Текст книги "Сердце из стекла"
Автор книги: Анна Цой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Анна Цой
Сердце из стекла
Пролог
Громкий цокот копыт по выложенной камнем дороге сменялся свистом ветра в ушах, а два закутанных в темные плащи всадника неслись по залитой солнцем дороге в сторону самого оживленного порта материка Артилон – земель Лорда Асгарда. Сосредоточенность на их лицах сменялась обеспокоенностью, а иногда даже нескрываемой злостью. На кого были направлены эти чувства, сложно было понять. Мужчины яростно мчались галопом на уже загнанных лошадях – за час они успели преодолеть половину всех владений Вильгельма, иногда переносясь краткими порталами, которые Риайя услужливо оставила в пользование Лордам. Сейчас же им было недоступно и это – мужчины приближались к порту Неалон, что говорило о правильности выбранного ими маршрута.
Она была там.
Это было ясно еще до того, как они попали в город. Все потому, что над ним, словно едва заметная пленка молока, висел белесый удивительно огромный знак блокировки. Радиус его действия был настолько велик, что Лордам пришлось воспользоваться лошадьми взамен привычных воронок портала.
А это в свою очередь отнимало большое количество сил и времени, а значит, появиться на месте раньше они бы не смогли, даже если бы всемогущие сказочные боги Танатоса спустились в этот мир и помогли бы преодолеть препятствие.
Город встретил их криками людей, запахами рыбы, пота и нечистот, отчего Высшие почти одновременно скривились, однако темпа не сбавили. Несколько раз на их пути вставали дети или женщины, не успевающие сориентироваться. Тогда магические потоки относили неспешного зеваку вбок, а вслед спешащей кавалькаде из двоих магов неслись ругательства и испуганные вскрики прохожих.
Часы на главной городской башне ратуши показывали без четверти три. Сейчас, когда почти наступило ясное и спокойное лето, в этом мире стабилизировалась погода, что означало начало работы крестьян, рыболовов, купцов и остальных представителей низшего сословия. Однако, двум всадникам были безразличны крики и проклятья, засыпающие их даже сильнее дорожной пыли – Лорды мчали во весь опор, уже осознавая, что не успевают.
На пристани было так же людно и шумно, как и на центральной площади городка. Маги, люди, эльфы и гномы сновали меж длинных тюков с товарами, продовольствием и грузами, что затрудняло проезд для лошадей. Потому мужчины быстро спешились, нашли глазами невысоко мужичка – портового служащего и резкими уверенными шагами направились в его сторону. Народ перед ними расступался, словно чувствуя угрозу и решимость, что несли в себе двое Высших.
– Какой корабль отходит сейчас?
Старший докер, в ту же секунду схваченный за шиворот крепкой рукой Вольтера, обмяк, однако после слов Лорда вновь встрепенулся и со страхом во взгляде пробормотал:
– Г… галеон «Лунная ночь» … – он указал направление, – Только он уже отчалил!
Последние слова были произнесены уже с земли – Князь отпустил грязную замасленную рубаху, и рабочий не смог удержаться на ногах, потому упал и остался сидеть на сыром провонявшем рыбой деревянном настиле, испуганно смотря в спину удаляющимся.
Лорды же мгновенно рванули в сторону пассажирского галеона с уже расправленными огромными насыщенно-синими парусами Торгового содружества. Спустя минуту оба стояли у дощатого навесного трапа, на котором сиротливо лежали сходни и печально торчали полусгнившие деревянные колья для швартовов. Само же судно, озаренное прямыми лучами солнца, находилось в пятнадцати метрах от пристани.
Они опоздали.
На самом галеоне сновали люди. Экипаж и наемники с очевидной военной выправкой готовились к длительному плаванию – капитан отдавал громкие приказы, грузчики носили какие-то вещи и перебранивались между собой, а невысокая худая девушка в плотном голубом платье стояла у самого перила в задней части корабля и молча смотрела на двух Лордов, наблюдающих за ней с пирса. Она устало и с весомой долей сожаления щурила карие глаза, нервно стучала пальцами по парапету и убирала с лица непослушные пряди волос, спутанные соленым морским ветром.
Вильгельм, поднявший было руку вверх для использования магии, был непреклонно остановлен жестом Князя, на скулах которого явственно ходили желваки, а в глазах плескалась злость.
– Мы можем остановить их! – почти закричал Асгард.
На лице же второго Лорда появилась горькая усмешка, а вибрирующий голос произнес:
– Нет.
Директор Белокаменного замка нахмурил брови, вновь посмотрел вслед удаляющемуся кораблю с его единственной дочерью и кивнул своим мыслям.
– Что ты намереваешься делать? – его голос дрожал и был взволнован как никогда.
Очередная усмешка и уверенное:
– Плыть за ней.
01
Нежные пальцы коснулись лица. Ласковым жестом они убрали с моего лба прядь волос и проскользили по щеке к подбородку.
– Лесси, солнышко, пора просыпаться, – раздался нежный голос… Королевы?
Нет. Со всей очевидностью это была мама. Только она могла говорить ласково и требовательно одновременно.
– Милая, как ты себя чувствуешь? – лба коснулись прохладные губы.
Я же, наконец, открыла глаза. Мир сперва покачнулся, окутанный мутной белесой пеленой, однако спустя долгую минуту стабилизировался, явив мне четкие, но все еще темные очертания. Над головой простирался темно-изумрудный покачивающийся из стороны в сторону потолок кареты. Моя голова лежала на коленях Раи, к моему счастью изрядно смягчённых пышной юбкой типичного деймосовского платья. Сама женщина расслабленно опиралась на спинку просторного диванчика и смотрела на меня, улыбаясь самой удивительной улыбкой, на которую было способно от природы строгое лицо Королевы Драконов.
– Все хорошо, – прошептала я, не в силах узнать свой хриплый низкий голос, – где мы?
Я скривилась, и в голове тут же вспыхнули воспоминания. Сердце забилось быстрей и заныло, словно скучающее по солнцу небо. Почему-то именно сейчас я была не в силах понять, что мне делать дальше.
– Едем в ближайший порт, – она вновь улыбнулась, – мы свободны, Лесси! Я вытащила тебя из этой западни.
Реагировать на ее, казалось бы, прекрасные слова не хотелось совершенно. Более того – я не знала, что и как именно я должна была сделать. Мама спасла меня вновь. А я вновь почти сделала шаг в пропасть.
Обрадоваться? Я чувствовала себя чертовски хреново. Причем больше морально, чем физически. Хотя, мое падение с двадцатиметровой скалы в горную реку явно наградило меня отбитыми конечностями, разбитой головой и водой в легких, но сердце болело сильнее. Кажется, я скатываюсь в апатичную сентиментальность.
– Прости, – я прочистила горло и попыталась подняться, – черт!
Резкая боль в ребрах заставила меня упасть обратно и судорожно скорчиться. Я искренне надеялась, что там не было переломов.
– Тише! – сильные руки схватили меня за плечи и непреклонно уложили обратно, – я сняла боль, но ты еще слишком слаба.
Я вновь взглянула на нее и кивнула.
– А дальше? Что будет в порту? – я отвела взгляд в завешанное неплотной шторкой окошко.
Там, среди темной листвы необычных деревьев Деймоса мелькали заросшие мхом каменные выступы белых гор, а значит мы были в относительной близости к замку отца. Скорее всего, мы просто не успели отъехать на какое-то расстояние после того как меня… выловили.
– Вильгельм не представляет для нас с тобой никакой опасности. Возможно, мы могли бы жить и в Белокаменном замке, но… – в ее взгляде появился огонек злости и явная толика испуга, – но я удивительно хорошо знаю характер Вольтеров. И если кто-то из них поставил себе цель, то лучшим выходом будет бежать как можно дальше, и не оглядываться.
Я нахмурилась. Мама же взглянула мне в глаза и произнесла ровным убеждающим тоном:
– Он никогда не станет хорошим, Лесси. Все это лишь личина, чтобы ты играла по его правилам и не боялась. Я говорю это тебе потому, что сама испытала на себе все то, чего не хотела бы допустить в отношении тебя.
– Он… правда? – я резко замолчала и с дикой потаенной надеждой отвела взгляд к окну.
Я не могла смотреть в глаза той, кто предупреждал с самого начала, пока я летела как мотылек на свет. К моему счастью Рая успела выключить его, тем самым обезопасив глупое бесстрашное насекомое от гибели.
Зачем я спрашивала и так понятный факт, я понять не могла, однако в душе что-то свербело и рвалось наружу, разрывая в клочья все, что было внутри.
– Хм… Попав в этот мир я посчитала странным твое нахождение рядом с ним. Но он был спокоен и сдержан, а ты каким-то образом пыталась его контролировать… это сбило меня с толку. Ко всему прочему я хотела узнать его цель.
Она помотала головой из стороны в сторону, как бы говоря, что ничего хорошего из этого не вышло.
Я была с ней согласна. Наверное, самым лучшим вариантом было изначально стараться не лезть на рожон. Быть может, если бы я осталась безучастной с самого начала, то все было бы по-другому.
– Ты сказала, что хорошо знаешь Вольтеров, – подметила я, – откуда?
Я отчетливо заметила блеснувший на секунду взгляд и опаленные краской щеки. Не думаю, что это был Феликс – по крайней мере они не выдали себя ни при первой встрече, ни при любой другой. Из остальных я знала только Александра Вольтера, который являлся Князю отцом, но, если учесть слова той самой Гелиды, что столкнула меня с обрыва, то мужчина «пропал», причем давно. Потому само собой напрашивался вопрос:
– Мам, а сколько тебе лет?
Женщина, явно раздумывающая, как бы отвязаться от меня с первым вопросом, нахмурилась и подняла бровь.
– Много, – стало мне ответом.
Я могла проигнорировать ее тайны личной жизни, но не это!
– А поконкретней…
Рая тяжело вздохнула, направила на меня взгляд своих уже почти привычно зеленых глаз и, закрыв их на минуту, с явной долей нервозности усмехнулась.
– Мне шестьсот пятьдесят три года.
Я выпучила глаза. Брови сами собой взметнулись вверх, а голова стала тяжелее в несколько раз.
– Как такое возможно?! – прошептала озадаченная я.
– О, милая, в этой вселенной возможно если не все, то очень многое. Ты просто не знаешь и восьмой части того, что происходит вокруг! – она улыбнулась и вновь провела пальцами по моей щеке.
Легче от ее слов мне определенно не стало. Они, скорее всего, даже больше запутали. Чего я могу не знать, если большей частью информации лежит на ладонях? Даже впервые попав на Деймос, я относительно быстро разобралась, что по чем.
Вспомнила то, что было поведано мне матерью Вольтера и… скисла.
– Ты не ответила куда мы поплывем, – решила выйти из прострации я, – и ты не боишься, что отец и… догонят?
Мама пожала плечами и ухмыльнулась.
– Мы отправимся на остров висталок – только там нас не достанет Вольтер. Что же касается второго вопроса, то они просто не успеют. Я заблокировала порталы.
Иногда я поражалась, насколько она была совершенна. Ее продуманность, храбрость и преданность идеалам поистине восхищали меня. С самого раннего детства, точнее с того момента, когда я научилась осознавать себя, она была для меня примером. Идолом и человеком, на которого стоит ровняться. Сейчас же я готова была идти с ней на другой конец света, бежать на остров и скрываться всю свою жизнь, лишь бы ясные зеленые мамины глаза улыбались, а не отражали печаль, горечь и страх своей владелицы.
Я хотела жить спокойно, обрести тот самый эфемерный «Дом», который больше семнадцать лет был для меня недостижимым, и сбежать от собственного мучительного желания оказаться рядом, заглянуть в обманчиво–ласковые черные глаза и поверить в громкие слова или оглушающее молчание зверя, который обманул и сделал удушающе больно.
– Ты… как-то договорилась с Богиней Грим, да?
Мы уже подъезжали к шумному портовому городку, от которого за версту несло рыбой и чем-то особо неприятным, как я, молчавшая все это время, взглянула на Раю и вновь попыталась встать.
Ехали мы не больше получаса, однако я уже чувствовала себя легче, ничего не болело и обдуманное пару десятков раз будущее не казалось таким уж кошмарным. В конце концов вскоре я впервые увижу море, меня ждет увлекательное путешествие, а мама будет рядом ближайшие несколько десятков лет. Не думаю, что я проживу больше сотни – все же я не сильный маг, не представитель долгоживущей расы и не особо удачлива, потому больше головы прыгнуть не смогу. Думаю, к этому моменту Рая придумает, как спрятать Алессу.
– Она такая же богиня, как и я, – сказала мама хмыкнув.
С этим бы я поспорила. Рая была лучше всех возможных богов.
– Мне нужно было вызволить тебя оттуда, а идти сама ты не хотела, – она виновато скосилась в мою сторону, – прости, но это хоть и было опасно, но крайне действенно. К тому же я контролировала ситуацию.
Я наконец смогла свесить с диванчика босые ноги, потянуться, морщась от еле ощутимой боли, и обуть протянутые мамой туфли. Платье, которое было на мне все это время, осталось тем же, что я надела на бал Коронации Магистра, однако теперь оно выглядело мятой хламидой с расплывающимися на белой ткани разводами. Скорее всего мама просто высушила его прямо на мне, особо не заморачиваясь по этому поводу.
– Спасибо, – я опустила глаза к полу и кисло улыбнулась, – ты самая лучшая, мам.
Мне улыбнулись в ответ.
Тем временем мы въехали в город, в прямом смысле находящийся на реке – большая его часть была построена на каменных сваях и перекрыта дощатым деревянным настилом, сквозь щели которого виднелась зеленоватая вода залива. Отодвинув занавеску на пару сантиметров в сторону, я старалась не показываться на глаза нередким прохожим, которые с интересом разглядывали темную полностью закрытую карету без гербов и опознавательных знаков. Поверх нашего транспорта мама повесила какой-то очередной знак, позволивший нам проскользнуть почти незамеченными и скрывающий от поисковых заклинаний. Однако существенная частичка меня, которая боялась обнаружения, твердила седеть тихо и не высовывать нос.
Мы проехали по обычной каменной дороге центральной площади, где было огромное количество спешащих по делам людей, магов и редких представителей других рас. Здесь не было вырезанных из камня домов, как в Белокамене, или же старинных особняков Магистериума. Сотни маленьких и больших, богатых и не особо построек, абсолютно не похожих друг на друга, находились в максимальной близости. Разделения на богатый район и бедный я не заметила, более того здесь можно было пронаблюдать картину запустения, сырости и старости трёхэтажного доходного дома бок о бок с роскошью, величием и богатым убранством особняка аристократа. Это было настолько необычно, что вызывало у меня множество вопросов. Разве при таком расположении слои населения не будут враждовать между собой? Да и, исходя из общепринятого отношения аристократии к более низким сословиям, можно было точно сказать, что такое проживание грозит городу множеством конфликтов.
Затем наш путь пролегал уже по той самой половине «на воде», где картина была совсем другая – тут редко попадались жилые дома приемлемого вида, в то время как большая часть строений представляли собой всевозможные магазинчики, торговые ряды, пекарни, лавочки, забегаловки и огромное количество трактиров. Походило это на разномастный базар или скорее блошиный рынок, только основным товаром здесь были рыба и морепродукты. Последний факт был тесно связан с диким запахом моря и гнили, из-за чего нам с мамой пришлось ставить в нос магические фильтры, предотвращающие рвотные позывы моего и так жутко ощущающего себя желудка. И все потому, что отправляться куда-либо после выпитого вина – идея определенно плохая. Я бы даже сказала гадкая.
К самому порту мы добрались ближе к середине дня. Не знаю, сколько было часов, однако солнце палило нещадно, из-за чего Рая вручила мне тканевый зонтик и на пару минут оставила куковать в одиночестве. Все вопросы она решила быстро, однако стоило ей открыть дверцу кареты, как я мигом спустилась по спущенным выдвижным ступеням и вдохнула относительно свежий морской воздух.
Под ногами заскрипели сырые доски, ступать по которым я старалась как можно аккуратнее – щели между ними были настолько большими, что я свободно могла бы просунуть два, а иногда три пальца и не заработать занозу. В остальном же все было именно так, как я и ожидала – нас окружали стянутые бечёвкой и канатами тюки с продовольствием, злые уставшие мужчины грузили что-то по кораблям, или же наоборот разгружали, а проворные грязные мальчишки резво носились от человека к человеку, исполняя мелкие поручения. Хорошо одетых купцов и покупателей было в несколько раз меньше, да и выглядели они намного проще нас с мамой. Чего стоило только мое белое платье, которое тут же выдавало во мне аристократку – все из встреченных нами женщин носили простые наряды, сшитые из плотной добротной ткани. Я же, в прямом смысле этого слова, сверкала шелком и пышным фатином. Так что мы, шествующие к одному из суден в отдалении, были в центре внимания. Мама недовольно поджимала губы, я же думала только о том, как трясутся коленки и потеют ладони.
Мне было страшно покидать место, которое еще несколько часов назад я называла домом. Чуть поодаль стояли несколько деревянных кораблей, больше напоминающих мне каравеллы, видеть которые приходилось только на картинках и в исторических фильмах. Мы прошли к самому большому судну, что находилось сейчас в порту. Оно насчитывало три палубы, три мачты и ярко–синие, находящиеся в «скатанном» виде, паруса. Масштаб впечатлял, завораживал и просто заставлял в изумлении вглядываться в каллиграфически выведенные латинские буквы во весь правый, обращенный в нашу сторону бок.
– Галеон «Лунная ночь» приветствует двух прекрасных Леди на своем борту! – произнес мужчина лет пятидесяти в просторной льняной рубахе и синих, будто армейских штанах.
У него были забавные спутанные седые усы, приятная желтозубая улыбка и большие темные мозолистые руки, что сразу бросалось в глаза.
Галеон? Насколько я знаю, так называли военные корабли. Кажется, маман готовится к атакам. И это ощутимо беспокоило.
– И я рада Вас видеть господин Рудольф, сопровождающие прибыли? – Рая улыбнулась и подошла ближе к мужчине.
Я же, все еще поднимающаяся по сходням на борт, раздраженно закрыла зонт, который со всей очевидностью только мешал делу, и схватившись за просаленный канат, ступила на дощатый пол и облегченно вздохнула.
– Да, Леди Селитра, – отрапортовал господин, – чаю?
На борту сновали несколько десятков человек, среди которых я увидела самых обычных рабочих, строгих и сдержанных военных и несколько слаженно готовящихся к отплытию мужчин в синем – команду корабля.
– Мы спустимся в каюту, – меня притянули за руку и потащили в сторону второй рулевой палубы.
Под ней находилась резная дверь, за которой была лестница вниз – к каютам. Мы спустились, свернули направо и сразу же вышли в просторный коридор, строго освещенный закрытыми масляными лампами. Не будь у меня уверенности, что они полу-магические, то я бы взбунтовалась плыть куда-то.
Первой дверью была комната мамы, о чем она рассказала сама, добавив, что я могу поселиться с ней. Я согласно кивнула, рассудив, что так кошмары будут посещать меня реже, и вошла в просторное помещение с широкими створчатыми окнами. Из мебели здесь был большой встроенный шкаф, прибитая к полу двуспальная кровать с пуховым матрасом и небольшой деревянный столик с двумя креслами. Сбоку была еще одна дверь, ведущая в уборную и душ с уже разложенными принадлежностями и вещами.
– Переоденешься и можешь подняться обратно, – произнесла мама и вновь вышла в коридор, – если захочешь.
Я кивнула и проследила, как закрылась за ней дверь.
Тяжесть пережитого упала на плечи в ту же секунду. Мне было плохо, обидно и больно. В голове вертелись кошмарные мысли, страшащие необдуманностью факты и нервозность. Однако я упрямо сдерживала рвущиеся наружу горечь и боль.
Ополоснувшись и выбрав голубое, в тон парусов платье из уже разложенных новых вещей в шкафу, я завязала короткие волосы в кривой хвост на затылке и вышла наружу, чувствуя, что внутри клоаки из собственных моральных терзаний не выдержу и секунды.
На палубе почти ничего не изменилось – все так же, только на порядок быстрее, бегали люди из команды, грузчики исчезли, а стража стояла, как и тогда. Однако, я все же пришла вовремя – мы отплывали. Сходни были опущены на пирс, мужчины стягивали и крепили швартовы. Я взглянула на капитанскую палубу, где стояла мама и заливисто смеялась над словами смущенного господина Рудольфа. Не знаю, была ли это фамилия, или же Рая не гнушалась обращаться к нему по имени, однако мне он казался достаточно приятным и хорошим человеком.
Ветер растрепал вмиг спутавшиеся волосы, которые я попыталась убрать за уши. Сдержав тяжелый вздох, я поднялась на третью палубу, находящуюся в другом конце галеона и схватилась за поручень, чему тут же обрадовалась – канаты на мачтах одновременно развязались и прекрасные синие паруса упали вниз, набрав в себя воздух. Корабль резко качнулся вперед, а я удержалась только благодаря удаче.
Сердце наполнилось непосредственной детской радостью, и я улыбнулась самой себе, морю и свежему ласковому ветру, что вновь растрепал волосы. Однако, она почти сразу сошла на нет, потому как мой взгляд упал на пирс, еще недавно покинутый нами. Там, на сырой дощатой «земле» стояли два Высших Лорда и смотрели ровно на меня. Нас разделяло больше десяти метров водной глади, однако я все равно ощущала тоску и обреченность отца и ярость Вольтера.
Мне хотелось крикнуть что-то вроде «Прости меня, папа!», прыгнуть в воду, доплыть до берега и обнять его так сильно, насколько это было бы возможно. Но я не была глупа и настолько сильно подвержена эмоциональным порывам, более того я всегда считала себя рациональной и достаточно хладнокровной, а значит способна справиться и сейчас.
– Он смотрит на тебя уже две минуты, – послышался голос мамы рядом.
Ха! Он прожигает меня взглядом уже минут пять!
Я хмыкнула и взглянула на нее с долью горечи.
– О! Я же говорила, что эти двое не успеют, – она перевела взгляд на мужчин и была воодушевлена настолько, что я сделала вывод – первый раз она говорила совсем не о… нем.
– Это было жестоко по отношению к папе, – прошептала я и нахмурила брови.
Мы все больше отдалялись от берега. И с каждой секундой я все больше переживала. Рая же пожала плечами:
– Он справится, Лесси. До этого же справлялся.
Как по мне, так это было хреновым оправданием.
– А я между-прочим говорила про капитана, – как бы невзначай продолжила она, косясь на меня, – ему двадцать шесть, он маг седьмого уровня, а еще очень приятный молодой человек.
Мама бесцеремонно схватила меня за подбородок и развернула мое лицо в сторону корабля. Там, среди команды и вправду выделялся мужчина – его светлые волосы были завязаны в тугой хвост и доставали почти до лопаток, голубые глаза действительно были направлены в нашу сторону, а на губах играла озорная улыбка. Про таких говорили «Пловец Малибу» – поджарая высокая фигура, лицо и тело с обложки гламурного журнала.
Вру, я сама сейчас придумала этот титул. Мужчина был определенно красив внешне. Не знаю, как внутренний мир, однако имелось одно весомое «но» в виде все еще стоящего на берегу Князя, от суженых глаз которого меня бросало в дрожь. Нет, я не видела его выражения лица, мы отплыли на достаточное расстояние. Скорее чувствовала, что он все видит.
Потому мягко, но непреклонно вернула себе управление собственной головой, убрала руку мамы подальше и села на парапет.
– Мы на корабле полчаса, а ты уже знаешь его уровень силы. Это… пугает, – пробормотала я.
Мама хмыкнула и облокотилась на то самое место, где еще минуту назад стояла я.
– Я проверила каждого из команды. И не только – у меня досье на всех присутствующих.
Это было впечатляюще. Но пугало еще сильней. Кажется, я совсем не знаю эту женщину.
Рая продолжила рассказывать мне портрет идеального, по ее мнению, жениха для меня в виде Лорда-капитана Эрлиса, а я терпела, силясь понять, почему Вольтер не остановил нас. Магу его уровня это было раз плюнуть. Однако он даже остановил папу, я видела его взметнувшуюся руку. Зачем? Очередной хитрый план? Или мужчина, наконец, понял, что скорее всего сделает только хуже?
Так или иначе, вскоре я, ссылаясь на усталость и нежелание стоять на солнцепеке, спустилась в нашу с мамой каюту. Больше часа слёз, высвобожденных из оков условностей, и я уснула, лелея в душе надежду, что все будет хорошо. Когда-нибудь.
02
Холодный свет лун проникал сквозь прозрачные занавески, раз за разом закручиваемые легким теплым ветерком. Я стояла посреди большой ничем не освещенной залы и вглядывалась в полумрак.
Вопросы «Где я?» и «Что я здесь делаю?» не возникали, потому как я отчетливо понимала, что заснула в нашей с мамой каюте, и все происходящее является осознанным сном. Возможно это было очередное видение, или же Алесса показывала мне свои воспоминания. Так или иначе я, наконец, разглядела в полумраке залы мужчину, сидящего на широких ступенях. Он был определенно пьян, печален и не соображал совершенно ничего. Голова его была опущена на сложенные лодочкой ладони, длинные светлые волосы спадали на лицо, а пошатывающееся тело раз за разом заваливалось вбок, почти коснувшись пола. Этакая «Пизанская башня», которая, как и настоящая, все падает, но упасть не может.
От разглядывания мужчины меня отвлек женский душераздирающий крик, затем вой и громкий надрывный плач. По телу прошел холодок.
– Да заткните ее уже! – заорал мужчина, подняв голову и взглянув куда-то на потолок.
Я тоже было посмотрела туда, однако крик повторился, и я поняла, что кричит кто-то на верхних этажах.
– Ненавижу! – вновь воскликнул мужчина, сверкнул затуманенными синими глазами и пробурчал что-то нечленораздельное.
Резкий порыв ветра взметнул занавески, заставив меня поежиться. Где-то справа неожиданно хлопнула дверь, отчего я еще и вздрогнула, а в залу вошла женщина, закутанная в темный плотный плащ. Мужчина тут же вскочил на ноги, почти трезво встал и нахмурил брови. Потому как послышался крик в несколько раз громче предыдущих.
– Риайя… – прошептал мужчина.
Я же округлила глаза и обернулась. Это… мама? Что происходит?
Тем временем женщина откинула капюшон, встряхнула короткими черными волосами, лишь небрежно мазнувшими по хрупкой девичьей шее, и строгий голос, полный ненависти произнес:
– Я надеялась, что она сдохнет до того, как я приду!
В полумраке сверкнули ярко–зеленые глаза той, кто всегда смотрела на Алессу и меня с лаской и заботой. Сейчас же там плескался неприкрытый гнев и… разочарование? Я сделала шаг назад, не в силах поверить, что моя милая и ласковая мамочка способна так говорить.
Мужчина в ответ лишь скрипнул зубами. Все его поведение, взгляд и эмоции, которые ощущала даже я, твердили о том, что он был с ней солидарен. Мама отстегнула плащ, тут же упавший на пол, и медленно, словно крадучись подошла к мужчине вплотную.
Я же поняла, что происходит. На этот момент Рае было чуть больше двадцати – она была тоньше и изящнее той, которую привыкла видеть Алесса. Хотя те же волосы, безбожно отрезанные и выкрашенные черной краской, взамен серебристым прядям, те же ярко-зеленые глаза, еще не имеющие вокруг себя морщинок, и совершенно другой холодный голос, не оставляющий желания находиться рядом с говорящей.
Почему же тогда Алесса показывает мне этот момент? Не думаю, что она уже родилась. Значит, это делает не она. Тогда кто?
Очередной крик, выведший меня из мысленного ступора.
– Ты понимаешь, что будет, если родиться мальчик? – Рая поднесла руку к щеке мужчины, взглянула на него с ужасом и продолжила, – по законам Танатоса даже бастард имеет право наследования!
Я почувствовала себя крайне некомфортно. Подслушивать чужие разговоры определенно было занятием не для меня. Однако, есть вероятность, что сейчас я увижу или услышу что-то важное, а значит уходить нельзя.
– Александр… Алекс… прошу тебя! Убей ребенка, – взмолилась… женщина, которая точно не была моей мамой.
Потом она ею станет, но точно не сейчас.
Мужчина непреклонно, но очень бережно убрал ее руку от своего лица, сделал неуверенный шаг назад и отвернулся.
– Предлагаешь убить своего сына? – его голос был наполнен печалью и горечью, – нет…
В этот момент наверху раздался крик, больше напоминающий вой и следом громкий детский плач, что говорил о рождении ребенка. По лестнице торопливо застучали несколько пар ног, и в залу прибежали сразу три девушки-прислужницы, выкрикивая какие-то фразы, обрывки предложений и неся непосредственную радость. Из всего было понятно только одно-единственное слово.
Мальчик.
Я отчетливо видела, как сверкнули ненавистью глаза Риайи, вздулись вены на висках и затрепетали крылья носа. Она отрешенно пронаблюдала за мужчиной, резко направившимся в сторону выхода, откуда еще недавно прибежали служанки.
Я мигом рванула за уже скрывшимся за поворотом мужчиной, вбежала по прямой лестнице на второй этаж и… остановилась. Потому как отчетливо поняла, где нахожусь. Я была здесь всего пару раз, мельком успела разглядеть обстановку, не изменившуюся за приличное количество лет, однако эти задрапированные тканью стены и «роскошное» убранство замка не узнать было просто невозможно.
Шаг в просторный коридор, освещенный живым огнем свечей, расставленных по углам и подоконникам. Здесь даже расположение ваз с картинами не поменялось. Сзади послышалось шуршание одежды – Рая уверенно шагала вслед за мужчиной с таким видом, будто идет совершать убийство. Почему-то сейчас я не была бы удивлена и этому.
Я уже начала догадываться, что именно происходит. Не совпадал только источник, от которого исходит это видение. Может снова Грим?
Мы прошли вглубь коридора, вышли в еще один, только более узкий и остановились перед деревянной лакированной дверью, украшенной позолотой и рунной вязью. Почему встала мама, я не знала, хотя догадка была – женщина явно любила этого Лорда. И эти чувства были взаимны, потому как подделать эмоции, взгляды и действия настолько достоверно было невозможно. Мама бесилась, ревновала и ненавидела ребенка, которого родила любимому другая женщина. Однако, почему именно дитя? Разве не логично направлять агрессию в сторону самой матери или же возлюбленного? Что-то не сходилось.
Я, уже отчаявшаяся понять хоть что-то, коснулась двери очень знакомой комнаты и толкнула ее. В этот момент на мою руку почти наложилась мамина, а значит это не выглядело как «проделки маленького приведения» или особо сильный сквозняк. Странно, но я была настолько занята теориями в голове, что даже не подумала об этом.
В самой комнате все было почти неизменно – большая двуспальная кровать посередине, пара кресел у камина и жуткие задрапированные тканью стены. Не хватало только прекрасного рисунка замка на стене. Это еще больше подтвердило мою теорию.
