Текст книги "Все явное становиться тайным"

Автор книги: Андрей Трушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава XIII
ЯНАТАХА

Утро следующего дня выдалось довольно хлопотным. Подсевшие батарейки на будильнике подвели всю нашу семью – его несмелое пиликанье разбудило нас через полчаса после того, как нам было положено вставать, делать зарядку под бодренькую музыку «Радио Максимум», поглощать низкокалорийный завтрак и вышвыриваться по делам. Но вместо этого упорядоченного, как каждое будничное утро, конвейера: папа бреется, мама готовит завтрак, я, потягиваясь, встаю, у нас получилось броуновское, то есть хаотичное, движение жилых масс. Мама и папа, стеная: «О, Господи! Да как же это так?!», носились по нашей малогабаритной хибаре, то и дело сталкивались в коридоре, торопились как могли, но, несмотря на катастрофический цейтнот, успевали подгонять и меня. В результате меня выставили за дверь непричесанной, ненакрашенной и полусонной.

Чертыхаясь, на чем свет стоит, я сделала вид, что села в лифт, но нажала кнопку не первого этажа, а последнего. Выйдя там на лестничную площадку, я вывалила на подоконник свою косметику и принялась делать то, что должна делать каждая приличная девушка, выходя из дома в школу. Впрочем, чего тут обманывать, не для завуча нашей школы я старалась и даже не для себя лично, и даже не выпендривалась перед одноклассницами. Ясное дело, что сегодня нам предстояла встреча с Мамочкой, а мне вовсе не хотелось выглядеть перед ним жуткой уродиной, тем более на фоне таких девчонок, как Ирка и Ямаха. Хмурясь от боли, когда я пыталась расчесать свои кудри, я поглядывала во двор. Наконец я увидела, как папа и мама в развевающихся плащах летят стремглав к автобусной остановке. Значит, пора было идти и мне.

Я сгребла свой парфюмерный магазин в сумку и спустилась вниз. Встретиться мы договорились в небольшом скверике недалеко от нашего дома. Правда, «скверик» – это было сильно сказано, поскольку представлял он собой огороженную решеткой территорию, на которой произрастало три с половиной чахлых дерева. Но тем не менее ориентир это был неплохой.

Мамочка уже был там, и, конечно же, он был обут в свои любимые роликовые коньки. Ямаха запаздывала, и я догадывалась почему. Конечно же, она думает, что сегодня на встречу с Мамочкой придет не только она, но еще такие девчонки, как Натаха и Ирка, и ей не хочется выглядеть уродиной на их фоне. Только Ирка была уже на месте. Но, Боже мой, что это была за Ирка! Совсем не та уверенная в себе дива, намазанная с ног до головы, заштукатуренная по высшему классу. Ирка теперь представляла собой бледное, осунувшееся существо с волосами, забранными резинкой в конский хвостик.

Мне стало стыдно за то, что я утром думала больше о себе, чем об украденном Игорьке. Поэтому я, как могла, попыталась расшевелить Ирку.

Вскоре появилась и моя подружка собственной персоной. Надо сказать, что в тот день она превзошла саму себя. Было такое ощущение, что мы готовили не общевойсковую операцию в размере микрорайона, а выход на подиум торгового дома «Кристиан Диор».

Но как бы то ни было, Ямаха была настроена по-боевому. Это я поняла, когда увидела, что из ее сумки выглядывает конец какой-то то ли палки, то ли железной трубы.

– Вооружилась, – похлопала по своей сумке Ямаха. – Теперь пусть попробуют сунуться.

– Вы, девчонки, все-таки будьте поосторожнее, – миролюбиво предостерег нас Мамочка. – Они хоть и пацаны, но преступники. И, наверное, сами понимают, что их по головке за то, что они здесь творят, не погладят. Так что будьте готовы к тому, что сопротивление они могут оказать отчаянное.

Разговаривая о нашем деле и обсуждая различные способы поимки наших недругов, мы шагали по микрорайону к тому месту, где нас пытались грабануть в первый раз. Я показала Мамочке дорожку, которая вела вдоль детского сада, ту самую, печально знаменитую лестницу, рейлы которой нас тогда задержали, и тот самый дом, за углом которого скрылся роллер. Именно в этом доме и находился подвал, куда Леня Запорожец водил Ирку. Подойдя к серой махине панельного дома, мы остановились.

– Вот что, девчонки, – проинструктировал нас Мамочка, – идите обратно к скверу, потусуйтесь там. А я, поскольку на роликах, посмотрю – что там внутри. По крайней мере, не будем мелькать вместе.

Мы толпой двинулись обратно, а Мамочка быстро набрал скорость и, сделав изящный «кораблик», скрылся за углом.

Ждали мы его долго. Я даже продрогла и принялась расхаживать по асфальтовым дорожкам сквера, прежде чем увидела несущегося к нам на всех парах Мамочку.

– Ну что? Кого-нибудь видел? Заметил что-нибудь интересное? – набросились мы на Мамочку с вопросами.

– Стоп, стоп, стоп, дети! – отшутился Мамочка и плюхнулся на скамейку. – Давайте задавать вопросы дяденьке Мамочке по очереди. А лучше всего он сам сейчас все вам расскажет, и тогда, наверное, вопросов у вас не останется.

Какое впечатление сложилось у меня от этого подвала? Впечатление, прямо скажем, плохое. Самая натуральная «малина», если можно так выразиться. Пройти туда незамеченным практически невозможно. Пока будешь спускаться вниз, тебя засекут тридцать раз и услышат еще сто восемьдесят. Спрятаться внутри той комнаты, где собирается это хулиганье, тоже невозможно.

Ирка при этом согласно кивнула. Обстановочка в подвале, конечно, была еще та. И схорониться там действительно было негде, разве что прилепить себя широким скотчем к нижней части лавки.

– Но, – сделал паузу Мамочка, – ребята эти на авось не надеются, потому что подвал, как ни крути, кончается тупиком, и если их захотят поймать, то рано или поздно оттуда выкурят. Поэтому они сделали там запасной выход.

Ирка при этих словах ужасно удивилась:

– Надо же, а я ничего не заметила!

– А деревянный щит, который висел на стене?

Тут Ирка вспомнила, что, действительно, на одной из стен она видела старый деревянный пожарный щит, на котором когда-то висели багры, топор и жестяное ведро. Почему этот щит висел именно там и зачем он вообще был нужен в этом подвале, Ирка тогда не задумывалась.

– Так вот, – торжественно поднял палец Мамочка, – следствием было установлено, что щит этот – съемный.

– Как ты догадался? – захлопали мы с Яма-хой ресницами.

– Опять же очень просто. На стенах там царапины, будто сделанные гвоздем. Откуда им было взяться, кроме как из-за того, что в этом месте снимали и водружали обратно щит?

– Да в общем-то неоткуда – вряд ли кто-то ради удовольствия станет просто царапать стены, а не писать что-нибудь вроде «Nirvana Forever».

– Вот и я так подумал, – добавил Мамочка, – поэтому попытался снять щит со стены. И, надо сказать, у меня это довольно легко получилось. И, как вы думаете, что я увидел за ним?

– Дверцу для золотого ключика, – довольно мрачно пошутила я.

– Нет – все гораздо банальнее!

– Люк вентиляции, – высказала предположение Ирка.

– Почти попала в точку, – улыбнулся Мамочка. – Там просто было когда-то окно, забранное решеткой. Окно выводит под один из балконов. Так что у этих ребятишек, которые выломали решетку из гнезда, всегда есть запасной вариант, чтобы смыться. Но, поскольку они, что мы об этом проведали, не знают, то ситуация складывается пока в нашу пользу. Я придумал несколько хитрых штук, чтобы заставить этих ребят отвечать на наши вопросы. Самая большая проблема состоит в том, чтобы собрать их в одном месте, а не гоняться за ними по всему микрорайону. Но раз уважаемые коллеги, – тут он поклонился в нашу с Ямахой сторону, – считают, что этих жуликов можно поймать на самолюбии и они снова, как глупые щуки, акулы и барракуды, клюнут на живца, то, надеюсь, в этот раз они попадутся раз и навсегда. Не будем откладывать охоту – вперед!

Глава XIV
ИРКА

Мамочка болтался по подвалу, где обосновались роллеры, довольно долго. Пока не появились «хозяева», он еще и еще раз дотошно осматривал каждый уголок их малопривлекательного каземата. Наконец он вынул из своего рюкзака какие-то хитрые приспособления и начал мастерить ловушки. Он вскрыл две двери чуланов, которые выводили в коридорчик, располагающийся между выходом в подъезд и штаб-квартирой банды имени «InLine». В первом чуланчике он спрятал необходимые ему вещи, а из другого провел к батарее центрального отопления тонкую леску. Одним концом она была привязана к трубе в коридорчике, а другим – к железной стойке внутри сарайчика. Пока леска > лежала на земле, она была абсолютно незаметна и никому не мешала, но стоило ее натянуть и…

На такие хитрые ловушки и рассчитывал Мамочка, потому что понимал, что численный перевес и физическая сила в предстоящей операции будет вовсе не на их стороне.

Ямаха и Янатаха тем временем осмотрели щит, который закрывал запасной выход на улицу. У них тоже были кое-какие идеи по поводу ловушек.

Когда приготовления были закончены, девчонки и Мамочка вернулись домой к Ямахе…

И вот наступил час «Ч». Ямаха и Янатаха переоделись и, глубоко выдохнув, как перед заплывом на два километра, вышли в коридор.

Честно говоря, я бы на месте девчонок уже сто тысяч раз пожалела, что решила мне помогать. В конце концов они вовсе не заканчивали ни Высшую школу милиции, ни даже краткосрочные курсы для начинающих участковых. И вот ведь странная вещь – нельзя даже сказать, чтобы мы были большими друзьями. В наше время от людей можно ожидать, что, увидев тебя в беде, они не просто пройдут мимо, но еще помогут тебя поглубже утопить… Тем не менее Ямаха и Янатаха оказались слеплены из другого, несовременного, теста.

Сам ход операции решено было не усложнять. Подсадной уткой стала обряженная в рыжий парик Ямаха, которая, беззаботно махая своим ри-дикюльчиком, начала фланировать по микрорайону.

Я, Мамочка и Янатаха старались не упускать ее из виду, чтобы в случае осложнений успеть помочь.

Ямаха уже трижды совершила круг почета между своим домом и местным супермаркетом, но никто по ее душу не объявлялся. Она купила мороженое, присела на лавочку, прищурилась, глядя на солнце и, откинув волосы со лба, стала загорать.

Расслабились и мы.

Оказалось, что ловить преступников не так-то просто. Не только во время вламывания в их «малину» и скручивания рук, но и во время непосредственного ожидания в засаде, когда нервы натянуты, как струна, и не знаешь, в какой момент произойдет то, чего ты ждешь и боишься.

Конечно, по закону подлости, именуемому проще «законом бутерброда», самое неприятное случилось именно тогда, когда мы все потеряли бдительность. Из-за заборчика детского сада, неслышный и легкий, как облако, выскочил какой-то пацан, и Ямаха даже не успела оглянуться на легкий шелест его роликов, как он подхватил со скамейки ее сумочку и был таков.

– Ах ты, гад! – с искренним возмущением закричала Ямаха и метнула в сторону вора недоеденным мороженым.

Хотя и существует предубеждение, что девчонки не умеют кидать камни и разные другие предметы, подвернувшиеся под руку, так же хорошо, как и мальчишки, но в данном случае это предубеждение было развеяно в прах метким попаданием Ямахи прямо в голову роллера.

Испуганный ударом холодного липкого предмета о темечко роллер пустился наутек. Ямаха, делая вид, что пытается его догнать, двинулась за ним, но постепенно отстала. Она схватилась за бок, будто у нее вдруг там ужасно закололо, и стала кричать вслед вору что-то обидное. Получалось это у Ямахи настолько артистично, что мне в голову закралось подозрение: а может, и на самом деле у нее закололо в боку и она не в состоянии бежать дальше?

Краем глаза я заметила, как в прогале между домов, куда направлялся роллер, мелькнула тень Мамочки. Как только роллер заехал за угол уже известного нам дома, Ямаха как ни в чем не бывало развернулась и побежала к трансформаторной будке – бетонному кубу, который монументально возвышался посреди двора, как скульптура какого-то модного абстракциониста. Именно в этом месте мы условились встретиться.

Наши обязанности были распределены. Мамочка взялся блокировать основной выход из подвала, а мы, чтобы не выпустить оттуда особо хитрых воришек, должны были дежурить у запасного.

Как мы выяснили позже из рассказа Мамочки, происходило в подвалах следующее.

Как только роллер заехал за угол, он огляделся и, не увидев за собой хвоста, нырнул в подъезд. Там он быстро раскрыл Ямахину сумочку и, увидев, что в ней находятся деньги (правда, к счастью, пересчитывать их ему было некогда), заспешил вниз к своим товарищам-подельникам.

Мамочка в это время наблюдал за ним сверху – с пролета лестницы между первым и вторым этажами. Как только роллер скрылся, Мамочка последовал за ним. Он легонько приоткрыл дверь, заглянул в коридорчик подвала. Там уже никого не было. Тогда Мамочка быстро снял свои коньки, прислонил их к стене коридорчика и в одних носках, будто бесплотная тень отца Местного Слесаря, заскользил по коридору. Заглядывать в комнату он не собирался, ему достаточно было слышать то, о чем там говорили.

Там, судя по голосам, сидели четыре человека.

– Лысый, дай сумку сюда! Да дай сюда, говорю тебе! Щас посмотрим – девка или тетка была.

– Девка, – буркнул Лысый, а потом, почувствовав себя уже в полной безопасности, более жизнерадостным голосом добавил: – Мороженым в меня швырнула, зараза. Прямо в башку попала.

– А ну-ка покажь! – отреагировал на это кто-то.

Лысый, видимо, продемонстрировал результаты меткого броска Ямахи, и компания заржала, увидев безобразные коричневые пятна шоколада на блондинистой голове Лысого.

– Это тебе родимое пятно, на память! – щелкнул кто-то Лысого по макушке.

Тот, видимо, отмахнулся, и в комнате началась легкая потасовка.

– Ладно, харэ, пацаны! – скомандовал кто-то громким голосом. – Давайте бабки считать и уходим отсюда.

У Лысого отняли его добычу и, раскрыв сумку, вывалили все, что в ней было, на пол. По бетонному полу, противно скрипя, проехалось зеркальце, звонко раскололась пудреница, звеня, покатились медяки и, шурша, посыпались купюры.

– О-о-о, – разочарованно протянул Лысый, – да тут одна мелочь. На две бутылки пепси-колы не хватит.

Мамочка понял, что пора действовать. Как бы у этих ребят не сверкнула в голове мысль, что неспроста они два раза подряд вытягивают пустышку. В три прыжка он добрался до двери сарайчика, неслышно открыл щедро смазанную заранее в районе петель дверь, накинул леску на специальный крючок, отчего она, звонко тенькнув, приподнялась над полом сантиметров на пятьдесят.

Затворив дверь и взяв в одну руку свои ролики, а в другую – банку с маслом, Мамочка на цыпочках подкрался ко входу в комнату, где пацаны, готовясь встать, уже тушили свои бычки, и диким голосом заорал:

– Менты! Линяем!

Услышав эту фразу, я, как мы и договаривались, тут же нажала на кнопку магнитофона, где была записана милицейская сирена. Поскольку стояли мы с Ямахой у самого окна, где у роллеров был замаскированный выход, не услышать этот сигнал они не могли.

– Милиция! – испуганно взвизгнул кто-то, и вся толпа бросилась к выходу.

Наш психологический расчет строился на том, что, услышав сирену около запасного выхода, роллеры первым делом побегут к выходу через подъезд. Мы не ошиблись – они действительно рванули туда, да с такой силой, что первый роллер, налетевший на леску, взмыл довольно высоко в воздух и брякнулся так, что остался лежать неподвижным. Сверху на него попадали его друганы, из подвала донеслись какие-то дикие крики.

Позже двое из четверки попытались пробиться наверх, но их коньки заскользили на масле, которым Мамочка щедро полил лестницу, и они полетели вверх тормашками.

Когда первый, самый нетерпеливый роллер, который спикировал через леску, очнулся, руки его уже были связаны за спиной, коньков на ногах не было. Он с трудом повернул голову, в которой то и дело вспыхивали картинки наплывающего на него бетонного пола, и увидел своих двух приятелей, упакованных так же красиво, как и он сам.

Четвертый член этого криминального квартета оказался самым хитрым. Увидев, что Лысый, а именно он налетел первым на леску, лежит неподвижно, а двое других слетают с лестницы вниз со скоростью, достойной чемпионов мира по бегу на льду, он рванул к запасному выходу, сдернул со своего места пожарный щит, ухватился руками за бетонную плиту, оттолкнулся ногой от лавки и выглянул наружу. Вот так мы и встретились нос к носу с Леней Запорожцем.

Увидев нас, он как-то по-детски ойкнул, заморгал глазами, но, заметив, что нас всего-навсего трое и милиции поблизости не наблюдается, он облокотился на локти и стал вылезать наружу. Однако я была так рассержена, что взяла его за волосы, дернула как следует сначала на себя, а потом толкнула его обратно в подвал. Грохнулся он здорово и громко.

Пытаясь обо что-нибудь упереться правой ногой, он попал на край лавки, но та вывернулась из-под него. Левой ногой он наступил на пожарный щит, в результате чего внизу под ним оказалась лавка, а сверху его прихлопнул щит. Пока, охая и испуганно озираясь, он выбирался оттуда, Мамочка доупаковывал третьего роллера. Леня с испугу еще пытался сунуться в окно, но его так же немилосердно, как и я, спихнула вниз Янатаха.

– Девчонки, да вы вообще, что ли, озверели! – заорал он, в третий раз кидаясь на приступ амбразуры.

Но оттуда его, уже за ноги, стащил Мамочка. Церемониться с ним он не стал. Удар в челюсть отбросил Запорожца к стене, он шмякнулся об нее головой и как-то неуклюже, как тюфяк, сползший с кровати, брякнулся на землю. Мамочка вытянул из петли джинсов, где у него висели какие-то обрывки, веревочку, загнул руки Запорожца за его спину, перевязал ему запястья, потом пропустил «упаковочный материал» между запястьями, туго затянул узел, а остаток веревки петлей закинул Запорожцу на шею. Далее он снял с него роликовые коньки и поставил их в рядочек к тем трем парам, которые он экспроприировал у членов его банды.

– Компец! – крикнул нам в окошко Мамочка. – Спускайтесь сюда, только осторожнее – там на ступеньках масло, а леску я сейчас уберу.

Когда мы вошли в логово банды, сами преступники уже представляли собой весьма плачевное зрелище. Будто малыши перед вызовом к директору, они сидели на поднятой Мамочкой лавке и зябко перебирали разутыми ногами.

– Вам чо надо?! Чо надо-то?! – заорал вдруг Лысый, разбрызгивая слюну и заикаясь. – Мы вот ща-щас в милицию по-пойдем. И-и все!

– И все! – миролюбиво согласился Мамочка. – И будет вам – все! И впаяют вам условный срок: за грабеж – раз, за хулиганские действия – два и за то, что все это осуществлялось не в одиночку, а группой – три. Иди-иди, Вася! – процитировал он фразу из знаменитого фильма «Джентльмены удачи». – Тебе там макарон по-флотски дадут и по шее еще добавят.

Остальные пацаны, включая Леню Запорожца, угрюмо молчали.

Ямаха, скептически оглядев разбитую вдребезги пудру, собрала свои деньги и оставшуюся в живых парфюмерию в сумку, потом посмотрела на Лысого, замахнулась, но, увидев у того в глазах испуг, только усмехнулась и отошла в сторону.

– Ладно, парни, – присел на корточки перед рядом пацанов Мамочка, – давайте говорить серьезно. Поскольку времени у нас нет, рассусоливать мы не будем. Что вам грозит – вы и сами прекрасно понимаете! Мало того, что мы лично можем дать показания против вас по поводу последней кражи, но мы знаем еще о нескольких случаях. Так что свалить все на хулиганку не удастся – так и знайте. Если хотите, могу процитировать вам соответствующие статьи Уголовного кодекса, но можете поверить мне" на слово – меньше пяти лет вам не дадут даже за взятку. Так что отвечайте сразу чистосердечно – может быть, тогда договоримся. Где Игорек?

Пацаны, будто мокрые петухи на насесте, сидели нахохлившись, и никто из них на слова Мамочки не отреагировал.

– Где Игорек?! Где пацан, которого вы украли?

– Какой па-пацан? – округлились глаза у Лысого. – Ты чего, совсем, что ли, сви-вихнулся?

Тут я заметила, что Мамочка перепугался не на шутку. Щеки его побледнели, а уши налились пунцовой краской.

– Как какой?! Вот ее брат! – ткнул он пальцем в мою сторону.

– Никого мы не… крали. Мы чо, гангстеры, что ли? – прохрипел маленький низенький парнишка.

И я почувствовала в его голосе искреннее недоумение.

– Ладно, начнем с тебя, Запорожец, – обернулся к моему недавнему приятелю Мамочка. – Ведь именно ты навел свою банду на Ирин след.

– Какую банду?! – завизжал Леня. – Мы только катаемся на роликах. И никакая она не моя. Я этих кабанов вообще второй раз в жизни вижу!

– Ну ты козе-ел! – изумленно посмотрел на Леню Лысый. – А кто нам обещал, что всех отмамажет в случае чего?!

– Ниче я тебе не обещал! Я вообще не знаю – как тебя зовут-то!

– Да заткнись ты, Запор, – оборвал его коренастый парнишка. – Слушайте, – посмотрел он на Ямаху, Янатаху и меня. – Конечно, все получилось по-дурацки как-то, и самое неприятное, – покачал он головой, – то, что поймали нас, считай, девчонки. Но ничьего брата мы не крали. Это я вам говорю точно – отвечаю!

Я смотрела на всю эту гоп-компанию и верила и не верила в их слова. Верила, потому что трудно было понять, почему, попав в такое затруднительное положение, они не желают выйти сухими из воды. Кроме того, в их словах мне не удалось услышать ни оттенка фальши или лжи. А не верилось, потому что все внутри меня сопротивлялось тому, что мы напали на ложный след и вместо того, чтобы выручить Игорька, делаем его положение все хуже и хуже.

– Ну дела-а! – встал со своего места Мамочка и прошелся по диагонали комнаты. – Слушай, а ты никого из них не узнаешь? – обернулся он ко мне. – Нет здесь того парня, который к тебе подкатывал и про брата говорил?

– Точно нет, – покачала я головой. – Того я даже в цирке в гриме клоуна узнаю – уж такая противная морда. Хотя и эти не лучше, – выразительно посмотрела я в сторону Лени.

Он сидел красный, как пожарная машина, и кусал губы. Теперь уже все роллеры понимали, что вляпались по-крупному, и настроение у них упало ниже нуля. Но и у нас оно было не солнечным. Оказалось, что после стольких трудов и опасностей мы пришли к тому, с чего начинали. То есть с полного незнания того, кто и как похитил Игорька. Нужно было что-то срочно решать, и теперь уже не только роллерам необходимо было выкрутиться из этой ситуации, но и нам. То, что Мамочка надавал им по мозгам, было, конечно, правильно, но что было делать дальше – вызывать милицию или отпускать их? И то и другое было бы не блестящим решением.

Мамочка потеребил себя за губу, вздохнул и еще раз осмотрел всю воровскую общину.

– Значит, так, – подвел он итог разговору. – Эта сумка, – показал он в сторону Ямахи, – с вашими отпечатками пальцев будет храниться в надежном месте. В любой момент мы дадим в милиции показания, и не рассчитывайте на срок давности. Поскольку возиться с вами у нас нет ни времени, ни охоты, сейчас вы отсюда пойдете по домам. Чтобы через три дня деньги, которые вы украли у этих девчонок, – мотнул он в нашу сторону, – и у пенсионерки, как ее звали? – обернулся он к Янатахе.

– Марья Семеновна, – подсказала та.

– Так вот, чтобы деньги, которые вы взяли у Марьи Семеновны, оказались у нее. Как вы это сделаете – положите перед дверью и позвоните или отправите по почте – ваше дело. Это первое. Второе – если я еще хоть раз услышу, что в этом микрорайоне какие-то подростки вырывают у теток сумки или шарят по карманам, знайте, что искать начнут с вас. А теперь идите отсюда к чертовой матери!

С этими словами Мамочка вынул из кармана выкидной нож, разрезал веревки у наших пленников и отошел в сторону.

Сначала я испугалась – а вдруг, подумала я, они сейчас кинутся на Мамочку и отдубасят его как следует, заодно и нам достанется. Но вся четверка воров была так перепугана, что, шмыгая носами и стараясь не смотреть в нашу сторону, прямо в носках, подхватив свои коньки из угла, они прошли по коридору, поднялись наверх и мгновенно исчезли.

– Что ж теперь делать-то? – упавшим голосом сказала Янатаха и села на скамейку.

Я ничего не. могла ответить ей, потому что слезы ручьем лились из моих глаз. Меня охватило отчаяние.