Текст книги "О любви"

Автор книги: Аника Ласко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Аника Ласко
О любви

О любви, взрослении и о нарциссе

К читателю

Истории о наших взаимоотношениях – это не только сказочки про людей, которых нам подбросила жизнь. В таких историях всегда больше о нас самих, о нашем выборе, чем о ком-то еще, что бы мы не говорили.

Иногда об этом выборе проще молчать. Ведь с точки зрения людей с более удачным представлением о любви и об отношениях, ты – псих. Псих, который позволяет себя мучить день за днем, год за годом и продолжает называть это любовью.

Я знаю, что рассказывать о таком стыдно. А когда не стыдно – страшно. Страшно стать еще более ненормальной. Ведь единственная видимая причина для такого добровольного мучения – «значит нравится”, “значит устраивает».

Если повезет, то произойдет что-то – маленький щелчок, невероятное везение и это закончится. И если эта книга для кого-то станет таким щелчком, значит я не напрасно стою тут голая.

2021 год. Предисловие

В этом году мне исполнилось тридцать три. Что-то уже сбылось, а что-то еще нет – все как положено. Недавно меня спросили:

– Что бы ты изменила в своей жизни, если бы могла?

О чем тут думать? Не стала бы я ничего менять, это же понятно. Жизнь – то еще приключение. Главная ее прелесть как раз в том, что никогда не знаешь, к чему приведет твое вчера и что там за поворотом. Так что нет, спасибо.

И все же, гаденький, всезнающий голосочек внутри зудит, что есть "кое-что", что можно было бы и поменять, нечего кривить душой.

Все это было очень давно. Есть у меня подруга. Знаете, такая, что со школьной скамьи и на всю жизнь, роднее родных. Мы с ней после школы разъехались учиться в разные города и поклялись (торжественно, само собой), писать друг другу не меньше одного письма в месяц до конца дней: “Даже если мобильная связь станет безлимитной. Да! Даже если никто уже не будет писать письма. Да! В старости будем перечитывать и ржать. Да!”

Разумеется, торжественную клятву мы нарушили. В наше оправдание скажу, что не сразу. Гораздо позже, чем появились безлимитные тарифы.

Открываю почту. Создала ее еще в школе, специально для этой цели. С дурацким ником и паролем, которым я безответственно пользовалась повсюду лет десять, не меньше.

В сохраненных сорок четыре отправленных и сорок пять неотправленных письма. Все еще здесь, торчат надгробиями над месяцами моей прежней жизни. Месяцами, которые я стерла из памяти набело, как будто их не было никогда. Отряхнулась, развернулась и пошла дальше – не было ничего. Но в жизни так не бывает. Мы – это все, что с нами происходило с первого до последнего дня, даже если нам это не нравится.

2008

І (август)

Хей, хей, хей!

Я уже в Киеве. В общаге пусто, все начнут съезжаться ближе к началу учебного года. Наша комната тоже пустая – девочек пока нет, так что позвала Шурку ко мне пожить. Днем дрыхнем, а вечером едем на набережную тусить с уличными музыкантами, про которых недавно рассказывала. Приезжай скорее! Пойдем туда вместе, тебе по-любому понравится!

У вас там на югах жарища? Будешь рядом с моречком, передавай от меня привет. Уехала от него совсем недавно, а уже скучаю.

Столица встретила сюрпризом. Ты помнишь Сережу, с которым я вроде как начала встречаться перед каникулами? Он целое лето думал, что мы все еще вместе, хахах! Встретил меня вчера с автобуса, потянулся поцеловать, и я вспомнила, что мы и правда «официально» не расставались. Наплела ему с три короба, что не готова к отношениям и было время подумать, и что он должен понять, и что дело не в нем. Но он все равно расстроился. Говорит: «Ты должна была мне это перед каникулами сказать, я бы тогда с другими летом гулял» и печально так чемодан везет. Хохма!

Та ну, он на первых свиданиях сначала только грустно молчал. Когда начали целоваться повеселел, но все равно молчал. А мне не интересно ходить и самой с собой часами тарахтеть. В последние дни перед каникулами, когда он предлагал куда-нибудь сходить, я находила до того идиотские поводы не идти, что можно было догадаться, что лето наши отношения (слово-то какое) не переживут. Не понял – сам виноват.

В этом году на нашем этаже освободилось несколько комнат – выехали бывшие пятикурсники, так что ждем пополнения. Надеюсь заселят не первогодками, а парнями постарше, потом расскажу, если будут интересные.

Завтра на книжный рынок поеду, хочу купить нового Мураками и Парфюмера.

Не помню, рассказывала или нет, но в первый год учебы я тут записалась в несколько библиотек. В две из них лично, а в остальные пришлось Шурку записывать – моей временной прописке дали там от ворот поворот.

Мало того, что записывать не хотели, так еще библиотеки эти – одно название. Это тебе не наша, куда придешь, а книжечки новые уже отложены и "Здравствуйте, девочки", и "Сейчас мы вам хорошего наподсказываем, навыбираем". Здесь такое было только в самой крошечной библиотеке с маленькой, милой тетушкой между двумя полками. Приходить приятно, но выбора никакого, дома те же книги лежат. В библиотеках побольше все чисто, тихо и серьезно. За наш с тобой хохот в разделе с романчиками, отсюда бы выперли на раз два. Да и какой раздел с романчиками? Тут у них видите ли "школьная программа, классика… современное есть, но немного, если вам нужно…" и тычет осуждающим пальцем на реденький, цветастый стеллажик. Такая разве поймет, что дибильные названия для романчиков – это целое искусство? “Гневная пуританка”! “В сладком плену у кентавра”! Черта с два, ей и юмор небось подавай классический и из школьной программы.

Ахаххах, что-то я разбушевалась, пока писала! Просто не хватает наших походов в библиотеку.

Здесь понравилось только в Парламентской. Она такая огромная и здание красивое, и мне там сделали специальный пропуск – пластиковый с фотографией. Стоил аж восемьдесят гривен, но зато действует целый год. Правда, я туда только два раза сходила – насмотрелась на красивую мебель, высокие потолки и огромные окна, а читать так ничего и не взяла. Долго и неудобно – запросить книгу, ожидать книгу, прийти через два дня. Это для тех, кто идет туда научные работы писать, а просто взять перечитать Ницше или Дали – целое дело. Обхожусь тем, что можно на рынке в мягких обложках найти.

В этом году предлагаю съездить друг к другу хотя бы по два раза за семестр, что скажешь? А то мы летом толком и не виделись, давай в течение учебного года восполнять.

Все, Голубушка, буду закругляться! Труба зовет на гульки, каникулы не резиновые, сама знаешь.

Жду ответа, как соловей лета! Прощаюсь, трудно перечесть! Этой рифмованной белибердой я хочу сказать, что скучаю по тебе страшно, жду всегда, до скорой встречи!

Ваше письмо успешно отправлено

ІІ (сентябрь)

Эгей!

Пишу тебе из самого сердца любимой моей столицы. Погода великолепная, я уселась на бордюр под каштанами, вокруг снуют туристы, голуби и попрошайки – красота. Лишь бы никто в меня шиншиллу или обезьяну не запустил: “Отличный кадр! С вас пятьдесят гривен”. Жду Шурку – пойдем гулять.

Учебный год уже начался, а мы все никак не настроимся. На занятиях скука невыносимая. Пока половину прогуливаем, но скоро начнутся практические занятия и нужно будет почаще туда ходить. А то если отчислят, конец мне. Родители не будут платить за повторный курс, а папу моего ты знаешь. Ругаться он не станет, просто отправит прямиком во взрослую жизнь – захочешь продолжить учиться, заработай на контракт и учись.

Он, кстати, в рейсе сейчас где-то в Норвегии. Судно новое, работы мало, так что он там каждый день на велике по фьордам рассекает и рыбу ловит. Такую рыбу, что не поймешь, можно ее есть или она только для красоты – не карась какой-то там! Он присылал фотки – природа невероятнейшая. Когда начну путешествовать, первым делом туда поеду. Ну, после Питера, конечно. В Питер – это святое, поскорее бы добраться до него. “Город сказка, город мечта…” С детства им брежу, но это ты уже тысячу раз слышала.

Из нового. Посетила меня в начале месяца неожиданная мысль: «Черные волосы мне не идут, хочу свой цвет». Неизвестно откуда эта мысль явилась на четвертый год покраски в черный, но я не стала это выяснять, а позвала Шурку и мы принялись за дело.

Чтобы вернуть волосы в родной каштан, нужно было сначала их осветлить. После осветления я стала желтой, как одуван, поэтому мы два дня не выходили из комнаты – прятали меня и выжидали положенное время, чтобы можно было перейти ко второму этапу. На третий день нанесли каштановую краску, которая была почему-то фиолетовой на вид, скрестили пальцы и сели ждать.

Теперь меня можно на олимпиаде вместо факела нести впереди процессии. Цвет получился настолько ядрено-рыжим, что аж страшно. Через неделю покрасили каштаном еще раз. Все равно рыжая, только еще и волосы теперь, как у старой Барби. Позавчера плюнула на это все и подстриглась совсем коротко – пусть отрастают. Кстати, привези, пожалуйста, свой утюжок для волос. Хочу опробовать его и купить такой же, если подойдет. А то с короткой стрижкой мои вьющиеся волосы утром выглядят так, как будто мне корова всю ночь голову лизала, особенно челку.

С девочками поговорила. Если ты сможешь приехать на последние выходные сентября, будет идеально. Оля уедет домой, ее кровать будет свободна, и ты сможешь спать на ней. Будет Ленусик, ты ее видела в прошлый раз. И Инна – новенькая, первокурсница. Мы еще толком не познакомились, но вроде нормальная. Да и какая разница, мы все равно в общаге сидеть не будем. Я уже пишу программу на выходные. Приедешь, посмотрим на нее и выбросим. Как всегда, будем просто шататься по улицам и болтать до умопомрачения.

Ночи еще по-летнему теплые, так что мы с Шуриком каждый вечер выходим на поиски интересных мест, людей и приключений. Столько нового хочется тебе показать, приезжай скорее. За три года город стал родным-преродным. Бывает, бегу в универ, скачу по ступенькам наверх из темноты подземного перехода, и такое тепло к этим ступенькам, как к старым друзьям: "Сколько раз мы с вами уже виделись, облупленыши вы мои?"

Но больше всего люблю забраться повыше, на смотровую площадку на одном из холмов. Так, чтобы с видом на Днепр, на левый берег. Город простирается до горизонта, высокие дома вперемешку с деревьями, змейки пробок, теплоходы на реке, люди-точечки на пляже… Тихо дышу, вдыхаю шум и в эти моменты он целиком мой, этот город.

О, еще вспомнила! Знаешь кто добавился в друзья? Илья! Тот, с которым я на море познакомилась. Не представляю, как он меня нашел, мы тогда контактами не обменялись. Толку от этого никакого – он дома остался учиться, но все равно приятно.

Симпатичных новых парней в этом году нам не обломилось. Заселили этаж первогодками – ходят перепуганные, к стенам жмутся, за все извиняются. Неужели и мы такими были? Не помню, но вряд ли.

Ой, все, прости-прости-прости! Шурик идет, в другой раз допишу. Уабада!

Ваше письмо успешно отправлено

ІІІ (сентябрь)

Привет!

Хочу рассказать важное, только начну с самого начала, поэтому получится длинно. Боюсь, что не подберу правильных слов. Ну, ладно.

У меня знакомый есть, никогда о нем не рассказывала, потому что рассказывать было нечего. Заходил к нам в комнату пару раз вместе с Антошей (парнем соседки), но буквально на минуту, так что мы с ним никогда не общались. Как-то в универе столкнулись и даже поздоровались. А еще недели две назад стояла под общагой, он мимо пробегал, остановился сказать, что у меня за лето красиво выгорели волосы. Тот еще комплимент, конечно. И все, больше мы нигде не пересекались.

А в прошлый четверг я возвращалась вечером от Шурки. Поздно уже было, хотелось прийти и сразу лечь спать. Но на входе в общежитие встретила Антошу, и он позвал на День Рождения к какому-то знакомому. Идти не хотелось, но он так заразительно веселился, что я пошла.

Позже туда же пришел Алик, тот что мастер комплиментов. Мы начали общаться. Сначала в компании, потом ушли от всех и говорили еще несколько часов обо всем, что в голову приходило. Празднование Дня Рождения шло полным ходом, но мы только время от времени присоединялись к общему веселью.

Ближе к трем часам гуляние начало понемногу угасать, кто-то включил спокойную музыку, и он пригласил меня танцевать. Свет выключили, пьяные и сонные студенты разбредались по комнатам, а мы все стояли обнявшись в темноте на кухне, и уходить не хотелось. Просидели с ним на узком подоконнике всю ночь, целовались, о чем-то еще говорили. Он провел меня в комнату, когда на улице было уже совсем светло.

В тот день я проспала все пары, даже ту, что была на два тридцать.

Проснулась с жуткой головной болью от стука в дверь. Открыла Оля. Он забежал в комнату такой бодрый и свежий, что я еще глубже зарылась в одеяла. Чмокнул меня в лоб, спросил о самочувствии, рассмеялся и предложил на следующий день вечером встретиться, поговорить. Промычала в ответ согласие, и он так же бодро испарился. А я лежала и думала мучительные мысли о том, какая же я вчера была пьяная.

Пыталась вспомнить, что могла ему всю ночь рассказывать. Чего-то совсем уж дикого не вспомнила. В основном разную философскую муть, которую только мы с тобой можем мусолить и при этом не считать друг друга шизиками. Решила так – раз пришел, значит одно из трех: или он не сильно вникал в мои речи, или не помнит их, или считает их адекватными.

Как бы то ни было, пьяная романтика сменилась похмельем, и я уже сильно сомневалась, стоит ли нам с ним еще что-то обсуждать. Идти-то нужно было в любом случае, ведь он Антошин друг, но отшивающую речь стоило прорепетировать, чтобы не придумывать на ходу.

Он зашел за мной вечером на следующий день и мы пошли на университетский стадион “говорить”. Аж смешно.

Забрались на верхние трибуны, сели рядом:

– Хочу тебя спросить. Ты будешь со мной встречаться?

Серьезно, прямо так и спросил. Я думала в двадцать лет так уже не спрашивают. И для этого нужно было меня аж сюда тащить? Речь я так и не подготовила, поэтому начала усердно выдумывать щадящий, но однозначный ответ. Он смотрел выжидательно и немного нахмурено, руки сцепил, пытался скрыть волнение.

Пошла стандартным путем:

– Понимаешь… Я сейчас не готова к отношениям. Совсем недавно у меня был трудный разрыв и мне нужно время, хочется побыть одной.

Вполне нормально получилось, ясно и безобидно, на мой взгляд.

Он отвернулся и молча смотрел на трибуны напротив. Нужно было еще что-то сказать, но ничего из того, что приходило в голову, вслух произносить не хотелось.

– Ну, пойдем тогда обратно.

Я выдохнула – можно больше ничего не выдумывать.

Возвращались в общагу вместе. Он широко размахивал руками и рассказывал что-то смешное. Хотел продемонстрировать, что ему по большому счету безразлично, что только что произошло. Проехали, так сказать.

Я его почти не слушала. Шла рядом и не могла избавиться от чувства, что что-то не так.

Подобная ситуация была далеко не первой в моей жизни. Обычно в них присутствовала какая-то совершенно неуместная драма и меня это раздражало. Хотелось избавиться от человека, как можно скорее. Провалиться сквозь землю, а лучше, чтобы провалился он.

Но в этот раз все было иначе. Вот он идет рядом, о чем-то болтает. Человек, которого я видела от силы шесть раз, которого я совсем не знаю и который должен быть чужим. А вместо этого он непонятно родной.

Попрощались возле лифта. Я позвонила ему через два дня, сказала, что нужно поговорить.

Вышла на общую кухню и ждала, сидя на подоконнике. Он пронесся мимо через коридор, вернулся и замер в дверях. Заговорила первая:

– Хочу тебя спросить. Ты будешь со мной встречаться?

Он старательно сохранял невозмутимость и почти без улыбки ответил:

– Мне нужно подумать. Скажу завтра.

"Идиот" решила ему вслед и рассмеялась.

Это было вчера, а сегодня он позвонил и предложил вместе поужинать. Так что вечером у нас первое свидание.

Такая вот история. Кажется, это серьезно. Нет, не кажется, это серьезно. Такого со мной еще не было. И хорошо, и страшно одновременно. Смешно. Я думала, что так не бывает. А вот оно.

Обнимаю тебя и жду в субботу. Смотри в окно внимательно – буду тебе платком махать с платформы. Платок возьму побольше, чтобы глазоньки твои еще издалека меня разглядели.

До встречи!

Ваше письмо успешно отправлено

ІV (октябрь)

Давно не писала. Прости, прости, прости!

Я влюбленная, одуревшая. Думаю только о нем, когда его нет, а когда есть – совсем ни о чем не думаю. Плетусь на пары, как на каторгу, а назад лечу пулей – только бы рядом поскорее оказаться.

Никуда не хожу, ни с кем не вижусь. Скорее всего друзья обижаются. Не знаю и знать не хочу. Прости, это пройдет скоро. Наверное.

На первое свидание мы тогда пошли слушать живую музыку в пабе и пить крафтовое пиво. Он дождался, пока я выйду в туалет, чтобы самому все оплатить, не устраивая плясок вежливости вокруг счета. Мелочь, но мне понравилось.

Весь вечер говорили и целовались.

В общем-то, это то, чем мы с тех пор и занимаемся каждый день – говорим и целуемся. И если бы можно было так всю жизнь прожить, я бы согласилась, не раздумывая.

Он веселый и серьезный одновременно. Учится на третьем курсе, хоть мы и одного возраста – год после школы пропустил. Со второго курса начал работать и совмещает это с учебой каким-то непостижимым образом.

У меня в универе полный завал. Много прогуливала… Иногда с Шуркой, но чаще просыпала занятия после ночных посиделок на кухне с Аликом. Ничего не учила. Совсем ничего… Сдала меньше половины работ. Пишу и пальцы немеют – вдруг отчислят? Ладно, не в первый раз, выкручусь.

О, забыла рассказать.

Ну, ты видела Алика на фотографиях – лысый, бородка эта рыжая. Думает, что так он похож на любимого своего то ли актера, то ли музыканта, никак не запомню. И очень злится, когда я с этого смеюсь.

То, что понравился он мне не за внешность, а скорее вопреки, вообще его в ступор вводит: “Как это, я же так прекрасен???” Ахах!

И тут мне в руки попался его паспорт. Открываю, а оттуда на меня смотрит Микки Рурк в юности. Глазам сначала не поверила. Но ведь точно его паспорт – фамилия, имя – точно он. Не знаю, как, но нужно уговорить его избавиться от этой бородешки и вернуть волосы.

Опять вспомнила фотографию. До чего красивый… Эххх…

Я наконец-то поняла, чего мне так не хватало в отношениях.

Он не носится мной, как с нежным цветочком. Не боится сказать или сделать что-то не так. Мы постоянно спорим, чаще всего из-за языков. Он на украинском разговаривает и называет меня “москалём”. А я нападаю на его суржик – раз так любит свою “мову”, пусть потрудится выучить ее.

В такие моменты он или подхватывает меня и поднимает высоко-высоко, или скручивает каким-то хитрым приемчиком, так что не шелохнуться, и требует взять свои слова назад. И все, я уже не спорю, слова не забираю, только хохочу безостановочно.

Дурачимся все время. Вчера из универа нес меня в общагу подмышкой!

С ним как дома. С родителями тоже вечно подтруниваем друг над другом и ржем.

Он смотрел Бойцовский клуб. И Американскую историю Икс. Это два его любимых фильма, представляешь?!! Как у меня!!!

Могу себе представить, как это письмо будет со стороны выглядеть. Не успеешь открыть, а розовые сопли уже по всей комнате растекутся.

Но тут уж ничего не попишешь. Хочется рассказывать все до последней буквы, потому что все кажется невероятно важным. Пропущу хоть слово, хоть взгляд и ты не поймешь, как восхитительно то, что происходит со мной сейчас и как я счастлива.

Обещаю не говорить о нем, когда приеду. Или почти не говорить. Билет буду брать на следующей неделе, как только появится в продаже. По прогнозу у вас еще будет тепло в это время, но если нет, то нет. Усядемся в общажке в конце коридора и будем чаи гонять.

Обнимаю тебя крепко.

Ваше письмо успешно отправлено

V (октябрь)

Хелоу, дарлинг!

Случилась у нас ситуация. Совершенно неожиданная, но весьма поучительная для меня. Называется “Теперь будешь знать, с кем спишь”.

Договорились с Аликом поехать в субботу по магазинам. На самом деле, это слишком громко сказано. Мне нужно было только джинсы купить, а ему шорты, чтобы в общаге ходить.

Для меня фраза "купить джинсы" значит примерно следующее: "Мы приедем на рынок, я посмотрю джинсы в первом ряду и куплю их там. Если в первом ряду ничего не найду, то зайду во второй ряд. Если и там ничего хорошего не будет, то куплю в первом, потому что во второй раз я на рынок не поеду, а ряды с третьего по сто восьмой – это растиражированные первый и второй".

Про покупку домашних шорт для парня думала еще лучше: "Пока мы будем идти от метро к первому ряду, где я куплю джинсы, он не глядя вытащит из первого попавшегося ящика шорты, оплатит их, не примеряя, и нам даже шаг сбавлять не придется".

На мой, как оказалось не вполне компетентный, взгляд, такой порядок вещей логичен и прекрасен. Так ведь можно даже не успеть заметить, что ходила за покупками. Только раз… и уже можно ехать куда-нибудь гулять.

К сожалению, по дороге к первому ряду, где я нашла свои джинсы, ящиков с шортами не оказалось. Поэтому мы прошли все сто восемь рядов рынка, но увы, так и не нашли шорты Алика. Зато перемерили около тысячи тех, которые точно не его.

Дальше, как в тумане. Помню рынок на Шулявке, потом рынок на Петровке, потом, кажется, снова на Шулявке. Я уже не помню, где именно, но он таки нашел шорты. Не вполне его, конечно, но для общаги сойдут, мать их.

В итоге сделала для себя вывод, что трактовки таких фраз, как "поездка за покупками", нужно сверять на берегу. Потому что еще чуть-чуть, и я бы скопытилась где-то посреди очередного рынка, в безликом ряду, не узнав даже его номера, так как перестала различать их примерно после второго.

Написала фразу «будешь знать, с кем спишь» и захотелось поделить тем, о чем рассказывать не собиралась.

Мы встречались уже почти месяц, а у нас все никак не получалось остаться одним в комнате дольше, чем минут на пятнадцать. Конечно, комната – это не единственное место в общежитии, где можно уединиться. Но что-то изначально с этим не сложилось и чем больше времени проходило, тем больше событие первого секса разрасталось в своей важности и грандиозности. Теперь уже закрыться в душе и распочиниться по-быстрому казалось кощунством. И мы начали ждать момент, когда у одного из нас соседи разъедутся и можно будет закатить “ужин при свечах”.

Но вокруг разгар семестра. Соседи, а их у нас шестеро на двоих, ехать никуда не собираются.

От наших ежедневных многочасовых поцелуев на кухне у меня начало шуметь в ушах. Сначала только время от времени, но недели через две уже шумело, не переставая, днем и ночью. Как будто в голове несется товарняк, и конца-края ему не видать.

И вот, в прошлое воскресенье мы собрались идти на концерт. Приехали несколько человек из родного города Алика, собрались все в общаге (хорошо, что успел купить шорты, а то в чем бы гостей встречал?). Это были друзья его детства, а значит первые в моей жизни смотрины. Не у родителей, конечно, но кто знает, где строже отбор. Так что в грязь лицом ударять было нельзя, и я пила наравне со всеми. На концерт добирались уже безоговорочно одобренные друг другом.

В зале было темно и тесно. Уровень сексуальности под всей этой светомузыкой зашкаливал. Поезд в моей голове свистел о прибытии. Сомнений не было, если сейчас же у нас не случится этот чертов первый секс, я тронусь умом.

Мы долго метались по дворам в поисках подходящего темного закутка, но как назло, повсюду то заросли, то грязь, то открытые окна. В конце концов забрались по ржавой пожарной лестнице на площадку на уровне второго этажа и там все случилось.

Когда спустились, оглянулась посмотреть на это место – черт, даже под фонарем лучше бы спрятались. Но во дворе было пусто, а приличные люди пусть ночью спят, а не разглядывают в окна пожарные лестницы.

Я хорохорюсь, но на самом деле мы с ним после этого стали еще ближе, роднее и так мне хорошо, что аж грустно. Не знаю, как лучше объяснить, но ты ведь и так поймешь.

Ваше письмо успешно отправлено