Текст книги "Наблюдая за мужчинами. Скрытые правила поведения"
Автор книги: Андрей Ястребов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
В фильме «Третий человек» Орсон Уэллс, оправдывая совершенные им преступления, говорит: «Борджиа продержался у власти тридцать лет. За это время было создано столько произведений искусства, что их даже трудно описать. Швейцарцы пятьсот лет живут в стране, где царит мир, демократия и свобода. И что им удалось изобрести? Часы с кукушкой. Good-bye».
Картина возрастного самочувствия, если обратиться к примерам из жизни великих людей, настойчиво указывает на 30 лет как на поворотную дату индивидуального существования.
Мишель Монтень утверждает, что прекрасные деяния совершались, как правило, до 30 лет, ведь, к примеру, добрая половина жизни Ганнибала и Сципиона «была прожита за счет славы, которую они стяжали в молодости: позже они тоже были великими людьми, но лишь по сравнению с другими, а не с самими собой. Что же до меня, то я с полной уверенностью могу сказать, что с этого возраста мой дух и мое тело больше утратили, чем приобрели, больше двигались назад, чем вперед».
В 30 лет Уильям Вордсворд оставляет поэзию и принимается за философию и богословие.
До 30 лет Ганса Христиана Андерсена (1805–1875) преследовала нищета.
В возрасте 31 года Франсуа Вийон приговорен к смертной казни через повешение. Вскоре смертный приговор был отменен. Вместо этого поэту было назначено наказание – десятилетнее изгнание из Парижа.
Когда аббату Прево исполнился 31 год, выходят первые тома его скандальных «Записок знатного человека». Начинается период мучительных религиозных сомнений и переходов из католичества в протестантизм, а затем вновь в католичество.
В 33 года у Альфреда де Мюссе обнаружились первые признаки психологического и физического кризиса.
Достигнув возраста Христа, Джордж Лукас, успевший заявить о себе такими фильмами, как реалистическое «Американское граффити» и фантастический «ТНХ1138», неожиданно снял «Звездные войны», перевернувшие представления о том, на что способен кинематограф.
В 1842 году публикуется работа 33-летнего Чарлза Дарвина «Строение и распределение коралловых рифов», первый черновой набросок главного труда жизни – исследования о происхождении видов.
Антуан Франсуа Прево в возрасте 34 лет завершает роман «Манон Леско». Произведение приносит автору скандальную известность.
Самую известную свою картину «Последний день Помпеи» Карл Брюллов писал около трех лет. Она была показана осенью 1833 года в Милане и принесла художнику славу. Ему было 34 года.
В преддверии I Всесоюзного съезда советских писателей Максим Горький пишет Иосифу Сталину письмо, в котором настаивает, что руководителями «внепартийных писателей» не могут быть молодые, «тридцатилетние» литераторы, так как они «слишком жадные к удовольствиям жизни, слишком спешат насладиться и не любят работать добросовестно».
Скорбные датыВ возрасте 31 года умер Джованни Пико дела Мирандола – великий итальянский философ, блестящий знаток древних и новых языков, свое учение («универсальную гуманистическую религию») изложил в знаменитых «900 тезисах», которые защитил в споре со всеми учеными Европы, ввел древние восточные материалистические учения (в частности, каббалу) в христианство. В трактате «О достоинстве человека» (введение в «900 тезисам») суммировал ренессансное мировосприятие: человек богоравен и свободно может влиять на бытие Вселенной. Был осужден папской курией как опасный еретик.
Поэт Торквато Тассо (1544–1595) умер в возрасте 51 года, но творческую деятельность закончил к 30 годам.
Срок жизни поэтов Тристана Корбьера и Сергея Есенина – 30 лет. Композитора Франца Шуберта – 31 год.
Поэт Андре Мари Шенье и моралист Люк де Вовенарг прожили по 32 года.
Римский поэт Катулл прожил 33 года.
Всеволод Гаршин покончил с собой в возрасте 33 лет.
Емельян Пугачев казнен в возрасте 33 лет. Американский актер Брюс Ли умер в 33 года. Французский поэт Шарль Юбер Мильвуа умер в 34 года.
Деятель Великой французской революции Жорж Жак Дантон умер в 35 лет.
Сколько осталось жить. А. П. Чехов – О. Л. Книппер-Чеховой о 30-летнем Л. А. Сулержицком: «Сулержицкий живет в Олеизе, он психически как-то опустился, утерял свежесть, а физически ничего, еще 50 лет проживет».
Л. А. Сулержицкому судьбою было отпущено прожить еще 14 лет.
О горечи утрат и жизни. Н. В. Гоголь (34 года) – С. Т. Аксакову (от 24 мая 1845 года): «И вы больны, и я болен. Покоримся же Тому, Кто лучше знает, что нам нужно и что для нас лучше, и помолимся Ему же о том, чтобы помог нам уметь Ему покориться.
Отнимая мудрость земную, дает Он мудрость небесную; отнимая зренье чувственное, дает зренье духовное, с которым видим те вещи, перед которыми пыль все вещи земные; отнимая временную, ничтожную жизнь, дает нам жизнь вечную, которая перед временной то же, что все перед ничто. Вот что мы должны ежеминутно говорить друг другу».
Попрощаемся с теми, кто не дожил до 35 лет.
Александр Македонский (356–323 до н. э.), Нерон (37–68), Борджиа Чезаре (1475–1507), Пико дела Мирандола (1463–1494), Вольфганг Амадей Моцарт (1756–1791), Винченцо Беллини (1801– 1835).
Матримониальные мысли
У Фридриха Ницше, в его философской спекуляции «Как говорил Заратустра» есть такая история.
Три часа ночи. Звонок в дверь. Муж открывает, видит жену – пьяная вдребезги, платье мятое, чулки поползли, помада по лицу размазана, еле на ногах держится. «Неужели, – вопит муж, – я пущу тебя такую в сокровищницу семейного уюта!» На что следует ответ: «А мне по херу, я за гитарой».
В этом вся женщина!
Глядя на женщину, мужчина понимает, что может запросто сложить два и два – и получить при этом семнадцать. Похоже, у него появились кое-какие идеи.
И вновь слово герою Питера Чейни: «Остерегайся красотки с сочувствующей улыбкой, учил Конфуций. В один прекрасный день ты увидишь ее в темной аллее с гаечным ключом, готовую нанести тебе смертельный удар по черепушке. Бойся ее, человече! А некрасивая дамочка, известная своим добрым характером и добродетельностью, будет верна тебе, как желтый пес, потому что побоится потерять тебя – единственного мужчину, которого ей удалось заарканить. Но блондиночка с гибкой, как у змеи, фигуркой, с капризным и задорным характером столь же ненадежна, как солнечный зайчик. Она с легкостью запустит в тебя кочергу или даст отставку, словно сделает себе маникюр.
Поэтому не теряй головы, мой дорогой брат, и лучше начинай ухаживать за крокодилом или тигрицей с дурным характером, чем за дамочкой, у которой есть на что поглядеть и которая знает ответы на все вопросы. В противном случае кто-то будет рыдать над твоим могильным камнем либо издержки по бракоразводному процессу будут настолько велики, что тебе придется заложить последние штаны, и ты не раз пожалеешь, что родился на белый свет».
Есть только один путь не пожалеть – быть вместе. И ты пройдешь этот путь. Все мы для чего-то приходим на эту землю. Приходим не для того, чтобы вести глупые разговоры о глупых вещах. Нет! Обыкновенный мужчина и обыкновенная женщина в мире, где вообще ничто никогда не срабатывает, обязаны быть вместе и сделать так, чтобы в этом мире хоть что-то сработало. Женись. Будь счастлив.
Биография 30-летнего может быть подправлена свадьбой.
Великий английский биолог Томас Гексли женился в 30 лет на Генриетте Хисорн.
Тридцатилетний Чарлз Дарвин женится на Эмме Веджвуд.
Физик Майкл Фарадей женился в 30 лет и прожил с женой 47 лет.
Тридцатиоднолетний Шиллер обвенчался с Лоттой. Его жена умерла в 1826 году, через 21 год после смерти мужа.
Английский философ Карлейль вошел в гавань семейной жизни, когда ему было 32 года, а его избраннице Иоанне Велси – 25.
Зигмунд Фрейд вступил в брак в 32 года. Девственником.
Апулей женился в 33 года на Пудентилле, сорокалетней матери своего однокашника, почтенной матроне, вдовствующей 14 лет.
В возрасте 33 лет, будучи на каторге, Достоевский встречает свою любовь.
В возрасте 34 лет Лев Толстой, который, по собственному уничижительному признанию, был «безобразен» (Дневник, 12 сентября 1862 года), женится на Софье Андреевне – ей 18 лет, и она «прелестна во всех отношениях».
Р. У. Эмерсон о М. Монтене. Женившись в 33 года, философ однажды заявил: «Когда бы это зависело только от моей воли, я не женился бы даже на самой мудрости, согласись она за меня выйти. Какой, однако, смысл в стремлении избежать неизбежного? Жизнь и обычай всегда возьмут свое. Большинство моих поступков обусловлено окружающими примерами, а не моим выбором».
Однако прислушиваться к авторитетным пессимистам следует только тем, кто переводит собственную жизнь в философские понятия и мыслит исключительно поэтическими метафорами. Прочим людям, которых больше всего и которые, в сущности, как заметил Г. К. Честертон, «лучше всех», жениться стоит.
Как бы то ни было, все же необходимо сделать серьезный гуманистический шаг. В конце концов, а почему бы не проверить на своем жизненном опыте оптимистическое заявление К. С. Льюиса: «Кошек и собак надо воспитывать вместе, чтобы расширять их кругозор».
Случай О. Бальзака: «…если впоследствии женюсь…» Тридцатидвухлетний Бальзак признается в письме герцогине де Кастри (от 5 октября 1831 года): «Брак не может быть счастливым, если супруги до вступления в союз не узнали в совершенстве нравы, привычки и характеры друг друга <…> Сейчас я холост, но если впоследствии женюсь, то только на вдове».
Случай Л. Н. Толстого: «…я ее люблю…» Из дневника Толстого (от 28 августа 1862 года): «Мне 34 года. Встал с привычкой грусти. (…). Сладкая успокоительная ночь. Скверная рожа, не думай о браке, твое призванье другое, и дано зато много».
Страстная импульсивность, свойственная Толстому, диктует следующую дневниковую запись (от 12 сентября 1862 года): «Я влюблен, как не думал, чтобы можно было любить. Я сумасшедший, я застрелюсь, если это так продолжится. Был у них вечер, она прелестна во всех отношениях». А на следующий день, 13-го, еще решительнее: «Завтра пойду, как встану, и все скажу, или застрелюсь».
Из Дневника Л. Н. Толстого (от 5 января 1863 года): «Счастье семейное поглощает меня всего, а ничего не делать нельзя. Люблю я ее, когда ночью или утром я проснусь и вижу – она смотрит на меня и любит. И никто – главное, я – не мешает ей любить, как она знает, по-своему. Люблю я, когда она сидит близко ко мне, и мы знаем, что любим друг друга, как можем, и она скажет: Левочка, – и остановится, – отчего трубы в камине проведены прямо, или лошади не умирают долго и т. п. Люблю, когда мы долго одни, и я говорю: что нам делать? Соня, что нам делать? Она смеется. Люблю, когда она рассердится на меня и вдруг, в мгновенье ока, у ней и мысль и слово иногда резкое: оставь, скучно; через минуту она уже робко улыбается мне. Люблю я, когда она меня не видит и не знает, и я ее люблю по-своему».
Случай П. Мериме: «…повеса, вернувшийся к добродетели». П. Мериме 29 лет. В одном из писем он с удивлением констатирует, что никто не замечает тех изменений, которые с ним произошли: «Самое странное в моей жизни – это то, что, став большим повесой, я два года жил за счет моей прежней доброй репутации, а вернувшись к добродетели, я продолжал слыть повесой».
Наступившая в жизни эпоха пугает писателя. Три гадалки предсказали ему, что в 1833 году, то есть в возрасте 30 лет, он может умереть. Биограф Мериме пишет: «Они ошибались. Но год, тем не менее, не был для него удачным, по крайней мере с точки зрения его личных взаимоотношений».
Случай З. Фрейда: «…моряк боится моря>.
История 30-летнего Фрейда – достойный материал для фрейдистских штудий. Беспокойство венского доктора обусловлено осмысленной необходимостью связать себя узами брака, чтобы избежать психиатрических эксцессов. По Фрейду, неврастения есть не что иное, как сексуальный невроз, наблюдаемый у мужчин в возрасте от 20 до 30 лет и связанный с мастурбацией. Он писал: «Мужчинам, рано вступившим в связь с женщинами, не грозит неврастения».
Известно, что Фрейд отличался суровыми моральными правилами. Пережив в 16 лет первое и, несомненно, платоническое увлечение Гизеллой Флюсс, он, по-видимому, до женитьбы не имел никаких любовных историй. Одним из доказательств морального ригоризма Фрейда становятся его признания: «Я сторонник полной свободы в сексуальной жизни, хотя я сам пользовался такой свободой очень мало».
Требовать от 30-летнего мужчины любовных подвигов не менее великое заблуждение, чем воспринимать отца психоанализа усердным последователем Дон Жуана. Богатейший материал для своих работ по психопатологии сексуальности ученый черпал не из «полевых наблюдений» личного опыта, а из врачебной практики.
На пути к женитьбе 30-летний Фрейд обнаруживает препятствия, которые незнакомы более молодому искателю брачного счастья. В письме к невесте он делится неприятным чувством, «которое возникло у него при мысли, что среди его родственников имеется один гидроцефал, один душевнобольной и один эпилептик. Фрейд усматривает в своей семье отчетливо выраженную наследственную предрасположенность к неврозам. Фрейд-невролог опасается возможных последствий, «как моряк боится моря».
Эта обеспокоенность накануне женитьбы свидетельствует: начинающий ученый озабочен мыслью о потомстве. Не менее важно иное обстоятельство: подобные страхи, как утверждают некоторые исследователи, обратили Фрейда к изучению психопатологии.
Так может вести себя человек, удрученный ощущением уже немолодого возраста и необходимостью выбора.
Случай А. П. Чехова: «Жениться на богатой или выдать «Анну Каренину» за свое произведение». А. П. Чехов – А. С. Суворину (от 23 декабря 1890 года): «Состояние духа отменное. Импотенция in status quo (в прежнем состоянии, лат.). Жениться не желаю и на свадьбу прошу покорнейше не приезжать».
А. П. Чехов – Чеховым (от 7 июня 1890 года): «Думаю до 35 лет не приниматься ни за что серьезное, хочется попробовать личной жизни, которая у меня была, но которой я не замечал по разным обстоятельствам».
А. П. Чехов – М. В. Киселевой (от 1/13 апреля 1891 года): «Завтра еду в Неаполь. Пожелайте, чтобы я встретился там с красивой русской дамой, по возможности вдовой или разведенной женой. В путеводителях сказано, что в путешествии по Италии роман непременное условие. Что ж, черт с ним, я на все согласен. Роман так роман».
А. П. Чехов – А. С. Суворину (от 24 июля 1891 года): «Чтобы нажить капиталы, как Вы пишете, и вынырнуть из пучины грошовых забот и мелких страхов, для меня остался только один способ – безнравственный. Жениться на богатой или выдать «Анну Каренину» за свое произведение. А так как это невозможно, то я махнул на свои дела рукой и предоставил им течь, как им угодно». А. П. Чехов – Е. М. Шавровой (от 16 сентября 1891 года): «Мы, старые холостяки, пахнем, как собаки? Пусть так». А. П. Чехов – Ф. А. Куманину (от 26 января 1892 года): «Холост и орденов не имею». А. П. Чехов – В. А. Тихонову (от 22 февраля 1892 года): «Тайны любви постиг я, будучи 13 лет».
Случай Ф. Й. Кафки: «Будь я женат…» Из дневников Ф. Й. Кафки: «Я никогда не смог бы жениться на девушке, с которой в течение целого года жил бы в одном городе».
«С ума мы сошли, что ли? Мы бегали ночью по парку и раскачивали ветки».
«Коитус как кара за счастье быть вместе. Жить по возможности аскетически, аскетичней, чем холостяк, – это единственная возможность для меня переносить брак. Но для нее?»
«Брак не мог бы изменить меня, как не может меня изменить моя служба».
«…мне уже почти тридцать один год, знаю Ф. около двух лет и потому должен здраво отдавать себе во всем отчет.
Однообразие, размеренность, удобность и несамостоятельность моего образа жизни цепко держат меня и заставляют оставаться на том месте, где я оказался».
«Жизнь чиновника была бы для меня подходящей, будь я женат.
Тогда я не мог жениться, все во мне протестовало против этого, как ни любил я Ф. Удерживала главным образом писательская работа, ибо я думал, что брак повредит ей. Возможно, я был прав, но холостяцкая жизнь при теперешних моих условиях уничтожила ее».
Злая мудрость. Что нужно знать о себе мужчине 30–35 лет
Почти каждая девушка мечтает о мускулистом и сентиментальном олигархе и убеждена, что хороша своими недостатками. Нередко судьба мстит за это, насылая на девушку 30-летнего слезливого тунеядца-неврастеника, у которого если и есть что мускулистое, так это его собственные недостатки.
Озвучим справедливую мысль М. Мэйсона: «После тридцати ты начинаешь постепенно превращаться в собственного отца. Ты начинаешь сетовать на современную поп-музыку. Усаживаясь в кресло, негромко охаешь».
Еще лет пять назад ты иронично щурил глаза. Теперь тот же мимический жест скорее свидетельствует об испуге человека, зажмурившегося перед опасностью.
Послушай, что о тебе думает Чарлз Буковски: «Человеку старше тридцати нельзя доверять, в какой-то мере этот принцип верен – большинство людей к этому возрасту становятся продажными».
Социальная мудрость открылась тебе во всем ее неприличном великолепии. Не единожды ты процитируешь Тибора Фишера: «Несчастный по-настоящему – кто-то один. Где-то ходит такой человек, глобально прибитый жизнью. Потому что у всех остальных есть кого обосрать. Даже если ты в полной жопе, все равно где-то есть люди, которым значительно хуже. У самого распоследнего уборщика в самом засранном сортире в самой паршивой стране есть помощник, которому еще хуже, а у помощника есть помощник помощника, и так далее – по цепочке, и в конце концов должен остаться один человек, которому некого обосрать, и вот это уже кирдык».
Видимо, просто везде срабатывает один-единственный закон жизни: «Существует множество способов превратить человека в жертву. Самый эффективный – убедить его, что он жертва».
Некогда ты очень хотел выглядеть нахалом и досадовал на то, что о тебе думают иначе. Теперь тебе хочется, чтобы о тебе хотя бы думали, как – уже не важно. Раньше ты наобум и яростно бил по обстоятельствам и зачастую выходил победителем. Теперь в драке с жизнью, не сомневайся, расквашенный нос будет у тебя.
Прислушайся к рекомендациям героя Алана Камминга: «Где-то в районе тридцатника (и потом еще раз, уже после сорока) в жизни каждого человека наступает такой период, когда у него происходит критическая переоценка ценностей, и он либо что-то меняет в жизни, либо просто вносит какие-то коррективы, и это нормально, потому что такое бывает со всеми. Это «прописано» в гороскопе и обязательно произойдет, независимо от твоего желания или нежелания. Собственно, это вполне очевидно и без посредничества астрологии. Когда тебе исполняется тридцать – это и вправду серьезно. Как будто ты объявляешь: «Ну вот, теперь я взрослый. По-настоящему, взаправду. Даже если я веду себя инфантильно и покупаю себе куклы Бритни Спирс, я уже взрослый тридцатилетний дядька, и знаю, какой я на самом деле, и принимаю себя как есть, и вполне этим доволен. А если кому-то не нравится, это уже не моя проблема». В один действительно значимый день ты пройдешь что-то типа ускоренных курсов по предмету «Познай себя и прими таким, какой ты есть». Я прошел этот курс интенсивного обучения, и, наверное, поэтому мне стало легче. Обстоятельства не изменились. Изменилось мое к ним отношение».
Покинь чулан неприятностей, вырви с корнем дерево печали, к которому тебя привязала скука повседневности, выйди на свет, стань чуть вдумчивым и немного осторожным. Закрой бухгалтерию слез. Дай трезвую оценку самому себе – облапошенному и поколоченному каждодневностью.
Твой ровесник, герой Тибора Фишера, поставлен перед дилеммой. Его попросили описать весь свой опыт, все 32 года жизни на этой планете, в одном предложении. За десять секунд описать, чтобы сообщить человечеству некую вселенскую истину, ведь прожито немало. Герой пару секунд молчит, размышляет. А потом выдает: «Кошки, как правило, не любят, когда их сушат в микроволновке».
Парень, ты полагаешь, что мудрее этого дурика? Вряд ли.
Некоторые твои героические любовные истории можно пересказать одним предложением: они встретились у газетного киоска, потом в забегаловке выпили кофе, потанцевали, она пригласила к себе, затем в квартиру ворвался ее дружок, и вы подрались за ее честь. Иными словами, новая редакция Ромео и Джульетты. Браво, сексуальный титан! Тяготит лишь одно: запах пошлости произошедшего выветрится не скоро.
Том Роббинс знал, о чем говорил: «Поистине любовь движет мир. А вожделение, наоборот, останавливает. Любовь заставляет время бежать быстрее, а вожделение замедляет его, замораживает, убивает – но не транжирит, не проматывает впустую; просто уничтожает его, аннигилирует, удаляет из континуума, не позволяет своим рабам сделать ни шагу вдоль унылой темпоральной шкалы. Вожделение – это тысячетонная стрелка одометра на приборной панели абсолюта».
Тебе кажется, что ты пресытился женщинами. Глупец, ты просто устал от рецидивов своей собственной подростковой грубости. Пора срываться с иглы неразборчивой сексуальной зависимости и прочих дежурных стимуляторов. Об этом поподробнее.
Разумеется, ты и раньше впадал в депрессии. Но сейчас разговор идет о настоящей депрессии, всамделишной, о депрессии, которая обступает тебя наподобие густой мути. Ты чувствуешь, как она приближается, и знаешь, чем все закончится, но ничего нельзя сделать. Против этого ты бессилен. Теперь ты знаешь, как это бывает. Раньше ты думал, что, если тебя донимает депрессия, надо просто сходить в спортзал или прочесть умную книжку, из тех, которые носят названия «Вы одиноки. Вам тревожно и страшно…», теперь ты понимаешь: нет такой книжки, которая могла бы излечить от одиночества.
На любовном безрыбье ты непременно пристрастишься к чему-нибудь превратному, из серии «за неимением горничной имеют дворника» или из серии «если наутро не стыдно, значит, вечер не удался». Что касается первого, то тебе нужно понять очевидное. Секс – наркотик, но не панацея против нескончаемых душевных склок. Секс – это неплохое средство, чтобы убить скуку и спастись от одиночества. А любовь – это та награда, которая сама по себе убеждает в нужности жизни. Что же касается второго, то здесь отдельный разговор.
Когда ты пьян, процесс мышления идет нелинейно. Все происходит мгновенно, короткими вспышками, и у тебя просто нет времени впадать в интроспекцию. По всем ощущениям кажется, что ты говоришь и остроумничаешь непрерывно.
Здесь нужно свидетельство знающего человека: «То есть ты действительно говоришь непрерывно (насчет остроумия, поверь, не следует обольщаться), но и собеседник говорит непрерывно навстречу, и получается, что вы вроде как разговариваете друг с другом, но настоящего диалога нет, и поэтому ощущение отчужденности становится еще сильнее. Плюс к тому – странное восприятие смеха. Если что-то покажется смешным, ты не просто смеешься, а впадаешь в истерику. Причем смех рождается внутри, но воспринимается как бы извне, как будто это смеешься не ты, как будто смеется кто-то другой, а ты лишь имитируешь его смех». И не спрашивай почему, хотя бы потому, что тебя раздирает собственное несовершенство. Ты смеешься, пьешь, еще пьешь, но мысль так или иначе гложет тебя, обгладывает душу до костей: Александр Великий в этом возрасте завоевал весь известный тогда мир, Иисус закончил карьеру пастыря, Джон Леннон написал свои лучшие песни… А потом ты сидишь, уставившись на бутылку, разглядывая грёбаные остатки водки, а она корчит тебе рожи.
Если в 30 лет человек не женился – налицо статика безумия, дело за динамикой. Безусловно, найдутся мизантропы, которые с холодным цинизмом примутся отговаривать мужчину от серьезного шага. «В нашем моногамическом полушарии, – иронизирует Артур Шопенгауэр, – жениться – значит потерять половину своих прав и удвоить число своих обязанностей». Из того же бездонного колодца жизни черпал скепсис Джордж Г. Байрон: «Думаете ли вы, что, если бы Лаура была женой Петрарки, он писал бы ей сонеты всю свою жизнь?»
Без любви и семейной жизни 30-летнего подстерегает опасность стать раздосадованным и докучливым. Следует предельно подозрительно отнестись к мысли французского писателя Анри де Монтерлана: «Очень умные люди не бывают хорошими мужьями – они не женятся». Для безбрачного образа жизни можно подобрать лишь одно оправдание: чтобы не отвлекаться на мирские проблемы, не следует жениться, если ты великий философ или собираешься в ближайшее время им стать (только при одном условии: стать очень великим мыслителем).
Философ, оставшийся холостяком, не редкость. Не познали супружеских уз Платон, Декарт, Гоббс, Локк, Кант, Лейбниц, Юм. Кант дал объяснение своему вынужденному безбрачию: «Когда мне могла понадобиться женщина, я не был в состоянии ее прокормить, а когда я был в состоянии ее прокормить, она уже не могла мне понадобиться».
Встречаются, конечно, декларативные холостяки, убежденные в том, что женитьба – слишком остроумная и опасная шутка природы. Доказывая пагубность женитьбы, они любят цитировать афориста Вернера Мича: «Человек изобрел атомную бомбу. Еще ни одна мышь в мире не додумалась изобрести мышеловку».
Не верь глумливым циникам. Отправляйся в поход. Посети главное место жизни. Сюда любил приезжать молодой Гомер, здесь Гёте обожал разговаривать с Пушкиным, а Герасим с Тассо обсуждали жизнь енотов, фасоны женских шляпок, металлургическое производство. Тут не говорят о старом и болезненном, не подают на завтрак китайских собачек жирных, здесь все слова румяны, а мысли терпки – это просто любовь.
До 30 лет можно было рассматривать себя как рекордный экземпляр быка, а теперь следует делаться воплощением становящегося бытия, прицепиться к жизни, прочно прикрепиться к ней. Танго страсти началось, и тебя обязательно пригласит на танец девушка, относящаяся к породе шикарных кошек. Можно утверждать, что Любовь – сильное имя для настоящего мужчины.
Литература на всем своем протяжении задавалась целью разгадать тайну, демистифицировать брачный танец. Есть тайны, которые не следует разгадывать, а тем более опровергать. Довольно похоронных разговоров о любви. Да, любовь – опасное чувство. Ее точные жесты стремятся к цели, минуя доводы рассудка и приличий. Любовь – это когда все виды враждебности позируют перед тобою: ее пальцы смыкаются на твоей шее, показывают фигу, сжимаются в кулак. Это танго страсти и диктатура неведомого. Безусловно, в ней присутствует все, что может обескуражить и лишить спокойствия. А можешь ли ты, член Клуба молчальников и зануд, сохранять твердость духа в одиночестве? Если нет – влюбляйся. Становись бесшабашным фантазером, увековечь имя возлюбленной на всех лавочках, деревьях и кустарниках. Посвяти ей «Сагу о Форсайтах».
Ужаснись от мысли, что у тебя неприлично скудная любовная биография. Непременно случится, жизнь ускорит свою поступь, и ты не можешь не откликнуться на ее весенний призыв. Любовь прервет беспросветную круговерть анонимных дней. Ты бросишься в чувство с целеустремленностью маньяка. Откуда только берется такая сексуальная бравада?! Откуда? Ответ очевиден: применительно к твоей избраннице слово «страстная» звучит скромным эвфемизмом.
Судьба спланировала эту встречу заранее, ты в очередной раз прельстился чем-то праздничным и эффектным, позабыл, что там редко случается душа, зато все остальное сотворено для выставки природных достижений. Тело ее будет наивысшим проявлением формы, царством отточенных линий, предметом зависти участников конгресса геометров. Формы будоражат тебя, заставляют бунтовать чувственность. Если честно, ты бы лучше влюбился в шар: любовь к нему не такая разорительная.
Когда девушка вошла в твою жизнь, вместе с ней ворвалась и беда. Такие особы могут любого скинуть в пропасть. Ты не из тех, кто принимает советы. Жаль, что ты не из тех. Ты будешь смешон. Заготовленные россыпи сердечных признаний и поэтические изумруды души не найдут спроса. Любовь, страсть, прочие мускульные подвиги души и тела, слова и переживания обесценятся и станут бессмысленными рядом с ее неизбывными коммерческими требованиями. Она мечтает об удобстве и комфорте. Хочет удачно отдаться замуж, быть праздной и богатой, благополучной и защищенной. Она мечтает о муже, который должен быть мужественным, красивым, сильным и щедрым. Ты видел портрет такого мужчины – это фотография футбольной команды «Реал». Мечта, если честно, похвальная. А кому, собственно, не хочется быть счастливой и беззаботной?! Каждый выбирает ценник, к которому сам себя и пришпиливает.
Твоя возлюбленная – олицетворение непомерных запросов. Временами она будет напоминать тебе проходимицу из басни. Ты хотел знать, «из чего же, из чего же, из чего же» сделаны такие девчонки, – слушай: из капризов, хитростей, обольщений, потребностей, потребностей, потребностей. Она мастеровито разглядывает тебя, будто спрашивает: а не совершить ли нам вдохновенный шопинг? Настала пора заняться финансированием ее неуемной страсти к красивой жизни. Тебя пригласили на любовный менуэт с финансами. Это любовь с примесью экономики, точнее – экономика с вкраплениями любовных обещаний. На этом вопросе спотыкались самые отважные любовные революционеры. Ты затесался в ее жизненную фабулу из какого-то другого жанра. Видимо, из дешевого любовного романа, где печальные капиталисты только и ждут встречи с девушкой, страстно жаждущей настоящей любви и настоящих покупок.
Ты ее все равно любишь, искренне и отчаянно, а она мечтает о себе, ухаживает за собой, как профессиональный любовник. Любовь ошеломит, заполнит всего тебя. Вызовет прилив энтузиазма. Заразит азартом. Это будет слишком хорошо. Ты вырвешься из радушия анонимности в круг жизненной заинтересованности. Но всему есть цена, та или иная. Так или иначе, придется расплачиваться. В сравнении с сегодняшним днем былые кризисы начинают смотреться беззаботным порханием по жизни. Именно с такими чувствами продаются в рабство. Такая любовь губит экстравагантностью претензий, а потом уничтожает. Очень скоро ты можешь рассчитывать, подобно одноглазому тюленю, лишь на пренебрежительное любопытство. Природа странно распределила роли, наградив ее твердостью вероломства, а тебя лишив мужественности.
Соберись, мобилизуйся. Пока не поздно, прислушайся к тревожному внутреннему голосу, пригласи свою возлюбленную в парк Горького, и когда пойдете по Крымскому мосту, возьми ее на руки поцелуй нежно, скажи что-нибудь застенчивое про любовь – и брось в реку. А сам отправляйся на какое-нибудь душевно полезное мероприятие. За нее не беспокойся – выплывет, и вы расстанетесь сейчас, пока не поздно, пока тебя самого не утопили. Ты, к сожалению, этого не сделаешь. И напрасно. Зловещие предчувствия наполняют тебя ужасом, а ты все еще исповедуешь искреннюю жизнерадостность надежды. Пеняй на себя. Жизнь-белошвейка выводит рисунок печали на твоем сердце, крестик за крестиком.
