Текст книги "Провинциальный роман. Ирина"
Автор книги: Анна Бердникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
В свое время Саша, тогда еще не Черная, а Попова, вышла замуж смешно подумать почему. «Представьте, девочки, соседка снизу, ей ведь восемнадцать только стукнуло, а она с мужем и коляской гуляет. Мне ведь двадцатник скоро стукнет, а я все стою с Сашкой в подъезде, как дура». Через пару месяцев после этих горестных вздохов Саша оказалась счастливой обладательницей новой фамилии и тоненького золотого колечка.
– Такие дела, Наташа, – Ира печально вздохнула. – Я теперь в такой задумчивости…
– Ты от меня совета ждешь?
– Даже не знаю, чего-нибудь… Как вообще эта дикая идея воспринимается?
– Вообще, конечно, едут девочки в Москву с маленькими чемоданчиками и становятся звездами…
– Только это далекие девочки, киношные, журнальные, ненастоящие какие-то…И сколько звездами становятся? А сколько пропадают?
– Так ты и не в Москву едешь, а тут рядом совсем, если что-то не получится – вернешься. Хотя я бы, наверное, не рискнула. Лучше синица в руке, чем журавль в небе.
– А есть у меня синица? Не знаю. Что моя синица?
– Ну, работа нормальная, институт…
– Институт через полгода закончится, и тогда же с работой что-то решать надо будет.
– Да, наверное…
– Я хочу, чтобы у меня была семья: муж, трое детей и черепашки. Когда я закончу институт, мне будет 25! Кому я здесь буду нужна? Я ведь не выйду замуж?!
– Я бы не рвалась туда…
– Ты другое дело, ты была там. А я какая-то неполноценная получаюсь, что ли… – на глаза Иры навернулись слезы.
– Ну-ну, Ирочка, не надо расстраиваться. Посмотри на себя – ты же как «Кавказская пленница» – красавица, спортсменка, только что не комсомолка…
– Когда я думаю об этом, всегда начинаю жалеть себя и плакать, – Ира всхлипнула. – Вдруг у меня с этим Максом все получится? И будет у меня самая настоящая семья? А?
– Вот что, подруженция, я думаю, что ты уже на самом деле все решила, и теперь меня пытаешься убедить, – Наташа улыбнулась. – Ты хочешь, чтобы я сказала: съезди, попробуй?
– Не знаю… Наверное, что-то вроде того… А ты скажешь?
– Если тебе надо – скажу. Для чего же еще нужны подруги? Ира, съезди, хотя бы посмотри на этого Макса. А там и думать будешь.
– Ох, Наташа, у меня гора с плеч свалилась, – Ира схватила Наташу за руки. – Как здорово, что ты у меня есть.
– Как там говорится? Лучше сделать и раскаяться, чем не сделать и каяться. Съезди – посмотри.
– Спасибо, Наташ, спасибо. А у тебя-то как дела, а то я что-то все про себя, да про себя?
Девушки проболтали до глубокой ночи, вермут остался почти нетронутым на столе. В начале третьего Ира, вспомнив, что завтра – рабочий день, стала прощаться.
– Спокойного остатка ночи!
– И тебе подруженция!
Ира бойко застучала каблучками вниз по лестнице. Выбежав из подъезда, Ира остановилась от удивления. И было от чего. На скамейке в неудобной позе, скрючившись, спал Андрей. Ира улыбнулась и легко дотронулась до его плеча.
– Вставай, мой рыцарь печального образа, простудишься.
– Да? – вздрогнул Андрей. – Конечно, сейчас.
– Что ты здесь делаешь?
– Странный вопрос, тебя жду, – возмутился Андрей. – Как ты одна среди ночи домой пойдет. Должен же хоть кто-то об этом думать! Мы идем? Или будем здесь стоять?
– Мы? Хорошо-хорошо, конечно, идем.
Молча шагая рядом с Андреем, Ира думала о том, до чего причудливо переплетаются человеческие отношения, мысли и желания. Рядом с ней идет Андрей, который спит и видит себя ее мужем, как только разведется со своей первой женой. А Ира собирается ехать за несколько сот километров, чтобы посмотреть на возможного кандидата в мужья, кандидата, который и знать пока о ней не знает.
– Спокойной ночи, мой верный рыцарь без страха и упрека, – сказала Ира у дверей своей квартиры.
– Ира, может быть, я могу… – Андрей поставил ногу на порожек.
– Нет, Андрей, не можешь! – Ира столкнула его ногу с порожка и захлопнула дверь.
Раздался глухой удар в дверь, Ира вздрогнула от неожиданности и отошла от двери, чтобы не слышать, что о ее внешних и душевных качествах говорит Андрей. «Интересно, на что он рассчитывает после таких выходок?». Внизу громко хлопнула подъездная дверь.
«Ничего, вот приедет Ленка, и будет мне счастье», – было последней мыслью Иры перед тем, как она провалилась в сон.
Глава 5
– Брр-брр-брр! Брр-брр-брр! – надсадно дребезжит, доставшийся в наследство от бабушки будильник.
Просыпаться совсем не хочется – голова гудит от полночных посиделок и совсем чуть-чуть от выпитого вермута.
– А ведь я вчера решилась! – неожиданно возникла мысль и разбудила Иру гораздо эффективнее противной трели будильника. – Теперь мне должно быть легко!
Ира села в постели. Это и в самом деле оказалось сделать несложно. «Может быть, мне по поводу легкости необыкновенной сделать комплекс утренней гимнастики? Все-таки новая жизнь начинается!»
Следующие десять минут Ира посвятила энергичной разминке под музыку. Давно утро не начиналось на таком душевном подъеме. Сборы на работу заняли совсем немного времени. Даже «рисование лица», обычно занимавшее большую часть отведенного на сборы времени, прошло на удивление удачно: все получилось с первого раза.
По дороге на работу Ире все казалось необыкновенным: бесконечно-прозрачное голубое небо без единого облачка, отливающая всеми цветами теплого спектра листва деревьев. Наступила настоящая золотая осень! Ира даже подняла несколько особенно красивых листьев, чтобы украсить свой письменный стол букетом. Люди, торопящиеся на работу, казались не хмурыми, как обычно, а несли приятные выражения лиц в свои офисы и улыбались Ире, то ли делясь с ней своим хорошим настроением, то ли заряжаясь ее энергией. Какое необыкновенное утро! Как, оказывается, преображается все вокруг, когда на тебя не давит необходимость выбора.
Кабинет, в котором вчера совершенно ничего не хотелось делать, радушно встретил свою хозяйку. «Листья в вазу на стол, в шкафах – прибраться! Раз-два!», – скомандовала себе Ира. Работа закипела.
Пару раз заглядывала Светлана, предлагая «позагорать» – в ее терминологии «сходить в «Маленькое солнышко». В первый раз Ира вовсе не заметила Светлану, но во второй визит та была настойчива.
– Ира, сколько можно работать? От работы кони…
– Света, ты разве не знаешь, что труд и только труд сделал из обезьяны человека, – Ира решила вступить в дискуссию, ей было любопытно, что ответит любящая риторические прения Света. Светлана не обманула ожиданий Иры:
– Последние исторические исследования, – важно начала Света с улыбкой, – постановили, что труд мог сделать из обезьяны только горбатую обезьяну, а вовсе не человека. Здесь не иначе как вмешательство божественного провидения…
Дальше Света уже не смогла говорить от распиравшего ее пафоса и душившего смеха.
– А если серьезно, Ир, то ты сегодня совсем другая, кажется, даже светишься изнутри.
– Да, а еще у меня в руках горит вчерашняя, если быть честной, работа!
– Думаю, что если бы твоя работа у тебя горела, то наша администрация была бы очень недовольна. Да, и приняла бы административные меры против тебя, – Свете определенно нравился ход ее мыслей. – Администрация…административные меры… Тебя бы отстранили на время устранения очага возгорания. Конечно, сгорел весь методический архив, тебя определенно отстранили бы от работы, и мы бы как раз успели бы сходить в «Маленькое солнышко»!
– Какая ты, Света! Не предполагала за тобой такой нудности! Сейчас, через пятнадцать минут встречаемся на крыльце.
– Хорошо. Ты помнишь, что сегодня в 12 планерка? Нам надо успеть вернуться!
– Я буду угощать тебя необыкновенно быстро. Продумай меню, чтобы там не тратить время на это, – сурово напутствовала Ира.
– Ну, раз ты угощаешь, мне есть над чем подумать ближайшие пятнадцать минут! – сказала Света, прикрывая за собой дверь.
Когда Ира вышла на крыльцо колледжа, Света уже поджидала ее там, нервно постукивая каблучками.
– Наконец-то, коллега!
– Надо же, а мне казалось, я укладываюсь в отведенный период времени, – Иру забавляла Светина торопливость. – Идем!
– Рассказывайте, коллега, где у вас кнопка? – Света задала этот странный вопрос с абсолютно серьезным лицом, устраиваясь за столиком кафе.
– ???
– Вчера ты была… как бы это поточнее выразиться, – Света задумчиво водила свеженаманикюренным пальчиком по меню. – Как будто на твою голову неласково опустили пыльный мешок… А сегодня, сегодня ты улыбаешься, у тебя даже цвет лица стал нежно-персиковым. Умудренные коллеги увидят тебя сегодня на планерке – обзавидуются!
– Да, все просто! Я приняла решение, которое, наверное, перевернет мою жизнь. А вчера я еще ничего не решила, вот и мучалась. А сегодня решила: будь что будет! Пусть жизнь переворачивается! Она ведь у меня одна, пусть пройдет как можно интереснее.
– Вау! – присвистнула Светлана. – В тихом омуте черти водятся!
– Ладно, коллега, вам ведь тоже не терпится мне о чем-то рассказать? Иначе к чему такая настойчивость?
– Да, сейчас сделаю заказ, наберу воздуха и сделаю грандиозное сообщение!
Света легко упорхнула к стойке. Ира проводила ее задумчивым взглядом, небрежно поигрывая погремушками, закрепленными с торца столика. «Какая замечательная идея – оформить кафе, как игровую комнату детского сада! И настроение сразу повышается».
– Я вчера решала семейные проблемы, вооружившись передовыми психологическими методами!
– ???
– Впервые в жизни я качественно построила человека!
– Любопытственно. Все любопытственнее и любопытственнее.
– Я закатила Егору ультиматум по всем правилам психологической науки!
– Судя по тому, какая ты довольная, все прошло на ура.
– Да, я сначала писала черновик речи на листочке, потом долго репетировала, убила массу времени, но результат того стоил!
– Света, публика в нетерпении от ожидания!
– Атмосфера ожидания достаточно накалена?
– Не томите уже, коллега. Что же вчера прозвучало?
– Я сказала ему: Егор, когда твоя мама кричит на меня в твоем присутствии, а ты молчишь, я зверею, потому что мне кажется, ты устраняешься от ситуации и кидаешь меня. Я хочу, чтобы мы с тобой были единой командой, семьей, где один за всех и все за одного. Поэтому если твоя мама снова будет обзывать меня, а ты не будешь заступаться, я сама скажу твоей маме все, что о ней думаю, не стесняясь в выражениях!
– Ну и…
– Это был эффект разорвавшейся бомбы!
– И что Егор?
– Он был ошарашен. Он смотрел на меня раскрыв рот, и кажется, забывал моргать. А когда наконец немного пришел в себя, то кивнул и сказал: «Да, Светочка».
– Это важно?
– Ты не понимаешь! Он обычно точно с такой же интонацией говорит: «Да, мамочка». Представляешь? Я в его сознании теперь запечатлелась на месте мамочки.
– Ты думаешь, это хорошо?
– Думаю, да. Я ведь не во всех смыслах теперь вместо мамочки, а только в плане авторитетности в его глазах.
– Тебе удалось контролировать этот процесс?
– Ну, я сильно на это надеюсь.
– Когда будут полевые испытания?
– Совсем скоро, в пятницу вечером, мы идем к «маме» в гости. Там и проверим.
– И ты вот так, не стесняясь родственников, выполнишь свою угрозу?
– При чем здесь стыд?
– Ну…
– Понимаешь, Ира, я должна сейчас расставить все по своим местам, иначе они всю жизнь меня гнобить будут. Я настроена решительно. В пятницу все встанет на свои места. «Броня крепка, и танки наши быстры». Что-то вроде того.
– Да, вы, Светлана Николаевна, – матерый человечище! Снимаю перед вами свою шляпу, – Ира подняла руки, изображая снятие воображаемой шляпы. – Взгляд ее упал на часы. – 11:55, коллега, мы опаздываем на планерку!
– Чингачгук все сказал, – ответила Светлана, слегка ударяя себя в грудь кулаком.
Быстро расплатившись по счету, девушки поспешили вернуться в колледж.
Проскочить незамеченными на планерку не получилось. Почти весь педагогический коллектив колледжа был собран в тесной преподавательской. Ирина Павловна, завуч, уже делавшая доклад по какому-то необыкновенно важному вопросу, была прервана появлением методиста и преподавателя истории.
– … усиление дисциплины… Да, о каком усилении дисциплины можно говорить, когда преподаватели позволяют себе игнорировать заранее назначенное время педагогического совещания. Как мы можем что-то требовать от студентов, если сами не всегда соответствуем высокому званию педагога? Ведь педагог – это…
– Не расстраивайся, все нормально, это обычная ситуация, всегда кто-нибудь опаздывает, – прошептала Ирина Александровна на ухо Светлане Николаевне. – А высокое звание педагога – любимый конек Ирины Палны.
– … какой дисциплины и внимания мы можем требовать от студентов, если некоторые преподаватели, – продолжал доноситься суровый голос Ирины Павловны.
Планерка шла своим чередом. Сурово вещала о дисциплине Ирина Павловна. В такт ее словам кивал седой головой директор, Иван Аркадьевич. Затем выступала Софья Иосифовна, завуч по учебному процессу, оглашая расписание на неделю. В разделе разное обсуждали бюджет Дней рождения и проводов на пенсию заслуженных сотрудников Струковой Галины Анатольевны – преподавателя спецтехнологии и Блюм Татьяны Эрнестовны – преподавателя конструирования.
Ирина Александровна, не принимавшая активного участия, в общем обсуждении, откровенно начала посматривать на часы.
Наконец нудное совещание, съевшее непомерно большое количество такого необходимого времени, позади. До института еще столько дел: пробежаться по магазинам, прибрать в квартире и еще какое-то важное дело, которое никак не хотело вспоминаться.
До дома Ирина добралась значительно позднее, чем планировала. В дверях универмага «Снегири» она столкнулась с самой занудной из маминых коллег-приятельниц. Альбина Васильевна не имела своих собственных детей, но не упускала случая повоспитывать чужих.
– Ирочка, ты ли это? Добрый день!
– Добрый день, – в голосе Иры отчетливо прозвучали досадливые нотки, проскочить незамеченной ей не удалось. Теперь придется вежливо выслушивать чушь несусветную, выдаваемую за истину в последней инстанции.
– Ирочка, дорогая, как твои дела?
– Я…а..
– Ты замуж не вышла? – Альбине Васильевне ответы на вопросы вовсе не были важны, гораздо нужнее были внимательные или хотя бы какие-нибудь слушатели. – Да, ведь не вышла. Мама бы твоя сказала бы точно. Такой радостью как же не поделиться? А у Полины Александровны Дашенька вышла. Ты слышала? Мы всем отделом деньги на подарок собирали. Мама говорила? Три месяца уже как. Да. Так радовались, такой красивый мальчик, из такой семьи хорошей. Только вот зря радовались. Не пожилось им, да. Не пожилось. Через месяц первый раз убежала к матери. Он, муж-то, страшное дело, алкоголиком оказался. А ведь так посмотришь, и не подумаешь: чистенький да хорошенький, говорит красиво, зарплату хорошую получает. А вот на тебе…
Ира с трудом вспомнила, как выглядит Полина Александровна, а кто такая Дашенька, чем она примечательна, кроме родства с Полиной Александровной, никак не представляла. Но Альбину Васильевну, когда она набирала обороты, было не остановить.
– … это же надо только представить, идет домой шесть бутылок пива покупает! Шесть бутылок пива!? Каждый день. Развозит его – он и жену не узнает. Даша-то помучилась-помучилась, да и к маме. Так вот…
Время уходило, как вода в песок. Помимо собственной воли Ира начала задумываться над судьбой горемычной Даши. «А куда же она до свадьбы смотрела, где ее глаза были?»
– Что? – Ира не заметила, что задала свой вопрос вслух. – Куда Даша-то смотрела? Так всегда же кажется, что любовь чудо сделает. Да, она и матери потом говорила, что он обещал не пить после свадьбы. Мы всем отделом за нее переживали. Лечить мужа-то надо. А она развод-развод! За кого она выйдет потом, разведенка, кому нужна будет? В двадцать два года-то? Чем девка думает? Мы-то говорим, ребенка ей надо, вот и утрясется все, глядишь. И муж меньше пить станет. Что не так разве?
– Я думаю, Альбина Васильевна…
– Тебе вот лет сколько уже? Тоже ведь двадцать три, не меньше! Теперь-то замуж точно не выскочишь. Чем раньше думала? Будь ты моя дочь…
– К счастью, Альбина Васильевна, я не ваша дочь! – Ира рассердилась не на шутку. В последние несколько дней разговоры о том, что она уже вышла из возраста, пригодного для замужества, порядком утомили ее. – До свидания, Альбина Васильевна.
Последние слова Ира сказала громче, чем ей бы ей этого хотелось. Прохожие начали оглядываться на растерянную пожилую женщину, с недоумением смотрящую вслед девушке, резко с ней простившейся. Конечно, не обошлось без шепотков «Молодежь нынче», «Молодежь, никакого уважения». Настроение подпортилось, гулять по магазинам расхотелось. Ира быстрым шагом направилась к дому.
Может быть, быстрое движение тому причиной, может быть, прекрасная погода, но к Ире постепенно хорошее настроение. «Значит, я все правильно решила, надо уезжать отсюда. Иначе пройдет еще пара лет и мне эти кошелки прохода не дадут. Конечно, уж лучше, как эта бедная Даша, всю жизнь мучиться с алкоголиком, чем вообще не побывать замужем!? Чушь-то какая! Я молодец, мой Макс совсем не такой! Мой Макс!!! Вот так!» – Ира улыбнулась своим мыслям.
Первое, что бросилось Ире в глаза, когда она вошла в квартиру, были сногсшибательные капри Риты, порванные на месте пятой точки. «Вот оно дело, про которое я никак не могла вспомнить!»
Ира повертела в руках брюки. Дырка была небольшая, но незаметно зашить ее не представлялось возможным. Капри цвета нежной молодой травки, как весенний лужок, что их спасет? Спасет их термоаппликация. «Я наклею бабочку, заштопаю дыру и закрою ее аппликацией. Это хорошая мысль!». Через полчаса работа была окончена. Ира, очень довольная собой, начала собираться в институт.
Рита встретила Ирину у входа в аудиторию.
– Ну, как удалось что-нибудь придумать!
– Добрый вечер, Рита! – Ира решила потянуть время, получая от этого удовольствие.
– Привет, конечно, и как?
– Я долго и напряженно думала…
– Ира!
– Так вот, я пробовала и так и этак…
– …!
– Сначала у меня ничего не получалось, я отбрасывала одну идею за другой…
– Ира, ты все сделала! Ты просто меня дразнишь!
– Но после долгих-долгих мучений, наконец…
– Где они? Я хочу их видеть!
К дверям начали подтягиваться заинтересованные одногруппники.
– Что здесь происходит? – сурово спросила Вера на правах старосты.
– Мисс Занятость демонстрирует всему миру свои садистские склонности! – не остался в стороне записной шутник Вовка.
– Ира, не томи уже! – Рита уже приплясывала от нетерпения.
– И, наконец меня осенила совершенно невероятная идея, – Ира извлекла пакет с брючками из сумки жестом фокусника. – Ты должна примерить, я не знаю, как смотрится окончательный вариант. Не смогла примерить на себя – ты немного больше. Сразу примерь – это обязательное условие!
Ира подталкивала растерявшуюся Риту к дверям.
– Давай-давай, – поддержал Вовка Иру, – а звери останутся здесь в ожидании Дурова…
Рита убежала переодеваться.
– Ира, что ты придумала?
– Это что-то необычное?
– К чему столько загадочности?
Ира хранила таинственное молчание.
– Организуем подиум, – суетился Вовка. – Отойдите, пусть будет место для торжественного выхода.
В этот момент дверь распахнулась, и, поддерживая Вовкину игру в неделю высокой моды, торжественно прошествовала Рита.
– Внимание, поворот, – комментировал дефиле Вовка, – мужская часть аудитории замерла в нетерпеливом ожидании…
Рита повернулась спиной к народу и грациозно слегка наклонилась.
– Вау!
– Круто!
– Браво!
Стас и Толик, сидевшие за первой партой, зааплодировали.
– Классная идея!
– Качать кутюрье! – наконец пришел в себя Вовка.
– Как тебе? – спросила Ира, обращаясь к Рите.
– Мне нравится, особенно реакция мужчин! – Рита была в восторге.
– И это говорит недавноиспеченная мать семейства? – Вовка изобразил на своем подвижном лице панический ужас.
– Став матерью семейства, женщина не перестает оставаться женщиной, – рассудительно заметила Вера.
– Да, и муж в тонусе пусть будет! – добавила Катя, подмигнув Рите. – Да?
На этом месте дискуссия была прервана появлением преподавателя экономики. Потянулась рутина экономических терминов, понятий и задач.
Мысли Иры были далеко. Она пыталась представить себе, как выглядит Макс, какой у него голос, какие девушки ему нравятся, какую кухню предпочитает. Осталось только дождаться приезда Ленки и дать ей свое согласие, а потом строить, строить, строить планы.
Глава 6
Трудовая неделя начиналась для Елены Геннадьевны Зайцевой с тяжелых раздумий.
«Женить Макса на своей подруге из Ирги – замечательная идея. Только вот без помощи и поддержки Виталика воплотить ее в жизнь вряд ли получится. Согласится ли Виталик с этой авантюрой? Ведь именно на его День рождения возлагаю такие надежды. У Виталика своеобразные представления о морали: то, что его по каким-либо причинам не устраивает, он называет атавизмом и дигитальностью, но иногда бывает занудным моралистом».
В последний год Виталик серьезно увлекся психологией. Он как минимум раз в месяц отправлялся на двухсполовинойдневный тренинг и даже собирался получить базовое психологическое образование. Эти тренинги уже не единожды становились причиной семейных разногласий в семье Зайцевых. Став адептом, Виталик часто приносил домой различные рекламки, даже пытался распространять их среди коллег и друзей. Среди бумаг, газет и документов часто можно было встретить такие прокламации:
Курс-тренинг
«ПРИНЯТИЕ СЕБЯ И ДРУГИХ»
Став участником этого курса, вы сможете не только увидеть причины, почему у вас возникают трудности
По жизни в достижении результатов в области взаимоотношений с людьми, в бизнесе, возможно с самим собой, но и как это изменить в лучшую сторону.
НА КУРСЕ ВЫ МОЖЕТЕ:
Научиться эффективно разрешать конфликты в семье,
с детьми, с коллегами по работе, партнерами по бизнесу!
Научиться больше рисковать, а значит и получать от жизни намного больше
Повысить собственную самооценку и уверенность в себе
Преодолеть страх выступления перед аудиторией,
сдачей экзаменов или важным для Вас разговором!
Научиться управлять собственными эмоциями и чувствами!
Многое другое (порядка 300 жизненно важных
направлений, во взаимоотношениях в зависимости
от потребностей участника курса).
УСЛОВИЯ ПРОВЕДЕНИЯ КУРСА: ИСПОЛЬЗУЕТСЯ ФОРМА УИК-ЭНДА. КУРС НАЧИНАЕТСЯ В ПЯТНИЦУ В 18–30 И ЗАКАНЧИВАЕТСЯ В ВОСКРЕСЕНЬЕ ВЕЧЕРОМ. В ПОНЕДЕЛЬНИК ВЫПУСКНОЙ ВЕЧЕР.
Лена тоже сходила на такой тренинг и была неприятно удивлена невысоким уровнем профессионализма и отсутствием психологического образования у тренеров. Еще Лену раздосадовал тот, факт, что здесь, как и во всякой околопсихологической тусовке женщин в N-раз больше, чем мужчин. Собственно сам тренинг для большинства тех, кто регулярно ходил сюда, оказался неважным, самым главным здесь была атмосфера любви, принятия и понимания. Лене показалось лицемерием то, что большинство людей обнимавшихся и улыбавшихся друг другу в течение уик-энда, за пределами курса не общались, а иногда не здоровались, встретившись на улице.
Лене, как правильной жене, хотелось разделять интересы мужа. Она пошла на этот тренинг вместе с ним. Но, как выяснилось чуть позже, это она пришла вместе с ним, а Виталик пришел туда «вовсе не для того, чтобы общаться с тобой». Так комментировал ситуацию, когда Лена через час выловила его в объятиях какой-то девицы. Виталик взял Лену за руку, отвел ее в сторону и внушительно произнес:
– Лена, ты хотела посмотреть, чем я занимаюсь. Я пошел тебе на встречу, заплатил за тебя деньги и привел сюда. Не надо меня пасти.
– Я не знала, что лапанье вульгарных девиц теперь носит гордое название психологического тренинга!
– Я всего лишь подошел поздороваться!
– А-а, это еще цветочки? Это еще не тренинг?
– Ты зажата и некоммуникабельна, поэтому устраиваешь здесь скандал!
– Я ухожу.
– Лена, мне неприятно, что ты превратно понимаешь ситуацию…
– Да иди ты… – махнув рукой, Лена пошла прочь.
Виталик несколько секунд смотрел в след Лене, потом развернулся и пошел в другую сторону.
Обиженная Лена села в уголочек пить кофе. Идти в зал, где тренеры учили жизни совсем не хотелось. Конечно, легко быть коммуникабельным, когда девицы десятками на тебя вешаются, потому что на десять девчонок один парень. Вот значит, что такое этот тренинг – легализованная легкость нравов!
Кто-то опустился на скамейку рядом с Леной. Лена подняла голову и узнала недавнюю девицу.
– Ты жена Виталика, так ведь?
– И что?
– Ты злишься сейчас на меня и на него. Потому что ты видела, насколько комфортнее ему общаться со мной, я разделяю его увлечение психологией, я ближе ему чем ты…
– Вот как?
– Да, ему тяжело с тобой. В глубине души ты понимаешь, что не подходишь ему. Он просто мучается с тобой. Ты злишься на меня, потому что боишься.
Лена и в самом деле разозлилась:
– Знаешь, милая, если я почувствую угрозу с чьей бы то ни было стороны, я не стану бояться, я просто отверну тебе башку!
Лена рывком поднялась, расплескав остатки кофе, и направилась к выходу. «Психологические тренинги не для такой нежной девушки, как я!» – с горечью решила Лена.
Через несколько часов домой пришел Виталик. Он был очень зол.
– Кто дал тебе право выставлять меня в дурацком свете? – начал он прямо с порога.
– А разве это не ты поставил меня в глупое положение, обнимаясь на моих глазах с какой-то наглой девкой?!
– Юлька не девка…
– Ах, вот даже как!? Так где я тебя выставила?
– Кто кричал на весь зал, что всем головы поотрывает, кто только приблизится ко мне на три метра!
– Я кричала? И ты сам слышал?
– …
– Не слышал? Кто-то передал? А кто-то, кроме твоей недевки Юльки, слышал? Что молчишь? Твоя Юлька спит и видит, как на мое место попасть! Это ты ей сказал, что мучаешься со мной, или она сама такая умная – догадалась? Это вас на вашем тренинге учат так тонко разбираться в людях?
– Я не ожидал, что ты поведешь себя, как скандальная баба!
– Юлька не девка, а я баба! Докатились! Вы там все мните себя психологами, а не знаете, что этический кодекс психолога запрещает направо и налево разбрасываться диагнозами!
– Она хотела с тобой поговорить…
– Что она хотела мне сказать, что я не подхожу тебе? Она сказала!
– Юлька не могла этого сказать!?
– Да уж, конечно, кристальной души человек, соратник по борьбе, не то что жена постылая!
– Лена!
– Не хочу с тобой больше разговаривать!
Виталик схватил куртку и выскочил из комнаты, хлопнув дверью. Лена упала на кровать и разрыдалась. Это был их первый серьезный скандал за пару лет в общем-то, как казалось Лене, успешного брака. Незаметно Лена провалилась в сон.
Открыв глаза, Лена увидела спящего на краю постели одетым Виталика. Как он вернулся, Лена не слышала.
«Наверное, пора собирать вещи, – горестно думала Лена. – Или сделать вид, что я это делаю. И посмотреть, что скажет муж любимый. Если не остановит, значит, ловить тут больше нечего. Смогу я вот так уйти, если не попросит остаться? Эх, не задавай вопросов, на которые не готова получить ответов. А если он вообще не проснется, пока я собираюсь, уйти не простившись? Да я вообще не хочу уходить, если честно. Надо что-то с этим делать».
Лена пошевелилась, Виталик повернулся к ней и открыл глаза. С минуту они молча смотрели друг на друга.
– Лена… Виталик, – каждый из них чувствовал неловкость за происшедшее накануне.
– Нам… – снова одновременно начали они.
– Иди ко мне под бочок, – улыбнулся Виталик и сделал приглашающий жест.
Лена задумалась на секунду, но решив ответить на мирную инициативу мужа, перекатилась к нему. «Кто будет меня так нежно обнимать, если я уйду?» – подумалось ей.
– Виталик, мы должны поговорить спокойно про вчера…
– Ты уверена, что сможешь сохранять спокойствие?
– Если ты не будешь меня сознательно тиранить, то да.
– Хорошо, говори! Только помни, что я люблю тетя, – с этими словами Виталик нежно коснулся губами Лениной шеи. От его прикосновений Лена почувствовала приятное тепло и легкое покалывание в кончиках пальцев. Сосредоточиться становилось все труднее, Виталик не останавливался. Лена оказалась перед выбором: с головой погрузиться в удовольствия или прояснить ситуацию.
– Виталик, мы ведь разговариваем.
– Я тебя внимательно слушаю, только ты еще ничего толком не сказала.
– Мы должны обсудить то, что произошло вчера, – сказала Лена, отстраняясь.
– Хорошо, с чего начнем?
– Ты говорил, что эти занятия для тебя много значат, что это личностный рост и прочая, и прочая. А на деле оказалось…
– Что оказалось?
– Что ты туда с девками «общаться» ходишь!
– О, Господи, Лена, ты про что? Про Юльку? Поздороваться я к ней подошел, там принято целовать знакомых в щеку.
– И то, что она мне потом сказала, тоже у вас принято?
– Ну, что она такого сказала?
– Она сказала, что я боюсь ее, потому что чувствую, что с ней тебе будет лучше! Это тоже в правилах вашего тренинга прописано?
– Я не знаю, с чего она это взяла. Я со всеми там общаюсь примерно одинаково, никого не выделяю. Разве что совсем крокодилов избегаю. Все знают, что я женат и жену свою люблю. Пофлиртовать – да, это бывает. Но строить серьезные отношения там со мной никто не собирается. Все понимают – это бесперспективно.
– И Юлька понимает? У нее, кстати, муж есть? Или хотя бы молчел?
– Сейчас, насколько я знаю, нет, она полгода назад рассталась с другом, до сих пор тяжело переживает.
– Замечательно, и она просто так с потолка, совсем ничего про меня не зная, решила, что я тебе не подхожу?
– Лена, я в самом деле не знаю.
– Понимаешь, Виталик, раньше я доверяла тебе. Когда ты говорил: «я иду на тренинг», я думала, какой развитый и понимающий у меня будет муж. А теперь, всякий раз, когда ты будешь туда собираться, я буду опасаться, что ты станешь жертвой таких вот Юлек!
– А моя свободная воля в расчет не принимается? Мой дом здесь, с тобой, в этой общажной комнате. Я с тобой, а не там с Юлькой! Неужели это ничего не значит?
– Значит, конечно! Но я не хочу больше слышать ничего подобного! Не хочу больше видеть никаких Юлек! И еще, может быть, тебе завязывать уже с этими тренингами, а? Ты уже почти два года там толкешься, неужели там еще что-то новое может быть для тебя?
– Леночка, тебе достался совершенно замечательный муж, непьющий, некурящий, даже ночующий дома регулярно. Пусть тренинги будут моим единственным маленьким недостатком?
– Маленьким? Это ты сильно сказал!
– Лен, представь, если бы я водку пил?
– Ты еще наркотики сюда добавь!
– Да, или наркотики принимал бы? А? Лежал бы сейчас в ломке, – Виталик закатил глаза и паралитически задергался. – Или бегал бы за тобой с топором по нашей комнатке. Она небольшая – шансов у тебя никаких! Это было бы лучше, скажи?
Лена чувствовала, что Виталик где-то передергивает, но поймать его не могла.
– Нет, конечно, о чем ты говоришь.
