шейн кивнул, затем подмигнул племяннице.

– Отлично. Значит, в пятницу отпразднуем!

Персонал «Гудка» иногда устраивал вечеринки по пятницам в ближайшем баре, но на сей раз Саммер обнаружила, что мысль об этом ее тоже не радует.

– Спасибо, Шейн.

Когда дядя ушел, Саммер осознала, что тупо пялится на экран компьютера. Она жалела, что не может поговорить со Скарлет. В последнее время сестра очень отдалилась, не говоря уже о том, что она почти не ночевала дома.

Вот и сегодня, когда Саммер вернулась с работы, Скарлет, как обычно, не было.

Прошло уже три дня с тех пор, как Саммер рассталась с Заком. Девушка знала, что нет смысла ждать его звонка, но в глубине души она все равно надеялась.

Проворочавшись в постели и поняв, что заснуть она не сможет, девушка сдалась и решила посидеть на кушетке в гостиной. Она смотрела в окно на огни города, тихо мерцавшие вокруг и освещавшие комнату.

Саммер понимала, что совсем запуталась. Сегодня она одолела еще один этап своего плана – получила долгожданное повышение.

Ей следовало радоваться, просто прыгать от счастья, но не было сил. Ей следовало отпраздновать это событие с Джоном, но он исчез из ее жизни.

Саммер вспомнила, что ей говорил Зак: «Ты не можешь жить, постоянно руководствуясь строгим планом».

Девушка напряженно обдумывала эти слова. Какой смысл пытаться создать иллюзию упорядоченности в том, что по самой своей сути запутанно и полно неожиданностей?

Она осознала, что хотела выйти замуж за Джона только потому, что он превосходно укладывался в ее взлелеянные планы. Но возможно, один аспект своей жизни она так и не учла? Возможно, все ее попытки получить повышение в «Гудке» были неосознанны, и на самом деле Саммер даже ни разу не осмелилась подумать, чего же ей действительно хочется?

Как там говорил Зак? «Иногда планы могут помешать тебе осуществить то, о чем ты мечтаешь на самом деле».

Так чего же хотела настоящая Саммер Эллиот? Девушка почти со страхом задавала себе этот вопрос.

Зак был прав, когда говорил, что она сильно изменилась. Где скромная нитка жемчуга и туфли без каблуков? Сегодня она пришла на работу в зеленом топике с большим вырезом, облегающих брюках и черных туфельках на шпильке. Разумеется, ее стиль совершенно не напоминал тот, который выбирала для себя Скарлет, и все же Саммер уже не была похожа на прилежную выпускницу воскресной школы.

Так, может, настоящая Саммер Эллиот наконец-то соизволит поднять голову? – хмуро подумала девушка.

Она закрыла глаза и попыталась осознать превращения, которые произошли с ней за последний месяц. Саммер задумалась о своих самых потаенных желаниях.

Она снова вспомнила слова Скарлет. Высвободи внутреннюю богиню… Высвободи внутреннюю богиню…

Девушка поняла, что на самом деле ей не хочется быть репортером в «Гудке». Пусть ей понравилось брать интервью у Зака, но настоящая ее страсть – фотография. Она любила ловить фрагменты мира объективом камеры.

Саммер не позволяла себе серьезно заняться фотографией из-за страха. Страха, что она никогда не сможет стать больше, чем просто любителем, и обманет ожидания своей семьи. Она полагала – хотя ей никогда ничего подобного не говорили, – что от нее ждут карьеры в семейной корпорации, как и от всех остальных членов семьи.

Саммер задумалась, как далеко она зашла. Что бы получилось у дедушки, если бы его остановил страх?

«Эта корпорация – мечта твоего деда, – говорил Зак. – Она не обязательно должна являться таковой для всех его детей и внуков».

Может, она все неправильно понимала? Возможно, следовать примеру деда – значит достичь собственной мечты, не пасуя перед трудностями?

Девушка открыла глаза и выдохнула.

Да!

Саммер еще не знала, что конкретно предпримет, зато отчетливо поняла: ее будущее не будет связано с «Гудком». Ей предстояло выяснить, насколько она талантлива как фотограф. Как бы Саммер хотелось, чтобы ее работы тоже выставлялись в галереях!

Слова Зака эхом отдавались в ее голове. «Ты прошла такой долгий путь. Не возвращайся в свою раковину».

Наконец-то Саммер поняла, что он имел в виду. Эта фраза не относилась к Джону и родным. Она охватывала всю ее жизнь.

Девушка почувствовала, что ее губы тронула улыбка. Сколько раз по ночам она думала о том, что говорил ей этот несносный рокер. Саммер не знала, было ли его понимание жизни обусловлено влиянием матери – психолога, или же оно явилось следствием того, что он связан с музыкой, а значит, с миром чувств.

Ее улыбка стала шире. Она многому научилась и у кого? У рок-музыканта с отвратительной репутацией!

Высвободи внутреннюю богиню… Высвободи внутреннюю богиню…

Эта внутренняя богиня, внезапно поняла Саммер, хотела только Зака Вудлоу.

Сердце девушки подпрыгнуло.

Мне нужен Зак. Я люблю его.

Он милый и веселый, он делал Саммер лучше, постоянно бросая ей вызов. К тому же в постели они составляли невероятно гармоничную пару.

Саммер не нужно было спрашивать себя, не ослепил ли ее тот факт, что Зак стал ее первым мужчиной. В глубине души она прекрасно знала, что ни с кем не испытает таких чувств – ни с Джоном, ни с другими, сколько бы их ни встретилось на ее пути. Теперь всё встало на свои места. Я люблю Зака.

Да, конечно, карьера будет заставлять его много путешествовать, зато жизнь с ним станет бесконечным приключением. К тому же если Саммер собирается стать профессиональным фотографом, то постоянно находиться в пути – лучший стимул к совершенствованию. У нее никогда не иссякнут свежие темы.

Да, жизнь нельзя прожить, руководствуясь четким планом.

Саммер прекрасно понимала, что им с Заком придется непросто, ведь для своих поклонниц этот мужчина навсегда останется секс-символом, но она знала: они справятся, если, конечно, Зак любит ее так же сильно, как и она его.

Подобная мысль должна была поддержать Саммер, но вместо этого она заставила ее без сил опуститься на кушетку.

Проблема в том, что три дня назад она самолично вычеркнула Зака из своей жизни.

Саммер взглянула на часы.

В Нью-Йорке уже час ночи, но в Лос-Анджелесе всего лишь одиннадцать. Я могу позвонить ему. Нет, лучше поговорить с глазу на глаз.

Девушка вспомнила, что в конце месяца у Зака состоится концерт в Хьюстоне.

Саммер схватила телефонную трубку.

Я поеду в Хьюстон, и благодаря «Гудку» на сей раз у меня будет пропуск за кулисы!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Зак тронул струны гитары, сыграл несколько аккордов и остановился, чтобы записать ноты.

Затем его снова кольнуло раздражение, и он отбросил карандаш.

С тех пор как Саммер ушла, Зак не мог сосредоточиться.

Музыкант по-прежнему жил в Лос-Анджелесе. Он окинул взглядом свою студию. Если Саммер нужно время – что ж, он даст ей время. В любом случае весь последний месяц он мотался по Нью-Йорку только ради того, чтобы находиться рядом с ней.

Он уже написал ту песню, и это была песня о ней. Ощутив прилив вдохновения, Зак закончил ее – и слова, и музыку – в воскресенье утром, когда Саммер еще спала.

А сейчас ее больше нет. Пустота навалилась на Зака с удвоенной силой. Он не мог написать ни стихотворения, ни музыки. Скрипнула дверь, и мужчина оглянулся.

– Привет, Марти.

Зак сыграл еще несколько аккордов. Менеджер нерешительно вошел в студию.

– Как дела? – спросил он и добавил: – Меня впустил твой дворецкий.

Зак отложил гитару и поднялся с дивана.

– Я не ждал тебя.

– Это, так сказать, незапланированный визит.

– Перекусишь? – спросил музыкант, поскольку время было обеденное.

– Выпил бы чаю со льдом, если он у тебя есть. Мне нужно с тобой поговорить.

Зак кивнул. Если Марти пришел к нему, то разговор может идти только о деле. Через некоторое время они уже сидели за столиком на веранде – Зак с банкой пива, менеджер – с чашкой чая.

– Ну, валяй, – бросил музыкант.

– Как продвигается работа над новым альбомом?

– Продвигается, – ответил Зак. – Но медленно.

Марти кивнул, посмотрел куда-то вдаль, а потом вновь перевел взгляд на собеседника.

– Послушай, Зак, я хочу, чтобы ты кое о чем подумал и отнесся к этому спокойно. Думаю, что для следующего альбома нам стоит записать кавер-версии твоих старых песен и, возможно, обратиться за помощью к профессиональным композиторам.

– Нет, Марти, – Зак взмахнул рукой. – Ты же знаешь, что я сам занимаюсь написанием песен. И не нужно сомневаться в моих способностях. Я еще смогу создать не один десяток хитов.

– Зак, у тебя есть контракт, согласно которому ты должен выпустить альбом в следующем году.

– Я уложусь в срок, – ответил рокер. – Но затем я планирую написать песни для Бродвейского мюзикла.

– Что?! Я-то думал, что мы уже договорились на этот счет.

Зак смерил менеджера твердым взглядом.

– Не забывай, ты работаешь на меня.

Они с Марти все больше и больше расходились во мнениях по поводу карьеры Зака, и музыкант уже начал гадать, сколько еще они смогут проработать вместе. В прошлом Марти действительно помогал ему разобраться в подноготной шоу-бизнеса. И все же Зак полагал, что может сам распоряжаться жизнью – своей жизнью.

– Зак, будь разумным. Сейчас ты, кажется, еще даже не начал писать песни для нового релиза.

– Все шло нормально, пока Саммер не ушла, – пробормотал Зак.

Марти тяжело вздохнул.

– Да, меня по-настоящему напугало появление этой дамочки.

Зак склонил голову. Разговор принимал неожиданный оборот.

– Чем же?

– Мне показалось, ты начал привязываться к ней, – произнес Марти и добавил: – Мы оба знаем, что серьезные отношения повредят твоему образу. Женщины тебя любят, Зак. Ты для них – тот самый сексапильный «плохой» рокер, которым их пугали мамаши.

– И с чего ты взял, что я к ней не привязался? – уточнил музыкант, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

Марти пожал плечами.

– Ты сам сказал. Она была твоей музой. Или, по крайней мере, ее фотография. Эта девушка не из тех, с кем ты обычно имел дело. Но как только я понял, почему ты крутишься рядом с ней, все встало на свои места.

Зак вспомнил, что в то злополучное воскресенье Марти заезжал, пока его не было дома. Музыканта начали тревожить смутные подозрения. Он кивнул и произнес:

– Я действительно познакомился с Саммер только потому, что она была похожа на «Играющую Дафну».

– Еще бы, – ответил Марти. – Не каждый день женщина понимает, что она является источником вдохновения для рок-звезды в апогее славы. Ей это льстит.

Зак заставил себя говорить очень спокойно и сдержанно.

– Знаешь, а ведь я ей об этом не говорил.

– Да, – ответил Марти. – Она казалась немного удивленной, когда я рассказал ей правду.

– Да, и наверняка ты отдельно упомянул, что она должна быть чрезвычайно польщена? – тихо спросил рокер.

Марти поднял руки.

– Эй, Зак, послушай… – он замолчал и огляделся вокруг. – Кстати, где она? Я удивился, когда секретарь передал мне сообщение, что ты не собираешься в понедельник в Нью-Йорк, как планировал.

– Саммер уехала домой. А сейчас ты уходишь.

Марти непонимающе посмотрел на музыканта.

– Что? Почему? У тебя назначена встреча?

– Тебе лучше уйти, Марти, прежде чем я поддамся искушению ударить тебя. Хочешь – верь, хочешь – нет, но я не намерен создавать себе плохую репутацию.

Менеджер вытер губы салфеткой и поднялся.

– Когда успокоишься, ты знаешь, где меня найти.

– Я спокоен, как никогда. Что конкретно ты сказал Саммер?

Марти изумленно воззрился на рокера.

– Что я такого сделал? Это ведь ты не сказал ей, что в ее фотографии – секрет твоего вдохновения?

Зак немного помолчал, пытаясь успокоиться. Марти покачал головой.

– Я объяснил, в чем состоят основные требования твоей нынешней карьеры, – он немного оживился. – Рассказал, что на следующей неделе планирую пустить в прессу историю о твоей связи с популярной моделью из Чехии. Круто, правда?

Рокер покачал головой.

– Ты ничего не понял, Марти.

– Что я должен был понять?

– Мы по-разному видим мою дальнейшую карьеру. Я предпочитал игнорировать это ощущение – до настоящего момента, – Зак посмотрел в глаза менеджеру. – Ты уволен, Марти.

– Что?! – негодующе завопил тот, брызгая слюной. – Ты не можешь меня уволить! Я тебе нужен! Я тебя по судам затаскаю, сниму с тебя последние штаны!

– В таком случае обратись к моему адвокату, – холодно сказал рокер. – Я думаю, наш контракт позволит мне выплатить тебе неустойку, чтобы ты заткнулся. Я готов заплатить эту цену.

– И все из-за какой-то стервозной дряни?!

Но Зак уже не обращал на своего бывшего менеджера ни малейшего внимания.

Позже, сидя в пустой комнате, Зак пустым взглядом пялился в экран телевизора. Марти только что повторил все то, о чем говорила Саммер в воскресенье. Да, она была не из тех, с кем Зак привык иметь дело. Да, они очень сильно отличались друг от друга, и музыкант не мог это отрицать. Ему нужно было уделять своей карьере очень много времени.

Мужчина задумался, что из сказанного Саммер было лишь реакцией на слова Марти, а что явилось отражением ее собственных чувств.

Зак стиснул челюсти. Он не мог потерять эту девушку. Никогда раньше он так ни к кому не относился. Но, к сожалению, Зак не знал, что ему теперь делать.

Словно отвечая на этот вопрос, зазвонил телефон. В трубке мужчина услышал знакомый голос.

Минутой позже Зак уже чувствовал себя безумно счастливым. Теперь он точно знал, как ему поступить.

Концерт в Хьюстоне был в точности таким же, как те два, на которых Саммер побывала прежде.

Она была окружена тысячами фанатов Зака Вудлоу. Они бесновались, толкались и хором подпевали своему кумиру. В этот раз девушка оделась более подходящим образом: на ней были обтягивающие джинсы и маечка с глубоким вырезом.

Она посмотрела на Зака, и у нее защемило сердце. Он вел себя сцене так, словно она принадлежала только ему. Рокер взял гитару и вместе с ритм-гитаристом исполнил балладу, доведшую публику до слез. Зак был, как всегда, на высоте и поддерживал очень тесный контакт с залом.

Саммер с жадностью ловила каждое его движение. Зак выглядел великолепно. Прошла уже почти неделя с тех пор, как они расстались. Саммер не могла поверить в то, что так сильно по нему скучает.

Она вытерла влажные ладони о джинсы и запела вместе с залом слова самой знаменитой песни Зака. Саммер слегка нервничала, не зная, как он отреагирует на ее появление, но была готова ко всему. Этот рокер являлся именно тем человеком, которого любила Саммер, и она не собиралась позволить ему навсегда уйти из ее жизни.

Несколько раз Саммер казалось, что Зак смотрит на нее со сцены. Его взгляд притягивал ее, очаровывал, но она отринула подобные мысли. Стадион вмещал тысячи зрителей, и, хотя Саммер стояла достаточно близко к сцене, свет был слишком ярким, поэтому музыкант вряд ли мог что-то разглядеть дальше первого ряда.

Кроме того, Саммер знала: слушая песни Зака, любая девушка думает, что именно она – та единственная, к которой он обращается.

Саммер не могла дождаться, когда наконец закончится концерт и она окажется за кулисами. На этот раз – спасибо дяде Шейну! – девушка наконец-то получила долгожданный пропуск.

Разумеется, ей пришлось объяснить дяде, почему она сама не может попросить пропуск у Зака. При этом ей пришлось кое в чем признаться: например, в том, что между ней и рокером сложились романтические отношения.

Шейн не слишком обрадовался этой новости. Теперь он полагал, что публикация в их журнале интервью с Заком под авторством Саммер может не самым благоприятным образом отразиться на репутации издания. В еще большее замешательство его привели соображения племянницы по поводу ее будущей карьеры.

Дядя внимательно посмотрел на нее и сказал:

– Саммер, ты – последний член нашей семьи, от которого я ожидал чего-то подобного.

– Я знаю, – ответила девушка, чувствуя себя виноватой. Она знала, что, как бы легкомысленно Шейн ни относился к соревнованию, он был бы не прочь победить. А Саммер ни с того ни с сего заявляет, что собирается уволиться!

В конце концов Шейн просто махнул рукой.

– Хорошо, детка, иди, найди своего мужчину. Удачи тебе. И никогда не говори, что я стоял на пути истинной любви.

– Спасибо, дядя Шейн, – с признательностью ответила Саммер, поцеловала его в щеку и поспешно ретировалась.

Закончилась очередная песня, и Зак широко улыбнулся публике со сцены:

– У меня есть для вас сюрприз!

Толпа одобрительно загудела.

– Вы готовы?

Народ взревел. Зак вновь повесил на плечо гитару.

– А теперь я хочу представить свою самую новую песню – только для вас.

Когда заиграла музыка, толпа начала бесноваться. Зак исполнил несколько аккордов.

– Эта песня называется «Дни лета» [3]3
  «Лето» по-англ. – «summer» – Саммер.


[Закрыть].

Саммер застыла с поднятыми для аплодисментов руками. Нет, он же не… Он не мог… Этот заголовок – простое совпадение, убеждала себя девушка. Он, конечно же, имел в виду время года, а не женское имя.

Не мое имя!

Разумеется, он не мог написать песню об их разрыве – песню, которая звучит сейчас для тысяч собравшихся на стадионе людей. Зак кивнул своей группе, которая стояла за его спиной в ожидании, и они заиграли балладу о прелести неожиданной любви. Создавалось впечатление, что рокер поет о женщине как о времени года – горячем, жарком. «Она стала для меня летом, солнечная и прекрасная, как знойный день», – пропел Зак.

У Саммер перехватило дыхание. В песне не прозвучало ни слова о разбитом сердце, предательстве, разрыве. Она поднимала настроение и вдохновляла. Если слова песни были правдой, то Зак любил ее!

На глаза Саммер навернулись слезы. Зак не мог знать, что она находится в зале. Использовал ли он их отношения, какими бы короткими они ни были, как источник вдохновения? Или ей просто хотелось верить, что эти слова идут от чистого сердца и являются отражением истинного чувства?

Когда прозвучали последние аккорды, Саммер показалось, что любимый смотрит ей в глаза – нет, она могла поклясться, что не ошиблась. Придвинувшись к микрофону, Зак произнес:

– Ребята, я хочу, чтобы вы познакомились с Саммер.

Саммер оторопела, когда ее со всех сторон осветили прожекторы. При других обстоятельствах она заметалась бы, как лань, пойманная в капкан. Но сейчас она прямо смотрела в лицо Зака. Рокер протянул руку.

– Саммер, поднимайся сюда!

Она пробиралась к сцене, не отрывая сияющих глаз от любимого. Дорогу ей прокладывали охранники. Когда она наконец поднялась на сцену, рокер взял ее за руку. От выражения его лица у Саммер перехватило дыхание. Глаза музыканта излучали обожание с небольшой долей лукавства. Зак окинул взглядом бурлящее море фанатов.

– Извини, что так тебя смутил, милая, – произнес он. В его голосе не было ни капли раскаяния. По толпе пронесся смех.

– Что ты делаешь? – прошептала Саммер. Рокер заглянул ей в глаза и спросил:

– Ты меня любишь?

– Да, – не раздумывая, ответила девушка. Зак произнес в микрофон: