Текст книги "Легенда Изумрудного моря (СИ)"

Автор книги: Анфилада Юри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Прошу прощения, Владыка… вам… помочь? Из вас… кажется, копьё торчит?

– Нет, ступай, мне сейчас помощь не требуется. – тут он осмеялся над ситуацией и над самим собой, насколько всё нелепо выкрутилось.

Встретившись с шокированным взглядом заправляющего всей защитой дворца, который уже поворачивал за угол коридора, Луи подбежал к брату.

– Морская пучина меня раздери, Аарон! Что произошло? Ну-ка, давай-ка, братец, обопрись хорошенько! – взяв большую часть веса Владыки на себя, Луи крепко держал брата, в то время как его глаза начинали застилать слёзы. То, о чём ему говорил, предполагал, предупреждал Аарон… сбывалось.

– Ливия настолько громко заверещала, что все сразу поняли, что дело худо.

Луи всячески пытался отвлечь брата, удавалось слабо.

– Неужели это тебя тот, о ком я думаю? – на его слова Аарон лишь поморщился, но не было понятно отрицание это или сдерживание высасывающей остатки сил боли.

– Нет. Всё более иронично. Гар из Тихого меня пронзил гарпуном. – на его лице сейчас играла едкая усмешка.

– Твою… Значит, всё-таки всё складывается так, как и ты мне сказал в кабинете, когда мы разрабатывали план?

– Это уже стороннее, Луи. Меня бы сейчас подлатать.

– Аарон… – младший брат замедлил шаг, на что желтоглазый взглянул на человека рядом, жизненно необходимая жидкость уже не так рьяно покидала тело раненного, но всё же медлить нельзя.

– Приблизительно через час армия Тихого моря подойдёт к Алкаиру. Наши уже засекли на горизонте их войско, но хочу сказать, что вооружены они слабовато, в миг разлетятся птенчики. Я так понимаю взять тебя голыми руками не получилось, значит будут пробовать идти напролом. – движение возобновилось, и они почти подошли к покоям правителя.

– Понял. Разберёмся. Встретим гостей. Вытащить сможешь? – Луи уверенно, но в ответ с досадой покачал головой выражая согласие, – Где всё лежит – сам знаешь.

Операция длилась уже тридцать минут. Как выяснилось, гарпун успешно, насколько это можно было отнести к чему-то положительному, только на небольшую часть вошёл в дельтовидные и грудные мышцы. Тем не менее если бы траектория острога находилась даже на мизерную долю в ином положении – оказались бы задеты жизненно важные органы – сердце или лёгкое, но эта удача не минимизировала тремор рук того, кто сейчас вынимал оружие и обрабатывал рану. Допускать кого-то из подчинённых к такому делу Владыка не мог, хотя и говорил, что не доверяет абсолютно никому, но каждый раз излечивающий в таких ситуациях того младший брат не обращал внимания на громкие заявления.

– Зашивать все ткани придётся наспех, не факт, что ладно получится, да и шрам останется.

– В ил этот шрам, делай. Ливия сообщила что Ария вернулась, я как взбалмошный побежал якобы к ней, а там засада. Только вот удачливое сердце чует, что неспроста она именно это сказала…

– Что сказала? – уже более ловко орудующий иголкой Луи отвлёкся и поднял голову на брата.

– Что русалки на суше увидели, как Арию ранили, напал кто-то.

– Думаешь, и вправду ей худо кто сделал? Я хоть и взболтнул лишнего, но покидала она нас с лекарством, как я понял, так что могло пойти не так? Да и не выглядела напуганной… даже скорее наоборот, воодушевлённой и разозлённой на тебя. Если бы рядом был, то точно спалила бы тебя пламенем превратив в пепел.

Порядочные мужчины не поддерживали разговоры, которые касались обсуждения достойных женщин, вот и в этот раз в плотно зашторенной комнате синих тонов воцарилась тишина. Луи, умышленно вывел на чувства брата и после бесхитростно ухмылялся, продолжая орудовать инструментом, а Аарон в это мгновение вспоминал её улыбку, так редко мелькающую на веснушчатом лице. Тем не менее трудно было не увидеть, как его тайное место, наполненное нетривиальной флорой и фауной, привело в восторг принцессу и позволило отвлечь на мгновение от всего того, что оставалось вне нерушимого пространства, где находились только двое. В памяти промелькнули манящие своей таинственностью серые глаза, которые с каждым годом взросления всё крепче прятали озорство облачаясь в мантию серьёзности. Ему всем сердцем хотелось вновь подарить ей мгновения лёгкости, слышать звонкий смех и защитить от всего мира, но далее последовали рассуждения, что эта девушка настолько прочная своей сутью, что порой и неизвестно, кто из них может защитить друг друга лучше. Он вновь улыбнулся, несмотря на острую иглу, раз за разом вонзающуюся в его кожу.

Пострадавшему не было никакого дела на боль в теле, лишь бы эти же самые физические ощущения не посещали Арию сейчас в действительности, и лучше бы Ливия соврала. «Русалки все шестнадцать лет после её самого первого отбытия присматривали издалека за девочкой, так как дитя не подходило к воде – слежение оказывалось проблематичным. Ливия единственная из всех троих не знает всех нюансов нашего рода по мужской линии и тайны, которая объединяет нас, поэтому притянуть за уши подобное она бы не могла. Нет, Ливия не могла соврать на этот счёт, как бы она не смотрела косо на Арию, желая подсунуть мне свои подружек, но конкретно тут я ей отчего-то верю. Стоит отдать должное и в том, что в критичной ситуации сестра направилась за подмогой, она не воин, иначе помочь бы не сумела. Но когда в кабинете происходило бурное обсуждение и выдавались различные версии по ведению боя, мнение единственного человека, который отсутствовал в тот момент как раз таки и не прозвучало. Где же ты был в это время, Луи?»

Последние штрихи сделаны, предложенные травы мяты и шалфея для обезболивания оказались просто наспех зажёванными без излишних процедур промежуточного приготовления.

– Готов, братец? – Луи подал руку для опоры.

– Сообщи, чтобы наши перешли в режим готовности.

– Будет битва за территорию?

– Грядёт сражение за честь.

12. Кто придёт к нам с мечом…

Во времена первой эпохи подводного альянса, когда ныне существующие семь морей являлись единым целым, руководил обширными территориями Мирного моря лишь один человек, далёкий предок современного правителя Изумрудного моря, праотец морен и морских существ – премудрый Индрик. Благополучие и общность царили в тех краях, но как известно, всему хорошему когда-то наступает конец. Зависть и жажда власти поглотили сердце одного из близких советников владыки, того, кто всегда оставался в тени своего господаря. В таинстве несколько десятков лет собирал он своё личное войско, пока не объявил войну с требованием передачи земель в его руки. Много воды утекло с тех пор, но именно после этих событий во время раздора и образовались семь отдельных государств, семь морей.

Захватить тотальную власть в свои руки ему не удалось, но это и не являлось основной целью Берендея. Главное для него было то, что он стал правителем своих собственных территорий, которые назвал Тихим морем из-за вечного штиля и умиротворённости в обретённых краях. Соратники и морены, кто разделял взгляды Берендея ушли вслед за ним строить собственное государство. Территорию моря Вечных заморозков заняли самые выносливые оранжевые морены. Жёлтотелые праведники, учителя и лучшие умы науки отправились покорять ныне Восточные воды. Дремучее море заняли зелёные – неравнодушные к флоре и фауне.

Находились и те, кто отреклись от всех собратьев и не желали поддерживать ничьё мнение. Пройдя долгий путь эти морены фиолетовых оттенков обосновались в отдалении от остальных. В своеобразный протест обозначив свой кусок как Безымянное море.

В меньшем количестве осталось жителей Серебряного, главная сила которых содержалась в миротворчестве и отрицании распри как таковых. Соблюдая нейтральную позицию, этот народ расположился между Изумрудным и Тихим морем, но как раз таки последние постепенно захватывали их территории устраняя жителей пацифистов.

В Изумрудном, аналогично Тихому, остались смешанные народы красных, зелёных, жёлтых, голубых и оранжевых морен. Тех, кто хранили верность истинному правителю Индрику.

Менялись границы, сменялись правители, шли года, но испокон всех времён неизменным было одно – ни у одного народа, будь то суша или море, не было того, что имели мужчины Изумрудного, и речь сейчас не об их мудрости и мягкости сердца, но справедливости души. А о том, что даровано лишь сильным духом, ведь только истинный правитель сможет совладать с текущей в жилах кровью морского дракона.

Где-то между Изумрудным и Серебряным морем…

– Гар, мир тебе предлагать теперь уже не буду, но скажу очевидное – вам не победить. Вы пришли сюда лишь с мечом, щитом и стрелами, и мне даже не назвать это войной или сражением – баловство! Ты же должен понимать, что вы пошли в открытую и мы могли уничтожить вас лишь катапультой? Если есть хоть небольшая доля уважения к своим воинам – разворачивай армию. А иначе – это верная смерть для вас.

Ощутимо хромая, перенося вес на правую сторону, облачённый в обмундирование и латы, шёл вперёд весомо оглашая свою позицию Владыка, грудью защищая свой народ. Он мог бы в любую секунду принять иной облик и разом погубить противника, оставив лишь выжженный след на том месте, где сейчас стоят неповинные марионетки, находящиеся в лапах правителя Тихого моря. Но в таком случае это была бы не честная победа, да и не победа вовсе. Не такое нутро имел Аарон, сын Даэрона.

– А что ж ты хромаешь, Владыка? Не уж-то тебя уже ранил кто? Авось рыбы твои тебя помяли, а? Правитель? – Гар шёл навстречу вальяжным шагом, чувствуя себя бывалым котом, в лапы которого сама прибежала наивная мышь, и лишь подначивал, старался поддеть. Его тысячная армия оранжевого цвета кожи морен грозным одобрительным хохотом поддерживала своего предводителя улюлюкая и ударяя мечом о деревянные щиты.

– Ну что ж, все ныне стоящие тут свидетели того, что я давал тебе шанс, Гар. О последствиях… ночами на Луну не вой.

Каждый главнокомандующий подходил всё ближе к сопернику, атмосфера в воздухе наполнилась запахом озона, мышцы на телах морен, ровно, как и луки с обоих сторон становились всё натянутее.

– Ты мне лучше вот что скажи, отчего не было тебя на последнем собрании семи морей? Ты же сам ведаешь, что там обсуждали эти дуралеи, и как ж упустил момент единогласного восхваления твоих деяний?

– Мне не нужна похвала или одобрение. Что было на повестке встречи знал, но если пять морей жаждут союза с Изумрудным и образования альянса, в котором моё море будет занимать лидирующую позицию, то я отвечал уже им ранее – ещё не готовы. Не пришло время.

– Все эти ничтожные слабые креветки выступили за альянс! Все они жаждут такого же процветания как в твоём краю, подъёма технологических достижений, а дальше и вступить в братство с островными, к чему ты уже, как я понял, начал топтать дорогу! Все! Но не Тихое! Люди с суши травят океан, загрязняют, убивают наших морских братьев, а ты им в ноги хочешь кланяться? Союз с сушей – это последнее на что я готов пойти!

Расстояние между оппонентами сейчас составляло около десяти шагов. Диалог, который так давно должен был состояться продолжился:

– Мои личные планы насчёт суши никого не касаются и совать свой нос в эти дела не стоит. Я никого не звал ко мне в содружество. Живём, никого не трогаем, приходят недобрые – наказываем. Технологии? Да, не сидим на месте, но и не кичимся результатами. А если остальным правителям импонируют мои методы развития государства, то это хорошо. Значит, не всё потеряно и сказания о первой династии союза семи морей вполне могут быть былью и в наших общих силах написать новую историю второго этапа мира в море.

– Правители… да какие из них правители, если уж трясутся, боясь нападения эдакого малька! Раз готовы стать пред тобой на колени! Не бывать тому, чтобы Тихое дало добро на то, чтобы идти рука об руку рядом с таким мерзавцем как ты, да ещё и равняться на тебя! Тьфу! – седобородый богатырь мерзко сплюнул слюну куда то в бок, на сторону где стоял Аарон.

В эту минуту шло противостояние не речью и острым словом, а происходила проверка взглядов, которые схлестнулись на поле боя взирая в душу врага и мысленно расправляясь самым негуманным способом. На лбу у Гара выступила испарина, ещё миг, ещё буквально мгновение и он плюнет на правила и устремит свой меч ровно в цель, на этот раз без права на восстановления, отберёт жизнь Владыки как и жаждет забрать его территории и место под солнцем. Но играющие желваки на скулах правителя Тихого прекратили свой танец, ведь на лице застыло немое изумление от того, что видел напротив. Желтоокий смеялся. Нагло и с вызовом надсмехался над ним во всё горло, а далее подмигнул и развернувшись побежал куда-то в даль, так и не предоставив желаемое мгновение.

Разом Владыка выдал громкий свист, на который отозвался его верный ретивый конь. Белоснежный жеребец всё ближе оказывался к своему хозяину уже подготовленным к предстоящей битве. Рассекая воздух, они устремлялись к двум сотням жителей Алкаира, натренированных, сильных, крепких, отважных. Предводитель Изумрудного никогда бы не променял этих двухсот отважных людей на армию даже в десять, двадцать, тридцать тысяч воинов-морен. В каждом из них была капля его крови, в каждом из них находилась маленькая доля его неимоверной силы, и все поголовно лучшие, верные, избранные!

Вражеский отряд построился в клин свиньёй[1], что вовремя заметил Луи находившийся в едва ли не последнем ряду конницы. Информация о защите тыла и максимального укреплении первых позиций воинов с копьями переходила из «уст в уста». Аарон перешёл на крик, дабы его речь долетела до каждого, потому как не было в этих рядах того, кого бы он не уважал, кому бы не посвятил эти слова:

– Для меня честь стоять с вами бок о бок и защищать наш с вами общий дом! Нас меньше по количеству, но крепости вашего духа не достичь никому, даже если перед нами будет стоять сто тысяч ратных солдат! Не позволим чужеземцам одержать победу над сильнейшим народом Алкаира! Да хранит океан и бушующее Изумрудное море нас, мои преданные братья!

– За Алкаир! – сражение ещё не началось, а воздух уже сотрясался от мощи исходящей и создающей вибрацию в сердцах даже врагов.

Синхронное начало настигло поле боя. Как того и подозревал Луи, враги решили пробивать строй Алкаирцев, и осуществив задуманное начинать нападение с фронта, тем самым разворачивая бой в непосредственной гуще событий уже в тылу. Резко, вверено, но, увы, неэффективно. Слишком велик был этот народ, в первую очередь духом, на которого пошли войной, хотя те и давили численностью, пытались уничтожать силой, поразить хитростью. Что особо сыграло на руку, так это то, что Аарону удалось возродить в своих воинах-моренах былую способность к эхолокации, и связь существа между собой поддерживали именно таким образом передавая сигналы.

Первыми в наступление пошли те, кто держал в руках устремлённое вперёд копьё, поражающее электрическими разрядами противника и оборонялись щитом, следом атаковали мечники. Никто из первой сотни противоположной стороны не смог выжить, кровь лилась не рекой, а застилала поле боя багровым океаном противостояния. Но, как известно, вражда всегда идёт лишь между двумя людьми – правителями обоих сторон, а в нашем случае враждовал и вовсе один.

Громогласная команда защищать критично ценный средний ряд раздалась от Аарона, который в свою очередь филигранно и легко размахивая мечом, несмотря на травму, за долю мгновений смог уничтожить пять противников. В воздухе витал запах железа, перекопанной почвы и стремления к справедливости. Потери стали нести и воины Алкаира, краснотелые защитники хоть и изредка, но всё же складывались как срезанные и бесцельно брошенные на испещрённую землю бутоны роз, так и не повидавшие в полной мере свой срок на этой земле.

Настала пора лучших лучников Изумрудного моря, середина пестрила устремляющимися ввысь острыми крылатыми убийцами, которые без промедления находили нужную цель щадя почти мгновенно дарящим покой ядом Кураре[2] на острие стрелы. Небо перестало быть чистым, видимым, вокруг летали стрелы, вонзались копья, надвигалась конница, которая в завершение уничтожала оранжевых воинов, добровольно шедших на глупую смерть.

Тихое море вооружилось лишь защитой, сталью и лучниками, но те рецепты действенных ядов, что совершенствовались десятками лет в секретном месте Владыки, где росли особо ценные травы, и стратегии, разработанные при спокойной и рациональной беседе в кабинете Аарона – оказались непревзойдёнными против старой школы.

Сквозь плотную повязку на груди стало просачиваться тёмно-красное пятно. Теперь Владыке приходилось тяжелее одной рукой держать узды, а второй владеть оружием.

– Брат, происходит что-то странное! – приличное расстояние и звон мечей доносили слова младшего обрывками, несмотря на это старшему в семье брату удалось распознать речь Луи.

Сторона противников словно в один момент по щелчку пальцев, не то осознавая крушение плана, не то желая отвлечь противника, шаг за шагом стали отступать. Данные нетривиальные действия вызывали непонимание и некую неловкость за поведение в битве оппонента. Отступление продолжалось до тех пор, пока расстояние между воюющими не достигло половины мили. Кучкующееся полчище напуганных тараканов продолжало пятиться назад, но разделяясь на две части расступалось перед теми, кто сплочённо сейчас выходил на середину поля для переговоров.

– Владыка! – раздался уже знакомый басистый голос, таящий в себе нервные нотки.

Аарон вырвался из месива всё ещё не везде останавливающейся битвы и безмолвно ответил на обращение Гара взором золотых глаз. Они встретились на середине и Аарону пришлось слезть с коня, дабы взглянуть в глаза тому человеку, от которого меньше всего надеялся получить нож в спину… предполагал, но не желал исполнения. Разговор завёл на этот раз не главнокомандующий соседнего моря, а тот, который крепко, но одновременно нежно держал Гара за руку. На её лице красовался свежий шрам.

– Ты же знал, что это я, Аарон! Твои непревзойдённые вороные, безусловно, всё докладывали! И конечно же о многом и сам догадывался уже давно, так почему ты до сих пор меня не казнил, а? По какой причине ты оставался добр ко мне и смиренен?

– Ливия, ты моя сестра – это неизменно. Я до последнего надеялся, что ты сделала неверный выбор и всё-таки осознаешь это… я давал тебе время. Ожидал, что ты просто шла не своей дорогой, влекомая эмоциями, чувствами.

Но сестре были уже не нужны его слова, она излагала сквозь плотно сжатые зубы всё то, что копилось очень долгие годы в глубинах её души, то, что сжирало без остатка человечность и разум.

– С того дня как убили Даэрона – я ненавижу даже просто знать, что ты жив! Расхаживаешь по Его земле, занимаешь Его место! – слова выплевывались словно ядом из её рта, – Да я каждый день молилась, что бы тебя наконец кто-нибудь раздербанил так, как растерзали эти твари нашего отца! Если бы твою гнусное любопытство не повело тебя исследовать запретные территории приближаясь к суше, то этого бы не случилось! Он, как и любой родитель прикрывал своё дитя! Они убили его, и тогда, будучи совсем ещё маленькой… я уже тогда поклялась… поклялась, что ты за это заплатишь, Аарон! Я ненавижу всех вас и тех, кто живет там, на верху! И нашу недо-мать я тоже ненавижу!

– Ливия, ты не знаешь истины как всё произошло. Ты осведомлена лишь в том, что тебе позволено знать. Эта тайна касается только мужской линии в… – слова Владыки вновь оказались прерваны, сестра срывалась на крик, её тело трясло от ярости, ногти впивались в плотно стиснутые кулаки, лицо окрасилось в багровый цвет.

– Она бросила нас, она бросила меня! И сейчас ты лелеешь мечты также как и папа о подружке с суши, обрекая своих будущих с нею детей на ту же судьбу что и у нас? Так вот настал тот день, когда мой жених… тот, кто как и отец – истинный завоеватель нахрапом пришёл к тебе и свергнет с престола, скинув в утиль! Как ненужную пешку в этой игре! Слабую, не готовую постоять за себя, как в тот злополучный день… так и сейчас. Так прими же уже наконец поражение, брат! И смерть…

Слёзы застилали лицо и спадали на волнистые рыжие волосы, девушка убегала прочь с места событий, и лишь чёрная мантия прощально разевалась по ветру.

Старший из семьи стоял слегка потерянным, огонёк надежды полностью потух в его душе. В памяти, как назло, мелькали воспоминания с Ливией: первая улыбка рыжеволосого как морковка младенца, неуверенные шаги, обучение письму, просьбы защитить её от драчливого Луи. «В какой момент я её потерял? Проглядел…» Владыка даже позабыл в каком месте сейчас находится, что происходит вокруг него… «Я знал, но не желал верить что это ты…» Поспособствовал возвращению в реальность голос Гара:

– Слушай, братец, мы тут с Ливией перехватили у твоих хранительниц… Ты, случаем, свою игрушку-безделушку не терял?

Махнув большим пальцем позади себя, Гар самодовольно улыбался, смотря прямо в его жёлтые глаза, с целью забраться в душу и разворотить всё то, что правильно уложено, то, что вызывает зависть и непонимание от незнания, неумения.

– Расклад таков: я отдаю тебе девчонку, а ты мне свои территории и трон? А? Как тебе?

Находясь в помутнённом сознании с некровоточащей из-за всаженной в бок и до сих пор не покинувшей тело саблей, на подогнутых ногах, с белейшим как самые чистые воды океана лицом, трепыхавшаяся словно листочек на ветру стояла Ария. Возле её горла беспокойно дрожа размещался клинок подручного Гара.

«Держись. Держись, Аарон, сын Даэрона! Не смей! Не повторяй его судьбу! Не раскрывайся! Усмири свой гнев! Подави злость! Все эти годы ты держался, нельзя раскрываться!»

Завидев сию картину зрачки Аарона в тот же миг несмотря на борьбу мыслей превратились вертикальную полоску, тело Владыки уже увеличивалось в размерах, чёрная лоснящаяся чешуя шелестом покрывала скулы, лоб стремительно перебегая на всё тело, которое претерпевало не меньшие изменения.

Все присутствующие отреагировали по-разному, но в основном на лицах даже самых смелых мужей читался страх. Затрещали деревья, взбурлилась река позади поля боя, птицы стаями улетали без желания вернуться. Дикий, нечеловеческий гортанный рык больно ударил в воздух:

– Ты можешь забрать сердце моей сестры, посягнуть на возведённые мною территории, тщетно лелеять мечты о завоевании моего народа, но её…

Огненный столб пламени вырвался из пасти дракона и сжёг в пепел треть верных подданных правителя Тихого моря. Вскинув морду к небу, он словно озвучил нерушимый закон:

– Я трогать не позволю никому!

Словно змей, устремляющийся к лакомой добыче, чёрный морской дракон с пышущими пламенем разъярёнными глазами устрашающе надвигался на пятившегося назад правителя Тихого моря…

Справка:

[1] Свинья (строй) – атакующее боевое построение войска в виде тупоконечного клина.

[2]Кураре – опаснейший в мире старинный южно-американский стрельный яд, приготовляемый, главным образом, из коры растения лат. Strychnostoxifera. При ранении стрелой с кураре, поражённый теряет подвижность и погибает от остановки дыхания.

13. Таковы правила

Словно змей, устремляющийся к лакомой добыче, чёрный морской дракон с пышущими пламенем разъярёнными глазами устрашающе надвигался на пятившегося назад правителя Тихого моря…

Оставшиеся теперь в малом количестве сторонники Тихого тщетно норовились одолеть свирепость что сжигала их дотла. В небе ещё витал одуряющий запах тошнотворной гари, исходящий от погибших. Где-то вдалеке на противоположной стороне оказывали помощь раненным моренам, которых ещё на заре грозились разбить в пух и прах. Красные жители Изумрудного, несмотря на присущую смелость и силу, всё же опасливо сторонились нового облика их главнокомандующего, но стоило Владыке устремить взор на своих бойцов, как все разом преклонили колени к земле склонив головы ниц выражая тем самым безмерное уважение.

Будто накинув на глаза вуаль и отключив все сдерживающие факторы, ярость и гнев зажали в тиски разум Аарона. В ранее никем не виданным и от того нетривиальном для окружающих обличии он с нечеловеческой скоростью перемещался по территории с жадностью выискивая свою цель. Ту, что прежде петляла изгибами, а далее и вовсе скрылась с доступной видимости.

Гар прятался, лихорадочно перемещаясь между своими верными слугами, чувствуя на этот раз уже себя в роли мыши, недооценившей врага и не рассчитавшей всевозможных нюансов сложившихся обстоятельств. Получилось так, что весь период изнурительной подготовки и сладостного ожидания скорой победы обрушило неординарное воплощение свирепого зверя, в лапах которого теперь сама грозилась оказаться глупая мышь.

В это время подопечный правителя Тихого моря, влекомый не то неимоверной смелостью, не то безрассудством, теперь уже пребывавший в почти бессознательном состоянии продолжал удерживать в плену невесту дракона. Однако хват холодного оружия стал слабее отдалившись от нервно танцующей вены на горле Арии. Аарон решил по всей видимости прекратить ни к чему не приводящие поиски труса, оставив того на десерт. Морское чудище влекомое заложенными инстинктами отыскало иную мишень, гораздо более приоритетную. Дракон подбирался плотнее к жертве, тем самым нецеленаправленно подвергая риску не только себя, а в первую очередь наследницу престола.

Девушка не страшилась подступающего монстра с чёрной лоснящейся чешуёй, тех огромных янтарных глаз что приближались с каждым её рваным вздохом всё ближе. Не испугалась, не боялась, ведь словно неосознанно для самой себя ждала их. Ждала его издавна в любом обличии: слабым или сильным, здоровым или раненным, тосковала, хотя так короток и незначителен оказался их миг вместе. Всё-таки несмотря на определённо существующую связь между событиями, весьма много тайн оставалось запечатанными, неизведанными, непонятыми, в коих ещё требовалось ей разобраться. Например, кто подготовил нападение на принцессу Гиллерии на суше после удачного дела по излечиванию островных? Возможно, враг затаился здесь, в пучинах океана? Или по суше смиренно и не выдавая себя ступают скрытые недоброжелатели? Неужели Ария и впрямь ранее уже оказывалась в этом мире тогда, когда ещё будучи пятилетней девочкой упала в море? В том, что именно Аарон оказался драконом доля удивления, конечно, случилась, но теперь уже не оставалось времени и сил для эмоций…

– Ария, нет! – показалось, точно из глубины души бесчувственного существа прорезался крик человеческого разума.

Серые глаза сверкнули неустрашимостью перед предстоящим выбором, тем самым в очередной раз поддев Владыку выказав, что в этот раз счёт окончательный, и он будет в её пользу. Первоначально в голове возник план не позволить погибнуть себе от недостойных рук, так как если умирать, то с честью и доблестью в сердце, не запятнанной совестью и душой, а далее действовать по мере поступления событий.

Принцесса острова Гиллерия с диким рвением крепко ухватившись за плотно засевший в боку эфес[1], и стиснув зубы так, что от насилу подавляющей боли её рот слегка разомкнулся, а корнем языка она прикрыла горло дабы не произнести ни единого писка, принялась незаметно доставать оружие. В глазах читался ужас испытываемой муки, но серебряные очи продолжали оставаться сухими, не подарив и слезинки врагу. Не растягивая момент, она резко потянула за рукоять сабли вытянув из своего нежного тела сталь полностью. То, как филигранно девушка перекрутила добытое орудие в руках и теперь устремляла его в живот противника, после чего с вызовом отделила голову от туловища – с замиранием дыхания лицезрели все. Лёгкий прищур всматривался в размытую даль, после чего последовал дерзкий замах, и сабля, прорезая воздух со свистом выполнила свою конечную задачу вонзившись в землю там, где схоронился седобородый богатырь недоступный взору дракона. «Промах!» – подумала она. Муар неимоверно стремилась попасть в того, кто и придумал весь план возжелав чужими руками истребить её народ, после чего обманными путями похитил её у русалок, и, наконец, в пытках вознамеривался выведать всю подноготную Владыки. Не сработало. Исходя из этого он и перешёл к обходному пути, по-прежнему используя похищенную будущую королеву, но и на этот раз ход конём не удался, ведь ферзь оказался непревзойдённо стойкой фигурой даже за кулисами поля боя. Неудача сабли тем самым выручила не совладавшего со своей необузданной злобой дракона, мечущегося по необъятным просторам, указав тому на добычу.

Схватив трофей за копну волос, принцесса, развернувшись к противникам Изумрудного сделала несколько скользящих шагов смотря в глаза каждого кто кучковался отчаянно затаивая своего бесчестного главнокомандующего. Выдав благодушную улыбку, процедила, но из рта тонкой струйкой принялась выбегать кровь, зубы перестали быть белыми, глаза то закатывались, то возвращались в теперь уже злостный прищур:

– Они за него стоят… Я за него стою! Никогда! Никому! Его не одолеть! Не тому вы предоставили свою верность… Лишь одному подвластно воссоздать порядок на всех сторонах…

Ария Муар почувствовала головокружение размазывающее лица стоящих напротив в сгущённые яркие краски. За мочкой уха в третий раз стало дурно припекать, по венам поползли бесчисленные мерцающие переливы звёзд, озаряющие тело принцессы, серебристый взор устремился в небо. Очередное покинувшее её память воспоминание напоследок сперва ласково, точно поцелуй матери в лоб, коснулось её памяти, а далее привело к лихорадочному состоянию…

По безлюдному роскошному парку проносится ритмичный стук туфель под тихое лепетание чем-то похожее на счёт.

– Ой! Ты не ровно нарисовал классики! Я наступила на солнышко и сгорела, потому что девятка маленькая!

С абсолютной искренностью тот, к кому обращался ребёнок, вальяжно встал и самолично сделал ровно так, как и было запрошено ранее, после чего вернулся на место и с неотступным интересом продолжил наблюдать за забавным занятием истинно-человеческого дитя.

– Аарон, а почему ты говоришь, что мы ещё встретимся? Зачем нам вообще расставаться? Ты же мне обещал показать новых зверюшек, которых у нас не встретишь! Они ведь скоро должны родиться? Я бы очень-очень хотела увидеть этих малышей! – вещал тоненький голосок миниатюрной девчушки со слегка обиженными нотами.

Теперь затейница сидела рядом с новым знакомым на скамейке болтая ногами и шутливо играла с солнцем, то открывая, а следом закрывая ладошками лицо, лучи которого слишком ярко отражались от золотой статуи дракона, восстающего посреди парка.

– Надеюсь, что твои родители всё же сумеют сохранить тайну и всё сложится так, как и предзнаменовано. Что-то большее тебе знать необязательно, любопытная. – слегка щёлкнул указательным пальцем по её веснушчатому носику хозяин парка