Текст книги "Сезон охоты на недотрогу (СИ)"
Автор книги: Ани Марика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Глава 12
Алина
В голове не укладывается вся эта история. Я четыре года жила с ненавистью к отцу и к Илье. Сама себя прятала от всего мира. Боялась, что он найдёт меня, заберет в счёт долга. Долгими одинокими ночами проклинала Аверина и строила воздушные замки.
Что было бы, если бы я не подслушала тот разговор? Что было бы, если бы Илья меня забрал и сам спрятал от бандитов? Мы бы были вместе все эти годы. И с папой отношения не разладились.
А теперь…
Есть ли у нас будущее?
Поднимаю взгляд на мужчину. Он пытливо смотрит прямо в глаза. Серьёзный. Строгий. Напряжённый.
– Веришь мне? – спрашивает, обходя кухонный островок. Медленно и грациозно. Словно дикий кот на охоте.
Часть меня, влюблённая в него восемнадцатилетняя дурочка, верит. Другая же часть упрямо держится за прошлое. За четыре года одиночества. Какой бы ни была правда, из-за него я потеряла несколько лет вдали от родственников.
– Нет, – задираю выше голову.
Илья не слушает, приобнимает и властно накрывает мои губы своими. Упираюсь кулаками в каменную грудь. Пытаюсь остановить чувственный натиск. Прервать. Оттолкнуть. Влепить пощёчину и прогнать. Только ничего из этого не делаю. Я безвольной в его руках становлюсь. И это дико бесит.
Всхлипнув, плачу. Прямо во время поцелуя реву.
– Тише, – шепчет в губы Аверин, поглаживая по волосам. – Всё хорошо, Принцесса. Я тебя никогда не обижу.
– Почему? Почему ты не приехал тогда? – задыхаюсь от слёз.
– Я связан обязательством с федеральным агентством. И даже сейчас не должен был тебе рассказывать о работе под прикрытием. Да и считал, что лучше будет тебя отпустить. Был уверен, что ты меня забыла и живёшь полной жизнью.
– Я и жила! – бурчу упрямо. Не хочу, чтобы он думал, что я по нему страдала.
Аверин головой качает и криво улыбается. Будто прекрасно знает, что вру ему нагло.
– Не отталкивай, Аля. Если потребуется, буду воевать со всем миром, но тебя не отпущу. Больше не отпущу.
– Из-за этого Буйного? – закусив губу, в глаза заглядываю.
– Нет, – Илья хмурится, заправляет прядь моих волос за ухо и прижимается лбом к моему лбу. – Из-за тебя. Ты уехала и забрала все краски мира. Забрала всё светлое с собой. Оставив меня в беспросветной тьме. Я люблю тебя, Алина. Влюбился в шестнадцатилетнюю капризную девчонку. И смотрел, как она превращается в прекрасную девушку. Смотрел, не смея прикоснуться. Не смея даже надеяться. Я себя терял во лжи и грязи, но ты меня вытягивала к свету. И только из-за тебя я не свихнулся, не потерял себя.
Опять плачу. Смаргиваю дурацкие слёзы. И, потянувшись на носочках, сама целую его в губы.
Поцелуй солёный, но желанный. Сразу бьёт под дых, вытягивая весь воздух из лёгких и наполняя жаром.
Я будто скидываю сдерживающие меня оковы, за которые все эти годы держалась. Царапаю могучую шею, тянусь ещё ближе, ещё теснее. Наши языки сталкиваются в безумном танце. Губы покалывает от колючей бороды Аверина. А в солнечном сплетении вспыхивают миллиарды фейерверков.
Меня в какую-то параллельную вселенную выбрасывает. Есть только он и я. Есть общее желание, эти прикосновения, поцелуи до саднящих губ и нехватки кислорода. Страсть, что туманит сознание и отключает мозг, оставляя лишь животную похоть.
– Моя малышка, – жарко шепчет Илья, оставляя дорожку поцелуев до самой шеи и прижимаясь к бешено бьющейся артерии.
Задираю выше голову и хватаю ртом прохладный воздух. Нужно прерваться. Остановиться. Я ведь не простила его. Я всё ещё обижена. Он всё ещё виноват в моём одиночестве.
Но вместо этого я комкаю в руках рубашку. Задираю и стягиваю через голову. С наслаждением скольжу пальцами по стальным, безумно горячим плечам. Давлю, оставляя следы от ногтей.
Илья подхватывает на руки и сажает на стол. Вклинивается между ног и тянет мою толстовку. Поднимаю руки, избавляясь от ненужной вещи, и, охнув, выгибаюсь. Его губы продолжают исследовать моё тело и добираются до груди. Смыкаются на чувствительной вершинке. Язык ласкает и бьёт по моим натянутым в тугую спираль нервам.
Горячая волна, что сконцентрировалась в солнечном сплетении, растекается и жаром наполняет низ живота. Я пытаюсь удержаться за него и себя теряю от этих порочных поцелуев. Откровенных прикосновений.
– Илья! – вскрикиваю, когда он прикусывает сосок и тянет на себя.
Оторвавшись от одной вершинки, он не забывает о второй и вновь меня топит в неизведанных доселе ощущениях. Рычит моё имя. Шепчет что-то неразборчиво.
Я же с ума схожу. В волосы короткие зарываюсь. Стискиваю их в кулаке. Ёрзаю и вскрикиваю. Мужские пальцы легко проскальзывают через спортивные штаны и трусики и проезжаются по мокрой плоти. Сама ёрзаю, усиливая контакт. А он трёт и касается так же, как этим утром. Но мне этого мало. Хочу большего. Хочу его.
– Илья, – зову с тихим всхлипом.
– Уже кончаешь, – оторвавшись от груди, в глаза заглядывает.
– Нет, я!.. – вскрикиваю на полуслове и жмурюсь, потому что и вправду чувствую приближение освобождения.
– Посмотри на меня, – он усиливает давление.
Распахиваю веки и тут же закрываю. Меня будто током прошибает. Илья накрывает мои губы своими, выпивает все стоны и всхлипы. Возится со своими брюками и, перехватив мою руку, тянет вниз.
Ладонь шпарит от жара каменной плоти. Стискиваю его, вырывая глухое шипение. Дрожу вся. Лихорадочно двигаю кистью. Илья чуть приподнимает меня и стаскивает мои штаны вместе с бельём.
– Стой, я не хочу так, – упираюсь ладонью в грудь, прерывая поцелуй. Мы оба заведены и на грани, дышим с надрывом. Но он останавливается.
– Как, Алина? – цедит. Челюсть до желваков сжимает. Старается сохранить самообладание.
– Не здесь. Это мой первый раз, – слова даются тяжело, а на губах Аверина расцветает чарующая улыбка.
Рывком подхватывает на руки. Вскрикнув, обнимаю за шею, а он идёт. Словно атомный ледокол, без напряга несёт меня. Легко по ступенькам перепрыгивает. Добирается до моей спальни и укладывает на незаправленную кровать. Нависает на вытянутых руках. Смотрит с хищным оскалом. Любуется.
Судорожно втянув воздух, притягиваю его ближе. Наши губы вновь сталкиваются в жадном поцелуе. И реальность окончательно рассыпается. Есть только он, его жаркие прикосновения. Он осыпает меня жгучими поцелуями. Покрывает всё тело. Ласкает. Гладит. Стискивает.
Сама тянусь навстречу. Выгибаюсь, желая большего. Втягиваю живот, чувствуя горячую плоть между ног. Он собой накрывает и рывком соединяет нас. Крик застревает в горле. Дышу надрывно, широко распахнув веки. Смотрю в серую сталь его глаз. Ногтями впиваюсь в его плечи, оставляя белёсые лунки.
– Расслабься, – шепчет он, целуя в губы и щёки.
Придавливает весом, не давая сдвинуться. А мне тесно. Не больно, но дискомфортно. Всю распирает и тянет.
– Давай, малышка, доверься мне, – прикусывает мочку, с шумом выдыхая горячий воздух в ухо.
Илья опять целует. В шею зарывается. Прикусывает и лижет. Ручищами грудь сжимает до лёгкой боли. Выкручивает напряжённые вершинки.
Я плавлюсь в его руках. Прикрываю глаза и вздрагиваю от прикосновений. Вбирает в рот сосок. Дует слегка на разгорячённую и чувствительную кожу. Срывает с моих губ стон удовольствия.
– Вот так, малышка, – урчит он и плавно отстраняется, лишая тяжести его тела.
Хнычу, притягиваю обратно, ноги дрожат, но тянусь и выгибаюсь навстречу.
Илья медлит. Плавно толкается, снова вызывая во мне странные ощущения тесноты. Он большой. Везде большой, и нужно привыкнуть к его размерам.
– Не больно? – шепчет, перемещая ладони на бёдра и шире разводя мои ноги. Мотаю головой и, охнув, выгибаюсь.
Аверин двигается, задаёт ритм. Ускоряется. Толкается глубже. И полностью меня размазывает. Я могу лишь держаться за него и подстраиваться.
Постепенно желание вновь накрывает сознание. По венам вместо крови возбуждение циркулирует, разнося удовольствие. Сама двигаю бёдрами, желая получить необходимую разрядку.
– Тише, – тормозит мужчина. Улыбается в губы. – Не торопись.
– Не останавливайся, – всхлипываю, стискивая шею. – Мне не больно. Илья!
Движения усиливаются. Аверин толкается резко, с оттяжкой. Распахиваю веки, смотрю, как он запрокидывает голову назад и стонет вместе со мной. Склоняется вновь, напряжён весь. Аж вены вздуваются на шее и руках.
– Чёрт, детка. Ты нереальная, – рычит он тихо, вколачиваясь быстро и мощно.
Громкие пошлые шлепки перекрывают мои стоны. Меня подбрасывает на волнах наслаждения. Я чувствую, как подхожу к краю пропасти. Ещё один толчок и полечу вниз. Прямо на твёрдую землю. Но Илья удерживает. Двигается размашисто. Толкается вновь и вновь. Смотрит сталью в глазах. Крепче обнимает.
Его пальцы пробираются между нами и накрывают заветный бугорок. Меня вновь коротит электрическими разрядами.
– Илья! – выкрикиваю.
– Давай, Аля, со мной, – мужчина дрожит весь. Тоже на грани.
Меня изнутри разрывает. Распыляет на атомы. Судорожно цепляясь за него, я теряю связь с реальностью и содрогаюсь в чистом экстазе. Илья хрипло стонет и тоже кончает. Падает сверху, окончательно придавив, и продолжает двигаться глубоко внутри.
Отдышавшись, на локтях приподнимается. В ладонях голову держит, целует в припухлые саднящие губы. Шепчет что-то неразборчивое. Нехотя распахиваю веки. Моргаю часто-часто, потому что его лицо перед глазами расплывается.
– Почему ты плачешь? – спрашивает, стирая большими пальцами дорожки из слёз. Напрягается всем телом и хмурится.
Ответить не успеваю, внизу с грохотом срывается дверь с петель. Раздаётся грубая брань и топот ног. Вздрагиваю и испуганно жмусь теснее.
Илья рывком вскакивает, лишая своего тепла. Хватает джинсы и, бросив на меня тяжёлый взгляд, выходит из комнаты.
Глава 13
Алина
Внизу раздаются звуки борьбы. Глухие рычания, мат, звон стекла и грохот ломающейся мебели. Я в некоем ступоре, не сразу соображаю. С минуту просто лежу, комкая в руках простыню, а после вскакиваю и мечусь по комнате, не зная, за что хвататься.
Кое-как собравшись и преодолев глупый страх, нахожу в недрах шкафа скомканную свитер-тунику и, натянув на голое тело, вылетаю из комнаты. Бегу совершенно босая по лестнице, отмечая, что даже перила разломали.
Вся прихожая в щепках и осколках. Останавливаюсь на последней ступеньке. Осматриваю зону боевых действий. Сломали всё, что плохо лежит. Даже окно выбили! Покорёженная входная дверь настежь распахнута, и звуки теперь раздаются с улицы.
Осторожно обхожу осколки да щепки, прячу ноги в уггах, выскакиваю на крыльцо, да так и замираю с широко распахнутыми глазами.
Мой злющий, тиранистый старший брат со всей яростью избивает моего полуголого любовника. Они оба друг друга избивают, ведь Аверин не отстаёт от него.
– Хватит! – ору, слетая со ступенек.
Меня, естественно, никто не слышит. Мужчины оба два увлечены дракой. Колошматят друг друга, не жалея сил. Ещё и мат изрыгают, а Миша успевает угрозами сыпать.
Брат роняет Илью прямо в сугроб и, навалившись, наносит ряд ударов прямо по физиономии. Даже кровь брызжет на белый снег и мои ноги.
– Остановись! Ты его убьёшь! – бросаюсь на спину близкого родственника. Тяну назад. Руку сжимаю и висну.
Миша в бешенстве корпусом дёргает, словно пушинку меня в сторону стряхивает. Не удержавшись, скольжу по обледенелой брусчатке. Глупо руками размахиваю и, вскрикнув, падаю. Головой бьюсь об ступеньку, до искр из глаз.
– Аля!
Мужчины, наконец, перестают метелить друг друга. Илья отталкивает навалившегося на него Мишу и подскакивает ко мне.
– Идиот! – орёт Аверин на моего брата, на руки меня подхватывает. Хнычу и стону от адской боли, разрывающей сознание. Голова ужасно раскалывается, колокола в ушах звенят. Перед глазами всё плывёт и темнеет.
Мужчина укладывает меня на диван и нависает. К нему присоединяется Миша. Что-то спрашивает, извиняется. Илья рычит, отпихивает.
– Вызывай скорую, кретин! – рявкает Аверин, а ко мне слух возвращается.
– Я на машине, быстрее довезу. Поехали, – огрызается Миша.
Поколебавшись, Илья отступает. Я оказываюсь вновь на руках, теперь уже брата. Мы опять выходим на улицу. Цепляюсь за ворот Миши, кручу больной головой, мутным взглядом выискивая отставшего Аверина. Брат, похоже, ждать его не планирует, бодро движется к своей машине. Калитку пинает с силой и останавливается как вкопанный, не дойдя пары шагов.
– Твою мать, – тихо выплёвывает Миша, смотря вдаль.
Перевожу взгляд, не понимая заминки. По узкой дороге едет колонна чёрных внедорожников. Дрожу то ли от холода, то ли от страха, а может, и вовсе от головной боли.
– Твою мать, ты хвост привёл! – рычит обвинительно Илья за спиной и пихает Мишу в плечо. – В дом. Быстро!
Мужчины разворачиваются и бегут обратно к дому. Я чувствую, что сейчас отключусь. Тошнота к горлу подкатывает. Как только обретаю почву под ногами, сгибаюсь, и меня выворачивает.
– Аля! – Мишка обеспокоенно волосы назад убирает и придерживает. – Держись, малыш.
Дрожащей ладонью по виску провожу, чувствую влагу. Непонимающе смотрю на руку и сглатываю очередной подступающий ком. Вся ладонь в крови.
– Всё будет хорошо, – успокаивает брат.
Опять ищу Аверина. Меж тем с улицы слышны звуки подъезжающих машин.
– Где… Где Илья? – морщась, выдыхаю.
– Я здесь, – мужчина заходит и передаёт мне спортивные штаны вместе с бельём, что были сдёрнуты ещё на кухне. Сам он тоже накинул на плечи смятую рубашку. Могла бы я покраснеть, обязательно сделала бы это.
Миша матерится сквозь зубы и отворачивается. А Илья помогает одеться и, зажав мобильник плечом, кому-то отдаёт приказы.
– Да, Вадим, всех! Немедленно! – рявкает нетерпеливо.
Замечаю, как вытягивается лицо моего брата. Он опять злится и, кажется, планирует очередное мордобитие. Вяло руку вскидываю, желая остановить драку.
На этом силы покидают меня. Покачнувшись, падаю. Оба товарища успевают подхватить, и я отключаюсь.
В себя прихожу от сильной тряски. Резко вскидываюсь и таращусь на мужественный профиль в кровоподтёках. Илья бросает быстрый обеспокоенный взгляд, но продолжает рулить.
– Что… Куда… Где мой брат? – бормочу, морщась от головной боли. Трогаю виски, кто-то мне бинтом перевязал голову. Хоть что-то.
– Он выйдет на связь позже. Как ты? Голова болит? – отрывисто отвечает, но на меня больше не смотрит. Оно и понятно, мы по какой-то чащобе, буреломам и бездорожью едем. Чуть зазеваешься и врежешься в дерево.
– Вроде хорошо, но голова болит. Мне бы анальгину и мрт.
– Аптечку на заднем сиденье возьми, там был обезбол. С МРТ посложнее будет, – хмыкает Илья.
Послушно отстёгиваюсь и свешиваюсь между сиденьями. Перед глазами всё плывёт, ещё эта тряска. Все силы уходят, чтобы просто взять небольшой чемоданчик.
Воду нахожу в кармашке двери. Принимаю сразу две таблетки и, прикрыв глаза, откидываюсь на спинку кресла.
– Пристегнись, – приказывает Аверин. Выполняю и это.
– Кто это был? Те бандиты? Буйный? – как только боль немного отпускает, спрашиваю.
– Миша так торопился спасти твою честь, – рычит со злостью Илья, сжимая до побелевших костяшек руль, – даже не подумал о том, что за ним могут следить.
– Это я виновата, – опускаю голову. – Он заподозрил неладное, когда я позвонила и начала расспрашивать про адвоката и ту историю.
– Ты тут совершенно ни при чём. Мише сто раз было сказано: проверяй, нет ли слежки.
– Вадим и вся охрана в нашем доме тоже твои? – перевожу тему.
– Да. Это моя основная деятельность. Клуб – так, для прикрытия, что ли, – оправдывается Илья, бросая быстрые тревожные взгляды. Будто боится, что я опять его в чём-то обвиню. Но у меня нет ни сил, ни желания на конфронтацию.
– Миша точно в порядке?
Мне не нравится эта заминка. Тревожная пауза. И очередной быстрый взгляд.
– Всё будет хорошо, – отвечает он и даже улыбается разбитыми губами.
– Ты мне врёшь… – шепчу, сжимая с силой кулаки.
Впиваюсь ногтями в мягкую плоть ладоней, чтобы боль в груди притупить. Потому что страшно. Страшно оттого, что покалеченный мозг представляет картину третьей надгробной плиты на кладбище. Миша бы никогда не отправил меня с Ильёй. Он бы его бросил разбираться, а сам бы увёз меня подальше.
– Останови машину! – срывается голос на крик.
– Успокойся! – мужчина перехватывает мою руку и стискивает. – С ним всё будет хорошо, слышишь?
– Скажи правду, Аверин! Хоть раз в жизни скажи мне чёртову правду! – отпихиваю его конечность, даже не замечая, как он от боли морщится.
– Мы доедем в безопасное место, и я тебе всё расскажу, – обещает Илья, сбрасывает скорость и, наконец, поворачивается всем корпусом ко мне.
– Если он… – закусываю дрожащую губу, давлю истерику на корню. – Если с ним что-то случится, я тебе этого никогда не прощу.
– Знаю, – как-то обреченно вздыхает Аверин и, наконец, сворачивает на более-менее ровную дорогу.
Глава 14
Алина
К вечеру мы приезжаем в богом забытое село. Машина останавливается возле кособокого домика, стоящего на отдалении от остальных. Аверин помогает спуститься, так как меня знатно шатает. Проводив в дом, просит посидеть одной, он автомобиль спрячет подальше от глаз.
Кутаюсь сильнее в шубку и осматриваюсь. Всего лишь две комнаты. Кухонька небольшая и совмещенный санузел.
В первую очередь зажигаю плиту и, смахнув пыль с чайника, набираю воду и ставлю на огонь. Как раз когда вода закипела, в дом заходит Илья.
– Голодная? – спрашивает, остановившись у порога. Киваю. – Ужин будет скудным.
Мужчина достаёт из чулана пару банок кильки в томате и пару пачек лапши быстрого приготовления.
– Ужин студента, – хмыкаю, доставая чашки и промывая их от пыли.
В чулане также находится заварка и даже банка сгущёнки на десерт. Илья ножом открывает консервы, я завариваю лапшу и чай, и мы садимся ужинать.
– Расскажи. Ты обещал, – бормочу, набрасываясь на еду.
– Буйный хотел забрать тебя, – со вздохом начинает Аверин. – Мои ребята ещё не добрались. Миша остался дожидаться их и удержать шестерок Буйного.
– Один, – тяжело сглатываю. – Он… Они его ведь могут убить. Ты бросил его там⁈
Вскакиваю.
– Мы решили, Алина, – предупреждающе цедит. – Один из нас останется и дождётся подмогу. А второй увозит тебя в безопасное место.
– Миша бы никогда не оставил меня с тобой.
– Всё будет хорошо. Если бы с ним что-то случилось, мне бы уже позвонили, – Аверин достаёт телефон и включает его, показывая, что нет ни пропущенных, ни смсок. – Не веришь мне, поверь в брата.
– Он единственный близкий человек, – обнимаю себя и мелко дрожу.
Илья встаёт из-за стола и, подойдя ко мне, сгребает в свои медвежьи объятья. Всхлипнув, утыкаюсь носом в грудь и прикрываю глаза.
– Обещаю, всё будет хорошо, малыш, – шепчет, целуя в темечко. – Доверься нам.
Немного успокоившись, мы вновь приступаем к ужину, после которого меня жутко клонит в сон. И пока Илья моет посуду, благополучно засыпаю на скрипучей кушетке.
Просыпаюсь оттого, что Аверин укладывается рядом. Тянусь сама за поцелуем, но нас прерывает телефонный звонок. Мужчина, чертыхнувшись, нехотя встаёт и идёт к аппарату. Смотрит на дисплей и, подхватив пачку сигарет, выходит на улицу.
Укутавшись в плед, плетусь за ним. Мне неспокойно и опять головная боль вернулась вместе с тошнотой. Скорее всего, сотрясение всё-таки заработала.
– Младший Демидов, как и папаша, гниёт в земле, – слышу тихий голос и замираю у порога. Мужчина меня не видит, курит и смотрит вдаль. – … Я умею отделять личное и бизнес, Буйный, – рычит он. – Разбирайся сам, а за меня не переживай.
В дрожь бросает от плохого предчувствия. Обнимаю себя сильнее. Аверин завершает разговор и поворачивается. Удивленно бровь поднимает.
– Ты соврал мне, – шепчу, сглатывая.
– Не врал, – качает головой Илья и, быстро сократив расстояние, обнимает.
– Я хочу услышать Мишу! – упираюсь ладонями в грудь и, вырвавшись, ухожу в комнату.
– Постой, Аль, – идёт по пятам мужчина. Не слушаю, перебираю спортивную сумку Аверина в поисках своего телефона. Он перехватывает за плечи и разворачивает.
– Где мой телефон⁈
– Остался на даче. Тебе нужно отдохнуть, желательно поспать.
– Тогда ты позвони Мише. Я помню его номер наизусть, – перебиваю, дёргая корпусом. – Набирай, Аверин!
– Сейчас с ним нет связи, – качает головой.
– Скажи! Скажи мне правду! И руки убери! – резко оттолкнувшись, пячусь.
– Потому что для всех он мёртв! – припечатывает Аверин.
Дыхание перехватывает. Я замолкаю и ошеломлённо таращусь на мужчину. Илья треплет волосы и притягивает к себе. Не дёргаюсь, позволяю себя обнять.
– Мы не успевали придумать план и сымитировали его смерть. Миша с твоего телефона вызвал полицию, я выстрелил вхолостую и, забрав тебя, уехал. Буйный даже не стал в дом заходить, побоялся, что его застанут на месте преступления, – тихо вещает Илья, поглаживая по спине. – Он оставил шестерок приглядеть за домом. Вадим успел забрать Мишу раньше прибытия полиции. Сейчас они на конспиративной квартире. Как только Вадим выйдет на связь, я дам тебе поговорить с братом.
– Почему вы не дождались полиции? – поднимаю голову и морщусь от подкатившей тошноты.
– Нельзя доверять ментам. Буйный, хоть и потерял прежний авторитет, но связи не растерял. Мы поймаем его, принцесса. Вместе. И раз Миша согласился тебя со мной отпустить, значит, благословил, как считаешь? – криво улыбается Аверин, переводя тему.
– Вряд ли, скорее просто просчитал выгодный для всех исход, – ворчу я.
– Как твоя голова? – Илья тянет к кушетке.
– Болит. И мне всё же нужна МРТ.
– Утром приедет один из моих ребят и съездим в клинику, – заявляет он и тянется к сумке с аптечкой. – Пока обезболим, и ты поспишь.
Согласно киваю и устраиваюсь на скрипучей кровати. Засыпаю на удивление довольно быстро.
А вот просыпаюсь в совершенно незнакомом месте. Мутным взглядом обвожу просторную одноместную палату. Замечаю спящего на кресле Аверина.
– Почему я здесь? – сиплю и морщусь от сухости во рту. Илья сразу же подскакивает ко мне.
– Ты слишком долго спала и ужасно меня напугала, принцесса, – выдыхает он, стискивая холодные пальцы. – Как себя чувствуешь?
– Сносно, – пожимаю плечами. – Голова всё ещё болит, а ещё пить хочется.
Илья тут же отходит к столику и, откупорив бутылку, наливает в стакан воду. Вызывает медиков и возвращается.
– Сотрясение всё-таки заработала, да?
– Угу, – кивает он, хмуро осматривая меня.
– Миша на связь не выходил?
Аверин молча набирает номер и передаёт телефон мне. С замиранием сердца жду, когда гудки сменятся родным голосом.
– Я ему в няньки не нанималась, Аверин! – рявкает на том конце провода совершенно точно не Миша.
– Свет? – обалдело шепчу, таращась на Илью.
– Алька! – визжит подруга дней моих суровых. – Как ты?
– Всё хорошо, спасибо. Я думала, что звоню брату. Прости, если отвлекла.
– Да тут он, сейчас, – ворчит беззлобно Светка и, судя по шуршанию, передаёт телефон.
