Текст книги "Султан её сердца (СИ)"

Автор книги: Ангелина Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– А я почём знаю? – язвила Лина. – Увижу, передам, что ты его искал. – А сейчас, – девушка попыталась повторить попытку вышвырнуть сумасшедшего гостя из квартиры, схватила его за рукав и потащила к двери. – Знаешь что, я, конечно, поболтала бы с тобой ещё немного, но завтра, блин, вставать в шесть утра. Понимаешь? В отличие от некоторых я работаю, а не страдаю белой горячкой.

– Мне нужно найти Мехмеда-пашу, если он тоже мёртв, – на ходу продолжал незнакомец.

– Вот и хорошо, – Ангелина открыла входную дверь, вытолкала мужчину наружу. – Вот как раз и поищешь своего пашу. И коня заодно. И всех остальных, кто потерялся, – с этими словами она захлопнула дверь.

– Уффф! Слава Богу! – Лина вытерла рукавом выступивший на лбу пот, облегчённо вздохнула и ещё раз на всякий случай осмотрела всю квартиру, не было ли там ещё кого-нибудь, не забыв заглянуть под диван и поискать в шкафу.

Убедившись, что других сумасшедших в квартире не было, девушка прошла в кухню. Вино после этой истории полностью выветрилось из головы, зато появилось чувство голода. Лина включила чайник, открыла холодильник – хоть шаром покати. Заветревшийся кусок сыра, пару глазированных сырков, бутылка «Чудо-йогурта», позавчерашние макароны, два потемневших банана, несколько яиц, пакет молока и пол-литровая пластиковая бутылка «Шашлычного» кетчупа.

Рука потянулась за кетчупом, и тут взгляд девушки упал на белую бумагу, в которой могло быть завернуто то, что она искала. Так и есть – грамм сто докторской колбасы. Пусть и не первой свежести, но хоть что-то. Вынув из шкафа потрёпанную деревянную разделочную доску, размером со знакомый нам сотейник, Ангелина положила колбасу как на плаху и попыталась найти единственный острый нож в их с подругой квартире. Заглянула сначала в ящик со столовыми приборами – но это было бы слишком просто. В квартире, по её наблюдениям, поиск обычных вещей превращался в игру в прятки.

Не было кухонного ножа ни в раковине среди грязной посуды, ни в посудомойке. Ангелина вспомнила, что в последний раз к ножу прикасалась Майя – у неё в руках она видела огромный бутерброд с той же самой колбасой. Ну а если к вещам прикасалась её соседка – то пиши «пропало». Пришлось воспользоваться запасным ножом и изрядно помучить и себя, и докторскую.

Кое-как настругав колбасы и батон, который больше смахивал на огромный белый сухарь, Ангелина залила всё это дело кетчупом и, налив зелёного чая в свою любимую кружку «Липтон», поудобнее уселась на кресло кухонного уголка, положив ногу на ногу и приготовилась оттрапезничать. Ощутив во рту приятный вкус колбасы вперемешку с островатым кетчупом, сделав глоток горячего обжигающего язык сладкого чая, Лина зажмурилась от удовольствия.

Теперь на сытую голову можно было и поразмыслить. А единственные мысли в эту минуту были о загадочном ночном госте. Лине не давало покоя ощущение, что она уже видела этого парня. Но только бы вспомнить – где. Может быть, в офисе? Вряд ли. Он не очень-то похож на офисный планктон. Да и на общественном транспорте Ангелина давно уже не ездит. Может, в институте, где девушка по субботам получает (почти заканчивает) второе высшее? Нет. Она знала в лицо всех студентов, по крайней мере, представителей сильного пола точно. А что, если в фитнесс-зале, куда ей изредка, но всё же иногда удается выбраться? Хотя нет. Вряд ли. Такого горца она бы запомнила.

Чёрт! И почему она всё продолжает о нём думать? Совсем недавно глаза слипались, а теперь сон как рукой сняло. Ангелина напрягала память, но всё было тщетно.

Вдруг из подъезда донеслись истошные вопли, похожие на сирену скорой помощи. Лина, вздрогнув, чуть не поперхнулась чаем.

– Аааааа! – раздалось еще громче, теперь уже отчётливей.

Девушка, покрепче затянув пояс халата, оставив чай и недоеденный бутерброд на столе, бросилась к входной двери. Сунув ноги в тапочки, ожидающие у коврика, она повернула щеколду. И тут, о Боги, что-то сверкнуло в полутьме. Точно – нож, который она искала полчаса. Огромный тесак с синей металлической рукояткой преспокойно отдыхал на пуфике в коридоре. Откуда он здесь взялся? Думать было некогда. Но оказался он весьма кстати. Лина, вооружившись, выбежала в подъезд.

Она не сразу узнала бабу Галю – соседку по лестничной клетке. Та в белой ночнушке, накинутой на плечи шалью, в белых носках и «гастарских» шлёпках, с бигуди по всей голове и остатками огуречной маски на лице, стояла перед лифтом и исполняла шлягер Витаса. В руках она держала огромную сковородку. Лифт, как это часто бывает в их доме, был сломан. Дверцы хлопали, то открываясь, то закрываясь.

– Мой сериал «Знаки любви» по первой кончился, – шепелявя и заикаясь, начала баба Галя, – и я переключила на вторую, там начинается как раз «Любимый мужчина её высочества». И тут услышала эти звуки. Решила выйти посмотреть, кто хулиганит. А тут такое… – показывала она пальцем на открытую кабину лифта.

Ангелина, медленно ступая, обошла сзади бабу Галю и, прикрыв глаза, заглянула внутрь – картина Репина «Приплыли». Её незваный гость, которого она успешно выпроводила из квартиры, сидел на полу лифта, прижавшись к стенке, и при каждом хлопанье дверей вздрагивал и закрывал глаза ладонями. Увидев Ангелину, он засиял и выпрямился.

– Может, полицию вызвать? – полушёпотом спросила баба Галя, выставив на всякий случай сковородку впереди себя, переводя взгляд то на застывшую от неожиданности Лину, то на пытавшегося подняться на ноги незнакомца.

В другой ситуации Ангелина, не раздумывая, согласилась бы на предложение бабы Гали, но только не теперь.

Она вспомнила, где видела это парня. Перед ней вставал то образ незнакомца в странной одежде, то чёрно-белый рисунок из книги, которую она читала не так давно. Это было одно лицо.

– Ну, так как? – толкала её в бок баба Галя.

В эту самую минуту парень на коленях подполз к Ангелине и, обняв её за ноги, так и застыл.

– Твой знакомый? – лицо бабы Гали вытягивалось на глазах.

– Ага, – попыталась улыбнуться Лина.

– А что это с ним… – крутила пальцем у себя перед носом старушка.

– А, не обращайте внимания! Ролевые игры.

При этих словах Лина потянула незнакомца за рукав, пытаясь поднять его на ноги.

– Ааааа! – понятливо протянула баба Галя и вероятно, расстроившись, что её ночное приключение закончилось, так и не начавшись, поспешила вернуться к своему сериалу.

– Выйдя из твоей лачуги, я попал, сам не знаю куда, – оправдывался незнакомец, – и тут открылись врата. Я подумал, это знак свыше и вошёл внутрь. А потом врата взбесились, начали шуметь и хлопать. И откуда ни возьмись, появился сам шайтан, – голос парня дрожал.

– Это не врата, а лифт, – буркнула Ангелина. – А с шайтаном в точку попал. Ладно, пошли! – сказала она, наконец, отлипшему от её ног парню.

Тот поднялся на ноги и, оглядываясь по сторонам, послушно поплёлся за спасительницей.

– Садись, – кивнула Лина головой на кресло кухонного уголка.

– Куда? – переспросил незнакомец.

– На стул, блин, куда же ещё. Или опять на стол полезешь?

Парень повиновался.

– Я сейчас, – Ангелина вышла из кухни и вернулась с книгой в руках. Протянула её парню.

– Что это значит? – он взял книгу, повертел туда-сюда.

Лина выхватила книгу из его рук, открыла на семьдесят пятой странице, той самой, где была иллюстрация, и положила на стол прямо перед его носом.

Незнакомец изменился в лице. Он минуту вглядывался в чёрно-белый рисунок на пожелтевшей странице, поглаживая бороду.

– Откуда у тебя мой портрет?

– Вот и я хотела бы знать ответ на этот вопрос, – ответила Ангелина.

– Кто ты? – вконец обнаглел незнакомец.

– А кто ты?

– Ты, правда, не узнаешь меня?

– А что? Должна? – Ангелина скривила лицо, подражая гостю.

– Я – двенадцатый султан Османской империи Мурад третий, сын Селима второго.

– Ага, – лицо скривилось ещё больше. – А я – Екатерина вторая, – ответила девушка. – Приятно познакомиться.

– Я не знаю, что происходит и почему я здесь: действие ли это какого-то снадобья или происки недругов. Но я поведаю тебе о том, что ещё свежо в памяти.

– Ну, попробуй, – усмехнулась девушка.

– Поздно вечером я решил совершить прогулку. Велел своему визирю Мехмеду-паше не сопровождать меня. Но он ослушался. Я оседлал Рюзгара, и через минуту был на утесе, – парень остановился. – В общем, как из земли возникли недруги. Мехмед-паша без моего ведома следовал за мной. Он-то и спас меня от предназначенной мне стрелы. Дальше была погоня. Всадники в чёрных платках, закрывавших лица, преследовали нас, стрелы пролетали мимо одна за другой. Я думал, что нам не спастись.

Ангелина сама себе удивлялась: она сидела и слушала всю эту чушь.

– Помню белое пятно в кромешной тьме, словно шайтанское облако, поджидающее нас впереди. И всё. Больше ничего. Потом очнулся в этой лачуге.

– Не в лачуге, а в моей квартире, – обиделась девушка.

Названный султан перевёл взгляд на неё.

– Теперь твоя очередь, – командным голосом произнёс он. – Поведай обо всём, что знаешь.

– Хорошо. Но ты мне должен доказать правду своих слов.

– Ты смеешь не доверять слову султана? Да ты знаешь, что будет с тобой, чернавка!

– Короче так, его величество ты недоделанное, – Ангелина сунула указательный палец прямо под нос собеседнику. – Во-первых, не говори со мной в таком тоне, ты не во дворце падишаха, а в моей квартире. Лады? Во-вторых, ещё одна такая выходка с твоей стороны – и ты окажешься за дверью. Ясно тебе?

Султан изменился в лице. Перспектива вновь очутиться в незнакомом и очень странном месте, да ещё и в полном одиночестве его точно не радовала.

– Ответишь на пару вопросов, и станет ясно, кто ты на самом деле.

Ангелина потирала руки, знания, почерпанные ею из книги, сейчас как нельзя кстати пригодились.

– Итак, первый вопрос: когда была основана Османская империя?

– Государство, созданное в тысяча двухсот девяносто девятом году моего предка Османа в северо-западной . называлось Оттоманской Портой. В тысяча четыреста пятьдесят третьем году государство стало именоваться Османской империей, – отчеканил султан. – Как? Я ответил на твой вопрос?

– Точно. Но это был очень лёгкий вопрос. Ответ можно узнать из любой энциклопедии. Ладно, – почесала Ангелина затылок. – Вопрос посложнее: назови годы правления султана Мурада третьего, самозванец ты эдакий.

– Я унаследовал трон от своего отца, Селима второго, в тысяча пятьсот семьдесят четвертом году. Я управляю державой всего лишь год.

– Хорошо. Тогда следующий вопрос: как звали родных сестер Мурада третьего, дочерей Нурбану-султан? – Ангелина сложила руки перед грудью. – Ну, что? Съел? Спорим, не ответишь.

– Ты считаешь вопрос сложным? Думаешь, я не знаю имена своих четырех сестер? Эсмехан Султан, Фатьма Султан, Шах Султан и Гевхерхан Султан, – загибал юноша по очереди пальцы на руке.

– Да, – опешила девушка, – если ты не султан, то профессор Гарварда точно.

– Ну? – султан приподнялся с места. – Теперь ты убедилась, что я действительно султан Мурад третий? Теперь ты должна сдержать слово и рассказать, где я и с какой целью ты меня похитила?

– Ну, вот опять. Сдался ты мне, – Лина скрестила руки перед грудью. – День был тяжёлый, скучный, в смысле. Я принимала душ, отключили свет. Я навернулась в ванной, заработав себе между прочим нехилую шишку,– девушка убедилась, что шишка была на месте. – Свет включили и тра-та-та-та – кого я вижу?

– Я не понял ни слова из уст твоих. Можешь повторить? – выговаривая каждое слово, попросил султан.

– Я говорю, добро пожаловать в двадцать первое столетие.

– Что??? – султан вскочил на ноги. – Ты смеешься надо мной?

– Больно надо.

– Ты хочешь сказать, что сейчас не тысяча пятьсот семьдесят пятый год?

– Этот год закончился четыреста с лишним лет назад. А сейчас две тысячи пятнадцатый. Восьмое июля. Нет, – взглянула Лина на огромные настенные часы в виде якоря, украшающие правую стену кухни, – уже девятое.

– Я разгадал твой гнусный план, – продолжал султан. – Ты надеешься ввести меня в заблуждение? Но тебе не удастся этого сделать. Я не поверю ни единому твоему слову.

– Да? А как насчёт этого? – кивала Лина в сторону настенных часов.

– Очень необычная картина, будто живая, – спокойно ответил султан. – Великое творение мастера.

– Хорошо. А как насчёт…– Лина подняла голову вверх, жестом показывая на люстру.

– Эти свечи великолепны. Прежде не видывал таких. Доставили купцы из заморских стран? – спрашивал он у Лины.

– Понятно. А это, по-твоему, что? – открыла Лина дверь холодильника.

Султан встал из-за стола, подошёл поближе и почти сунул голову внутрь, разглядывая голые полки. Затем он подставил руку, отдёрнул её.

– Там холодно? – удивление застыло на его лицо.

Ангелина довольно помотала головой.

– Как такое возможно?

– Это холодильник.

– Холо…– попытался повторить он за Линой.

– Там хранится жрачка. Ясно? – Ангелина взяла с полки бутылку питьевого «Чудо-йогурта» со вкусом клубники. – Попробуй.

– Быть может, ты хочешь отравить меня! – выпрямился султан.

– Давно бы уже отравила, если бы хотела, – Лина помотала головой.

– Сначала ты отведай! – султан отвернулся от йогурта.

– Да, пожалуйста, – ответила та, опрокинула бутылку, сделав несколько глотков.

Султан поморщился.

– Что не так? – облизывала девушка йогурт с губ.

– Где твои манеры, девка? – гримаса его не изменилась. – Для чего тогда нужна чаша?!

– Теперь ты! – протягивала Лина бутылку.

– Ты хочешь, чтобы я отпил из этого сосуда после того, как ты хлебала из него? – отмахивался он от бутылки как от чумы.

– Смотрите, какие мы брезгливые, – писклявым голосом изображала его Лина. – Как хочешь. Тогда посмотри туда, – показывала она через плечо большим правым пальцем в сторону окна.

– А что там?

– Подойди поближе. Ну же, смелее, – девушке не хватало терпения смотреть, как султан, ещё и запутавшись в своем длинном платье, еле-еле передвигает ноги.

Он подошёл к окну, отодвинул рукой органзу и замер на несколько минут. Было видно, как меняется его лицо.

– Что это за огни? – взгляд его падал то на редкие горящие окна дома напротив, то устремлялся вдаль, где красовался ночной, переливающийся многочисленной иллюминацией город.

– Это Москва, – ответила Лина.

– Москва?

– Столица России.

– Где я? – в голосе султана ещё жила надежда.

– Я же говорю. Ты в Москве – столице России. Знаешь, страна такая, от Турции три тысячи километров будет. Пардон. От Османской империи. Сейчас две тысячи пятнадцатый год, как я уже сказала, девятое июля. И судя по всему, это будет последней день моей карьеры, так как скоро рассвет, а я так и не дошла до подушки, – тараторила Лина, не обращая внимания на султана.

Тот же явно был ошарашен увиденным и услышанным. Он отошёл от окна и опустился на стул. В глазах его читался неподдельный ужас.

– Ладно, высочество. Ты как хочешь, а я на боковую, – при этих словах Ангелина прошла в зал, открыла правую антресоль огромного шкафа, занимающего почти половины и без того маленькой комнаты.

– Аааа! – вскрикнула девушка, так как в ту самую минуту на неё полетел скомканный вместе с одеялом и подушкой матрац.

– Вот, блин, Майка, ничего по-человечески сделать не может, – посетовала она. – Помоги! – молила она султана о помощи. Тот встал со стула и на автомате прошел в комнату. Будто не замечая Лину, он сел на край дивана. Глаза его застыли на одном месте. Падишах прислонил ладони к щекам и начал их трясти, пытаясь прийти в себя.

– Ну, ты, слышишь, чего расселся? Спать не собираешься?

Султан не реагировал.

– Слышь ты, высочество, – терпению девушки пришёл конец. – Расслабляться дома будешь. А сейчас, – сунула она ему в руки комок с бельём, – тащи всё это быстренько на кухню. Уж прости, – развела она руками, как только избавилась от вещей, – в одной комнате с собой тебя положить не могу.

Султан одарил её взглядом.

– А вдруг ты извращенец какой, – пояснила Лина. – Будешь спать на кухне. Давай, давай, пошевеливайся, – выталкивала она за дверь комнаты не отошедшего ещё от шока султана. – Стой! – Лина вновь подошла к шкафу, села на колени, открыла нижнюю правую дверцу и вынула полотенце, потом, пошарив ещё рукой по полке шкафа, белую длинную футболку. – Возьми! – протягивала она добытое парню. – Это чистое полотенце. Ванную сам найдёшь? После такого длительного путешествия, наверное, стоит принять душ. А это Алика футболка, не знаю, каким боком она оказалась в нашем шкафу. Ну, не в царской же своей одёже спать будешь.

Лина вытолкала из комнаты бедолагу, потянула за ручку дверь.

– И ещё давай договоримся, пока ты здесь, никаких церемоний. Ну, его высочество или как там у вас – повелитель. Окей? Ну, всё, спокойной ночи! – сказала девушка и захлопнула дверь прямо перед самым носом своего постояльца.

Глава четвёртая «Цивилизация»

Будильник надрывался, но девушка его будто не слышала. Она плохо спала всю ночь, размышляя над словами отца, сказанными накануне вечером. И встав довольно рано, забившись в угол дивана, занимавшего правую сторону её комнаты, обняв ноги обеими руками и положив на колени голову, она просидела так не один час.

Настя была в бешенстве. Вот уже шестнадцать лет сводная сестра стоит костью у неё в горле, с каждым разом всё больше вызывая отвращение. Но вчерашнее заявление отца, вернее, отчима, было последней каплей.

За окном стояла жара, и даже никакого намёка на ветерок. Тюль, закрывающий распахнутое настежь окно, ни разу не шелохнулся, но девушке было холодно. Дрожь бегала по всему телу, заставляя её ёжиться и сжимать колени ещё крепче.

Наконец она пришла в себя, вздрогнула, испугавшись настойчивого пиликания будильника, протянула руку к прикроватной тумбочке – тот успокоился. Семь утра. Пора вставать и собираться на работу.

Как же Настя ненавидела всё это. Свою скучную однообразную жизнь, сестру Ангелину, неожиданно появившуюся в этой жизни, своего старикана отчима, совсем выжившего из ума. Собрался умирать и составил завещание в пользу своей родной дочери. Тогда как они с матерью столько лет своей жизни батрачили на него. Но больше всего она ненавидела себя. Через месяц – тридцать. А что она имеет? Работает продавцом-консультантом в «Летауле», живёт с предками в спальном районе и ездит на метро. Тогда когда у Ангелины есть всё. Где же справедливость?

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – била девушка кулаком по дивану. – Чтоб тебя! – последние слова, видимо, предназначались её сестре.

Настя опустила ноги на пол, нащупала тапочки, накинула на плечи халат и направилась в ванную комнату. В коридоре было темно и тихо. Из спальни отчима доносился отчётливый храп. Из зала, где спала мать, – едва слышное посапывание.

Душ не помог – бессонная ночь оставила след на лице. Девушка вернулась в свою комнату, села перед зеркалом:

– Почему всё именно ей? Чем я хуже? – спрашивала она у миловидной блондинки по другую сторону зеркала с растрепавшимся за ночь каре, ярко-зелёными глазами, чуть вздёрнутым носиком и подчёркнутыми татуажем губами.

Так и не получив ответа на вопрос, Настя глубоко вздохнула и, пошарив в косметичке, стоящей тут же на столике перед зеркалом, достала тоналку и занялась титаническим трудом – без следа нужно было замазать последствия бессонной ночи – огромные синюшные мешки под глазами. Через пять минут всё было кончено – от синяков не осталось и следа. Довольная своей работой, девушка попыталась улыбнуться. Не очень-то получалось.

Телефонный звонок заставил её обернуться. Телефон лежал под подушкой. Настя подошла к дивану. О нет! Только не Смурной! Разговаривать с ним не было никакого желания. Девушка сбросила звонок. Вернулась к зеркалу. О нет! Опять! Да что ему нужно? Решила ответить – знала, тот всё равно не отвяжется. И лучше сразу послать, чем игнорировать.

– Привет, Настюха! Не разбудил?

– Чего тебе? – проныла та в трубку.

– На работу едешь сегодня?

– Нет, блин, на каникулах. Еду, конечно, я же не тунеядка, как некоторые.

– Ладно, не злись, – пытался реабилитироваться Смурной. – Я машину новую купил. Хочешь, подвезу?

– Опять «шестёрку»? – язвила Настя.

– Щас. «Форд фокус», – хвастался парень, – практически новый. Всего сорок тысяч километров пробега. Ну, так как?

Настя размышляла. Перспектива тащиться на метро с двумя пересадками, да ещё и в час пик её не очень привлекала, но выслушивать всю дорогу дифирамбы от Смурного было куда хуже.

– Слушай, давай в следующий раз. Ладно?

– Стой! Не клади трубу.

– Ну, что ещё? Смурной, правда, сегодня настроения нет.

– Слушай, ты во сколько заканчиваешь в магазине. Как обычно, в семь? Может, я заеду за тобой?

– Это ещё зачем?

– Может, в кино сходим или так, пивка попьём?

– Или так. Только без пивка. Не звони мне больше! – рявкнула Настя и бросила трубку.

Раздался стук в дверь.

– Доча, ты проснулась? – в двери показалась растрёпанная шевелюра матери.

– Как видишь, – буркнула девушка в ответ, даже не обернувшись.

– Хочешь, блинов напеку.

– Нет. Я позавтракаю на работе.

– Зачем тратить деньги на кафе, если можно поесть дома, – не сдавалась родительница. – Ну, так как насчёт блинов?

– Ма, я же сказала, не хочу я твоих блинов. И отстань уже от меня.

– Ты расстроилась? – немолодая женщина с усталым видом и заспанным лицом, в потрепавшемся байковом халате прошла в комнату и присела на диван.

– Ты о чём?

– О том, что отец вчера сказал?

Настя промолчала.

– Ну, врачи могли и ошибиться. Так что, возможно, всё ещё обойдётся, – хотела успокоить она Настю.

– И чего? – девушка с язвительной улыбкой развернулась в сторону матери.

– И отец поправится, – улыбнулась та.

– Мама, да какая разница: поправится он или нет? – злость и обида переполняла девушку. – Ты пойми, он решил оставить нас ни с чем.

– Зачем ты так говоришь?

– А разве это не так? Он оставил дачу Ангелине. И квартиру тоже.

– Но она его родная дочь! – искала женщина оправдание.

– А мы кто? Так? Приживалки?

– Но Ангелина не выгонит тебя из квартиры. Да и я тут могу жить до последнего своего дня.

– Да это совсем не то! Ты понимаешь? Думаешь, Ангелина такая белая и пушистая, какой она хочет показаться? Я тебя умоляю. Как только папочка коньки отбросит, выставит мигом за дверь и меня, и тебя.

– Зачем ты так?

– Сама не веришь в то, что говоришь, – продолжала девушка злиться. – Ладно. Я на работу опаздываю, – она встала с места, подошла к небольшому платяному шкафу светло-бежевого цвета, открыла дверцу.

– Ладно, твоё дело. Не хочешь блинов, как хочешь, – женщина в спешке покинула комнату дочери.

Настя, просмотрев всё содержимое шкафа, сняла с вешалки шёлковый цветастый сарафан на тонких бретельках, быстрым движением натянула на себя. И прихватив маленькую бежевую сумочку на цепочке и с толстой пряжкой, захлопнула дверь своей комнаты.

– Я ушла! – натягивая жёлтые босоножки на высокой платформе, крикнула девушка из коридора.

Мать в переднике и с венчиком в руках выглянула из кухни.

– Хорошего дня, дочка. И не задерживайся! – эти слова Настя слышала каждый божий день.

И это её очень бесило. Так мать говорила, когда дочь уходила в школу. Те же слова повторяла каждое утро, провожая Настю в институт. И вот она уже несколько лет работает в этом грёбанном «Летуале», но наставления матери не изменились.

Ну что за чушь! Где она может задержаться? Все одноклассницы давно замужем. Лучшая подруга и коллега по цеху Люська две недели назад вышла уже во второй раз. У всех – дети, а то и по двое. А у нее? Парня нормального – и то нет. Дом – работа, работа – дом – её ежедневный маршрут. Только Смурной и остается, когда уже совсем тяжко становится. Он бегает за ней ещё со школы и продолжает на что-то надеяться. Да, скоротать вечерок с пользой для организма можно (это у них называется пивка попить), но замуж, куда он постоянно её приглашает – извольте. Не о таком муже мечтала Настя. И не о такой жизни. Однажды переходя улицу, она увидела принца на белом коне, а точнее «Лексусе» и довольную и улыбающуюся Ангелину, сидящую на пассажирском сидении и поглаживающую того самого принца по щеке. Эта картина до сих пор стоит у девушки перед глазами. И всякий раз, когда она думает об этом, пальцы сжимаются в кулаки, а на лбу выступают капельки пота.

– Нет! Я должна что-то придумать! Я не могу всё это так оставить! – размышляла Настя по дороге на остановку, не обращая внимания на многочисленных прохожих, спешащих, как и она, в это прекрасное утро понедельника на работу, на учёбу или просто по важным делам.

Ангелину разбудил звонок телефона. Девушка протянула руку к столику рядом с диваном, взглянула на экран. О Боже! Семь утра! Забыла поставить будильник. Спасибо Майе – позвонила вовремя.

– Привет, подруга. Не разбудила? Ты всегда в семь вроде встаёшь?

– Всё нормально, – потянулась Лина.

– А что с голосом? Не выспалась?

– Куда там! Такой сон приснился, закачаешься! – огляделась Лина по сторонам, убедившись, что кроме неё в комнате никого не было.

– Ты чего звонишь? Поболтать? Прости, некогда. В офис опаздываю. Нужно быть там через час. В противном случае Аркадий Яковлевич меня уволит, – отчеканила Ангелина, шаря ногами по полу в поисках тапочек.

– Твоему старикану самому давно на пенсию пора, – усмехнулась Майя. – Ладно. Догадайся, где я?

– У Алика, где ещё? Ты решила в «Угадайку» поиграть? Извини, правда, некогда.

– Алик рядом, за рулём. Мы по дороге в аэропорт.

– В смысле? – не поняла Лина.

– Летим в Анталию. Вчера вечером горящие путёвки взяли.

– Да ладно!

– Сама до сих пор не верю, – визжала Майя в трубку.

– А как же чемодан, вещи?

– Кое-какие были у Алика дома, а остальные – купим. Правда, дорогой? – искала она подтверждения своим словам.

– Ну, вы даёте! А как же работа?

– Позвонила секретарше босса, покашляла в трубку, сказала, что температура под сорок и останусь на больничном.

– Вот, блин, авантюристка.

– Прикольно? Да? Больничный куплю, как только вернусь.

– Как у тебя все просто! – с завистью в голосе произнесла Ангелина.

– Это ты заморачиваешься по всякому поводу, а я живу сегодняшним днём. Эта грымза директорша пилила меня за неправильный отчет, вот пусть теперь сама его и составляет. А я на законном больничном. Ха-ха-ха! Ладно, Линчик, почти приехали, целую тебя. Алик передает привет.

– Спасибо. Ты тоже передай ему.

– Окей. Так что не скучай – через неделю вернусь! И наш ужин в ресторане всё же состоится.

– Какой ужин?

– Ну, с Печориным – другом Алика. Что? Забыла уже?

– Ладно, – вздохнула девушка. – Хорошего отдыха.

Лина бросила телефон на диван, накинула на плечи халат и подалась на кухню. Вкус крепкого ароматного кофе было каждодневным утренним ритуалом.

– Ааааа! – раздалось на всю квартиру, да, наверное, и весь дом слышал.

На столе кухонного уголка всё в том же ярко-жёлтом атласном платье и непонятном головном уборе на голове в позе лотоса восседал её ночной гость. Яркие лучи утреннего солнца, светившие прямо на стол, создавали вокруг него ореол божественности.

– Аааа! – повторила Лина.

Султан не двигался, казалось, даже не дышал.

– Я думала, что это сон, – разочарованно произнесла девушка.

Султан приоткрыл один глаз и бросил недовольный взгляд.

В памяти Лины всплыли все события предшествующего вечера и ночи: красное сухое вино, тёплая ванная, неудачное падение, вопиющие крики бабы Гали в подъезде, грабитель на кухне, оказавшийся османским султаном…. Ангелина протянула руку к затылку. Так и есть – то был не сон. Огромная шишка, полученная при падении, была на своём месте.

Лина присела на стул и вновь обратилась к постояльцу:

– Ты сидел тут всю ночь?

Султан кивнул.

– Но зачем?

– Я думал, что смогу вновь вернуться в своё время.

– Ну, и как успехи?

– Ничего не вышло.

– Ладно, слазь давай, – кивнула она головой султану. – Слышишь, что говорю? Освобождай стол. Нашёл место пришвартоваться.

Мурад потянул сначала правую руку, затем левую, и по очереди опустив ноги на пол, оставил свой пост.

– Кофе будешь? – Ангелина включила чайник, достала с верхней полки пачку «Нескафе», а из посудомойки две стеклянные чашки на круглой ножке. Насыпала по две чайной ложки чёрного порошка.

– Ты с молоком будешь или как?

Тот молчал.

– Я спрашиваю, кофе с молоком предпочитаешь или чёрный?

Султан отмалчивался, внимательно следя за каждым движением Ангелины.

Чайник засвистел. Лина плеснула кипяток в обе чашки, подошла к холодильнику, вынула пакет молока, добавила в кофе.

– С сахаром? – взглянула вновь на постояльца.

Тот кивнул.

– Ну, слава Богу. – Лина взяла со стола сахарницу, открыла крышку, и вскоре раздался звук металлической ложки, ударяющейся о стекло.

Кухня наполнилась приятным ароматом, от которого дрожь пробежала по телу.

– Держи, – протянула Лина чашку кофе Мураду, всё это время стоявшему за её спиной и ловящему каждое её действие.

Девушка села за стол, обняла горячую чашку обеими руками и сделала глоток. Глубокий протяжный вздох вырвался из груди, Лина закатила глаза от удовольствия.

– Боже мой! Какой кайф! – обжигающий кофе достиг желудка. – Присаживайся. Попробуй! – кивнула она в сторону стула напротив.

Султан повиновался. Взглянув на Лину, он поднял чашку, также обхватил её руками, поднёс ко рту.

– Ну? – ждала Лина.

Мурад сделал робкий глоток. И тут же весь глоток оказался на кухонном столе.

– Что это за гадость? – скривив лицо, он вытирал рот рукавом своего дорого наряда.

– Гадость? Да ты что! Это же кофе – самое великое изобретение человечества.

– Что? это отвратительное пойло? – продолжал султан отплевываться. – Скажи мне лучше, как зовётся это яство, – он встал из-за стола, взял с подоконника пустую бутылку из-под вчерашнего «Чудо-йогурта», потряс ей.

– А! – улыбнулась Лина. – Выдул всё-таки. А то «не буду, не буду».

– Прошу, ответь.

– Это йогурт. Клубничный.

– А можно мне ещё одну баночку?

– Прости. Это была последняя. После работы забегу в супермаркет, возьму ещё, раз тебе понравилось.

– Ты хочешь покинуть меня? – в глазах Мурада застыл ужас.

– А ты как думаешь? – Лина перевела взгляд на часы. – Опаздываю!

Она вскочила с места, залпом выпила кофе и скрылась за дверью ванной комнаты.

Через двадцать минут она вновь предстала перед повелителем. Тот открыл рот от удивления. В красивой улыбающейся девушке трудно было узнать вчерашнюю спасительницу с растрепанными волосами и завернутую в мешковатый бесформенный халат. Ярко-синее, василькового цвета платье, подчёркивающее её идеально сложенную фигуру, прекрасно сочеталось с цветом её голубых глаз. Волосы были аккуратно забраны в высокий упругий пучок. Удлинённые тушью ресницы, подведённые легкими стрелками глаза, красная помада на губах – всё это произвело на султана такое впечатление, что минуты две точно рот его не закрывался.

– Значит, так. Из квартиры – ни ногой. Ничего не включать и не выключать. Пойдем, покажу, как включить воду в ванной, – девушка поморщилась. – Запашок еще тот.