Текст книги "Павлиньим пером (СИ)"

Автор книги: Андрей Загородний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Опасливо посмотрев на дракайну, допрашиваемый раскололся.

– Ну, проходили мы млекопитающих, биология же.

– Предмет называется биология и криптобиология, – поправила завуч.

– Ну, какая разница... Поднимаю я крысу дохлую.

C этими словами он вынул из кармана свою волшебную палочку, замотанную скотчем, и продемонстрировал соответствующий пасс. Крыса в углу забеспокоилась.

– Хочу отдать Кормозову, а у него палочка вся жвачкой облеплена. Крыса на пол шлёпнулась и вроде как побежала – кто-то к ней магическую нитку привязал... Ну, девки визжать начали... Ну, я хотел поднять, наклонился над её аурой, а тут полкласса мне помогать бросились... палками размахивать... Ну, и подняли сдуру не только крысу, но и меня. И мусор с пола тоже подняли. Вместе с тараканами. Они там с тех пор, когда насекомых проходили.

– А как же вы в коконе оказались?

– Ну, когда подняли, я и увидел – на задней парте они сигару рассматривали. Кто-то у отца стащил, наверное. Спрашиваю, что это такое, а один с перепугу как заверещит 'Сигарус волшебникус'!

– Какие талантливые ребята! – снова восхитилась Изольда Тихоновна. – Вот так взяли и догадались до заклинания, которое только в магистратуре проходят!

* * *

Своего логического конца разбирательство не достигло. С подоконника донеслось не обещающее ничего хорошего скворчание. Обернувшиеся увидели, что звезда в тёмном сосуде слегка шевелится и подёргивается. Аммиак из боковых дефлегматоров валил клубами.

– Что же делать? – растерянно прошептала Изольда Тихоновна. Той же фразой, но на полтона ниже, эхом отозвалась Зоя Степановна. Карл Герасимович же тоже эхом, но утвердительно:

– ...надо что-то делать.

Великолепное трёхголосье получилось, жаль, никто красоты не заметил. Все обернулись к Петру Александровичу. И валящий из стеклянной сукрутины дым напомнил о химии, и... ну ведь не зря, наверное, его все эти годы побаивались...

Алхимик немного ссутулился, подошёл к окну, профессионально взял сосуд за ненагревающиеся отростки и, бросив через плечо 'я в лаборантскую', вышел из учительской. Все понимали, что Звезда в лаборантской ничуть не безопаснее Звезды на подоконнике, но непроизвольно вздохнули с облегчением. Анна Эдуардовна же, наверное, впервые за всё время работы в школе проявила человеческие чувства, ободряюще пожав хвостом хвост Валентины Завровны.

Химик вернулся минут через двадцать, протянул Зое Степановне пустой сосуд, сильно закопчённый изнутри:

– Возьмите, это ваше. Пригодится для чего-нибудь.

* * *

Школу Пётр Александрович покинул уже почти в сумерках. Устало прошёл квартал и повернул на бульвар. Посередине, между асфальтовыми дорожками, виднелась большая свежая вмятина. Очевидно, Каппа Эмильевна заснула в полёте и, упав, помяла клумбу с анютиными глазками. Такое бывало довольно часто, администрация микрорайона даже грозила штрафами. Но в списке того, что учительнице магического трудолюбия было пофигу, городские клумбы стояли на вполне достойном месте.

Пётр Александрович двинулся дальше, размышляя, как это Каппе Эмильевне удаётся даже во сне падать исключительно на мягкие газоны. Асфальт ещё ни разу не встретил соперника в лице её мощного тела. Сам химик летать не умел и о технике этого процесса имел весьма смутное представление.

Задумавшись, он не сразу заметил сидящего на скамейке мужика в рыбном тулупе. Тот, видимо, почувствовав наконец летнюю жару, скинул треух. Без этой детали одежды он выглядел гораздо моложе и походил скорее не на мужичка, а на отрока из фильма про старообрядцев.

– Здоровы будьте, учитель, – узнал искатель знаний.

– И вы здравствуйте.

Пётр Александрович даже обрадовался. Нашёлся повод присесть на скамейку и чуть отдохнуть после суматошного дня. А запах? Так к каким запахам не привыкнешь в химической лаборатории...

– Разъясните, добры будьте, как мне найти районо-то? Сказали туда, а что это и где, непонятно.

– Не спешите, там закрыто уже. До завтра. А вы, значит, за наукой? И где раньше обучались?

– Так я не обучался. Когда же? Обоз-то рыбный только вчера на ярмарку доехал.

– Не учились? – Пётр Александрович ещё раз взглянул на поросшее редкой бородкой лицо. – И какого же вы года рождения?

– Да не знаю. В паспорте тысяча семьсот одиннадцать записали, это семь тысяч двести девятнадцатого, значит.

– Да-а, – протянул учитель, непроизвольно взглянув на часы с календариком. – Долго же ты с обозом ехал...

– А в школе-то учителей как много! Зачем столько?

– Как же иначе? Каждый свой предмет преподает. Вот я, например, химию.

– От здорово! – обрадовался парень, вдруг вскочил и поклонился в пояс. – Меня Михайло зовут.

– Пётр Александрович, – представился и учитель.

– А меня тоже Химиком прозвали. Вот за это, – Михайло вытащил из кармана тулупа немаленькую бутыль, в которой плескалась мутная жидкость.

– Дистилляцией увлекаетесь? – догадался старший товарищ.

– Да не... самогонка это. Но хороша! Отведайте, не откажите.

Вообще был Пётр Александрович человеком непьющим, но что-то располагало в поморском искателе знаний. А может, как бывает у каждого, мелькнула мысль снять алкоголем усталость. Бутылка оказалась запрокинутой вверх дном и опустела сразу на несколько больших глотков.

– Хороша? – то ли спросил, то ли подтвердил производитель. – И работа у вас хорошая.

– Какую нашёл, – алкоголь сразу замутил голову, потянуло на разговоры. – Без работы беда, а тут предложили в школу. Ну химию я знаю, а алхимию... да бог с ней, с алхимией... так и преподаю уже лет пятнадцать.

Заметив состояние собеседника, помор вытащил из обширного тулупа неимоверно пахучую рыбину.

– Вот, закусите, не побрезгуйте.

Рыбье мясо было мягким, крошилось под пальцами.

– Ферментированная?

– Чего?

– Ну, с душком?

– Ага! Он самый! Омуль с душком. Самый лучший, отец делал, – и после долгой паузы повторил: – Хороший омуль... А чего же с работой не так?

– Да хоть сегодня, соорудили зачем-то Звезду Смерти, а что делать с ней, не знают. Пришлось забрать в лаборантскую... Подумал, аммиаком пахнет, ну и ливанул туда разбавленной кислоты прямо через дефлегматор. Угадал. Да чего рассказывать, вы всё равно слов этих не знаете: аммиак, кислота, дефлегматор... Не поймёте...

– Не знаю, – подтвердил помор. – Дык, это ничего. Я послушаю, а когда выучусь, вспомню и всё пойму.

Петру Александровичу представился лоботряс Кормозов. Потом нукающий и глядящий исподлобья рыжий практикант...

– Пойдёмте, Михайло Васильевич, – поднялся учитель со скамейки. – Придумаем, где вам переночевать. А завтра узнавать будем, куда к двадцать первому веку Славяно-греко-латинская академия переехала.

 

______

Комментарий присутствовавшего при событиях Капитана Очевидность:

В 1731 году в Москву прибыл 19-летний Михайло Васильевич Ломоносов, пришёл пешком с холмогорским рыбным обозом. Поступил учиться в Славяно-греко-латинскую академию – первое в России высшее учебное заведение.

 

______

1 Районо (арх.) – районный отдел народного образования.