355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Хорошевский » 100 знаменитых спортсменов » Текст книги (страница 8)
100 знаменитых спортсменов
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 04:51

Текст книги "100 знаменитых спортсменов"


Автор книги: Андрей Хорошевский


Жанр:

   

Спорт


сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

Борзов Валерий Филиппович

(род. в 1949 г.)

Легкоатлет, единственный белый бегун, выигравший обе спринтерские дистанции на Олимпийских играх и завоевавший пять олимпийских медалей. Заслуженный мастер спорта СССР. Многократный чемпион Европы и СССР. Член Международного олимпийского комитета, президент НОК Украины (1990–1998 гг.); председатель парламентского Комитета по вопросам молодежной политики, физической культуры, спорта и туризма в Украине; президент Федерации легкой атлетики Украины, почетный член Европейской ассоциации легкой атлетики. Один из теоретиков тактики спринтерского бега. Награжден многими орденами и медалями.

Имя Валерия Борзова во всем мире ассоциируется с запредельными скоростями спринтерского бега. Но в жизни он больше напоминает марафонца, последовательно и неуклонно двигающегося к своей цели. Его первый старт – рождение – состоялся 20 октября 1949 года, и детство стало для Валерия первой путевкой в большой спорт. «Помню себя лет с четырех. Жили в Черновцах, на окраине. Уже тогда очень любил бегать, – вспоминает он. – И если тренерами легендарного эллинского пастуха Полимнестора были его козы, то мне помогали развивать скорость соседские собачки. Ну и конечно, постоянным лидером был мой Тузик. Едва выходил из квартиры, начинал гоняться за своим четвероногим другом. Сначала я бегал за ним, потом он за мной. Иногда думаю, не ему ли я обязан развитием своей скорости и всеми моими спринтерскими достижениями. Если учесть, что из всех физических качеств человека быстрота поддается развитию легче всего, то, вероятно, я подсознательно развивал ее с первых шагов… Стоило увидеть легковую машину, как во мне словно что-то взрывалось, я тут же устремлялся за ней, пытался ее догнать. Отец тогда шутил: мол, не было вокруг нашего дома такого места, которое я бы не вспахал носом. Действительно, очень часто, не в состоянии затормозить, я приземлялся на весь “фюзеляж”. Мои постоянные пробежки приносили маме мало удовольствия, приходилось часто “латать” меня зеленкой. И все же своему увлечению я не изменял: носился с мальчишками до упаду, причем уже тогда мне хотелось обязательно опережать всех».

И это желание привело 12-летнего Валерия в детско-юношескую спортивную школу в Новой Каховке, куда к тому времени переехала семья. Здесь он встретился с замечательным наставником многих легкоатлетов и своим первым тренером Борисом Ивановичем Войтасом. Этот человек, разглядевший в довольно упитанном парнишке талант спринтера, сумел привить ему любовь к королеве спорта, воспитал привычку к регулярным занятиям, заложил фундамент общефизической, спринтерской подготовки и дисциплины. Как раз в то время Валерий стоял перед выбором: заняться такими популярными среди мальчишек играми, как футбол и хоккей, или продолжать бегать. Благодаря тренеру он серьезно увлекся спринтом, тренировался упорно и регулярно и не стремился к сиюминутному успеху.

Накопление потенциала шло у Борзова внешне неторопливо, но неуклонно. И хотя в 16 лет он стал победителем юношеского первенства страны, но до настоящего успеха было еще далеко. Так, на европейских Играх юниоров в Одессе Валерий занял только 7-е место, показав на стометровке скромные 10,9 сек. Но от состязания к состязанию росло мастерство, шире становился диапазон двигательных навыков, шло привыкание к нагрузкам при освоении новых технических элементов. Ведь это только со стороны может показаться, что спринтерские дистанции наиболее легкие, потому что самые короткие. Но именно на них за 10–20 секунд спортсмен выкладывается до предела. У спринтеров обычно очень короток спортивный век: они сгорают, рвут мышцы, надрывают сердце. Это о них поэт Р. Рождественский писал:

 
…он прибежал на последнем нездешнем дыханье.
На нулевом.
За которым уже —
темнота.
 

И от этой «темноты» оберегал своего воспитанника первый тренер, учил вдумчиво следить за реакциями организма, преодолевая себя, контролировать нервные и физические перегрузки. А когда пришла пора расставаться, Борис Иванович подарил ученику свою фотографию с пророческой надписью: «Будущему олимпийскому чемпиону Валерию Борзову». Войтас сам попросил В. В. Петровского завершить начатый им труд. Он знал, что отдает воспитанника в надежные руки. В Киевском институте физкультуры, куда поступил Борзов, Валентин Васильевич уже тогда, в начале 1960-х годов, слыл тренером-новатором, внедрявшим в спорт научные методы тренировки. Доцент кафедры легкой атлетики, кандидат биологических наук был прекрасным педагогом и перспективным ученым, он одним из первых поставил науку на службу спорту: внедрял идеи кибернетического управления и нашел пути их применения в спортивной подготовке. Петровский рассчитал специальную таблицу, по которой Борзов вел тренировки, а приборы-регистраторы осуществляли врачебный, физиологический и функциональный контроль, помогая обнаружить новые резервы силы, выносливости, скорости. Тренировки на подлинно научной основе стали заветным ключиком, открывшим двери к суперскоростям и победам.

Позже Валентин Васильевич вспоминал о проделанной ими титанической работе: «Фундамент у Валерия уже был, так что для последующего строительства нам нужен был проект. Начались поиски наисовершеннейшей модели спринтерского бега. Изучались кинограммы бега лучших спринтеров мира – прошлых лет и нынешних. Велись расчеты угла отталкивания при беге, наклона туловища при стартовом разгоне, тщательно выверялся еще целый ряд мелких деталей, что в совокупности открывало путь к скорости. Для того чтобы Валерий Борзов пробежал сто метров за десять секунд, целый коллектив ученых вел поиск, похожий на работу, скажем, конструкторов автомобиля или самолета. Расчеты велись в лаборатории нашей кафедры легкой атлетики, в лабораториях других городов страны, в частности в Ленинграде и Омске… Ну а когда модель бегуна “Борзов-70” была математически рассчитана, научно обоснована, мы стали наши цифровые выкладки претворять в жизнь. Это была работа тонкая и филигранная, похожая на тренаж балерины, ищущей единственно верное и законченное движение».

Теперь общий успех тренера и ученика зависел только от Валерия, и он это прекрасно понимал. Он уже зарекомендовал себя на Европейском первенстве юниоров в 1968 году, где завоевал три золотые медали. В полную мощь тренерская система «выстрелила» в августе 1969 года. Это случилось в Киеве, на чемпионате Союза. Мало кому известный мастер спорта был «одним из» в финальном забеге рядом с именитым В. Сапеей. Петровский дал последние указания перед стометровкой: «О результатах не думай. Беги в девять десятых», – что в спортивной терминологии означает «бег под контролем» («десять десятых» – это запредельный бег, «на разрыв»). Над Киевом разразилась гроза, шел проливной дождь, но для Борзова наступил звездный час. Валерия не смогли сбить с победного настроя ни два фальстарта, ни мокрая битумная полоса. Стартовый рывок у любого спринтера настолько мощный, что на какие-то мгновения все исчезает из поля его зрения. Борзов справился с ощущением скорости к 60-му метру и обнаружил, что ни впереди, ни рядом никого нет. Мышцы спортсмена проходили испытание на прочность, а со стороны все выглядело как изумительно легкий и элегантный бег: прямая осанка, мощь, пластика – это был оживший атлет с древнегреческих амфор, воплощение красоты и гармонии. Борзов, опережавший соперников на целых два метра, еще успел перед самым финишем оглянуться. Ручной секундомер показал 10,0! Валерий победил, повторив рекорд СССР и Европы, стал первым номером советского спринта и был зачислен в сборную страны.

Но специалисты и любители легкой атлетики не спешили выдавать 20-летнему чемпиону авансы, ведь довольно часто юные звезды сгорали в скоростях большого спорта. Борзов разрушил эту грустную традицию. «Новобранец» сборной в сентябре 1969 года после победы на стометровке на IX чемпионате Европы по легкой атлетике в Афинах и успешного выступления весной 1970 года в венском «Штадтхалле» во время I чемпионата Европы в закрытом помещении доказал, что он спринтер высокого международного класса. Теперь перед каждым стартом европейские соперники поглядывали на Борзова с опаской, проигрывая забеги еще до начала состязания.

Только американские спринтеры, бывшие долгие годы законодателями моды на беговой дорожке, не верили в силу советского спортсмена, полагая, что легко укажут ему место за своей спиной. В первый раз Борзов встретился с американцами в матче СССР – США в 1970 году в Ленинграде и победил. Раздосадованные противники сгоряча даже заявили, что за их команду на выезде бежали отнюдь не лучшие бегуны. Но Валерий следующим летом оказался сильнейшим и в ответном матче, проходившем на американском континенте. Теперь он без труда победил самых именитых американских спринтеров. Борзов стал первым советским спортсменом, победившим бегунов США за все время проведения «матчей гигантов». После этого прозвучало предостережение известного американского специалиста по легкой атлетике, статистика и журналиста Р. Бэнка, который заявил: «Ныне самый быстрый человек в мире находится уже не в Эбилейне, Талахасе, Окленде или Сан-Хосе. Сейчас он живет в Киеве, и ему, по всей вероятности, удастся преградить американцам путь к медалям».

А впереди была последняя решающая высота – XX Олимпийские игры в Мюнхене (1972 г.). Предолимпийский год оказался не из легких: тренировки, соревнования, аспирантура. Спорт стал для Борзова делом всей жизни. Стремление проникнуть в секреты быстрого бега привело Валерия в науку. Он заинтересованно думал о том, что огромный эмоциональный заряд его победы может привести в спорт тысячи молодых людей. А еще он думал об их судьбе, поэтому тема его диссертации имела явный педагогический уклон: «Программирование в обучении старту и стартовому разбегу спринтера». Борзов-спортсмен научился у своих наставников прежде всего творческому отношению к делу. По мере роста квалификации и накопления научного багажа он все больше становился не только объектом тренерской деятельности, но и полноправным партнером. А как аналитик и рационалист по складу мышления он всегда просчитывал победный результат и настраивался на него, причем никогда не гонясь за рекордами. Об этом свидетельствовали все его олимпийские забеги.

На Олимпиаде в Мюнхене Борзов восемь раз лидировал в личном первенстве, хотя ни разу не бежал в полную силу. Это был его звездный час. До него ни одному европейскому бегуну не удавалось победить сразу на обеих спринтерских дистанциях – 100 и 200 м. Да и за всю современную олимпийскую историю лишь два представителя Европы первенствовали на стометровке и один – в забеге на 200 м. Легкоатлетическая статистика свидетельствовала, что в беге на короткие дистанции чернокожие спринтеры всегда имели абсолютный приоритет. Этот миф Борзов не только развеял, но и установил невиданное для европейцев достижение в спринте, выиграв обе дистанции. 100 метров Валерий пробежал за 10,07 сек по электронным часам, что соответствует 9,85 сек по ручному секундомеру и равнозначно новому мировому рекорду. Причем 80 м он бежал в полную силу, а потом только «докатывал», видя, что победа ему обеспечена. На финишных шагах он даже торжествующе вскинул вверх руки, теряя драгоценные доли секунды. Это был знак подчеркнутого преимущества над соперниками.

Анализируя впоследствии свою победу, Борзов говорил: «Восемь лет подготовки и десять секунд реализации… Спортсмен, который бежит со скоростью двенадцать метров в секунду, первые тридцать метров вообще ничего не видит и не слышит. На трибунах что-то кричат, а до него доносится лишь фоновый шум… После сорокового или пятидесятого метра спринтер наконец ориентируется, в каком состоянии он по отношению к соперникам, а где-то к семидесятому метру начинается распределение по занятым местам. И когда обнаруживаешь, что справа и слева никого нет, что никто больше не шипит, не пищит и не воет, значит, ты оставил всех далеко позади».

Перед финальным забегом на 200 метров американцы, в надежде, что Борзов исчерпал себя, упорно твердили, что весь пьедестал почета займут они. Но Валерий не только выиграл старт и настолько технически совершенно прошел опасный вираж, что не оставил ни Чарльзу Смиту, ни Ли Бартону никаких шансов. Правда, его попытался догнать Ларри Блэк, но Борзов лишь искоса взглянул на него и легко прибавил… Он финишировал один с победно вскинутыми руками, как и обещал журналистам. Никто не мог оставаться равнодушным – стадион рукоплескал. А его победный результат – 20,00 сек – более 15 лет оставался непревзойденным.

Но красивый, легкий, «умный» бег в Мюнхене принес Борзову не только две золотые медали, но и «серебро» в эстафете 4 × 100 м. Он бежал последним и палочку получил, когда американец ушел вперед на 10 метров. «Если бы нам пришлось бежать двести, даже с таким гандикапом[9]9
  Преимущество, фора.


[Закрыть]
, я бы его [Эди Харта] точно победил», – говорил Борзов.

«Борзов просто опрокинул все наши представления о таланте, который совершенствуется с помощью тренинга, – говорил журналистам мюнхенский профессор Штейнбах после триумфа Борзова. – Он развивался неуклонно и систематически: биомеханика, спортивная медицина и методика, которых у нас никак не могут соединить логически, применены его тренером-биологом с удивительной целесообразностью. Это бегун, обладающий пульсирующей мыслью…» А газета «Зюддойче цайтунг» писала: «Ничто не могло бы лучше подчеркнуть заметное преимущество русского, как последовавший за два метра до финиша жест: он ликующе вскинул вверх руки, как будто хотел сказать: “Смотрите, я самый быстрый бегун мира”. Его имя стало в один ряд с именами таких великих бегунов, как Боб Хэйес, Джим Хайнс и Армин Хари. Но в одном он абсолютно превосходит этих звезд: Борзов бежал элегантнее, непринужденнее и раскрепощеннее, чем все его предшественники за последние 24 года». Известная французская спортивная газета «Экип» так охарактеризовала советского спринтера: «Это – победа высокого интеллекта. Борзов осмысливает бег, он умеет в течение десяти секунд так управлять скоростью, что в состоянии за это время несколько раз менять свою тактику. Он открыл в спринте новую эпоху».

А ведь и правда – до появления в легкой атлетике Борзова вопрос о том, существует ли тактика в беге на спринтерские дистанции, ни у кого не возникал. Казалось очевидным, что за стремительные 10 секунд бегуну невозможно перестроиться. Валерий разрушил существующие каноны, вмести с Петровским они создали тактику спринта. В этот короткий промежуток времени Борзов на глазах у зрителей и спортсменов мог несколько раз изменить скорость бега. Его способность просчитывать в доли секунды различные варианты ситуаций на дорожке и вносить соответствующие поправки в свой бег непостижима. Недаром Борзов очень серьезно занимался проблемами физиологии спорта и много времени проводил в лаборатории Киевского института физической культуры. Он стал спринтером новой формации, девизом которого было – не бегать бесцельно.

Такой небывалый успех Борзова вызвал не только восхищение. Чего только ни придумывали американцы, потерявшие свою гегемонию в спринте.

 
А проигравших —
конечно же! —
солнце слепило.
А проигравшим —
естественно! —
ветер мешал.
 
(Р. Рождественский)

Впоследствии Борзов не без юмора говорил о своих победах над американцами: «Я, пожалуй, единственный выполнил наказ Никиты Сергеевича Хрущева: догнать и перегнать Америку». Но сразу после победы ему было не до шуток: с чьей-то подачи первый канал телевидения ФРГ передал вначале, что советский спортсмен дватри дня отсутствовал на территории Олимпийской деревни, а затем сообщил, что Борзов попросил политического убежища. Конечно, это была попытка деморализовать спринтера. В одном из интервью он рассказывал: «То, что это дело рук экстремистов, сомнений не вызывало, но сегодня на кого-то грешить сложно. Я и не буду этого делать. Экстремистских организаций тогда было достаточно – и среди темнокожих, и в нашей украинской диаспоре. Там тоже могли быть люди, которые таким образом реагировали на красную майку, на герб СССР, на человека, который после победы в беге на сто метров впервые заявил на пресс-конференции, что он из Киева, а не из Советского Союза… Когда германское телевидение передало обо мне лживые сообщения, в Киеве “появились” мои недруги. Они ликовали: “Вот, мы же говорили!” Пришлось звонить домой и успокаивать родителей, поскольку информация приобрела резонансный характер».

После триумфа советского спортсмена на Олимпиаде любители легкой атлетики заполняли стадионы, чтобы увидеть воочию бег самого быстрого человека планеты – Валерия Борзова. Он стал одним из самых популярных чемпионов, героем из героев. И не в его привычке было разочаровывать трибуны. Борзов относился к легкой атлетике с огромным пиететом и говорил: «На мой взгляд, трудно представить зрелище более захватывающее, чем бег. Это поинтереснее детектива – человек мчится за человеком, погоня. Но сюжет не придуман заранее, а разворачивается, закручивается и развязывается прямо на глазах у зрителей». И в каждом забеге Валерий демонстрировал запредельные возможности человеческого организма. Ему не раз предлагали перебраться в Москву, но он отказался и в соревнованиях, проводимых в рамках Союза, отстаивал спортивную честь Украины. Так, на VI Спартакиаде народов СССР (1975 г.) Борзов завоевал для украинской сборной три золотые медали в спринте. Благодаря ему, в частности, была одержана командная победа в эстафете 4 × 100 метров. Он вновь бежал четвертым и получил эстафетную палочку, когда россиянин Александр Корнелюк был впереди метров на шесть. Все считали, что догнать его просто нереально. В метре от финишного створа Корнелюк в победном жесте поднял руки и… оказался вторым. А зрителям, как всегда, показалось, что в этот миг все бегуны, кроме Борзова, притормозили.

 
Судьба —
В оправах секундомеров…
Я славлю
правду
последних метров!
Ты душу
выложил,
дрожишь, устав…
И нету финиша.
Есть новый
старт.
 
(Р. Рождественский)

И таких победных стартов было у Борзова еще множество. На трех летних чемпионатах Европы (1969, 1971 и 1974 гг.) он завоевал четыре золотые медали. Стартуя на семи зимних чемпионатах континента (1970–1972 и 1974–1977 гг.), Валерий стал обладателем семи золотых наград в мини-спринте – беге на 50 и 60 м. Еще более внушительна коллекция наград, завоеванных им на чемпионатах Советского Союза (1968–1977 гг.) – 17 золотых медалей и 12 рекордов страны. Борзов сумел развеять еще один миф легкой атлетики, гласящий, что век спринтера короток. Он выстоял дольше других на вершине мирового спринта – с 1969 по 1978 год – и продержался две Олимпиады. На Олимпийских играх в Монреале ему не удалось полностью проявить свои возможности. Буквально за месяц перед этими ответственными соревнованиями Валерий получил серьезнейшую травму. И тем не менее, в копилку советской сборной легли две бронзовые награды Борзова, завоеванные в беге на 100 метров и в эстафете 4 × 100. В результате, став обладателем пяти наград двух Олимпиад, чего не добивался еще ни один белый спринтер в истории легкой атлетики, он установил своеобразный рекорд, достойный Книги рекордов Гиннесса.

Но, к сожалению, даже опытнейший спортсмен, знавший о физиологии бега буквально все, не был застрахован от травм. Шесть раз он «рвался», причем, случалось, настолько серьезно, что медики ставили на нем крест. «Вообще-то спринт считается аристократичным видом легкой атлетики, – говорит Борзов, – здесь нет длительных по времени нагрузок и болей, все кратковременно. Зато мы имеем самую крупную неприятность – постоянное ожидание травмы. Представьте себе, что такое травма, полученная на скорости сорок шесть километров в час! Это или надрыв мышечной группы, или растяжение. Бежать уже не хочется, а массу в восемьдесят семь килограммов сразу не остановишь. Вот и приходится с этой болью как-то выкручиваться. Иногда легкоатлеты падают, а падать на такой скорости – сами понимаете… Тогда ведь были только гаревые дорожки… Комплексы возникали от одной только мысли, что можешь травмироваться. У спринтера травмы – частое явление, поэтому перед каждой стометровкой, перед каждым финалом надо всякий раз решаться на то, чтобы пустить себя, как говорится, вразнос с риском для жизни».

Но не страх заставил 30-летнего Борзова расстаться со спортом. Уже после Монреаля он стал замечать, что для поддержания формы тратит все больше сил. Конечно, он мог уйти на пике славы, но сознательно «ждал поражения, которое бы вселило в него окончательное убеждение, что его час пробил». Такой момент наступил на Спартакиаде народов СССР в 1979 году, когда Борзов даже не попал в финал. «Тут же я завязал беговые туфли, повесил их на гвоздь и сказал: “Валерий Филиппович, чао!”»

Спортивная карьера завершилась, но за ней не было пустоты и безысходности. И немаловажную роль в дальнейшей судьбе спортсмена сыграло его отношение к славе, работе и обществу. Он говорил: «Каждый человек имеет определенные обязательства перед обществом. А с человека известного спрос особый. Даже малейшие признаки чванства, грубости или бескультурья моментально фиксируются. Став чемпионом, я как бы подписал незримый контракт, где указаны мои права и обязанности. Обязанностей стало больше, чем прав. Выступления на предприятиях, в школах, институтах, бесчисленные поездки и встречи с общественностью, довольно утомительные представительства – все это необходимо, хотя и не всегда способствует росту результатов». Да и средств массовой информации Борзов, наделенный достаточным интеллектуальным потенциалом, никогда не чурался, считая их наиболее удобной формой контакта с обществом. Фактически он был готовым административным работником, чем и не преминул воспользоваться первый секретарь ЦК КП УССР Владимир Васильевич Щербицкий. Он привлек знаменитого спортсмена, имя и лицо которого знал каждый житель страны, к комсомольской работе. В течение семи лет Валерий Филиппович проработал в ЦК ЛКСМ Украины и был избран его секретарем. Затем опять связал жизнь со спортом, возглавив Государственный комитет по физической культуре и спорту. В конце 1987 года Борзов вернулся и на международную арену. На конгрессе Европейской легкоатлетической ассоциации он был избран членом Совета этой организации. Валерий Филиппович – также член Международного олимпийского комитета и НОК Украины. Следует отметить, что Борзов был и первым спортивным министром независимой Украины.

«Золотой спринтер» полностью реализовал себя как спортивный функционер. На его долю выпали трудные годы становления украинского спорта как национального. При отсутствии посольств, валюты, спонсоров он сумел создать Национальный олимпийский комитет, добиться признания МОК и спортивных федераций. В одном из интервью Борзов рассказывал: «Современный этап развития спорта имеет особенности – коммерциализацию, профессионализацию и проблемы допинга. [Кстати, его считают последним «чистым» спринтером, который не применял никаких фармакологических средств, кроме восстановительных: препаратов железа, поливитаминов, женьшеня, черной икры и, конечно, украинского сала. – Авт.]. Эти три компонента здорово изменили мораль самого спорта. Погоня за деньгами не предполагает особых моментов, связанных с патриотизмом. В мое время (хотя я еще не совсем старый) спортом занимались с энтузиазмом – не за деньги и не ради выгоды. И отношение болельщиков было таким же, и соответственно, государство уделяло спорту внимание… Надо создать индустрию спорта со всеми составляющими, начиная от информационной политики и заканчивая политикой промышленной». Острую боль вызывает у Борзова проблема оттока за границу тренерских кадров, специалистов и, конечно, спортсменов. Материальные соображения чаще всего берут верх над патриотизмом. Спорт, как и культура, финансируется в Украине по остаточному принципу, и уже существует реальная угроза, что из-за разрушения системы детско-юношеских спортивных школ вскоре некому будет защищать спортивную честь страны на международном уровне.

Но Борзов ценит в жизни не только спорт. Он очень любит театр, кино, классическую и эстрадную музыку, старается «не пройти мимо хоть мало-мальски интересного музея». Он счастлив, что «собственными глазами видел Колизей и Парфенон, первый олимпийский стадион в Греции и Мюнхенский музей современного искусства». Но самая большая ценность для Валерия Филипповича – семья. Брак «золотого спринтера» и легенды спортивной гимнастики Людмилы Турищевой можно назвать не только звездным, но и образцовым. Людмила Ивановна – личность в спорте весьма неординарная и не менее титулованная, чем супруг. Ее включают в список спортивных долгожителей, потому что она выступала на трех Олимпиадах. И как выступала! Три золотые медали (1968, 1972 и 1976 гг.) за победы в командном первенстве, абсолютная чемпионка Олимпиады—72 в Мюнхене. Кроме того, Турищева – неоднократная победительница чемпионатов мира и Европы, а также Кубка мира. А сколько раз она выигрывала чемпионат и Кубок СССР! За тринадцать лет активных выступлений в спорте Людмилу награждали 137 (!) раз. Имя гимнастки занесено в Международную галерею славы спортивной гимнастики и Международную женскую галерею славы, она награждена многими государственными орденами и медалями и бронзовым Олимпийским орденом МОК. Завершив в 1978 году спортивную карьеру, Турищева работала тренером сборной СССР, с 1986 года – главным тренером украинского «Динамо» по гимнастике (она в звании полковника милиции). Всему миру хорошо известны олимпийские чемпионки Татьяна Гуцу и Лилия Подкопаева, которых подготовила Людмила Ивановна, поэтому настоящей сенсацией стало ее заявление в 2000 году о том, что она оставляет пост президента Украинской федерации гимнастики (УФГ). Впрочем, Турищева не исключает возможности своего возвращения, если ситуация изменится к лучшему: «Пока не думаю, чем буду заниматься в дальнейшем. Я так устала от гимнастики и связанных с ней проблем за эти годы, что мне не помешает просто отдохнуть…»

Семейную жизнь двух именитых спортсменов без преувеличения можно назвать счастливой. «В том, что мы сохранили семью, что она у нас надежна и не подвержена кризису, – говорит Валерий Филиппович, – заслуга и моя, и Людмилы. Видимо, и дочка – тот катализатор, который создает условия для стабильности. Что еще? Отсутствие глупостей… Даже если и случается конфликтная ситуация или угроза ее возникновения, каждый делает шаг назад. Мы прошли все этапы: знакомство, притирка, выяснения, кому чем заниматься, но конфликты и мелкие какие-то неприятности всегда разрешались. Шаг назад, сделанный каждым из нас, приводил к обоюдному согласию и гармонии». Их единственная дочь Татьяна также попыталась реализовать себя в спорте: в детстве она серьезно увлекалась художественной гимнастикой, затем стала мастером спорта в спринте, но, окончив университет легкой промышленности, занялась дизайном. Татьяна еще молода, и у нее все впереди. Да и Валерий Филиппович, хоть уже и не рискнет пробежать стометровку, видит перед собой непочатый край работы. Он мечтает принять участие в создании так называемой физкультурно-спортивной триады: физкультура, спорт для масс и спорт наивысших достижений.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю