Текст книги "Провинциальный роман. Ирина"

Автор книги: Анна Бердникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 13

– Ты в самом деле не знаешь, до чего ты хороша? – мягко спросил Макс. – Не понимаешь, что чем больше я узнаю тебя, тем более привлекательной нахожу? Кожа прямо светится изнутри, волосы блестят еще ярче прежнего, в глазах тепло и мягкость. Впервые с тех пор, как я тебя узнал, ты выглядишь такой хрупкой и нежной. – Он взял из моих безвольных пальцев юбку, бросил на кровать. – С каждым днем ты буквально расцветаешь на глазах, – прошептал он. – С каждым днем в тебе распускается таинственный мистический цветок, имя которому – женщина.

Его взгляд, чувственный и напряженный, жадно скользит по моему телу.

Я стою не шевелясь. Сердце мое бешено заколотится в предчувствии его прикосновений, когда он расстегнул бюстгальтер, и тот бесшумно упал на пол.

– Ты даже не представляешь, как ты сейчас хороша… – хрипло выдохнул Макс. Его руки скользнули вверх и бережно обхватили мои груди. Он посмотрел на меня затуманенными от желания глазами. – Я никогда еще так не хотел тебя, – прошептал он.

Я вся дрожала, глухой от страсти голос Макса проникает в самую глубь моего естества, прикосновения его горячих рук будят ответное желание. Точно во сне, я накрываю ладонями ласкающие меня руки, и смотрю на него широко открытыми, удивленными, вопрошающими глазами.

– Макс, я не ожидала, что чувство так захватит меня, все так неожиданно, я боюсь форсировать события, я не хочу…

– Зато я хочу, – пробормотал он, – и если не сделаю этого, то тихо сойду с ума!

Он потянул меня к кровати и, опустив на прохладные простыни, яростно обрывая пуговицы, стянул через голову рубашку. Впервые я видела, как он раздевается, продолжая неотрывно пожирать меня глазами. Я забываю обо всем, сердце бешено колотится, готовое выскочить из груди. А он уже рядом и, глядя на меня темными от страсти глазами, медленно снял то последнее, что укрывало меня от его лихорадочно горящего взора.

– Ира! – услышала я хриплый, срывающийся голос. – Скажи, что ты хочешь этого. Я хочу знать. Мне нужно знать, Ира!

– Макс! – я крепко прижимаюсь к нему, чувствуя силу его желания, начинаю жадно ласкать его пылающее неистовой страстью тело. Макс жадно приникает к моим губам, и я почти задыхаюсь в его объятиях.

– Помоги мне быть нежным, – простонал он. – Я безумно хочу тебя, Ира!

А мне вовсе не хочется, чтобы он был нежным. Мгновение спустя я уже вся как в огне, и мой пылкий порыв отозвался в нем стоном невыразимого блаженства и одновременно протеста.

Макс без остановки шепчет мое имя, стараясь нежной лаской сдержать огненный вихрь, уносящий нас на край земли. Наши глаза встречаются, я тону в бездонной глубине его зрачков. Макс наконец овладевает мной с тем свирепым самозабвением, которого я так ждала и которое повергло меня в темную пучину, озарявшуюся неистовыми вспышками слепящего света.

Очнувшись, я встречаю взгляд Макса, устремленный на мое разрумянившееся лицо. Макс подложил ладонь мне под голову, и, даже если бы я захотела, то не смогла бы отвести от него глаз. Чувство приятной истомы переполнило нас обоих, объединило, захватило нас, сделав одним целым…

Приятная игра – представлять себя героиней дамского романа увлекла Иру. «Жадно ласкать, пылать неистовой страстью» – надо же, какие образы приходят мне в голову, не ожидала от себя, вполне рациональной и практичной девушки, – удивлению Иры не было предела. – Интересно, что со мной происходит? Я заочно и крепко влюбилась? Или мне очень хочется, чтобы это было так?

Ира отложила на край стола ведомость, которую будто бы заполняла все это время. Эти странные фантазии захватывают меня. Чем больше я думаю о выходных, тем чаще проваливаюсь в свои грезы. Может быть, мне с кем-нибудь поговорить об этом? Через пару часов на обед домой придет Наташа. Она меня поймет. Приняв важное для себя решение, Ира сосредоточилась на нудной бумажной работе.

Через час в кабинет заглянула довольная Светлана.

– Привет, коллега, как дела методические?

– Делаются, привет! Хорошо выглядишь!

– Есть от чего!

– Заходи, рассказывай!

– Не могу, через десять минут за мной Егор заедет, повезет меня обедать!

– … – Ира удивленно уставилась на Светлану. – Какие перемены, а не виделись всего-то неделю!

– Егор с меня пылинки теперь сдувает, уже второй день меня на обед возит. Говорит, что очень любит, и что теперь так всегда будет!

– Да, это стоящий результат твоего побоища!

– Так я собственно хочу тебя пригласить на обед с нами, чтобы ты сама посмотрела на мои завоевания, и поразилась Егорову смирению, – Света самодовольно улыбнулась.

– Я бы с радостью, но у меня на обед другие планы. Слушай, – Иру вдруг поразила, пришедшая в голову мысль. – А тебе не скучно будет жить с подкаблучником?

– Ну…, я об этом пока не думала. Когда станет скучно, подумаю. Как там говорила незабвенная Скарлет О`Хара? «Подумаю об этом завтра»!

– А может быть, подкаблучники – это и хорошо, – мечтательно протянула Ира.

– Когда мне надоест ПОДкаблучник, ничего не помешает мне сделать его НАДкаблучником, – засмеялась любительница лингвистических экспериментов.

– Потенциал твой, конечно, велик, только захочет ли муж-подкаблучник расставаться с безответственным зависимым положением? Безответственность, знаете ли, развращает.

– Ай, Ира, скажешь, тоже…

– Ты, как историк, хорошо должна помнить бедных российских крепостных крестьян этим самым крепостным правом развращенных…

– Вот ты о чем…Посмотрим, потом видно будет. Пока я очень довольна! Так ты идешь с нами?

Ира отрицательно помотала головой.

– Жаль, многое теряешь! – с этими словами Света прикрыла за собой дверь.

«Хочу ли я, чтобы мой муж был подкаблучником? Или просто зависимым от меня человеком? Что вообще может заставить взрослого сильного мужчину занять зависимое положение? Например, проблемы со здоровьем, временные, конечно. Постоянные проблемы… Я, наверное, для этого недостаточно благородна. Конечно, если с мужем, которому я поклялась: пока смерть не разлучит нас, я останусь навсегда. Но выходить замуж за заведомо больного человека – здесь нужно особое мужество или глупость, или огромная жажда власти, – последнее соображение изрядно удивило Ирину. – А вот временные проблемы со здоровьем… Травма… после которой я выхаживаю любимого мужчину. Особенно, если получил он эту травму совершая что-нибудь героическое, например, объезжая дикую лошадь…» Ира снова потеряла контроль над своими фантазиями.

Вдруг фары выхватили из темноты нечто, от чего мое сердце гулко забилось. Это была лошадь без седла с волочившимися по земле поводьями…

Когда я подъехала поближе, животное опустило голову и ткнуло мордой что-то на траве у самой дороги. Болезненный спазм сжал мой желудок – я чутьем угадала, что мой поиск завершен.

«Господи, пожалуйста, не допусти, чтобы он был мертв!» – взмолилась я, обычно не склонная полагаться на божественное провидение, круто повернула руль, осветив фарами зловещее место в траве, надавила на тормоз и распахнула дверь. Лошадь заржала и попятилась. На подгибающихся ногах я торопливо выбралась из машины.

– Макс! – Голос стал хриплым и сдавленным. Я заставила себя приблизиться. На земле рядом с грудой камней лежал человек. Он не двигался, его красивое лицо в ярком свете фар было белым и безжизненным. Я дрожащей рукой пощупала его пульс и вздрогнула, уловив слабый стон.

Слава Богу! Он жив!

– Макс, ты слышишь меня? – я коснулась ладонью его щеки. Он шевельнул головой, застонал и открыл глаза.

– Где?.. Что?.. Кто? – пробормотал он.

Первое, что он увидел, был ослепительный свет и устремленные на него самые добрые и ласковые глаза, какие только ему доводилось видеть. На миг он решил, что видит ангела. Но если он умер, тогда откуда чувство, что его голова вот-вот лопнет от боли?

Макс попытался приподняться, но снова упал на траву с болезненным стоном.

– Голова… – выдавил он.

– А что-нибудь еще болит?

«Все болит».

– Нога. Плечо.

– Ты можешь ими двигать?

Его сил хватило только на то, чтобы напряженно кивнуть. Он осторожно пошевелился. Если бы только адская боль в голове утихла хотя бы на мгновенье.

Моя рука очень осторожно коснулась его головы, но он все равно сморщился, когда я коснулась до больного места.

– У тебя глубокий порез, и большая шишка.

Я легко провела ладонью по его волосам.

Этот сочувственный жест странным образом успокоил его и смягчил боль.

– У тебя плечо в крови. Дай, я посмотрю.

Прохладные пальчики быстро расстегнули пуговицы на его джинсовой рубашке, и он услышал, как я резко втянула в себя воздух. Макс сжал зубы, готовясь услышать неприятное известие.

– Что, плохо дело?

– Рана кажется неглубокой, но кровоподтек достаточно большой, – произнесла я, избегая глядеть ему в глаза. Макс не был уверен, что я сказала всю правду, я сторонница лжи во спасение. Я обошла кругом, и он ощутил мои руки на своей правой ноге. Приподнявшись на локте, Макс наблюдал, как я ощупываю его лодыжку. – Это, видимо, порез. У тебя разорваны джинсы, но мне придется разорвать их побольше, чтобы понять, в чем тут дело.

Я потянула за ткань, и он сжал зубы. Раздался громкий треск.

– Здесь придется наложить швы. Если ты сможешь снять рубашку, я забинтую ею ногу, чтобы остановить кровотечение. Потом отвезу тебя в больницу.

Представлять лежащего на земле, зависящего от тебя, раненого, но не смертельно мужчину, оказалось на удивление приятно. Но фантазии уже преодолели порог навязчивости.

– Я определенно должна рассказать об этом Наталье. Если я кому-нибудь расскажу о том, что меня преследуют навязчивые мечтания, они испугаются и уйдут. Только вот хочу ли я, чтобы они уходили насовсем? Ну, уж, чтобы я могла их контролировать – этого я уже хочу совершенно точно! – вслух сказала Ирина, в очередной раз порадовавшись, что в кабинете, кроме нее никого нет.

Взглянув на часы, Ира начала собираться на обед, чтобы перехватить Наталью по дороге домой.

– О, привет, подруженция, – Наталья явно была обрадована встречей с Ириной.

– Привет, я собираюсь к тебе на обед!

– Это что-то новенькое…

– Если ты возражаешь…

– Я не возражаю, я удивляюсь. Такие самонадеянные высказывания к лицу, скорее Ленке, чем тебе.

– Мне, Наташ, надо с тобой поговорить, а мысль эта пришла внезапно.

– Не зря я Ленку вспомнила. Это вашей авантюры касается?

– Ну, – Ира ненадолго задумалась. – Да, наверное, да.

– Хорошо, пойдем, суп вчерашний будешь?

– Буду.

– Приходи завтра, – Наташа весело засмеялась своей бородатой шутке.

Заняв свое привычное место на Наташиной кухне, Ира наблюдала за ее приготовлениями.

– Ну? – наконец требовательно сказала Наташа, усаживаясь напротив Иры. – У нас ведь не так много времени.

– Понимаешь, день рождения Виталика в эту субботу, – начала Ира. – Я встречусь там с Максом. Я ведь ни разу его не видела…

Наташа внимательно слушала подругу.

– Так вот, я в последние дни постоянно проваливаюсь в какие-то фантазии. Проваливаюсь – другого слова здесь не подберешь. У меня такое ощущение, что эти мечты приходят сами по себе, без моего вмешательства и отсекают меня от внешнего мира. Я ничего не слышу, ничего не вижу. Вот.

– А фантазии-то приятные?

– Да, конечно… – Ира вдруг начала краснеть. – Мне кажется, что меня шиза косит со страшной силой, и в субботу я приеду на день рождения больная во всю голову.

– Расскажи какую-нибудь, выбери самую скромную, – Наташа хитро улыбнулась.

– Хорошо, сейчас.

Ира прикрыла глаза, через пару минут начала говорить. Речь ее лилась плавно, без запинок, как будто она читала ее по книге, лежащей в темноте, под веками.

– Можно мне еще оладышек? – красивая четырехлетняя девочка протягивает мне свою любимую тарелку с рожицей забавного клоуна на дне. Сейчас она едва виднеется под слоем густого вишневого сиропа. Я замечаю, что лицо и самой Лизы почти в таком же состоянии. Это открытие вызывает у меня нежную улыбку.

– Ну конечно. Только не забудь волшебное слово.

– Пожалуйста!

– Умница. – Одной рукой я беру у нее тарелку, другой ласково треплю девочке волосы, потом подхожу к плите налить масло в сковороду с формочками в виде разных сказочных персонажей. Я приобрела ее в гастрономе в начале недели, закупая провизию для дома.

Каким необычным было это теплое, уютное чувство, возникавшее от самой простой домашней работы, как, например, приготовление завтрака для девочки!.. Мне действительно нравилась моя теперешняя жизнь – заботы о Лизе, хлопоты по хозяйству, даже стирка. Так легко было представлять, что это мой собственный дом, а Лиза – моя дочка. А Макс – мой муж.

От этой мысли у меня поползли мурашки. Никогда прежде не испытывала я ощущения, подобного тому, какое испытала вчера, когда Макс положил руку мне сзади на шею…

– Ира, – Наташа с улыбкой прервала речь подруги. – Я все поняла.

– Да? – Ира вздрогнула, как будто проснувшись.

– Ира, – повторила Наташа. – Ты просто безумно хочешь, чтобы вся эта сумасшедшая затея удалась. Ты хочешь, чтобы рядом был мужчина. Ленка позволила тебе подумать, что все возможно. Что такой мужчина появится в твоей жизни по расписанию, а именно в субботу. Ты расслабилась. Все твои желания и фантазии, о которых ты не позволяла себе даже заикаться, стремятся наружу.

– Ты не думаешь, что это шиза?

– Я, конечно, не доктор, но думаю, что все гораздо проще, именно так, как я сказала.

– Вау, мой психоаналитик! Если бы ты знала, какой камень ты снимаешь с моей души!

– Да, ладно, подруженция, сочтемся! С тебя вермут в понедельник. Приедешь и все расскажешь. Я, как твой душевный доктор, должна быть в курсе, хорошо?

– Договорились! И еще коробка конфет, самых-самых!!!

Довольная и спокойная, Ира вернулась на работу. Навязчивые фантазии ее больше не преследовали.

Глава 14

Ленка всю неделю работала, не покладая рук. Работы и в самом деле было много. Одно утверждение списка гостей стоило Ленке большого количества времени и нервов.

– Виталик, ты уверен, что Аленку Бруневскую так уж необходимо приглашать?

– А какие у тебя сомнения?

– Чем она примечательна и интересна? По-моему, серая моль или мышь. Ты бы еще Юльку пригласил.

– Юльку? Это хорошая идея! Она, кстати, вчера звонила и спрашивала, когда я праздную свой ДР.

– Виталик, боюсь, если будет Юлька, то готовить программу и угощение тебе придется самому!

– Все так категорично?

– Ага, здесь я буду непреклонна.

– А что я ей скажу? Что вообще не буду праздновать?

– Вот это меня вовсе не касается и тем более не заботит.

– Значит, по поводу Аленки ты так категорично не настроена.

– Не настроена, я просто не понимаю, какой смысл в том, чтобы ее приглашать?

– А какой смысл приглашать Дениса?

– Денис – наш друг и все такое. А Аленка нам кто?

– Аленка – тоже друг, соратник по борьбе за улучшение этого мира.

– Так это она тебе он! А мне она никто – непонятная малознакомая девица!

– Так ведь и день рождения вроде бы мой. Разве нет?

– Но устраивать-то собираюсь его я. Разве нет? Или ты в моей помощи не нуждаешься?

– Иди ко мне скорее, моя маленькая максималистка, поди в мои объятия.

– Это нечестный прием, – возражала Ленка, но против объятий ничего не имела.

– Кстати, как ты думаешь, Денис уже вернулся с консультации, – Виталик прилагал недюжие усилия, чтобы увести разговор в сторону от неприятной темы.

Лена посмотрела на часы, показывавшие половину десятого вечера.

– Наверное. Почему он к нам не зашел?

– Может быть, он не в духе?

– Пойдем, посмотрим на него?

– Конечно, – Виталик сейчас был готов поддержать любую инициативу Ленки, лишь бы уйти от обсуждения списка гостей.

Денис, в самом деле, оказался дома. Он только что вошел, поэтому открыл дверь в ботинках.

– А-а-а, вы, ну заходите, – особого энтузиазма в его голосе не слышалось.

– Ты не выглядишь просветленным, – обеспокоено отметил Виталик.

– А у тебя вообще есть желание общаться? Если нет, мы домой пойдем, – вмешалась Ленка.

– Да сидите уже, если пришли. Вы ведь крови моей жаждете, подробностей о моей вывернутой душе.

– Что-то определенно произошло, таких пассажей раньше в твоей речи точно не наблюдалось.

– Мы, конечно, хотели бы услышать подробности, но если это настолько кровавый процесс…

– Тебя инсайтануло или нет? – не унимался Виталик.

– Валентина сказала, что просветление, как ты выражаешься, никогда не наступает сразу, должно пройти какое-то время, и тогда меня осенит.

– Ты не понял в чем дело, не разобрался, почему твои отношения с девушками тебя не устраивают?

– Понимание этого придет ко мне позже, когда все в голове уляжется. Сейчас полный сумбур.

– Ты расскажешь, чем достигается такой волшебный сумбур, несущий просветление?

– Виталик, не паясничай, не расскажу – это конфиденциальная информация. Мне надо пройти еще пять сеансов, тогда цикл будет полный.

– А сколько стоит консультация? Или это тоже конфиденциальная информация?

– Для меня консультация стоила восемьсот рублей, а вообще дороже.

– Восемьсот на пять, два на ум пошло… не хило.

– А если сумбур не прояснится, ты деньги обратно получишь?

– Нет, сумбур обязательно прояснится через пять сеансов, а если не прояснится, значит, я не готов к этой информации. Мое подсознательное оберегает меня от нее.

– Сколько длилась консультация по времени?

– Сорок минут.

– Пять тысяч за четыре часа – это хорошая оплата труда. Если при этом ты ничего не гарантируешь, так и вообще просто замечательная.

– Денис, у тебя нет ощущения, что ты надут?

– У меня нет, если у вас есть, можете идти к себе в комнату и обсуждать это там, – Денис начинал сердиться.

– Подробности твоей консультации ты излагать не намерен, чаем поить, судя по всему тоже…

– Нам самое время двигаться в сторону дома.

– Так для всех будет лучше.

Вдруг Ленка вспомнила о тортике, оставленном для празднования результатов консультирования.

– А у нас есть… – Виталик ощутимо толкнул Ленку локтем.

– У нас появилось желание отправиться домой.

Денис закрыл за ними дверь.

– Что-то я тебя не понимаю, в чем дело? Ты хоть понял, о чем я хотела сказать?

– Конечно, ты хотела Дэна пригласить на тортик.

– Мы ведь собирались праздновать его консультацию.

– А ты думаешь, там есть что праздновать?

– Ну… инсайт должен прийти позже, вдруг пока мы здесь припираемся, Дэну уже есть, что праздновать?

– Что-то я засомневался. Ты видела, в каком он состоянии? Еще чуть-чуть и он покусал бы нас.

– Думаю, меня бы он не стал кусать, я его не поддевала так откровенно, как некоторые…

– А я думаю, что он бы все-таки предпочел тебя, потому что ты аппетитнее…

– Коварный! Поддевал ты, а кусать меня? Это заговор!

– Не забывай, что я спас тебя, не позволив сказать про тортик, терпеливо ждущий своего часа. Теперь никто из нас не будет покусан.

– Это еще почему? Узнав о твоем коварстве, я жажду крови. Сейчас я буду тебя кусать! – Ленка сделала страшное лицо.

Добравшись до своей комнаты Ленка почти воплотила свои намерения и была очень довольна. Виталик не остался в долгу.

Последующие дни Денис ходил мрачный, не располагающий к откровенным беседам. С Диной он не помирился, очевидно, для наступления просветления требовалось гораздо больше времени и более крупных сумм денег.

Ленка с головой ушла в подготовительные работы. Виталик изредка помогал ей, старательно избегая темы списка, предлагая ограничиться точным числом приглашенных, без указания персоналий.

Ленка искренне не понимала, чем руководствуется муж в своих действиях. Если, например, Аленка не особенно его интересует и привлекает, какой смысл так отстаивать ее присутствие на празднике. Если, наоборот, она ценна и привлекательна, то зачем он тащит ее на праздник, увидев их рядом, я обо всем догадаюсь. Или это входит в его намерения? Он со мной попрощаться таким образом хочет? А может быть, все не так. Может быть, Виталик, так отстаивает свою независимость. Я что, получается, его подавляю, если возникает такая необходимость? – Ленка серьезно и глубоко задумалась. – Что в самом деле происходит? Для чего это Виталику?

Виталик на прямо поставленные вопросы не отвечал, уходил от ответа, передергивал, использовал отвлекающие маневры. Ленку такая тактика удивляла и раздражала. Справедливости ради надо отметить, что Ленку раздражали многие вещи, связанные «психологическими» увлечениями мужа. А после истории с нахальной Юлькой, Ленка не верила в искренность дружеских намерений психологически подкованных девиц.

Успокоение Ленке принесло решение, которое она наконец смогла принять: «Я подготовлюсь к дню рождения от и до, так как будто ничего меня в этом не напрягает, но если что-нибудь вдруг меня заденет, отбросив всякие сомнения, ощиплю психологические перышки, которые кто-то из них вдруг распустит. И вообще у меня есть важная задача, которую я намерена решить во что бы то ни стало. Ира надеется на меня».

Виталик с нетерпением ждал своего дня рождения, как ни ждал, наверное, уже много лет. Ему было любопытно, чем закончится их с Ленкой идея. Кто в итоге окажется прав: Ленка, которая считает, что если создать необходимые условия, люди непременно понравятся друг другу, или Макс, полагающий, что никто, кроме, ассов-психологов не решит такую задачу. А может быть, прав и вовсе Денис, который верит, что любовь – это искра, что может проскочить, а может не проскочить между двумя людьми. Все в руках случая.

Регулярные споры с Ленкой по поводу списка приглашенных забавляли Виталика. Если бы кто-нибудь спросил его, зачем он настаивает на определенных кандидатурах, он бы, пожалуй, не мог дать точного определенного ответа. Поэтому забавлялся во всю, наблюдая за Ленкой, за ее напряженной работой мысли. Иногда ему казалось, что он слышит, как шуршат шестеренки в ее голове. В глубине души Виталик всегда знал, что ему нравится держать Ленку в тонусе, постоянно создавая такие ситуации, когда у нее могли бы появиться подозрения, о возможности его отношений с другой девушкой. Для Ленки Виталик такой возможности не предполагал, предпочитая быть единственным любимым мужчиной. Хотя, конечно, наверняка он ничего знать не мог. Не мог, например, контролировать регулярные поездки Ленки к родителям. Что она там делает на самом деле? С кем встречается? А вдруг у нее там Фан-клуб, как иногда любила пошутить Ленка, прекрасно осознавая, что этим задевает Виталика.

Наиболее невозмутим и спокойным из всех, ожидающих субботы, пожалуй, был Макс. Он, не торопясь, готовил квартиру к нашествию гостей, регулярно ходил на работу и посещал бабушку и тетушку. Иногда он возвращался мысленно к словам Виталика про режиссуру любви. Чем-то зацепил его этот разговор. Из всех более или менее близких друзей, Виталик единственный женат. И именно Виталик утверждает, что при построении любовных отношений не малую роль играет постановочный момент. Виталик не отрицает присутствия в своих отношениях с Ленкой театральных вещей. Если Виталику с такими взглядами на жизнь удалось построить семью, может быть, в этом есть какая-то истина? Денис, например, считает совсем по-другому. Но ему не то чтобы семью, ему пока сколько-нибудь комфортных отношений создать не удается. Из этого следует, что его концепция не верна изначально. Я ведь тоже не имею семьи, значит ли это, что моя концепция отношений тоже неверна? Так я и не пытался активно строить взаимоотношения, в отличие от Дениса. Я скорее пытался уклониться от навязчивых попыток особо активных девушек. Так ли надежны мои убеждения в том, что семья у меня обязательно будет, если я не прилагаю к этому никаких усилий? А что вообще означает, «прилагать усилия в этом направлении»? Виталик, насколько я помню, тоже не особо напрягался. Приехала Ленка и все сделала за него, выбрав его в свои мужья. Некоторое время назад Виталик любил об этом со смехом рассказывать. Значит, Виталик доверился режиссерским способностям Ленки? И поплыл по течению? Тогда создание семьи – это лотерея, если ты встретишь женщину, которая выберет тебя в мужья, у тебя будет семья. А если не встретишь? Не был в нужное время в нужном месте? И нет никакой свободы выбора? Есть только женское волевое решение?

Достигнув этого грустного пика в своих рассуждениях, Макс, как правило, преставал думать об этом. Какой смысл думать, когда надо делать! Выбирай – или будешь выбран. Однако для того, чтобы что-то делать, Макс был ленив. Поэтому предпочел оставить все, как есть.