Текст книги "Перу и Боливия задолго до инков"

Автор книги: Андрей Скляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Наконец, когда они объединились, они приказали, чтобы этот мальчик (он не прекращал плакать днем и ночью с момента пленения) был отправлен дальше голым для принесения в жертву. Когда его привели на место жертвоприношения, он заплакал кровавыми слезами, что сильно всех поразило*.

[* Очевидно, что в этой главе Монтесинос связал воедино множество событий (типа случая с ребенком, который плакал кровью), которые в действительности относятся к намного более позднему периоду. В то же самое время необходимо отметить, что мать плакавшего кровью (в действительности, Inca Yahuar Huacac) называлась Mama Micay, так, как говорит Монтесинос. См. в этой связи:

Sarmiento de Gamboa, Pedro. 1907. History of the Incas. Translated and edited by Sir Clements R. Markham. Hakluyt Society. London. pp. 71-76.

Garsilasso de la Vega, el Ynca. 1869-1871. The Royal Commentaries of the Incas. Translated and edited by Sir Clements R. Markham. Hakluyt Society. London. 2 volumes. I. pp. 327-347

Ondegardo, Polo de. 1916-1917. La Religion y Gobierno de los Incas. Edition of Horacio H. Urteaca and Carlos B. Romero. Lima. 2 volumes. II. pp. 45-95.

Fernandez de Palencia, diego. 1571. Historia del Peru. Seville. Parte II, Lib. 3, Cap. 5, p. 125 verso.

Cobo, Bernabe. 1890-1895. Historia del Nuevo Mundo. Edition of Marcos Jimenez de la Espada. Seville. 4 volumes. III. pp. 145-147.

Имя отца плачущего мальчика, как приводит Монтесинос, – Huanacauri Pirua. Это, по-видимому, не имеет особого значения, поскольку в большинстве источников, и позже в работе нашего автора, указывается имя Inca Rocca. Huanacauri, как говорит большинство авторов, – священный холм недалеко от Куско, где проводились церемонии половой зрелости юношей инков. Конечно, не исключено, что название этому холма было дано, чтобы сохранять память о некотором древнем полумифическом вожде. См., в этой связи:

Markham, 1910. pp. 127-132; Joyce, 1912, p. 112 ff.; Beuchar, 1912, p. 622.

Также:

Salcamayhua, Juan de Santa Cruz Pachacuti-yamqui. 1873. An Account of the Antiquities of Peru. Translated and edited by Sir Clements R. Markham. Hakluyt Society. London. p. 80.

Два других интересных момента в этой главе – имя Sinchi Cozque, которое Монтесинос дает основателю Куско, и его описание того, как здания были сделаны без кранов, и т.п.]

Поэтому, с большим почтением они отдали его няне. И когда проконсультировались с провидцами и астрологами, выяснив, что о таком чуде никогда не слышали и не видели прежде, те ответили, что было бы лучше, чтобы замечательный ребенок был возвращен его родителям, потому что это приведет к миру с ними, а другой путь приведет к постоянным неудачам, поскольку это противоречило бы воле Солнца. Перед такой угрозой они решили послать мальчика назад его отцу; и они послали его назад с многочисленными подарками, уверяя Huanacaui, что впредь они будут его друзьями. Король Куско получил это сообщение с большим удовлетворением, и в качестве залога мира, который они ждали от него, он объявил о проведении большого фестиваля и празднества, пира и танцев, и военноначальники соседних вождей присутствовали на них. Некоторые из этих вождей все еще враждовали между собой и не имели хорошего правителя, и король* выступал в качестве арбитра, чтобы образумить их, оставляя всех обязанными ему так, чтобы впредь они все служили ему с большой преданностью. Huanacaui еще больше усилил свои позиции, женясь на дочери вождя деревни по имени Hillaca, в долине Yucay; эту благородную женщину звали Mama Micay, и она родила ему много сыновей.

[* В тексте el rey Manco.]

В это время первый сын Huanacaui, по имени Sinchi Cozque, стал уже юношей высокого роста и красивого сложения, и его очень любил его отец. Amautas, которые знают события тех времен по очень древним легендам, прошедшим из уст в уста, говорят, что, когда правил этот принц, были письмена, а также люди, очень мудрые в них, кого они называют amautas, и что эти люди обучали читать и писать. Основной наукой была астрология. Насколько я смог узнать, они писали на листьях подорожника, которые они высушивали. Это упоминает Juan Coctovito в своей книге «Itinererio Hierosolimitano y Siriano» (lib. I., cap. 14, fol.92), где говорится, что древние народы писали на этих листьях, и что линии, которые ныне наносят на пергамент в Италии, обязаны своим происхождением этой традиции. И в Чили, когда у D. Alonso de Arcila не хватало бумаги для его произведения под названием «Araucana»,  индейцы снабжали его листьями подорожника, и на них он написал значительную часть своей поэмы, как утверждает падре Акоста. Также они писали на камнях. Spaniard нашел среди зданий Quinoa, в трех лигах от Buamanga, камень с какими-то знаками, которые никто не мог понять. И думая, что на нем было написано упоминание о guaca*, он сохранил камень чтобы лучше его изучить. Эта письменность была утеряна Перуанцами из-за случая, который произошел в период правления Pachacuti Шестого, как мы увидим в соответствующем месте.

[* В нашем тексте должно быть Ercilla.]

Huanacaui состарился и час его смерти приближался, он созвал всех своих сыновей и дочерей и среди общего плача всех он попрощался с ними, поручив им повиноваться как их королю и Богу их старшему брату Sinchi Cozque. Huanacaui умер в возрасте девяноста лет, из которых правил пятьдесят лет, и его сын Sinchi Cozque, сделал для него специальное погребение, поместив его в его персональном храме до того момента, как будет закончен Храм Солнца, поскольку он теперь решил начать его строительство вместе со строительством роскошных зданий города Куско. Работа была затруднена завистью, которая одолела соседних вождей, которые, видя, что он был простым мальчиком и что он не был сыном Mama Micay, его мачехи, жены его отца Huanacaui, и презрев совет старейшин, решили идти войной на него. Они проникли с армией вплоть до Куско; король отправился встретить их с большим мужеством. Его враги хвастались, что собираются обложить его данью и отобрать власть. Король полагался больше на провидение, нежели на свои силы, потому что быстрота противника не дала ему ни места, ни возможности собрать его людей и подготовить их к войне. Он дал сражение своим врагам около деревни под названием Muhina, около озера, куда ретировался враг, и это было очень кровавое сражение. Они сдались ему, и, убив многих из них, он сохранил жизнь предводителям; но впоследствии в расплату за их проступки он отобрал не только их поместья, но и жизни. В результате этой доблестной победы Sinchi Cozque увеличил королевство и поднял свою репутацию, и добился того, что его боялись все соседи.

Он возвратился в Куско очень торжествующий и скоро решил основать город заново. Он приказал, чтобы были построены здания из камня, который должен браться непосредственно на месте строительства, заполняя образующиеся пустоты землей и маленькими камнями. Также он приказал принести большие камни из других мест, но откуда они доставлены, выяснить не удалось. Они обрабатывали их кирками и топорами, сделанными из речных камней и отшлифованными, как будто они были сделаны из стали. Некоторые чиновники помогали при изготовлении орудий; другие помогли с камнями; остальные со строительством. У них не было никаких кранов, чтобы поднимать камни на место установки, так что они использовали такой способ: они насыпали землю под умеренным углом до вершины недавно законченного первого ряда камней; затем при помощи человеческих рук они составляли второй ряд, закатывая камень выше и выше, как бы трудно это не было, и они подгоняли его к стене очень медленно и точно. И они говорят, что город Куско получил свое название от имени короля, который начал его. Sinchi Cozcue жил более ста лет, и правил больше шестидесяти. Говорят, что он был очень мудр, и что он научил люди пользоваться плугом, который они используют и сегодня. И в это время, как они говорят, прошла тысяча лет после Потопа, и по этой причине они назвали его Pachacuti, и он был первый, кто использовал это имя. У этого короля было много сыновей, так как он имел много женщин. И когда он был очень стар, в Куско произошло восстание, которое привело к беспорядкам.

* * *

Глава V.

Об уважении, с которым относились к Sinchi Cozcue Pachacuti, его сыновьям и родственникам; и об итогах войны, которую вожди Antaguailas развязали против них.

Среди сыновей Sinchi Cozcue был один по имени Inti Capac Yupandui, который, хотя всего на несколько лет был старше всех, но все же, как мы увидим, заслужил право унаследовать королевство благодаря своим делам. У него было много братьев, которые хотя и были отважными, не могли сравниться с ним в храбрости. Поскольку у его отца было много женщин, его семейство было настолько многочисленным, что из его членов можно было сформировать армию. Король Sinchi Cozcue был очень старым и дряхлым, но его уважали в период всего его царствования, потому что он считался Сыном Солнца и главным жрецом Illatici Yachachic Huira Cocha. Поэтому вожди из самых отдаленных мест прибывали к нему, чтобы отдать дань уважения, с большими подношениями и пожертвованиями на создание храма и для его обслуживания. И хотя храм не был закончен, они совершали большие жертвоприношения в нем и молили о счастливом будущем и благосостоянии через верховного жреца, который был всегда в храме. И брат или очень близкий родственник короля занимал эту должность, из-за чего короли Куско были очень известны.

Pachacuti жил очень спокойно и решил женить своего сына Inti Capac на девушке по имени Mama Anahuarque*, дочери вождя Choco, что около Куско. Это было осуществлено после его смерти. Именно Pachacuti, как утверждают древние amautas, завоевал целое королевство Перу, кроме области Chachapoyas и части Llanos, вплоть до области Кито, которая вскоре восстала и лишь через много столетий была возвращена в состав империи.

[ * Ana Huaci в оригинале. – J.]

Причиной значительного увеличения размера империи в тот период стал следующий случай.

В области Chancas*, входившей в состав Перу, есть большая [нация], называемая Antaguailas; это в тридцати шести лигах от Куско. Ей управляли два храбрых и воинственных брата, старшего звали Guaman Huaroca, а другого Hacoz Huaroca**. Они с юношеским задором и при некоторой удаче, которые дали начало их правлению, подчинили себе некоторых соседних вождей. Они решили расширить свое влияние и постепенно продолжали проникать в страны их соседей. До них доходили слухи об областях Contisuyo и Tucaysuyo; они пошли в них, покорили и пошли дальше, опустошая земли тех, кто им не подчинялся; они завоевали область Collasuyo, и дошли до Chiriguanas, область примитивных, воинственных и отважных людей, и после нескольких сражений они сделали их своими вассалами и оставили гарнизоны и губернаторов среди них так же, как они сделали в остальной части региона.

После стольких побед, они вернулись с намерением провозгласить себя Вождями мира. И так как Куско, где Sinchi Cozque был королем, был оставлен ими позади [в их походе на юг], они решили захватить этот город и поработить короля Pachacuti. Тут возникли разногласия между этими двумя братьями и их военноначальниками о необходимости начала этой войны, потому что некоторые говорили, что они не имели никакого права возмущать Солнце, отца Pachacuti, так как своим светом, влиянием и блеском оно благоволит всему созданному, и нельзя входить непосредственно в Куско и разрушать его храм вооруженной силой. Однако возобладало противоположное мнение, и они решили, что, если даже если король не будет захвачен ими, по крайней мере они поведут безжалостную борьбу с ним. С этой целью, они послали двух послов в сопровождении многочисленного отряда, чтобы сообщать Pachacuti намерение вождей Antaguailas. Послы прибыли к королю и огласили свое поручение с должным почтением. Он ответил, что они могут оставаться на несколько дней, и что после этого они будут отправлены домой. Король разослал шпионов по всей земле, чтобы они могли вызнать численность отрядов врагов, оснащение и оружие, укрепление лагеря, и чем они заняты. Все это время он обращался с послами со всем вниманием и любезностью настолько, что слуги короля и жители Куско сильно разволновались и, если бы не ободряющие слова и планы их военноначальников, они ушли бы в горы [в гневе].

И это стало особенно актуальным, когда [стало известно то, что] сказали некоторые из шпионов. Поэтому было решено, что шпионы должны держать в тайне то, что они видели. Достоверные данные о противнике были очень пугающими. Шпионы сказали, что численности вражеских отрядов не было предела, что их настрой был очень воинственным, и что шум их барабанов и труб заставляет землю дрожать. Они также сообщили, что в некоторых из лагерей воины проводили время в пьяных кутежах, но что военноначальники были очень бдительными, хотя не было никаких стражей вне лагеря, и большинство воинов непрерывно спали и пили.

Король Sinchi Cozque проводил много советов и встреч, и на них звучали разные мнения. Наконец, король решил уступить людям Antaguailas преимущественно из-за слабости и немногочисленности отрядов, которые он собрал, как и из-за того, что считал себя слишком старым для испытания войной. [И он сказал, что], если это решение не удовлетворяло их, люди могли бы пойти с ним в крепость, которую он построил в Saxahuana, в четырех лигах от Куско; и вслед за этим он отдал необходимые для этого распоряжения. Некоторые приняли решение короля; другие отказались от него, и король, видя общее замешательство, решил покинуть Куско и идти в упомянутую крепость со своими женами и маленькими детьми, пока он не сможет увидеть то, что небеса пророчат ему, и какие меры могут быть предприняты против людей Antaguailas. Он реализовал свой план этой же ночью и в полной тайне покинул город, практически дезертировав.

Принц Inti Capac Yupanqui, старший сын Sinchi Cozque, созвал своих братьев и тех жителей, которые остались в Куско, и сказал им, что он получил известие от Солнца, своего отца, и что тот велел ему напасть на его врагов без опасения, используя немногочисленные отряды, которые у него были, поскольку он [Солнце] поможет ему, и всегда будет оказывать ему покровительство. И с этой целью он дал принцу копье и приспособления для метания копья из золота, и показал ему, как пользоваться ими. Здесь Перуанские поэты сообщают небылицы, в том смысле, что эти копья имели так много достоинств, что каждый раз, когда одно из них было брошено, оно поражало много людей, повергая их на землю. Принц сказал всем это с такой большой страстностью, что склонил всех на свою сторону, и они обещали умереть за него. Он собрал всех своих воинов и перед ними огласил ответ послам от имени своего отца и такими словами: «Являясь Сыновьями Солнца и слугами Illatici Huira Cocha, суверены Куско не могут подчиниться никому, и [он сказал], что он был очень удивлен тем, что, вместо того, чтобы прибыть смиренно для поклонения Illatici и Солнцу, его собственному отцу, принеся им подарки и подношения как дань за многочисленные победы, которых они удостоились, их вожди прибыли, чтобы тревожить их и напасть [на их людей]. Сообщите это им, кто послал вас сюда, и сообщите им, что мы живем тихо и мирно в наших домах, и не собираемся служить или подчиняться кому-либо».

Послы возвратились в свой лагерь с этим ответом. Они передали его своим вождям, которые без дальнейшей проволочки решили идти на Куско. Принц в Куско был уже предупрежден об этом и со своими отрядами отошел ближе к своему лагерю, постоянно заботясь о том, чтобы быть в курсе того, что происходило в лагере врага, используя шпионов, которые у него всегда там были; от них принц знал в каждое мгновение, что творится в лагере противника. Противник же, узнав об отсутствии короля и полагаясь на свое превосходство, не заботился о том, чтобы узнать, что происходило в другом лагере. Принц, используя эту неосторожность, сговорился со своими военноначальниками напасть на врага за час или два до рассвета, так как в это время из-за пьяного ночного кутежа враг должен был спать. Эта стратегия принесла [принцу] победу, потому что враг был в дне перехода от Куско – принц со своими людьми, ориентируясь по звукам военных инструментов, которые звучали в лагере врага в первом и втором часу ночи и которые разносились во все стороны, передвигались быстро в темноте ночи, пока не достигли враждебного лагеря в назначенный час. И, соблюдая тишину, принц вступил в лагерь со своими людьми, произведя значительное опустошение в рядах своих врагов. Обнаружив, что они подверглись неожиданному нападению, враги схватились за оружие, и, не зная, кому они противостоят, убили некоторых из своего числа. Люди принца получили приказ окружить хижины вождей Antaguailas и взять их живыми. Они сражались на бегу на всем пути к месту отдыха [братьев] и боролись настолько отважно, что, уничтожив почти всю охрану, они захватили братьев, которые вели себя так тихо, как будто были из камня. Принц Inti Capac Yupanqui приказал связать им руки и велел им объявить своим людям, что случилось с их товарищами, с тем, чтобы они прекратили убивать. Они исполнили это, и как только все прекратили бороться, сражение было закончено, и стих шум оружия, наступил рассвет. Побежденные братья были напуганы угрозами, которые принц произнес в их адрес, и когда он увидел их настолько испуганными, он велел им созвать командиров их отрядов, а когда все прибыли, принц вывел братьев вперед, после чего без какого-либо другого наказания заставил присягнуть ему перед всей их армией, что они сделали со всем смирением и почтительной благодарностью. Принц оказал побежденным братьям милость, которая состояла в том, что он отослал их назад в свои области после того, как они искренне обещали ему вассальную зависимость, став на колени на землю перед Солнцем. И они ушли очень счастливые от того, что избежали такой серьезной опасности, какой не подвергались никогда прежде.

Здесь amautas рассказывают древние предания, много поэм и мифов, утверждая, что Солнце бросило свои лучи на принца и его людей, освещая их с большим блеском, чем прежде, в то время как их враги, напротив, остались в той же самой ночной темноте. И они утверждают, что, лишь когда люди принца достигли хижин братьев, они столкнулись с первым сопротивлением, и что Солнце, в исполнение обещания, данного своему сыну Inti Capac, превратило камни на поле в людей и осветило их так, что враг сдался. А после сражения люди снова превратились в камень.

Принц возвратился в Куско, где его старый отец Sinchi Cozque ожидал доблестного сына. Он вступил в торжествующий город. Его встретили песнями и восхвалениями, в которых поздравляли с победой и освобождением страны. Старый отец заключил его в свои объятия, испуская много слез радости. Тут же в присутствии армии он провозгласил его королем и передал ему власть, отдав ему командование и королевство, что было сделано с одобрения королевского семейства и всех вассалов. И он был пятым королем Перу*.

[* Первый момент в этой главе – очевидная неразбериха, которая есть здесь между Культом солнца и поклонением Виракоче. Ни в коем случае нельзя быть здесь абсолютно уверенным, но насколько можно говорить в настоящее время о событиях, было так:

В доколумбовый период Андский регион был местом двух больших религиозных культов (и неисчислимых мелких культов). Из них культ, имеющий отношение к некоему Богу-Создателю, был намного старше. Терминология очень сложна и запутана. В регионе Кито (теперь Эквадор) Создатель-бог был известен под разными именами, как Irma, Con или Pachacamac, по крайней мере в более поздние времена. В регионе Huarochiri центрального Перу он был известен как Coniraya Uira-cocha или как Iraya. В области Лимы, опять использовались имена Irma и Pachacamac. В Горной местности около озера Титикака обычными именами были Illa-tecce-Viracocha и Tonapa или Tarapaca. Это все было помимо неисчислимых разновидностей имен. Мы обнаруживаем во всех них более или менее те же самые атрибуты, что и у называемого Богом-Создателем.

С другой стороны, инки распространяли Культ Солнца и сопутствующие ему звездные культы.

Arriaga, Pablo Joseph de. 1621. Extirpacion de la Idolatria del Piru. Lima.

Lafone Quevedo, Samuel A. 1892. El Culto de Tonapa. Revista del Musee de la Plata. III. pp. 320-379. Buenos Aires.

Quiroga, Adan. 1901. La Cruz en America. Buenos Aires.

Spence, Lewis. 19-. Myths of Mexico and Peru. New York. p. 321 ff.

Второй интересный момент – то, что есть здесь признаки того, что даже столь давно большая равнина Xaquixaguana (теперь называемая Anta или Zurite) была излюбленным поле битвы, что продолжалось до современного времени.

Другой интересный момент здесь – упоминание нашим автором Mama Anahuarque Choco, которая, как он говорит, была женой Инки, которому он дает имя Inti Capac Yupanqui и который, по-видимому, здесь является сыном суверена по прозвищу Pachacuti. Фактически, эта леди была сестрой-женой великого Inca Yupanqui, который правил незадолго до Конкисты. Fernandez de Palencia заявляет, что она была женой Pachacutec, отца Inca Yupanqui, и Garsilasso de la Vega вторит ему.

Sarmiento de Gamboa, 1907, pp. 107 and 123. Fernandez de Palencia, 1571, p. 126. Garsilasso de la Vega, 1869-71, II. p. 203. Cobo, 1890-95, III. p. 156.

Все, что Монтесинос вынужден говорить здесь о восстании Chanca, конечно, чрезвычайно запутано.]

* * *

Глава VI.

О распоряжениях Inti Capac Yupanqui в Куско по вопросам религии и управления.

Через нескольких дней после передачи королевства своему сыну, Inti Capac, Sinchi Cozque умер; как мы сказали, он прожил более ста лет, пробыв на троне семьдесят лет. Его сын организовал ему роскошное погребение и принес многочисленные жертвы в храме Солнца, так как он должен был занять подобающее место среди других его предшественников. Когда закончились похоронные обряды, он приказал созвать некоторых родственников вождей Antaguailas; он держал их при себе в определенных целях в течение более трех лет, хорошо обращаясь с ними и позволял им всегда наблюдать за процессом осуществления его великой власти. Так что они остались очень довольны расположением Inti Capac. Тогда, видя, что жизнь регионов проистекает в мире, он приказал отправить заложников на их родину, поручая им оставаться преданными нему и почитать Солнце, его отца, который продемонстрировал свою благосклонность ему [Inti] и серьезный настрой против них.

Хорошая обработка королем этих людей и новости о его победах, которые стали известными повсюду, привели к тому, что почти все вожди Перу послали посольства и подарки Inti Capac, который принял их всех с большой милостью. И прежде всего вождя Huaitara, прибывшего, чтобы сообщить ему о своем желании принять его религию и построить храм Солнца. И вслед за ним [этим руководителем] прибыли рабочие за моделью храма, построенного в Куско, в результате чего они возвратились, тщательно изучив методы каменного строительства и технологию сооружения здания. Король, который был очень набожным человеком, делал все, о чем лорд Huaitara просил его, дав его людям множество инструментов, также как и инструкции для их создания, так что они возвратились действительно очень счастливыми. Другие вожди послали королю своих сыновей, чтобы они преподнесли ему богатые подарки из золота и серебра, и предметы одежды.

[* Huaitara, упомянутое в этой главе – место в области Castrovirreina. Здесь руины прекрасных инкских стен, некоторые из которых включены в церковные здания округа. Фактически вся остальная часть материала в этой главе должна быть восприниматься, как относящая к инкам, а не доинкскому времени.]

Испытывая удовольствие от всеобщего мира, король Inti Capac решил преобразовывать свои владения, обнаружив их очень примитивный уровень в области управления и религии. Так первое, что он приказал, чтобы его люди признали Illatici Huira Cocha своим высшим создателем, а Солнце в качестве отца его [Inti] предков; параллельно, однако, он не запрещал идолов, которые у них были для специальных целей. Но позже эти обряды [поклонение идолам] были искажены, так как из-за новшеств, привносимых иностранцами, продолжавшими приходить в Перу, стало настолько много идолов, сколько было событий и людей, как мы увидим далее.

После этого Inti Capac занялся вопросами государственного регулирования с тем, чтобы все управлялось в соответствии с его законами. Первый [закон], который он огласил: разделить город Куско, который был теперь очень густонаселен и полон прекрасными зданиями, начатыми в период правления его отца, на две части, которые он обозначил. Он приказал, чтобы более важная часть называлась Hanan Cozco, что означает Верхний Куско, а другой назывался Urin Cozco, или Нижний Куско. Он разделил первую часть на пять или шесть улиц, и отдал под управление сыну, который должен был стать его наследником, и он назвал это Capac Ayllo, что означает наиболее важный район. Он населил эту часть всеми сословиями людей и дал названия улицам.

Вторая часть, называемая Urin Cozco, была также разделена на пять или шесть улиц, и он отдал ее под управление своему второму сыну и поселил различные народы в ней. Старые индейцы говорят, что Inti Capac сделал это разделение преднамеренно, потому что с разделением на части и районы власть также разделяется до некоторой степени так, чтобы, если в городе возник бы какой-то мятеж, мятежники [кто затеял это] не могли легко объединиться, и что при таком разделении на части и управлении можно лучше получать информацию об условиях жизни людей. Кроме того, когда люди требовались королю, то ли для войны, то ли для оплаты дани, можно было лучше управлять ситуацией и обеспечивать порядок. Но главная причина всего была в том, что конкуренция и разнообразие мнений, которые вызвало это разделение, заставили жителей одной части [города] стремиться превзойти жителей другой части, и эта конкуренция прославила их в их отраслях и занятиях.

Инти Капак приказал, чтобы такое разделение было сделано во всех городах королевства, и издал специальные распоряжения относительно этого своим губернаторам. И аналогично он приказал, чтобы все царство было разделено на две части, назвав одну половину Hanan Sayac, а другую Urin Sayac, что означало, жители верхней региона и жители нижнего. Это необходимо понимать в не смысле пространственного расположения, а в смысле статуса людей, кто-то более значим, чем другие. Таким образом, когда король обратился к жителям какой-то области или приказывал выполнить какую-то общественную работу, жители Hanan Sayac оказывались в положении, отличном от положения жителей Urin Sayac. Так что король созерцал свое царство, хорошо управляемое, благодаря личному знанию его проблем, о решении которых король особо заботился. Итак, разделив Перу, как мы сказали, он приказал, чтобы каждая часть управлялась центурионами, которых они называли pachacas; каждый из них управлял сотней человек, а над центурионами были другие должностные лица, которые отвечали за одну тысячу человек, что является десятью сотнями, и которые называются huarangas; нам ними, в свою очередь, другие, более значительные, называемые hunos, которые командовали десятью тысячами человек; эти должностные лица были всегда вождями областей. Над этими hunos король назначал чиновника по имени Toc-ricoc. Он был сопоставим с вице-королем и был всегда из близких родственников или очень близких друзей короля. Toc-ricoc означает наблюдатель, и он должен был видеть и знать все события в своем правительстве, как много излишков средств, а также следить, чтобы все жили по закону и в мире. О незначительных вопросах заботились центурионы; а если вопрос был серьезным, Toc-ricoc, как предполагалось, сообщал о нем королю; и если предполагалась смерть или серьезный штраф, король это решал.

На должностях centurion, huaranga и huno, люди должны были иметь возраст двадцать шесть лет и более, а более высокие должностные лица должны были достигнуть возраста пятидесяти лет. [Должностные лица] обеспечивали информированность короля помимо прочего в вопросах, сколько стариков и старух, юношей и девушек, больных, искалеченных людей и инвалидов было в его царстве, чтобы он мог иметь необходимое количество провизии для них. Он [король] приказал, чтобы юноши женились, когда достигали двадцати шести лет, и он приказал девочкам, которым было больше пятнадцати, выходить замуж; а если они не хотели этого, он приказал, чтобы их помещали в дом исправления, для служения Солнцу, а других прислуживать тем, кого позже называли mamaconas (я употребляю термин acllaconas) или женщины для служения Солнцу. Этот король создал закон, который нерушимо исполнялся, и даже сейчас он сохранился. Было заведено, что жители каждой области, как мужчины, так и женщины, должны иметь специальный знак, который был всем известен. Этот закон соблюдался с такой суровостью, что, если какой-то мужчина или женщина появлялись без упомянутого знака, они наказывались, потому что благодаря ему король узнавал, завидев их, из какой области они прибыли. Кто-то носил волосы заплетенными; кто-то распущенными; другие надевали на волосы обручи подобно решетам; кто-то вплетал в волосы ткани; кто-то носил петли, закрепленные в волосах; другие имели шнурки, и каждая область была известна своим головным убором или платьем.

Чтобы отличать лиц королевской крови, [некоторые] носили в ушах иглы и большие гвоздики из золота и серебра. Поэтому испанцы называли их «большими ушами». Женщины отличались своей одеждой и обувью, и одежда и обувь других областей не разрешались женщинам Куско. Они назывались pallas.

* * *

Глава VII.

О других указах, которые король Inti Capac издал для эффективного управления своим королевством и о его смерти.

Inti Capac, рассудив, что необходимо, чтобы король был как сердце в середине его царства, распорядился, что место королей должно быть в Куско, чтобы быть в центре королевства. Для обеспечения хорошей связи, он приказал, чтобы были почтовые бегуны по дорогам, которые мы называем chasquins. Система состояла в том, что через каждую лигу, которая равна двум испанским лигам, должны были быть две или три хижины, в которых было столько человек, сколько необходимо для постоянной готовности. Эти здания размещались близко к трассе, и люди менялись каждый месяц, потому что один из них находился на посту, а два других бежали с сообщениями, один в одном направлении и один в другом, и без остановки хоть на мгновение они возвращались на свои посты; и поскольку это было трудной работой – за несколько дней они пробегали двенадцать или четырнадцать лиг – они менялись каждый месяц. Среди сообщений, которые губернаторы посылали королю или король губернаторам, было множество различных отчетов, из которых просматривается сферы королевских интересов. Когда у них был алфавит и числа или иероглифы*, они писали на листьях подорожника. Как мы сказали, один chasqui передавал свернутые листья следующему, пока они не прибывали в руки короля или губернатора. После того письменность была утеряна, chasquis передавали устное сообщение от одного к другому, и они заучивали их очень хорошо, так, чтобы таким образом сообщение доставлялось тому, для кого оно было предназначено. Chasqui при приближении к месту, где ждал следующий, издавал громкий крик, на звук которого следующий chasqui выходил и получал сообщение, и без остановки бежал со всей скоростью туда, где был следующий пост. И таким образом эти сообщения передавались с такой большой скоростью из рук в руки, что через три дня они преодолевали пятьсот лиг.