Текст книги "Записки темного мага (СИ)"

Автор книги: Анна Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Тут уже вмешалась подруга, выступая вперед, оставляя Рина позади.

– Если пошло такое дело, то я буду секундантом у тебя, Ари, – предложила она, на что я тихо застонала. Ну, за что мне все это? Думала все обойдется, но не обошлось. Наоборот, все закрутилось.

– Тогда ректор, не изволите быть моим? – Обратился с просьбой светлый эльф к радостному начальнику.

– Раз вы так просите, то отказать я не могу. Но вы уверены в том, что не проиграете Анарибэт-сан. Говорят что темные эльфы намного искуснее в бою, нежели светлые, тем более она рукопашную боевку сейчас ведет, – не понимая, что сделал, взял и подлил масла в огонь, тем самым, задев самолюбие светлого.

В кабинете повисла тишина. Стоявший напротив меня светлый сжимая от злости кулаки, терпел и слушал все его слова, и ничем на них не отвечая. А злость так в глазах и плясала. Еще бы. Его оскорбили прилюдно и кто? Какая-то темная. Кто угодно на его месте, вел себя точно так же. Оскорбить честь светлого эльфа вообще проще простого. Столкнись с ним в коридоре не извинившись, уйди и все, ты враг на всю жизнь. Но это не повод разбрасываться вызовами направо и налево. Хотела, было это сказать, но тут вмешался ректор.

– Господа и дамы, может, на сегодня мы закончим обсуждение. Надеюсь наша уважаемая Анзетта-сан, разрешит представить сей инцидент как подарок от всего нашего коллектива? – Получив одобрительный кивок, он отправил всех преподавателей по своим делам. Давно пора. Ректор что-то еще остался обсудить с подругой, а я и следом шедший Сирин вышли из кабинета и направились ко мне в комнату. Мы с Анзой поговорим позже. Сейчас самое главное у меня это дуэль со светлым. Ну, еще и наверно разговор с Рином, раз наши отношения наладились я на полном серьезе могу устроить допрос, относительно того, что меня и его мучает не одну неделю. Последнее время он ходит вялый и болезненный, даже сестра за него беспокоится и переживает, бегает ко мне и интересуется, знаю ли я причину его плохого самочувствия. Что-то здесь не так. Надеюсь узнать и помочь, по мере моих скромных сил и возможностей.

Зайдя в мою комнату для разговора, сели друг напротив друга. Я на край кровати, а он на стоящее рядом кресло. Увидев его так близко, пришла в ужас. Сирин походил на только что поднятый труп. Виднелись синяки под глазами от недосыпа, а сами они горели алым огнем, да и Рин не отличался особой свежестью и был бледен. В довершение всего, у него намечалась лихорадка. Некоторое время он сдерживался, не желая показать слабость, но организм сдался и предательски заявил о себе. Приступ болезни накатил на Рина и он не выдержав и откинулся на спинку, обхватив голову руками, прикрыл глаза.

– Сирин, – встав с кровати и подойдя к нему, я положила прохладную руки на горячую от лихорадки голову. Вот ведь зараза. Я оказалась права, – да у тебя жар! Совсем себя не жалеешь? Тебе лежать надо. А ты?

– Я просто долго не спал, – еле-еле, чуть слышным голосом прошептал он.

Но, осмотрев его изменившуюся ауру и черты лица, поняла причину, почему у него такая слабость. Вампиры, как правило, питаются не менее раза в неделю, а, сколько не пил крови Рин, я понятия не имею. Да еще где ж ее достать в академии?

– Сирин, давно? – Четко и сурово спрашиваю, думая про себя, что же могло его заставить так долго не питаться? Сирин же поняв, о чем я, еле заметно улыбнулся. Подняв на меня свой замученный голодом взгляд, немного приподнялся и посмотрел мне в глаза и ответил:

– Давненько, – раз ответил, значит, понял, но так дело не пойдет. Присев на край кресла, дотронувшись до головы прохладной ладонью, немного успокаивая и охлаждая пыл, продолжила допрос, он же стойко отвечал.

– Сколько, давненько? – Если не питаться неделю, таким красивым не будешь, значит на много больше, а если больше, то такого эффекта как раз и добьешься.

– Три недели, – долго, чтоб тебя. Я была права, неделей не обошлось. Увидев мой гнев, Рин попытался встать, чтобы выйти и уйти к себе. Но ноги не удержав его, подкосились от усталости и тот начал падать. Долететь до пола я ему не дала, поймала на лету. Но надо было что-то делать и решать, как дальше поступать. Уложив его на свою кровать, принялась быстро соображать, что же мне делать. И за свои три с половиной столетия решилась на подвиг. Не знаю, услышит он меня или нет, но сказала:

– Сирин, я сейчас кое-что сделаю, только не ругаться. Потом можешь со мной поссориться и даже накричать, если захочется, я не буду против и ничего не скажу. Только сейчас позволь мне сделать то, на что решилась.

Не дождавшись ответа с его стороны, достала кинжал, мгновенно полоснула запястье и поднесла ко рту вампира. Струйка крови полилась в рот и тот начал не произвольно сглатывать. Он немного оживился, взяв мою руку в свою, собрал остатки так, чтоб не потерять ни капли драгоценной жидкости, и вонзил в нее свои клыки. Сразу же его глаза стали из вишневых алыми, с вертикальным зрачком. А я начала чувствовать подходящий к горлу комок. Недаром их так не любят. Сейчас Рин мог читать все мои мысли и видеть прошлое. Но мне все равно. Теперь ему не нужно слов на вопросы, достаточно обратиться к моей крови в нем и она ответит, показав все его интересующие. Выпив столько, сколько нужно, он вернул мою конечность в целости и сохранности. Посмотрев на меня с благодарностью, сразу же уснул. Вот и хорошо. Пусть отдыхает. Недаром говорят, что во сне все болезни проходят. Остановив кровь застегнула пуговку на манжете рукава и укутав его пледом, вышла на поиски Анзетты. С Сирином все будет в порядке, а мне предстоит разговор с подругой.

Её я нашла, как ни странно в классе, который принадлежал не только мне, но и ей. Анза сидела в кресле за учительским столом. Сев за стол напротив нее, стала выжидать время, пока она начнет наш первый разговор за те сто лет, что мы с ней не виделись. И у меня появилось такое чувство, что я студент, а она мой преподаватель. Она некоторое время смотрела на меня пристальным взглядом, а потом спросила:

– Анриш, ты ведь «тень»? – Ее вопрос ввел меня в шок.

Я, конечно, думала, что придется с ней обсуждать эту часть моей биографии. Только не знала, что она вообще сама об этом узнает. Мне хотелось ей самолично рассказать все, что со мной случилось, а получилось наоборот, она допытывается на счет всего со мной произошедшего.

– Даже если и так, что тогда, возненавидишь меня? Или просто перестанешь быть моей подругой? – Спросила у нее со всей серьезностью. Я ее знаю, если что в голову вбила, так просто не выйдет.

– Я спросила тебя, являешься ли ты членом гильдии «теней», а вопрос по поводу дружбы я даже не поднимала, – вот зараза. Я ведь даже не могу об этом сказать. Натан запретил ввязывать в это близких. Ведь если что они могут пострадать из-за того, что знакомы с одной из «теней», а про дружбу и говорить нечего. Но она стояла с невозмутимым видом и ждала от меня всех подробностей. А ей, скорее всего, одного намека об опасности мало? Но если вспомнить у подруги всегда были довольно специфические понятия о безопасном поведении. Даже будучи студентами, мы с ней, благодаря ее же стараниям влипали в неприятности, а как раз именно сейчас она мне напоминает те дни «веселья». И как раз в этот самый момент мне захотелось припомнить все то, во что мы с ней вляпались. Но раз подруга не задумывается о последствиях, то проблемы на свою голову она получит, если хочет неприятностей.

– Если тебе интересно и хочется попасть в историю то да, я одна из членов гильдии, – не стала я тянуть кота за хвост. Но ее этот ответ не удовлетворил, на что она спросила, а я еще больше уверяла себя в ее суицидальности. Жить она точно не хочет.

– Но это ведь не все? – Нагло и уверенно спросила подруга, – я много слышала о тебе от учителя, он говорил, что ты стала другой и сейчас ты мне это полностью доказала, – любопытно откуда учитель знает, я ему не говорила. Но слухами земля полниться.

– Да, ты права. Я так же являлась капитаном одного из отрядов почти все то время что жила с ними. Но я ушла от них. Больше мне нечему было учиться, да и еще немного поднадоело с таким контингентом работать. Так что, такой ответ тебя устроит или еще чего интересует? – Все это я сказала спокойным, даже слегка грубым, с ледяными нотками голосом не забыв при этом понизить температуру в классе. Да еще наверно у меня глазки горели. Ведь сейчас я действительно была в бешенстве. Достала она меня, одним словом. Мало того, можно сказать, заставила меня стать руководителем студентов и преподавателем по боевке, так еще и допрос устроила по поводу моей жизни в течение того времени которого мы с ней не виделись. Еще бы лекцию прочитала, что приличной девушке не следует быть в такой грязной и кровавой организации, как гильдия «теней». Но ее волновало совсем другое, не правильность моей жизни, моей, темного эльфа, если так можно сказать о правильности, а нечто другое.

– И насколько же ты стала сильнее меня? – Я была в ступоре, никаких других слов кроме мата нет. Ее больше интересует наши силовые соотношения, нежели простая дружба? Этого я не ожидала. Просто так взять и поставить крест на наших с ней дружеских отношениях, уму не постижимо.

– Сильнее? – С неудержимым гневом спросила подругу. Я не знала, что статус силы для нее важнее дружбы, – неужели тебя больше волнует этот вопрос, нежели другой? Ведь не умение главное, – но она все никак не унималась и пыталась добиться от меня ответа.

– А что же тогда, как не сила и способности, твои способности, Анарибэт? – Приплыли, полным именем она меня называла крайне редко, только если на что-то сильно обиделась. Вот и сейчас та самая ситуация, когда она считает себя обиженной и оскорбленной, – во время обучения мы с тобой были на равных. Но что творят в гильдии с магами, я наслышана. Там они превращаются в первоклассных, хладнокровных и высокооплачиваемых убийц. Натаскивают их буквально на месте, и обучают за несколько месяцев. Но из гильдии не уходят просто так, просто так от них не отделаешься. Нужно, что-то отдать взамен, за свою свободу и дальнейшее независимое существование. И чаще всего это чувства и эмоции, – и она угадала. Эмоции, вот что забрали у меня. Пусть и не преднамеренно, но забрали.

По возвращении домой я стала учиться всем чувствам заново. В первую очередь любви к близким. Только вот ей, об этой части моей жизни, знать необязательно. Много знать вредно. Особенно ей. Ведь у нее скоро родиться ребенок и впутывать семью во все это будет большой ошибкой. Но зная Анзетту я уверена что она не станет этого делать, по той простой причине что она последняя надежда на продолжение своего рода. Ведь если она погибнет, кто же тогда продолжит род на Руй, как не она и ее потомство?

– Анзетта я не могу знать точно, насколько стала превосходить тебя по магической силе. Но знаю одно, ты не теряла того, что потеряла я.

– И что же ты теряла, Ари?

– Чувства. Ты умеешь полноценно чувствовать и тебя этого не лишали, а у меня не было такой возможности сто с лишним лет. Пришлось учиться этому заново, – и действительно. Первые несколько лет после возвращения, мне пришлось очень тяжело. Ведь в гильдии не было таких людей и не людей, к которым можно было испытывать какие либо чувства, они были только целью и ничего больше. Были исключения, это другие капитаны и подчиненные с командиром, но это не останавливало, лишь подстрекало. Капитаны такие же, как и все. Все были в одинаковых условиях, либо отключи человеческие эмоции, либо оплакивай каждого убитого тобой, – вот именно поэтому мы и становимся теми, кто есть. Но постепенно я все-таки вспомнила, какого это чувствовать, – улыбка сама собой выплыла на моих губах, вспоминая тот день и радость, от первого утраченного чувства. Ведь первый к кому я что-то испытала, был тот наглый и самовлюбленный светлый эльф. Хоть и с иронией это прозвучит. Тогда он до такой степени меня вывел своим предложением, что захотелось его чем-нибудь ударить. Вот именно тогда я и поняла, что потихоньку начинаю возвращаться к прежней себе. Может, я и не отличалась особой темпераментностью во времена обучения и до него, но на чувства я была способна. Подруга смотрела на меня спокойно. Видимо поняла, что она первая кому я все это сказала. Постепенно она стала успокаиваться и в ее взгляде стали появляться задорные огоньки. Вот теперь она отошла от всей этой свалившейся на нее информации относительно меня, и сердце ее оттаяло.

– Милая, тебе сильно досталось, – пожалела она меня, прижимая к себе, думая, что я сожалею о том, что была членом гильдии почти сто лет. Я никогда не сожалела. В гильдии я многому научилась и даже не думаю, о том, чтобы было со мной, если бы я там не засветилась. Конечно мне пришлось многим пожертвовать, но я не жалею о проведенном и потраченном времени. Но ее я расстраивать не стану. Пусть считает себя кем угодно, да хоть спасителем моей заблудшей души, лично мне все равно.

Только она хотела мне, что-то еще сказать, как вбежала запыхавшаяся Аманда. Она была чем-то встревожена и видимо пробежала немало кругов по академии. Увидев меня, на всех парах подбежала ко мне с вопросом:

– Ари-сан, вы брата не видели? – А я-то думала, что-то случилось.

– Ну и напугала ты меня, не переживай ты так. С ним все уже хорошо. Отдыхает в моей комнате.

– А что произошло? – Спросила удивленная девушка.

– Да усталость небольшая, – успокоила я девушку, – да и кроме простого переутомления, он еще и не питался давно. Ходил последнее время как зомби свежеподнятый. Но не волнуйся, первую помощь я ему оказала, жить будет, – сказав это, расстегнула пуговки и загнула рукав рубашки той руки, на которой виднелись свежие следы от клыков Сирина. Тут же на меня с пристальным вниманием смотрели две пары глаз Аманды и Анзетты. У меня почему-то сразу возникла мысль, что я сто-то не так сделала.

– Ари-сан, вы ведь добровольно дали ему своей крови? – Обратилась ко мне девушка, все еще осматривая ранки, он клыков брата.

– Да, а что-то не так? – Я действительно не понимала их реакции на мою помощь Рину.

– Нет, просто редко кто это делает просто так, без каких либо обязательств.

Ах, вот они о чем. Обязательства, а это не что иное, как доход. Ведь на этом построен весь мир. Как бы только где урвать и у кого бы что-нибудь украсть. Люди вообще меркантильны во всем. Из любой мелочи такое раздуют, что мы живущие под солнцем долгожители от зависти локти кусаем. Ведь жизнь людей коротка и мимолетна, но наполнена красками какие нам ни за что не увидеть и не познать. За свои от силы сто лет, они могут горы свернуть и в сердце так запасть, что и после определенного количества лет со дня смерти этого человека ты будешь его помнить и вспоминать все дни, проведенные с ним.

Но есть и такие люди, которых хочется забыть, да не забудешь никогда. Да тот же самый похититель чужой собственности и свободы. Он ведь, как мне потом по секрету рассказал учитель, хотел на нас с Сирином такое дело отгрохать. Я бы сражалась на спаррингах против каких-нибудь верзил во стократ сильнее меня, а Рин бы запугивал своим страшным видом потенциальных богачей, чтобы те как можно больше повышали ставки на одного из сражающихся. Но благодаря тому, что мы там разнесли все к чертовой матери, его задумка накрылось большим, медным банным тазом. Так что если дело касается прямой выгоды и говорить не надо, люди его организуют так, что сдохнешь от зависти.

А что касается вампиров, то из-за их определенной потребности они должны общаться с такими вот людьми и переступать через свою гордость. Мне как представителю такого же гордого народа, немного горестно за них. Ведь самой приходилось общаться с такими же личностями во времена моей практики в гильдии. Правда, там народ был еще хуже. За жизнь таких субъектов я не дала бы и ломаного гроша.

Но сейчас мы не об этом, а все о том же наболевшем. Об такой особенности одной из рас как потребность в крови. На этом многие зарабатывают. Целый бизнес построен. Даешь вампиру несколько глотков своей крови, а они тебе за услугу кругленькую сумму золотых отваливают. Чем вам не бизнес? Прибыльный и выгодный обеим сторонам.

– Вы вообще мне скажите плохо это или хорошо? – Не выдержала их пристальных взглядов, спросила я.

– Конечно, хорошо, Анриш, – успокоила меня подруга. Я же выдохнула и пришла потихоньку в себя.

Я уж было подумала, что они против нашего с ним обмена. Ведь я теперь не смогу скрывать от него мысли. Но я об этом не жалею. Как она и сказала, теперь ему не нужно искать человека, который поделиться с ним несколькими глотками своей драгоценной крови. У него есть я в случае крайней необходимости.

Напряжение между нами исчезло, обстановка разрядилась. Анзетта успокоилась и то хорошо, а то беременным волноваться очень вредно, особенно если это сеншери (женский род) огненной стихии. Время за беседой пролетело как стрела выпущенная из эльфийского лука. С ними мы перебрали много тем, а что касается моей причастности к лиги, Анзетта благополучно умолчала, так как забыть она вряд ли смогла. Ведь по ее понятиям, подруги должны все рассказывать друг другу, даже если это касается лично не только тебя, но и еще много кого, например той же организации в которой ты участвуешь. Но все мои отговорки по поводу опасности она пропускала мимо ушей. Так пролетело достаточно много времени. Но ведь Анзетта не была бы собой, если бы не напомнила о предстоящем бале и сюрпризе с меня лично. Добавив при этом тот факт, что если я появлюсь одна, она мне шею свернет и не посмотрит даже на то, где ее объект сворачивания шей проходил практику, заверив, что она найдет ключик к моим слабым местам, таким как любовь к подруге. Все это мы обсуждали уже по дороге в город. Так как нам предстоял бал маскарад, мы направились по магазинам. А именно за платьями или костюмами, это как кто захочет.

Вот ведь, мне же нужно не только маскарадный, но еще и дуэльный комплект. Зайдя в один из антикварных магазинов, мы сразу же пошли к полкам с нужными нам нарядами. Но тут на глаза мне попался хозяин данного магазина, который был точь-в-точь похож на моего знакомого трактирщика. Те же лучезарные глаза, рубашка с загнутыми рукавами и добродушная улыбка в пол лица. Чем не Маркус? Вылитый. Вот именно это меня в продавце и заинтересовало.

Завидев мой заинтересованный взгляд, он подошел поинтересоваться, что же меня так в нем привлекло.

– Леди, я вам кого-то напоминаю, что вы так внимательно на меня смотрите? – Поинтересовался у меня объект, с которого я не сводила взгляд.

– Да, вы знаете, у меня есть друг, который заведует одним из лучших заведений в Сторине. Зовут того человека Маркусом. Может он вам знаком?

– Как же мне не знать родного брата, – усмехнулся продавец.

Ах вот оно что. Как же я сразу не поняла? Хотя, мало ли похожих на внешность людей бывает?

– А я, было, сначала приняла вас за него, – с такой же улыбкой сказала я.

– Нас трудно не перепутать, все-таки мы близнецы. Можете называть меня Дариусом. Вы ведь пришли ко мне за платьем, а не за разговором, а я вас заболтал и отвлек от дела. Может вам помочь в чем? У меня замечательные наряды, ко мне многие приходят подобрать гардероб на определенное мероприятие, может, и вам чего подберу? Я в ваших услугах леди. Тем более если вы хорошо знакомы с моим братом и являетесь друзьями, организую вам приличную скидку. Так что, показывать вам мое разнообразие красоты и грации?

– Можно конечно. Вот только мне необходимо сразу два наряда. Для бала и дуэли. Есть ли что-нибудь такое, что было бы можно употребить и для того и другого одновременно и не переодеваться?

– А как же. У меня все есть. Это я вам сейчас докажу и такое покажу, что сразу же понравиться, – обрадовался он и побежал в низ. У меня создалось такое впечатление, что у него там не платье, а объект его обожания и вожделения. Но кто его поймет? У антикварщиков свои драконы в голове имелись. Хотя не мне его обсуждать. Сама такая же. Скрываюсь от родителей, ищу приключений на свои уши. Да еще мало того умудрилась в академию вернуться, только уже как преподаватель, а не студент. Ждала я его не долго. Минут пять всего, но и этого времени ему хватило, чтобы сбегать туда обратно и достать шедевр его искусства. Присмотревшись поближе, я все поняла. Это было кимоно.

Кимоно – это национальный костюм одного из древних народов. Этот тип одежды в форме буквы Т, прямо выровненные, ниспадающие до лодыжки, с воротникам и широкими рукавами во всю длину. Обернуто оно вокруг тела, всегда слева направо и поддерживается широким поясом, названным оби, который обычно привязывается на спине. Кимоно чаще всего носят с традиционной обувью гета. Которые так же прилагались к моему комплекту.

Кимоно, которое мне принесли было Фурисоде, если перевести дословно, то получится «развивающиеся рукава», поскольку в таком наряде нижний край рукава доходит почти до щиколоток. Это кимоно носят незамужние девушки (коей я и являлась). Украшается оно по всей длине, но в зависимости от возраста женщины надевающей его. Так же по кимоно, можно понять, какого возраста его обладатель. Чаще всего на нем изображаются гербы семей и родов, национальные символы государства, орнаменты, и авторские рисунки. Это пространство бесконечного творчества. Мое кимоно было темно синего цвета с вышивками бабочек порхающих по поверхности ткани и цветочный орнамент переплетающихся между собой тонкими нитями, похожими на вязь серебряной паутины.

Такая одежда подразумевает и наличие определенной прически. Одним из ее обязательных элементов является канзаши – украшения, которыми она то есть прическа закрепляется. Этими аксессуаром заделывают волосы только в тех случаях когда, надевают этот наряд. К таким украшениям относят различные деревянные гребешки, шпильки из нефрита, шелковые цветы, длинная шпилька, которую раньше делали из дерева, серебра или черепахового панциря. Тщательно продуманные украшения превращали прическу в настоящие произведения искусства.

Есть много видов канзаши: Когаи, Куши, Коноке доме, Оги, но моим украшением было Бира бира – также называемые Трепетание или Повисший стиль; они составлены из металлических полос, приложенных кольцами к телу украшения так, чтобы они двигались независимо, создавая при этом приятный звук (который иногда подчеркивается дополнительными колокольчиками), или длинные цепи шелковых цветов, называемые шисаре. Мое украшение было сделано в виде бабочек, таких же, как и на кимоно.

Все это являлось только первой частью моего заказа для бала маскарада, но ведь мне требуется еще и дуэльный. Поэтому он побежал еще и за дополнениями в виде железных вееров. Такой веер коренным образом отличался от простого тряпичного, он был складным и изготовлялся из металлического или бамбукового каркаса. По форме веер мог быть овальным, квадратным, напоминающим полную луну. Мой же веер был последним из всего перечисленного. К вееру была приделана металлическая ручка, для более удобного использования. Это было оружие, которое часто использовали в бою, нанося противнику значительный урон. Вот теперь можно было не бояться за дуэль, у светлого и шанса нет ни одного. Покрошу в капусту и глазом не моргну.

Выходила из лавки я в отличном настроении. На уговоры подруг показать мое приобретение сказала, что это сюрприз. А так как у кое-кого очень длинный язык, вообще не скажу, вдруг еще и Рину расскажет (это относилось к Аманде), и вообще даже впечатлениями не поделюсь. Пусть головы ломают. И на уловки, как обида, не куплюсь и не поддамся.

Отступление. Сирин э Риш.

Со дня нашего с Бэт примирения прошли две недели, а я так и не извинился за свое ребяческое поведение. Молчал три с лишним месяца, при возможности отворачивался и взгляда не кидал в ее сторону, а так хотелось. Но, поняв свое глупое поведение, решил хотя бы попытку сделать и извиниться. И вот именно поэтому я сейчас стою около ее комнаты, в которой самой эльфийки собственно и нет. Зато я застал другого человека, точнее не человека. Девушка с алыми волосами, спускавшимися ниже спины, хвостом с кисточкой на конце и нечеловеческой аурой, говорившей о взрывном характере хозяйки. Структурный узор энергетической силы и биение двух сердец говорили об интересном положении этой незнакомки. А округлые формы и выпирающий животик, не скрывающийся под платьем, доказал мои предположения. Мое любопытство не осталось незамеченным, обернувшись и посмотрев в мою сторону, поинтересовалась:

– Вы кого-то ищите? – Спросила незнакомка, сверкая золотыми глазами.

– Да, хозяйку этой комнаты. А вы тоже?

– Да, и я, – но немного погодя, спохватилась и опомнилась, – меня зовут Анзетта, я подруга Анриш, – представилась она, а так как она назвала Ари, мне понравилось. Из-за постоянных работ с бумагами некоторые старые символы темноэльфийских письменностей мне знакомы, потому могу предположить, что девушка назвала ее котенком, этого к ней обращения я не слышал ни от кого. Никто Ари так не называл. Я улыбнулся, на что девушка спросила:

– Что такого смешного я сказала? – В голосе слышались нотки раздражения, ведь в такое время беременные девушки очень чувствительны к окружающим.

– Просто вы первая, кто ее так назвал. Надо запомнить. Я Сирин э Риш, – с поклоном представился девушке.

– Очень приятно, – тут же изменилась девушка, и раздражение как рукой сняло, – раз ее нет в комнате, а лекции закончились, следовательно, они всем педагогическим составом в учительской. Значит, нам туда.

– Тогда пойдемте? – Предлагая ей первой идти.

От комнаты эльфийки, мы пошли дальше по коридору до винтовой лестницы, ведущей в комнату учителей. Поднявшись на второй этаж, услышали чью-то перепалку. Уже около учительской поняли, что спорил один участник, второй же молча отсиживался, а если точнее то бранили одного конкретного эльфа, точнее эльфийку. Мирамель пререкался со спокойной и невозмутимой Анарибэт, она пыталась отвязаться от него, но к ее великому несчастью не получилось, увязла еще сильнее.

– Тогда я вызываю вас на настоящую дуэль, а не показательную, – на этих словах мы с подругой Ари распахнули дверь. В девушку полетела перчатка, падая на пол рядом с ней. Не став подбирать, а лишь скрестив руки на груди, одарила Мирамеля таким взглядом, что по спине прошелся холодок. Синие с искорками злости глаза, не обещали светлому целителю ничего хорошего. Мы с Анзеттой, скосив на эльфа косой взгляд, я же боролся с неуемным желанием, рвущимся наружу, на месте без дуэли скрестить клинки и снести его длинные, мешавшие здраво рассуждать, уши. Но смирившаяся с безысходностью эльфийка, спросила:

– Где и когда? – По ее глазам читалась большая неохота сражаться с ним, но, отказавшись, пострадает ее честь. Для эльфа подставить свою честь или гордость под удар, неприемлемая роскошь, веками, они тратили кучу времени и терпенья, чтобы доказать миру, из какого теста они сделаны. И именно поэтому, Ари согласилась на этот бой, дабы предки не перевернулись в гробу от такого оскорбления к их столетним стараниям.

Но дуэль, не смотря на не охоту одной из сторон должна состояться.

– Понятно где, на балу, – сказал ректор за самих дуэлянтов.

Тут уже вмешалась Анзетта.

– Если пошло такое дело, то я буду секундантом у тебя, Ари.

– Тогда ректор, не изволите быть моим? – Обратился с просьбой светлый.

– Раз вы так просите, то отказать я не могу. Но вы уверены в том, что не проиграете Анарибэт-сан? Говорят что темные эльфы намного искуснее в бою, нежели светлые, тем более она рукопашную боевку сейчас ведет, – на этих словах эльф сжал от злости кулаки, на что по его рукам потекла кровь. Закушенная до крови губа от поступающей и рвущейся наружу бури гнева, помогала ему отвлечься от того ведра с отходами, который на него вылили. Он сдерживал гнев, а я вот уже несколько дней сдерживаю голод. В чем-то сейчас мы похожи. Он стоял и терпел все те взгляды, направленные на него, но потом резко откланялся и вышел, хлопнув дверью.

– Господа и дамы, может, на сегодня мы закончим обсуждение. Тем более думаю наша уважаемая Анзетта-сан, разрешит представить сей инцидент как подарок от всего нашего коллектива? – Получив одобрительный кивок, он отправил всех преподавателей по своим делам. Давно пора. директор что-то еще остался обсудить с подругой Анарибэт, но мы благополучно вышли. Я плелся за ней, последние капли энергии уходили на то, чтобы не рухнуть прямо на пороге.

Зайдя в комнату, мы сели друг напротив друга. Она на кровать, а я на стоящее рядом кресло. Посмотрев на меня довольно близко, Ари пришла в ужас. Знаю, в приступы голода я походил на только что поднятый труп. Синяки под глазами от перенапряжения, горящая алым огнем радужка. Да и по всей вероятности от поднимающегося жара по телу, могу с уверенностью сказать, что лихорадка не за горами. Слабость накатила. Схватившись за голову, откинулся на спинку. Ари подбежав ко мне, дотронулась до горящего лба и ужаснулась.

– Сирин, да у тебя жар! Совсем себя не жалеешь? Тебе лежать надо. А ты? – В ее голосе слышались нотки волнения.

– Я просто долго не спал, – еле-еле, чуть слышным голосом прошептал я ей.

В глазах девушки отражалась паника, путались мысли. Она не знала, что со мной делать, но тут до нее дошло:

– Сирин, давно? – Зная, что я пойму, о чем она говорит.

– Давненько, – признался я девушке, а она присев на край дивана, дотронулась до головы прохладной ладонью, немного успокаивая и охлаждая пылающий от жара лоб.

– Сколько, давненько? – Продолжила она свой допрос с пристрастием.

– Три недели, – знаю что долго. А я, попытавшись встать, чтобы выйти и уйти к себе, начал падать. Что потом было, не помню, только ее слова сквозь пелену и запах крови, а потом горячий с привкусом железа вкус оказался на моих губах.

Проснулся спустя несколько часов, укутанный теплым пледом. Девушки рядом не оказалось. Уже стемнело, и ужин я благополучно пропустил. Встав с кровати, ощутил прилив сил. Следовательно, мне не показалось, и она действительно напоила меня своей кровью. Ари удивляет меня все больше и больше. Немного привыкнув к мысли о кровавом партнере, решил оставить все как есть, ничего не изменяя. Завязав на скорую руку хвост, встал и оглядел комнату девушки. Маленькая, но теплая и такая уютная. В комнате витал запах эльфийки. Каждый сантиметр был пропитан ее ароматом, а мне сразу же захотелось увидеть ее и за все извиниться и поблагодарить одновременно, но, прежде взяв перо и лист бумаги, написал записку, приложив подарок, который хотел отдать давно.

Выйдя из комнаты, решил поискать ее в городе. Прошел несколько кварталов, свернул на улочку и встретился с членом ордена. Винтар Смелый, неся за плечом секиру, увидев меня, сверкнул злобным взглядом и не удержался от колкости: