Текст книги "Далёкий выстрел"

Автор книги: Андрей Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

В тридцати милях от места, где он пробирался по сугробам, на берегу ручья, которое кто-то назвал Раненое Колено, стояли лагерем три с половиной сотни голодных и промерзших людей вождя Большая Нога. Их заснеженные палатки были ветхи и вот-вот, казалось, могли развалиться под страшным ветром. Вокруг лагеря расположились плотным кольцом укутанные в тулупы солдаты. Тупорылые гаубицы, похожие на каракатиц, уставились жерлами в палатки. В мутном воздухе проглядывалась колонна кавалеристов, которая неспешно приближалась к братьям по оружию, окружившим деревню. На древке прыгало полотнище с эмблемой Седьмой Кавалерии. Вождь Большая Нога, завернувшись в рваный платок, лежал в фургоне, не в силах передвигаться, больной, исхудавший. Солдаты ходили от палатки к палатке и выбрасывали в общую кучу найденное у дикарей огнестрельное оружие. Иногда они срывали с Лакотов одеяла, проверяя, не спрятаны ли там винтовки. Кто-то назойливо свистел в костяной свисток. Среди растерянно стоявших индейцев молоденький офицер с натуженным лицом выдергивал из рук какого-то старика ружьё, проклиная старого индейского упрямца, который никак не желал расстаться со своим оружием… Тут что-то щёлкнуло, раздался выстрел, и пуля ушла в серое небо, зарывшись в косматых облаках.

В следующее мгновение фигуры людей ожили и бросились врассыпную. Солдаты на склонах холмов вокруг лагеря открыли беспорядочный огонь. Сквозь падавшие хлопья снега было видно, как пули подкосили индейцев и нескольких солдат, что рыскали между типи. Лейтенант торопливо поднес к голове Большой Ноги «кольт» и выстрелил в укутанного старика, после чего вывалил бездыханное тело на снег, пнул его пару раз и спрятался за фургоном, дабы не попасть под пули однополчан.

Через секунды поочередно грохнули гаубицы. Снег лопнул, взметнулся чёрными клочьями земли. Палатки разлетелись рваными кусками шкур и обломками шестов. Минуту спустя всё потонуло в дыму и громовых раскатах. Колонна кавалеристов развалилась, не успев добраться до стойбища, и всадники поскакали рысью по склону, высматривая жертвы.

Едва гаубицы затихли, ветер отнёс грязные облака в сторону. Солдаты принялись стрелять из карабинов. Не погибшие под мощным огнём орудий индейцы метались теперь обезумевшими чёрточками по взрытой земле. Всё нечеловеческое, что могло всплыть в лицах солдат, появилось в ту минуту. Они нажимали на спусковые крючки с фанатичным ожесточением, поливая свинцовым дождём остатки народа, который бредил свободой и исступленно цеплялся за жалкие клочки воспоминаний о ней. Женщины катались по снеговым кучам, закрывая собой малышей. Мужчины старались схватить что-нибудь из разбросанного оружия. Кровь растекалась тёмными узорами на жутком мозаичном рисунке наваленных трупов. Те, которые могли, хромая и спотыкаясь, пытались уйти на восток и на запад, где тянулось извилистое глубокое ущелье. Надеясь найти в нём укрытие, израненные Лакоты направились к каменистым изломам, оставляя кровавую вязь на снегу. Всадники мчались по ущелью и стреляли в людей, которые прятались среди низкорослых сосен. Несколько человек сумели пробежать около двух миль, но они всё же рухнули, изрешечённые пулями по всему телу.

Бак Эллисон появился на гребне водораздела, когда гаубицы уже развернулись и стреляли по ущелью, накрывая индейцев целыми группами. Трескотня выстрелов заполняла хмурое снежное пространство. Бак едва успел разглядеть, что именно происходило впереди, но сразу учуял запах горелого мяса и крови. Крик, который вырвался из него, поразил ужасом даже его самого. Он поднял «винчестер» и пустил коня во весь опор.

Увидев в ущелье тяжёлых армейских лошадей, с которых стреляли кавалеристы по упавшим окровавленным телам, Эллисон остановился и сделал по врагам первый выстрел за последние пятнадцать лет.

Непередаваемый гнев и ненависть мешали ему целиться. Он громко ругал себя, свои руки и постаревшие глаза, но опять и опять спускал курок. И вот с коня полетел первый солдат. Бак неистово закричал и помчался вперёд… Далёкий Выстрел вступил в бой…

Через несколько минут он услышал позади себя топот и увидел через плечо человек тридцать вооружённых Лакотов. Они, как и он, опоздали. Кавалеристы, окружавшие раненых людей на дне ущелья, дали нестройный залп и повернули обратно, отступая к основной группе солдат.

Бак гнал жеребца, чувствуя, что несчастное животное могло в любую минуту упасть от изнеможения, но не позволял ему остановиться. Мёртвые и шевелившиеся ещё фигуры лежали повсюду. Грудные дети валялись, растоптанные конскими копытами. Кое-где трупы были разорваны на куски снарядами. И везде собиралась в большие лужи кровь.

Солдаты постепенно отходили, и Бак, не переставая стрелять в них, вдруг обнаружил, что пули в него летели с обеих сторон: спереди стреляли Бледнолицые, а сзади – Лакоты. Он ведь был бородатым белым, обычным белым, который участвовал в схватке. На расстоянии никто из индейцев не мог узнать его. Да и кто вообще теперь знал Далёкого Выстрела?

Из-за хребта появились новые индейцы. Бак повернулся лицом к Лакотам и поднял руку с ружьём над головой. Несколько пуль прожужжало над ухом. Он понял, что медлить больше нельзя. Нужно было стрелять в ответ или немедленно удирать. В ту минуту гаубицы и кавалеристы откатили в снежную мглу, и Бак был теперь единственным белым перед лицом разъярённых дикарей. И он, повинуясь голосу воина из банды Плохих Лиц, поднёс «винчестер» к плечу. В уставших глазах странно расплылось, и фигура всадника, который заметно вырвался вперёд с явным намерением размозжить Баку череп, запрыгала тёмным пятном. Прицел на секунду накрыл дикаря, грянул выстрел. Едва индеец упал, Эллисон ощутил острую боль в сердце. Тревожная волна накрыла его. Впервые за все годы жизни его охватила паника, когда выпущенная им пуля сразила человека. Он почувствовал себя убийцей…

Лакоты теперь не обращали внимания на солдат и на Эллисона. Они спешили к распростёртым телам в ущелье и к тому месту, где начался беспощадный расстрел их родных.

Бак смотрел на них, живых и мёртвых, слабых и сильных, старых и молодых, на людей одного племени, потерявших последнюю надежду, и по щекам его катились слёзы. На его глазах умирала мечта и вера, окончательно обрывалась жизнь, сложенная из миллионов жизней, исходила кровью идея, не выраженная словами, но понятная каждому человеку, рожденному с красной кожей.

Всё было кончено. Он тронул жеребца и медленно направился вниз, чтобы спуститься в ущелье к людям племени Лакотов, которым он всегда был братом и другом. В ту минуту они могли не принять его и убить на расстоянии, но он внезапно перестал опасаться за жизнь. В нём не осталось собственной жизни. Он был пуст. Он просто хотел помочь.

Возле застреленного им воина с растрёпанными косами Бак вытер глаза и прошептал:

– Прости, брат, – и едва слёзы ушли из глаз, он увидел под ногами своего коня Сына Белой Травы, сына прекраснейшей из женщин по имени Вода-На-Камнях, юношу двадцати четырёх лет, на исхудавшее лицо которого медленно текла из дырочки во лбу густеющая на морозе кровь.

Всё было кончено.

Август 1990– январь 1991

ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ О ЖИЗНИ НЕИСТОВОЙ ЛОШАДИ

ПЁС

Пёс (Шунка Блока)– в 1930 году он был последний представитель большого совета Оглалов. Члены большого совета были избираемыми вождями самого высокого уровня. Официально они назывались Владыками Племени или Верховными Вождями (Вичаша Йатапика). Однако этот титул казался Оглалам, гордившимся своей демократичностью, чересчур тяжёлым и неуместным, поэтому они величали таких вождей Носителями Рубах (из-за особых церемониальных одежд, которые они носили в целях отличия). Красное Облако и Неистовая Лошадь были именно такими Носителями Рубах. Пёс доводился племянником Красному Облаку, но родственные узы не остановили его, когда пришло время сделать выбор, и он принял сторону Неистовой Лошади во время войны 1876 года. Когда в конце девяностых годов на территории резервации Сосновый Утёс была образована судебная администрация индейцев, Пёс был назначен судьёй. Он выполнял свои обязанности до тех пор, пока не достиг преклонного возраста и зрение не стало изменять ему.

«Я буду рад рассказать о Неистовой Лошади и о других вождях прошлого, о которых ты хочешь узнать. Ведь я уже старый человек и не проживу много лет, так что пришёл мой час поведать об этих вещах. Всё, что я расскажу, будет совершенной правдой, потому что я занимал положение, позволяющее мне говорить об этом. Сейчас в резервациях можно встретить множество индейцев, желающих поговорить с белыми людьми и готовых выложить всякую всячину, не заботясь о том, правда это или ложь. Таких людей мы, вожди старых времён, никогда не взяли бы себе даже в слуги.

Я и Неистовая Лошадь родились в один год и в одно время года. Мы росли в одной общине, играли вместе, ухаживали за девочками вместе и сражались бок о бок. Мне сейчас семьдесят два года, так что ты можешь подсчитать, в каком году он родился, согласно твоему календарю. Лет в семнадцать-восемнадцать мы расстались. Неистовая Лошадь отправился в группу, живущую на Реке Розового Бутона, то есть в общину Опалённых Бёдер, и оставался с теми индейцами почти год. Затем он возвратился. Через некоторое время я поинтересовался, почему он покинул ту общину. Мне сказали, что он уехал оттуда из-за того, что он убил женщину из племени Виннебаго. (Согласно древней традиции Лакотов, разрешалось прикоснуться к поверженной вражеской женщине, если она находилась в поле зрения своих соплеменников-мужчин. Предполагалось, что враги должны были сражаться куда более яростно, защищая или мстя за свою женщину, чем за убитого воина. Но к тому времени Опалённые Бёдра уже были индейцами из агентства, и американские чиновники весьма недоброжелательно смотрели на подобное поведение Лакотов.)

Менее чем через год после того, как Неистовая Лошадь покинул наш лагерь, я присоединился к отряду, отправившемуся в поход против Вороньего Племени. Когда я вернулся, гонец объявил о возвращении к нам Неистовой Лошади. Но в то время его ещё не звали так. У него было три разных имени в разные периоды его жизни. До десяти лет его называли Вьющиеся Волосы. Позже, с десяти до приблизительно восемнадцатилетнего возраста, он носил имя Его-Лошадь-На-Виду. Но это имя не прижилось к нему. Примерно в восемнадцать лет он участвовал в бою против Арапахов, которые укрепились на высокой горе, стоявшей возле реки и покрытой большими каменными валунами. Он всё ещё считался мальчиком, но атаковал врагов несколько раз в полном одиночестве. Он вернулся раненый, но принёс два скальпа Арапахов. Его отец, которого звали Неистовая Лошадь, устроил пир в честь сына и передал ему своё имя. После этого он сам никогда больше не пользовался именем Неистовая Лошадь, и все стали называть его Тёплый. Неистовая Лошадь, его сын, был одним из трёх детей. Старшим ребёнком была Сестра, средним – Неистовая Лошадь, младшим – Брат. Теперь все они мертвы.

Когда мы были молодыми людьми, Оглалы разделились на две группы. Одну возглавил Красное Облако, другую – Человек-Который-Боится-Своих-Лошадей. Я и Неистовая Лошадь остались в группе Человека-Который-Боится-Своих-Лошадей. Затем и эти группы раздвоились.

Я отправился с более северной половиной, где позже я и Большая Дорога, а затем Священный Лысый Орёл и Красное Облако были назначены вождями (Носители Рубах, называемые так из-за особых церемониальных рубашек, которые надевали на себя вожди именно этого ранга).

Неистовая Лошадь остался с южной четвертью разделившегося племени. Совет этой общины назначил вождями Неистовую Лошадь, Американскую Лошадь, Саблю и Человека-Который-Боится-Своих-Лошадей.

Человек должен был хорошо зарекомендовать себя в сражениях и мирных делах, чтобы его сделали вождём.

Название общины Неистовой Лошади было Хункпатила (Край Круга Маленькой Деревни), так как эта группа всегда занимала крайнее место при расположении полукругом общей деревни Оглалов.

Примерно в то время, когда Неистовая Лошадь был назначен Носителем Рубахи, его отряд направился к Белым Горам (так Оглалы называли Горы Большого Рога).

Неистовая Лошадь и я пошли в военный поход на противоположную сторону тех гор. Когда мы вернулись в лагерь, люди выбежали из деревни встретить нас и проводили нас до наших жилищ. Затем на большой церемонии нам вручили два копья – подарок всего племени, которое сошлось вместе. Каждое из тех копий было возрастом по триста или четыреста лет. Их передавали старые воины молодым людям, которые самым лучшим образом проявили себя на воинской тропе.

Неистовая Лошадь был ещё неженатым, когда получил звание Носителя Рубахи. Через несколько лет после этого он стал уделять внимание жене человека по имени Нет Воды. Однако Нет Воды вовсе не желал отпускать свою жену.

В Сражении-Когда-Они-Прогнали-Ворон-Обратно-В-Лагерь (1870), Пёс и Неистовая Лошадь выступали в роли носителей копий Канги Йюха (Общество Носителей Ворон). Примерно через десять дней после битвы Неистовая Лошадь отправился с небольшим военным отрядом в поход. Жена Нет Воды сопровождала его. Нет Воды последовал за ними, заглянул в типи Недоброго Быка и одолжил у него револьвер. (Недобрый Бык был братом Пса.) Револьвер принадлежал Недоброму Быку. Нет Воды объяснил, что собрался на охоту.

Неистовая Лошадь и женщина сидели возле костра в типи своих друзей. Нет Воды вошёл в типи, шагнул к Неистовой Лошади вот так же близко, как от меня до той печки (около четырёх футов) и выстрелил ему в лицо. Пуля ударила прямо под левую ноздрю. Отсюда у Неистовой Лошади появился шрам. Нет Воды забрал свою жену.

Теперь Неистовая Лошадь не мог больше быть Носителем Рубахи. Когда нас назначали вождями, мы обязались строго выполнять возложенные на нас ограничения – что нам разрешалось и что категорически воспрещалось делать. Нам было очень трудно выполнять эти правила. Я никогда не обсуждал это с теми, кто взял с нас обет. Я ни разу не нарушил данного слова, а Неистовая Лошадь нарушил.

Позже старики возложили на Неистовую Лошадь обязанности вождя другого ранга. Он стал Военным Вождём всехОглалов. Такое же положение занимал Сидящий Бык среди своих Хункпапов. Это произошло задолго до битвы с Кастером. В то время правительство ещё не знало, кто мы такие.

Неистовая Лошадь всегда возглавлял своих людей, когда они уходили на войну. Он всегда был впереди них. Его ближайшие друзья ходили с ним – Далёкий Выстрел, Красное Перо, Маленький Большой Человек. Он вёл много наступлений и много раз был ранен в бою, но ни разу не получал серьёзных ранений. Он никогда не носил на голове военный убор из перьев.

Шаман по имени Стружка наделил его особой силой, которая работала, если он носил на себе свисток из кости орла, одно орлиное перо и круглый камешек с отверстием посередине. Этот камень Неистовая Лошадь носил под левой рукой на длинном кожаном шнурке, надетом через плечо. Единственное его перо в волосах было взято из самой середины орлиного хвоста.

Неистовая Лошадь был всегда бережен со своей винтовкой. Он старался убить как можно больше врагов, не теряя никого из своих людей. Он никогда не выступал на советах и редко посещал их. У него не было на это каких-то особых причин, просто таков был его характер. Он был очень тихим человеком, пока дело не доходило до сражения.

Неистовая Лошадь был женат трижды. Первой избранницей оказалась женщина Нет Воды, но она оставалась с ним всего несколько дней. Вскоре после этого он женился на сестре Красного Пера. Она родила ему дочь, однако девочка умерла года через два. Много позже, уже сдавшись в форте Робинсон, он взял ещё одну жену – девушку-метиску. Она не родила никого.

Я присутствовал при убийстве Неистовой Лошади. Я могу сообщить, что там произошло, кто находился рядом, какая была погода.

В Год-Когда-Мы-Воевали-Против-Белых-Людей (1876), моя община присоединилась к группе Неистовой Лошади. Зимой после войны Крапчатый Хвост отправился на север и убедил Неистовую Лошадь вернуться в агентство сразу по весне. Когда мы поехали туда, я считал, что мы едем лишь для того, чтобы посмотреть, выдадут ли нам предписанные резервационным индейцам пайки, а не для того, чтобы сложить оружие. Я думал, что нам разрешат вернуться в наши края. Но едва мы приблизились к форту Робинсон, я понял, что мы ехали сдаваться.

Крапчатый Хвост устроил нам западню. Позже я слышал, что он рассказывал разные недружелюбные вещи про Неистовую Лошадь, которые были полны лжи. Крапчатый Хвост и другие тоже уговаривали Неистовую Лошадь отправиться в Вашингтон, чтобы говорить с президентом. Вскоре Неистовая Лошадь пришёл в такое настроение, что вовсе никуда не хотел ехать и ни с кем разговаривать.

Однажды меня позвали встретиться с Белой Шляпой и просили привезти с собой Неистовую Лошадь для беседы, так как я был его друг. Я предложил это Неистовой Лошади, но он отказался. От этого мне сделалось плохо на душе, и я даже велел моим людям покинуть его лагерь на Малом Тополином Ручье и устроиться возле общины Красного Облака. Мы не поссорились, мы просто разъехались.

Неистовая Лошадь сказал мне, что поедет в Вашингтон только в том случае, если белые передвинут резервацию на Ручей Бобра. Он хотел этого, потому как Ручей Бобра протекал по самой середине земли Лакотов, а форт Робинсон стоял на окраине нашей земли.

После того как я передвинул мой лагерь к агентству Красного Облака, поближе к форту Робинсон, мне приказали переехать на пару миль к востоку от форта, к подножию Белого Хребта. Долетел слух, будто Три Звезды (генерал Терри) намеревался приехать в тот вечер в форт, поэтому на следующий день все индейские вожаки должны были встретиться с ним. Однако Неистовая Лошадь не появился на переговорах. Не пришёл и Три Звезды. Через некоторое время нас собрали в форте Робинсон и сообщили, что Неистовую Лошадь надо арестовать.

На следующий день я отправился в форт Робинсон, где мне сказали, что Неистовая Лошадь сбежал, а с ним и часть его группы. Индейской полиции дали приказ вернуть его. На следующий день они возвратились вместе с ним. Я всё ещё стоял лагерем на Белом Хребте. Они проехали мимо моего стойбища, направляясь в форт. Я увидел их и послал людей к полиции с просьбой позволить Неистовой Лошади остановиться у меня в типи. Но полицейские не остановились и двинулись прямо в форт. Тогда я надел на голову мой военный убор, сел на коня без седла и последовал за ними.

Когда я прискакал к форту, Неистовая Лошадь двигался во главе процессии, укрытый красным одеялом. За ним ехала медицинская повозка, в которой сидели два офицера. Я приблизился к Неистовой Лошади с левой стороны, и мы обменялись рукопожатием. Я обратил внимание, что он неважно выглядел.

Я сказал: “Будь осторожен, ты едешь в опасное место”.

Я стоял с южной стороны от входа в дом, где размещался кабинет адъютанта. Красное Облако стоял со своими людьми с восточной стороны здания. Американская Лошадь занял западную сторону со своими людьми. Неистовую Лошадь провели в кабинет и вскоре вывели наружу, направляясь к домику, стоявшему с северной стороны от здания адъютанта. Я знал, что в этом домике была тюрьма, так как раз или два Белая Шляпа посылал меня туда, чтобы я привёл к нему оттуда задержанных за какие-то провинности индейцев. Но Неистовая Лошадь не знал, что это за сооружение. Вертящийся Медведь шагал впереди Неистовой Лошади. По бокам шли Маленький Большой Человек и Деревянная Сабля. Сзади двигался Прыгун.

Вскоре после того, как его ввели в тюрьму, послышался шум.

Неистовая Лошадь имел при себе револьвер и попытался достать его, но у него вырвали оружие. Тогда он выхватил спрятанный нож. Американская Лошадь и Красное Облако закричали своим людям: “Стреляйте в него! Убейте его!” Белый солдат, стоявший на карауле при входе, подбежал к Неистовой Лошади сзади, пока тот дрался с индейцами-полицейскими, и ударил дважды штыком. Неистовая Лошадь воскликнул: “Меня пронзили!” Он отшатнулся и опрокинулся на утрамбованную землю плаца. Я оглянулся. Солдаты и кавалеристы выстроились цепью по краю плаца. Я стоял, готовый сложить голову в любой момент.

Появился Белая Шляпа, и я сказал ему, что должен подойти к Неистовой Лошади. Я так и сделал. Вокруг него собрались солдаты. Штык и нож лежали позади него в луже крови. Я разорвал надвое большое красное агентское одеяло, которое было на мне, и накрыл вождя одной половиной. Он дышал очень тяжело. “Посмотри, куда я ранен, – вздохнул он. – Я слышу, как истекает кровь”.

Я отвернул его рубаху и увидел рану. Он был дважды проткнут почти насквозь. Первый удар прошёл между рёбер справа в спину и закончился спереди почти возле сердца. Кожа вздымалась комом там, где остановился штык. Второй удар пришёлся в поясницу и проткнул почки.

Большинство людей Неистовой Лошади исчезло. Стоящий Бизон и другой индеец-полицейский прошли через плац и набросили на Неистовую Лошадь свои одеяла. Затем прибежал доктор Макджилликади (помощник гарнизонного хирурга и друг Неистовой Лошади).

Неистовая Лошадь скончался рано утром».

КОРОТКИЙ БИЗОН

Короткий Бизон (Татанка Птечила)– младший брат Пса. Имя обычно переводится как Короткий Бык, но иногда его называют Коротким Бизоном, чтобы не путать его с Коротким Быком– шаманом из группы Опалённых Бёдер, который прославился в период Пляски Духов. Любой, кто возьмёт на себя труд сравнить его свидетельства с мемуарами ряда офицеров, опубликованными лет тридцать пять назад, удивится, насколько Короткий Бизон точен в своих воспоминаниях. В некоторых местах его показания сильно отличаются от тех, что дали офицеры, но это говорит лишь о резких расхождениях в оценке событий, откуда и проистекает разная интерпретация. Короткому Бизону было чуть более двадцати лет, когда произошло то, о чём он рассказывал.

«Я расскажу об одном из военных выступлений Неистовой Лошади, которое я считаю великим. Это было во время сражения с Шошонами, когда Шошоны превосходили числом Оглалов. Неистовая Лошадь и его младший брат охраняли тыл своего отряда. После продолжительного боя пони, на котором скакал Неистовая Лошадь, совсем выбился из сил. Неистовая Лошадь отпустил пони, и тогда его младший брат тоже соскочил со своего коня. Тут появились два вражеских всадника, чтобы сразиться с ними один на один. Неистовая Лошадь сказал: “Будь осторожен, а я сейчас сделаю кое-что.” Неистовая Лошадь выбрал лучшего из Шошонов и сразил его, и второй пустился наутёк. Неистовая Лошадь завладел двумя их конями, после чего они догнали свой отряд. Они спаслись сами, захватили двух вражеских пони и принесли с собой один скальп убитого Шошона. Это произошло неподалёку от места, где сегодня располагается наше агентство.

Был случай, когда Вороны едва не разделались с Неистовой Лошадью около Ручья Стрелы. В том же бою Бесстрашный Бегун и Далёкий Выстрел совершили каждый по одному подвигу. Неистовая Лошадь помчался на Ворон, и лошадь под ним была убита, враги окружили его. Оглалы пытались помочь ему, но не могли подступить близко. Человек по имени Пятнистый Олень сделал последнюю попытку добраться до него. Он прорвался сквозь врагов, и Неистовая Лошадь сумел вспрыгнуть на его пони позади него. Вдвоём они примчались к Лакотам. Враги скакали очень близко. Это сражение известно у нас под именем Когда-Жёлтая-Рубаха-Был-Убит-Воронами. Во время того сражения Неистовая Лошадь и Пёс были копьеносцами общества Носителей Ворон (Владельцы Вороньей Кожи).

Около сотни человек уехало из агентства, чтобы присоединиться к нам, а затем привести нас в агентство под предлогом того, что вопрос с Чёрными Холмами будет, наконец, решён. Отряды Неистовой Лошади, Пса, Священного Лысого Орла и Большой Дороги собрались, чтобы послушать этих людей и провести совет на развилке Языковой Реки, где сегодня стоит большой город белых людей (Шеридан, штат Вайоминг). Все наши люди согласились на том, что сезон стоял неблагоприятный, что настало время для сбора шестов для типи, так что мы решили приехать в агентство весной.

Весной Пёс стоял вместе с Шайенами на Пыльной Реке, неторопливо двигаясь в сторону резервации. Как-то раз утром рано на них налетел отряд солдат, посланный генералом Круком, и забрал у них всё, чем они владели: типи, одежду, провизию, совсем всё. Неистовая Лошадь находился чуть дальше на той же реке. Пёс и Шайены направились к нему, но не успели добраться до него, так как были атакованы солдатами. Помимо Пса, там были вожди Шайенов, которых звали Маленький Волк и Лёд. Человек по кличке Ползун прибыл из резервации с посланием от Красного Облака: “Наступила весна, мы вас ждём.” Ползун тоже попал под обстрел, несмотря на то что он приехал к нам в интересах и от имени белых людей. Это нападение сыграло решающую роль. Летом Крук снова атаковал нас, затем Кастер. Если бы Крук не напал на нас весной на Пыльной Реке, мы пришли бы в агентство, не случилось бы никакой войны.

Первое сообщение о приближении Кастера мы получили в начале лета. Небольшой отряд индейцев из Северной Дакоты приехал и поведал нам о столкновении с Кастером. Один из людей этого отряда славился своей доблестью и звался Длинный Лось (вероятно, это были Янктоны, возглавляемые Инкпадутой).

После того как они присоединились к нам, мы перебрались на другую реку, на Розовый Бутон. Тут к нам примкнули Шайены. Они приехали на север через форт Ларами. Они известили нас о том, что в форте Ларами не было солдат и что Крук набрал к себе много Ворон и Шошонов и двигался в северном направлении, чтобы захватить Сю.

Теперь уже недолго оставалось до сражения с Круком на Розовом Бутоне, когда мы отбросили его. Вороны, Шошоны и Крук составляли огромную силу. На Розовом Бутоне солдаты сперва вынудили Лакотов и Шайенов отступить. Неистовая Лошадь, Недобрый Бык, Чёрный Олень, Бьющий Медведь и Хорошая Ласка удержали Лакотов, возобновили атаку и отогнали солдат. Хорошая Ласка был кем-то вроде лейтенанта для Неистовой Лошади, он всегда находился рядом.

Крук отступил на Гусиный Ручей после сражения. Если бы он послал сообщение Кастеру, он бы предупредил его, что Сю собрались большим числом. Но он ничего не сообщил ему. Неистовая Лошадь вынес хороший урок из этого боя.

Через шесть дней после сражения на Розовом Бутоне на нас напал Кастер. В этом бою я дрался против Рино и не заметил, как атаковал Кастер. Мы гнали Рино прочь через ручей, когда прискакал Неистовая Лошадь со своими людьми.

– Слишком поздно! Ты опоздал на битву! – крикнули мы ему.

– Жаль, что я опоздал на эту битву, но на той горе сейчас начнётся хороший бой! – засмеялся он в ответ.

Я посмотрел в том направлении, куда он указал, и различил Кастера с его Синими Мундирами. Они сыпались по склону. Мне казалось, что их целый миллион.

– Вот где будет настоящее сражение! – сказал Неистовая Лошадь. – Не пропусти его!

Он был спокоен, он шутил. Он развернулся и умчался вниз по реке, и через некоторое время я увидел его верхом на пегой кобыле во главе его отряда, они переходили через брод. Он первый переправился через ручей. Я видел, что он управлял всем. Они подскакали к склону, и затем поднялась пыль, за которой я ничего не различил.

На следующий день я увидел наступавшего на нас с реки Медвежью Куртку (так индейцы прозвали генерала Майлса, но Короткий Бизон безусловно имел в виду генерала Терри, которого дикари нарекли Хромым Солдатом или Человеком Без Бедра). Эти солдаты чаще окапывались в земле и не умели хорошо воевать. На следующее утро они присоединились к людям Рино на холме. Индейцы прекратили бой и ушли.

За нами следовали три армии: Крук, Кастер и Медвежья Куртка (Терри). Если бы все они ударили по нам одновременно, дело повернулось бы иначе. Но они шли каждый сам по себе.

В день, когда мы увидели Медвежью Куртку (Терри), Неистовая Лошадь командовал нами. Он выслал разведчиков проверить, не следует ли Медвежья Куртка за нами. Оказалось, что нет. Его солдаты занимались сооружением носилок для раненых, чтобы переправить их к устью Большого Рога. Я был в числе тех разведчиков и сам докладывал Неистовой Лошади.

Следующий бой состоялся на Узком Перешейке. Пять вождей принимали участие в том сражении. Неистовая Лошадь, Бьющий Медведь, Носит Олений Убор, Пёс, Храбрый Волк. Никто из них не был командиром. Никто не совершил ничего выдающегося. Это была последняя битва, когда я видел Неистовую Лошадь в деле. Последний раз я видел там и Далёкого Выстрела. Многие Лакоты ушли с военной тропы после того боя. Лакоты называют эту схватку Сражением-В-Котором-Мы-Потеряли-Чёрные-Холмы. Шесть индейцев попали в плен, мы называем им пленниками Чёрных Холмов. Нападающий Медведь (Маленький Большой Человек) был одним из тех пленников.

После этого мы двинулись в северном направлении к Языковой Реке и выслали восемь человек для заключения соглашения с белыми. Наши посланцы наткнулись на лагерь Ворон, и пятеро из них погибли. Трое вернулись обратно. Затем случился бой, в котором погиб Большая Ворона. Неистовая Лошадь принимал участие в том бою, но я не видел его. Под ним был убит его конь. Он был в числе тех, кто сражался в арьергарде, прикрывая отступление людей. Большая Ворона, по имени которого названа битва, был из племени Шайенов. Шайены провели ту зиму с Неистовой Лошадью.

После этого мы направились к Скалистым Горам охотиться. Метис по кличке Большие Ноговицы (Джон Бруер) привёз трёх женщин, пленённых генералом Майлсом, и просил нас подумать над мирными переговорами. Большие Ноговицы происходил из Хункпапов и служил у Майлса переводчиком. Он проявил огромную смелость, приехав к нам. Его бы непременно убили, но Пёс вступился за него. Вокруг Пса в те дни было много воинов. Когда люди выяснили, зачем приехал Большие Ноговицы и что женщины не пострадали, находясь у солдат, люди успокоились. Покуда мы стояли там, Вороний Ястреб, Бегущий Огонь и Сабля прискакали к нам с посланием. Они хотели, чтобы мы приехали в агентство Красного Облака и прекратили войну. В то время мы узнали, что Неистовая Лошадь уже ждал возле ручья Палаточный Шест неподалёку от Пыльной Реки. Он был готов ехать в агентство. Итак, мы встретились на Пыльной Реке и приняли решение ехать в резервацию. Вожди Шайенов Две Луны, Лёд и Маленький Волк поехали в другом направлении.

Добравшись до истоков Пыльной Реки, мы повстречали Красное Облако в сопровождении сотни вождей. Они приветствовали нас: “Всё хорошо! Не бойтесь ничего! Смело поезжайте вперёд!” Несколько мужчин-скво были с ним, оба Джениса и другие. Настроение у всех было хорошее, никакой злобы. Приехав к Ручью Шляпы, мы выслали быстрых гонцов, сами же медленно поехали следом. На большой равнине неподалёку от форта Робинсон Неистовую Лошадь встретили Красное Облако и Белая Шляпа и два отряда кавалеристов. Они пожали друг другу руки. Неистовая Лошадь расстелил своё одеяло, чтобы Красное Облако мог сесть, а также вручил ему свою рубаху. Пёс сделал то же самое для Белой Шляпы. Это означало, что они сдались на милость этих двоих. Пёс подарил своего военного коня и седло Белой Шляпе. Так что никакой злобы не было по отношению к белым. За весь тот день Неистовая Лошадь сказал во время разговора: “Есть один ручей, который называется Ручей Бобра. Западнее его истоков лежит равнина. Я хочу, чтобы моя резервация была посреди этой равнины”. Он сказал, что там отличная трава для лошадей и дичи. Эта равнина лежит возле сегодняшнего города Жилетт в Вайоминге.