Текст книги "Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция"

Автор книги: Андрей Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

5.2. Вторая попытка 56-й армии

Вечером 30 октября в штаб АВФ поступило распоряжение штаба фронта осуществить высадку десанта в 03:00 1 ноября. Кроме того, Петров лично поставил Горшкову задачу высадить во второй половине дня 31 октября (в светлое время суток) сильный разведотряд северо-западнее Еникальского маяка, но затем эта высадка была отменена. В восемь часов утра Азовская флотилия начала развертывание. Пошли в Кучугуры и Пересыпь суда, которые должны были принимать войска там. Прогноз погоды на ночь был следующим: норд-ост 2–3 балла, море 2 балла, днем ветер 3–4 балла, море 2 балла. До двух часов дня погода оставалась нормальной. Но затем все резко изменилось. Ветер достиг 4 баллов и продолжал усиливаться, море – 3 балла. В Темрюке посадка начата в полдень, Горшков приказал ускорить выход судов, чтобы дать им запас времени на более длительный переход в связи с плохой погодой. В 17:00–18:15 вышли из Темрюка транспортные отряды с десантом, примерно в это же время начали выходить бронекатера штурмовых групп. Всего в Темрюке погрузились 1684 человека при трех 45-мм и трех 76-мм пушках. В 18:12 при выходе из реки Кубань уклонился с фарватера и погиб на донной мине заграждения «А-8» БКА-114. Часть десантников удалось спасти.

Сильный накат в Кучугурах и Пересыпи не позволял принимать войска. Лишь три бронекатера смогли взять в Пересыпи 100 человек. Поэтому Горшков приказал находившимся там отрядам идти в Кордон, где принять войска второго эшелона. Но и там погрузка оказалась невозможной. Командир 2-го транспортного отряда по собственной инициативе пошел к южным пристаням косы Чушка в надежде принять войска там. Ветер достиг уже 6 баллов, море – 4 баллов. К этому времени у Кучугур уже выбросило на берег БКА-31 и полуглиссер ПГ-83. У колесного парохода «Коммунар» (на борту 300 десантников и две 76-мм пушки) оторвало руль, был поврежден БКА-322. На косу Чушка выбросило КЭМТЩ-4 и один десантный бот. К 4 часам ночи на линию старта вышли всего 60 % судов (около 1000 десантников). Стало ясно, что высадка такими малыми силами бессмысленна. В 04:00 Петров приказал отменить десантирование. В 04:15 отрядам был дан отбой. Но еще в 04:10 командир высадки дал сигнал «Начало артподготовки». По этому сигналу часть катеров двинулись к берегу. К счастью, видя, что артподготовка не началась, некоторые катера через 5 минут застопорили ход. В 04:20 командир высадки наконец получил сигнал «Отбой» и смог остановить остальные катера, которые уже были на подходе к пунктам высадки. В общем, между 04:00 и 04:20 все висело на волоске. Могла начаться высадка малыми силами без артподготовки. К счастью, опасное развитие событий удалось в последний момент остановить.

Горшков приказал судам возвращаться в Темрюк. Семь бронекатеров с капитан-лейтенантом C.B. Милюковым, дошедших до Керченского пролива, из-за шторма не смогли повернуть назад и по приказу Горшкова ушли в Тамань. При этом БКА-302 выбросило на косу Чушка, БКА-415 сел на мель в Таманском заливе, а остальные пять – БКА-414, БКА-422, БКА-423, БКА-71, БКА-73 – добрались до Тамани. О приказе бронекатерам командующий АВФ вскоре пожалел. Шесть катеров, добравшихся до Тамани, Холостяков обратно не отпустил, и командующий флотом утвердил его решение.

Возвращение десантных отрядов в Темрюк сопровождалось большими потерями. У мыса Ахиллеон погибли на мине сейнер «М-17» и дубок № 18, который он вел на буксире. Двинувшийся к ним на помощь сейнер № 2800 также погиб. При этих подрывах погибли 246 десантников, две 76-мм полковых и две 45-мм противотанковые пушки. У Темрюка на заграждении «А-8» подорвался БКА-111, но остался на плаву. Сейнер № 267 из-за аварии потерял ход и дрейфовал вдоль косы Чушка на юг. В 05:45 1 ноября на предупредительные выстрелы 4-й батареи 103-го иптап сейнер дал ошибочные опознавательные сигналы и был ею расстрелян, выбросился на косу и сгорел. Немцы также вели огонь по № 267 и отнесли его уничтожение на свой счет. Утром противник видел отход наших судов и посчитал, что десант не был высажен благодаря немецкой артиллерии.

В штабе фронта утром 1 ноября еще надеялись повторить попытку вечером. Начальник штаба СКФ И.А. Ласкин приказал не отводить суда в Темрюк, а оставить в районе Пересыпь – Кучугуры, докладывать о ситуации каждый час, а личному составу выдать водку, «фронт расход восстановит». Наверное, водка помогла бойцам немного отойти от событий тяжелой ночи. Однако суда из-за непогоды держаться у открытых всем ветрам пристаней не могли, и их пришлось увести в Темрюк.

Провалившаяся попытка обошлась Азовской флотилии недешево. Но был и положительный момент. Вскрылись многие недостатки в организации и планировании, и штаб флотилии успел до 2 ноября внести необходимые изменения в планы. В результате новая попытка прошла на удивление гладко.

5.3. Высадка в Эльтигене

5.3.1. Посадка войск и состав сил

Командир 3-й группы высадки Холостяков приказал начать прием войск на суда в четыре часа дня 31 октября, хотя по плановой таблице в это время должна была начаться погрузка техники, а прием войск планировалось начать с наступлением темноты для достижения скрытности. Полученное дополнительное время компенсировало бы замедление погрузки из-за зыби. Но командарм-18 Леселидзе назначил посадку строго по плановой таблице. В результате суда 1-го и 2-го отрядов у Соленого озера и 5-го, 6-го и 7-го отрядов в Тамани полтора-два часа ожидали войска. С другой стороны, из-за погоды и задержки с заправкой 3-й и 4-й отряды прибыли из Анапы в Кротков с опозданием, начали прием только в 22:45.

Во всех трех пунктах посадки возникла неразбериха из-за очередности с подходом катеров к пристаням – результат плохой организации и отсутствия полноценных тренировок. Хуже всего получилось в Тамани, где грузился в числе других не предусмотренный начальными планами 7-й отряд. Он начал погрузку первым, так как его требовалось как можно быстрее «выпихнуть» в Кротков для приема понтонов с орудиями. После того, как в девять вечера «лишний» отряд ушел, погрузка ускорилась. Плавсредств не хватало, хотя моряки шли на всяческие ухищрения. Из-за обмеления Тузлинской промоины «охотники» не могли принять запланированное число десантников, так как осадка не позволила бы им выйти из Таманского залива. Поэтому десантники грузились даже на торпедные катера, а после прохода промоины пересаживались на «охотники». Часть сил 1339-го полка разместили на катерах 7-го отряда, то есть они теперь должны были высадиться на участке 1337-го полка. Тем не менее 220 человек погрузить не удалось. В других пунктах также не удалось разместить часть подразделений. Данные по погрузке приведены ниже. Нужно лишь добавить, что везде установленные сроки были сорваны, развертывание началось с сильным опозданием. Боты и баркасы шли на буксире у катеров. Иногда их буксировали катера других отрядов, выходивших из той же точки. Так получилось из-за несвоевременного и разрозненного подхода плавсредств к пристаням и вызвало дополнительное перемешивание подразделений десанта. Кроме того, высадочные средства перемешались во время ожидания на линии старта. Поэтому боты и баркасы перечислены ниже по каждому пункту погрузки без разделения на отряды.

На линии старта на катере ЗK-053, оборудованном дополнительными средствами связи, находился офицер штаба высадки, диспетчер движения катеров, капитан 3-го ранга В. Петров. Он должен был дать сигнал о начале движения к вражескому берегу.

Состав десантных отрядов [35]35
  Состав отрядов установлен путем сопоставления многочисленных отчетов и донесений. Есть сомнения по некоторым десантным ботам и баркасам, а также по числу гребных баркасов. Для примера можно привести данные из отчета командира 1-го ДО. В отряде были три мотобаркаса. При этом в перечне плавсредств они перечислены как № 2, 3, 21, в перечне высадивших десант – как № 1, 3, 7, в числе выброшенных на берег – как № 1, 4, 7. И все это в одной короткой записке! Сопоставление различных документов и изучение последующей судьбы баркасов не позволяют прийти к однозначным выводам. Можно лишь утверждать, что № 1 в 1-м отряде точно не было – он в это время находился в Кроткове.


[Закрыть]и данные по погруженным войскам и технике [36]36
  Данные о погрузке приведены по «Отчету по десантной операции в Эльтиген». Число погруженных войск и техники отличается от документа к документу. Однако порядок величин тот же. Уже при составлении отчетов по итогам операции было понятно, что действительное число погруженных установить невозможно. Тем более этого нельзя сделать теперь.


[Закрыть]:

От пристаней Соленого озера:

1-й десантный отряд(капитан 3-го ранга Д.А. Глухов: 4 МО (СКА-081, -0101, -0111, -01012), 6 малых СКА (КМ-057, -0107, -0127, -0188, -4503, Р-07), 3 КАТЩ (-522, -562, «Сухуми») – погрузился 17:35–21:45 31 октября.

2-й десантный отряд(капитан 3-го ранга A.A. Жидко: 3 МО (СКА-018, -075, -0141), 5 малых СКА (КМ-0158, -0168, -0178, -0198 и связной МКМ-0138), 3 КАТЩ (-151, -156, -165) – погрузился 19:00–21:30 31 октября.

Боты и баркасы: 5 десантных ботов (ДБ-9, -11, -12, -14, -19), 3 мотобаркаса (№ 3, 4, 7).

Приняты на борт 1331-й сп и сводный батальон 255-й омсбр (1769 человек, 4 45-мм пушки, 7 минометов, 10,5 тонны боеприпасов).

Из Кроткова:

3-й десантный отряд(капитан 3-го ранга Н.И. Сипягин: 3 МО (СКА-044, -058, -068), 3 малых СКА (ЗК-033, КМ-087, -0117), 3 КАТЩ (-173, -576, «Орел»), 1 моторная шхуна (ЧФ МШ-27) – погрузился 22:50–03:00 1 ноября.

4-й десантный отряд(капитан-лейтенант М.Г. Бондаренко: 3 МО (СКА-055, -0105, -0115), 3 малых СКА (КМ-0123, -0135, -0145), 2 КАТЩ (-0411, -563) – погрузился 22:50–03:00 1 ноября.

Боты и баркасы: 7 десантных ботов (ДБ-2, -9а, – 15, -16, -23, -27, -306), 7 мотобаркасов (№ 1, 30, 36, 37, 39, 44, 56), 3 гребных баркаса (№ 6, 7, 11).

Приняты на борт 1337-й сп с 91-й отдельной штрафной ротой (1640 человек, 6 45-мм орудий, 11 минометов, 13,5 тонны боеприпасов).

Дополнительный 7-й десантный отряд(старший лейтенант Ф.И. Усатенко): 1 малый СКА (ЗK-073), 8 КАТЩ (-081, -082, -559, -568, -569, -570, -5385, ДЗ-11), 4 гребных баркаса, 8 бочечных паромов (№ 1 – № 8) – катера погрузились в Тамани в 18:00–21:00 31 октября, затем перешли в Кротков и брали на буксир паромы до 03:15 1 ноября. Отряд подчинен командиру 3-го десантного отряда.

Приняты на борт часть сил 1339-го сп (748 человек, 12 – 76-мм орудий, 35,5 тонны боеприпасов, 4 тонны продовольствия, 5 автомашин виллис; в том числе из Тамани 588 человек, 8 тонн боеприпасов и 4 тонны продовольствия).

Из Тамани:

5-й десантный отряд(старший лейтенант В.Е. Москалюк): 2 МО (СКА-052, -079), 1 КАТЩ (-524), 9 РТЩ (-105, -110, -304, -306, -364, -373, -398, -420, -422) – погрузился в 18:00–24:00.

6-й десантный отряд(капитан 3-го ранга Г.И. Гнатенко): 3 МО (СКА-019, -046, -0912), 1 малый СКА (КМ-076), 1 КАТЩ (-0211) – погрузился 18:00–23:00 31 октября.

Боты и баркасы: 13 десантных ботов (ДБ-1, -3, -4, -5, -8, -10а, – 17, -20, -24, -25, -29, -30, -340), 7 гребных баркасов.

Приняты на борт штабная группа 318-й сд, 1339-й сп, 386-й обмп, 613-я отдельная штрафная рота моряков (1695 человек, 8 45-мм пушек, 5 минометов, 9,5 тонны боеприпасов, 5 тонн продовольствия).

Кроме того, в операции участвовали 2 малых СКА (катер управления ЗK-053 и связной катер МКМ-067).

Всего 105 самоходных (18 «охотников», 21 малый СКА, 23 КАТЩ, 7 РТЩ, 1 шхуна, 25 ДБ, 10 мотобаркасов) и 22 несамоходных плавсредства (14 гребных баркасов и 8 бочечных паромов). Кроме того, в море вышел отряд прикрытия. Его действия описаны ниже.

5.3.2. Движение отрядов и бой за высадку

Погрузка и движение отрядов к линии старта проходили при ухудшавшейся погоде. К десяти часам вечера закончили погрузку 1-й и 2-й отряды. Движение с рейда Соленого озера началось в 22:15. Впереди шел командир 2-го отряда Жидко на СКА-018, за ним длинной колонной катера 2-го и 1-го отрядов с плавсредствами на буксире (катера отрядов частично перемешались). Замыкал колонну на СКА-081 командир 1-го отряда Глухов, который подгонял отстающих. Движение одной колонной было принято для того, чтобы уменьшить вероятность подрыва на минах. Все тральщики были включены в состав отрядов в роли десантных судов. Да и в любом случае погода исключала возможность проводки за тралами. «Фарватер» (фактически – рекомендованный курс) протралили на ширину всего в 1 кабельтов, да и то не на всю длину, и почти не оградили. На пути 1-го и 2-го отрядов были только поворотные буи у мысов Железный Рог и Панагия.

В обычных условиях мыс Панагия рекомендовалось проходить в светлое время суток, но сейчас отряды шли в темноте. Понятно, что в таких условиях да еще в бушующем море выходы за пределы «фарватера» были неизбежны. До линии старта предстояло пересечь 4 линии мин. Донное заграждение никак себя не проявило, а все три линии якорных мин были ранее обнаружены тралением. Но границы заграждений не определялись, расширить проходы в них не успели. В результате потерь на минах избежать не удалось. В районе Панагии погибли КАТЩ-156 и СКА-01012, потери десантников при этом превысили 200 человек. Третьей жертвой стал СКА-0111. Он отстал от своего отряда и был по ошибке направлен офицером штаба высадки по створу 3-го отряда. При повороте на створ катер подорвался на мине, но остался на плаву и был отбуксирован в Кротков. От взрыва погибли 16 десантников. Однако для десанта это сыграло более тяжелую роль, чем большие потери у мыса Панагия, – в числе погибших оказались командир 1331-го полка полковник А.Д. Ширяев и часть штаба полка. В целом благодаря движению одной колонной потери 1-го и 2-го отрядов на минах оказались меньше, чем можно было бы ожидать в такой ситуации.

К 23:30–24:00, в основном, закончили погрузку в Тамани 5-й и 6-й отряды. Их командиры (Москалюк и Гнатенко), стремясь компенсировать задержку с погрузкой, после выхода с рейда порта Тамань увеличили ход. Из-за этого буксируемые боты и баркасы заливало водой, а тихоходные плавсредства отстали. Часть судов пошла к линии старта самостоятельно, а командир отряда речных тральщиков лейтенант Л.M. Назаров растерялся и привел 6 речных тральщиков обратно в Тамань. В результате остались не высаженными около 150 десантников. Но главное – 5-й отряд лишился большей части высадочных средств. За этот поступок Назаров получил от военного трибунала 10 лет. Его действия часто приводились в армейских документах как яркий пример того, что флот не приложил достаточных усилий к высадке. Несомненно, Назаров действовал не лучшим образом. Но стоит вспомнить, что речные тральщики его отряда – волжские баркасы с практически нулевой мореходностью. После возвращения на рейд Тамани один из них был захлестнут волной и затонул, еще четыре РТЩ в результате этого плавания вышли из строя.

После прохода промоины отряды сделали остановку у зеленого поворотного буя, принимая десантников с торпедных катеров и поджидая отставших. В районе этого буя находились две линии немецких заграждений, и последствия не заставили себя ждать. В два часа ночи находившийся в дрейфе ТКА-72 снесло на мину, и он быстро затонул. Через некоторое время та же судьба постигла ТКА-45. Там же подорвался и СКА-019. С него успели снять всех оставшихся в живых прежде, чем он затонул. Все эти катера погибли на заграждении «К-12» (120 якорных мин FMB в два ряда), которое и в дальнейшем причинило нам немало бед.

Первые катера прибыли на линию старта после часа ночи. В 01:55–57 два Ил-4 5-го гмтап подожгли зажигательными бомбами пустое селение Орта-Эли, чтобы создать световой ориентир для десантных отрядов. Сигнал о начале движения к берегу по плану давался в два часа. Но к этому времени стало ясно – нужна отсрочка. В Кроткове еще вовсю шла погрузка. Понять, что происходит с остальными отрядами, было сложно. У Холостякова была радиосвязь только с тремя старшими командирами – Глуховым, Сипягиным и Гнатенко, а также с диспетчером движения Петровым на катере ЗK-053. Но у этих офицеров у самих не было полной картины происходящего с их отрядами. Связь по УКВ они имели лишь с младшими командирами отрядов. Было ясно только, что многие суда отстали, на линии старта находится небольшая часть катеров. В общем, давать сигнал было рано. А времени до рассвета становилось все меньше и меньше. Десантников выматывала сильная качка.

Ситуация к трем часам ночи показана на стр. 104. В районе линии старта на своих створах находились основные силы 1-го, 2-го, 5-го и 6-го отрядов. Катера не останавливались на линии, а потихоньку двигались к местам высадки. Глухов вел поиск отставших катеров. Гнатенко вернулся к зеленому бую, чтобы взять на буксир два бота и баркас, которые вел подорвавшийся СКА-019. Но их уже увели в Тамань. 3-й, 4-й и 7-й отряды заканчивали погрузку в Кроткове (вышли вскоре после трех часов ночи). Норд-ост достиг силы 4–5 баллов, волнение моря – 3 балла. Боты и баркасы заливало водой, буксировать их стало сложно. Немцы периодически освещали пролив прожекторами в районе Керчи и Камыш-Буруна, но в районе линии старта все было спокойно. Враг ни о чем не подозревал. Наши самолеты своими полетами заглушали шум моторов катеров. Попутно авиация наносила отвлекающие бомбоудары и пыталась потушить вражеские прожекторы. Штурмовка прожекторов старыми истребителями 62-го иап оказалась успешной. Например, на 173-мм береговой батарее 2./613 к утру вышли из строя оба прожектора.

Время уходило, требовалось принять решение. Холостяков и его штаб по-прежнему не имели ясной картины. Ошибка со временем начала артподготовки была чревата срывом операции. Получив сигналы от 1-го, 2-го, 5-го и 6-го отрядов о проходе около 3 часов ночи линии старта и зная, что остальные отряды уже выходят из Кроткова, Холостяков назначил начало артподготовки на 04:30. Понятно, что сигнал о начале движения уже отпадал – многие из разбросанных катеров его не получили бы.

В общем, расчет оказался довольно точным. В 04:27 пришел сигнал от командира 6-го отряда – открыть огонь № 1. Это означало, что 5-й и 6-й отряды уже в 10–15 кабельтовых от берега. В 04:29 Холостяков приказал начать артподготовку. Группа подполковника Малахова (48 152-мм гаубиц-пушек и 35 122-мм пушек [37]37
  36 152-мм орудий 18-й армии (69 гв. апап и 1167 апап), остальные – подвижные батареи Черноморского флота.


[Закрыть]– плотность 16 орудий на километр фронта) открыла огонь по первому рубежу у Эльтигена и севернее коммуны «Инициатива». Кроме того, огонь вели 12 76-мм дивизионных пушек с косы Тузла.

К этому времени, помимо 5-го и 6-го отрядов, к месту высадки приближались 3-й и 4-й отряды. 7-й отряд с трудом буксировал неуклюжие бочечные паромы, его сносило к югу. 1-й и 2-й отряды, собирая отставшие катера и боты, находились все еще в районе линии старта. С началом артподготовки эти два отряда поспешили к берегу у коммуны «Инициатива». Около 04:40 четыре отряда начали отдавать буксиры ботов и баркасов. Начались неприятные сюрпризы. У многих высадочных средств не завелись залитые водой моторы. На гребных баркасах не оказалось весел – они должны были идти к берегу на буксире. Оставшиеся без хода плавсредства взяли на буксир другие боты и катера.

Примерно в 04:50 высадка у Эльтигена началась. Полная тактическая внезапность, на которую никто всерьез не надеялся, была достигнута. Противник первое время вообще не оказывал сопротивления – высадка в такую погоду оказалась для него неожиданностью. Через некоторое время заработали несколько пулеметных точек, но артиллерия продолжала молчать. Наши орудия с таманского берега перед началом высадки перенесли огонь на промежуточный рубеж, а затем на второй. Всего за 35 минут были выпущены 5976 снарядов (2476 152-мм и 3500 122-мм). Огонь велся по площадям, плотность на первом рубеже составила 21,6 снаряда на гектар, на промежуточном – 2,8 и на втором – 5,5 (для сравнения – в Новороссийской операции плотность огня по первому рубежу равнялась 47, по второму – 25). В результате огневая система противника пострадала слабо. Реальные последствия имело, пожалуй, только нарушение связи из-за обрывов телефонных линий.

Высадочные средства при подходе к берегу столкнулись с сильным накатом. Те, которые были без хода, в большинстве сразу выбросило на берег. Для разгрузки глубокосидящих катеров осталось слишком мало средств. Это наложилось еще на одну серьезную проблему – уже упоминавшийся песчаный бар в 30–50 метрах от берега перед поселком Эльтиген. Командиры некоторых катеров, выскочив на этот бар, посчитали его прибрежной отмелью и высаживали людей в воду. Идя к берегу, десантники попадали на глубину до 3 метров. На переходе через пролив моряки советовали бойцам: если катера не смогут подойти вплотную к берегу, смело прыгать в воду и идти вперед. Этот, в обычных условиях правильный совет в данном случае сыграл ужасную роль. Тяжело нагруженные десантники, пройдя бар, попадали на глубокое место и тонули, не успев сбросить снаряжение, или же добирались до берега вплавь, бросив и снаряжение, и оружие.

Тем временем 1-й отряд наконец подошел к коммуне «Инициатива» и в 05:05 начал высадку. 2-й отряд отдал буксиры своих десантных ботов только в 05:20. Высадка проходила уже под огнем. В ответ десантники били по огневым точкам из установленных на ботах и катерах противотанковых пушек и ДШК.

В 04:50 у Яныш-Такиля (южнее коммуны «Инициатива») высадились с одного катера 30–40 человек. Румыны при поддержке батареи 10./613 после короткого боя уничтожили эту группу, взяв 15 пленных. Катер был, по одним донесениям, потоплен, по другим – поврежден и захвачен. В любом случае противник его в дальнейшем в строй не вводил. Пленные показали, что они шли в составе десантного отряда, столкнулись с десантным ботом. Из-за повреждений их вынесло южнее района высадки, а бот примерно с 60 десантниками затонул. Катером у Яныш-Такиля был, видимо, КМ-4503 из 1-го отряда, пропавший без вести в ту ночь, а ботом – ДБ-11 или ДБ-9 [38]38
  С бота спасся моторист, который самостоятельно выплыл и был взят в плен. Назвался Н. Ковалевым (в ОБД «Мемориал» не обнаруживается), его показания о столкновении совпадают с показаниями пленных с малого катера. По показаниям моториста, его бот с 60 десантниками вышел в 22:30 от Соленого озера, то есть входил в состав 1-го или 2-го отряда, которые потеряли только два бота – ДБ-9 и ДБ-11. Более вероятно, что при столкновении погиб ДБ-11, данные о котором в наших документах наиболее противоречивы. Часто утверждается, что он погиб на мине у Эльтигена, в «неизвестном месте» или даже у Комсомольска (Гадючего Кута).


[Закрыть].

Эта высадка вызвала дополнительную сумятицу в немецких штабах, поскольку была сначала принята за отдельный десант. Забегая вперед, нужно сказать, что в то же место вынесло один бочечный паром 7-го десантного отряда с двумя пушками и одним виллисом, а около полудня прибило поврежденный десантный катер с убитыми и ранеными (возможно, КМ-0188, который утром на отходе был поражен снарядом и числился погибшим со всем личным составом). Всего в этом месте были взяты в плен 41 человек (видимо, в основном, раненых), обнаружены 22 убитых, включая 2 офицеров, захвачены 2 орудия, 1 автомобиль, 2 легких миномета, 1 ПТР, 11 ручных пулеметов, 1 автомат и 22 винтовки.

Немцы, за исключением оказавшихся под ударом гарнизонов опорных пунктов, долгое время не подозревали о начале высадки – возможно, из-за порванных линий связи. Наша артподготовка была, естественно, замечена. Из немецких документов от полкового до армейского уровня невозможно понять, почему реакция на это событие оказалась такой замедленной. Береговая черта и пролив в районе Эльтигена по-прежнему не освещались. Изредка лучи прожекторов пробегали по нашим катерам, заставляя моряков и десантников инстинктивно замирать. Но противник ничего не замечал. Вероятно, сыграли свою роль и плохая видимость в штормовом проливе, и штурмовые удары по прожекторам, и неверие в возможность десанта при такой погоде. Наконец в 05:20 (через полчаса с лишним после начала высадки и через 50 минут после начала артподготовки!) вражеская артиллерия вышла из затянувшегося оцепенения. Над проливом повисли «люстры» осветительных снарядов, заливая пространство неестественным светом. Враг с изумлением обнаружил у берега десятки катеров. Например, личный состав береговой батареи 2./613 (между Эльтигеном и коммуной «Инициатива») обнаружил прямо перед батареей около 30 катеров. К счастью для нас, угол склонения ее 173-мм орудий не позволил тяжелой батарее в упор расстрелять наши отряды. 2./613 открыла заградительный огонь по пристрелянному рубежу в районе Эльтигена. Огонь по катерам открыли 150-мм батарея 1./613 с мыса Такиль и 130-мм батарея 3./613 с Павловского мыса. Кроме того, из глубины подключились полевые и минометные батареи.

«Охотники» и большие катера-тральщики с десантом болтались на волнах недалеко от берега и ожидали высадочные средства. А таковых возвращалось от берега очень мало. Лишь некоторые из них смогли сделать больше одного челночного рейса. Выброшенные на берег боты и баркасы, у которых до этого были все шансы сняться и уйти, теперь поражались артогнем. Приближался рассвет, а большинство десантников еще не высадились. Командир СКА-0912 из 6-го отряда, старший лейтенант И.В. Кращенко решил самостоятельно высадить десант вопреки приказу, запрещавшему «охотникам» подходить вплотную к берегу. В 05:35 ему удалось подойти настолько, чтобы десантники не утонули при высадке. Выгрузка тяжелого оружия и боеприпасов затянулась. Через некоторое время катер развернуло волной и выбросило левым бортом на мель. Два мотора забило песком. После безуспешных попыток спасти свой катер экипаж сошел на берег и присоединился к десанту. На рассвете СКА-0912 был расстрелян артиллерией. Другие большие катера самостоятельно высадить десантников не пытались.

Комдив-318 полковник В.Ф. Гладков со своим штабом томился в ожидании на палубе СКА-044. Наконец в 05:40 показались идущие от вражеского берега мотобот с «каэмкой». «Охотник» двинулся к ним, и в этот момент его накрыл залп из трех снарядов. СКА-044 получил тяжелые повреждения. В числе погибших оказался командир 3-го отряда Сипягин [39]39
  Герой Советского Союза Н.И. Сипягин, заслуживший это высокое звание за Новороссийский десант, так и не успел получить свою Золотую Звезду. Жена и сын героя, летевшие на церемонию вручения награды, попали вместо этого на его похороны. Жуткая гримаса войны.


[Закрыть]. Гладков остался невредим. Уцелел и командир звена «охотников» старший лейтенант С.Н. Попов, стоявший рядом с Сипягиным. Погружавшийся носом катер смог добраться до Кроткова.

С рассветом эффективность вражеского огня, естественно, усилилась. Катера начали ставить дымзавесы. В 08:40 дымзавесы поставили также две четверки Ил-2 8-го гшап. Но эти меры не могли существенно изменить ситуацию. Разгружать катера было уже нечем. Холостяков передал приказ возвращаться. Гладков вспоминал, что в этот момент он увидел на берегу человека, который потрясал руками над головой. Нетрудно представить, что подумали и сказали вслед уходящим катерам десантники. Примерно половина войск осталась не высаженной.

На отходе катера подвергались обстрелу вплоть до мыса Панагия. Погиб от прямого попадания КМ-0188 (возможно, его разбитый остов вынесло к противнику, см. выше). В 06:29 в СКА-0101 попал крупнокалиберный снаряд, пробил насквозь и разорвался снаружи. Катер с трудом дошел до пристани Соленого озера. В девятом часу у мыса Панагия прямым попаданием был потоплен КАТЩ-165, при этом погибли 43 десантника и 2 моряка.

Осталось сказать про 7-й отряд, который буксировал бочечные паромы. О его действиях известно немного. По итогам выхода на командира отряда Усатенко завела дело военная прокуратура. Возможно, в делах этого сурового учреждения имеются донесения по выходу 7-го отряда, в других же архивных фондах ничего обнаружить не удалось. Отряд вышел из Кроткова в четвертом часу ночи и должен был подвести свои паромы по створам 3-го и 4-го отрядов к пляжу у Эльтигена. Но буксировать их в неспокойном море оказалось практически невозможно. Видимо, отряд сразу начало сносить к югу. С неимоверными усилиями к рассвету удалось подвести паромы к вражескому берегу на расстояние 100–150 метров. В каком месте это произошло, неизвестно. На картах в военно-исторических трудах путь отряда выглядит как прямая от Кроткова в район чуть севернее мыса Такиль. В действительности отряд не мог быть южнее рыбацкой пристани у Яныш-Такиля, куда в конце концов и вынесло один из паромов. К этому времени противник уже вел сильный огонь из всех видов оружия, а маневрировать с паромами на буксире было невозможно.

В конце концов Усатенко приказал снять с паромов людей и обрубить буксиры. Лишь главный старшина И.В. Бучнев сумел довести свой КАТЩ-569 с паромом до берега. Из описания подвига Бучнева известно, что расчеты с орудиями высадились, но берег оказался занят противником. Артиллеристы привели орудия в негодность и в темноте прошли по воде вдоль берега до Эльтигена. Вероятно, это был тот самый бочечный паром, который вынесло у Яныш-Такиля к румынам (см. выше). КАТЩ-569 получил при высадке 4 попадания, но смог уйти. Остальные паромы, судя по нашим источникам, выбросило на берег в районе мыса Такиль. В действительности их унесло в Черное море, так как противник в своих трофеях 1 ноября числит лишь один паром.

Потеря всех 12 76-мм пушек, которые были на паромах, стала серьезным ударом для десанта. Но командование, видимо, понимало, что особой вины Усатенко в происшедшем нет. Скорее, вопросы следовало задать тем, кто принял поспешное решение об использовании этих проклятых паромов. Поэтому дело на Усатенко завели, но с учетом прошлых заслуг дали возможность искупить вину. В последующие ночи он успешно водил отряд к Эльтигену. В прокуратуру был направлен самый положительный отзыв о его действиях, и дело прекратили.

Отдельные неприятные случаи не должны заслонить массовый героизм моряков в ночь высадки. Само по себе форсирование пролива на не пригодных для плавания в неспокойном море суденышках требовал немалого мужества. Некоторые боты сумели сделать по несколько челночных рейсов под огнем. Команды выброшенных катеров сходили на берег и сражались вместе с десантниками.

Пора подвести итоги первой ночи операции. Они оказались печальными. Основной десант (56-я армия) вообще не высадился. У Эльтигена высадились меньше половины десантников. Сколько именно – не было известно в 1943 году и тем более нельзя выяснить сейчас. Дело в том, что часть катеров утром 1 ноября вернулась на Таманский полуостров не со своими отрядами. Поэтому командиры отрядов при составлении донесений не могли знать про многие катера, высадили они десант или нет. И, конечно, было неизвестно, сколько всего десантников погибли в море и при высадке. Число вернувшихся обратно должны были бы установить штаб высадки и штаб 20-го корпуса. Но они не установили – не было оснований для подведения итогов, ведь переправа планировалась как круглосуточная. Были и элементы неразберихи. Штаб корпуса, например, до 4 ноября не знал, где находятся два батальона 1331-го полка, хотя один из них все это время был в нескольких километрах от штаба. Насколько разнообразны оценки, видно из таблицы. Немецкая оценка, как это постоянно случалось в отношении Эльтигенской группы, явно занижена.

Источник	Отправлено	Высажено	Возвращено	Погибло
Штаб высадки (донесение 1 ноября)	5661	4000	…	…
Он же в Отчете по операции	5752	2964	2530	258
Донесения командиров отрядов	…	2610	…	…
Штаб 20 ск	…	2500	…	1490
Командир 318 сд	…	2000	…	…
Оценка разведотдела немецкого 5-го корпуса по итогам допросов пленных в декабре 1943	4100	1600	2000	500

К Отчету по операции штаб высадки приложил великолепную таблицу, из которой можно узнать, сколько и чего каждый катер доставил или не доставил за каждые сутки операции. К сожалению, эти данные в значительной степени недостоверны и часто противоречат даже тексту самого Отчета. Так, в потери десантников в ночь на 1 ноября включены только погибшие на СКА-01012, КАТЩ-156 и КАТЩ-165. Между тем из описания событий в Отчете можно узнать, например, о гибели управления 1331-го полка при подрыве СКА-0111. Всего по отчетам командиров катеров можно насчитать примерно 300 десантников, погибших на катерах при подрывах и попаданиях снарядов. Отчеты сохранились (если вообще существовали) далеко не по всем катерам. Нет почти никаких данных по ботам и баркасам. Сколько человек утонули, добираясь до берега вброд и вплавь, вообще установить нельзя. Общие потери на плацдарме известны, но вычленить из них погибших при переходе морем и при высадке невозможно. Видимо, их за все время боев было около полутора тысяч. Кроме того, не менее 100 человек убитыми и ранеными потеряли команды катеров.