Текст книги "Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция"

Автор книги: Андрей Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

6 ноябряветер постепенно стихал. Севшие на мель тендеры удалось снять, вечером все 8 тендеров начали собираться в Кроткове (включая № 75 на буксире с не работавшим мотором).

Было сформировано три отряда.

Глухов: СКА-081, БКА-26, КАТЩ-522, -525, -526;

Жидко: СКА-018, -068, КАТЩ-173, -0411, -562, -563, -570, -572, «Сухуми», «Орел», ЧФ МШ-27, РТЩ-110, ДБ-306;

Бондаренко: БКА-31 и БКА-303.

Помимо этого, по мере готовности в отряды вечером-ночью включались 8 тендеров.

Всего к Эльтигену вышли 28 единиц (3 СКА, 3 БКА, 11 КАТЩ, 1 шхуна, 1 РТЩ, 1 ДБ, 8 тендеров).

Кроме того, был сформирован дозорный отряд Москалюка (СКА-052, ЗK-023). С юга вечером 6 ноября к пристаням Соленого озера группами и поодиночке прибыли СКА-082, -098, СКА БК-017, ТКА-75, -114, АКА-96. Эти катера получали боевые задания и, не задерживаясь, направлялись в пролив для прикрытия перевозок. Они появились в районе плацдарма уже ночью, в разгар боевых столкновений. Для подавления прожекторов и огневых точек ВВС ЧФ выделили МБРы и старые истребители 62-го иап.

У немцев снова все БДБ были заняты борьбой против северного плацдарма и охраной побережья в районе Керчи на случай новых десантов. Дополнительно туда же направлялись 4 баржи из Феодосии. К Эльтигену выходили опять три раумбота, с юга их поддерживали 2 ТКА, еще 2 ТКА охраняли южный берег Керченского полуострова. Кроме того, Кизерицки направил из Севастополя в Феодосию еще два раумбота (R196 и R207) и артиллерийскую баржу MAL4 (последняя из-за плачевного технического состояния в пункт назначения не дошла и вернулась в Севастополь).

Во второй половине дня погода снова ухудшилась. Но под сильным давлением армейского командования Холостяков выслал отряды к Эльтигену с приказом произвести выгрузку любой ценой. К 9 часам вечера на Эльтигенский рейд прибыли отряды Глухова и Жидко. Норд-ост уже дошел до 5 баллов, волнение – 4–5 баллов. Несмотря на это, отряды начали высадку.

БКА-26 высадил 15 человек с 76-мм полковой пушкой и 1,5 тонны боеприпасов и до утра успел сделать еще один успешный рейс. У других все шло не так гладко. Отряд Жидко сразу же потерял все высадочные средства (ДБ-306 и РТЩ-110 были выброшены накатом, тендер № 66 при отходе от берега потоплен артогнем). Глухов на СКА-081 отправил к берегу шедший у него на буксире тендер № 36, пересадив на него и своих десантников. Тендер вернулся к СКА-081 только через 1 час 20 минут, уже изрядно побитый артогнем.

ВВС ЧФ в кошмарных метеоусловиях самоотверженно поддерживали высадку. С 18:00 до 06:05 самолеты 3-й эскадрильи 62-го иап штурмовали прожекторы и батареи, сделав 26 самолето-вылетов (24 И-15, 2 И-153). Два И-15 были повреждены зенитным огнем и при посадке на свой аэродром в сложных условиях разбились, их летчики не пострадали. С 20:55 до полуночи те же цели бомбили 4 МБР-2 119-го мрап.

Не имея возможности разгрузиться, Жидко и Глухов в 22:20 повели свои отряды в Кротков. Примерно в 22:25–22:30 дали о себе знать раумботы. R37, R204 и R216 наконец дошли до назначенной им полосы и с ходу атаковали «конвой из примерно 25 единиц», который после короткого боя отошел на восток. При этом был потоплен сильно дымящий сторожевой катер. В действительности в этот момент наши отряды уже двигались на восток и, соответственно, никуда не отворачивали. Потерь в этом бою мы не понесли, а раумботы приняли, как обычно, за торпедные катера. Видимо, немцы, в свою очередь, приняли за гибель катера постановку дымзавесы. Примерно через час та же тройка еще раз безрезультатно атаковала тихоходный конвой, ползущий в Кротков. Немцы засчитали себе еще один «потопленный» сторожевой катер. Видимо, это был КАТЩ-526, который получил два попадания 37-мм снарядами в район машинного отделения, но хода не потерял и дошел до Кроткова. По донесению командира катера, эта стычка произошла в 00:30.

Около 11 часов вечера к Эльтигену подошел отряд Бондаренко. БКА-31 при высадке ударился о грунт, потерял руль и оказался на берегу. БКА-303 произвел высадку благополучно, но снять БКА-31 не сумел. Приняв около 100 раненых, он пошел в Кротков, но в 200 метрах от берега ударился о печально известный бар, потерял рули и левый винт, описал циркуляцию и оказался на берегу [61]61
  Оба бронекатера несколько дней вели огонь с места по сухопутным целям, проводили бои с БДБ и даже пережили торпедные атаки. Все попытки спасти их не увенчались успехом. Катера получали все новые повреждения и окончательно были уничтожены вражеской артиллерией днем 12 ноября. Вечером 22 ноября все оставшиеся в живых катерники были вывезены на Большую землю.


[Закрыть]. Можно представить себе состояние раненых, почти спасенных, но снова оказавшихся в аду эльтигенского медсанбата.

Тендеры № 16 и № 26 при подходе к берегу попали под огонь (видимо, батарей, а не раумботов). Первый из них получил прямое попадание, потерял управление и был выброшен накатом на берег. № 26 остался невредим и благополучно разгрузился, но при отходе от берега потерял ход и также оказался на эльтигенском пляже. Эти два тендера доставили зенитно-пулеметную роту 272-го зенитного полка (11 пулеметов ДШК – единственные, попавшие на плацдарм за все время операции).

Около часа ночи к Эльтигену подошли тендеры № 55, 65, 76. Все они разгрузились под огнем раумботов или батарей, при этом № 55 и № 65 получили по несколько попаданий. № 55 после этого сумел прорваться в Кротков, № 65 был при отходе расстрелян и затонул, № 76 пропал на обратном пути – скорее всего, потоплен раумботами. На его борту находился командир отряда тендеров старший лейтенант Л.П. Петунин. Последним в ту ночь погиб тендер № 36. Он, несмотря на полученные повреждения, смог сделать еще один рейс, но был расстрелян раумботами на отходе.

Немцы считали, что блокада осталась непроницаемой. Утром 7 ноября начальник штаба 5-го корпуса заявил начальнику морской обороны Кавказа Граттенауеру, что ночью флот не пропустил подкреплений в Эльтиген и предотвратил новые десанты. В действительности на плацдарм попали 923 человека, три 76-мм полковые пушки и одно 45-мм противотанковое орудие, 11 пулеметов ДШК, 7,5 тонны боеприпасов, 1 тонна продовольствия и 1,5 тонны разных грузов. Но за это пришлось дорого заплатить. Были потеряны 2 бронекатера, 6 тендеров, 1 речной тральщик и 1 десантный бот – все, кроме 5 тендеров, без воздействия противника. Тендер № 66 потоплен береговой артиллерией (к моменту его гибели раумботы еще не появились). Остальные 4 тендера потоплены береговой артиллерией или раумботами, точную картину установить невозможно.

По донесению командира группы раумботов Класмана, немцами были потоплены 3 тендера, еще один стал тонуть, с него выпрыгивали люди. Но Класман не слишком точно определил свои успехи (в донесении присутствуют, кроме тендеров, два потопленных СКА и загоревшийся и выбросившийся ТКА). Это и мешает с чистой совестью отнести на счет раумботов гибель всех четырех «спорных» тендеров.

Команды тендеров проявили героизм и волю к выполнению боевой задачи. Они высадили 70 % десантников, доставленных в ночь на 7 ноября. Лишь тендер № 75 с не работавшим мотором не смог произвести высадку. Холостяков представил моряков отряда к наградам. Но потери оказались удручающими. Из 8 тендеров к утру осталось только 2, оба поврежденные. Около 30 человек из команд тендеров на некоторое время остались на плацдарме. 15–17 ноября они во главе с механиком группы тендеров, старшим техником-лейтенантом Андреевым подлатали выброшенный на берег тральщик. К сожалению, 17 ноября при попытке провести ходовые испытания этот тральщик был обстрелян немецкой артиллерией, получил несколько пробоин и окончательно вышел из строя. Люди были вывезены другими катерами 18 ноября.

Впервые с начала операции 3-я группа высадки понесла серьезные потери от действий немецких легких сил. Почему же это произошло? Хотя в районе боя находились в дозоре 3 «охотника», 2 малых СКА, 2 торпедных и 1 артиллерийский катер, они были разбросаны, действовали разобщенно. Немцы вели себя осторожно. Позапрошлой ночью они понесли потери в личном составе и теперь с катерами, которые могли оказать серьезное противодействие, перестреливались с безопасных дистанций. Закономерно, что боевые катера обеих сторон в этих стычках не пострадали, как и тендеры, пока они шли на буксире у боевых катеров. Но на отходе в условиях плохой видимости тендеры не всегда встречались со своими буксировщиками и шли самостоятельно. Встреча с тройкой раумботов для них заканчивалась печально.

Операция «Комет» была назначена на 7 ноября. Но накануне вечером Альмендингер заявил Гарайсу, что вся авиация в этот день будет использована на Перекопе. Он предложил комдиву-98 провести ограниченную атаку с целью улучшения позиций. Хотя Гарайс лишился одного из основных козырей, он все же решил провести операцию в полном объеме. Правда, при этом оговорил право прервать атаку, если она будет развиваться без должного успеха.

Операция началась по плану. Отсутствие бомбардировочной авиации противник попытался компенсировать повышенным расходом снарядов. После мощной 20-минутной артподготовки немцы в центре (282-й пп без 3-го батальона, приданные части) и румыны на юге (10-й моторизованный кавалерийский полк и батальон Андре) пошли в атаку в половине девятого. Гладков срочно вызвал огонь тяжелой артиллерии. К этому времени группировка артиллерии на мысе Тузла испытывала острую нехватку боеприпасов. В отражении вражеского наступления участвовали только 69-й гв. апап и 1169-й апап, выпустившие за день всего 59 152-мм снарядов. Впрочем, этого хватило, чтобы немецкая пехота залегла. Несмотря на ограниченно летную погоду, подключились и штурмовики. Они опять смогли дезорганизовать движение в ближайшем тылу. Наступление северной группы быстро захлебнулось. Румыны на юге сначала продвигались успешно, но затем натолкнулись на грамотно подготовленную систему полевых и даже долговременных укреплений (захваченные десантниками бетонные бункеры). Не имея средств борьбы с ними и не подготовив заранее штурмовых групп, противник отошел.

Результат операции свелся к временному и небольшому уменьшению плацдарма. По предварительному донесению в штаб 5-го корпуса, немцы и румыны потеряли до 100 человек убитыми и ранеными. Относительно небольшие потери говорят о том, что противник не особо упорствовал в своих атаках. Немцы в очередной раз отметили отсутствие наступательного порыва у румын, но и сами в данном случае выглядели не лучше.

8–10 ноябрястороны обменивались атаками мелких подразделений без заметных результатов. Противник почти на месяц оставил попытки ликвидировать плацдарм, а у группы Гладкова не было сил для активных действий. Началась изнурительная блокада.

6.7. Краткие выводы

Что же произошло в районе Эльтигена в первую неделю ноября, если не вдаваться в подробности? Десантная операция в первую же ночь пошла не по плану:

– выход в штормовых условиях привел к неполной высадке, поэтому не удалось создать достаточный по размерам плацдарм, место высадки все время оставалось в досягаемости всех огневых средств противника;

– опоздание с высадкой 56-й армии на два дня привело к тому, что противник перебросил к плацдарму резервы и не допустил его дальнейшего расширения;

– гибель или выход из строя большого числа катеров не позволили в нужном темпе наращивать силы, а впоследствии – бороться с немецким флотом.

Не удалось занять Камыш-Бурунский порт и, таким образом, обеспечить себе нормальные условия доставки войск и грузов. Впрочем, как уже отмечалось, в сложившейся обстановке этот порт, лежавший за пределами радиуса действия артиллерии с Большой земли, вряд ли удалось бы удержать. Быстрая доставка достаточного количества артиллерии на новый плацдарм была маловероятной – достаточно посмотреть на темпы переправы артиллерии 56-й армии в более благоприятных условиях.

Потери десанта за 1–10 ноября (подавляющая часть пришлась, естественно, на 1–7 ноября) составили, по докладу офицера Генштаба подполковника Чухно, 3016 человек (убиты 621, утонули 1308, ранены 1087).

В итоге десант 18-й армии не выполнил и, видимо, не мог выполнить поставленные задачи. Высаженные войска попали в сложное положение. У противника был шанс разбить наши силы по частям, пока 56-я армия сначала не высадилась, а потом имела на плацдарме незначительные силы. К счастью, немецкое командование не воспользовалось этой возможностью. Имея достаточно сил, оно вводило их в бой по частям. Каждый раз на основании ошибочных оценок атаки проводились недостаточными силами.

Отсутствие тяжелого оружия на плацдарме было в значительной мере компенсировано активным применением авиации [62]62
  Масштабы поддержки с воздуха в первую неделю ноября менялись в широком диапазоне – в зависимости от обстановки и метеоусловий. 1 ноября по наземным целям в районе Эльтигена было сделано 262 (258) вылетов Ил-2, 2-го – 235 (233), 3-го – 18 (13), 4-го – 20 (10), 5-го – 118 (111), 6-го – 66 (65), 7-го – 79 (77). 3–4 ноября действиям авиации препятствовала плохая погода. 4 ноября из-за невозможности нормальной боевой работы штурмовики летали на свободную охоту парами и, в основном, без бомб, только на штурмовку. После 7 ноября вплоть до конца месяца дневная ударная авиация по наземным целям вокруг Эльтигена не работала, за исключением отдельных специфических эпизодов.


[Закрыть]и тяжелой артиллерии с Большой земли. Огромную роль сыграли стойкость десантников и твердое руководство со стороны Гладкова.

К концу первой недели число катеров 3-й группы высадки в строю уменьшилось в разы (в первую очередь из-за штормов и технических аварий). Перевозки днем исключались из-за огня батарей, ночью по мере ослабления нашего флота в проливе все эффективнее становилась блокада. Наращивание сил в Эльтигене потеряло смысл, так как не хватало сил для нормального снабжения уже высаженных войск. Посаженный на голодный паек, десант быстро потерял способность к активным действиям, что позволило противнику высвободить больше сил для борьбы с основным десантом.

Эльтигенский десант, который нельзя было ни нормально снабжать, ни эвакуировать, превратился в камень на шее командования фронта и флота. В то же время он оставался немалой головной болью и для противника.

7. Высадка 56-й армии

В ночь на 3 ноябрянаконец состоялась высадка основного десанта. После неудачной попытки в ночь на 1 ноября число исправных катеров уменьшилось, поэтому организация сил и план высадки претерпели заметные изменения. Было принято рискованное, но оправдавшее себя решение. Сначала все отряды высадочных средств принимали в Темрюке подразделения 2-й гв. сд и высаживали их на участке Глейки – Жуковка. Затем 2-й и 4-й отряды транспортных средств, а также часть бронекатеров переходила к южным пристаням косы Чушка для приема первого броска 164-го гв. стрелкового полка и в Кордон – для приема первого броска 166-го гв. стрелкового полка (оба – части 55-й гв. сд). После чего все выходили на линию старта перед Опасной – Рыбпромом, а дальше высадка шла тем же порядком, что и в первом случае (артподготовка – подход к берегу – перенос огня – высадка). Все последующие эшелоны принимались уже только с южных пристаней Чушки. Пока эти катера готовили и проводили вторую высадку, остальные продолжали переброску войск на первый плацдарм, причем частично их курсы пересекались.

Кроме того, получился интересный организационный момент. Групп высадки по-прежнему было две. Высадкой в Глейки – Жуковку командовал капитан 3-го ранга П.И. Державин на СКА-0712, а в Опасную – Рыбпром – капитан 2-го ранга Н.К. Кириллов на СКА-0112. Но часть катеров входила только в группу Державина, а часть – сначала в группу Державина, а с середины ночи – в группу Кириллова. В общем, получилась довольно сложная схема. А сложная схема, тем более ночью, – это всегда большой риск получить неразбериху, переходящую в провал операции. К тому же изменения были внесены буквально на лету, за сутки. Но, за исключением одного описанного ниже эпизода, все прошло на удивление гладко. Поневоле вспоминаются афоризмы типа «кто не рискует, тот не пьет шампанское».

В обоих случаях в первом броске штурмовые группы (бронекатера) высаживали морских пехотинцев из 369-го батальона морской пехоты. Из его состава сформировали три штурмовые группы по 100 человек. Однако половина 2-й группы была на бронекатерах, ушедших в Тамань, поэтому в высадке участвовали 250 человек, в том числе 150 в составе 1-й десантной группы, а посадка остальных 100 производилась с косы Чушка вместе с 55-й гв. сд ночью.

Исходя из полученного только что горького опыта, от посадки войск с пристаней Кучугуры и Пересыпь отказались. Демонстрацию высадки, а также демонстрационный десант в районе Тархан – Хрони отменили из-за нехватки средств. Число отрядов транспортных средств сократили с семи до пяти. В результате штаб АВФ смог позволить себе такую роскошь, как выделение 9 единиц в резерв на непредвиденные случаи. Это очень помогло нормальному проведению операции.

Состав отрядов транспортных средств (ОТС) и штурмовых групп (ШГ)

1-й ОТС: СКА-0412, КЭМТЩ-5, -6, ЭМТЩ-86, сейнеры № 266, «Бессемеровец», «Москва – Донбасс», всего 7 единиц.

2-й ОТС: СКА-02, -05, КЭМТЩ-110, -111, сейнер № 21, ГИСУ-28, всего 6 единиц.

3-й ОТС: СКА-01, КАТЩ-176, -182, сейнер № 2804, всего 4 единицы.

4-й ОТС: СКА-03, КЭМТЩ-1, -3, КАТЩ-179, КАТЩ-190 «Таганрог» (из-за ремонта машины вышел позднее), сейнер № 2223, всего 6 единиц.

5-й ОТС планировался в составе: СКА-06, КАТЩ-193 «Азовец», ЭМТЩ-82 и ЭМТЩ-85, сейнеры № 19, № 20, № 2406, № 2824, «Путина». Однако ЭМТЩ-85 не успели снять с мели, а сейнер № 2824 вышел из строя. Поскольку имелся резерв, их заменили на сейнеры № 320, № 2230, № 2350, а также ДБ-382. Таким образом, в 5-м отряде оказалось 11 единиц вместо 9.

1-я ШГ планировалась в составе БКА-112, -131, -132, -134. Но БКА-131 вышел из строя и был заменен на БКА-81 из резерва. Всего 4 катера, действовали с 1-м отрядом.

2-я ШГ: БКА-301, -303, -322, -323, всего 4 катера, действовали со 2-м отрядом, кроме БКА-303. Он при выходе из Темрюка сел на мель и снят только утром 3 ноября.

3-я ШГ планировалась в составе БКА-414, -422, -423, -424. Но первые три командующий 3-й группы высадки не отпустил обратно из Тамани, несмотря на грозные телеграммы из штаба АВФ. Заменить их было нечем да и некогда, поскольку надежда вернуть эти бронекатера окончательно угасла только ко времени выхода на операцию. Фактически в 3-й штурмовой группе остался один БКА-424, который действовал с 4-м отрядом.

4-я ШГ: БКА-31, -33, -75, всего 3 катера, действовали с 5-м отрядом.

Для управления движением отрядов выделялись СКА-0112, -0712 и АКА-116, для навигационного обеспечения – сейнер «Донец». Отряд прикрытия составили ТКА-111 и ТКА-23. Из 9 запасных катеров были использованы на пополнение отрядов БКА-81, ДБ-382 и сейнеры № 320, № 2230, № 2350. Оставались еще ДБ-501, КЭМТЩ-2 и моторные катера (буксиры) № 56 и № 62. От использования несамоходных плавсредств в первом эшелоне разумно отказались. Всего ко времени выхода из привлеченных к операции единиц в строю были 56: 8 СКА, 2 ТКА, 1 АКА, 12 БКА, 14 различных катеров-тральщиков (включая «Таганрог»), 16 сейнеров и моторных катеров, 2 десантных бота и 1 гидрографическое судно. Разгрузка судов с большой осадкой возлагалась на полуглиссеры (отряд высадочных средств), после высадки штурмовых групп к разгрузке подключались бронекатера.

На этот раз все прошло по плану, без особых проблем. С семи часов утра 2 ноября суда начали становиться на погрузку в Темрюке – строго по диспозиции. К 10 часам погрузка матчасти и боеприпасов закончилась, с 11 часов началась посадка войск. Благодаря уже полученному опыту и хорошей организации посадка прошла практически идеально и закончилась в час дня. Всего в Темрюке были приняты 150 морских пехотинцев из 369-го обмп и 2330 бойцов 2-й гв. сд при 12 орудиях (5 – 76-мм, 7 – 45-мм) (все три батальона 1-го гв. сп с 78-й штрафной ротой – на судах 1-го, 4-го и 5-го отрядов, а также 1-й и 2-й батальоны 6-го гв. сп – на судах 2-го и 3-го отрядов).

При выходе на рейд в 13:15 сошел с фарватера и подорвался на мине заграждения «А-8» КАТЩ-193 «Азовец» с 60 десантниками на борту. Погибли около 20 человек, в том числе 5 моряков. Вместе с катером на дно ушла 76-мм пушка. Некоторые десантники на близлежащих сейнерах получили ранения, сейнеры № 21 и № 320 были легко повреждены. Эти сейнеры приняли раненых и доставили их в Темрюк. К 14:30 оба судна устранили повреждения и снова вышли в море.

В два часа дня начали движение отряды транспортных средств (за исключением «Таганрога», который смог выйти только в 17:20), в 16:30 в море вышли бронекатера штурмовых групп, а в 17:35 – звено торпедных катеров в дозор у южной оконечности Чушки. Прикрытие с юга возлагалось также на находившийся в южной части косы Чушка 103-й иптап, усиленный прожекторами. Поскольку в Азовском море вражеские корабли не обнаруживались, дозор с севера не выставлялся. На всякий случай в готовности находились батареи 56-й армии в районе Кордона. При них и при 103-м иптап находились офицеры Азовской флотилии для обеспечения стрельбы по морским целям. В 18:25 из Темрюка вышел командир 2-й группы высадки на СКА-0112 с АКА-116. До наступления темноты суда прикрывали истребители.

Во второй половине дня ветер усилился до 5 баллов, волнение моря – до 4 баллов. Движение замедлилось, колонны растянулись. К 17:20 из 32 катеров и судов, вышедших из Темрюка, в походном порядке шла 31 единица. КАТЩ-182 из-за течи остался в районе Кучугур. На помощь ему из Темрюка вышли КЭМТЩ-2 и моторные катера № 56 и № 62.

С минной обстановкой по-прежнему не было ясности, так как траление, даже разведывательное, не производилось. Было рекомендовано огибать мыс Ахиллеон на расстоянии не менее двух миль, так как наблюдательный пост на мысе обнаружил всплывшие мины в 4–6 кабельтовых от берега. Учли также, что по этому маршруту без потерь прошли отряды в ночь на 1 ноября. Эти, основанные на отрывочных фактах соображения, к счастью, позволили свести потери на минах на переходе к минимуму. На переходе лишь СКА-0412 уклонился к мысу Ахиллеон и около 8 часов вечера подорвался на заграждении «К-13». Но и он остался на плаву и был отбуксирован к Кордону.

К 20:20 отряды начали входить в пролив. К 21:45 на линии развертывания (Ахиллеонский створ) собрались 28 единиц, включая бронекатера штурмовых групп, остальные подтягивались. Отряды развернулись поотрядно в строй фронта в две линии, первую из них образовали бронекатера. В десять вечера «армада», не дожидаясь отставших судов, двинулась к берегу на участке Глейки – Жуковка. БКА-31 [63]63
  В отчетах по операции ошибочно фигурирует БКА-131, оставшийся в базе из-за поломки.


[Закрыть]и АКА-116 дали залп реактивными снарядами. Этот залп и серия красных ракет стали сигналом к открытию артиллерийского огня [64]64
  Перед началом артподготовки шальным снарядом был убит командующий артиллерией фронта генерал-лейтенант А. К. Сивков – бывший начальник Артиллерийской академии и автор научных трудов по применению артиллерии.


[Закрыть]. В 22:02 открыли огонь по участку высадки артиллерия 56-й армии и часть артиллерии 18-й армии. Подход катеров, как обычно, обеспечивала авиация – заглушала звук моторов и бомбила прожекторы и огневые точки.

В 22:10 противник осветил пролив прожекторами и осветительными снарядами. Глазам немецких наблюдателей открылась угрожающая картина. На них надвигались две линии катеров. Первая линия – бронекатера – на ходу вела огонь по берегу. Береговые батареи 5./613 и 6./613 открыли огонь. Но артиллерия с косы Чушка не дала им спокойно работать. Единственным ущербом от вражеских батарей на подходе к берегу стало ранение осколками двух человек на БКА-31.

О результативности артподготовки можно получить представление из донесений офицеров 8-й батареи 198-го артполка 98-й пд. Огневая позиция батареи (три 105-мм полевые гаубицы) находилась примерно в 1 км от берега, за западной окраиной поселка Маяк. Наблюдательный пункт размещался в каменоломне севернее Глейки, на нем находился и командир батареи. Средства тяги разместились в западной части Баксов. Сразу после начала артподготовки НП и огневая позиция были накрыты снарядами. На огневой позиции загорелись несколько штабелей зарядов, взорвались два-три штабеля снарядов, было одно прямое попадание в бункер с орудием. При этом ни один человек не пострадал, все орудия остались в строю. На НП также обошлось без жертв, ранение получил лишь один артиллерист, шедший с НП на батарею. Однако связь с НП прервалась, и в результате батарея просто открыла неэффективный заградительный огонь по заранее определенному участку (подходы к поселку Глейки с моря). Батареи, находившиеся у береговой черты, были полностью подавлены, а их личный состав деморализован, так же как и гарнизоны опорных пунктов вдоль берега. В результате противник не смог оказать заметного противодействия.

В 22:25 по сигналу с БКА-112 (серия зеленых ракет) огонь перенесли в глубину обороны, а через три минуты подошли и приткнулись прямо к берегу бронекатера штурмовых групп. Они удерживались машинами на месте до окончания высадки морских пехотинцев. На какое-то время противник на берегу вновь ожил, открыв минометный и пулеметный огонь. Однако огневые точки удалось быстро подавить с минимальными потерями (ранены на БКА-301 два краснофлотца и два десантника). Бронекатера после высадки своих десантников помогали разгрузиться сейнерам и подавляли огневые точки. Особенно отличился БКА-33, имевший 37-мм зенитный автомат. По донесению его командира, катер подавил две минометные батареи.

Большая часть бронекатеров получила незначительные повреждения, главным образом осколочные, имелись единичные случаи гибели или ранения моряков и десантников. БКА-422 получил прямое попадание минометной миной, но продолжил переброску войск. Хуже пришлось БКА-424. При высадке он застрял на мели и простоял под обстрелом до середины дня 3 ноября, получив ряд повреждений. Его командир, старший лейтенант В.Е. Егоров был тяжело ранен и 4 ноября скончался. Сам же катер к 4 ноября удалось ввести в строй.

К одиннадцати часам вечера высадка штурмовых групп была закончена. В это время уже началась высадка батальонов 2-й гв. сд. 1-я штурмовая группа 369-го батальона морской пехоты (лейтенант Н.С. Айдаров) десантировалась в район Глейки. Часть группы осталась на берегу в распоряжении командира базы высадки, чтобы обеспечить высадку 1-го и 2-го эшелонов. Другая часть вместе со штурмовыми отрядами 2-й гв. сд захватила береговую батарею 5./613 на мысе Фонарь (2 трофейных советских 102-мм орудия), заняла поселки Глейки и Маяк. 2-я штурмовая группа (младший лейтенант A.B. Михайлов – 50 человек) высадилась у Жуковки, заняла этот поселок и захватила береговую батарею 6./613 (три 75-мм орудия SK 16). После этого обе группы 369-го обмп были выведены из боя и заняли оборону на берегу. По данным штаба 56-й армии, за ночь были захвачены 15 пленных, два 150-мм, три 105-мм и два 75-мм орудия, четыре 20-мм автомата, 16 пулеметов, склады (в том числе 3000 снарядов и 2000 минометных мин).

Интересно, что, по данным штаба артиллерии 56-й армии, «трофейную 105-мм двухорудийную батарею» попутно (!) захватил корректировщик – замкомандира 1-го дивизиона 53-го гв. артполка капитан Мартынов. Он сформировал расчет и прямой наводкой вел огонь по огневым точкам противника, уничтожив 2 противотанковых орудия, 4 станковых и 2 ручных пулемета, более двух взводов пехоты. За 2 дня боев эта батарея выпустила более 760 снарядов.

На участке высадки противник имел подразделения 3-го батальона 290-го полка, саперов, артиллерию – 5-ю и 6-ю батареи 613-го дивизиона морской артиллерии, 8-ю батарею 198-го артполка 98-й пд (три 105-мм полевые гаубицы), пост АИР «Блау» 34-го дивизиона АИР, часть 634-го тяжелого артдивизиона. Донесения офицеров той же 8-й батареи рисуют впечатляющую картину паники, охватившей многие немецкие подразделения. Через огневую позицию 8./AR198 пробежал личный состав батарей, находившихся у берега. Удалось оставить на позиции только 5 человек с 6./613, остальные устремились в тыл. Прямые свидетельства беспорядочного бегства получили и наши бойцы. Так, на высоте 60,9 были обнаружены несколько пулеметов с невыстреленными лентами.

Примечательная история произошла с немецкими морскими артиллеристами. К утру часть личного состава обеих батарей 613-го дивизиона появилась в Баксах. Когда выяснилось, что орудия брошены, Альмендингер позвонил командиру дивизиона фрегаттен-капитану Бауеру. Угрожая военно-полевым судом, командир корпуса приказал ему лично отбить позиции батарей и подготовить их орудия к ведению огня. История умалчивает, каким образом фрегаттен-капитану удалось избежать выполнения этого приказа и притом благополучно оставаться на своем посту вплоть до эвакуации Крыма.

Морским пехотинцам удалось обеспечить почти беспрепятственное десантирование подразделений 2-й гв. сд. Высаженные вместе с морскими пехотинцами, манипуляторные группы обозначили места высадки огнями. Ориентируясь по ним, в одиннадцать вечера к берегу подошли «малые охотники» и катера-тральщики с малой осадкой, а с глубокосидящих судов войска на берег начали перевозить бронекатера и полуглиссеры. Часть бронекатеров продолжала подавлять огневые точки. При движении к берегу в 22:45 в полутора кабельтовых от мыса Глейки подорвался на мине СКА-06, имевший на борту около 70 десантников. Примерно 65 из них и 13 моряков погибли, еще 5 моряков получили тяжелые ранения или контузии. В районе Глейки – Жуковка высадились 1-й батальон 6-го гв. сп и 1-й батальон 1-го гв. сп. Они после двухчасового боя заняли поселок Маяк и высоту 60,9. В дальнейшем высадка на этом участке производилась в районе Маяка, где рельеф берега обеспечивал укрытие от огня.

К половине первого ночи высадка закончилась. Всего, включая морских пехотинцев, на берег попали 2274 десантника, четыре 76-мм и пять 45-мм орудий. Из-за неисправности КАТЩ-182 и сейнера «Путина» были отбуксированы обратно в Темрюк и не высадили 86 человек и две 45-мм пушки. Потери на переходе и при высадке оказались невелики – 85 убитых и 35 раненых (не считая экипажей катеров). Отходя после высадки 1-го десанта, в районе Глейки погиб на мине ЭМТЩ-86, а сейнер № 266 также на отходе был потоплен прямым попаданием снаряда. Для обеспечения работы артиллерии сразу же были высажены корректировщики с радиостанциями от каждого артполка. Высадка пяти батальонов 2-й гв. сд закончилась к трем часам ночи.

Как и планировалось, три транспортных отряда и часть бронекатеров после высадки приступили к переправе 2-й гв. сд, а 2-й и 4-й транспортные отряды и три бронекатера перешли к пристани у южной оконечности Чушки и с половины третьего начали прием 2-й десантной группы– подразделений 55-й гв. сд. К трем часам ночи погрузились около 1700 человек. Одновременно бронекатера приняли около 100 бойцов 369-го обмп (3-я штурмовая группа). Командир высадки Кириллов на СКА-0112 еще в девять часов вечера проверил створные огни на южной части Чушки, и теперь готовился к десантированию. И вот тут произошел эпизод, не попавший в отчеты Азовской флотилии и позднейшие исторические работы. Видимо, Горшков решил, что описание удачной в целом операции не нуждается в лишних подробностях. Но в донесении Кириллова этот момент остался.

Все дело чуть не испортил представитель Политуправления флотилии на южных пристанях капитан 3-го ранга A.A. Овчинников. Не зная плана операции, он тем не менее решил проявить инициативу: приказал БКА-132 и стоявшим в дозоре у южной оконечности Чушки ТКА-111 и ТКА-23 принять 90 человек 166 гв. сп и высадить их в районе Рыбпрома. Получалось, что три наших катера вот-вот высадят малые силы на обороняемый берег без всякой поддержки, практически на убой, а потом десантники еще и попадут под мощную артподготовку. Узнав об этом, Кириллов срочно приказал отложить начало артподготовки на 40 минут. Соответственно, сместилось и время высадки. Лишь к 03:15 бронекатера [65]65
  Из отчета АВФ складывается впечатление, что во второй высадке приняли участие все бронекатера, бывшие на тот момент в проливе. В воениздатовской «Боевой летописи Военно-Морского Флота 1943» (М., 1993, с. 526) так и написано: «Все бронекатера». Но по отчетам командиров самих катеров видно, что это далеко не так, большинство из них занимались доставкой войск на уже захваченный плацдарм. Более того, из отчета Державина следует, что во второй высадке участвовали всего три бронекатера (БКА-33, -132, -301). Поскольку в действительности БКА-132 получил ошибочный приказ, получается, что в десанте на участке Опасная – Рыбпром было всего два бронекатера!


[Закрыть]и транспортные отряды выстроились на линии старта. На всякий случай артподготовку провели только по району Опасной, чтобы не задеть своих в районе Рыбпрома.