Текст книги "Возле смоковницы. Заметки священника (СИ)"

Автор книги: Андрей Спиридонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

***

"Будь Закхеем, который вчера был мытарем, а сегодня стал щедрым; все принеси в дар Христову Пришествию, чтобы и тебе оказаться великим, хорошо увидеть Христа, хотя ты мал ростом" (свят. Григорий Богослов).

***

(интересные богословские тонкости)

Иногда современному человеку трудно понять некоторые богословские тонкости христологии как таковой. К примеру, что есть две воли во Христе – божественная и человеческая? То есть, что такое именно что природная человеческая воля, если у Богочеловека Христа нет особой человеческой ипостаси, а есть ипостась Логоса, в воплощении ставшая сложной, но оставшаяся той же самой, то есть принадлежащей тому же субъекту Бога Слова. Повторимся, что личная человеческая воля ("гномическая", благодаря которой и возможно уклонение во грех, согласно преп. Максима Исповедника) во Христе отсутствует, но наличествует природная. И здесь имеет место следующая богословско-философская тонкость. Для главного обличителя монофелитства преп. Максима понятие воли совпадает с понятием энергии. Никакая природа для преп. же Максима не существует вне движения, а значит и энергии. Стало быть и воли. Отсюда вполне логичен вывод, что Спаситель, согласно своей человеческой природы, имеет человеческую же энергию, которая вполне законно именуется волей. Но не личностную, а подчиненную, "встроенную" в Ипостась Логоса. Поэтому, кстати говоря, и никак не связанную с грехом, преображенную, чистую, поскольку для преп. Максима корень греховности не в природе человека, а в его свободной ("гномической") воле, которая в человеке имеет возможность уклониться в грех, тогда как во Христе, как Новом Адаме, это просто невозможно. То есть, с точки зрения святоотеческой, спасение во Христе осуществлено уже потому, что человеческая природа сама себе не прямо поражена грехом, но прямая область поражения это именно что личная человеческая воля. В этом смысле для нас дело спасения и есть дело нашего свободного человеческого выбора в пользу Истины во Христе.

***

"Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться?" -

вот уже более четверти века прошло,

как однажды обзавелся этой книгой почтенного святителя,

но вопрос этот так и остается вопросом...

***

Многие столько болтают о феврале 17-го

столетней давности -

болтают так же легко, как и тогда

вышли все за свободой с красными бантами.

И ведь никому мало потом этой свободы не показалось.

***

"Сила и слава" Грэма Грина и "Ключи Царства" Арчибальда Кронина – вот, что следует не забывать прочитать иерею, помимо "Настольной книги священнослужителя".

***

Интересно, что в разгар догматических споров еще середины первого тысячелетия от Рождества одним из дискуссионных вопросов было недоумение, что на Голгофе и после снятия с Креста происходит с телом Христа – оставляет в момент крестной смерти Бог свое человеческое тело или пребывает с ним? Как знаем мы сейчас, православие учит, что смерть над Богом полностью не властна и, несмотря на то, что Спаситель переживает смерть как отлучение души от тела и, следом, схождение со своей человеческой душой во ад, чтобы ад был разрушен, одновременно, Бог неразлучен со своим человеческим телом, и смертного разлучения здесь не происходит. Однако западное католическое богословие пошло иным путем, приняв мнение, что после крестной смерти человеческое тело Христа на время Богом оставлено. Отсюда развивает особая западная культура восприятия смерти. Один из художественных примеров которой весьма характерен: это знаменитая картина Гольбейна-младшего – "Мертвый Христос". Да, та самая, которая так поразила Достоевского и упоминается им в том контексте, что так можно и веру потерять. Действительно, для верующего человека Крест Христов это не натурализм (путем натуралистического восприятия, кстати говоря, отчасти пошел и Мэл Гибсон в своем знаменитом фильме, и это есть тоже дань западной культурной традиции), но "орудие спасения", где сам возможность восприятия спасения уже является благой и радостной вестью, кровь Христова в принципе животворит, а та или иная степень натуралистичности в восприятии Голгофы является второстепенной уже хотя бы потому, что никакой человек не в состоянии разделить со Христом полноту его богочеловеческого за нас страдания.

***

Воцерковление – расцерковление,

Горение – выгорание...

Это ли есть истинное о Господе собрание?

Впрочем, Христос, чаще, не в этом,

А в своем молении о Чаше -

Пока мы отягощены исключительно этими своими снами.

***

Споров не ищу, однако каждый христианин должен уметь дать отчет о своем уповании – так, кажется, апостол говорит, – поэтому, если кто вопрошает – отвечаем, а не прикидываемся ничего не знающими о Христе.

***

Почитываю тут дневники Андрея Тарковского ("Мартиролог"). Много рассуждений о Боге вообще, о культуре и искусстве, о задачах и проблемах творческого человека и т.д. и т.п. , но еще ни разу не встретил упоминания о Христе... Боюсь, что это весьма показательно. Общая религиозность, которая способна собой все заменить. В том числе и саму Истину, ведь без Христа Спасителя истины все равно ни в чем нет.

***

Похоже, что самого Андрея Тарковского всю его жизнь реальная принадлежность к Церкви мало волновала. Мало того, он не раз высказывался в том ключе, что Церковь в истории себя не оправдала, не выполнила своей миссии – и теперь, мол, нужен новый нравственный гений, новая духовно-нравственная жертва, чуть ли ни новый Мессия. И чувствовалось, что остается некоторая недоговоренность: а не я ли, Тарковский, этот Мессия?.. А ведь с проповедника нравственных идеалов спрос куда больше. Ну, а если ты заикаешься о том, что мир зашел в тупик и нужна новая духовность, тогда как сам нравственно живешь незнамо как, то грош цена твоей проповеди. "Жертвоприношение" в смысловом отношении просто ужасно: чтобы спасти мир, нужно иметь отношения с ведьмой, сойти с ума и сжечь собственный дом... Проповедь в чистом виде и в гораздо меньшей степени кино, чем остальные его фильмы. Правда, эта тема звучит уже в "Ностальгии" – в самосожжении одного из персонажей. И при этом, да, Тарковский остается великим талантом в жанре кино...

***

Подобает ли вообще христианину излишне переживать за мир во всем МIРЕ? Апостол ведь не зря говорит: "Ибо, когда будут говорить: "мир и безопасность", тогда внезапно постигнет их пагуба, подобно как мука родами [постигает] имеющую во чреве, и не избегнут" (1Фесс.5:3) . Не лучше ли в первую очередь переживать за мир внутри себя, за мирное устроение собственной души? Апостол не зря указывает, что пагуба для всего мiра будет внезапной, хотя эта внезапность относительна – так же, как неожиданно приключаются роды для беременной на последней стадии самой беременности. Мiръ беременен собственной кончиной, Вторым пришествием и Страшным судом, но упорно старается делать вид, что всё это не имеет к нему отношения.

***

Никто нигде и никогда не может быть физически абсолютно безопасен, но может быть духовно безопасен во Христе.

***

Если почитать исследования о "догматических движениях" первого тысячелетия от Рождества Христова, в особенности – связанных с христологией, исследования не на уровне элементарного катехизиса, а рассматривающие все тонкости догматических споров, то становится очевидным, что Торжество православия осуществилось далеко не одномоментно, а некоторые догматические тонкости так и не получили исчерпывающего объяснения, хотя, понятно, что человеку часто хочется всё-всё разложить по полочкам и все точки над i расставить. Однако, будь это так, Бог бы не был Богом в неисчерпаемой своей Премудрости, а дело нашего спасения (Боговоплощение) не было бы вершиной неисчерпаемой же Божественной Любви. Стать причастными которой человеку недостаточно одного только рационального аппарата познания, но оказываются необходимы сами евангельские заповеди.

***

Православие как учение о спасении и практика спасения много чего вообще в себя включает. Одни, к примеру, богослужебные круги чего стоят. Или попробуй за раз прочитай от корки и до корки все "Добротолюбие", чтобы, так сказать, мозг не закипел. Однако есть вещи, действительно, главные, краеугольные для спасения. Которые чрезвычайно просты, но даются, порой, тяжелей и сложней всего. Если вообще даются. То же умение прощать, к примеру – не только на словах, но и на деле. Всем сердцем чтобы, всем помышлением...

***

Младший сын в евангельской притче требует у отца положенную ему часть имения. В евангельские же времена в Израиле младший сын имел юридическое право на треть имущества, но, как правило, после смерти отца. Истребовать свою законную долю, в принципе, было возможно, но это означало заявить отцу, типа, ты для меня умер. В контексте данной притчи "имение" это, разумеется, не финансовый капитал, а вообще "часть жизни" (разум, чувства, душа и тело, среда обитания...) Все это быстро истощается на стране далече, потому что революционный тезис "Бог умер" делает человеческое имение слишком хрупким и тленным без жизни вечной, без отчего крова.

***

"Бдите и молитесь да не внидите в напасть"... Однако апостолы в тот момент спят. Так и все человечество словно бы спит в своих немощах по отношению ко Христу, к Истине. Апостолы потом просыпаются и приходят в разум истины, равно как и все святые во Христе. Опять же, как всегда, это малое стадо. Остальное (стадо) слишком занято своими грехами и своим сном...

***

В притче о Страшном суде и овцы и козлища не могут оценить свое состояние – кто они есть на самом деле ("когда мы Тебя видели?.."). С одной стороны это уже навык к добру или злу, который позволяет человеку существовать в определенном качестве, уже не осознавая этого (правая рука не знает, что творит левая), а с другой стороны это вообще невозможность знать себя во всей полноте, оценивать себя до Страшного же суда, невозможность сказать себя, что, вот, я есть человек праведной жизни, сделал все что мог и весьма хорош перед Богом. Этот суд только Богу и принадлежит, а мы (с человеческой нашей точки зрения) спасены пока только в надежде (это чтобы не возгордились), хотя для Бога наше спасение имеет абсолютный характер, поскольку во Христе все уже осуществилось.

***

Бывает, что некоторые культурные, литературные, поэтические явления производят впечатления своей оригинальностью, однако, если этот флер оригинальности, что называется, сдуть, то часто оказывается, что особой мысленной глубины, а то и поэзии, во всем этом нет. К примеру, если из поэтики покойного Бориса Рыжего (уральского поэта) изъять элемент уличной блатной романтики, то останется довольно среднее поэтическое явление. Но это имеет отношение не только к литературе. Человек сам по себе должен состояться перед Богом (и в обыденной жизни), имея основание именно в своей человечности, а не в какой-то внешней оригинальности или видимой успешности. Кстати, опять же, поэтов-литераторов часто и губит это самое стремление к внешнему прежде всего звучанию.

***

"Лермонтов погиб в 26 лет, но написал "Когда волнуется желтеющая нива..." или "Я, Матерь Божия, ныне с молитвою..." – кстати, очень верно подмечено. Дело не в возрасте в литературе, там, или в самой жизни. Литература и поэзия уже в ХХ веке потому и измельчала, что слабо было поднять на себя такие же темы.

***

Что не говори, но великая русская художественная литература, к ХIХ веку, вырвавшись из-под опеки церковности, быстро начала плодить монстров (тут и Гоголь, и Достоевский, и Чехов постарались!) и к началу ХХ века наплодила их столько, что тому же Михаилу Булгакову только и оставалось материализовать самого диавола с компанией в столице некогда Святой Руси.

***

Юрий Казаков с определенной грустью писал о Русском Севере, вспоминая Пришвина, который в своих первых книгах "В краю непуганых птиц" и "За волшебным колобком" описывал тот Север еще дореволюционным, начала ХХ века. Казаков с осторожностью (времена были еще советские) говорит, что, если Пришвин свидетельствовал обо умирании культуры жизни тогдашней Северной Руси, то в середине ХХ века со всем этим стало куда хуже... Кто бы сейчас описал, что в этом смысле сделалось с Русским Севером, считай – с самой Русью?

***

Блаж. Иероним Стридонский:

"Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут".

Но, если не напрасно носит меч тот, кто поставлен мстителем за гнев Божий против делающего зло, почему погибнет от меча тот, кто только возьмется за меч? И от какого меча? Именно от того меча огненного, который обращается перед раем (Быт 3:24), и от меча духовного, который описывается среди всеоружия Божия" (Еф 6:11-17).

Интересное, кстати, толкование. Это указание на то, что всё имеет свое духовное измерение и грядущий суд. И мир и война. И то, чем ты вооружен, или, точнее, сам себя вооружаешь...

***

Когда совопросники века сего пытаются уловить Христа в противоречии на тему давать ли подать кесарю, они на самом деле задают чисто формальный вопрос, на который Господь в контексте тогдашнего исторического момента дает внешне вполне формальный ответ (в отличие от динария на специальной монете, которая ходила внутри храма и на которую покупались жертвенные животные, изображения кесаря не было, это священные полусикли, современное название "шекель"). Правда, ответ Христа в неформальной его части, фактически, противопоставляет власть истинного Сына Божия – обожествляемому императору, ведь на динарии императора Тиберия была надпись: Tiberius Caesar Divi Augusti Filius Augustus Pontifex Maximus ("Тиберий Цезарь, сын божественного Августа, Август, верховный понтифик (верховный жрец)". Однако император – не Бог, ему может принадлежать власть земная, но не власть над совестью. Правда и с совестью вопрос не так уж прост: христианская история показывает, что истинно отдавать кесарю кесарево, а Божие – Богу, весьма и весьма нелёгкая задача. Тем более, когда речь заходит о, что называется, политике. Христианской политике? Ну, еще Макиавелли, как известно, говаривал, что нравственность и политика несовместимы. Можно сказать, что отдавать кесарю кесарево, а Богу – Божие, это дело совести. Христианской, опять же, совести. А как с совестью обстоят дела у тех же политиков?

***

"ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее" (Лук.19:10). Однако погибшее – человек – должен осознать себя погибшим, чтобы возжаждать спасения и обрести спасение во Христе. В общем-то это простая аксиома, но, увы, очень часто погибшее себя таковым сознавать не хочет и всё что-то пыжится и пыжится, будто само в себе имеет источник жизни вечной.

***

Недавно в одном разговоре вдруг зашла речь о Сергей Фуделе и... Александре Солженицыне одновременно. В общем-то они современники. И что такое заключение, ссылка, знали не понаслышке. Но имя Солженицына, фактически, знают почти все, а Фуделя – единицы. Однако Сергей Фудель это настоящий русский "сокровенный человек", это настоящее святоотеческое в нашей недавней истории. Тогда как, при всем уважении к Солженицыну, некоторые его пассажи в отношении веры, Церкви и России сейчас просто как-то неудобно читать. Именно что из-за отсутствия глубинного христианского смирения и явно выпирающей попытки примерить на себя "милоть Илиину". А вот, перечитывая Фуделя, вновь и вновь убеждаешься, насколько это глубокий христианский мыслитель и насколько эта его глубина была лично выстрадана подлинным подвигом исповедничества. И что именно эта глубина и остается востребованной, тогда как многое, связанное с Солженицыным, оказывается принадлежащим исключительно одной истории.

***

"Чем ближе конец жизни, тем сильнее любовь к умершим. Не есть ли это предчувствие встречи? Чувствуешь с радостью не только их, но и обстановку, с ними связанную, какие-то вещи, старое Евангелие и кресло, тропинку в лесу, запах сена, колокольный звон. Ничто, очевидно, не умирает из того, что как-то нужно было человеку на земле, что как-то вело его к Богу. "Все от Него, Им и к Нему". Если, как сказал Дионисий Ареопагит, – "все вещи предсуществуют в Боге", то это значит, что все благое не может, и сейчас, и потом, и в будущем, не существовать в Боге. Мы все встретим, – все тепло земли, очищенное и святое, охватит нас и обнимет, и мы уже никогда не расстанемся с ним. Мы идем не к индийской нирване, но в Дом Божий, в котором будем искать глазами и найдем всех, кого успели полюбить на земле" (Сергей Фудель. У стен Церкви).

***

Приходилось читать о нашем великом философе Алексее Лосеве, что непосредственно перед Второй мировой он весьма и весьма продвинулся в разработке новейшей теории цифр. Беда была в том, что во время бомбежек большая часть его рукописи на эту тему погибла. Эпоха была еще не цифровая, копий, типа, не было, а восстановить наработанное автор позже уже не смог. Знатоки говорят, что, мол, если бы эта его теория сохранилась и была бы, что называется, внедрена, то мы бы сейчас жили в качественно ином мире. С другой стороны, с христианской же точки зрения, коль скоро эти разработки нашего гения не уцелели, быть может, и воли Божией не было на их прямое применение в условиях нашего падшего бытия, поскольку обещано свыше, что нового мирового потопа не будет, хотя и всё огнем осолится?

***

"Не отвечай на зло злом, оно и не прибавится"...

***

Из святых отцов: "любовь ко Христу начинает ощущаться человеком по мере исполнения Его евангельских заповедей".

***

"Господин сказал рабу: пойди по дорогам и изгородям и убеди придти, чтобы наполнился дом мой. Ибо сказываю вам, что никто из тех званых не вкусит моего ужина, ибо много званых, но мало избранных" (Лук.14:24).

Интересно, что Лопухин говорит о предпочтительности выражения "понуди придти", а не "убеди" как более точный перевод с греческого. Да, для более "толерантного" понимания религии, как исключительно частного дела, "убеди" будет предпочтительней. Однако Бог, если ему угодно, может и убедить, может и – понудить. Только Ему одному до конца известными путями.

***

"Блюдите убо, како опасно ходите" – вероятно, дело не в опасности физической гибели ("не бойтесь убивающих тело"), потому что раньше или позже мы все умрем, дело в том, в каком и с каким именно внутренним состоянием мы каждый день ходим на грани, фактически, инобытия.

***

Характерно, что призвание апостолов – фактически, начало проповеди Евангелия – совершается самым обыденным образом: где-то на берегу озера бродячий проповедник говорит простым рыбакам: "Идити за мной" – и несколько этих рыбаков оставляют свои сети... Остальной мир занят своими делами и еще ничего не знает о спасении.

***

"и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего" (Лук.19:44), Евангельская история происходит во времени. Начинает во времени происходить и простирается в вечность. Потому что Бог над всем властен – и над временем и над вечностью. Но во Христе, в Боговоплощении Господь умалятся до самого времени, сходит в наши исторические и временные условия и обстоятельства. Однако Израиль этого умаления Божества не узнает, не хочет, все грезит о земном могуществе. Не хочет знать истинного времени, хотя и живет во времени. Поэтому и камня на камне не остается от былого могущества.

***

"когда Он приидет прославиться во святых Своих и явиться дивным в день оный во всех веровавших" (2Фесс.1:10) – все таки звучит утешительно для большинства из нас, не сподобившихся полноты великой святости: дивным во всех веровавших. Еще бы , пусть гадательно, но понимать, что это определение (дивный) будет значить...

***

Собственно, основной спор и конфликт Спасителя с фарисеями касается совершенно простых вещей, а не каких-то богословских глубин, скажем, там, понимания природы фаворского света. Касается просто отношения к человеку. Отношения любви, снисхождения (в хорошем смысле). Фарисеи же уперлись в мертвую букву закона, которая для них превыше всего – выше и человека и даже самого Бога. Отсюда и "приходите исцеляться в другие дни, а не в субботу". Увы, все просто, но для человека, ослепленного греховной гордыней и лежправедностью, и самые простые вещи оказываются, тогда, недоступны.

***

Саддукеи, которые дерзают задавать Христу Спасителю каверзные вопросы относительно воскресения из мертвых, являются настоящими материалистами, хотя и прямо не отрицают бытие Бога. Однако сама идея земного царства, а не Царства Небесного, сыграла с израильтянами плохую шутку: их мировоззрение полностью подчинено этой идее – вплоть до того, что настоящее бессмертие в Боге, как источнике жизни, становится неважным – скорей, даже мешает, зато более важным становится бессмертие родовое, чтобы в хотя бы в потомках иметь часть в земном царстве Мессии. В какой-то степени это напоминает коммунизм: ради светлого будущего для потомков нужно лечь костьми прямо сейчас. Правда, коммунизм еще более абсурден (чего ради помирать почтив всем сейчас, когда светлое завтра, не известно, наступит ли вообще). Материализм саддукеев в этом смысле более рационален: надо обеспечить ту же родовую жизнь общества сейчас (закон левирата), чтобы хотя бы потомки увидели мессианское земное царство... Ну а воскресение из мертвых, опять же, в эту примитивную, но вполне понятную схему, уже не вписывается.

***

"Не бойся, только веруй!" – слова, обращенные Господом к начальнику синагоги Иаиру, дочь которого, фактически, уже умерла. Да, он пришел ко Христу и пал ниц, прося об исцелении, но все же не о воскрешении из мертвых. И где та грань между верой и неверием и великим милосердием Бога, который, единственный, в состоянии победить смерть? Вероятно, в этом самом "Не бойся!", то есть – не бойся верить, не бойся дерзать уверовать, что и смерть может быть побеждена, если с тобой сам Христос. Не бойся быть с Ним, с Самой Истиной...

***

Во Христе уже осуществилось всё – даже его Второе Пришествие и Страшный суд. Потому что наше спасение уже совершилось на Голгофе и в Светлом Христовом Воскресении. Всё остальное только история. Да, наша уже именно что человеческая история. Колеблемая и вариативная, так сказать. Но во Христе нет ни тени перемены. Как говорит апостол, Он, Христос, уже преодолел с помощью креста древнюю вражду, уничтожил разделение (между ветхим и новым, между жизнью и смертью). Исполнил Закон и, тем самым, преодолел это самый закон. Кто в наше время продолжает кивать на Ветхий Завет и пытает настаивать на его значимости – вообще ничего не понимает в духовной жизни во Христе. Не понимает и смысла самой истории и в том как эта истории с точки зрения Бога осуществляется. Точнее, как Христос Воскресший в этой еще изживающей себя истории своим Промыслом участвует.

***

Православие это, по сути, как известно, истинное благодарение, прославление Бога. Но из десяти исцеленных Христом Спасителем прокаженных лишь один возвращается принести благодарность. Увы, и тот иноплеменник. То есть, его с детства не учили как правильно поклоняться Богу. Остальных должны были учить, но у них нашлись мотивы поважней, чтобы возвращаться. Типа, надо скорей показаться священникам и получить справку, что можно быть полноценным членом общества. Да и с родными нужно скорей увидеться. Дела поправить (ничего личного, только бизнес...) Ну и т.д. и т.п. Как это все очевидно и понятно из столетия в столетие, из поколения в поколение. До Бога нет дела – даже тогда, когда благодеяния очевидны. Ну, некогда...

***

"Верность Преданию – это не сохранение каких-либо идей или обрядов, но присутствие Воскресшего Христа в нашей жизни" (Архим. Христодул, игумен афонского монастыря Кутлумуш).

***

"и показывает Ему все царства мира и славу их,и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне" (Матф.4:8). Что характерно: показывает не только все царства, но и "славу их". Вероятно, тут есть какая-то своя хитрость-тонкость, уловка – в показе именно что еще и славы царств. Разумеется, самого Бога никакая, там, земная слава соблазнить не может, но диавол не знает точно о богочеловечестве Христа и пытается искушать Его именно как человека. И вот здесь вероятно, что расчет диавола и впрямь сногсшибателен: какой человек сможет устоят перед всей мировой славой?

***

В притче о безумном богаче толкователи не зря обращают внимание на глагол "возьмут" ("возьмут душу твою"). Это имеет отношение именно к такому качеству жизни, когда человек именно что не в Бога богатеет, но ради самого себя. Для такого человека смерть сама по себе уже имеет насильственный характер изъятия из этого мира, от собственных богатств, к которым оказался сверх меры привязан.

***

"Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи" – собственно, прощение греха заключается в общении с Богом во Христе, в восстановлении этого общения, в устранении того, что этому мешает, то есть – греха, поскольку с грехом Сам Бог не может находиться в общении. Для этого со стороны человека нужна вера. Евангелист говорит, что у тех четверых, которые принесли расслабленного на его одре, вера была. То есть, эти четверо уже явили соборность в вере, они действуют из любви к ближнему и во имя Христово. Истинным богословием здесь является та святоотеческая мысль, которая и постулирует необходимость и возможность (для спасения) общения с Богом. Свят. Григорий Палама в этом же ряду: увидеть Бога как фаворский свет в Его именно что нетварных благодатных энергиях и означает спасение.

***

"Многие ищут, как необходимого, духовника высокой жизни и, не находя такого, унывают, и потому редко, как бы нехотя приходят на исповедь. Это большая ошибка. Надо веровать в самое Таинство исповеди, в его силу, а не в исполнителя Таинства. Необходимо лишь, чтобы духовник был православный и законный. Не надо спорить, что личные качества духовника много значат, но надо веровать и знать, что Господь, действующий во всяком Таинстве Своею благодатью, действует по Своему всемогуществу независимо от этих качеств" (преп. Никон Оптинский).

***

Критическое восприятие действительности как раз-таки и является христианским. Потому что в основе – критическое восприятие самого себя – "через призму собственной греховности". Это и есть одно из оснований настоящей любви: восприятие ближнего, согласно собственных немощей. Ну, а еще большим критерием Истины и Любви является сам Христос, потому что во Христе нет никакого лукавства, никакого греха, никакой человеческой немощи, а если Он и понёс наши немощи, то именно, что богочеловеческим восприятием и действием.

***

"Итак непокорный непокорен не человеку, но Богу, Который и дал нам Духа Своего Святаго" (1Фесс.4:8). Выше апостол говорит, что "воля Божия есть освящение ваше, чтобы вы воздерживались от блуда". Увы, дух современной светской массовой культуры во многом и есть блуд как таковой. И требование толерантности к блудному образу жизни и есть сопротивление самому Богу, война против Его заповедей.

***

Приходилось встречать упоминания, что на востоке и впрямь есть соль, которая может "потерять силу", стать не солёной. Тогда, как и сказано в Евангелии, ни на что не годна эта соль, только на выброс. По толкованию святых отцов настоящая евангельская соль это сами ученики Христа. В том и дело, в том и соль всего, что христианство, потерявшее силу, становится ни на что не годным. Особенно это видно во всей этой политике-геополитике: европейская цивилизация, отказавшись от Христа, явно ни на что уже не способна. В том числе и тягаться с другими силами, с тем же исламом, к примеру. Пока есть чисто техническое превосходство, еще можно тянуть время, но если вырубить электричество, то на уровне автомата Калашникова или, образно говоря, ятагана, никакой "толерантный" европеец не устоит.

***

"Тогда Иудеи говорили: смотри, как Он любил его" (Иоан.11:36) – иудеи словно бы удивляются любви Христа. Удивляются еще и потому, что пребывают в предубеждении ко Христу, считают Его самозванцем (кстати, так и до сего дня). Вообще, предубеждение великая сила в человеке – часто белое являетт черным, а черное белым. Иногда можем услышать на исповеди, что, мол, вот, я полжизни считал (а) какую-нибудь Марью Ивановну (соседку, родственницу, начальницу...) такой-сякой злюкой, а она вдруг мне улыбнулась (попросила прощенья, помогла материально), кто бы мог подумать. Но это еще эпизоды, дело житейское, но сколько же людей пребывает в каком-то нелепом предубеждении против самой Истины...

***

"Не судите никого; где – суд, там нет любви. Господь-Любовь, чтобы спасать нас. На суд же Он придет во втором Страшном и Славном Своем пришествии, и тогда суд без милости не сотворшим милости. А как всех жалко, как все изранены, искалечены. Господь не теряет надежды и самого скверного готов облобызать и лобызает. Но кому много дано, с того много и спросится. А самые страшные и губительные грехи – это осуждение и соблазн, и мы к ним причастны сполна" (Архимандрит Иоанн Крестьянкин).

***

Есть, что называется, ключевые в нравственном отношении притчи в Евангелии, которые приводит в пример сам Христос. Притча о добром самаритянине – одна из них. Замечу здесь, кстати, что современные СМИ да и блоги в первую очередь любят смаковать разного рода отрицательный примеры из современной, в том числе и церковной жизни, тогда как современные добрые самаритяне обычно остаются за бортом нынешней пропаганды. Вероятно, потому, что этот, так сказать, тренд не вписывается в информационную политику алармизма (тревожности и запугивания). Отрицательными образами, как известно, оперировать куда проще. Между тем христианская жизнь вовсе не оскудела и положительными примерам, тогда как большинству СМИ заниматься ими невыгодно и неинтересно.

***

Публицисты говорят, что современная гибридная война характерна тем, что в своей информационной части имеет целью уже не борьбу за овладения нужной информации первыми, но создание и внедрение такой информации, которая будет выгодна тебе и невыгодна твоему противнику. То есть, фактически, создание такой картины мира, какая удобна тебе, в том числе и для победы в этой самой гибридной войне. Верующий человек, в принципе, владеет самой истинной информацией: о Боге, о мире, о человеке... А вот, что касается применения этой информации в современных информационных войнах, это и впрямь – вопрос...

***

"Нет греха, когда человек бывает искушаем, но есть грех, когда человек бывает побеждаем" (преп. Нил Мироточивый).

***

"Благословен грядый во имя Господне!" – Христа Спасителя встречает целая толпа... Однако не зря в этот день читается Евангелие от Иоанна, где большая часть текста посвящена тому, как разбивается сосуд драгоценного мира с тем, чтобы омыть этим миром ноги Спасителя, и как возмущается Иуда на тему, того "чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?" Выбор здесь и впрямь характерен: послужить Господу или требовать от Господа же материальных благ. Увы, большинство из возглашавших осанну спустя небольшой временной отрезок буду кричать Пилату: "Распни, распни Его!". Потому что обманулись в своей материальной жажде, не обретя духовной. Так и со всяким человеком, несмотря на видимую общую религиозность, конечный выбор остается между служением и поиском собственной выгоды, какими бы с виду благочестивыми мотивациями этот выбор не облекался.