Текст книги "Каратила"

Автор книги: Андрей Поповский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Так Егор забросил тренировки в зале у Казбека Муратовича и со временем стал третьим учеником Артура. Ему не пришлось сильно переучиваться, менять свою технику, поставленную годами занятий.

– Спортивная техника контактного боя великолепно ложится на прикладной бой, – говорил ему Артур. – Более того, она является его основой. Не умея вести полноконтактные спарринги, невозможно научиться чувствовать противника по-настоящему, работать с дистанцией, жесткому противостоянию с серьезным и подготовленным противником. Многие бойцы-прикладники делают большую ошибку, слишком полагаясь на приемы шокового боя – атаки в пах, по глазам в горло и так далее. Они почти совсем не уделяют внимание базовым техникам ведения поединка. Беда таких деятелей в том, что все эти шоковые техники невозможно применять при обучении в спарринге на полной скорости и в полный контакт, чтобы не получить тяжелые травмы. Вот им и приходится работать медленно, с дозированным сопротивлением и дозированным контактом. Работая только так, ты никогда не почувствуешь жесткого сопротивления, которое оказывает твоим действиям подготовленный и мотивированный боец, следовательно, не будешь уметь выполнять эти техники на сопротивляющемся противнике. И вот когда в жестком спарринге или в реальной драке таким горе-мастерам попадается классный боец-темповик, работающий на полной скорости в полную силу, тогда их домашние заготовки летят к черту. Есть хорошая поговорка "Против лома нет приема, окромя другого лома". А мы развиваем и то и другое направления, в обязательном порядке, обучаясь бою в полный контакт на реальных скоростях и работая над травмоопасными техниками в медленном темпе с дозированным контактом. Так что удар в пах для нас – всего лишь хорошее дополнение к двоечке в челюсть.

На занятиях у Артура очень большое внимание уделялось искусству передвижений и акробатике. После разминки ученики выполняли кувырки вперед и назад со вскакиванием на ноги, прыгали через невысокие препятствия на бегу, поджимая ноги, а через высокие препятствия перелетали «рыбкой». Чемпионом по взятию высоты был Миша, он свободно перелетал в прыжке через довольно высокого человека, стоящего во весь рост, приземляясь на руки с кувырком. Практиковался хаотичный бег. По залу расставлялись препятствия, ученики должны были, бегая по небольшому залу и резко меняя направление, преодолевать их. Следующая часть тренировки посвящалась отработке техники на снарядах и на партнерах. Наряду с обычными ударами кулаком, Артур очень большое внимание уделял нестандартным ударам ладонями, запястьями, локтями и пальцами.

– Кулаками хорошо работать на соревнованиях, когда у тебя на руках перчатки, а под перчатками – бинты, скрепляющие кисть, – пояснял он. – На улице кулаки очень часто травмируются при попадании по черепу или в локти противника. Как бы ты ни готовил свои кулаки, укрепляя и набивая их, это лишь немного снимет остроту проблемы, потому что наша кисть – это очень тонкий и сложный инструмент, в котором слишком много мелких косточек. Она самой природой не предназначена для таких ударных нагрузок. Например, сломал ты в драке противнику челюсть ударом кулака. Она у него зарастет через месяц, а вот тебе разбитую кисть лечить придется гораздо дольше, прежде чем ты сможешь снова полноценно бить кулаком. Кисть нам дана природой, чтобы хватать, держать и только в третью очередь бить. Например, основанием ладони умеючи можно бить даже в бетонную стену, совсем не боясь повредить кисть, а кулаком ты это сделаешь вряд ли. Или возьмем пресловутые тычки пальцами в уязвимые точки. Их бессмысленно делать в маневренном бою и в обмене ударами. В этих случаях гораздо легче и эффективнее попасть в цель кулаком или ладонью. Но вот при работе в захватах, в клинче или в партере, когда противник зафиксирован, тогда жесткий тычок пальцами в глаза или в горло действительно способен решить исход поединка в твою пользу.

Егор впитывал новые знания как губка. Он старался перенимать все сильные стороны своих новых товарищей. Мурат великолепно работал руками, он плел паутину из хаотичных ударов, которые прилетали к противнику со всех сторон, по разным, порой немыслимым траекториям, дополняя их раздергивающими захватами за одежду, вязкой рук противника и тяжелыми ударами ног по нижнему уровню. В ближнем бою и на средней дистанции Егор ничего не мог противопоставить такой мясорубке.

Миша был мастером акробатики и подсечек. Он с легкостью перелетал через любые препятствия, обладая невероятной гибкостью и пластикой. Его подсечки на нижнем уровне действовали подобно косе, устоять против его вертушек было просто невозможно. Неоднократно Егор, срубленный подсечкой Миши, взлетал так, что его ноги оказывались выше головы.

Артур был универсалом. Он обладал великолепной ударной техникой, с одинаковой легкостью работая и руками и ногами, но его истинным коньком была борьба. В молодости он выполнил мастерский норматив по дзюдо, а впоследствии, в армии, развил технику травмирующих бросков и заломов в стойке, а также технику "грязной борьбы" в партере. Если ты попадал к нему в захват, то он просто ломал тебя как медведь осину, дополняя борцовские действия очень болезненными тычками, щипками, ударами и даже укусами. Егору не раз приходилось бороться с хорошими мастерами, которыми всегда славилась осетинская школа, но он никогда не чувствовал себя таким беспомощным.

– Смотри, – объяснял Артур. – Чтобы переделать обычную технику борьбы в боевую, нужно совсем немного. Например, я делаю обычный бросок переворотом, но бросаю тебя не на спину, как в спорте, а втыкаю головой в пол, – и он выполнял бросок, удерживая перевернутого Егора вниз головой над ковром. – Представляешь, что будет с твоими шейными позвонками, если все это произойдет на асфальте?!

– Ага, представляю, – охотно соглашался Егор, перевернутый вверх ногами.

– Вот! Или я иду на болевой, – Артур довернул Егора, положив его на спину на ковер и сделав попытку вытянуть его руку на болевой прием. – Правильно, ты не даешь мне руку, сделав замок. Я, конечно же, мог бы использовать свою физическую силу и, подключив мышцы спины, попробовать разорвать твой замок, но я поступлю проще – выполню тычок пальцами в горло, заставив тебя расслабить захват, а теперь вырву твою руку на болевой.

Егор уже лихорадочно стучал по ковру ладонью свободной руки, показывая тренеру, что болевой удался.

Друзья Егора, которым он с восторгом рассказывал о своем новом тренере, отнеслись к его рассказам довольно скептически.

– Знаю я таких деятелей. Нахватались техники по верхушкам и пудрят ученикам мозги, – говорил Егору Алан, который уже и у Заура стал одним из лучших бойцов в группе. – Ты говоришь, он руки ноги ломать может. Пусть сначала поймает мою руку или ногу! Скорей я ему в бубен заряжу.

И Алан выполнял скоростную серию ударов руками, заканчивая ее резким и хлестким маваши в голову.

– Видел, какая скорость?

– Да – соглашался с Аланом Марик. – Все это не будет работать на высоких скоростях. Чем сложнее техника, тем труднее ее исполнить в реальной ситуации.

– Да нет же никакой сложности – отбивался от них Егор – Наоборот, я делаю все так же, как и вы, но добавляю элемент, который ужесточает мое воздействие на противника. Например, блокируя твой маваши, я наношу тебе одновременно удар стопой в колено. Ну-ка, хлопни мне мавашку в голову, – Егор, блокируя удар ногой в голову, продемонстрировал Алану технику выбивания опорной ноги. – Ну как, почувствовал?

– Да, конечно, ощущения неприятные, но я бил не на полной скорости и не в полную силу.

– Алан, но ведь тогда и мне придется бить тебя на полной скорости и в полную силу. В этом случае я просто могу сломать тебе колено.

– Но ведь ты никому никогда не ломал колено, так откуда же такая уверенность?

– Не ломал – признался Егор. – Но я чувствую, что это возможно. Не буду же я проверять это на друзьях и знакомых, да и в обычной уличной драке как-то не хочется делать человека инвалидом.

– Вот видишь, – торжествующе сказал Марик. – Твои ощущения к делу не пришьешь. Сумеешь ты в скоростном спарринге применить все свои мульки или нет, это еще большой вопрос, а вот то, что нам Заур показывает, работает именно на высоких скоростях. Я, например, точно знаю, что хороший удар в печень или в челюсть роняет противника в нокаут. Это у меня не раз получалось и в спарринге, и на улице.

– Или вот твоя новая техника работы руками, – подхватил Алан. – Да, на ближней дистанции это действует довольно неплохо, но вот давай-ка чисто для интереса поработаем только руками.

– Давай, – согласился Егор.

Они с Аланом закружили в игровом бою. Егор пытался плести паутину ударов руками, как это делал Мурат. Алан, уже немного знакомый с этой манерой боя, сразу ушел на дальнюю дистанцию и обстреливал с нее товарища скоростными сериями и мощными одиночными ударами, не давая ему приблизиться. Покруживши так немного, они остановились.

– Вот видишь, я доставал тебя с дальней дистанции, а ты так и не смог войти на дистанцию поражения своими закорючками, – сказал Алан.

– Ну, это еще ничего не доказывает. Ты и раньше лучше меня работал руками. У Артура я занимаюсь всего пару месяцев, так что, естественно, мне нужно еще учиться и учиться, – возразил Егор

– Главное, чтобы ты сам себя не обманывал.

– А чего мне себя обманывать?! Я все испытал на собственной шкуре, просто пока не могу работать как Артур.

Егор так и не смог убедить друзей в своей правоте. Он еще не настолько был искушен, чтобы продемонстрировать то, о чем говорил. Кроме того, он действительно боялся травмировать кого-то из них неловким движением.

На вечерней тренировке Егор рассказал Артуру о споре с друзьями.

– Да не обращай внимания, – отмахнулся Артур. – Многие люди не хотят видеть ничего, что не вписывается в привычные им рамки. Я о Зауре и о его учениках очень много слышал. Это действительно хорошие бойцы, но это не значит, что только они знают истину. К мастерству могут вести очень разные пути. Ты пойми, мы тут не занимаемся суперстилем. То, что я преподаю – это всего лишь мой взгляд на прикладное, подчеркиваю, именно прикладное использование приемов рукопашного боя. Но я точно знаю, что все это работает, так как неоднократно имел возможность убедиться в этом именно на практике, а не в учебных спаррингах. Работая со спортсменами по их правилам, выиграть очень трудно, потому что ты кастрируешь свою технику. Но если говорить о прикладном направлении, то тут много нюансов. Конечно, хороший боец-контактник – это всегда очень грозный противник. Его нельзя недооценивать. Но бой на улице – это не только техника выполнения ударов руками и ногами, которая, конечно же, очень важна. Нет, настоящий бой без ограничений – это в большей степени умение обращать все возможные факторы себе на пользу, а этих факторов очень много. Например, нужно уметь использовать местность. Ведь от характера местности, на которой происходит схватка, зависит очень многое. То ли это городской квартал, то ли лес, то ли подъезд, то ли ты вообще дерешься совершенно голый в бане. Или использование подручных предметов. Человек отличается от животных именно использованием орудий труда. Лучше вести реальный бой, имея в руках какое либо оружие. Пусть это будут всего лишь палка или булыжник. Использование любого оружия ставит бойца на ступень выше по сравнению с безоружными противниками. Есть еще много факторов. Это введение противника в заблуждение, внезапность нападения, использование нестандартных техник ведения боя и еще, и еще.

– Артур, а ты всему этому будешь нас учить?

– Конечно. Летом будем заниматься на природе, обязательно поработаем в разных условиях в лесу, на песке, в ограниченном пространстве. Будем потихоньку работать с ножом, с палкой, с малой армейской лопатой и еще кое с чем.

– Здорово! А ты всему этому в спецназе научился?

– Нет, конечно. Чему-то научился еще до армии, чему-то там, но до многого сам доходил. Дело в том, что для бойца спецназа рукопашка – дело пятое. Не для того ему родина автомат доверила, чтобы он в бою ручками и ножками махал. Хотя бывают ситуации, когда знание рукопашки может спасти жизнь, но это в современной войне случается не так часто. Поэтому в спецподразделениях многое зависит от инструкторов. Мне в свое время повезло с ними, а потом я уже и сам инструктором был.

– А тебе приходилось убивать людей в рукопашном бою?

– Приходилось, – Артур тяжело вздохнул. – Но рассказывать об этом я не буду. Дай Бог, чтобы то, чему я вас учу, вам никогда не пригодилось. Хотя никто из нас не знает, с чем ему придется столкнуться в жизни, и вот я хочу, чтобы вы имели больше шансов выжить в реальном бою, чем ваши враги.

Весной, как только сошел снег, Артур стал устраивать вылазки на природу и проводить тренировки за городом. В лесу у него была оборудована площадка для тренировок, с закрепленными на деревьях макиварами и с небольшой полосой препятствий. Она была сооружена из старых автомобильных покрышек, врытых в землю столбов и поваленных деревьев.

Инструктор до седьмого пота гонял учеников по этой полосе, заставляя их быстро и легко перескакивать через преграды и на бегу маневрировать между стволами деревьев. Он набирал сосновые шишки, которые в изобилии валялись на земле, и очень метко швырял их в носящихся по полосе учеников, вынуждая их быть постоянно начеку, чтобы увернуться от шишки, летящей прямо в голову.

После прохождения на полосы препятствий каждый из учеников получал индивидуальное задание. Основными были учебные бои по разным правилам. Схватки по спортивным правилам в контакт на полной скорости сменялись парной отработкой травмоопасных техник с дозированным контактом.

Артур на каждой тренировке заставлял Егора отрабатывать несколько боевых связок для внезапной атаки, добиваясь полного автоматизма. Все эти связки при удачном исполнении подразумевали полный выход противника из строя. Егору особенно понравилась связка – удар снизу вверх левой ладонью в основание носа, запрокидывающий голову противника, с мгновенным добавлением жесткого удара правой рукой, вилкой между большим и указательным пальцами, в открывающееся горло.

– Будь предельно осторожен с этой связкой. Есть большая вероятность убить противника ударом в горло, – предупредил его Артур. – Это только на крайний случай.

Инструктор никогда не утверждал, что, дескать, этим приемом вы на сто процентов сломаете противнику ногу или гарантированно свернете ему шею. Он всегда говорил, что есть вероятность такого исхода. Ее нужно учитывать, выбирая способы атаки противника. Глупо ломать противнику колено или разбивать кадык в обычной потасовке у пивного ларька. Здесь будет достаточно хорошей двоечки в челюсть. Но в крайнем случае, при защите своей жизни, атака должна быть избыточна. Нельзя полагаться на то, что вы срубите противника первой удачной связкой. Пока враг стоит на ногах, его нужно бить, а как только он упал, его желательно добить, чтобы он больше не представлял для вас угрозы.

Егор постепенно приноровился к своим соперникам. Он нашел противоядие и против работы руками Мурата, и против Мишиных подсечек, работая с ними приблизительно на равных. С Артуром вести бой было намного сложнее. Тренер на несколько порядков превосходил своих учеников. Он мог наносить удары из самых неожиданных положений и в самых невероятных комбинациях, после удачной атаки переходя на болевой захват или на бросок с добиванием. Он приводил Егора в замешательство своей способностью, казалось бы, легким движением руки вызвать мучительные болевые ощущения в той или иной конечности. Бой в захвате и партере вообще был коньком Артура. Он легко расправлялся с противником, угодившим по неосторожности в его мощные объятия.

Как-то у Егора появилась возможность сравнить манеру ведения боя Артура и Заура. Он вместе с друзьями неоднократно бывал у Заура в гостях и тот, радушно встречая гостей, был всегда рад такому непринужденному общению с пытливой молодежью. Заур со своей семьей – женой и двухлетним сыном жил в обычной двухкомнатной квартире на третьем этаже девятиэтажного панельного дома расположенного прямо напротив здания республиканского ГАИ.

Одна из его двух комнат была пререоборудована под домашний спортивный зал, в ней висела тяжелая груша, набитая песком, которая весила более ста килограмм. На стене была закреплена макивара на пружинящей доске. Кроме этих тренажеров, гантель и тяжелой гири, в комнате было только большое зеркало и больше ничего.

В этот день гости, как обычно, пили чай и разговаривали с хозяином на разные темы. На этот раз Заур со смехом рассказывал о самом начале становления каратэ в республике.

– В первое время, когда только появилось такое понятие как каратэ, это было еще до запрета – рассказывал он – никто не знал, что это такое и с чем его едят. Под каратэ подходило буквально все, что пришло к нам с востока. Тогда не различали никаких стилей и направлений. Все стили ушу, все стили каратэ, тэйквандо, дзю-дзюцу и вообще все, называли одним емким словом каратэ. Как определить, кто из инструкторов достоин преподавать каратэ, а кто является самозванцем, никаких четких критериев еще не было. В нашем спорткомитете, на волне новых веяний, тогда создали специальную комиссию, чтобы выдавать разрешения на преподавание каратэ в республике. Так как специалистов по каратэ в спорткомитете тогда не было, то в комиссию вошли обычные тренера: борцы, боксеры и прочие спортсмены. Я к тому времени занимался каратэ уже несколько лет и только приехал из Дагестана, где тренировался у Гуссейна, в одной из сильнейших на тот момент школ каратэ. Ну вот, приехал я и решил аттестоваться на инструктора по каратэ в этой комиссии. Пришел в назначенный день, смотрю в коридорчике перед дверью, уже стоит один наш общий знакомый Вахид. Он пришел весь сам из себя такой солидный в костюмчике при галстуке и с дипломатом в руке. Ну, я поздоровался, и спрашиваю его – Вахид, ты тоже на комиссию?

Он мне серьезно отвечает – Да, сейчас мне заходить, подержи, пожалуйста, мой чемоданчик – и подает мне свой дипломат. Я, ничего не подозревая, беру этот чемоданчик и чуть не роняю его на пол такой он тяжелый. Естественно, я его без задних мыслей спрашиваю – Вахид, у тебя там что, кирпичи что ли?

– Да – гордо отвечает мне он.

– А зачем тебе в портфеле кирпичи? – ошарашено спрашиваю его я.

– А чтобы ни не минуту не забывать, что я каратист – гордо отвечает мне он и входит в дверь с надписью – комиссия.

Все в комнате начали биться в корчах смеха, услышав последние слова Заура

– Ну Вахид, ну и выдал – со слезами от смеха на глазах – повторял Марик.

– Подождите смеяться, я еще не закончил – подняв руку, успокаивал их Заур ехидно посмеиваясь – Значит зашел Вахид в комнату, а я отошел к окошку на улицу посмотреть. Дипломат его я на подоконник поставил, чтобы не держать в руках такую тяжесть, смотрю в окно на улицу, думаю чем-то своем. Вдруг из комнаты, где находилась комиссия, раздается какой-то звон, потом шум голосов, а через минуту оттуда вылетает красный как рак Вахид, хватает с подоконника свой тяжеленный дипломат и, не говоря мне ни слова, пулей летит на выход. Я стою в недоумении, что же там произошло? Постоял я так минут пять, потом постучался тихонько в дверь и услышав приглашение, зашел внутрь. Там в небольшой комнатке сидят за столом три мужика и все вопросительно смотрят на меня, мол, кто ты такой, и чего тебе надо. Я вежливо поздоровался и говорю – Так и так, я пришел на комиссию, чтобы получить разрешение на тренерскую деятельность

– А по какому виду спорта? – опасливо спросил меня толстый мужик сидящий посередине

– По каратэ – естественно отвечаю я.

Тут все они приходят в возбуждение, начинают хватать со стола и прятать пепельницы, чернильницы, графин с водой…

Я с удивлением смотрю на их суматошные действия и спрашиваю – извините пожалуйста, а почему у вас такая неадекватная реакция на мои, казалось бы, совсем безобидные слова.

– Да тут перед вами уже был один каратист – отвечает мне спрятавший под стол графин с водой мужик, который сидел слева – Он зашел и тоже попросил аттестовать его для тренерской деятельности по каратэ. Я спросил его, а чем он докажет, то что способен и достоин быть тренером по каратэ. Тогда он, ни слова не говоря, схватил со стола вазу с цветами и разбил ее себе об голову. Скажите молодой человек, у вас на каратэ, что все такие сумасшедшие?

После этих слов Заура, смех в комнате достиг своего апогея.

– Вазу… об голову… – захлебывался смехом Егор

– Заур, расскажи еще, как ты недавно к виньчунистам ходил – отсмеявшись, попросил Алан.

– Расскажи – поддержали Алана остальные.

– Ладно – согласился Заур, наливайте себе еще чаю, я крикну жене, она еще кипятку принесет.

Все принялись разливать чай по чашкам, а Заур вновь продолжил.

– Решил я, недавно зайти в гости к виньчунистам, которые обосновались у нас в сельхозинституте, узнал, когда них тренировка, и придя за десять минут до начала занятий в их зал, подошел к сенсею, очень такому представительному мужику в китайской униформе, забыл как она называется.

– Гия – с места подсказал Закир

– Ну да ладно, не важно – отмахнулся от него Заур и продолжил рассказ – Подошел я значит к тренеру, очень вежливо представился и попросил поработать с ними, для обмена опытом, так сказать. Он, конечно же, обо мне слышал, и милостиво кивнув головой, типа согласился. Выставили они против меня своего лучшего бойца. Мы заранее с ним договорились, что я его в голову бить не буду, а он будет работать свободно. Начали мы спарринг, противник прыгает метрах в трех от меня и ближе не идет. Я смотрю на него, а он на расстоянии делает какие-то непонятные мне пассы руками, а все зрители в зале прямо взрываются аплодисментами. Я остановился и спросил тренера – Уважаемый, а что означают эти загадочные движения вашего ученика и к чему такая бурная радость зала?

– Мой ученик только что вырвал тебе глаза, раздавил пах и отбил селезенку – важно ответил мне он.

Я так удивился, этот парень прыгал в трех метрах от меня, и ни разу меня не коснулся, а меня уже объявили инвалидом без глаз, без яиц и с пробитой селезенкой. Хорошо подумал, я и резко сократив дистанцию, легонько всадил этому парняге йоко в корпус. Тот остановился, закашлялся, и попросил меня, не бить его в корпус, так как у него, что-то там болит. Ладно, в следующий раз я атаковал его лоу в бедро, меня тут же попросили не бить его в бедро, так как у него нога побаливает. В общем, к концу спарринга, по дополненным правилам, он мог бить меня как хочет и куда захочет. А я, мог бить его, только в его правую ягодицу, потому что, остальные части тела у этого парня якобы сильно болели. Плюнул я на это дело, и вежливо попрощавшись, спокойно ушел из их зала. Через некоторое время до меня стали доходить слухи, что винчунисты страшно меня побили в том бою, и что я там, со слезами на глазах, просил их отпустить меня. Мне весьма дорога моя репутация вот я и решил выяснить, кто распускает эти нелепые слухи. Пришел я в сельхозинститут снова, там тренер этих кунфистов работает преподавателем, нашел кабинет, где он проводил занятия, и дождавшись, пока все студенты выйдут, зашел к нему. Снова вежливо поздоровавшись, я сказал ему

– Наверное, кто-то хочет нас поссорить. Я слышал, что ходят слухи, что толи ваши ученики, толи вы сами, побили меня, и я со слезами на глазах просил у вас пощады. Мне бы очень не хотелось, чтобы это наглое вранье и дальше распространялось по городу.

– Как ты посмел сюда прийти!? – этот чудик, наверное в свое время, насмотрелся китайских боевиков. Он вскочил из-за стола, грозно сдвинув брови, ну точь в точь китайский шифу, которого куснул клоп за задницу.

– Я тебя сейчас по стене размажу – грозно продолжил он.

Мне ничего не оставалось делать, как нежно взять его левой рукой за галстук, и предварительно отвесив ему прямой правой в челюсть, пару раз приложить бедолагу лицом об письменный стол. После чего я оставил его обмякшую тушку лежать на этом столе и вышел, тихонечко прикрыв за собой дверь. Больше никаких слухов на эту тему по городу не ходило…

В этот день разговор шел об идеомоторной тренировке, заключающейся в мысленной отработке технических действий. Артур еще в первые дни занятий посоветовал Егору в свободное время почаще мысленно покручивать боевые связки и комбинации, при этом посылая нервные импульсы в ударные конечности.

– Идеомоторная тренировка – это, конечно же, не то же самое, что настоящая работа, но она может в какой то мере ее дополнить, формируя лучшее прохождение нервных импульсов в твоем организме, – говорил он Егору. – Попробуй, когда идешь по улице, мысленно атаковать людей, идущих тебе навстречу либо догоняющих тебя. Проиграй в голове, как ты будешь действовать, если несколько человек на автобусной остановке нападут на тебя. Потом проанализируй правильность своих действий, разложив ситуацию на составляющие, и прокрути ее так и эдак. При систематической практике подобная работа сформирует автоматизм и правильность твоих действий в случае возникновении реальной опасности. Тогда ты не будешь размышлять, как тебе атаковать противника. Твое тело само сработает, выдав боевую комбинацию, подходящую для данной ситуации боевую.

Заур, услышав от Егора о мысленной отработке техники, только рассмеялся.

– Подумай, как ты можешь мысленно что-то отработать, не задействовав при этом свое физическое тело, не проработав соответствующие мышцы и суставы. Идеомоторная тренировка – это занятие для ленивых. Лень, например, мне идти сегодня на тренировку, так я, сидя на диване, мысленно позанимаюсь и себя этим успокою. Мол, я тренируюсь, а не просто тут лежу, вытянув ноги. Так, занимаясь мысленно, можно легко стать виртуальным чемпионом мира. Потеть особо не нужно, пахать в зале совсем не обязательно.

Алан и Марик дружно рассмеялись, поддерживая учителя.

– Заур, я же не говорил о замене обычных занятий. Я сказал о дополнении одного способа занятий другим.

– А по-моему, Егор прав. Действительно можно попробовать совместить одно с другим, – поддержал его Закир

– Вот еще один кандидат в мысленные чемпионы мира, ты еще мысленно девчонку трахни, может получиться – отозвался Марик – самое главное у нее можно не спрашивать согласие. Увидел и сразу отимел, это ли не мечта полового террориста.

Все в комнате дружно залились хохотом

– Ну Марик блин, ну ты сказал – хлопал себя по ляжкам, катаясь от смеха Алан – Закир – половой террорист… Умора.

– Поймите вы, идеалисты, что реального противника, который дает сдачи, не заменит никакая мысленная фантасмагория, – заявил Заур.

– А как же бой с тенью? – парировал Егор

– Бой с тенью очень далек от сидения и мечтания о бое. В бою с тенью ты, конечно, представляешь себе противника, но все равно работа идет на физическом плане, а не в заоблачных далях, потому что ты двигаешься и прорабатываешь связные движения рук и ног, комбинируешь атаку и защиту. Нужно все действия в бою сделать рефлекторными, добиваясь ответа тела без участия мыслительного аппарата. А это достигается десятками тысяч повторений одних и тех же действий в ответ на реальную или воображаемую атаку противника. Ладно хватит болтать, пошли в мой спортзал.

Заур поднялся, приглашая парней в другую комнату. Все встали и вслед за ним прошли в импровизированный спортзал хозяина квартиры.

Заур встал перед грушей и без подготовки, мгновенно нанес резкий и мощный удар правой рукой в область головы. От резкого и мощного удара тяжелая висевшая на толстых цепях груша, почти не отлетев в сторону, сложилась под углом в месте контакта с кулаком.

– Все, что нужно в бою – это поставленный удар, технически выверенный до мелочей, и точное определение времени его нанесения. – Заур повернулся к парням, стоящим у входа, и сказал Егору: – Давай я тебе покажу, что значит точно определить время нанесения удара.

Егор, приготовившись к бою, встал напротив Заура. Он еще никогда не спарринговал с ним, но неоднократно видел его работу против учеников. Ему всегда казалось, что ученики из уважения подыгрывают тренеру, так как даже очень сильные бойцы из школы Заура, такие как Алан и Хадар, легко выигрывающие городские и республиканские соревнования, выглядели очень бледно в спарринге против своего учителя. Сейчас ему выпал случай проверить мастерство Заура на себе.

Сэнсей стоял неподвижно, выжидая, что предпримет противник. Его длинные руки и ноги позволяли работать с дистанции недоступной для Егора. Егор пошел в атаку. Попытавшись запутать противника ложными действиями руками в голову, он быстро атаковал его колено левой ногой, сразу же продолжив правым лоу в бедро. Заур легко убрал ногу из-под удара и контратаковал прямым в голову. Егор успел уйти, но неожиданно увидел ногу противника, которая, уже остановившись, просто лежала у него на плече. Сэнсей легко положил маваши, которым он целил в голову, ему на плечо, а Егор просто не увидел ноги противника, пока она не остановилась у его лица.

Дальше Заур работал именно в такой манере, вынуждая противника атаковать и ловя на контратаке в тот момент, когда соперник меньше всего этого ожидал. Егор раз за разом натыкался на контратаки своего более опытного соперника. Казалось, что тот просто читал его мысли и опережал на какую-то долю секунды, уходя от атаки и останавливая контратакующий удар в нескольких сантиметрах от цели.

Заур был настоящим мастером своего дела. Против него Егор был так же беспомощен, как и против Артура, но у них были совсем разные манеры работы. Артур всегда импровизировал и атаковал, серийно запутывая противника каскадом разнообразных ударов руками и ногами. Заур же, напротив, в основном бил одиночные удары и реже двойки. Его техника не отличалась особым разнообразием и с виду была очень простой, без лишних затей. Это была чистая классика каратэ, но зато это была классика, доведенная до совершенства, холодная и беспощадная как самурайский клинок.

Артур был сторонником виртуозной и избыточной атаки, которая ломает любую защиту. Заур был мастером одного удара, нанесенного в нужный момент в нужное место. То, что Заур не бил Егора в контакт, не вводило его в заблуждение, он и так прекрасно знал насколько страшным ударом тот обладает. Даже огромный и сильный Бибо, весивший килограммов на сорок больше Даура, признавался Егору, что тот не раз посылал его на пол ударом в грудь или в живот. Да Егор и сам видел, как от пропущенного йоко-гери в челюсть противник Заура, довольно крепкий и подготовленный парень, пришедший к нему в зал с желанием подраться, попал в глубокий нокаут и очень долго не мог прийти в себя.