Текст книги "Любовь ранит даже ее (СИ)"

Автор книги: Анхелика Фернандес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Арлета утвердительно кивнула и собиралась уйти, но сильные пальцы вцепились в ее локоть.

-Сегодня особенный вечер. Ночь, звезды и луна -романтично, не так ли? -получив еще один кивок, Гретель продолжил: -И уж если ты пришла ко мне без оружия, то я вполне могу...

С этими словами он накрыл ее губы своими, нежно поглаживая спину, обдавая жарким огнем страсти

                        ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.

Арлета обхватила его шею руками, притягивая ближе. Стараясь отпить всю воду из колодца, словно только он мог дать ей силы на жизнь.

Это не был нежный поцелуй в самолете. Гретель проник языком ей в рот, пальцами зарывшись в ее волосы. Его щетина больно царапала ей лицо.

 На этот раз им владело не одно лишь плотское вожделение. Арлета почти физически ощущала душевную боль и тоску. Повинуясь безотчетному порыву, она тесно прижалась к его груди. Гретель, застонав, провел ладонью по ее спине, резко сблизив их бедра. В ту же секунду она перестала волноваться за праведность своих действий.

Если их первый поцелуй был подобен вспышке огня, то этот походил на поток раскаленной лавы. Ей отчаянно захотелось отдаться ему, слиться в единое целое. Смутно сознавая, что делает, Арлета скинула с него пиджак, вытянула из его брюк полы рубашки и погладила гладкую упругую спину.

Неожиданно Гретель оттолкнул ее с такой силой, что она рухнула на песок. В его глазах горели неутолимое желание и злость.

Арлета не понимала, что она сделала не так. Да, она нарушила почти все правила, обученные в школе, тем не менее реакция тела поразила ее больше.

Такая чувствительность и возбуждение прежде не охватывали ее.

-Ненавижу заниматься любовью с женщиной, которая меня жалеет -выплюнул слова Гретель, подбирая одежду и скрываясь в темноте.

По обязанностям телохранительницы Арлета не должна была отпускать его без сопровождения, не терять в поле зрения, но сейчас впервые на песке лежала обиженная и униженная женщина, а не телохранительница.

Гретель посчитал, что она жалеет его?

Относительно это являлось правдой, но далеко не гуманность руководила ею в тот момент, когда его властные губы завладели ее.

                        ***

Гретель проснулся от настойчивого стука в дверь. Он открыл глаза и посмотрел на ручные золотые часы. Четыре ночи.

Он не имел желания вставать, открывать и узнать, кто нарушил его покой. После трех стаканов виски его голова плохо соображала, потому Гретель решил, что кто бы это не был, то завтра он узнает.

Настойчивые стуки продолжались, и Гретель неохотно приподнялся на локтях, собираясь послать пришедшего к черту, но тихий скрип двери заставил его негромко выругаться.

Арлета медленно шла ему навстречу, протянув руки, как бы прозывая к себе. Ее черные горящие глаза смотрели вперед.

-Арлета -тихо прошептал Гретель.

Она полностью игнорировала его, продолжая идти дальше, обойдя его кровать и направляясь на балкон. Он пару раз моргнул, решив, что от алкоголя у него помутилось в голове. Но нет. Арлета распахнула двери. На ней была ночная рубашка, сквозь которую проглядывало изящное обнаженное тело. Гретель жадно смотрел на молодую женщину. Он собирался сделать шаг навстречу, когда она обвела его спальню незрячими глазами, глубоко вздохнула, повернулась и прошла на балкон.

Гретель замер, судорожно сглотнув. Он внезапно понял, что Арлета страдает лунатизмом. Он вспомнил, как где-то прочитал, что лунатиков ни в коем случае нельзя пугать. Их нужно осторожно возвращать в кровать и следить за тем, чтобы они себе не навредили.

Гретель вскочил на ноги и, надев старые потертые джинсы, пошел вслед за ней. Она стояла, опершись о перила и смотрела вдаль. Смотрела и странно улыбалась.

Луна освещала ее лицо, и Гретель неподдельно удивился, увидев слезы, катившееся по ее щекам. Она казалось такой хрупкой и нежной, что у него защемило сердце.

Сегодня он чуть не занялся с ней любовью на берегу моря. Так сильно он желал овладеть ее, на твориться в ней, дабы позабыть о старым, но не затянувшим шраме на сердце.

Тем не менее Гретель привык, чтобы женщина отдавалась ему со страстью и диким восторгом, а не из-за жалости.

Гретель осторожно подхватил ее на руки и вынес из балкона в свою спальню.

Это есть самая большая ошибка оставить ее здесь, в этой комнате, где царит обстановка напряженности и желания.

В его комнате!

Ее блестящие глаза беспрестанно смотрели на его лицо, а затем тихо прикрылись.

Гретель опустил ее на кровать и уже хотел уйти, но ее пальцы ловко схватили его за запястье, тянув к себе.

Гретель замер. Арлета спала, не понимая, что сейчас делает, но готов ли он противостоять искушению разделить с ней ложе?

А вдруг ночью она проснется вновь и ушибется во время прогулки по виллы?

– К черту! – пробормотал он, присоединившись к ней под теплое одеяло и нежно притянув к себе.  Он докажет, что настоящий мужчина умеет быть нежным и обнимать женщину без всяких задних мыслей.

Осторожно, стараясь не касаться груди и головы, итальянец уложил Арлету головой себе на плечо и обнял ее за талию. К утру рука у него онемеет – ну и пусть! Сейчас его грело нежное тепло ее тела, шелковистые волосы касались его щеки, холодные ступни грелись о его ноги.

Никогда еще Гретель не был в таком положении – он лежит в одной постели с женщиной с самыми невинными намерениями. О своих чувствах к Арлет он не мог сказать того же самого. Правда, сейчас у него не возникало желания ласкать ее, целовать, пробуждать в ней ответную страсть. Как она замерзла, бедняжка! Под длинными ресницами залегли тени.

Ему хотелось заботиться о ней, баловать ее, потакать ее прихотям. И заниматься с ней любовью до тех пор, пока они не задохнутся от наслаждения.

Черт! От этих мыслей он перевозбудился, что означает он может в любую минуту удовлетворить свои потребности.

Но он не станет. Пока не станет

                                      ГЛАВА ПЯТАЯ.

Солнечный свет, проникая в спальню через решетчатые деревянные ставни, окрашивал комнату бледно-золотыми полосами. Арлета повернула голову и увидела нахмуренное во сне лицо боса, на котором был наложен отпечаток страданий.

Она дремала в объятиях мужчины. В своих видениях она в длинном белом платье, держа в руках букет чайных роз, шла по ковру из бледно-зеленых листьев, медленно приближаясь к высокому смуглому мужчине. Он стоял к ней спиной, так что она не могла видеть его лица, и все же она знала, что он ждет ее. И это знание вызывало в ней дрожь возбуждения.

Ее дыхание ускорилось, и она пробормотала во сне чье-то имя.

Мужчина повернулся и улыбнулся.

– Mi cara, – сказал он, и ее сердце затрепетало.

В этом мужчине она увидела того, кто последнее время занимает все мысли. Того, кого ей очень жалко, но в тоже время ее чувство иное. Сильнее чем жалость.

На ее губах появилась улыбка, и веки раскрылись. Она лежала очень тихо, стараясь свыкнуться с мыслью, что она находится в совершенно незнакомой комнате, в постели, которая не является ее собственной постелью.

Она была в его объятиях.

И она вспомнила.

Вспомнила как вчерашней ночью сама пришла в его спальню. Лунатизм. С детства эта болезнь проявлялась все сильней, но после двадцати трех резко пошла на спад.

В детском доме большинство воспринимали ее проблемы со сном понимающе, но были и те, которые постоянно унижали и презирала ее.

А Гретель успокоил ее, прогнал страшный сон своими объятиями, не переходят запретную черту. Он был почти одет, только мускулистый загорелый торс переливался в солнечных лучах.

Неожиданно Арлета сдела то, что раньше бы даже не осмелилась и не решилась.

Она поцеловала его.

Легкое касание ее губ к его. Неуверенное и смущенное, растерянное и желанное.

Однако сильные руки внезапно обхватили ее за талию крепче, прижимая к себе. Зеленые глаза потемнели от вожделения.

-Cara, ты знаешь, что будет дальше? -хрипло спросил Гретель, впиваясь взглядом в ее лицо.

Арлета знала. Знала, что вот сейчас она займется любовью с собственным боссом, но, увы, противостоять этому выше ее сил. Всю жизнь она следовала по правилам, гласившим не иметь романа с подопечным.

Но сейчас...

Пусть на мгоновение, а потом она пропадет и утонет в глубине светло-изумрудных глаз, тем не менее ей уже пора распрощаться с невинностью.

С ним. С итальянским страстным мужчиной, обладающим недюжинной сексуальной энергии.

-Да, я хочу вас...тебя -прошептала Арлета, обвив руками его гладкую спину.

Издав звук подобный львиному рыку, он прижался к ее губам, раздвигая их губами, делая поцелуй более интимным.

Его жаркие прикосновения возносили ее до небес и одновременно обрушивали в бездну ада. Она с какой-то распутной жадностью откликалась на каждый его поцелуй, на каждую ласку. Никогда раньше она и представить не могла, что любовь между мужчиной и женщиной так сладостна. Нежные руки Гретеля гладили ее тело, легкие прикосновения будили в ней доселе неведомые ощущения. Лишенная способности рассуждать, Арлета прижималась к нему всем телом, обнимала за плечи, гладила спину. Ей хотелось раствориться в нем и ощутить это крепкое, сильное тело. Внезапно нахлынувшая безумная страсть уничтожила все страхи, сковывающие прежде.

Гретель на секунду оторвался от Арлеты, чтобы снять брюки, а потом снова склонился над ней. Ее глаза расширились, когда она увидела его обнаженным, и он понял, что больше ждать не сможет.

Стащив с нее ночную сорочку, Гретель заворожено взирал на чувственные и отвердевшие розовые бутоны. Его глаза загорелись дьявольским пламенем, и он торжественно поклялся:

-Cara Mia, итальянцы -одни из лучших любовников. Тебе понравится.

С этими словами он раздвинул ей бедра, ласково поглаживая внутреннюю сторону, а губы припали к ее грудям в жарком поцелуе.

Арлета громко застонала, вцепившись в черные волосы. Она начала извиваться в его руках. Каждое прикосновение разрушало воздвигнутые барьеры.

Арлета вскрикнула и всхлипнула, почувствовав резкую и достаточно острую боль. Гретель поражено смотрел на нее, затем в его глазах блеснуло неодобрение, а через несколько секунд, тяжело дыша, он сидел на краю кровати, стараясь прийти в себя.

-Ты была девственницей, Арлета -хрипло проговорил он, не веря собственным словам.

Имея весьма почтительный опыт с женщинами в постеле, Гретель тем не менее никогда не спал с девственницами. Лишить женщину невинности подразумевается какая-либо ответственность и виновность, а он не желал иметь дела ни с одним из выше приведенных факторов.

-Ты же не думаешь, что я предложу тебе выйти за меня замуж? -холодно осведомился Гретель, пристально смотря в ее бледное лицо и вздымающиеся под простыней груди.

-Нет, я ничего не думаю -хмыкнула Арлета, вскочив на ноги и обмотав все тело простыней, добавила: -Я решила, что двадцать шесть -это уже поздний возраст для сохранения невинности, Гретель.

Впервые она обратилась к нему по имени, и итальянец довольно улыбнулся, приблизившись к ней.

-Я хочу окончить начатое -вкрадчиво произнес он, поднимая ее на руки и опуская на кровать -Твое тело требует восхищения, и я рад, что именно я стал первым мужчиной, сумевшим познать это.

К его удивлению она не сопротивлялась, а молча обняла его, прижимая к груди.

-Возьми меня, Гретель -взмолилась Арлета -Прошу, дай мне наслаждение.

Они занимались любовью столь нежно, и она тонула в бездне удовольствия и блаженства. Гретель оказался нежным, но в то же самое время страстным любовником, доводившим ее до сумасшествия.

Арлета забыла обо всем: о том, что она его телохранительница, о том, что они разные по социальному статусу. О долге и достоинстве. Даже о гордости.

Спустя целую вечность они лежали утомленные страстью в объятиях друг друга, и Гретель нежно поцеловал ее во вспотевший лоб.

-Ни одна женщина не дарила мне такую сказку -прохрипел итальянец и провалился в царство Морфея, не замечая, что женщина в его руках тихо плачет, понимая истину своего положения.

Она пропала. Она растаяла. Да, ледяная королева растаяла в жарких объятиях знойного итальянского мачо.

                                ***

-Расскажи мне о своих братьях.

Гретель, прижавшийся носом к ее макушке, отстранился и посмотрел на нее. Они занимались любовью с утра до вечера, при этом не чувствуя усталости и голода.

-У меня трое братьев -натянуто произнес Гретель -Самый старший из нас -это Милан. Ему тридцать девять лет.

Он вспомнил вечно хмурое и недовольно жизнью лицо старшего брата, гневующего на судьбу, разлучившего его с любимой женщиной.

-Лучио и Лука -они близнецы. Им тридцать семь или тридцать шесть. Я не помню -сухо продолжил Гретель.

Арлета неподдельно удивилась:

-Ты не помнишь? Почему?

Арлета повернулась на бок, посмотрела ему в лицо и легко коснулась пальцами щетины у него на подбородке. Она твердо решила, что сегодня они поговорят, возможно, лучше узнают друг друга в этот час успокоения после любовных услад.

Последовала пауза. То ли от действия ее дурманящего запаха, то ли от нежности кожи, Гретель послушно ответил:

-У нас в последнее время возникли трудности в общении.

-Из-за чего?

-Долорина тебе, наверняка, рассказала про то, что мой младший брат Альберто покончил жизнь самоубийством.

-Нет, но...

-Он убил свою жену. Альберто женился, когда ему было всего семнадцать лет, а умер в возрасте двадцати.

-Она не любила его? -печально спросила Арлета.

Поразившись ее искреннему переживанию, Гретель откровенно признался:

-Она не любила ничего, кроме денег. А Альберто оказался удобным способом получить желаемое.

Его трое братьев устроили настоящий итальянский скандал с американскими подробностями. Милан приказал Альберто прекратить отношения с Кларой (так звали его жену). Лучиано и Лука заперли его в доме, но только он, Гретель, поддержал его, опасаясь за состояние его рассудка.

А оказалось, что он-то сам и погубил собственного горячо любимого брата...

-О, дорогой, почему он убил ее? -внезапно севшим голосом поинтересовалась Арлета

Его встревожило то, как она произнесла это. Затем она легко дотронулась до его лица, и ему стало еще больше не по себе. Неужели она сочувствует ему? Гретель не хотел жалости к себе, никогда не принимал ее ни от кого.

Сначала эта распутница искушала его своим обнаженным соблазнительным телом, а теперь вдруг вздумала проявить понимание?! Гретель не был готов становиться объектом глубокого психоанализа всякий раз, когда они занимались сексом. Арлета словно сдирала с него кожу и причиняла жуткую боль. Он не хотел вспоминать прошлое, но перед его мысленным взором возникали одни и те же картины: мать, бледная, словно полотно, лежит в кровати, не в силах даже приподнять руку, мертвое лицо отца, его синие губы, тихий плач маленькой Катерины в темноте… и громкие ругательства братьев. Образы юности были еще слишком живучи и приносили боль.

-Давай лучше займемся любовью -предложил Гретель, подминая ее под себя, но Арлета оттолкнула его.

-Я не шлюха, которая все время будет удовлетворять тебя -обиженно произнесла она.

Ее губы распухли от его поцелуев, розовые бутоны едва скрывались под тонкой батистовой простыней, а каштановые волосы отливали золотом.

-Арлета, оставьте меня одного -грубо сказал Гретель, так как неожиданными волами по его слуху поднялись слова братьев.

«Это ты во всем виноват»

Говорил Милан, указывая на него пальцем.

"Если бы так не пытался выделиться среди нас, то все было бы отлично. Все были бы живы, подлец.

Поддержал его Лучиано, схватив его за лацканы пиджака.

«Ненавидим»

Оглушительные мужские голоса слились воедино. Все презирала и ненавидели его, кроме Катерины, которая подошла и со слезами прижалась к его ноге.

Гретель мысленно вернулся в прошлое...

...-Кати, пошли с нами -приказал Лука, беря ее за руку.

-Я останусь с ним -зарыдала маленькая девочка, пнув старшего брата ногой в колено и подбежав в раскрытытые объятия Гретеля.

-Пошел ты к черту -взревел Милан, указав брату на выход -И ее забери с собой. Предатели несчастные!

Отогнав натиски горького прошлого, Гретель повернул голову с намерением извиниться за непозволительную грубость, но смятые простыни были пусты.

Арлета ушла, потому что он прогнал ее. Как унизительно прогонять женщину после занятий любви. Это поведение недостойно семейства Аббетелли.

Но Арлета стала весьма настойчиво интересовать его жизнью, а он ни с кем не обсуждал столь пикантные подробности. Ни с кем, а уж тем более не с собственной телохранительницей.

Однако сердце сжала невидимая рука. Гретель обидел женщину, которая отдала ему самое дорогое -свою невинность.

                         ГЛАВА ШЕСТАЯ.

Арлета сидела на канапе, поставленном в гостиной и просматривала журналы невидящим взглядом.

Боль пронзила ее сердце при воспоминании о том с какой ненавистью Гретель попросил ее уйти.

Куда уйти? Уйти из его жизни? Или виллы?

Арлета внезапно осознала самый страшный вердикт судьбы.

Она влюбилась в Гретеля Аббетелли! В собственного босса! В подопечного!

Нет, это невозможно, но это так. Он растопил ее ледяное сердце, заставив его биться сильней при каждом его взгляде.

А где же ее принципы? Любовь существует для глупцов, для молодых, наивных романтиков. Она взрослая женщина, и отношения с Гретелм – лишь развлечение в дополнение к идеальной карьере?

Ничего не осталось . Ничего кроме блеска его завораживающих счетло-зеленых глаз и губ, дарящих наслаждение.

Эта ошибка. Ошибка, так как он никогда не полюбит ее. Естественно, роль любовницы всегда к ее услугам, а жены?

Арлета мечтала о большой семьи. О любящем муже, кучи детишек и семейном очаге, но сможет ли это дать ей он?

Перед глащами появится маленький темноволосый мальчик, держащей за руку Гретеля и называющий ее мамой.

Арлета тряхнула головой и отбросила журнал.

Если бы она знала, что поездка с собственным подопечным на жаркий остров возбудит в ней такую страсть и любовь, то уволилась бы.

Гретель замкнутый мужчина, имеющий предостаточное количество комплексов, но разве в силах она сопротивльться его обаянию?

Арлета сама не понимала, как пропустила резкое изменение в своей жизни.

Как она полюбила Гретеля?

Арлета гордилась тем, что ни один мужчина никогда не завоюет ее, а этому итальянцу и не пришлось прокладывать особых усилий, так как она добровольно отдалась ему.

Судьба -странная штука подрабасывает иногда задачи, не обладающие итогом и результатом.

Что ей теперь делать? Уволиться и уехать?

Нет, хочет ли Гретель или нет, но втайне от него она найдет способ связаться с его братьями и помирит их.

Не только страстная любовь к Гретелю заставляла ее так поступить, но и собственное прошлое.

Без родителей в холодным и мрачном доме, где ты не имела право сказать слово «близкий» выросла она. Маленькая и наивная девочка превратилась в жестокую и целеустремленную воительницу за мирскую справедливость. Талисман чужих людей и загадка для самой себя.

Но Гретель за одну ночь нанес соскрушительный удар по ледяной броне, сковавшей сердце Арлеты, влюбив в себя.

                        ***

Гретель осушил второй стакан виски и тихо выругался.

Он не встречался с Арлетой два дня. Девушка упорно вставала, когда он уже позавтракал и отправлялся вести переговоры с сестрой и делами в кабинете.

Арлета не открывал дверь, ссылаясь на головную боль и выходила очень редко. Только, чтобы принять трапезу.

В остальное время она сидела в своей комнате с портативным компьютером, и Гретель часто прижимал ухо к двери, боясь услышать мужской голос.

Чем может она заниматься все это время?

Чувство собственника проснулось в нем так неожиданно. Он никогда не ревновал любовниц, потому как его интересовало и волновало лишь то, чтобы они строго выполняли свои обязанности.

Арлета не была его любовницей. Кто она ему? Телохранительница? Женщина на одну ночь?

От последнего Гретель сморщился.

Нет, невинная и чистая Арлета вовсе не подходит под столь извращенное описание. Под маской холодности скрывалась чувственная особа, жаждущая ласок. И он подарил ей то, чего она хотела и то, о чем она просила.

Гретель поудобнее устроился ни широкой кровати, мечтая, чтобы рядом оказалось податливое и желанное тело его телохранительницы.

Гретель лежал без сна в своей спальне, когда до него донеслись отчаянные крики Арлеты. Он мгновенно вскочил. Страх заставил его сердце забиться быстрее, и ноги сами понесли его в ту сторону, откуда доносились крики.

Свет у бассейна горел, а это означало, что Арлета недавно вышла из виллы. Но ее нигде не было видно.

Зато он заметил перевернутый столик и плавающий в бассейне зонтик.

В первую секунду Гретель подумал, что она в воде. Должно быть, ветер сбил ее с ног и она тонет.

Гретель нырнул и не обнаружил Арлету, тогда ему пришла в голову еще более страшная мысль. При тусклом свете он ясно видел, что у дальнего бортика ее тоже нет. Она могла упасть со скалы. А при таком падении ни один человек не выживет.

– Нет! – завопил он, перекрикивая вой ветра.

Арлета не может умереть. Его чудесная, прекрасная, драгоценная и невинная Арлета

– Гретель! Гретель, где ты?

Его охватило такое ликование, что он едва не закричал снова.

– Я здесь! – Он перебрался через бортик. – Где ты? Я не вижу тебя!

Его глаза начинали постепенно привыкать к скудному освещению, но они слезились из-за невыносимого ветра.

– Я внизу.

– Где?

Гретель наклонился как можно ниже и, наконец, увидел Арлету. Она вцепилась в выступ скалы в нескольких метрах ниже бассейна. Нет, не в выступ – в куст, страшноватый куст, выросший на уступе.

Только бы выдержали корни!

– Ты стоишь крепко? – закричал он.

– Кажется, да. Только куст поддается. Боже мой, да! Гретель, сделай что-нибудь!

Итальянец видел, что ему не дотянуться до нее. Нужен какой-нибудь длинный предмет.

На какую-то секунду паника смешала его мысли.

Думай же! – приказал он себе.

Зонтик в бассейне. Он на достаточно длинном шесте.

– Держись, mi amour! У меня есть идея.

Прилив адреналина помог ему запрыгнуть в бассейн с ловкостью обезьяны. Гретель схватил зонтик и быстро вылез из воды.

– Держи! – крикнул он и опустил зонтик. Арлета ухватилась за его конец. – Держись крепче!

Арлета оказалась неожиданно тяжелой. Но Гретель еще никогда не был таким сильным. Еще секунда, и она стояла перед ним, и он крепко обнимал ее, плачущую и дрожащую. Закрыв глаза, Гретель прижался губами к ее мокрой макушке.

– Все в порядке, – с трудом выговорил он. – Ты со мной.

-Я не испугалась -гордо сообщила Арлета, забыв о том, что еще мгновение назад едва не умерла от страха -Инстинкт самосохранения.

Гретель подхватил ее на руки и понес в дом, крепко прижимая к груди трясущееся тело.

-Больше ты не выйдешь без меня купаться, ясно? -уточнил он, смотря в ее черные горящие глаза.

-Изверг -широко улыбнулась она, пряча слезы в голосе -Мне жарко.

-Я просто взорвусь от жара -выпалил Гретель.

Они сами не поняли, как оказались у его спальни, как Арлета полностью обнаженная лежала перед ним.

-Cara, ты свела меня с ума-хрипло пробормотал он, сбрасывая одежду и прерывая горячими поцелуями божественное влажное тело -Я тебя согрею.

Он накрыл ее тело своим, а настойчивые и требовательные губы завладели ее. Гретель целовал одну и другую ее грудь. Руки нежно гладили ее плоский живот, тонкую талию, зато пальцы озорно щекотали ее ложбинку.

Гретель приподнял ее бедра и резко овладел ею. Он проник в нее так стремительно и быстро, что Ардета вцепилась ногтями в его плечи, громко стоная. Она извивалась под ним, крепко прижимая к себе.

Спустя несколько секунд потные и обессиленные они лежали в объятиях друг друга и хохотали, как маленькие дети, познавшие что-то новое.

Гретель одарил ее столь волшебным взглядом, что Арлета замерла в его объятиях.

-Ты заслужила прощения, cara -неожиданно серьезно сказал он.

-Не поняла? -удивленно заморгала Арлета.

-Не следует вмешиваться в мое прошлое. Прошлое ушло и мне...тяжело об этом говорить -честно признался он, поцеловав ее в макушку.

-Прости Гретель, я не знала. Я выросла в детском доме. У меня не было ни семьи, ни особо близких друзей, только цель стать человеком, защищающим других.

-Cara, ты пережила столько трудностей -сочувственно посмотрел он на нее

-Не столько, сколько ты, лю...-Арлета замолчала, осознав, что едва не призналась в чувствах этому мужчине и поспешно исправилась -...Мне никогда не было тебе жаль.

-Никогда? -притворно обиженно надул Гретель губы.

Арлета покачала головой:

-Ты дикий итальянец.

-И очень страстный, mi amour -добавил он, поглаживая внутреннюю сторону ее бедра, отчего Арлета прикусила губу.

-Я твой телохранительница, но спас меня от смерти ты -многозначительно сообщила Арлета, положив голову ему на плечо.

-Наши отношении перешли в новую фазу и я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.

Эти слова будто ударили ее по щеке, и она немного отодвинулась от него.

Не возлюбленная, не подруга, а любовница!

Ничего не претендующий и не требующей любовницей, наслаждаясь лишь его присутствием.

Любовницей, которая никогда не станет его женой. Любовницей, которую он никогда не полюбит.

Отогнав мрачные мысли, Арлета обвила его шею руками и в губы прошептала:

-А продолжение этой ночи мне обещается, сеньор Аббетелли?

Его глаза загорелись дьявольским огнем, и он страстно поцеловал ее.

-Ты согласна? -спросил Гретель, склонившись над ней.

«Я люблю тебя, Гретель и хотела бы большего» -подумала Арлета, но вслух произнесла:

-Попробуй уговорить меня.

И Гретель с радостью приступил к процессу убеждения...

                         ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

Арлета потянулась, подняв руки к потолку, а потом стала нагибаться то в одну, то в другую сторону. У нее болели мышцы и глаза устали. Последние три дня они даже и не вылазили из постели. Еду им приносила Долорина прямо в комнату, отчего Арлета краснела до корней волос. Эта женщина, почти наверняка, поняла, чем занимаются телохранительница и подопечный на смятых простынях.

Она прогнулась назад и сделала мостик. И, стоя в таком положении, увидела мужские ботинки.

Итальянское ругательство достигло ее ушей.

От неожиданности Арлета потеряла равновесие и рухнула на спину, больно ударившись головой.

Гретель упал на колени и с испугом вгляделся в ее лицо.

– С тобой все в порядке, девочка моя?

Дыхание Арлеты сбилось, и она могла лишь шевелить губами.

Сильные руки схватили ее за плечи и помогли принять вертикальное положение.

– Спасибо, – пролепетала она.

Гретель осторожно потрогал ее затылок.

– Здесь больно?

– Немножко.

– Шишки пока нет.

– Хорошо.

Он не отпускал ее, и Арлета почувствовала, как в ней разгорается желание. И это несмотря на оо, что всего час назад они наконец-то покинули его спальню.

– Чем ты занималась?

Краска прилила к ее лицу.

– Делала упражнения.

– А почему упала?

– Ты испугал меня, – еле выговорила она и вся сжалась. – Я потеряла равновесие.

– Значит, я виноват.

Арлета запрокинула голову и с удивлением обнаружила, что в его глазах горит задорный огонек.

– По-моему, я должен как-то загладить свою вину.

Арле а не успела ничего сказать, так как Гретель коснулся губами ее губ.

На этот раз поцелуй не был страстным и пылким, но сердце Арлеты готово было выпрыгнуть из груди, а ее тело желало только одного: слиться с его телом.

По-прежнему крепко держа ее за плечи, Гретель поднял голову.

– От твоих губ невозможно оторваться, mi amour.

Девушка нервно облизала губы, ощущая на них его вкус.

– Спасибо.

– Ты так вежлива. – Он снова поцеловал ее, затем немного отстранился и спросил:

– Я прощен за проступок

Чувствуя его горячее дыхание на своих губах, Арлета смогла только слабо кивнуть.

– Как жаль, – опечалился Гретель.

– Д-да.

– Тогда мне нужно попробовать еще раз.

Арлета опять не успела ответить, потому что он снова поцеловал ее. Но как только поцелуй стал захватывать их обоих, из-за двери послышался голос Долорины:

-Сеньор, вам звонит сеньорина Катерина.

С весьма грустным видом, Гретель последовал вслед за женщиной, окинув ее многообещающим взглядом.

Арлета сглотнула и в сотый раз обдумала решение, которое возникло у нее в голове.

Итак, она собирается позвонить старшему брату Гретеля, дабы помирить их. Да, Гретель очень гордый и никогда бы не сделал шаг первым, но его сердце страдает.

А она хотела бы избавить его ото всех мучений, хотя догадывается, что к хорошему это не приведет.

Гретель просил ее не изучать его прошлое, тем менее Арлета узнала очень многое о всех его троих братьях. Они поддерживали между собой связь, потому она подумала, что разумно позвонить самому старшему -Милану.

Возможно, после этого Гретель отречется от нее и даже прогонит, однако как она может смотреть на его муки отлучения и отчужденности с родными братьями?!

Арлета приняла его боль, как свою, потому есть только один способ устранения и облегчения ее.

Подойдя к радиотелефону, Арлета набрала комбинацию цифр, выученную уже наизусть.

После трех минут ожидания в телефоне послышался хриплый мужской голос:

-Милан Аббетелли, слушает.

Арлета нервно прикусила губу и подошла к двери, закрывая ее на ключ. Если Гретель зайдет, то и план ее провалится, да и она не останется больше на этой вилле.

-Говорите быстрей, иначе я отключюсь -поторопил ее голос в трубке.

Набравшись смелости, Арлета произнесла:

-Меня зовут Арлета Патон и я..

-Ничего ваше имя мне не говорит.

-Я работаю телохранительницей вашего брата -намекнула Арлета, крепко сжимая телефон. Она мысленно отругала себя, если они не общаются, то откуда он узнает, кто охраняет Гретеля.

-Послушайте, у моих братьев телохранители -мужчины -отрезал Милан.

-Я работаю на Гретеля -призналась Арлета.

В трубке повисло гробовое молчание. Казалось, что мужчина прервал их разговор, и отчаявшись, Арлета услышала сдавленный шепот:

-Что с ним? Он жив?

Эврика! Он все-таки волнуется о нем, значит Гретель не так ему безразличен!

-Да, но ему очень плохо -ответила Арлета -Он скучает по вам.

-Я ничем не могу ему помочь -грубо отчеканил Милан, собираясь положить трубку, но девушка настойчиво продолжила:

-Разве можно за старые ошибки вычеркнуть его из жизни? То, что он так яро защищал младшего брата не дает вам право обвинять его в эгоизме. Он осудил себя собственным судом после кончины вашего брата и родителей. Но вы только отвернулись от него.

Отдышавшись от потока слов, Арлета напряжено вслушивалась в вновь повисшую тишину:

-Вы точно его телохранительница? -спросил Милан.

-Да, конечно -смутилась Арлета.

-Но слишком многое знаете о нас. Слишком, мисс Патон.

-Он страдает -стараясь призвать голос совести брата Гретеля, сказала Арлета.

-Я...Где вы сейчас?

-В Сицилии. На...

Милан резко перебил ее:

-Он сейчас на нашей вилле?

-Ну, да -удивленно ответила Арлета.

-Я приеду... обязательно приеду.

-Правда? -с надеждой спросила она.