Текст книги "О любви"

Автор книги: Аника Ласко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

IX (август)

Привет.

Сегодня с места в карьер.

В нашей маленькой семье есть интересная традиция. Примерно раз в три месяца Алик меня бросает. После первого такого бросания было еще два. Последнее произошло вчера. Если в первый раз мы расстались на неделю и это был мой личный конец света, то чем дальше, тем быстрее мы справляемся с этой «процедурой».

Во второй раз продержались два дня, в последний – двадцать минут от силы. Интересно, дальше как будет? Он скажет: "Нам нужно расстаться", я откажусь, тогда он в ответ: "Хорошо, значит не нужно". Так?

Сейчас иронизирую, но, когда это происходит, бьюсь в истерике и молю перестать меня мучать.

Схема каждый раз одинаковая. Мы расстаемся – я рву, мечу и страдаю. Сходимся и накатывает обида. Еще несколько недель не могу простить ни его за то, что бросил, ни себя за то, что вернулась. Чувствую себя дерьмом и ненавижу его за это.

Потом происходит переломный момент. После секса или утром, пока он спит, смотрю на него и понимаю, что не знаю, как без него дышать. Что все эти трудности – ерунда по сравнению с тем, какое это счастье провести сейчас легонько пальцем по его переносице. Он поморщится спросонья, приоткроет глаза, рассмеется, сгребет в охапку, накроет всем телом: “Я еще сплю, и ты там спи”.

Именно это больнее всего. На что он пытается нас раз за разом променять? На то, чтобы дотрахать тех, кого не успел до двадцати? Дотрахает. Дальше что?

Следующие месяц-полтора проходят в абсолютной идиллии. Мы не вылезаем из объятий друг друга, дурачимся, нежимся в этой близости. Без фантазий, полетов и прочей литературщины. Просто, как два любящих существа, как друзья, как мужчина и женщина. И всего хватает.

Но проходит положенное время, и я ловлю этот мерзкий взгляд. О, достаточно всего короткого взгляда, чтобы увидеть, что эта подленькая мыслишка снова поселилась в его голове. Как же мне хочется в этот момент вырвать ее вместе с его дурной башкой, пока все не началось сначала. Но оно начинается. Он становится ледяным, избегает меня и тогда я буквально припираю его к стене и выжимаю из него эти трусливые слова: "Я думаю, нам все-таки нужно расстаться". И понеслось по кругу.

Чувствую себя, как затравленная собака, которая чутко ловит взгляд хозяина – ударит или нет. Или сегодня будет еще один хороший день? А может завтра еще один?

Господи, как же это невыносимо!

Наверное, я делаю из мухи слона. Люди вокруг расстаются и сходятся каждую минуту. И в мире полно вещей похуже. Я знаю. Но мне так больно сейчас, что я не помню об этом всем. Завтра отпустит немного и вспомню. Начну соскребать с пола самоуважение, шутить по этому поводу – все ерунда, гормоны бушуют…

Ладно, хватит этих соплей.

Я поступила на бюджет. Узнала позавчера. Родители побежали покупать новый холодильник и плиту. Мне тоже подарок перепадет, но я еще не решила, какой. И в сентябре мне выдадут карточку, на которую будет приходить стипендия. У меня будет банковская карточка! Первая в моей жизни! И я буду пользоваться банкоматом! Ахххаха, сбылась мечта идиота!

Не знаю, зачем мне эта карточка так нужна была. Может что-то детское – хочу игрушку, как у остальных деток? Плевать, у меня будет своя карточка!

Видимо, слишком бурно радовалось, чтобы это продлилось долго. Но не переживай за меня, все у нас наладится. Мама всегда говорила, что девочки взрослеют раньше. И мои двадцать, это не Алика двадцать. К тому же идеальные отношения от знакомства до гроба бывают только в сказках. И то, всю жизнь после заключения брака в них беззаботно опускают: «И жили они долго, и счастливо». А истории про Золушку и ее послеродовую депрессию или Прекрасного Принца и кризис среднего возраста от нас скрывают, пока жизнь сама нам про них не расскажет.

Блин, я опять в депресушничество перекочевала. Хватит! У меня теперь есть карточка! И еще одно неотправленное письмо! Ура!

Черновик сохранен

X (сентябрь)

Э-хей!

Ты просила написать, когда будут хорошие новости, но прошел почти месяц, а у меня по-прежнему ни одного звонка по работе.

Конечно, я слышала, что во всем мире кризис. Людей массово сокращают, работы нет, но относилась к этому, как к чему-то такому, что к осени пройдет. Да, летом не было подработок, которые раньше можно было брать пачками, но мы их и не искали особо – решили отдохнуть до осени. А теперь такой вот сюрприз от рынка труда. Помощники менеджеров, экономистов или еще что-то близкое к специальности никому не требуются сейчас.

Была только на одном собеседовании, если это можно так назвать. Больше похоже на секту, которая распространяет БАДы. Заставляли пробовать свои всеисцеляющие порошочки. Чтобы там работать, нужно их постоянно есть и пытаться всех вокруг этим же накормить. Они там все очень активные, уж не знаю от добавок или от голода, но людей туда сгоняют толпами – уже все знакомые побывали на этом "собеседовании".

Алик умудрился пойти туда после встречи с друзьями детства (читать "после накурки с друзьями детства". Милые ребята, хорошо, что живут далеко и приезжают редко). Подчистую сжирал там все, что они ему насыпали, просил добавку. Они воодушевились – "наш клиент", такому можно ведрами порошочки скармливать – молодой растущий организм.

Но Алика порошочки не попустили. Так что, когда они спросили, придет ли он к ним работать, услышали недовольное: “Вы по телефону сказали, что тут хорошо накормят. А от этих порошочков мне ни холодно, ни жарко, сами их ешьте”.

Что тут скажешь?

Отпраздновали Первый-Год-Вместе в пабе, где прошло первое свидание. Устроили настоящий Новый Год нашим отношениям – оставили в старом году все, что было не так, и решили со следующего дня не курить. Утром закурили, чтобы не нарушать традицию. А по поводу того, чтобы оставить в прошлом все обиды, непонимания и больше к ним не возвращаться, думаю это здравое решение. У нас обоих это первые серьезные отношения, и ошибки были неизбежны. Научились на них чему-то и идем дальше.

Работу ищем вместе с Леной из комнаты. За первые две недели у нас на двоих был всего один звонок и тот от БАДов. Решили расширить круг поиска. Пусть по специальности сейчас не возьмут, но сам факт опыта работы хоть где-то, не помешает.

Начали обзванивать рестораны, чтобы устроиться официантками. Но по телефону нам не отвечали ничего конкретного. Складывалось впечатление, что трубку там берет тот, кто бежит мимо и ему явно не до нас.

Тогда мы распечатали две стопки резюме, выделили несколько ключевых мест в городе, где собралось много ресторанов, распределили районы по дням недели и поехали добывать работу “вручную”.

В общей сложности мы посетили уже около пятидесяти заведений. Нам отказали везде.

"Вы говорите по-английски? Средний уровень нам не подходит, только разговорный, у нас много гостей иностранцев". "Мы берем официантов с опытом работы от двух лет". Но больше всего мне понравился вот этот отказ (директор это была или кто, неизвестно):

– У меня есть две минуты. Рассказывайте меню.

Мы не договаривались с ней о собеседовании. Это был десятый или пятнадцатый ресторан по нашему маршруту вдоль набережной. Ничего об их меню мы, понятное дело, не знали, о чем прямо и сказали.

– Как вы собрались работать, если не знаете меню?

– Если мы вам подойдем, и вы возьмете нас на работу, то мы, конечно же, выучим меню.

– У нас тут не школа. Люди сюда приходят работать, а не учиться.

Разговор на этом закончился. Наверное, мы чего-то не понимаем.

Я уже начала думать, может мы лицом или еще чем-то не вышли, но рассматривала официанток во всех этих ресторанах, и Анжелины Джоли там с разносами не бегают. Девочки, как девочки.

Не сдаемся, ищем дальше. Только планку придется снижать – пойдем по фаст-фудам со следующей недели.

У Алика ситуация с поиском работы чуть получше, но у него уже был опыт, даже в трудовой записан. Взяли его на стажировку в страховую компанию. Пока не известно, заплатят что-то или отправят восвояси с бесценным жизненным опытом.

В универ пока толком не хожу, ближе к практическим занятиям начну вливаться. Ой, чувствую не пережить моей стипендии эту сессию. Но там такая сумма, что просто смешно, погоды не сделает.

Да, веселого мало, постараюсь порадовать хорошими новостями в следующий раз.

Алоха!

Ваше письмо успешно отправлено

XI (ноябрь)

Привет!

Первое письмо за два месяца… И по телефону мы за это время сколько раз общались? Трижды по пять минут? Какое же все-таки гадство, эта работа.

Страшно устаю. После восьми-девяти часов на ногах не могу уже ничего – ни читать, ни говорить, ни думать. Каждую ночь – пришла домой, потупила в монитор, вырубилась. Снятся бургеры и картошка. Утром встаю и в течение дня тот же сон – бургеры и картошка. Недавно ехала ночью со смены в маршрутке и в полусонном состоянии поймала себя на том, что вместо своей остановки чуть не выкрикнула: «С ГОВЯДИНОЙ!». Даже рот открыла, но вовремя вспомнила, где нахожусь. А чаще так разморит по дороге, что кричать уже нет сил и, если на моей остановке никто не выходит, еду дальше со всеми, а потом бреду в обратную сторону.

Еда на работе – это отдельная беда… Конечно, очень выгодно питаться там по скидке сотрудника, но это фаст-фуд. Даже при том, что выматывалась до полусмерти, умудрилась за месяц поправиться на восемь килограмм. Когда обнаружила это, перешла на гречку. Ношу ее теперь с собой всегда – три килограмма с попы уже ушло.

Ты просила прислать фотки с работы, но нет. Этого не останется в истории. Ни единого кадра. Но видела бы ты это… Форма идиотская – я похожа на ушлепище в кепке и в штанишках, которые подвязываются почти под грудью. Осталось заправить эти штанишки в белые носочки и картина будет закончена.

Не знаю, почему работа здесь вызывает у меня столько стыда. Никогда не думала плохо о людях, которые работают в таких заведениях, да и вообще где бы то ни было работают. Разве что о тех козлах, которые целыми днями таскают по центру шиншилл и обезьян, и дают их тискать всем прохожим – «фото на память».

Но как же мне стыдно. Хорошо хоть знакомых сюда редко заносит. Заходили двое с нашего курса, но они меня не заметили, или не узнали, или сделали вид, что не заметили или не узнали. Не имеет значения. Главное, что мне не пришлось с ними говорить.

Тебе было бы стыдно на моем месте? Чувствую себя неудачницей. Но со временем уже не так остро – ко всему привыкаешь, плюс усталость. Хуже всего, когда заходят веселые, обеспеченные компании нашего возраста. Накрывает собственная ущербность.

Интересно, сколько людей, стоящих за кассами, испытывали такой же стыд, когда я приходила туда с Аликом? Мы смеялись, дурачились, что-то заказывали, передумывали, спорили, а они улыбались и ждали. Я не видела на лицах этих людей то, что чувствую сама, когда стою по ту сторону кассы и смотрю на красивых, беззаботных людей без кепок и стариковских портков. Хотя и на моем лице здесь всегда улыбка. Нам нельзя не улыбаться и нельзя не двигаться. Заведение должно казаться оживленным, даже в те редкие моменты, когда у нас нет работы. Можно тереть чистой тряпкой чистую стену, если больше нечем себя занять, – свобода делать, что хочешь.

В первый день, когда повели в зал показывать, как мыть полы восьмеркой и мусор вытряхивать, я смотрела на дверь и думала: "Десять шагов. Всего десять шагов и это закончится навсегда". Не ушла только в знак протеста против своего же стыда. Так не должно быть.

Есть тут одна девочка, работает уже год. Представляешь, она так обожала это заведение с самого детства, что для нее работа здесь была мечтой всей жизни. В день своего шестнадцатилетия она пришла сюда, заполнила анкету, ее приняли и теперь каждый день, как на праздник. Смотрю на нее и насмотреться не могу. Это же надо, как у человека все просто, какое это должно быть счастье. У нее наверняка по утрам перед работой совсем другие мысли.

Может я одна тут такая стыдливая, не знаю. Как бы то ни было, сейчас легче, чем месяц назад. А через месяц будет еще легче. Все равно по моим объявлениям на сайте поиска работы не было за эти два месяца ни единого звонка.

Зарплата крошечная, но тратить ее сейчас некогда. Гречка стоит недорого, так что экономия на еде значительная. Трачу деньги только на сигареты и на проезд, остальное откладываю. Посчитала, что таким образом к маю соберется достаточно на поездку в Питер. Тогда я уволюсь и в тот же день сяду в поезд. Алик пока не знает, поедет или нет. Ему не особенно туда хочется и собирать специально на такую поездку он не станет: «Будут хорошие заработки, тогда посмотрим, а пока…»

Со следующего месяца начну брать чуть меньше смен, потому что очень сложно с учебой совмещать. Так что буду посвободнее, посвежее и повеселее. Напишу тебе пачку уморительных писем. Если не разучусь писать, конечно, потому что на этой работе я прямо чувствую, как мои извилины в голове распрямляются. Может и не плохо, нет мысли – нет проблемы.

Обнимаю, целую, пока-пока!

Ваше письмо успешно отправлено

XII (декабрь)

Вот мы и разошлись. Восемь дней назад. Завтра, на девятый день, когда это все уже точно не воскреснет, позвоню тебе и расскажу какую-нибудь безобидную версию конвульсий наших отношений. А пока, по сложившейся за историю «бросаний меня» традиции, напишу скорбное письмецо.

Я ждала этого дня три месяца, и он наступил четко, как по расписанию. Мне так осточертело выглядывать его, что я была даже рада, когда он наконец пришел. В этот раз обошлось без истерик, сколько можно? Когда Алик с виноватыми глазами снова затянул шарманку о том, что ему еще рано заводить такие серьезные отношения, я не стала переубеждать. Смотрела на него и думала свои уставшие после шести смен подряд мысли: «Пропади ты пропадом. Найду сотню таких и даже лучше. Катись ко всем чертям. Нагуливайся, наслаждайся молодостью, свободой. Вперед. Ка-тись!»

Что-то из этого сказала вслух и пошла спать.

Безразличие продлилось не долго и очень скоро меня накрыло. Я смотрела на каждую девушку в общежитии и думала, не с ней ли он теперь резвится. Ох, как же я их всех ненавидела! Одну даже специально прищемила дверью лифта, когда она выходила. Лифт у нас старый, без мозгов, суровая механика – жмешь на кнопку, створки вылетают из своих укрытий и с грохотом захлопываются.

Говорили, что он даже останавливается, если слегка прыгнуть. Я не верила и решила как-то его испытать. Прыгнула совсем легонечко, а он замер и потух. Вернуть его к жизни кнопками не получалось. Дозвонилась только Антоше. Он где-то раздобыл телефон мастеров, вызвал их и сел ждать под дверью лифта, чтобы мне не так скучно было. Протолкнул сквозь створки один наушник, и мы слушали КиШей одних на двоих.

Вызволили меня часа через полтора. Лифтовые мастера оказались опытными специалистами, настоящими профессионалами:

– Прыгала?

– Нет, конечно!

– Прыгала…

Отвлеклась. Ну так вот, эта курица еще не успела выйти, как я нажала на кнопку, дверцы полетели на нее и прихлопнули. Она перепугано оглянулась, но ничего не успела сказать. Да и не сказала бы, по лицу было видно, что побоится связываться.

И все же, я бы не сказала, что тяжело переживаю наш разрыв. Нет, это не идет ни в какое сравнение с первым или вторым разом. Третий прошел так быстро, что я его почти не ощутила. Мне не грустно и не радостно, просто очень пусто внутри. Возвращаться к нему не хочется, да и в целом вообще ничего не хочется.

Ленусик говорит: "Сколько можно? Ты ходишь, как мертвая!" Я с ней не согласна. Не мертвая, а спокойная, многие так всю жизнь ходят и ничего. Просто внутри сейчас тишина, как бывает утром в тумане. Вот и все.

Тем более, что в некоторых моментах это спокойствие только на руку. Все мои переживания стыда на работе как рукой сняло. И знаешь, что интересно? Я перестала от нее так уставать. Да, выматываюсь по-прежнему, особенно по пятницам и субботам, когда нет возможности даже в туалет от кассы отойти на пять минут. Но я перестала чувствовать себя истощенной, выпотрошенной, высушенной до последней капли. Появилось время на какую-то жизнь кроме работы, сна и гречки. Правда, делать пока ничего не хочется. Установила игрушку на компьютер и после работы загоняю шарики в рот большой жабе, а в двенадцать ложусь спать.

Нужно готовиться к экзаменам, сдавать какие-то работы, чтобы закончить первый семестр. Только зачем? Надоел мне этот университет, поскорее бы все закончилось.

С Аликом решили не видеться и не общаться какое-то время. А потом попробовать стать друзьями, если оба будем этого хотеть. Честно говоря, даже не знаю, что я сейчас по этому поводу думаю. Ничего не думаю. Потом будет потом.

Итак, завтра. Завтра я тебе позвоню и попрошусь приехать. Отпрошусь с работы на два дня. Знаю, что у тебя мне станет легче, даже если ничего не рассказывать. С тобой не будет пусто. С тобой я вспоминаю ту себя, которая была прежде. Которая не проваливалась в туманы из-за каких-то там сомневающихся личностей. Все будет хорошо.

До завтра.

Черновик сохранен

2010

I (январь)

Привет, Любимка!

Отчитываюсь о "месяце свиданий", который мы с тобой запланировали в качестве терапии. Свидания были паршивые, но метод отличный, рекомендую!

Про все встречи рассказывать не буду, большинство из них, как одна. Но парочкой поделюсь, чтобы ты знала, чего мне стоила наша экспериментальная терапевтическая программа.

Самое первое свидание было с парнем с работы. Мне он давно нравился. Не красивый, но внешность у него такая яркая, необычная и поговорить с ним всегда было, о чем. Обожает фильмы со всевозможных кинофестивалей и интересно о них рассказывает. Гораздо интереснее, чем если самой их смотреть, я как-то попробовала. Сначала мы несколько раз вместе на остановку после работы шли, а потом позвал на свидание.

Правда, после того, как он понял, что наше общение может перестать быть просто дружеским, он с темы кино как-то резко переключился на то, каких звезд видел, с кем из них сфоткался (показывал), в каких “крутых” местах был и тому подобное. Решил произвести впечатление. Если бы у меня оно не сложилось раньше, то этими речами он бы точно все испортил. А так я решила, что пусть, скоро успокоится и перестанет павлиниться.

Договорились мы с ним встретиться вечером в общий выходной. Куда пойдем, должно было стать для меня сюрпризом. К сожалению, я ничего не слышала об этом «по-настоящему элитном месте, куда не каждого пускают», и где мы сможем «действительно расслабиться, насладиться обстановкой, покурить кальян».

Идея была отличная, обожаю лаунджи, хоть и бывала в них очень редко, да и то, в самых бюджетных. Так что отчасти сюрприз удался, и я была в прекрасном настроении. А новая богемная напыщенность должна была отпустить его, когда он решит (поскорее, пожалуйста!), что впечатление уже произвел и можно опять просто общаться.

Его разговоры об элитном времяпровождении в конце концов заставили меня немного задергаться. В дорогих (простите, элитных) заведениях я бывала всего пару раз и в грязь лицом ударять не хотелось.

Поэтому, когда мы разместились на расшитых золотыми нитками подушках, и он во всех подробностях описал аккуратно подстриженному парню в форме, какой хотел бы покурить кальян со своей дамой, я решила тоже блеснуть искушенностью. Повернулась к официанту и попросила принести мне Пина Коладу: "Очень ее люблю, надеюсь, у вас есть". Это был единственный коктейль, название которого я помнила. Порождение рока и пабов, взращенное на пиве, откуда мне знать больше?

Официант кивнул и отошел. Поворачиваюсь назад к своему ухажеру, а на нем больше нет лица. Вжался в подушку бледный и перекошенный, и это не проходит. Мы очень быстро и практически молча выкурили кальян, я выпила свою Пина Коладу, и больше там делать было нечего.

Попросили счет. Когда его принесли, предложила заплатить напополам и вот тут он выдохнул. Краски на лицо вернулись, оживился, защебетал и щедро предложил оплатить кальян, а мне досталась часть счета с Пина Коладой.

Ты знаешь, как я отношусь таким вещам. С интересным человеком можно и на бордюрке в сквере хорошо провести время. Но зачем же, зачем было так выеживаться? Через пару дней он предложил сходить в кино, но я ответила, что у меня сейчас нет денег, на том и расстались.

Другое свидание было на свежем воздухе. Познакомилась с парнем в социальной сети. Он увидел меня в подписчиках одной киевской группы и добавился в друзья. Пообщались немного и он предложил куда-нибудь вместе сходить.

Я где-то читала, что на ходу люди лучше соображают. Так что предложила пойти гулять, хоть и холодно. Решила в этот раз не рисковать. Вдруг его тоже переклинит, а еще одно молчаливое свидание я бы не высидела. Он согласился, и мы договорились встретиться днем в воскресенье.

На встречу он пришел с большим носовым платком. Примерно раз в двадцать минут вытягивал его из левого (дальнего от меня) кармана брюк и высмаркивал в него половину головы. Какая вообще вместительность у носовых платков, ты не знаешь? Мы гуляли несколько часов и по моим подсчетам, платок должен был переполниться примерно в середине пути, когда мы проходили мимо Арсенальной.

Сморкался он ответственно, придерживая платок двумя руками. А потом на каждом перекрестке одной из этих рук (правой) тянулся к моей руке. Видимо, чтобы уберечь меня от несуществующих машин. Но существующих и активно размножающихся бацилл я опасаюсь больше, поэтому после первого перекрестка, предвидя дальнейшие попытки, заранее втягивала руку в рукав куртки (как черепашка), и он успевал схватить только пустой край рукава.

Я лично ничего против соплей не имею. Сопли – это жизнь, как она есть. Мы с тобой тоже время от времени проливаем их. Не пойму только, зачем в такой момент приглашать девушку на свидание? Может это какая-то проверка? У всех же есть свои критерии оценки качества людей.

В общем, решила так: пришел на свидание с соплями по колено – считай сам себя и закопал. Думаю, ты со мной согласишься.

Тем более, что одна из его бацилл таки вцепилась мне в глотку и через день после свидания я слегла. Так что сейчас на больничном и эксперимент приостановлен.

Теперь серьезно. Спасибо тебе за поддержку. Я совсем другой вернулась, помолодевшей, как бы смешно это не звучало в двадцать один. Вернулась собой, и я себе рада.

С понедельника на работу и времени писать такие длинные письма опять не будет. Но я все равно напишу! Целую!

Ваше письмо успешно отправлено