Текст книги "Джок. Награжденный Тенью. Третий шанс"

Автор книги: Андрей Руб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

  – И на хрена тогда нам эта планета? – озвучил Гунар пришедшую в его голову мысль. Хакон помалкивал. Он уже понял, что я зря не говорю.

  – А затем, мой дорогой друг... потому что у меня есть вакцина. Все здесь присутствующие становятся 'секретоносителями высшей категории'... кхм... нашего клана. Объяснять, ЧТО с вами будет, если узнают об этом, надо?

  Гунар ненадолго задумался и отрицательно потряс своей белобрысой башкой:

  – Нет.

  – Что ты предлагаешь? – наконец подал голос Хакон.

  – Гунар – Два Топора, – торжественно начал я. – Ты хевдинг викингов и являешься их опорой и надеждой. Ты, Хакон – Задушивший Медведя, долго жил и переоценить твой реальный опыт сложно. (Немного лести никогда не повредит). Вы сможете оценить все изящество моей задумки..., – я сделал паузу и внимательно и многозначительно посмотрел каждому из них в глаза. – Мы введем вакцину – всем нашим. Но никому из них об этом не скажем. Координаты планеты будут знать, только несколько человек. Если я прав... то, там есть что взять. Даже если узнают координаты... и захотят у нас ее отнять... можно озвучить и про 'синюю смерть'. Никто в здравом уме не сунется. Если ничего не найдем, то все равно организуем поселение. Уже хорошо.

  – Пока никто не заболеет – никто не знает. Поэтому говорить об этом нельзя? – быстро сообразил Гунар.

  – Да. Все очень просто. Агрессивной фауны там хватает и без этого... но это – привычные опасности. А вот если узнают про вакцину... с планеты не высунешься. Разберут на запчасти для опытов. Надеюсь всем это понятно?

  – Мы не скажем! – твердо сказал Гунар. – А они? – он тут же перескочил к другому вопросу, кивнув в сторону Гоши и Шаиса.

  Я не смог удержаться и стал разулыбался:

  – Они никому ничего не скажут... Как впрочем и вы... Если я попрошу. Да они и так никому ничего не скажут...

  – Не мне тебе объяснять, глава. В некоторых случаях говорят даже глухонемые, – он с вызовом уставился на меня.

  Жаль. Очень жаль, что он иногда такой тупоры... э... упрямый. Вот же ган... изделие номер два**. Придется объяснять на пальцах. Ох, как не хотелось бы.... Ну да ладно. Все равно придется это делать рано или поздно.

  – Слушай Шаис, он мне не верит?! – с надрывом бывалого уголовника начал ерничать я. – Мне! Своему барону! Он сомневается в моем слове... а я убивал за меньшее. Как же так Шаис?! – истеричности в моем голосе прибавилось. – Как дальше жить?!

  Я мгновенно став серьезным, развел руками и продолжил:

  – Придется поделиться еще одной тайной клана. А...? Ты не возражаешь против демонстрации?

  – Нет, – дроу улыбаясь своей 'фирменной' улыбкой, когда растянулись только губы, кивнул.

  – Покажешь?

  Он кивнул. Гунар мгновенно сообразивший, что тут что-то не то, сразу насторожился. Чего у него не отнять, так это феноменально оточенного чутья на опасность. Но того что случилось дальше, он никак не ожидал.

  Кресла в моем кабинете очень своеобразные. Они были вырезаны целиком из дерева. В чурбаках были вырезаны удобные сиденья, подлокотники и спинка. Изыск дизайнерской мысли. Красиво, массивно и причудливо. Что делать... может у барона такой бзик – зелень кругом. Типа деревьев в кадках и прочей вьющейся дряни на стенах.

  Перед Гунаром на столе стояла широкая и низкая ваза или кашпо, черт его знает как правильно, с зеленой композицией, состоящей из живой зелени и цветов. Икебана, в общем. Дроу сидевший напротив викинга жизнерадостно улыбнулся и пара мирных и обычных цветов взорвались, выбросив в сторону Гунара облачко пыльцы или спор. Он, схватившись за подлокотники, ловко толкнулся ногами и моментально откинулся вместе с массивным деревянным креслом, в котором сидел. Правда, это ему не сильно помогло. Он хотел перекатиться и вскочить... Но вот беда... деревянное кресло моментально отрастив или отделив несколько ветвей от подлокотников намертво зафиксировала руки викинга.

  – Ах ты, пожиратель объедков!!! – взревел оскорбленный в лучших чувствах викинг.

  В ответ, вальяжно откинувшийся в своем кресле Шаис, кивнул головой и улыбнулся еще жизнерадостнее:

  – Ты прав, хуманс-с. Будет вес-селее.

  – Убь... – дальше раздался полузадушенный хрип, закончить фразу ему не удалось. Пробив кадку, корень дерева, возле которого лежала его голова, выбросил гибкий отросток и ловко, как будто обладал разумом, перехватил ему горло. Попытки вырваться или освободить руки ни к чему не привели. Не понимаешь через голову, будем доводить через жо... э... силу. Известный армейский принцип.

  Хакон, к его чести сидел и молча, но очень внимательно смотрел на разворачивающееся перед ним действо. Пару раз, безуспешно попытавшись освободиться от мертвой хватки растений, побагровевший хевдинг расслабился и перестал бесполезно дергаться. Тем самым пытаясь ослабить удавку на шее и вдохнуть хоть немного воздуха. Хищно улыбающийся Шаис, за все время так и не двинувшийся с места и внимательно наблюдающий за процедурой вразумления, махнул рукой и пленник освободился.

  – Ну что брат, дошло до тебя? – мой тон был участливым и сочувствующим.

  Лежащий на полу придушенный викинг был умиротворен и готов к диалогу. Очень, знаете ли, способствует.

  – Я ведь говорил тебе, что не все так просто с этими парнями, – внезапно развеселившийся Хакон обратился к своему приходящему в себя вождю. – Есть у них что-то за спиной! Не может не быть! Возомнил себя самым умным и бессмертным?! Как тебе доказательства?

  – Что это было? – задал вопрос, наконец-то поднявшийся с пола Гунар.

  – Это? Это магия брат.

  – Какая магия?! – тоном обиженного ребенка, взревел прагматичный хевдинг.

  – Ты, верно, считаешь, что тебя опять пытаются обмануть? – ласково спросил я.

  – Да, – абсолютно честно ответил он.

  Он аккуратно приподнял и поставил кресло. Опасаясь прочем в него садится. А ну как оживет снова.

  – Присаживайся. Смею тебя уверить, что членам клана имущество клана не угрожает. И никаким образом не может повредить. Это была просто демонстрация. Иллюстрация к твоей недоверчивости.

  Он показательно без опаски сел в кресло и развалился. А то не дай бог, подумают, что бесстрашный вождь может чего-то испугаться.

  – Я, наверное, разочарую тебя. Это и, правда – магия. Волшебство, которого нет в этом прагматичном мире, – я тяжело вздохнул. – И ты наверняка хочешь еще раз убедиться в этом? – вкрадчиво поинтересовался я.

  – Да! – он был все также прям и бесхитростен, как и его топоры.

  – Тогда самое простое. Убей меня. Только вправду убей.

  На его лице появилось растерянное выражение.

  – Или хоть попытайся убить, если ты не трус!

  Обвинение в трусости – это очень серьезно. Гунар гибким движением вскочил и, выхватив нож, бросился на меня.

  Не добежал...

  Посинев, он споткнулся на втором шаге и завалился мне под ноги. Хакон не выдержал и вскочил, то ли готовясь так же бесполезно кинуться на меня, то ли помочь своему вождю.

  – Сядь! – рявкнул я. – Или ты невнимательно слушал? – я твердо уставился на него. – Невиновен! – произнес я ритуальную фразу и сделал знак рукой.

  Наклонившись, я аккуратно вынул нож из руки храбреца и кинул его Хакону.

  – Сейчас он придет в себя, и мы продолжим.

  Секунд через двадцать Гунар пришел в себя. И сразу решил вновь зарезать несчастного меня, попытавшись схватиться за несуществующий ножик.

  – Успокойся!!! Я пошутил. Никто не сомневается в твоей храбрости. Садись! Будем говорить дальше.

  Ничего не понимающий викинг решил пока послушаться – ведь убить он меня всегда успеет.

  – Тебе нужна была демонстрация? Ты ее получил. Ну что ж..., – начал я, посмотрев на хевдинга – Пора рассказать вам о возможностях нашего клана. Ты ведь принес мне присягу не совсем искренне? Только под давлением своих людей?

  Гунар соглашаясь, кивнул.

  – Так вот, та клятва, которую ты искренне принес, как и все остальные... не просто клятва. Это клятва на крови. Ты подумал, что это еще один бзик аристократа. Так?

  – Так, – нехотя подтвердил Гунар.

  – Так вот. Это не просто клятва. Это магическая присяга хочешь ты этого или нет. Ты не сможешь убить меня при всем желании. Никто из клана не сможет этого сделать. НИКТО, – веско добавил я. – Та магия, в которую ты не веришь, попросту убьет тебя и любого из принесших такую клятву. В чем ты и присутствующие здесь только что убедились. Увы, даже мысли об измене могут убить. И даже я в этом случае не смогу ничего сделать.

  – Почему? – тут же задал вопрос Гунар.

  – Да потому что – тупо не успею. Теперь тебе чтобы умереть по своему желанию, достаточно придти к любому чужаку и попытаться выдать или рассказать секрет клана. Тем самым предать меня. Ты или любой другой гарантированно умрут. Умрут до того как смогут предать. И это не веревка на шею. Это шанс любому из вас достойно принять смерть по своему желанию! Если враги хитростью, или обманом, или раненным, или беспомощным возьмут кого-то из вас в плен. И попытаются пытками или лестью добыть сведения помимо вашей воли... так вот. Ни силой, ни хитростью – никто не сможет узнать то, что мы с вами посчитаем тайной клана. Вот такая перспектива. А магия? – я картинно взмахнул рукой. – Это вот...

  Из глухой бронированной стены появилась оскаленная морда тираннозавра.

  – Можете подойти и пощупать. Он вполне материальный. Викинги, как дети бросились посмотреть и пощупать.

  – Это иллюзия. Материальная, правда. А вот натуральная магия – это Шаис.

  Хакон с Гунаром, как по команде обернулись и уставились на бесстрастно сидящего дроу.

  – Покажи им.

  Дроу молча, кивнул. Наклонившись, он достал из икебаны засушенный цветок и бросил его недоверчивому хевдингу.

  – Мертвый? – улыбаясь самым краешком губ, спросил Шаис у него.

  – Мертвый, – пощупав и посмотрев, подтвердил Гунар и передал его Хакону. Тот тоже повертел и даже обнюхал его и выдал вердикт:

  – Мертвый.

  Шаис прошипел что-то и сделал сложный пас руками. Хакон держащий цветок изумленно выругался и всяко повертев, передал ЖИВОЙ цветок хевдингу.

  – Вот это магия. Садитесь. Продолжим беседу...

  * Триумвират [лат. triumviratus < tres (tri-um) три + vir муж] -

  1) в др. риме в 1 в. до н.э. – союз трех политических деятелей, заключенный с целью захвата власти в государстве;

  2) * три лица, соединившиеся для совместной деятельности.

  **Изделие номер два – презерватив.

  Первый советский завод по производству презервативов был открыт при поддержке Лаврентий Палыча в 1936-м году. Это был Баковский завод резинотехнических изделий. Почему номер два? Изделие номер один – противогаз.

  Раньше, почтенного милиционера презрительно называли – мусор. Отчего же это произошло? Думаете от того, что вы выносите в помойном ведре? Как оказалось, вовсе нет. Есть специализированная литература, где описана история воровского мира, как создавался воровской закон и феня. Так там довольно точно описано появление этого слова, по отношению к стражам порядка.

  Один дядя из Одессы, ветеран органов с 1944 г., даже рассказал любопытствующему корреспонденту, что оперработники МУСа носили с обратной стороны лацкана пиджака значки, 'такие небольшие, кругленькие, с буквами 'МУС'. И представляясь, вместо 'красной книжечки' 'так небрежно отворачивали лацкан', сообщая: 'МУС ОР такой-то', то есть Московского Уголовного Сыска Оперативный Работник'.

  Вот так.

  Сколько всего осталось бы несделанным, если бы не последняя минута!

Глава 27

Если долго и честно трудиться по 8 часов в день, то вам может повезти, вы станете боссом и будете работать по 12 часов в день.

  – Да, Гунар. Идти неизвестно под кого, становясь из главы самостоятельного клана вторым лицом... это как-то не очень. Но ты мудро понимал, что шансов 'подняться' у тебя без корабля мало. А доля в добыче может быть не так велика. И сколько боев тебе придется пройти и сколько людей при этом погибнет – неизвестно. Каюсь. Это я продавил такое решение. И вот теперь ты понимаешь, какие у меня были причины.

  – Планета? – высказал он поразительную проницательность.

  – Да. Зачем она мне одному? Да, кстати, я же ее не показал вам. Джульетта картинку.

  Над столом появилось планета. Картинка демонстрировалась из космоса. Наплывала. Она для меня смахивала на Землю. Сильно похоже. Викинги благоговейно молчали. Я их понимаю. У них появлялся шанс на возрождение. Никогда бы не подумал, что в будущем возродятся свирепые разбойники и нормальные семьянины. Как это уживалось вместе? Но все равно, среди накипи человечества ежедневно выплескивающийся на пограничные планеты с подобием власти, находились те, кто шел к викингам. Пополняя кланы и семьи. Их вольница, разумеется, претерпела большие изменения – и этнически и социально. Внешне их роднило одно – они все были белобрысыми. 'Продажная девка империализма'* далеко шагнула в перед, это было несложно. Все они чем-то напоминали казаков. Но у тех было полно своих дел и забот. Они были на окраинах Российской Империи, охраняли караваны, проводили акции 'замирения' и т.д. А вот их роль на окраинах и стали выполнять викинги с простыми и понятными правилами. И всегда находились те, кому воля была милее жизни. Те, кто ненавидел любую власть кроме собственноручно выбранных вождей Адреналиновые наркоманы, недовольные властью, изгои, отморозки всех мастей, 'преступники'... и прочая... прочая... прочая... Викингам было из кого выбирать. Психология тоже шагнула вперед. Отсев был большим. Но, тем не менее, очень многих принимали, и они становились достойными людьми.

   Объёмное изображение планеты остановилось и стало местами укрупняться.

  – Три материка, множество островов и большой остров, лежащий на границе умеренной зоны и субтропиков. Вот это место мне больше всего понравилось, – я ткнул пальцем. – Да, и развалины с остатками сооружений найдены тут. Я предлагаю пока покопаться именно там... и там решить, что делать дальше.

  – Мы согласны, – буквально пожирая изображение глазами, кивнул Гунар.

  – Да, согласны, – прогудел Хакон. – Ты достойный вождь, большая честь сражаться рядом с тобой. Тебя следовало назвать, не 'Кровавой Секирой', а 'Большой Головой'.

  – Пусть останется то что было. Теперь вам надо решить, кто пойдет со мной, а кто останется. Можно конечно взять всех... но кто тогда останется на базе? Можно перерезать пленников и тогда остановиться на консервации базы? – задал я вопрос викингам. – Не дай бог кто наткнется и тогда поимеет наше имущество.

  Они ненадолго задумались, решая. Моральные категории у них отсутствовали напрочь, только голый прагматизм. Отношение к чужому имуществу было достаточно трепетным, а вот к трелям (сиречь рабам) никаким. Говорящая вещь. И вот ЭТО – светлое будущее?

  – Вакцина дорогая? – прорвал запруду молчания Гунар.

  – Ммм... Относительно. Можешь считать, что своим она ничего не стоит.

  – Тогда пусть живут. Нам они и на планете еще пригодятся...

  Потом мы долго обсуждали неинтересные технические подробности. Кто останется, кто отправится со мной 'исследовать' новую родину. Что-то подсказывает мне, что секрет ее открытия недолго будет таковым. До первой или пятой пьянки. Да и черт с ним! Посмотрим, что получится.

  – Ну что? Воспользуемся завещанием амебы?

  – Чем? – вытаращился на меня Гунар.

  – В смысле поделимся. Часть пойдет на 'Тиоке' за людьми. Часть пойдет со мной. Второй корабль был назван, разумеется 'Тиоком'. На большее у меня ни фантазии, ни ума не хватило.

  Совещание 'Особой Трой.. э... Пятерки' закончилось. Все пошли заниматься делами. Гоша занимался любимым делом – набивал трюма всем необходимым. Правда, под чутким руководством тороватого хохла Петровича. Набивать их было чем, 'бахатства' там хватало.

  – Минутная готовность, – прозвучало контральто Джульетты.

  Ну что ж осталось последняя минута и мы увидим цель, к которой шли. Собственная планета. Как-то я охреневаю от подобной перспективы. Прыжок вышел почти штатный. Правда, добираться до планеты пришлось трое суток. Голубовато-белая планета, чем-то смахивающая на Землю медленно росла, постепенно увеличиваясь и вырастая в размерах в голоэкранах. Экипаж на борту составлял штатных почти сорок человек. Не очень тесно, но тем нее менее неудобства были чисто морального плана. Ну не люблю я, когда тусуется вокруг такая куча народа. Часть осталась на Вигосе, а часть моего экипажа пошла на 'Тиоке' за семьями викингов. Заодно и оставить весточку остальным, чтоб потихоньку собирались. Что из этого выйдет бог весть, но надо. В одиночку не выживешь. Космос очень опасное место в этом я уже убедился, почитав статистику и прочие малоинтересные документы. Опасен не своей пустотой и прочими метеоритами и астероидами. Он опасен самым страшным – людьми. Сюда на окраины звездных империй стекались самые опасные хищники – человеки. Они хотели – все и сразу. Ради этого они готовы были рискнуть жизнью. Здесь я встретил достойных соперников. Для этих... чужая жизнь тоже ничего не стоила.

  Отрадно сообщить, что идейных среди них было много. Вернее очень много. Практически все. Только вот идея была у них – нажить. Пламенных революционеров с лозунгами почти не было. Резали их прагматичные пираты и прочие циники, почем зря. 'Бледные юноши, со взором горящим' очень быстро становились прожженными циниками, вроде Троцкого и прочих Лениных. При этом кланы, банды, объединения и прочие индивидуалисты кишмя кишели. Ну, не то чтобы их было до фига. Но присутствовало их достаточно много. Страдальцы, мать их. Прореживать грядку для солидных дядь как-то мне не улыбалось и вот поэтому я, и взял начальный период накопления капитала именно такой. Сорвать, припрятать и затихариться. Ну на, все эти разборки в песочнице. 'Империев' мне надо. А вот планетку с барского плеча... это, пожалуй. Там урву островок, сервов каких ни-то нагребу... или просто экономическую зону сделаю... Больше всего меня беспокоит то, что мне стало неинтересно. У меня все есть – а это плохо. Это очень плохо. Зная свою паскудную натуру, это означает, что я либо сопьюсь, либо влезу в какую-нибудь авантюру с небольшими шансами выжить. 'Такие дела брат', – как пела какая-то группа.

  Вот что интересно. Там в центральных секторах был порядок и власть, а здесь на окраинах полная жопа. Особенно если свалить от фронтира. Весело тут. Любой корабль, не ответивший на запрос – враг, по определению. И даже ответивший... все равно враг. Если только это не ваш знакомый. Да и то, может быть он, отвечает под дулом бластера у затылка. Но там была своя фишка. На любом корабле был отдельный модуль, который и выдавал информацию при запросе другого корабля. Если его отключить, то встреченный корабль был по определению пиратом и при встрече с патрулем из Центральных секторов его расстреливали сразу. Если он при этом не орал на все пространство, что поврежден и ждет досмотровую партию на борт со всем смирением и покорностью. Была у него возможность, конечно, попытаться убежать, но это был достаточно мизерный шанс. Движки у вояк, которых 'обкатывали' на пиратах, были мощнее. И потому их часто успевали 'приложить' до того как они успеют разогнаться и уйти в прыжок. Экипажи на патрулях были молодыми. Надо же где-то и на ком-то воспитывать молодых волчат. Курсанты и выпускники училищ шарились по космосу и поддерживали порядок. Хотя все это весьма и весьма недешевое удовольствие. Да и конфликты тут дело практически постоянное. Корпорации и прочие идейные и религиозные деятели погрязли в мелких войнах и конфликтах, по разным поводам и причинам. Так что нечего и говорить о благоденствии, мире и всеобщем счастье в этом 'прекрасном далёко'. Это дело заведомо тухлое.

  Сделав несколько кругов вокруг пока безымянной планеты, мы оставили Джульетту бдить на орбите. А сами, погрузившись в несколько челноков, пошли обозреть новые владения. Я спускался на своем новеньком наворочанном атмосфернике. Со мной была родная команда Гоша, Шаис и Юлька. На втором большом челноке спускался Гунар и Хакон со своим личным десятком.

  В обзорных экранах росла 'терра инкогнита'. Страх? Нет. Не было. Было интересно. Хотя ничего нового я пока не видел. Обычный привычный спуск. Пробив плотную пелену облаков, мы оказались практически на месте. У излучины неторопливо текущей и впадающей в море реки. Колыхалась под ветром местная зелень. Судя по моей карте нарисованной на куске грязных подштанников, которую я спьяну купил в портовой подворотне за большие деньги у подозрительного оборванца, именно тут крестиком было отмечено место закопанных сокровищ. Да и судя по китайской GPRS-ке в башке у Джульетты, предыдущая экспедиция высаживалась именно здесь.

  Папылив скафандр я как истинный первооткрыватель и хозяин ступил первым на незнакомую планету.

  Ну, если быть честным, то я был не совсем первым. Первым выскочили боевые дроиды и взяли периметр под охрану. Правила высадки на незнакомую планету, как и уставы – пишут кровью. И нарушать их, строя из себя героя, я не собирался.

  Теперь следовало сказать что-то веское... историческое... и первооткрывательское. Я набрал в грудь воздуха, сделал широкий шаг и сказал...

  Приводить исторические слова, которые я сразу произнес... в приличном обществе нельзя.

  Ступив на планету, я приготовился. Я расслабился и, сделав широкий шаг, в преддверии минуты славы и совсем позабыл о законе подлости. Да, дорогие мои, я шагнул и банально споткнулся – делая исторический, так сказать, шаг. Запнулся, зацепившись за местную траву, оказавшуюся неожиданно упругой и ни фига не рвущейся, и размаху пребольно хряпнулся о землю. Вот после чего и выдал историческую фразу по громкой связи...

  Первым делом я тактично вспомнил общее название женщин легкого поведения... потом просторечивое название жены кобеля. А повернув голову вниз и увидев, во что я вляпался, опираясь руками...

  Это была здоровенная кучу неизвестно кем оставленных свежих экскрементов! Не, ну надо?! Ступил!!! В обоих смыслах!

  Вот тут-то я и разразился настоящей приветственной речью. В коей я сразу не преминул упомянуть маму неизвестного животного, ее противоестественную связь от которой и произошел данный индивидуум. Не забыл я и родственников того нехорошего человека который надоумил меня сказать речь и прочих... зоологических и зооморфических изысков, тех уродов срущих тут где не попадя.

  Встав и посмотрев на измазанного себя, я присовокупил что непременно найду и пристрелю ту скотину, которая так позорно поступила со мной.

  Благоговейное молчание выслушавших столь необычное приветствие моих бойцов сразу сказало мне, что я сумел поразить их зачерствевшие сердца многогранной и богатой лексикой не только русского, но и многих других языков в совершенстве освоенных мной в разных местах. А сдержанное хихиканье и конское фырканье на дальнем плане внутренних микрофонов, я списал на атмосферные помехи и несовершенство связи. Не думаю, что кто-то из дисциплинированных абордажников рискнул бы смеяться над своим бароном, сидящим и вытирающим чужие какашки об влажную траву.

  – Да-а... Класс – мудак, вид – классический, подвид – полный, – присоединился к моим словам Сим, наверняка имея в виду неизвестного засранца, и осторожно замолчал.

  Не думаете же вы, что он на самом деле сказал это обо мне?

  Кое-как оттерев руки, я встал, внимательно посмотрел под ноги, и горделиво приосанившись, наконец-то сказал историческую фразу:

  – Ну что? Радуйтесь, сволочи! Я пришел!

  После чего, еще раз осмотрев кое как оттертые руки, мысленно добавил Симу:

  – По всему чувствуется, что тут прошли русские туристы.

  – Ага! Или, по крайней мере, какие-то русские животные, – тут же ответил он.

  – Эй, на борту! – заорал я. – Можно выгружаться. Кроме пахучей, других опасностей не обнаружено.

  Я направился к берегу моря сопровождаемый двумя боевыми машинками, шустро семенящими лапами в густой зеленой траве. Сели мы удачно. Метров сто до берега моря, неспешно накатывающего волны на узкую песчаную кромку пляжа и метрах в двухстах от берега реки впадающей в него. 'Двести тридцать два метра', – зачем-то поправил я самого себя, взглянув на показания дальномера отображающихся на внутренней поверхности шлемофона.

  Голубое море неспешно накатывало волны на белый песок, шептало о чем-то своем, вечном. Темная вода реки несла какие-то коряжки, листья и растительный мусор. Назвать ее воды хрустальными как-то не поворачивался язык. Левый берег был покрыт какой-то зеленой массой, стоявшей непроницаемой стеной прямо за берегом. В ней угадывались лианы и еще какие-то деревья с большими листьями. Там сновала какая-то местная живность. Кто-то кого-то жрал, кто-то кого-то предупреждал об опасности, тревожными криками. Они были слышны через внешние наушники. Все в общем хорошо... благостно. На нашем берегу до деревьев было метров четыреста. Хорошая такая полянка для лагеря.

  – Зачем столько воды вождь? – прервал мое любование природой Гоша. Он впервые видел столько воды разом.

  Я пожал плечами: – Море..., – как-то не особо вдаваясь в объяснения, туманно пояснил я.

  – Купаться будем? – тут же влезла и подошедшая Юлька.

  – Запросто! Если только в скафандре и на тросе, – моментально согласился я. – Джульетта, а в море у нас, кто водится?

  Мне тут же пришел вызов на ком.

  – Не, это не мне, это Юльке покажи, – вызов у меня тут же пропал и ушел к Юльке.

  Я специально закрыл эту информацию от просмотра. Пусть тут порадуются. Развернув экран, она полюбовалась местной морской фауной. Судя по посерьезневшему лицу, купаться ей резко расхотелось. Там плавали такие монстры... Просто мечта сюрреалиста.

  – Я чую чужую магию, – наконец-то озвучил свою тревогу Шаис. До этого он поводил носом и крутил головой во все стороны. Я пригляделся. Зрение привычно скакнуло, и я увидел сторожевые и поисковые заклятья, брошенные Шаисом через реку.

  – Ничего удивительного, друг мой. Я давно допер, что природа у этой синей дряни магическая. Джули, сладенькая моя, когда закончишь анализ? – обратился я к ИскИну.

  – Через час капитан.

  – Ладно, походим еще немного одетыми.

  Викинги привычно разбивали лагерь. Выводили боевую технику и укрепляли периметр. Жилье будет ставиться позже. Безопасность – это первое при высадке.

  Мне вот интересно как укладывается в схему мира сказочная магия и прагматичная физика? Хотя-а... по большому счету и черт с ним работает и ладно.