Текст книги "Средиземье. Путь Майара(СИ)"

Автор книги: Андрей Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

25 мая сего года Мэлрон вызывался в башню Ортханка, где имел продолжительный разговор с начальником отдела разведки при Изенгардском отряде, лейтенантом Роэдом.

Судя по тому, что через несколько дней Мэлгорна перевели в службу вестников, между ним и лейтенантом Роэдом была достигнута договоренность о сотрудничестве с разведкой Гондора.

В связи с вышеизложенным, считаю нецелесообразным в настоящее время форсировать события, и предпринимать активные действия.

Продолжаем осуществлять наблюдение за объектом. Обо всём заслуживающим интереса, Вам будет сообщено незамедлительно.

Начальник отдела Охраны Королевста при Изенгардском отряде капитан Эсхольм.

10 июня 1996г. Третьей Эпохи.

Глава пятая.

Путешествие в Серебристую Гавань.

Прошло десять месяцев. Жизнь шла своим чередом, а я нёс службу вестника.

За это время я успел побывать в Минас-Аноре и Осгилиате.

Минас-Анор выглядел точь в точь так, как его описал Толкиен во 'Властелине Колец' – величественная, белокаменная крепость, прекрасно укреплённая и многолюдная. К моему времени она уже являлась столицей Гондора.

И всё равно, куда больше мне понравился Осгилиат – медленно увядающий, покидаемый населением, но всё еще достаточно многолюдный порт на Андуине. Прекрасный город ученых, поэтов, звездочётов, путешественников и моряков, утопающий в зелени, садах и тенистых аллеях. Множество красивейших зданий, величественный храм Эру Элуватору, библиотеки, амфитеатры, виллы знати, и дворец Короля. Город романтики, где вечерами происходят всевозможные истории, где невозможное становится явью, и где теплые южные ночи дарят гостям и жителям незабываемые воспоминания.

Город, где в многочисленных кабачках и ресторанчиках, можно попробовать любое блюдо, на улицах услышать любую речь, и купить любой товар на рынках, и в торговых рядах. Место, где великолепные вина стоят дешево, где всевозможные морские деликатесы это обыденность, и где честь и слово не пустой звук.

Я помню тот прекрасный летний вечер... Я отдал письмо в канцелярию, и до следующего утра мог делать что угодно. Несколько свободных часов до рассвета. Мягкая южная ночь, мост Короля через Андуин, запах пряностей и жареного мяса. Пристроившийся у перил старый лютнист, шляпа с монетами, и прекрасная музыка. И она – незнакомка, загадочная и смеющаяся. Чуть хмельная радость и восхитительная непосредственность. Мы познакомились и долго ходили по улочкам, заходили в кабачки, пробовали вина, сладости, и шли дальше.

А потом пришла ночь, и незнакомка привела меня в небольшую комнатку в старом, и уютном доме. Мягкие, пахнувшие корицей губы, бархатистая кожа, и мерцающий взгляд бездонных глаз. Там мы сложили новую песню, а Андуин тихо подпевал, унося в блаженство.

Наутро, под пение соловьев, мы расстались. Она так и не назвала своего имени...

Женщины! Этот вопрос я обдумывал давно. Как прожить столь длительный срок одному? Целибат в тысячу лет? Да Вы смеетесь! Рано или поздно надо искать подругу.

Поймите меня правильно. Я нормальный человек, но я не был мальчиком на Земле, и не стал им в Средиземье. И давно отвык кидаться на все, что шевелится, или движется. И мне совсем не хотелось строить отношения на фундаменте, основанном лишь из кровати. Это бы напоминало возведение замка из песка. А я мечтал обрести не просто подругу, а любимую и единственную, которая поймет и разделит мои ценности и интересы, поможет идти по жизни, и мы бы смогли создать гармоничные, равные отношения. Наверное, такую женщину можно отыскать. Но наблюдать, как любимый человек увядает, стареет, и умирает, а ты остаешься молодым и полным сил – это невыносимо тяжело. Так что, в настоящий момент я отложил вопрос серьезного взаимоотношения с противоположным полом, до лучших времен. Тем более, тело Майара и его физиология, в отличие от обычного человеческого организма, позволяло намного лучше контролировать гормональный баланс и желания.

Вот такой случай подарила мне судьба в Осгилиате. Но пора вернуться к самому городу.

Кроме огромных неоспоримых достоинств у Осгилиата имелся и существенный недостаток – географически, он слабо защищен. Древние Короли, Исильдур и Анарион, наверное, предполагали, что рано или поздно мощь дунаданцев начнет умаляться, и столице будет грозить опасность.

Как всякие дальновидные и энергичные правители, они решили подстраховаться, построив крепости, охраняющие Осгилиат с двух сторон – Минас-Анор и Минас-Итиль. Надежная, долговременная защита и опора столицы.

Разве мог кто-то предположить, что когда ни-будь одна из этих крепостей падёт, и сделает Осгилиат крайне уязвимым?

А я мог это предвидеть. Более того, я знал конкретную дату. Оставалось несколько лет до завоевания Минас-Итиля назгулами. После начнется война, и рано или поздно, но Осгилиат будет окончательно разрушен.

Очень жаль, но на тот момент, я не мог ничего сделать. И историю не перепишешь.

Также мне очень хотелось посетить Минас-Итиль, пока он еще принадлежит Гондору, осмотреться, и запомнить, что к чему. В будущем мне может это пригодится. Но, к сожалению, писем в эту крепость при мне Изенгард не посылал. И всего несколько лет оставалось для возможности подобного визита.

23 августа 1997г. в Изенгард прискакал вестник из Гондора и передал по эстафете письмо, которое следовало доставить в Серебристую Гавань.

Это задание поручили мне, и я стал готовиться. Проверил амуницию и оружие, собрал провизию. Отвел Яблоко к гарнизонному кузнецу, который перековал коня.

Путешествие в Гавань это не шутки – полтора месяца лишь в одну сторону. И этот срок может увеличиться, если в пути произойдут непредвиденные обстоятельства.

24 августа, с рассветом, отправился в путь. Впереди меня ждала дорога, продолжительностью минимум три месяца. Полтора в одну сторону, до Серебристой Гавани, полтора обратно.

Через несколько дней заночевал в уже знакомом постоялом дворе 'У старины Гродди'. Еще через несколько дней достиг Тарбада.

Дальше на запад земли для меня неизвестные, я там никогда не был.

За рекой Гватло, также известной как Сероструй, начинались малозаселенные и пустынные места, называющиеся Кардолан, и тянувшиеся до Сарнского брода через Брандуин или, как его называют хоббиты – Брендивайн.

Сам же тракт, от Изенгарда до Тарбада носил название Южно-северный, а после, непонятно почему – Королевский. Странно, но никаких королей, достойных упоминания, в прошлом здесь не наблюдалось. Так откуда такое название?

Вечерело. Похолодало так, что казалось, что сейчас не начало сентября, а уже наступил ноябрь – с противными дождями и неприятной сыростью, залезающей под походную одежду.

В тот день я задержался в пути. Где-то впереди, судя по изенгардским картам, должен находиться придорожный трактир. И я решил заночевать именно там, а не на дорожной обочине. Но трактира всё не было. Потемнело, и начал накрапывать мелкий и противный дождик.

Яблоко шёл рысью, достаточно быстро и уверенно. Дорога нырнула в небольшой лесок, начался заметный спуск. Стало еще темнее. Неожиданно, после одного из поворотов, Яблоко споткнулся и рухнул на передние ноги.

Инерцией меня перекинуло через конскую голову. Я сгруппировался (правда, ударившись челюстью об колено), и перекатился вперед. После кувырка, я вскочил на ноги – вроде живой, правда, в голове слегка шумит, и зрение не сразу удалось сфокусировать. Чуть в стороне яростно и обиженно ржал Яблоко. Я собрался подойти к коню, но тут на дорогу стали выскакивать люди.

Когда на тебе бежит несколько человек, орущих и вооруженных колюще-режущем оружием, то становится понятно, что тебе сейчас будут убивать. И никакие разговоры не помогут.

Правой рукой я выхватил меч, левой – кинжал. Первого набегавшего – здоровяка с раззявленной слюнявой пастью, жутко пахнувшего немытым телом и сивушным перегаром, я ударил ногой в живот. Мужик остановился, захрипел и завалился на землю

От удара второго, он попытался достать меня копьём, я ушел в сторону, перерубил мечом древко копья, и вогнал кинжал в горло.

Третий успел поразить своим мечом, но я не стоял на месте, удар пришелся вскользь, и кольчуга выдержала. Два-три фехтовальных приема, и он, пропустив удар в плечо, открылся. Следующим выпадом я погрузил меч в его живот.

Один разбойник замедлился, и стал обходить меня слева. Самый первый из напавших мужиков, похоже, немного оклемался, и стал подниматься на ноги.

В кустах, позади врагов, я сначала услышал, а потом и разглядел еще одного – стрелка. Он натянул лук, и пустил стрелу между своих товарищей. Стрела прошла недалеко от моей головы – мимо. Но теперь положение сделалось непростым.

Два оставшихся в живых разбойника разошлись в стороны, так что бы лучник мог спокойно стрелять. А сами они никуда не торопились, судя по всему, надеясь, что лучник рано или поздно, ранит меня.

Я переводил взгляд с одного на другого, одновременно стараясь уловить момент выстрела

Шшшш... Прошла еще одна стрела, и я понял, что что-то надо делать. Перехватив кинжал за острие, я резко и неожиданно метнул его.

– Ах ты, падла, – успел сказать человек, хватаясь за торчавший из груди кинжал. И упал на землю.

Я быстро перекатился, так, что бы оставшийся в живых разбойник закрывал меня от своего же лучника. Правда он низок и коренаст, и мои плечи и голова доступны лучнику, но хоть такая защита. Все же лучше, чем ничего.

– Слышь, воин, может, эта, разойдёмся? Останемся при своих? – это коренастый сделал мне предложение, и чуть опустил свой меч, дожидаясь ответа.

Ага, сейчас. Значит, как впятером нападать, так ничего. А как клюнул жареный петух в задницу, так и всё, прошел нездоровый азарт, и жить захотелось.

– Не сегодня, – я сделал несколько быстрых шагов на встречу. Первый мой удар от отбил, второй тоже, потом уже я блокировал его выпад. Но делая его, он открылся. Сначала я пнул его под колено опорной ноги. Он стал заваливаться, вскинул руки, и мой меч чиркнул его по горлу.

Так, с этим похоже всё. Не сразу, но умрёт. И теперь ему не до меня. Он уже лежит на земле, судорожно дергается и хрипит, пытаясь зажать руками рану.

Не давая лучнику времени на выстрел, я сделал несколько прыжков к обочине, и оказался под защитой деревьев.

Впрочем, один раз лучник всё же успел выстрелить, но стрела прошла мимо. Стрелять то нужно с опережением!

Так, а теперь добить недоноска. Я был зол и горел желанием наказать разбойников. Тем боле я опасался за Яблоко. Неизвестно, что там с моим конем. Если просто ушиб или сбил ноги, когда падал, это одно. Но если перелом? То тогда всё может стать очень плохо.

Посмотрел на дорогу еще раз, оценивая ситуацию. Самое главное мой конь. Яблоко на дороге и трясёт головой. И с ним вроде всё нормально. Стоит на четырех ногах, и громко ругается, на своём лошадином языке.

Четыре разбойника лежат, и, судя по всему, чувствуют себя не особенно хорошо. Двое не шевелятся – вероятно, их души уже летят в Залы Мандоса. А двое еще цепляются за жизнь. Ладно, с ними позже, если они доживут до моего возвращения.

Я сориентировался, где находился лучник и осторожно, прячась за деревьями и кустами, двигался в том направлении.

Сначала всё было тихо. Разбойник пока еще себя контролировал. Затем, судя по всему, у лучника не выдержали нервы, и он побежал. Затрещали кусты...

Ну а вы бы, что делали на его месте? Вот только что вас было пять человек. Вы готовились напасть на лежачего на земле гонца, который, казалось, сильно ударился, и не успел прийти в себя. Но всё пошло наперекосяк. Прошло пара минут, и вот уже твои друзья-товарищи мертвы, а ты остался один, и как дурак, сжимаешь в руках практически бесполезный лук. Так что беги....

В лесу темновато и я, боясь споткнуться или врезаться в дерево, бежал не быстро, медленно сокращая расстояние, и уже чувствовал его настрой – смесь ужаса и паники, боязнь того, что жить осталось совсем немного.

Я догнал его – едкий запах пота и страха, который я ощущал безо всяких магических способностей. Он, услышав мои шаги, обернулся, что-то закричал, и, споткнувшись о корень, упал на спину.

Я подошел и спокойно приставил клинок к шеи. Прощай, мужик.

Чувствовал ли я жалость? Совсем немного. Когда ты встаешь на путь разбоя, и начинаешь вырезать путников и богатых купцов, а их жен (наверняка) насилуешь, то рано или поздно будь готов ответить за свои поступки. Так что, если не я, то кто ни-будь другой поставит жирную точку, в этой неудачной и бесполезной жизни.

В последний момент я удержал руку. Всему виной неожиданная, но здравая мысль.

– Жить хочешь?

– Да, да, очень хочу, – мужик забормотал торопливо, словно стараясь успеть сказать как можно больше, и этим разжалобить меня. – Я всё для вас сделаю сударь, всё что прикажете.

– Еще в банде люди есть? Отвечай быстро.

– Нет. Вчерась кривой Дэк умер, и нас пятеро осталось. И теперича я последний. Не убивайте меня, – мужик встал на колени.

Ага, вспомнил про жалость. Почему практически все убийцы так трепетно относятся к собственной жизни, при этом не стесняясь отнимать чужую? Почему, когда другой человек просит у тебя сохранить ему жизнь, ты глумливо смеешься и мерзко шутишь.

Но я уже остыл от боя, и от желания отомстить. И мне не хотелось его убивать. Но зато мне бы пригодились их нечестно нажитое богатство – если оно у них есть. Это и была та мысль, что вовремя пришла мне в голову, и не позволила добить лучника.

– Откуда пришли?

– С севера, господин.

– Из Арнора, что ли?

– Да, – он наклонил голову.

Это что, ты так стыд показываешь? Неудобно, что встал на такую тропинку? Раньше надо было каяться.

– В Вашей шайке что-то осталось на черный день? Вы что-то припрятали?

– Ээээ.., – вот же человек! На кону его жизнь, а у него жадность прорезалась.

Я снова приставил клинок к его шеи, и слегка нажал. Надо же помочь разбойнику принять верное решение. По грязной коже потекла струйка крови.

– Отдашь всё – будешь жить.

– Ладно, ладно, как скажете, – наконец то я слышал правильные слова.

– Далеко до вашего поганого лагеря?

– Нет, не очень, примерно с лигу.

– Вставай, – я грубо поднял его за шиворот, и обыскал. В сапоге нашелся нож, который я засунул себе за пояс. Потом перехвалит со спины две его руки одной своей, и пошевелив по траве носком сапога, нащупал лук. Придерживая мужика, поднял его, и осмотрел – дрянное, слабое, оружие, мой орочий трофей куда серьезней. Я отбросил лук в сторону и повел разбойника к дороге. Где бы ни был их лагерь, коня на дороге оставлять не стоит.

Вернувшись на тракт, я понял, что всё кончено – оставшиеся в живых не подавали признаков жизни. Потом я рассмотрел что-же заставило Яблоко упасть. Так и есть. Эти гады, натянули поперек дороги веревку, привязав ее к двум деревьям.

Да уж, скачи Яблоко чуть быстрее, всё могло бы обернуться куда трагичней.

Перерубив веревку, я связал ею руки лучника, уложил его мордой в землю, и подошел к коню.

– Тише, тише, парень, – я погладил Яблоко по голове, почесал за ушами. Он всхрапнул, от меня пахло кровью, видно это не понравилось лошади.

Успокоив четвероного друга, я наклонился и посмотрел его запястья – именно так называются колени у лошади. Содранная кожа, немного крови, но вроде ничего страшного.

– Жить будешь, Яблоко. Мы с тобой отделались парой синяков и легким испугом,– потрепав еще раз коня по шеи, я принялся осматривать разбойников.

Всё понятно. Вонючая одежда, плохенькое оружие. У одного, того кого я убил, метнув кинжал, нашелся кошелек с несколькими серебряными монетами. Забрав кошелек, а также свой кинжал, я оттащил разбойника на обочину. Следом перетащил и остальных трех членов банды. Нечего этой падали дорогу марать.

Потом вспомнил про нож лучника и достал его из-за пояса. Так, слабый металл, плохая выделка. Нам такое не нужно, отправляйся в кучу трупов.

– Встаём, – закончив осмотр, я подошел к молчаливо лежащему лучнику. – Веди к вашей берлоге.

И мы пошли в лес. Одной рукой я придерживал разбойника, второй вел в поводу Яблоко.

– Я всё отдам, у нас много, только меня не убивайте, – где-то в середине пути взмолился лучник.

– Если всё отдашь, не убью, – еще раз пообещал я.

Тем временем стемнело окончательно. В разрывах туч появилась Луна и несколько звезд. Ветер усиливался. Далеко, на пределе слышимости, завыл волк. Минут через двадцать мы спустились в овражек. Здесь и нашлось пристанище разбойников. Небольшая пещерка в склоне, выложенный камнями очаг, несколько чурбаков для сиденья, и чуть в стороне – ручеек.

– Ну, давай, показывай свои сокровища.

– Они в пещере, – он мотнул головой.

– Веди. Я за тобой. И шутить не советую. Попробуешь выкинуть фокус, прикончу, – черт его знает, может там и есть ловушки, но я сомневался, и говорил так, на всякий случай.

Пещера небольшая, и мерзкая настолько, что и лишнюю секунду оставаться в ней не хотелось. Внутреннее помещение – метра четыре на четыре, с несколькими подпорками под потолок, и топчанами вдоль стен. На них лежали засаленные шкуры и тряпки – даже смотреть на это неприятно, не говоря уж про то, что трогать.

Дав зрению привыкнуть к темноте, я развязал лучнику руки и позволил ему зажечь небольшой огарок, который стоял на камне.

Затем разбойник сдвинул одну из кроватей в сторону. Там, под несколькими досками, обнаружился тайничок, и разбойник, вытащил оттуда небольшой сундучок и поставил его у моих ног.

– Всё?

– Да, больше у нас нет,– врешь, я же тебя чувствую, понимаю твой настрой, и эту подленькую мысль – утаить часть хабара, воспринимаю достаточно отчетливо.

– А мне сдаётся, что это не всё, – я вытащил кинжал и снова прижал к его шеи. – У тебя последний шанс купить жизнь. Еще одна попытка глупая попытка, и ты попрощаешься с этим миром.

–Я понял, понял, простите меня, сударь.

Ну, вот славно. Второй тайничок нашелся снаружи, на склоне оврага, под упавшим деревом – платяной, тугой мешок, весьма приличный по весу.

Что теперь делать?

Уже поздновато, так может здесь заночевать? Не в вонючей пещере, конечно, а на чистом воздухе, не далеко от родника.

Так я и сделал. Завел разбойника внутрь, уложил его на топчан и крепко привязал – пусть потерпит до утра, ничего не случится. Сам, забрав свечу, выбрался наружу.

Сначала я расседлал Яблоко, промыл ему запястья, напоил, и насыпал в торбу овса.

Потом осмотрел добычу – в сундучке, и в мешочке оказалась довольно приличная сумма в серебре и золоте. Одни монеты, драгоценных камней или украшений там не было.

Потом я перетащил все деньги, и сложил их в воду, чуть ниже по течению. Пусть полежат до утра – вода замечательно промоет, а то мне не нравилась их энергетика.

Затем я развел костерок, поджарил хлеб, солонину и немного перекусил.

Желания говорить с разбойником и расспрашивать его о чем либо, у меня не возникало. Всё ясно без слов. После падения Арнора множество людей пошло по кривой дорожке. Допускаю, что часть из них сделало это не от хорошей жизни. Но другие – следуя своим наклонностям и пристрастиям. Затем эорлинги разнесли в пух и прах Ангмар. Разбойников еще прибавилось.

Естественно, что они стали искать хорошие, перспективные места. Вероятно, некоторые разошлась в разные стороны, и осели по дорогам.

Совесть продолжала мучить – я присваиваю себе 'грязные' деньги, добытые неправедным путем. Я давно знаю, еще по Земле, что деньги как раз то, пахнут. И огромное значение имеет тот способ, каким они получены. И то, что я забрал кровавые деньги у разбойников, радости мне не доставляло. Отсюда, и пусть немного наивный, но работающий способ, очистить их в воде, которая унесет весь негатив.

На самом деле, стихии – вода, огонь и земля замечательно умеют забирать негативную и деструктивную энергетику из вещей. Иногда достаточно подержать что-то над огнем, и эта вещь очистится. Так я поступил и со своим неожиданно доставшимся мне богатством, положив его в воду.

Но совесть продолжала неуютно шевелиться. Единственное, что меня как-то оправдывало – это моё бедственное финансовое положение. Стать богатым, служа на Гондор, очень и очень проблематично. Да я и не стремился, если честно. Сами по себе деньги меня особо не привлекали. Но деньги это инструмент, с помощью которого можно многого добиться. А так как планов у меня хватало, то и деньги окажутся не лишними.

Эта мысль помогла мне немного примириться с самим собой. Привалившись спиной к дереву, я задремал.

Утром я проснулся не в самом хорошем расположении духа. Спал я в неудобном положении, к тому же продрог, да и сны, тяжелые, неприятные (может место так влияло), оставили муторный осадок.

Я вытащил из ручья деньги – сейчас уже не чувствовался исходящий от них негатив, и упаковал в две мешочка. При утреннем свете, я прикинул, что куш мне достался приличный. Богатым человеком, я конечно не стал, но зато теперь при желании мог купить не самые дешевые вещи. Например, приличного качества меч с кольчугой.

Затем зашел в пещеру, и отвязал лучника. Мы выбрались из оврага. Я сориентировался, где находится дорога, и развязал мужику руки.

– Проваливай на все четыре стороны. Свободен, я слово держу.

– Может, возьмете меня с собой? – разбойник, судя по всему, ночью не спал, а раздумывал, и набрел на интересные мысли. – Деваться то мне некуда, а вам, сударь, добрый слуга не помешает, а?

– Это вряд ли. Добрый, может и не помешает, но к тебе это не имеет никакого отношения, – я вскочил на Яблоко. – В ближайшем селении, где ваши подвиги наверняка уже известны, я скажу, что убил четырех разбойников, но один остался в живых. И опишу им твои приметы.

– Это нечестно, – лучник возмущенно, и даже с негодованием вскрикнул.

– Я тебе только жизнь обещал, ничего другого, – я тронул Яблоко ногами, и поскакал.

Вот такое мне выпало дорожное приключение. Я помог людям, очистил местность от разбойников, и заработал денег. Одновременно с этим, я не довел дело до конца, не убил оставшегося в живых, или не передал его властям.

Минут через десять я выбрался на дорогу, проехал мимо трупов – почти у всех них обгрызены лица и руки – видать лесное зверье постаралось.

Постоялый двор, тот, что я рассчитывал посетить вчера вечером, обнаружился ближе к полудню – на картах, он похоже нанесен с ошибкой. Там, в трактире, я рассказал свою историю, и упомянул, что один из разбойников остался в живых. А дальше от меня ничего не зависит. Захотят местные найти разбойника? Надумает ли этот лучник поискать лучшей доли, и податься в другие места? Это вопросы, которые меня не касаются.

В общем, как будет, так и будет. А меня ждет дорога.

Через день я достиг развилка, здесь тракт делился надвое. Направо – к Бри, Пригорью и обезлюдевшему Форносту. Налево, куда мне и надо – к Мичел-Делвингу, Ширу, и, в конце концов, к Серебристой Гавани.

Потом был Сарнский брод. Здесь могучий Брендивайн широко и неглубоко разливался, и реку можно перейти вброд. Хоббиты или люди здесь не селятся. Места выглядели одинокими и пустынными. Ветер нагонял тяжелую, свинцового цвета волну. Пара чаек, как поплавки, качалась на волнах.

Яблоко перешёл реку, едва замочив брюхо. Я немного поджал ноги.

Ну, а еще через пару дней началась Хоббитания – Южный удел, Долгая долина, Тукборо. Где-то далеко – далеко, на востоке, за границей Брендивайна, смутно угадывались начинающиеся леса. И где то там находился дом Тома Бомбадила, куда я бы с большой охотой завернул. Впрочем, ещё может и получится – на обратном пути. Если выгадаю три-четыре дня.

Хоббитания выглядела мирной и ухоженной (впрочем, к временам Бильбо она станет куда богаче и благоустроенной) страной. Небольшой, но очень уютный край, протяженностью с запада на восток около 40 лиг, и с севера на юг 50 лиг.

Вдоль тракта стоят многочисленные трактирчики и постоялые дворы. Беззаботные хобиты наливаются пивком, различными наливочками и с большой охотой слушают рассказы путешественников. Выглядели они, как и описывал Толкиен, крупнее, чем во времена Бильбо, когда и трехфутовый хоббит считался рослым. Я же общался с местными, у многих из которых рост приближался к трем с половинной, футов. Я даже встретил настоящего великана – четырехфутового кузнеца!

Хоббиты жили беззаботной, патриархальной жизнью. Любили поесть, выпить и посмеяться. Самые важные темы – местные новости, разговоры об урожаях, обычный трёп...

Простой, незамысловатый народец. В таком месте хорошо отдыхать, спать, вести мемуары или рисовать картины, и смотреть из окна теплого дома, как зима укутывает округу белым покрывалом.

В трактирах я практически не тратил деньги на еду. Местные, за новости и рассказы из дальних стран, охотно угощали меня обедом или ужином, попутно спаивая пивом.

Здесь, в Хоббитании, я понял, что раньше никогда не пробовал настоящего пива. Всё, что было до этого – лишь суррогат, слабая подделка, и не более. И я, получается, никогда не знал ни вкуса, ни запаха истинного пива.

Вы представляете, каким восхитительным и неповторимым может быть этот напиток, сваренный три часа назад? Чистейшая вода, восхитительный аромат хмеля и нотка солода. Мягкая, оседающая на ободке кружки, пена. Не заметил, как очередная пинта кончилась. Хозяин, налей еще!

Разные вкусы и сорта в каждой новой деревеньке или трактире. Лагер, эль, биттер (горькое), портер, стаут, бок, копченое. Да здесь надо целую книгу писать. Эх, уйду на пенсию и переселюсь в Хоббитанию. Чехия отдыхает, ребята!

На перекрестке, где восточный тракт сходился с южным, находился крупнейшее поселение Шира, город Мичел-Делвинг.

Здесь хоббиты совсем светские – если к ним, вообще, применимо такое понятие. Множество странников, арнорцев, гномов и иных, приучили местный народ спокойно относиться к чужакам. А не так давно закончившаяся война Арнора с Ангмаром, по сути, их особо не затронула, и не озлобила сердца.

В этом городке я остановился на ночь, отдохнул и заодно, перековал Яблоко.

Потом дорога стала прямой, как удар хлыста, рассекающий поля и долины. Всё дальше на запад, через Белые, а затем Башенные Холмы к Серебристой Гавани.

Этот город-порт, которым управлял Кирдан Корабелл, произвел на меня не такое сильное впечатление, как я рассчитывал. Самое главное – у него отсутствовали крепостные стены. А большая часть домов деревянная, и достаточно простая. Да, здесь имелись строения из камня, которое можно условно отнести к замку – достаточно просторное, хорошо защищенное место жительство эльфов. Маленькая крепость посреди обычного портового города, вот какой предстала передо мной Серебристая Гавань.

Впрочем, как я узнал впоследствии, в этом крае проживало множество эльфов, но селились они дальше на запад, вдоль берегов залива Лун, и за Синими горами, в местности, которая называется Форлиндон. Мне сразу же захотелось побывать в тех местах – шутка ли, самая западная часть Средиземья, густо заселенная эльфами, у которых можно многое узнать. Когда то, давным-давно, пока море не поглотило многочисленные земли, этот край продолжался еще дальше на запад, и назывался Белерианд.

В городе я провел два дня, дожидаясь ответа. Днём я ходил по порту, рассматривал дома, общался с людьми.

Серебристая Гавань являлась крупным портом, и гостей со всего Средиземья здесь хватало. Многочисленные гости с континента, такие как дорнийцы, северяне, и даже истергинги.

Морские народы, те, что умели строить суда, любили плавать и торговать. Это всё побережье Средиземья до Гондора и Умбара, и еще дальше, на жаркий юг.

Ну, и конечно, местные – люди, многочисленные эльфы и гномы Синих Гор. И путешественники, торговцы и беженцы из близлежащих земель – Арнора, Хоббитании, Ангмара, и находящегося дальше Дундланда. Людей (и не людей) хватало.

Самое важное, конечно, то, что я впервые увидел эльфом. О, они выглядели удивительно прекрасно и гармонично. Словно более изящная, аккуратная, и мудрая версия людей. Конечно, они являлись представителями другой расы. Это сразу ощущалось и понималось.

Все эльфы, практически все, худощавого телосложения, стройные и гибкие. Особо высоких нет. Эльфийки ростом метр семьдесят – метр восемьдесят. Мужчины немного выше. Впрочем, как я знал из книг, и как убедился впоследствии, есть различные эльфийские народы, которые даже внешне отличаются друг от друга. И среди эльфов есть Высокие Эльфы, а также их Правители и Государи – представители более старых семей и родов. Вот среди них, нередки эльфы ростом и под два метра, и даже выше.

У тех эльфов, что жили в Серебристой гавани, белая кожа, и как правило, светлые, прямые волосы ниже плеч, тонкие черты лица, и немного необычный, миндалевидный разрез глаз. Ну и конечно заостренные уши. Кстати они весьма аккуратные, а у девушек, так даже и миловидные, размером не больше людских. Просто, верхняя часть уха имела вытянутую, заостренную форму.

А когда я увидел эльфийку, то долго стоял и провожал ее восхищенным взглядом. Представьте прекрасную, грациозную и ослепительно красивую человеческую девушку, с тонкой талией, высокой грудью... А вот теперь усильте то впечатление, которое вы испытываете от такой девушки, и умножьте его в несколько раз.

Самая восхитительная человеческая красотка – всего лишь обыденность для эльфиек.

Вот такой показалась мне одна эльфийка, которая шла в сопровождении многочисленных эльфов. А ведь это наверняка, хоть и знатная, но не особо высокородная. Что же тогда говорить о красоте королевских и княжеских дочек?

Понятно, что кроме физического тела и его привлекательности, есть еще и душа, а также внутреннее соответствие во взглядах, миропонимании и интересах. Это, на самом деле, даже важнее, чем физическая красота. И наверное, эльфы просто обязаны обладать такими качествами, и иметь богатый внутренний мир.

Конечно, эльфы относятся к людям, скажем так, снисходительно, а то и вовсе, высокомерно. Но поставьте себя на их место. Вам пару тысяч лет, а то и больше, и вам приходится общаться с людьми, которые мало того, живут краткий миг, так и ни чем особо интересным за свою жизнь не интересуются. Охота, война, строительство замка или государства, дети-наследники. Большая часть людей интеллектом не блещет, и говоря прямым языком, звезд с неба не хватает... И всё. Как бы вы, на месте эльфов относились к такому человеку?

А ведь я описал интересы людской элиты, государей и правителей. Простые воины, не говоря уж об ремесленниках, охотниках и иных, куда проще, и интересуются меньшим. Фактически, все заботы и мечты большинства людей связаны с собственным телом, и его потребностями, а также деньгами.

В общем, эту мысль стоило обдумать. Как правильно строить долгосрочные отношения с эльфийской расой, учитывая свои и чужие интересы?

Также в Серебристой Гавани меня поразили эльфийские суда, те, которые судя по всему, могли путешествовать в Валинор. Высокие, красивые, они выделялись среди остального людского флота, как лебеди среди уток. Да они чем то и напоминали огромных океанских птиц, способных к дальним путешествиям. И от них я чувствовал мощное магическое излучение. А их паруса и корпуса, казалось, особенно это было заметно в сумерках, испускали нездешний свет.