Текст книги "Танковый ас № 1 Микаэль Виттманн"

Автор книги: Андрей Васильченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Награждение Виттманна и Волля Рыцарскими крестами сделало 13-ю роту тяжелых танков едва ли не самым элитным подразделением во всем «Лейбштандарте». Но в самой роте к подобной репутации относились прохладно. В ней даже не нашлось времени, чтобы отметить (пусть и символически) награждение прославленных танкистов. Кстати, это награждение было отнюдь не единственным. К Рыцарскому кресту был представлен Гельмут Вендорф. Рыцарский крест был уже у бывшего командира роты Клинга. Репутация роты как самого эффективного боевого подразделения не была надуманной. За четырнадцать недель боев (Харьков, Курск, Житомир, Бердичев) силами одной-единственной танковой роты Красной Армии был нанесен следующий урон: 343 танка, 8 САУ, 225 тяжелых противотанковых орудий. При этом за все это время было потеряно всего лишь двадцать четыре «тигра»! Количество уничтоженных полевых орудий и транспортных средств просто не поддавалась подсчету. Одни эти цифры указывают, какое значение имело появление танка типа «тигр» на Восточном фронте.

Пайпер беседует с Виттманном и Воллем

19 января 1944 года «Лейбштандарт» был отведен в город Хмельник. На тот момент рота тяжелых танков почти прекратила свое существование. В строю находился только один «тигр», двум требовался текущий краткосрочный ремонт, а еще шести – капитальный. Но при этом восстановилась численность танкового полка «Лейбштандарта». В нем наличествовало тридцать шесть «пантер» и тридцать три танка PzIV. По сравнению с предыдущими днями это было несомненным прогрессом. Во время боев под Бердичевом «Лейбштандарт» показал, что благодаря наступательной тактике немецкие танки могли успешно вести боевые действия против явно превосходящих советских сил.

22 января 1944 года дивизия «Лейбштандарт» оказалась в составе XXXXVI (46-го) танкового корпуса, командующим которого был генерал от инфантерии Голльник. 24 января 1-я танковая дивизия СС заняла позиции к северо-востоку от Винницы. Испортившаяся погода весьма затрудняла любые передвижения. Но это не помешало дивизиям немецкого танкового корпуса начать в этот день наступление и отбросить советские войска. У немцев появилась возможность окружить восемь советских дивизий.

Михаэль Виттманн с офицерами танкового полка «Лейбштандарта»

Между тем в роте Виттманна произошло очередное награждение. 24 января 1944 года Железным крестом второго класса был награжден унтерштурмфюрер СС Вальтер Хан. В отличие от Виттманна или Вендорфа, он не был «великим истребителем танков». Но это не мешало ему пользоваться уважением и любовью в 13-й танковой роте. Вальтер Лау вспоминал о «папаше Хане»: «Верно, он не был типом «стремительного лейтенанта», к которому можно было бы отнести Мишеля и «Буби», но он был прекрасным человеком. Хан говорил с небольшим рейнским акцентом. Он любил пошутить, и мы его любили. Онбыл унтерштурмфюрером запаса, и в нашей ситуации казался человеком едва ли не преклонного возраста. Однако он с самого начала войны был на фронте в танковых войсках. Мы нежно называли его «папашей Ханом». Однажды в феврале 1944 года я попал наводчиком в его экипаж. Несколько дней мы сидели без дела и занимались только тем, что чистили оружие. Я не знаю, как это получилось. Мы сидели с русской избе с соломенной крышей. Внезапно раздался пистолетный выстрел и искры попали на солому. Изба оказалась охвачена пламенем настолько быстро, что мы, прихватив несколько вещей, едва успели спастись сами. Тогда «папаша Хан» произнес на своем кёльнском диалекте: «Мальчики, вы не имеете права сжигать дотла избы, не поставив меня об этом в известность». Таким был «папаша Хан». На другой день мы оказались на передовой в составе группы из трех «тигров», которые пребывали в засаде. Этот участок фронта удерживал батальон штурмбаннфюрера Зандига. Рота гренадеров во главе то ли с обер то ли гауптшарфюрером сидела в траншее. Лил ужасный дождь, потоки которого были смешаны со снегом. Чтобы наблюдать за позициями противника, мы были вынуждены открыть люки и высунуться из них. Тогда «папаша» извергал поток смешных проклятий на своем кельнском наречии. Он адресовал их погоде, красным, Петру, войне, генералам, которые запихнули нас в эту слякоть. Он не носил «железный воротник» – так мы называли Рыцарский крест на наградной ленте – но был прекрасным товарищем».

Между тем 25 января 1944 года «Лейбштандарт» продолжил свое наступление. «Тигры» под командованием унтерштурмфюрера Виттманна атаковали советские позиции кзападу от железнодорожной ветки Калиновка– Умань. Несмотря на то, что немецкие танки не раз атаковались советскими штурмовиками и пикирующими бомбардировщиками, эти налеты не привели ни ккаким потерям. В итоге «тигры» вышли квысоте 316,6, располагавшейся к западу от деревни Очеретня. Во время этого марша Виттманн смог подбить несколько советских танков, но теперь это уже перестало быть чем-то удивительным. Подобные результаты были едва ли не сами собой разумеющимися. На следующий день «Лейбштандарт» уже атаковал в юго-восточном направлении. Следуя впереди всех наступающих подразделений, «тигры» преодолели противотанковый ров и стали двигаться в направлении деревни Гановка. Кполудню немцы захватили деревню Нападовка. Ближе кполуночи советские войска оказались выбитыми из села Росоша. Именно здесь «тигры» были заправлены топливом и получили необходимые боеприпасы.

27 января 1944 года «тигры» были введены в состав боевой группы Кульмана, которая должна была атаковать в направлении городка Липовец, который являлся важным железнодорожным узлом. В 5 часов 30 минут «тигры» приблизились ксвоей цели. Но поскольку ночью они не смогли заправиться горючим, то были вынуждены перейти в оборону. Контратаки Красной Армии не заставили себя ждать. Завязался бой. В его ходе танковой группой было подбито двадцать шесть советских танков.

Вальтер Лау описал, как он стоял на часах на башне танка Виттманна: «В то время я был наводчиком в экипаже Виттманна. Впрочем, длилось это всего лишь несколько дней. И как-то я заснул в башне танка. Виттманн поймал с поличным и несколько раз дернул за ухо. Собственно это было все – никаких криков, никаких взысканий».

Бригадефюрер СС Виш и экипаж Виттманна

Пайпер поздравляет заряжающего Рёснера

Командир дивизии «Лейбштандарт» бригадефюрер СС Виш и штурмбаннфюрер СС Пайпер поздравляют экипаж Виттманна

29 января 1944 года боевая группа Кульмана нанесла удар по Бабину. Советским частям пришлось отступить, чтобы не попасть в окружение. В ходе январских боев Виттманну удалось подбить еще несколько десятков Т-34. Теперь это уже никто не воспринимал как военное чудо. К 29 января на его «счету» числилось 117 подбитых советских танков. Виттманн превращался в живую легенду, в уникальное явление не только для Восточного фронта, но и для всех германских танковых войск.

30 января 1944 года Виттманн был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Посмотрим на статистику подбитых Виттманном танков. Еще 7 января 1944 году он числился как офицер, уничтоживший 56 советских танков. То есть за двадцать два дня боев на правобережной Украине Виттманн смог побить шестьдесят один Т-34! Это была невероятная цифра. Виттманн почти в одночасье стал возглавлять список самых успешных офицеров Третьего рейха. Вместе с Дубовыми листьями ему было присвоено звание оберштурмфюрера СС. А на следующий день Виттманну пришла личная телеграмма от Гитлера. В ней фюрер поздравлял Виттманна с присвоением очередного звания и получением награды. В служебном журнале СС «Черный корпус» появилось несколько статей (их текст будет приведен в следующей главе). С визитом к Виттманну в очередной раз прибыли Виш (уже в звании бригадефюрера СС)и Йохан Пайпер. К Виттманну зачастили военные корреспонденты. В киновыпусках новостей появились кадры, снятые военным хроникером ССБюшелем, как Виш и Пайпер поздравляют экипаж Виттманна. Тот же Бюшель сделал на фотокамеру несколько известных снимков экипажа «тигра» S04. На этих фотографиях видны специальные отметки на стволе танкового орудия, которые должны обозначать количество подбитых танков. Специально для корреспондента невзрачные отметки темного цвета были обведены белой краской. На самом деле белые полосы на стволе почти никогда не применялись в танковых войсках. В итоге почти все члены экипажа Виттманна получили награды. Радист Вернер Иррганг, заряжающий Зепп Рёслер и водитель механик Ойген Шмидт получили по Железному кресту второго класса. Кроме этого, Виттманн лично проследил, чтобы оказавшийся в юнкерской школе СС Зигфрид Фусс был награжден Железным крестом первого класса. Бобби Волль получил отпуск и тут же отправился к себе домой. Кроме этого, ему было присвоено звание унтершарфюрера СС. Сам же Виттманн получил приглашение в Ставку Гитлера, где фюрер должен был лично вручить ему Дубовые листья к Рыцарскому кресту. К награде был представлен даже ротный повар, унтершарфюрер СС Якоб Морс, которого наградили Железным крестом второго класса за то, что он, невзирая на опасности, всегда вовремя доставлял еду танкистам на передовую. 31 января 1944 года немецких танкистов ожидал очередной сюрприз. К югу от деревни Морозовка в плен добровольно сдалось около тысячи красноармейцев. «Лейбштандарт» планировалось перекинуть на другой участок фронта.

Поздравление от офицеров танкового полка «Лейбштандарта»

Одной отличительной особенностью зимы 1943/44 годов стали перебои с поставками снабжения. В итоге во многих немецких боевых частях стал процветать своего рода «бартер». Среди танкистов большой популярностью пользовались морские кожаные крутки и кожаные штаны. Это была не просто мода, некий шик. Дело в том, что кожаная одежда плохо горела, и у танкистов в подбитой машине в ней было больше шансов на выживание. Обычно подобный обмен происходил через зенитные батальоны СС .Танкисты предлагали 88-миллиметровые снаряды, которых нередко у экипажа оставалось в изобилии, в то время как у зенитчиков ощущалась их острая нехватка.

Штурмман СС Вальтер Лау, в те дни наводчик в экипаже унтершарфюрера Клебера, вспоминал об искусстве подобного бартера: «Обычно, когда мы останавливались в какой-нибудь деревне, то тут же начинали поиски продуктов. Один раз мы нашли свинью, стоящую в полном одиночестве в хлеву. Мы забили ее и намеревались съесть. Кто-то, чтобы опалить ее, зажег паяльную лампу. Но в ту же минуту мы услышали раздавшийся поблизости выстрел из танкового орудия. Иваны при поддержке Т-34 атаковали деревню. Первым к бою готов оказался Виттманн, его танк ринулся из деревни, чтобы перехватить Т-34. Он смог уничтожить несколько советских танков. Мы же завернули свинью в палаточный брезент, перевязали ее веревкой и подвесили к башне танка. Мы намеревались последовать за Виттманном, но обнаружили, что был повержен электропривод орудия. В этот самый момент наш командир унтершарфюрер Клебер заметил на расстоянии в 1500 метров от нас советское самоходное орудие. Это был СУ-152. Что делать?

Наш «Квакс» как-то родил идею, которую мы несколько раз проигрывали в теории. Он удалил крышку с электрической батареи, используя два длинных провода, он запустил поворотный механизм башни. Как артиллерист-наводчик я направил орудие в нужном направлении. Клебер отскочил от самоходного орудия, он все-таки нанес некоторый вред машине противника. Сам Курт Клебер был один из выходцев Люфтваффе. Командиром танка он стал совершенно недавно. В одном бою ударная волна скинула башню танка, но тот остался невредимым. Его прозвали «Кваксом – незадачливым пилотом», так как он очень сильно походил на актера Хайнца Рюмана из одноименного фильма. Сам «Квакс» выглядел очень воинственно. Он носил кожаную куртку на меху, которые выдавали панцергренадерам.У нее был даже меховой капюшон. Но в тот раз куртку разодрало в клочья, мех был прилеплен прямо к телу, а капюшон превратился в какую-mo тряпочку. В итоге он стал носить русскую шапку (в оригинале —schapka.– Авт.) с нашитой на нее мертвой головой СС. Виттманн не смог не заметить его в подобном виде: «Квакс, дружище, вы бы одевались как-нибудь приметнее! А то Вас примут за русского и в сумерках застрелят наши же солдаты». Однако «Квакса» подобные вещи не интересовали. Единственное, что он сделал – откинул уши шапки и завязал их на голове».

Нередко небольшая по своему составу кянварю 1944 года 13-я рота тяжелых танков «Лейбштандарта» попадала в незначительные окружения. Один из танкистов вспоминал: «О том, что мы окружены, мне подсказал тот факт, что наши реактивные пусковые установки дали не залп, а лишь несколько выстрелов. Им требовались боеприпасы, а нам горючее. Наша мораль, естественно, упала до самого низкого уровня. Темнело, к тому же было очень холодно. Что мы должны были делать этой ночью? Виттманн приказал поставить четыре или пять «тигров» вокруг одной русской избы, чтобы их орудия были направлены в разные стороны.У танков оставались только часовые, в то время как остальные грелись в избе. Не было никакого желания спать, так как ситуация была весьма критической. Но ночь прошла спокойно, если не считать нескольких перестрелок, которые вели гренадеры, устанавливавшие ежи на окраинах деревни.У нас было настолько мало топлива, что Виттманн не отдал даже приказа отводить танки от края деревни. Мы были несказанно рады, когда на следующий день до нас дошли слухи, что танки из соседней с нами 16-й танковой дивизии были уже на пути к нам и везли столь драгоценное для нас горючее. Наша радость не знала границ, когда на окраине деревни появился первыйPzIV, который буксировал за собой несколько грузовиков. После дозаправки и пополнения боеприпасов мы двинулись в стороны Черкасс».

1 февраля 1944 года командование «Лейбштандарта» отдало приказ перебросить по железной дороге танки дивизии в село Монастырище. Три «тигра» требовали капитального ремонта, а потому их не могли отбуксировать кжелезнодорожной станции. Их было решено взорвать. В итоге в роте Виттманна осталось шесть готовых принять участие в боях тяжелых танков. Пехотные и панцергренадерские части перебрасывались на грузовиках в район сел Кишенцы – Харьковка – Дзенгелевка – Нестеровка.

Чтобы продолжить рассказ о танковой роте Виттманна, перенесемся на месяц ранее на другой участок Восточного фронта. 5 января 1944 года советское командование предприняло крупное наступление, в ходе которого советские войска атаковали позиции 8-й немецкой армии. Наступление развивалось очень успешно. В итоге перед частями Красной Армии была поставлена задача: окружить и уничтожить ХI и ХХХХII армейские корпуса. Для этого было решено взять их в клещи. Один удар наносился из Кировограда, другой из Канева. Два мощных клина должны были встретиться в районе города Звенигородка. Так возник Черкасский котел, в котором, как и планировало советское командование, оказались XI (генерал Штеммерман) и XXXXII (генерал Либ) армейские корпуса. Если перечислить все оказавшиеся в ловушке немецкие дивизии, то данный список выглядит следующим образом: 57-я, 72-я, 88-я, 112-я, 167-я, 168-я, 332-я, 389-я пехотные дивизии, 213-я охранная дивизия, 5-я танковая дивизия СС» и штурмовая бригада СС «Валлония».

Для деблокирования оказавшихся в окружении 50 тысяч немецких солдат в рамках III танкового корпуса была собрана мощная ударная группировка. Она включала в себя 1-ю танковую дивизию генерал-майора Колля, 16-ю танковую дивизию генерал-майора Бака, 198-ю пехотную дивизию генерала фон Ховена, а также части 17-й танковой дивизии и «танкового полка Беке». Вся эти соединения оказались в составе 1-й танковой армии, которой командовал генерал Хубе.

Но 2 февраля 1944 года произошло резкое изменение в погоде. Началась оттепель и снежные равнины превратились в непролазные болота. К тому времени оберштурмфюрер СС Вендорф вернулся в танковый полк «Лейбштандарта». По его прибытии адъютант командира полка гауптштурмфюрер СС Нюске вручил ему телеграмму от Михаэля Виттманна. В ответе Вендорф писал: «Нюске зачитал мне Вашу телеграмму, как только я вернулся из тыла. Пока Вы не вернетесь [10]10
  Виттманн отбыл в Берлин для встречи с Гитлером. Об этом в следующей главе.


[Закрыть] , мне досталась честь командовать 13-й ротой тяжелых танков. Но я в большой тревоге и озабоченности, так как обнаружил только кучу обломков и груды металла».

Три «тигра» из роты Вендорфа прибыли 5 февраля 1944 года в село Красное. На следующий день ударная танковая группа, которой командовал штурмбаннфюрер Кульман, начала наступление на деревню Тиновка. На самом деле батальоном (именно такую силу должна обычно иметь боевая группа) назвать это было очень сложно. Под началом Кульмана оказалось два «тигра», девять «пантер», на броне которые ехало пара десятков гренадеров из состава 2-го панцергренадерского полка «Лейбштандарта». Сама 1-я танковая дивизия СС должна была наступать в восточном направлении, прикрывая тыл и фланг III танкового корпуса по линии Тыновка-Козяковка. 7 февраля 1944 года Вендорф с его «тиграми» вступил в бой на западных окраинах деревень Тыновка и Вотылевка. К 15 часам несколько советских танков смогли пробиться сквозь немецкую линию обороны и устремились вниз по дороге, которая проходила кюгу от деревни Федюковка. Один из «тигров» смог подбить два советских танка, пять Т-34 были уничтожены остальными немецкими экипажами. Всего в бою участвовало четыре «тигра».

На некоторое время на участке фронта, где сражалась боевая группа Кульмана, было относительно тихо. Здесь лишь изредка происходили перестрелки. Но 9 февраля 1944 года советские войска предприняли атаку. В итоге группе Кульмана пришлось вступить в бой у деревни Татьяновка. Немцам удалось отбить атаку частей Красной Армии. 10 февраля дивизия «Лейбштандарт» уже удерживала участок фронта по линии: Татьяновка – Вотылевка – Тыновка. Советские войска создавали оборонительный рубеж близ соседней деревни Репки. Но этого им не удалось. Вечером того же дня танковый разведывательный батальон СС под командованием штурмбаннфюрера Книттеля внезапно атаковал Репки и почти моментально выбил оттуда советские части.

Собственно, в Тыновке «тигры» оставались вплоть до 15 февраля. Огромные просторы и плохие погодные условия не позволяли должным образом снабжать всем необходимым танковые подразделения «Лейбштандарта». В те дни танкистам приходилось в основном питаться консервами. Но это была не самая главная проблема. Куда более настораживало отсутствие боеприпасов и горючего. Дело доходило до того, что приходилось применять танковые пулеметы. А тем временем III танковый корпус продвигался дальше на север. 16-я немецкая танковая дивизия достигла деревни Дашуковка. От этого места надо было пройти вперед каких-то 20 километров, чтобы в итоге прорвать линию окружения, в котором оказались немецкие дивизии.

Если посмотреть на будни оказавшейся временно на отдыхе 13-й танковой роты, то надо отметить, что 12 февраля 1944 года оберштурмфюрер Гельмут Вендорф был награжден Рыцарским крестом. «Буби» был известен как смелый командир танкового взвода, который к моменту своего награждения подбил 58 танков. Несмотря на то, что это было вдвое меньше, чем у Виттманна, Вендорф в любом случае относился к самым успешным танкистам «Лейбштандарта». Передышка для «Лейбштандарта» длилась недолго. 14 февраля 1944 года 1-я танковая дивизия СС получила приказ наступать в юго-восточном направлении, чтобы захватить Франковку. Но катастрофическое состояние дорог привело к тому, что большинство танков сломалось еще в пути на исходные позиции. В итоге в наступлении принимали участие всего лишь три танка («тигр», «пантера», PzIV) и одно штурмовое орудие. Более сильные части «Лейбштандарта» к ночи 16 февраля должны были выйти к селу Шубенный Став. Командир 2-го панцергренадерского полка штурмбаннфюрер Зандиг получил приказ прорваться к селу Октябрь, где он должен был соединиться с находящимися в котле немецкими частями. Но к данному селу в итоге вышла боевая группа Хайманна, которая включала в себя и танковые подразделения. Полк Зандига к 17 февраля, дате прорыва кольца советского окружения, находился несколько южнее Октября в деревне Лысянка. Неожиданно начавшийся сильный снегопад и ударившие морозы затрудняли движение, но наступившие холода должны были сковать болотину. Все еще находившиеся в окружении немецкие части должны были в срочном порядке уничтожить всю лишнюю технику и вооружение. К этому моменту диаметр котла сжался где-то до четырех-пяти километров. Целью немецких частей, прорывавшихся на запад, должна была стать высота 239, которая находилась поблизости от Октября. 16 февраля 1944 года в 23 часа немецкие части пошли в прорыв в западном направлении. Одной из первых групп, прорвавших изнутри советское окружение, стал разведывательный батальон дивизии СС «Викинг», которым командовал оберштурмфюрер Ребус. В районе 4 часов 30 минут части дивизии «Викинг» оказались у высоты 239, где попали под мощный обстрел советской артиллерии. В итоге они были вынуждены повернуть обратно на восток. Им предстояло перейти через реку Гнилой Тикич. Только так можно было вырваться из окружения. Многие из немцев утонули в этой реке. Но большая часть дивизии СС«Викинг» все-таки вышла к позициям «Лейбштандарта». Рано утром 17 февраля танки 1-й дивизии ССатаковали все еще удерживаемый советскими войсками Октябрь. Здесь они натолкнулись на мощный противотанковый рубеж. Завязался кровопролитный бой. Прибывшие из ремонта «тигры» смогли уничтожить несколько советских танков и выбить несколько противотанковых орудий. В итоге на данном участке фронта они оттянули на себя большую часть подразделений Красной Армии. Это позволило «викингам» выйти из советского окружения. Преследуемые красной кавалерией, первые «викинги» достигли немецких позиций ближе кполудню 17 февраля 1944 года. В это время командир штурмовой бригады СС «Валлония» гауптштурмфюрер Леон Дегрель в темноте поджидал удобного момента, чтобы со своим отрядом ударить из леса по Октябрю. «Без пищи и воды мы продержались до утра, только поглощая пригоршни снега. В наших снежных укрытиях мы прижимались друг к другу, чтобы хоть как-то согреться. Но больше всего мы ожидали окончания этого ужасного дня, который был пропитан страхом. Только когда наступила темнота и танки на холме не могли видеть наших передвижений, мы покинули наши укрытия. Мы двигались вперед в строгом порядке в половине шестого вечера. Впереди шли разведчики.Мы продвигались два километра по тропинке, которая уходила вглубь болот. Но даже на дорожке наши ноги по колено утопали в грязи. Ни одно из подразделений Красной Армии не заметило нас. Мы поднялись на заснеженный склон. Он был залит лунным светом. Один за другим мы пересекали это опасное место. В диком волнении мы продвинулись дальше на сто пятьдесят метров. Внезапно перед нами выросли три фигуры в стальных шлемах. Все закончилось.Мы обнимали друг друга, прыгали, кричали и смеялись».

«Пантера» «Лейбштандарта» в украинской грязи

Из Черкасского котла удалось вырваться приблизительно 34 тысячам немецких солдат. Еще 20 тысяч остались в нем убитыми, ранеными и взятыми в плен. В последние дни февраля советские войска попытались «перекрыть» «Октябрьский коридор». Но все эти попытки оказались безуспешными. Во время этих боев был уничтожен один из «тигров», еще четыре были серьезно повреждены, их отбуксировали на ремонт. «Лейбштандарт» отходил. 23 февраля 1944 года Вендорф написал в письме Виттманну такие строки: «Большинство грузовиков во время движения в районе Умани застревают в грязи... Ни один автомобиль не может двигаться дальше... В эти дни наши скромные силы помогли высвободить солдат, окруженных к западу от Черкасс. Большинство из них, несмотря на грязь, смогли вырваться из котла. Но более всего радовало поведение дивизии «Викинг», без которой все бы это, возможно, превратилось в одну большую трагедию».

2 февраля 1944 года в Ставке Гитлера «Вольфшанце» Михаэль Виттманн принял из рук фюрера свою награду – Дубовые листья к Рыцарскому кресту. Гитлер долго беседовал с легендарным танкистом, спрашивая о его боевых переживаниях и общей обстановке на Восточном фронте. В ходе этого разговора фюрер пообещал танкисту, что 13-я рота «Лейбштандарта» получит столько «тигров», сколько для этого наберется экипажей. Кроме этого, Гитлер поинтересовался личной жизнью Виттчанна: спросил, был ли он женат, и была ли запланирована свадьба. От взгляда фюрера во время беседы не ускользнуло, что у Виттманна не было переднего зуба. В итоге танкиста направили к личному дантисту Гитлера.

Как один экипаж мог уничтожить 117 танков? Может, это была просто удача? Действительно, везение играло свою небольшую роль, но в значительной мере это была методика использования «тигров» в танковых боях. Ко всему это можно было приплюсовать добросовестную и тщательную подготовку каждой боевой операции. Но в любом случае боевой успех Михаэля Виттманна, которого он достиг к началу 1944 года, был беспрецедентным явлением.

2 февраля 1944 года. Ставка фюрера. Гитлер вручает Виттманну Рыцарский крест с Дубовыми листьями

В первые дни 1944 года военный корреспондент Иоахим Фернау, который некоторое время провел с Виттманном в боях, писал: «...Мы нередко вместе принимали пищу. Он, несколько задумчивый, тихий и погруженный в себя, нередко производил впечатление рассеянного человека. Но, по правде говоря, его беспокойство и озабоченность, были всего лишь проявлением его ответственности. Он всегда был рад быть среди своих людей, которые радовались его присутствию. Но столь непосредственно он вел себя очень редко, обычно он был глубоко погружен в себя. Он некоторое время командовал ротой «тигров», которая по своей боевой силе фактически была батальоном. Сам же он был одним из самых молодых унтерштурмфюреров СС. К своим обязанностям он относился очень серьезно. Он сидел вечерами напролет над картами и внимательно прислушивался к каждому слову, ко всем предложениям, которые поступали от других опытных командиров танков. Когда вел танки на противника, то он двигался во главе роты. Он был настолько уверен в себе, что это могло ввести в заблуждение стороннего наблюдателя. Многие ошибочно полагали, что ему давалось все очень легко, что данный ему Богом талант, позволял творить как Моцарту, который буквально за одну ночь в бытность написал увертюру к Дону Хуану. Когда я находился в его танке, то меня не покидало чувство, что Виттманн не мог допустить ошибку, что не мог попасть ни в какую западню. Но в реальности это было лишь совокупностью кропотливой работы, многочасовых размышлений, когда Михаэль сидел, часами погруженный в себя. В эти моменты он не слышал, как к нему кто-то обращался. Ночью он мог сорваться на своем «тигре» столь же легко, будто бы направлялся на прогулку. Он пример, который должен вразумить многих молодых офицеров, которые наивно полагают, что они должны дождаться лишь одного момента, чтобы совершить подвиг и стать великими солдатами. Каждый час, каждую минуту Виттманн ощущал ответственность за своих людей, за технику, врученную ему, за итоги предстоящего боя. Он не сразу приобрел свои воинские качества, не сразу стал кавалером Рыцарского креста и Дубовых листьев к нему. Это был длительный кропотливый процесс, который во многом остался незамеченным старшими офицерами».

Самое известное фото экипажа танка Виттманна Слава направо: Вернер Иррганг, Бобби Волль, Михаэль Виттманн, Зепп Рёснер и Ойген Шмидт

Зигфрид Фусс, который был механиком в экипаже Виттманна с 1943 года по январь 1944 года, так описал егостиль командования: «В обычной обстановке ничто не говорило о том, что Виттманн и Волль были выдающимися специалистами в своем деле. Несмотря на их исключительный успех, в них не было ни капельки высокомерия. В каждой конкретной ситуации они пытались предельно сконцентрироваться. Они никогда не недооценивали противника. Они не позволяли этого себе, когда за их плечами был не один десяток подбитых танков. Наши отношения базировались на его навыках. Виттманн обладал удивительной способностью передавать их другим, что было идеально для координации деятельности. Выдаваемая Виттманном информация была предельно оперативной, спокойной и краткой. Волль прекрасно понимал его, так как нередко стрелял быстрее, чем получал приказ. Все мы после боя интересовались, как так могло получиться, что он столь быстро производил выстрел. Успех нашего танкового экипажа опирался на самостоятельность и профессионализм каждого отдельного человека. Это означало, что я как механик-водитель был так же ответственен за выбор цели. Наш радист Карл Либер должен был точно обозначать их местоположение. Это имело значение, когда целей было много – в первую очередь это относилось к боям в деревнях. Например, противотанковое орудие могло находиться в направлении на два часа, а следующая цель уже на одиннадцать часов. Но башня не могла повернуться за какие-то доли секунды. Ярким примером могут быть «послехарьковские бои». Мы постоянно вспоминали их. Атака на крупный город, который удерживается хорошо укрепившимися танками и противотанковыми орудиями. Мы проложили себе путь предельно быстро, уничтожив несколько танков и пушек, после чего достигли самого города. Наши цели были раскиданы широким фронтом в позициях от трех до двенадцати часов. Внезапно слева от нас из стога сена появился танк «Иосиф Сталин-1», орудие которого было направлено прямо на нас. Виттманн приказал: «Разворот налево и на полной скорости метров сто вперед». Мы смогли уйти с линии огня. Подобные действия нашего командира привели к тому, что только в том бою мы подбили пятнадцать танков противника. Во многом это удалось, так как Виттманн использовал опыт, который он вынес из тех времен, когда воевал на штурмовом орудии. Во многом он избегал разворотов на месте, что могло бы привести к повреждению и доже потере танковых гусениц».

В те дни множество газет и журналов писало о Михаэле Виттманне. Пожалуй, имеет смысл привести отрывок одной из них, которая принадлежала перу знакомому с танкистом Иоахиму Фсенау. Он была опубликована в эсэсовском журнале «Черный корпус».

«Михаэль Виттманн.

Урожденный в Фогельтале, а позже проживавший в Ингольдштате 29-летний унтерштурмфюрер Михаэль Виттманн является одним из «стариков» «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер». Молодой крестьянин присоединился к Ваффен-СС еще в 1937 году. Тогда он в качестве пехотного инструктора служил в Берлине – Лихтерфельде. Однако когда в 1940 году «Лейбштандарт» получил свои первые шесть штурмовых орудий, то Виттманн решил посвятить себя бронетанковым войскам. После скоротечных боевых действий в Греции эти штурмовые орудия, одним из которых командовал Виттманн, устремились на необъятные восточные просторы. В самом начале боевых действий на Востоке его рота столкнулась с группой, состоящей из 18 танков противника. Когда штурмовое оружие уничтожило шесть из них, противник обратился в бегство. Виттманн, герой этого боя, был награжден Железным крестом второго класса. Несколько позже он был награжден Железным крестом первого класса. Дважды раненный, он отправлялся на лечение в Германию. Во время одного из пребываний на Родине он попал на офицерские подготовительные курсы, которые проходили в юнкерской школе СС в Бад Тельце. В начале 1943 года он впервые поднялся на башню «тигра» [11]11
  Возможно, эта фраза дала ряду исследователей (Ф. Куровски и пр.) повод утверждать, что Виттманн с самого начала формирования роты тяжелых танков «Лейбштандарта» был командиром «тигра». При этом упускается обстоятельство, что до середины 1943 года он был командиром взвода легких танков, а на «тигр» пересел буквально накануне операции «Цитадель».


[Закрыть] . В первый день сражения за Белгород он уничтожил восемь танков противника и семь тяжелых орудий. Пять дней спустя в его списке уже значились: тридцать Т-34, двадцать восемь противотанковых орудий и две батареи полевой артиллерии. В бою, который происходил на Киевском шоссе, он только за один день смог подбить тринадцать Т-34 и семь тяжелых противотанковых орудий. 6 декабря он своим огнем смог уничтожить мощный противотанковый фронт и при этом подбил три советских танка. Три «тигра», которые он повел 9 января в стремительную атаку на противника, внезапно оказались перед двадцатью советскими танками Виттманн единолично уничтожил шесть из них. Два дня спустя он увеличил счет уничтоженных танков до 66. Принимая во внимание его отвагу и храбрость, фюрер наградил Виттманна Рыцарским крестом».