Текст книги "Джок. Награжденный Тенью. Третий шанс"

Автор книги: Андрей Руб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

 Руб Андрей Викторович
Джок. Награжденный Тенью
Третий шанс
Клан. Книга 4

Глава 1

Если русский человек решил ничего не делать, его уже ничем не остановить!

  'Твою мать!', – выдал я вслух от всей души. Я лежал на кровати. В крохотной КАЮТКЕ исполненной в бело-коричневых тонах. Тем, кто не бывал в море и не работал на пароходах, объяснять это бесполезно. В том, что это каюта я ни на секунду не засомневался. Дух что ли, тут другой. Помещение в три квадратных метра. Я сел и огляделся. Интересно куда ж занесла меня нелегкая в этот раз. Надо же? Эдак, это скоро станет традицией.

  Я сел. Сидел я на пластиковом матрасе на какой-то очень не простой кровати...

  На стене чего-то прямоугольное, либо телек, либо комп. В том смысле, что монитор. Под ногами гудело, дрожь отдавалась через переборки и говорила о том, что я нынче куда-то двигаюсь. Или не двигаюсь. Так, дверь в санузел. Столик и сама кровать с убранными боковыми держателями и рундуком. С какой-то фиговиной. Больше всего похожей на откинутую крышку той штуки, под которой загорают. Что еще? Какие-то медицинские приборы. Только у них бывает такой поганый дизайн. Отвратительно действующий на органы зрения и настроение. Блестящие манипуляторы и трубки преотвратно-лечебного вида.

  'Тело... мое?', – я поглядел на руки и ноги. Затем поднялся и погляделся в зеркало. 'Тело мое. Я опять куда-то еду. Ну что за злые шутки? Опять?! Ладно, хоть живой, посмотрим, куда меня занесло на этот раз. Эдак скоро я привыкну путешествовать по мирам'. Я вовсю шутил, ерничал и разговаривал сам с собою, чтобы отвлечься от ситуации.

  'Нет, головой я не подвинусь', – выдал я, вслух слушая свой голос. 'Но тем не менее. Смерть обошла меня, и в этот раз. А это... видимо награда за труды', – я рассматривал каютку. 'В задницу вас всех с такой наградой!'.

  Я погляделся в настенное зеркало. Оттуда на меня смотрел я – молодой и красивый. Насчет красивый это спорный вопрос. Но молодой! Одет, я нынешний, в только в собственную кожу. В смысле – гол, как сокол. Так... вот и шкапик-рундучок... а в нем серая робишка – явно рабочая. И рядом какая-то штука серого металлу или пластика. Бранзулетка-то, явно что-то вроде компа или коммуникатора. Я быстро надел положенную кем-то заботливым робу и напялил браслет.

  Ткнув пальцем в квадрат рядом с дверью, я получил тот результат, на который и рассчитывал. Она открылась. Я тут же 'смело и без малейшего страха', прям как былинный герой, шагнул в коридор. В него выходило еще шесть дверей. И упирался он еще в одну. Было видно трап, ведущий наверх и еще один ведущий вниз. Все-таки судно. Осталось выяснить, куда мы идем.

  'Пойдешь направо... песнь заводишь. Ну, по уму, рубка всегда находится наверху. Пойду представляться капитану', – я выдохнул и пошел наверх.

  Картина, представившаяся моим глазам, впечатляла. В капитанском кресле сидел мужик. Откуда знаю, что капитанское? Самое роскошное кресло на любом судне может быть только у капитана, по-другому не бывает. Осталась только одна проблема. Человек, сидящий в нем, был основательно и весьма давно мертв. Иллюминаторов тут тоже не было. Были экраны с какими-то графиками и еще какой-то хренью. Посреди пульта управления висел голографический куб с огоньками и тонкой пунктирной линией белого цвета. Судя по всему обозначающий по-видимому наш курс.

  Эта картинка своим сюром, чем-то напомнила мне колдуна встреченного мной при первом моем перемещении. Я нервно засмеялся. 'История часто повторяется. Первый раз в виде – трагедии. А второй раз в виде – комедии'. Комедией тут явно не пахло. 'Супер! Я похоже нахожусь вовсе не на судне, а на космическом корабле, который куда-то движется. Экипаж мертв. Кораблем я управлять не умею. Хорошая шутка! Очень удачная!'.

  Я в голос заржал, сбрасывая напряжение. Я хохотал, хлопая себя по коленям. Глядел на непонятные пульты, огоньки – и опять смеялся, утирая слезы. Диким смехом – хрюкал и подвывал от обилия чуйстф. Поглядев на капитана, чей иссохший труп при полном параде сидел передо мной. И снова ржал. И фига это не истерика! Это просто мне весело.

  'Ну, мля, спасибо тебе – дорогая Тень! Твоя последняя шутка была самой удачной. Надо мной еще никто и никогда так ловко не шутил. Спасибо тебе дорогая!', – произнеся всю эту тираду вслух, я отчего-то поклонился, хихикнув напоследок.

  'Ну что теперь будем исследователем, мать его', – подумал я про себя и занялся осмотром помещения. Что не говори, а жить-то хочется. По ходу кэп преставился от инфекции. Об этом ненавязчиво как бы намекал и сам труп. Может, жутко синим цветом кожи. А может и дыркой в виске от бластера (то, что эта штука никак не пистолет видно сразу). Он валялся рядом с его правой рукой. Дырка в голове несовместима с жизнью. Мужественный поступок. А я ходил и оглядывал все вокруг. Почему я решил, что синий цвет кожи капитану не родной? Да простая дедукция, как у Шерлока Холмса. На стене висит трех мерное фото. Он на нем живой на фоне роскошного космического чего-то и в форме. И цвет кожи у него вполне такой обычно-загорелый. Вот так-то.

  Живых можно больше не искать. Если кэп мертв, то и последнему ослу ясно, что больше живых на коробке – нет. Труп мумифицирован, а не сгнил, как ему положено. Запаха нет. Если я живой значит, либо переболел, либо инфекция меня не берет. Иначе я бы уже сдох. Либо как вариант – мое сознание пересадили в нового реципиента. Уже сдохшего. Что тоже не айс, как говорили босяки псевдо-интеллигенты в моем мире. Но тело точно мое. Даже пощупал и посмотрел на насквозь знакомый признак, чтоб в этом убедиться. Значит и эту мысль можно отбросить как идиотскую'.

  Трогать руками разные штучки я пока сильно опасался. Надписи на языке мне совершенно незнакомы. Буквы сильно смахивали на наши, но не более того. Неожиданно для себя я вслух прочитал надпись какой-то инструкции висящей на стене, в виде бумаги вставленной в рамку. Ага, а напечатана она на пластике. Я даже поковырял его пальцем. Та абракадабра, которую я произнес вслух – ничего мне говорила. 'Какая-то остаточная память?', – я продолжал разговаривать вслух сам с собою. 'Не так страшно, как хорошо'.

  – Двигатели работают в штатном режиме. Поломок нет, – раздалось глубокое приятное контральто.

  Я от неожиданности вздрогнул как менеджер застуканный директором за рассмотрением порносайта на рабочем месте.

  – Начать разгон? – также вежливо поинтересовался голос на чисто русском языке.

  – Нет! Епть, ты хто? – естественно ничего умнее в голову мне не пришло.

  – ИскИн, экспериментальной серии Марад, номер тринадцать дробь Р. Инвентарный номер на борту – четыре тысячи восемьсот тридцать два.

  – Два можно оставить. А как тебя звал, привлекательная ты моя, предыдущий капитан?

  – Джульетта, капитан.

  'А он с чувством юмора. Был', – подумал я про себя.

  – А почему я капитан? – это уже вслух.

  – Согласно последнему распоряжению капитана я перехожу в подчинение первой здоровой особи человеческой расы.

  – Ты уверена?

  – Ментоскопирование произведено на первом этапе. Вы – капитан. Как в дальнейшем мне обращаться к вам?

  – Джок, барон Ольт, – ответил я на полном автомате.

  Я вроде улыбался, ходил и как последний даун щупал стены, двери, кресла.... Зачем? Пес его знает! Может стресс. Может еще чего. Вот просто ходил, стучал пальцами по стенам и слушал измененный звук. Шок, наверное.

  Потом я сел в свободное кресло и задал самый простой и животрепещущий вопрос ИскИну:

  – Джульетта, где мы?

  – Три градуса смещения от параллакса, восемнадцать к зениту и две единицы до точки прыжка.

  Как-то так, вроде. Про градусы и единицы я точно запомнил. ГРАДУСЫ – это святое! Остальные слова... тоже были знакомы, но звучали произнесенные все вместе – полной хренью.

  Ответ поразил меня не 'по-децки'. В первую очередь своей новизной. Я ошарашено молчал.

  – Анализ ориентиров в отношении цветового смещения относительно ближайших трех звезд позволяет позиционировать положение корабля как стабильное. Без смещений. Навигация и наведение на доступные маяки отсутствует...

  Там было еще много цифр. Они влетали в мои уши, оттуда проникали через протекшую крышу и вызывали колебательные движения в размягченном мозгу. Он, наверное, в этот момент напоминал поверхность пруда, в которую бросили камень. Мой рот непроизвольно открылся, и я залил слюнями почти новую манишку на робе.

  Вот это попадос!

  Из прогрессора великой цивилизации попасть в неандертальцы?! В аборигены каменного века?! В пигмеи из заштатного племени?

  Разочарование было настоль велико, что кто-то другой уже бы сломался. Но никак не русский барон Ольт. Следующий вопрос мгновенно это доказал! Он был верхом сообразительности и убедил бы маловеров в высочайшей приспособляемости русских и преимуществе их менталитета перед низкопоклоннической псевдокультурой прогнившего Запада. Гордитесь!

  Я эдак запросто взял и небрежно спросил: – А выпить здесь есть?

  Вот так! И не предавался глупой рефлексии.

  И тут мне эта говорящая железяка начала втирать что-то про стимуляторы и какие-то психоделики. Еще что-то было про транквилизаторы.

  Но... 'Мы гордо скажем наркотикам – 'Нет!', у нас еще водка не кончилась!'. Так что не тут-то было. Я грамотный русский человек и хорошо разбираюсь в прикладной химии. Как впрочем, и все нормальные люди.

  – Заткнись дорогая. И скажи мне, есть на борту C5H2OH.

  – Нет. Но я могу синтезировать в лаборатории.

  Я довольно потер руки: – Давай делай.

  – А зачем? – раздалось встревоженное контральто.

  – Выпью.

  – Капитан. Вы собираетесь покончить жизнь самоубийством?

  – С чего бы это, – подозрительно спросил я. – Ты что дура? С каких это пор 'чистяк' стал ядом. Выпить я хочу. Спиртика. Этилового.

  – Но C5H2OH – это яд. А формула спирта – C2H5OH, – вкрадчивости в голосе прибавилось.

  – Да-а? – задумчиво произнес я. – Каждый имеет право на ошибку. Нам такие тонкости с цифрами ни к чему. Тебе виднее. Но буквы-то я правильно назвал?

  Тут железной бабе крыть было нечем. Против русских не попрешь!

  – Раз вина нет, выпьем водки.

  – Вино хранится в третьем отсеке, капитан.

  – Вот молодец! Ты просто красавица! – моя радость была искренней и неподдельной. – Показывай или подсказывай дорогу, дорогуша.

  В общем, после недолгих препирательств и поисков я брел искомое. Вино было в красивой и, судя по звуку, в пластмассовой бутылке. Я ногтем постучал сбоку по бутылке. Оно было красиво оформлено. С кучей ярлыков и золотых медалей на этикетке. Я в предвкушении открыл и отхлебнул.

  Мля-а... полное дерьмо! Я вам честно скажу – сто процентная бормотуха. Какое-то плодово-ягодное, мать его. Забытый вкус детства. Лучше бы и не вспоминать! Но... захочешь выпить – выпьешь все. И одеколон пили, было, дело.

  На камбузе из морозилки я достал какие-то готовые котлеты с зелено-синими овощами. Из холодильника рыбные консервы, маринованные огурцы. Не сильно-то кухня и изменилась. Если это мои потомки. Щас выпью и начну вдумчиво разбиться. Отволок все это в кают-компанию на два десятка столов и устроился на диванчике. Помещение было почти квадратным. Никакого уюта. Кругом какой-то говенный пластик. Серо-белых-черных тонов. Белые столы, серые диваны и стулья, и черные сиденья. Два экрана по стенам. Кормушка для выдачи пищи. Бедненько, но чистенько.

  – Ну вот господа и дамы я и в будущем! За него, – произнес я вслух и махнул бормотухи. – Джульетта, солнце мое, а скажи мне, сколько и чего у нас на борту...?

  Естественно махнув и закусив, я стал разбираться чего и как мне досталось. Приступил я к ревизии 'бахатства' и истории их получения. Информация – это наше все! Талант не пропьешь! На меня вывали кучу каких-то цифр. Что тоннаж, что тангаж* мне ничего уже не говорили.

  Вот же жопа! Моск или чего там у меня осталось, совершенно отказывался работать. Нет, я все это видел, щупал, обонял. Но вот поверить? Ну, никак! Все время казалось что сплю. Эдакая заторможенность.

  Я вальяжно махнул рукой с зажатым в ней стаканом и интимно предложил:

  – Джули, красавица, а как-то по... подробнее. Ты мне просто покажи. Попроще, так сказать, понагляднее. Как на экскурсии для умственно отсталых аборигенов. Есть тут у вас аборигены?

  – Есть. Одичавшие и скатившиеся в...

  – Вот как для них и покажи!

  Показала. Я был впечатлен. Не знаю, кому как, но железяка напоминала не рояль в кустах, а симфонический оркестр!!! Большая! Автономная! И моя! По закону!?

  Я отхлебнул еще, отмечая так сказать, новое приобретение. И тут показав мне как все преходяще и бренно, короткими гудками завизжал ревун и заморгал свет.

  – Капитан, боевая тревога! Обнаружена биологическая активность в третьем трюме.

  * Тангаж – это один из трёх углов (крен, тангаж и рыскание), которые задают наклон летательного средства относительно его центра. По отношению к морским судам используется термин 'дифферент' с таким же значением.

  Википедия.

  В гаремах нет плохих танцоров!

  Моцарт в твоем возрасте уже два года как умер!

Глава 2

Дипломатия – искусство говорить «хороший пёсик», пока не найдёшь подходящий булыжник.

  – И что у нас там?

  – Особо защищенное сейфовое помещение.

  – Чего?

  – Хранилище откопанных вещей.

  – А. А что за биологическая активность?

  – Датчики показывают движение.

  – Член экипажа?

  – Экипаж мертв, – безэмоционально проинформировала Джули. – До вас никого не было.

  – А чего откопали?

  – Артефакты цивилизации Дорт.

  – Ага! Артефакты я люблю. Может там проснулось чего-то? Артефакт какой-нибудь. Там видеокамер нет что ли?

  – Нет, только датчики движения. Это распоряжение капитана.

  – Неправильно это. Ну да ладно. Изложи мне пока кратенько, так сказать конспективно. Кто? Куда и зачем? И выключи эти колокола громкого боя, они мне на нервы действуют.

  Стало тихо. Из краткого допроса выяснились очень интересные вещи. ИскИн штука насквозь незаконная. О, как! Сама себя сдала. Круто. Но это потом. А сейф – это сейф. Правда здоровенный, во избежание так сказать. Оружие есть, но блокировано капитанским кодом. Мудро! А поскольку я теперь капитан – имею право и доступ.

  Все знают мою безрассудную храбрость! Но бежать с голыми руками и выяснять чего там ожило в трюме? Не, для этого нужно быть не храбрым, а тупым олигофреном. Сожрут или укусят. Вот и весь расклад. А я не устаю подчеркивать, что я еще и умный... ну, иногда, по случаю. То, что там сейчас сидит, само из сейфа не выскочит. Джули гарантировала. Ну и пусть там пока сидит. Мне не спеху.

  Открыв оружейку, я удивленно присвистнул. Железа и пластмассы до хрена. А чего-что хрен поймешь. Но нам кабанам – не привыкать. И я тут же выкрутился. Попросту тыкая пальцем.

  – Это?

  Передо мной стояло нечто напоминающее ПТР времен второй мировой.

  – Штурмовая винтовка 'Паладин' предназначена для прорыва...

  Дальше пошло перечисление материалов и ТТХ.

  – Нах.

  – Что? – тут же переспросила любознательная Джульетта.

  – Это многосмысловая аббревиатура. Попросту означающая – 'пропусти ненужное, нежная моя'. В данном контексте.

  – Принято.

  Не хватало мне только незнакомого ствола в космосе. Пальнешь в борт и разорвет тебя вакуумом, как глубоководную рыбу, поднятую с глубины. И не надо смеяться! Я об этом два раза читал... в газете, перед тем как употребить ее, по прямому назначению.

  – Это?

  – Автоматическая турель на самоходной платформе..., – и дальше ля-ля-ля.

  Оглядел я очередное чудо инженерной мысли. Какой-то пулемет на гусеницах с сошками и какими-то датчиками. Интересные археологи? С кем это они собирались вести научные споры с тяжелым оружием.

  – Ты проще объясняй. Что и чем стреляет. 'Не, я точно повредился, при переносе!', – стукнула меня запоздалая мысль. – Рекомендуй мне оружие, красавица.

  Третий стеллаж слева, вторая полка. Широкополосный тяжелый станер, модель 'Инквизитор'. Поражаются все формы биологических организмов имеющих нервную систему. Вызывая временный паралич мышц.

  Взяв в руки 'ружжо', я его осмотрел. Наполовину пластмассовая железяка весила под два кило и на оружие не походила. Никак не походила. Больше всего это походило на изделие пьяного дизайнера-футуриста. Типа, помесь 'Ремингтона', 'Гочкиса' и детского совочка. Толстостенное дуло без дырки с совочком снизу, ухватистая рукоять, спусковой крючок, красная кнопка, рычажок на четыре положения и индикатор батарейки сверху. И место для самой батарейки в прикладе. Прямоугольная батарейка лежала рядом в зажимах. Интуитивно понятное оружие. Мощность на переключателе, для тупых, обозначена красными точками по возрастанию. Со щелчком вставив элемент питания в приклад, я нажал красную кнопку. Загорелся индикатор. На крохотном дисплейчике отобразилась толстая красная полоса полного заряда. Поставив рычажок на максимум, я скомандовал:

  – Ну вот. Теперь веди меня красавица на подвиг во имя Госдумы второго созыва. Ну или по крайней мере какого-нибудь ТСЖ или хоть местного ЖЭКа.

  И меня тупо повели. Размеры кораблика впечатляли. Как-то это я пропустил пока шарился на камбузе и в кают-компании. Я прошел два десятка кают, пару трапов и трюм, заставленный тяжелой техникой, трюм для грузов. Вот и сейфик. Дверь врезана во внутреннюю переборку грузового трюма. Трюмик для особо ценных грузов. Неслабо. Грузовой трюм с какими-то контейнерами метров как минимум двести. Это ж какого размера мне достался приз?!

  Та-ак. Дверка... дверка солидная. Почти без швов голая бронированная стенка с электронным замком и еле видной щелью самой двери. Солидно. Банковское хранилище не иначе. 'Археологи, говоришь? Ну-ну'. Покрутившись я сообразил, как поступить.

  – Джули, радость моя. Прикрой дверь грузового трюма и оставь щель. Я встану с той стороны. Потом открывай дверь сейфа. Когда оно выскочит – я выстрелю. Если оно не остановится, захлопнешь дверь. Пусть сидит в трюме. Возьму что-нибудь потяжелее.

  Я встал за дверью, приготовился стрелять и дал команду:

  – Открывай!

  Броневая плита чуть не полметра толщиной бесшумно пошла в строну. Едва она приоткрылось, как оттуда раздалось:

  – Я вас всех короеды вошеобразные распущу на ремешки!!! Ежа вам в анал и выдернуть против шерсти. У-рро-ды благообразные! – щель расширилась и оттуда выскочил взъерошенный и голый Гоша. Потрясая какой-то железкой, он судорожно оглядывался в поисках противника и орал: – Дышло вам в глотку колдуны недоделанные! Подождите, щас придет вождь! И амба вам, глисты ленточные!

  Меня настолько поразил факт появления гоблина и его способности к запоминанию моей лексики, что я даже на секунду растерялся.

  – Джули!!! Дверь открой! – дверь мгновенно стала открываться. – Наши в городе! Гоша!!! Живой!!!

  Услышав меня, гоблиненок бросился ко мне.

  – Вождь, ты жив! Обломались колдуны! Я знал! – мы встретились посередине трюма и обнялись. – Я знал. Я знал, что ты живой, – бормотал он мне в грудь, подозрительно шмыгая носом. – А я там в темноте сидел и ждал... ждал... а ты все не шел. Но Гоша – воин. А воин должен быть терпеливым. Я даже немного испугался, что тебя колдуны схватили, – он оторвался от меня и горячо продолжил. – Я бы если что, отомстил бы им! Всех бы убил! Вождь ты мне веришь? – и уставился на меня, как бы его не заподозрили в трусости.

  А меня накрыло волной радости. Я гладил его по голове и, сглотнув комок в горле, сказал: – Гоша – ты настоящий воин. Без вопросов. Я притиснул его к себе и добавил: – Главное, что живой...

  Я приволок его в кают-компанию и усадил за стол, кормить. Он быстро поел. Потом сидел, болтал ногами, крутил головой на сто восемьдесят градусов, рассматривал и щупал все подряд. Искусственную кожу на сидениях, пластик стола, тарелки... Вопросы вылетали из него, как из пулемета: – А это что? А почему тарелка такая легкая? А почему за окном зима?

  Ну и так далее. Настенные дисплеи показывали какой-то зимний пейзаж.

  – Это не окно. Это такая хитрая картинка. Джули будь добра, дай панораму космоса.

  – Выполняю.

  Вместо зимы на мониторах появилось глубокая чернота пространства с россыпью звезд. Услышав голос из ниоткуда, храбрый гоблин подскочил и завертел головой, усиленно принюхиваясь широченными ноздрями. У гоблинов такой нюх – собака отдыхает. Потому что эти еще и думать могут.

  – Это твоя новая жена? Она где? – тут же поинтересовался он.

  – Нет, не жена. Это дух нашего нового замка.

  Гоша тут же успокоился и стал заглядывать в монитор. – А почему земли не видно?

  – Так Гоша! Во избежание...

  Дальше последовал краткий инструктаж – что тут можно, а что нельзя. Я потратил совсем не пять минут. Хорошо, что Гоша приучен не задавать лишних вопросов. Я как мог, растолковал про замок-корабль, который сейчас находится в небе. Что он теперь ВЕСЬ наш. Поэтому ничего откручивать и прятать не надо

  – Все вопросы адресовать Джульетте, духу. Если она говорит не трогать, то слушать как меня. Понял?

  – Так точно!

  – Молодец. А то ты по незнанию можешь убить нас всех, – услышав последнюю фразу, Гоша проникся. – Теперь осталось дождаться Шаиса. Он тоже должен сюда попасть. Врядли его перекинуло в их пещеры. Будем ждать.

  Увидев красивую бутылку и стакан на моем столе с чем-то, несомненно, вкусным непосредственный Гоша едва я отвернулся, сразу же из нее отхлебнул. В этот момент я обернулся. Надо было видеть его разочарованную морду.

  – Вкусно? – едва сдерживая смех, поинтересовался я.

  Гоша отрицательно покачал головой и тут же плюнул. Из под сиденья тут же выкатился бот уборщик.

  – Джули убери уборщика. Так гвардеец, – обратился я к гоблину. – Ты на корабле, а не на земле. Поэтому плевать здесь на палубу запрещено. Метнулся на камбуз, – я показал пальцем. – Нашел тряпку и вытер за собой. А в следующий раз вымоешь здесь всё. Понял?

  – Да вождь, – и он отчего-то даже не порадовавшись, поплелся искать приборочный материал.

  – Джули детка, а есть на борту одежда? А то Гоша ходит тут голым.

  – Да, есть.

  – Проводи нас, как Гоша закончит кушать.

  Мы переоделись. В кандейке на стеллажах нашлась куча пакетов с одеждой. В основном конечно роба, но было немного и флотской парадки.

  Парадка пока не нужна, а роба классная. Комбез на магнитных липах подгонялся с их помощью почти по любой фигуре. Серый материал походил на мягкую брезентуху с пропиткой. Похоже с водоотталкивающими и прочими грязезащитными свойствами.

  Гоша напялил обновку и крутился перед зеркалом то строя рожи, то приосаниваясь. Щупая зеркало и стеллажи, он оглаживал себя с разных сторон и засовывал пальцы в многочисленные карманы. Потом вороватый гоблин скосился на занятого меня, и незаметно сложив целлофан с упаковки, мгновенно засунул его в карман. Я естественно сделал вид, что ничего не вижу.

  – Какой хороший камзол, – выдал он в духе 'Джентльменов удачи' про цемент, – новый совсем.

  – На, – я увидел ремонтный пояс с множеством инструментов и карабинчиков, лежащий в шкапике, достал и торжественно его вручил. Гоша мгновенно застегнул его и стал совершенно счастлив.

  – Вождь ты самый великий. Даже одежда у тебя лучше, чем у короля.

  – Харе кривляться, дефективный! Здесь все свои. Пошли в рубку – учиться.

  Жидкие презервативы – непаханое поле для изобретательства.

  Пришлось по работе столкнуться с презервативами. По своей скверной привычке полез в интернет узнать, что новенького... и узнал. Широко шагает прогресс и уже оказывается, изобретены жидкие презервативы! А я-то старый и не знал.

  Сначала они почему-то появились в Китае, а теперь вот в Германии. Все изобретатели на разные голоса расхваливают свой товар – спрей наполненный жидким латексом.

  Китайцы почему-то упирают на то, что их изделие для женщин. Ну а немцы, что для мужчин.

  Мужчины! После 25 секунд он застывает... и вуаля. Можно пользоваться. Отцом изобретения в Германии называют Jan Vinzenz Krause. Но вот в Китае они уже продаются, а в Германии уже скоро. Цена небольшая за распылитель 35 зеленых рублей, а за сменный баллончик с нужным содержимым всего 15.

  В Китае сие чудо называется нано-серебряным унд криптоморфическим. И полезным и защищающим от всех болезней.

  А вот по немецким возникли вопросы у будущих потребителей. Если в пылу страсти, да в темноте прихватится заодно и волосяной покров. Тогда как? А если распылить на обувь? Какая будет экономия?

  В общем поле деятельности для пытливого русского ума весьма велико. Осталось дождаться сей панацеи.

  Хочешь вернуться из отпуска позже – предупреди начальника, а хочешь раньше – предупреди жену.

  Сделать женщину счастливой не трудно, трудно самому при этом остаться счастливым.