Текст книги "Цивилизация птиц"

Автор книги: Анджей Заневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Анджей Заневский
Цивилизация птиц

Who shall recount the terror of those rained streets?

And who shall dare to look where all the birds

with golden beaks

Stab at the blue eyes of the murdered saints?

Thomas Merton Figure for an Apocalypse

Кто расскажет об ужасе, который

царит на опустевших улицах?

Кто осмелится смотреть на то,

как птицы золотыми клювами выклевывают

голубые глаза убиенных святых?

Томас Мёртон. Фигура для Апокалипсиса

Предисловие

Уважаемый Читатель!

Идея создания «Цивилизации птиц» возникла у меня много лет назад...

Я закрываю глаза и вспоминаю тот удивительный случай, который произошел со мной в конце сентября 1977 года во время полета во Вьетнам. Я летел в советском самолете на высоте 15 тысяч метров.

Мое путешествие продолжалось больше суток и складывалось из нескольких этапов: сначала я летел из Варшавы в Москву, а уже оттуда – через Кувейт, Бомбей, Рангун и Вьентьян – в Ханой. Из Кувейта мы вылетели на закате. Мы летели над Персидским заливом, и сверху мне было хорошо видно пылающие газовые факелы, которые всегда сопутствуют крупным нефтяным месторождениям и нефтеперерабатывающим заводам. Вокруг сгущалась темнота, на небе ярко светили звезды. Монотонно шумели моторы. Самолет был почти пустой, от приглушенного света и выпитого сразу же после взлета шампанского меня клонило ко сну... И я задремал в глубоком кресле у окна...

Вдруг я почувствовал, как огромный самолет вздрогнул, и ощутил легкое прикосновение – словно птица задела крылом мое лицо. Я открыл глаза, в изумлении протер их...

В окружавшей нас за бортом темноте я увидел огромных прозрачных птиц. Они летели совсем рядом с самолетом, то обгоняли его, то отставали, как будто обнимая своими светящимися крыльями крылья самолета, его фюзеляж: сопла двигателей... Они взмывали ввысь и тут же ныряли во мраке ночи вниз, проникая прямо в салон сквозь обшивку корпуса и иллюминаторы... Всеми органами чувств я ощущал нежность, мягкость, прозрачность их перьев и пуха.

Я еще раз протер глаза и вытаращил их от удивления и страха, потому что мне то и дело казалось, что птицы просто раздавят, растащат наш самолет по частям. Я хотел разбудить моих попутчиков, но они крепко спали, улегшись поперек самолетных кресел.

А я продолжал смотреть дальше... Мы летели вдоль скалистого берега Ирана. Внизу мигали огоньки проходящих Ормузский пролив судов. Птицы летели дальше, точно соревнуясь с самолетом...

Мне трудно сейчас описать, какого они были цвета... В мыслях я называл их мерцающими, лучистыми, сияющими... Они как будто впитывали в себя всю яркость окружавшего нас пространства и звезд. Их маховые перья поглощали, концентрировали, впитывали свет. Я мгновенно вспомнил мифы, сказки, легенды, истории обо всех необычных, божественных птицах – о Жар-птице, о птице Роках, – пытаясь сопоставить их с тем, что я видел вокруг себя... Гаруда, Эвринома, Яху, Феникс, Ибис, Ньорд, Хугинн и Мунинн – множество имен птиц, которым в этих сказаниях приписывались сверхъестественные черты, сверхчеловеческий разум и ни в чем не уступающие людским познания, память, интуиция, созидательные способности и умение творить чудеса. Сердце колотилось как бешеное, на лбу выступил пот, а неизвестные космические птицы летели совсем близко, словно скорость реактивного самолета и высота в пятнадцать километров не представляли для них никакой проблемы... Они летели рядом с нами над Ираном, Пакистаном, Индией – до тех пор, пока самолет не пошел на посадку в Бомбее и внизу не засияли миллионы маленьких огоньков. Я взглянул вверх, и мне показалось, что я вижу несущиеся между сверкающими звездами прозрачные тени.

Об этом случае я до сих пор никогда никому не рассказывал. Ведь я же по собственному опыту знаю, с каким недоверием и насмешливым скептицизмом обычно слушают подобные истории... Да, впрочем, и у меня самого оставались кое-какие сомнения. А не было ли все это сном? Не привиделись ли мне эти птицы после нескольких глотков шампанского? А может, это был мираж – оптический обман зрения, вызванный неизвестными мне причинами?

Мой материалистический разум не позволяет мне просто так взять и поверить в существование неизвестной, космической жизни. И все же в самолете я всегда сажусь у окна и, когда наступает ночь, всматриваюсь во тьму с надеждой – а вдруг мне посчастливится снова увидеть прозрачных сияющих птиц...

Птицы всегда казались людям существами необыкновенными – нам казалось, что они ближе всех к Богу. Разве не птица – символ свободы? Символ возможности свободного выбора, возможности спасения бегством... Ведь мы же завидуем птицам, завидуем тому, что у них есть крылья, способные унести их куда угодно – такие крылья, о которых мы, запертые в салонах самолетов, не можем даже мечтать. Во сне мы часто превращаемся в птиц – порхаем, улетаем, возвращаемся, кружим над нашими жизнями, над вершинами и пропастями, над границами и стенами, познаем самые бескрайние бездны. И как бы нас ни пугали глубины наших снов, мы все же не можем не восхищаться силой и красотой собственных крыльев. Наяву большинство из нас к птицам совершенно равнодушны, ведь пернатые ничего не значат, не играют существенной роли в жизни человека. Трассы птичьих перелетов и наши жизненные пути не пересекаются... Мы живем в разных экологических нишах, и судьбы людей и вольных птиц оказываются взаимосвязанными лишь в исключительных ситуациях или же в мифах и легендах. Мы часто прогоняем птиц, убиваем их, едим, запираем в клетках. Иногда нас мучают угрызения совести, и мы бросаем хлеб лебедям, чайкам, голубям...

Мы поступаем так с тех пор, как появились на Земле, и, несомненно, будем и дальше продолжать поступать точно так же – в соответствии со своей двуличной психологией, хищными инстинктами и презрением ко всем иным существам, населяющим нашу планету, которую мы считаем своей исключительной собственностью.

Голубей со спутанными ногами – окровавленными, гноящимися, ужасающе деформированными я встречал во всех странах, где мне довелось побывать в жизни. Эти голуби не могут нормально ходить, сидеть, расчесывать перья, купаться, есть и пить. Грязные, завшивевшие, испуганные, измученные болью, они ползают, тащатся по земле, подпрыгивают в надежде найти хоть какое-то возвышение, камень или порог, откуда им легче было бы взмыть в небо... Когда к ним приближается человек, они в панике удирают, спотыкаясь и падая... Ведь человек как-то раз уже поймал и искалечил их... Человек -это звучит устрашающе...

В октябре 1990 года я осматривал прекрасный Ливадииский дворец в Крыму, неподалеку от Ялты. Именно здесь в феврале 1943 года на конференции глав трех держав Сталин, Рузвельт и Черчилль договорились о разделе мира после второй мировой войны. Они принимали решения о судьбах народов без согласия этих народов, обрекая миллионы людей на такую жизнь, которой эти люди сами себе никогда бы не пожелали...

Весь мир обошли многочисленные фотоснимки этих трех политиков – улыбающихся, довольных собой, сидящих рядом в полном согласии друг с другом на каменной скамейке среди пальм и кипарисов...

День был солнечный, безветренный, прохладный... Я сидел на той самой скамейке, взволнованный и злой. Рядом, над каменным краем колодца с издевательской усмешкой на устах склонился чертенок с крылышками... Старожилы Ялты рассказывают, что это именно он подсказал все принятые на конференции решения...

Шелест, трепыхание в пожухлой подстриженной траве... У каменной стены лежал умирающий голубь со спутанными ножками. Я забрал его к себе в гостиницу... Разрезал нейлоновую леску, которой были обмотаны его лапки, – она почти намертво вросла в тело. Очистил и промыл раны, ампутировал два пораженных гангреной пальца... Я лечил его, кормил и перевязывал раны до тех пор, пока он не начал подпрыгивать и потихоньку ходить. За эти несколько дней мне удалось преодолеть его страх и недоверие. Он понял, что я хочу помочь ему.

Я заботился о голубе до самого отъезда из Ялты... Когда я распахнул окно и выпустил его, он вспорхнул на крышу и заворковал... Потом взвился ввысь и исчез за горой... Жив ли он еще? Не поймал ли его снова человек? Не надел ли на него новые путы?

На Земле живет сейчас около 8500 видов птиц. Эта цифра уменьшается с каждым годом, потому что множество видов исчезают, истребленные человеком.

Лишь некоторые из птичьих семейств пытаются приспособиться к нашей беспощадной цивилизации и жить рядом с человеком – самым жестоким и кровожадным млекопитающим на Земле.

Они прилетают к нашим окнам, кружат над нашими домами и успокаивают нашу совесть. Нам кажется, что им ничто не угрожает...

Это иллюзия. Есть страны, где обычный воробей уже стал редкостью, где идет массовое уничтожение ласточек, стрижей, скворцов, где меткость выстрела тренируют на перелетных журавлях и аистах...

Птицы болеют... Птицы болеют точно так же, как и люди... После катастрофы в Чернобыле среди птиц значительно увеличилась заболеваемость раком гортани и другими формами опухолей. Так что будущее многих птиц находится под угрозой в той же самой мере, что и наше собственное будущее.

Я глубочайшим образом убежден в том, что если бы вдруг на Земле не стало людей, то вскоре появилась бы совсем иная цивилизация... Возможно, это была бы цивилизация крыс, миллионы которых живут у нас под ногами? А может, Землей завладели бы птицы, так похожие на нас своим Жадным любопытством и страстью к путешествиям? И каким был бы созданный ими мир? Похожим на наш или нет?

Птицы – чуткие, пугливые, слабые – куда более хрупки, чем люди. К тому же они покрыты перьями, и потому их самый страшный враг – огонь. Если бы первобытный человек, или человекообразная обезьяна, как мы называем наших предков, был покрыт столь же густым и легковоспламеняющимся волосяным покровом, то, скорее всего, мы до сих пор жили бы в пещерах. Во всяком случае, развитие цивилизации шло бы тогда значительно медленнее, без скачков. Ведь именно огонь помог нам создать такую цивилизацию, какую мы сегодня имеем. Тогда как птицы, с любопытством наблюдающие за пламенем костров, а иной раз и греющиеся в свете ламп, не могут приблизиться к огню. Их перья вспыхивают мгновенно и сгорают, как смоляной факел, почти взрываясь. Может, именно поэтому птицы в своем развитии не опередили человека? Хотя... Разве смогли бы люди позволить, чтобы рядом с ними, параллельно, развивалась какая-то другая цивилизация? И возможно ли вообще сосуществование разных цивилизаций на такой маленькой Земле, как наша?

Наблюдал ли ты когда-нибудь за работой ласточек, таскающих глину из ближайших луж под твою крышу? Способен ли ты постичь образ того дома, который они строят для своих птенцов? Способно ли твое воображение оказаться на высоте их воображения?

Видел ли ты, как галки, грачи, вороны колют орехи, как разбивают ракушки или размягчают сухой хлеб, размачивая его в воде? Знаешь ли ты, что сороки тащат блестящие предметы, осколки зеркал и стекла для того, чтобы в их гнездах стало светлее, а при надлежащей расстановке эти предметы отражают даже лунный свет, что значительно облегчает ориентацию в пространстве?

Слушал ли ты когда-нибудь разговор голубей, которые объясняются друг с другом с помощью нескольких десятков звуков, выражающих чувства, мало чем отличающиеся от твоих чувств?

В течение многих лет написание «Цивилизации птиц» было моей внутренней потребностью, осуществить которую мне удалось лишь теперь... Я просто обязан был написать такую книгу и хотя бы в такой форме выразить все то, что я чувствую по отношению ко всем пернатым созданиям, чьи судьбы оказались причудливо переплетенными с моей жизнью. Выразить все, что я о них думаю.

Я хочу попросить у них прощения за все причиненные им людьми обиды. Возможно, слово «прощение» в данном случае и не самое подходящее, но в языке людей другого слова просто нет.

Уважаемый Читатель! Если ты утомлен и разочарован, если чувствуешь себя чужим в этом мире, протри глаза и взгляни в небо. Ты никогда не будешь одинок, если рядом с тобой окажется хоть одна птица. А когда вокруг наступит ночь, подумай о птицах, которые спят в щелях твоего дома, о птицах, которые, как и ты, тоже хотят прожить свою жизнь.

Автор

Пролог

На воду упала тень, вспугнувшая серебряные косяки рыбы. Дельфины подняли головы, но их близоруким глазам не дано было увидеть Прозрачного Скитальца. Чайки, крачки, поморники пустились в бегство, не зная, каковы намерения неизвестного пришельца.

Отдыхавшие на волнах альбатросы приняли его за серебряную тучу, которая предвещает сильный восточный ветер.

Но что же это было такое? Возможно, мираж – иллюзия, отраженная в мельчайших капельках насыщенного вулканическим пеплом пара... А может, это была игра воображения, мечта – воплощение того, чего так жаждет каждая рыба, каждая птица, каждое млекопитающее.

Когда Прозрачный Великан опустился ниже и полетел, простирая крылья, над бескрайней серостью, до всех земных существ донесся его призыв, вызов, предостережение.

Крик звучал пронзительно, он был всепроникающим, ужасающим, умоляющим. Птицы съежились, задрожали, как будто их обжег солнечный луч или ударил резкий порыв ветра. Они защебетали, запели, заклекотали, засвистели, зачирикали. А он летел, не обращая внимания на их голоса, заглушаемые его могучим зовом. Еще никто не видел такого Прозрачного Великана, похожего одновременно и на голубя, и на ворона, и на ястреба, и на орла. Он приближался к острову, где жили рыбаки и моряки, знавшие его и считавшие своим другом.

Уже издалека он понял – свершилось... Понял, что Земля, на которую он вернулся, – это уже не та Земля, что здесь больше смерти, чем жизни.

Остовы кораблей, засыпанные песком лодки, руины, развалины, развороченные крыши домов, покосившиеся и поломанные мачты, мертвые маяки, безлюдные города. Тишина, оцепенение... По берегам воют одичавшие псы, растаскивая кости своих бывших хозяев... Из разбитых окон вылетают вороны, голуби, чайки... А люди? Где они? Вымерли? Погибли? Перебили друг друга? Нет людей. Не видно никого. Свершилось...

Приближается вечер. В воздухе кружат стрижи, летучие мыши, совы. Большая Птица летит дальше...

Суша. Вросшие в берег неподвижные корпусу кораблей.

Здесь тоже нет людей. Лишь высохшие скелеты, мясо с которых давно объедено, а рядом со скелетами людей скелеты лодок, которые ветер уже почти засыпал песком.

Великан зовет. Ждет. Из гнезд, устроенных в бывших людских жилищах, ему отвечают разбуженные птицы.

Птица, в чье существование не верилось, летит над Землей, которую она покинула много веков назад, предоставив планету самой себе и людям. Сегодня она ищет человека. Но тщетно продолжает она искать его во мраке ночном, как искала при свете дня.

Человека нет. Или она, Космическая Птица, Птица-Бог, просто не способна найти его?

Рассвет... С высоты она видит полуостров, выступающий в море огромной светло-зеленой лапой.

Птица снижается, пикирует вниз... Ее тень скользит над парой темно-серых галок, которые трепещут крыльями в любовном экстазе. Это синеокая Ми и сероглазый Кро безмятежно предаются восторгам любви. Семя Кро стекает по перышкам Ми прямо в расширенную от многократной носки яиц клоаку. Занятые друг другом, они не обратили никакого внимания на яркие отблески перьев Вечного Великана, не испугались при виде бесшумно плывущего над высоким куполом прозрачного силуэта.

Птица мчалась дальше над соборами, дворцами, домами. Все эти места были ей знакомы, она не раз пролетала здесь раньше и теперь пыталась все вспомнить, все узнать.

Белеющие повсюду скелеты людей не столько испугали ее, сколько обеспокоили. Она кружила над городом, над полными утренних теней садами.

Сороки Дов и Пик давно уже гонялись друг за другом и пересмешничали. Дов недавно потерял свою Сар... Ей перегрызла горло куница, когда, увлекшись погоней за отяжелевшей от нектара пчелой, она залетела прямо в лесную чащу.

Пик вылупилась из яйца, которое снесла Сар, и как раз в этот полдень созрела для любви и покорилась сильному и опытному Дову. Ее слепило слишком яркое солнце среди виноградных лоз. Она закрыла глаза и не заметила скользящей над ней тени. Огромная Птица слегка коснулась ее крылом как раз в тот момент, когда семя Дова восхитительным теплом разлилось по ее спинке и потекло между перышками к набухшему от еще не осознанного молодой сорокой желания местечку. Пик в экстазе взмахнула крылышками, крепче вонзила коготки в шероховатую кору ветки и вскрикнула от радости и счастья...

Прозрачный Великан пронесся над сороками, но они не заметили его. Он возвращался, чтобы еще раз пролететь над раскинувшимся на холмах городом.

Он уже давно кружил над Землей, но никак не мог узнать некогда хорошо знакомые ему места, статуи, холмы. Он вертикально взмыл ввысь, к солнцу, чтобы еще раз с высоты присмотреться к Земле, которую так давно покинул.

С этой головокружительной высоты планета казалась совсем не изменившейся.

Может, все это ему привиделось? Может, все это просто сон, и Земля, как и прежде, принадлежит людям?

Великан сверкающим шаром ринулся вниз и, плавно замедляя полет, широко раскинул крылья прямо над статуями, среди которых голубка Яху нежно покусывала клювом клюв своего самца Ома, с кем она провела так много счастливых лет, с кем они вместе высидели и вырастили столько новых голубиных поколений.

Огромная Птица камнем неслась вниз, к земле, когда Ом вскочил сзади на призывно выгнутую спинку Яху, ухватился клювом за пух на ее шее и резко замахал крыльями. Чувствуя, как теплое молочко стекает прямо в нее, Яху пошире расставила лапки, уперлась ногами в мраморный карниз, уткнулась раскрытым клювом в холодный камень. Яху уже не молода – ее жизнь подходит к концу. Ом вылупился из яйца, которое она снесла и высидела совсем недавно, когда жившего с ней Гена схватил сокол и утащил на корм своему потомству.

Яху заметила Прозрачного Великана, сверкающего солнечным – а может, и своим собственным – светом. Она задрожала от страха и удивления и закрыла глаза.

Он пронесся над слившимися в любовном восторге голубями и даже не заметил их. Тень его крыльев скользнула по влюбленной паре, но Ом, который как раз проливал на Яху струю своего семени, не обратил на эту тень никакого внимания.

Великан снова летел над побережьем, находя везде лишь покинутые города и села, разрушающиеся порты, проржавевшие остовы судов, гниющие лодки, замершие верфи...

Везде жили лишь звери и птицы. Они охотились друг на друга, поедали друг друга, преследовали и уничтожали друг друга.

Прозрачная Птица свернула на север, промчалась над застывшим в долине огромным городом и очутилась среди гор. Здесь она опустилась к синеющему внизу зеркалу озера и, касаясь перьями воды, утолила жажду холодной прозрачной водой, снова взмыла в небо и полетела вдоль берега огромного водоема, над которым склонились высокие стеклянные постройки... Города были покинуты, корабли затоплены или перевернуты на бок. Всюду вторгалась зелень – молодая поросль деревьев, мхов, трав, кустов.

Обеспокоенный Великан долго кружил над горными вершинами, пугая сов, орлов, ястребов, а потом направился на восток.

Он приблизился к истокам реки, которая давно была ему знакома, и полетел вниз по течению, заглядывая в построенные на берегах города.

Прозрачный Гигант пил воду из этого потока, наслаждаясь прохладой и легкими всплесками волн, в которые он погружал свой огромный клюв.

И вдруг он заметил впереди длинный стальной мост, слегка задел его крылом – и мост задрожал, затрясся, закачался, застонал, как будто этот удар причинил ему боль, нанес смертельную рану. Поддерживавшие его толстые тросы натянулись, напряглись и со свистом лопнули.

Мост рухнул прямо в воду, а гнездившиеся в его мачтах и перекрытиях птицы в панике ринулись во все стороны.

Гомон чаек, крачек, лебедей, чирков, уток, гусей, бакланов и всех остальных, чьи гнезда вдруг оказались уничтожены, раздавлены, погребены, ужаснул Прозрачную Птицу. Она повернула и, сделав круг над побоищем, молниеносно взмыла ввысь, в облака. Она поднималась все выше и выше, пока река в вечерних сумерках не стала казаться лишь узкой лентой, впадающей серебристым клином в сверкающее вдали море. Птица летела на восток, погружаясь в наступающую тьму. Воздух становился все более холодным и разреженным, небо наливалось чернотой, а звезды сияли все ярче и ярче.

Вдруг Великан увидел корону Солнца, трепещущую от взрывов, огненных выбросов и раскаленных газов... Он опять был за пределами Земли, в темном пространстве Космоса, он приближался к своему гнезду – к месту, где жили бессмертные птицы с прозрачными крыльями.

Далеко-далеко среди звезд он вдруг заметил мчащуюся точку -корабль землян, который покинул свою планету много веков назад, чтобы пересечь космос, пространство и время. Теперь люди возвращались обратно...

Птица прибавила скорость, плавно повернула и полетела в обратную сторону.