Текст книги "Успеть, чтобы выжить"

Автор книги: Андрей Таманцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

6

До Москвы долетели без происшествий. А если не считать ноющей боли в ноге Боцмана, – то и без проблем. Ольга и Настена держались молодцом. В аэропорту Артист взял такси, чтобы развезти всех своих подопечных.

Когда там, еще на яхте старого Туны, Пастух предложил ему отправиться сопровождать Ольгу и Боцмана, Артист согласился почти сразу. А почему бы и нет?

Самое сложное они уже сделали. Как там сложится в Амстердаме, будет удача на их стороне, нет ли, уже и сейчас понятно, и в любом случае войны там не будет. Так что прав командир: теперь они и втроем – сила. Проблема оказалась совсем не там, где ждал ее Пастух. Проблема была в Боцмане. В отличие от Артиста категорически отказался оставлять друзей Боцман. Но тут-то Пастуху было проще – как ни крути, а Боцман был все-таки ранен, и рана то и дело давала о себе знать. Боцману совершенно необходим был госпиталь. Док категорически настаивал на этом, он даже знал уже, куда Артист должен его доставить – он дал Семену телефон своего друга, армейского хирурга, работающего в институте Вишневского. Артисту предстояло сдать Боцмана в надежные руки этого хирурга, и только после этого душа у всех за Боцмана могла быть спокойна… «А здесь, в открытом море – что мне делать с его раной?» – добавил Док. «Почему в открытом море? Хочешь Турция рядом, хочешь Греция, хочешь Италия», – проворчал Боцман. "Исключено! – закончил спор Пастух.

– В этом районе, а тем более в странах НАТО никто из нас в ближайшее время не появится. Разве что только вот сейчас, всего на несколько часов, пока Али решает проблему с самолетом и пока мы не отправим вас в Москву. Виз нет, паспортов у Ольги и Настены нет, тут никуда не денешься – вылетать можно только из Турции…"

Артисту казалось, что он сразу понял, почему с самого начала Пастух предложил именно ему сопровождать девчонок и Боцмана, хотя, конечно, вслух командир не сказал об этом ни слова. У него же в Москве осталась Сашка, а ведь с ней тоже всякое может случиться! Конечно, ехать надо Артисту. И потом, есть ведь еще Дядька Покрышкин, который положился на них и ждет дальнейших указаний. Да и Голубкову не помешает узнать, что с ними и как у них идут дела. Пора бы скорректировать действия. Так что дел у Семена в Москве будет едва ли не побольше, чем у ребят в Амстердаме.

…Первым делом Артист заехал в хирургический институт Вишневского, разыскал там приятеля Дока, все ему рассказал, разъяснил и со спокойной душой оставил Боцмана на его попечение – ворчащего и брыкающегося Боцмана пришлось чуть ли не силком затаскивать внутрь госпиталя… Теперь Ольга и Настена. Надо было срочно встретиться с Голубковым и, кроме всего прочего, оставить на него женщин.

Так спокойней. Да, но где им быть, пока он будет искать Голубкова, договариваться с ним, подробно рассказывать о том, что за это время произошло?

Пока Голубков что-нибудь придумает? А вообще, что он придумает? Где он их оставит? С кем? Голубков-то, может, и присмотрит, но не к себе же домой Ольгу с Настеной повезет! В Затопино им тоже нельзя… Секунд очку, а почему, собственно, нельзя? Нет, вот именно в Затопино и отвезти, договорившись с Голубковым о надежном присмотре? А заодно и Дядьку Покрышкина туда, и Сашку. До тех пор, пока все не уляжется и не утрясется. Вот так. И ему спокойнее, и всем остальным. И главное – руки развязаны, если что.

Семен попросил таксиста остановиться у первого же таксофона и вышел позвонить. Теперь план у него сложился окончательно, только сперва он должен был найти Александру, а уж потом назначить встречу Голубкову.

Артист набрал номер телефона клуба, но там ему сказали, что Сашка дома.

Артист набрал номер телефона в Сашкиной квартире. Гудок, другой, третий… Наконец трубку сняли, и он услышал голос Александры:

– Але… – Сашка! Это я, привет!

– Здравствуй… Какой-то странный голос у нее был, словно случилась катастрофа. Никогда она так сухо не отвечала. Все-таки столько времени не виделись… Она ему что, не рада, что ли?

– Что-то случилось? – спросил Артист. В голову немедленно полезли всякие нехорошие мысли.

– А?.. Да нет… тут… ничего… – Сашка!

– Сем… – Голос вдруг задрожал, она всхлипнула и неожиданно забормотала приглушенной скороговоркой:

– Не приезжай сюда, я… Дальше она не успела.

Послышался какой-то шум, какой-то раздраженный мужской голос, а потом… А потом раздался выстрел, и все прервалось короткими гудками.

Пораженный до глубины души Артист еще несколько секунд бессмысленно держал в руках «пикающую» трубку. А потом бросил ее и кинулся с места к машине, назвал на ходу адрес Александры и велел водителю гнать как можно быстрее.

– Что случилось? – спросила Ольга.

– Не знаю… пока… – сквозь зубы сказал он, хотя уже понимал, что знает и смертельно боится, что все так и окажется, как он догадался… Через двадцать минут машина подъехала к дому.

– Ждите меня здесь, – приказал Артист. Выскочив из машины, он ринулся в подъезд. На одном дыхании взлетел на третий этаж, где жила Сашка, позвонил длинным звонком и прислушался. Когда у самой двери послышались шаркающие, едва слышные шаги и в дверном глазке что-то мелькнуло, Артист машинально сместился в сторону. И в эту же секунду из квартиры, делая дырки в двери, грохнули один за другим три выстрела.

– Уничтожу, сука! – заорал кто-то за дверью.

– Попробуй! – крикнул в ответ Артист, отходя медленно назад. – Ну, что же ты? Ты стрелять-то хоть умеешь, козел?!

Еще два выстрела.

И опять не по адресу.

Неожиданно Артист решился. Разбега ему должно хватить, а дверь самая простая, хлипкая, ничем не укрепленная. В конце концов, если с Сашкой что-то случилось, так чего ему теперь бояться за свою шкуру?

Короткий разбег, и Артист со всей, что только смог выжать из себя, силы саданул по двери. Дверь с грохотом обрушилась в квартиру, и в эту же секунду раздался еще один выстрел, который всего лишь слегка задел руку – ее будто ущипнуло. Стрелявшему пришлось хуже – его отбросило к противоположной стенке коридора. Этой мгновенной паузы Артисту хватило, чтобы вскочить на ноги и метнуться на него. Но человек с пистолетом все же успел вскинуть руку и нажать на спусковой крючок.

Щелчок.

Выстрела не последовало.

«Этот идиот даже не сообразил, что у него заканчиваются патроны!» – ликующе подумал Артист, обрушиваясь на врага сверху всем телом. Человек не использовал свой шанс – человек был немедленно уничтожен. Несколько ударов, и его безжизненное тело обмякло на полу.

И только когда все было кончено, Артист понял, кто перед ним. На полу лежало тело того самого человека Крымова, его телохранителя Алексея. Как же так?.. С какой стати он здесь, у Сашки?! Но думать у него сейчас времени не было – Артист помчался в комнату и тут увидел сразу обоих – и Покрышкина и Александру. У дядьки Павла была прострелена голова, тело его в неестественной позе скорчилось в углу комнаты. Он был мертв. Видимо, как только этот гад добрался сюда, он тут же убил дядьку Павла, а Александру заставил ждать телефонного звонка – чтобы выйти на них, на всех ребят. Этот крымовский палач был уверен, что они свяжутся с ней. И он, честно говоря, не ошибся.

Боже, сколько же Сашка была под дулом пистолета этой гниды в ожидании звонка? День? Два?

Артист нагнулся к ней, бережно приподнял ее голову… Сашка была жива! Жива!

Неизвестно, что тут произошло между ними, может, она попыталась вырвать у него пистолет из рук, когда предупредила Артиста, и разозленный Алексей решил ее убить, может, что-то еще. Но так или иначе, а выстрел пришелся ей в грудь, но ближе, слава Богу, к плечу, а не к сердцу.

Артист бросился к телефону и вызвал «скорую».

Потом принялся лихорадочно, как мог, обрабатывать рану. Он должен был вытащить ее! Артиста вдруг пронзила новая мысль: а ведь Алексей запросто мог пристрелить его – там, в прихожей. У него просто не хватило обоймы, а не хватило ее потому что он потратил несколько выстрелов на Покрышкина и на Сашку. Выходит, Александра приняла на себя выстрел, который должен был убить его!

«Скорая» приехала на удивление быстро. Сашку погрузили на носилки и увезли, взяв с Артиста показания и пообещав обязательно прислать милицию. Но пока суд да дело, Семен позвонил Голубкову. Теперь надо было не только сообщить полковнику о Пастухе и действиях команды, теперь полковник должен был утрясти все и здесь тоже – при таком раскладе с милицией шутки плохи. Перестрелка, два трупа, тяжелораненый… Хватит Голубкову сидеть в кабинете, пусть поработает. А то у него, Артиста, совершенно нет никакого желания объясняться с ментами: что да как тут произошло. Артист снова стал Семкой Злотниковым и сейчас больше всего на свете хотел просто отдохнуть.

Из машины примчалась к нему взволнованная Ольга – тоже, елки-палки, чудачка: мол, услышала выстрелы и забеспокоилась. Артист тут же отправил ее обратно, сунув денег и приказав возвращаться вместе с Настеной в Затопино.

– Видишь, Оля, что тут у меня… Я сейчас свяжусь с Голубковым. Так что не волнуйся, он вас там прикроет. Езжайте и ждите его или его людей.

В тишине, когда «скорая» уже умчалась, а милиция еще не приехала, когда переволновавшаяся Ольга отправилась с Настеной к себе домой, в Затопино, Артист разыскал наконец Голубкова и подробно рассказал ему о последних и самых последних событиях.

– Я все понял, – ответил полковник. – Думаю, надо сделать так. Догоняй Ольгу и побудь вместе с ней в Затопино. И выспишься там заодно как следует. А я сейчас отправлю в эту квартиру своих ребят. Они разберутся… А завтра—послезавтра и в Затопино кого-нибудь вам пришлю…

7

Амстердам оказался до ужаса похож на родной Питер, только в гораздо лучшем исполнении. Видимо, в свое время визиты царя Петра в Голландию оказали решающее влияние на проектирование северной столицы. Можно даже предположить, что Санкт-Петербург сейчас запросто мог бы выглядеть точно так же, если бы все в истории нашей страны шло без вмешательства господ Ульянова и Троцкого. А интересно, что бы получилось, если бы Петр Алексеевич поехал тогда учиться уму-разуму не в Голландию, а скажем, в Италию?

Впрочем, Пастуху, Доку и Мухе было совершенно не до исторических экскурсов и размышлений об архитектурных красотах.

Их мысли были сосредоточены на другом, и это не позволяло им благодушно любоваться окружающей действительностью. Хотя, надо сказать, жизнь в нидерландской столице оказалась настолько яркой, что все запоминалось само, и проигнорировать эту самую окружающую действительность было совершенно невозможно. Так что от города у ребят навсегда остались пусть смутные и отрывочные, но абсолютно конкретные впечатления: обилие туристов и исключительно, как говорится на современном жаргоне, отвязанная, без комплексов, молодежь со всего мира. Обязательные клумбы с тюльпанами. Обилие велосипедистов.

Писсуары, торчащие прямо из стены посреди улицы, и почтенные голландцы, писающие в них без тени смущения, тем самым невольно оказываясь похожими на родных московских алкашей, которых этот процесс тоже нисколько не смущает. В одном кафе, куда ребята зашли перекусить, им вместо меню подали список сортов марихуаны… Одним словом, Голландия, раньше других стран вставшая на тлетворный путь буржуазного развития, радостно и беззаботно загнивала, издавая сладковатый запах «травки» и не менее сладкий аромат герани, цветущей практически на каждом окне. Ну и, безусловно, знаменитый квартал «красный фонарей», где ребята остановились в небольшой гостинице в целях соблюдения конспирации. Появление трех мужчин неопределенной национальности и смутным родом занятий там не вызвало ни у кого никакого подозрения. В этом месте появлялись разные люди… На Амстердам опускались сумерки. Над черепичными крышами зажигалась яркая неоновая реклама, каким-то образом умудрявшаяся гармонировать со средневековой архитектурой города. Тысячи туристов выплеснулись на узкие улочки в поисках очередных развлечений. Пастух, Муха и Док не спеша брели по набережной одного из многочисленных каналов. Тихо шелестела листва столетних лип. Где-то играла музыка. Но все эти прелести проходили мимо них.

Поначалу, после успешной операции в водах Сицилии и освобождения семьи Пастуха, все дальнейшие действия казались им простыми и предельно ясными. Они прибывают в Амстердам. Срывают операцию Бюро стратегического анализа и планирования Объединенного военного командования НАТО и спокойно возвращаются домой. На деле же все оказалось несколько сложнее.

Что они знали? Что в многомиллионном международном мегаполисе должно произойти некое событие, о месте и времени которого имеется довольно приблизительная информация. Единственное, что им было известно более или менее определено, – так это то, как ожидаемое событие должно осуществиться технически:

Интерпол собирается накрыть контейнер, пришедший из России в морской порт Амстердама для погрузки и дальнейшей транспортировки морем. Но Амстердам крупнейший в мире порт! Поди найди среди десятков километров причалов и сотен судов один контейнер. Да тут в сутки проходят тысячи таких, как он! Было от чего задуматься.

– Давайте-ка порассуждаем, – предложил Док, раскуривая замечательную голландскую сигару, купленную только что на углу.

– Давай, – без энтузиазма согласился Пастух.

– Что мы имеем? Тот человек во Флоренции сообщил через тебя, что операция приурочена к визиту с Востока. Китайский премьер прибывает в Москву послезавтра, если, конечно, газеты не врут.

– Эх, мало двух дней, – вздохнул Муха.

– Ошибаешься, Олежек, нет у нас двух дней. Ведь цель операции – сорвать визит, а значит, нужно время для того, чтобы раздуть скандал. Газеты там, телевидение. Ну и, кроме того, все-таки необходимо дать китайцам время на размышления и переваривание информации. Так что еще больше суток долой. – Док сделал живописный жест рукой, как бы показывая, куда именно долой. – Вот и получается, что операция должна пройти сегодня ночью. Такие вот пироги… – А у нас никаких зацепок. – Пастух раздраженно сплюнул себе под ноги.

Седой благообразный старичок в сюртуке и котелке, сидящий на скамейке, укоризненно покачал головой.

– Извини, дядя, больше не буду, – произнес Пастух в сторону старика по-русски.

– Ты уж поосторожнее, – попросил Док, – у них тут за такие штуки можно и в полицию загреметь. Нам только этого не хватало для полного счастья… И потом, зацепки-то у нас как раз есть. Проблема не в этом. Непонятно, что нам с этими зацепками делать… Хотя… – Док вдруг остановился и уставился на вывеску у входа в какое-то заведение.

– Что? – спросил Муха.

– Ну-ка, давайте-ка зайдем вот в этот бар.

– Хочешь нахлестаться? – пошутил Пастух. – Напьемся завтра, когда прочтем утренние газеты.

– Чудак, это не просто бар, – усмехнулся повеселевший Док.

Бар действительно был не совсем обыкновенный. С первого взгляда он напоминал скорее офис, чем питейное заведение. Небольшой зал был разделен легкими перегородками, и в каждом таком отдельном закутке стоял компьютер.

Посетители, в основном молодые люди в разноцветных майках и кепках—бейсболках, с увлечением стучали по клавиатуре и ерзали «мышью» по коврикам. Только при более подробном рассмотрении становилось ясно, что это все-таки бар. Здесь имелась замечательная стойка с пивом и всякими напитками, по залу разносили кофе, а в воздухе попахивало «травкой».

– Ты бы меня еще на дискотеку привел, – пошутил Пастух, но настроение его значительно улучшилось, потому что он начал понимать план Дока.

– Это лучше, – подтвердил его мысли Док. – Это же Интернет—бар, а вот эти отвязанные люди – «хакеры». Фанаты компьютеров. Улавливаешь?

– Покопаться как следует в компьютерной сети порта?

– Конечно! По-моему, это единственный выход.

– А кто… Но договорить Пастух не успел, потому что его перебили.

– Ха! – раздался вдруг возглас из одной кабины. – Чуваки, вы из Совка?

Из-за перегородки высунулся парень в потертой кожаной куртке.

– Ты тоже, смотрю, не местный, – ответил Муха.

– Ясное дело, – согласился парень. – Подваливайте ко мне. Разрешаю, если прихватите пива. – Парень снова исчез за перегородкой.

Они не стали ждать нового приглашения. Взяв четыре кружки пива, подсели к словно из-под земли выскочившему земляку. Тот, не отрываясь от какой-то, наверное, страшно интересной переписки по Интернету, успевал беззаботно болтать, прихлебывая при этом из кружки.

А когда они выставили еще пива, выяснилось, что московский студент Паша Гриншпун уже третье лето подряд отправляется потусоваться в Европу. В первый раз он проделал это нелегально. Без копейки денег он добрался автостопом до Англии, где завязал множество веселых знакомств. Теперь он уже исправно оформлял визу.

Надоело бегать от полиции. Сейчас вновь отправился на туманный Альбион к друзьям в Уэльс, но застрял на неделю в Амстердаме.

Будучи в душе отчаянным «хакером», он не мог не воспользоваться случаем, чтобы вволю не покопаться в местных компьютерных сетях.

– А это правда, что ваш брат «хакер» может в любую дырку залезть? – осторожно начал прощупывать почву Док.

– Ну, если постараться, да если есть время и классная машина, то можно, – ответил Гриншпун и, усмехнувшись, добавил:

– А вам какая именно дырка нужна?

Банк? Или в Пентагон пробиться хотите?

– Нет, в Пентагон не хотим, – серьезно ответил Док. – А вот в местный порт хотелось бы.

– Ага. – Парень оторвался от экрана и внимательно посмотрел на собеседников:

– Возникли проблемы?

– А ты хотел бы узнать о наших проблемах? – ответил вопросом Пастух.

– В общем, не очень… – Значит, о нас? Ну, как тебе объяснить… Мы, конечно, себе на уме. Но сейчас оказались в затруднительном положении… – А, я понял! – обрадовался Паша Гриншпун. – Вы шпионы?

– Нет, – рассмеялся Пастух. – И не бандиты. Но люди при деньгах. Понимаешь, Паша, мы действительно оказались в очень затруднительном положении. Объяснять долго, да и не к чему тебе. Но сегодня может провалиться очень важное дело, и все наши тяжкие труды пойдут насмарку. Очень нам нужна помощь такого спеца, как ты. Не успели мы пока компьютер освоить, хотя и надо бы… – И не сможете, – согласился Гриншпун. – Возраст не тот. То есть «клаву топтать» или в игрушки резаться – это пожалуйста, но серьезное дело… Вот если бы вам лет девять-десять было… – Вот ты нам и помоги, – подхватил Док. – Доброе дело сотворишь и денег на дорогу приработаешь. – И с этими словами он достал бумажник и показал пачку стодолларовых купюр.

Паша ответил не сразу. Сначала он вздохнул. Потом раскурил косячок.

– Ох, заработаешь с вами себе геморрой на задницу… Ну ладно, что нужно-то?

– Нужно войти в систему учета местного порта, – сразу перешел к делу Док. – В общем, то место, где стоят контейнеры.

– Понял, хотите разыскать груз. – С этими словами Паша уже резво щелкал клавишами.

На экране мелькали какие-то надписи и рисунки. Десять минут Паша Гриншпун потратил на то, чтобы взломать защиту в базе данных порта.

– Вот придурки, – хмыкнул парень, справившись с задачей, – они серьезно думают, что эта хреновина защитит… Что за груз?

– Это контейнер, – пояснил Пастух. – Он должен быть из России… – Нет, – перебил его Док. – Попробуй поискать на фамилию Крымов. – И объяснил уже Пастуху:

– Их задача как можно сильнее засветиться. Времени у них мало. Значит, будут подставляться как могут. Для дураков. Чтобы все сразу было ясно.

– Есть! – радостно воскликнул Паша через пять минут. – Вот, контейнер 546389‑SW. Зарегистрирован на господина Крымова. Пришел два дня назад. Под погрузку назначен сегодня ночью. В два часа… – Точно сегодня? – переспросил Пастух.

– Можешь сам прочитать, – обиделся Паша. – Грузиться будут на тайваньский контейнеровоз «Дэн Ли У».

– Заодно посмотри, где этот Дэн" стоит.

– 56-й причал, – ответил Паша через пару минут. – Ну, все узнали?

Док переглянулся с Пастухом. Немного помолчав, Пастух произнес:

– Спасибо тебе, Паша. Ты нам уже помог. Штука твоя. Но можешь заработать еще столько же.

Переправь одну цифру в номере контейнера… Это можно сделать?

– Можно… – неуверенно протянул Паша. По его лицу было видно, что он колеблется. Проникновение в закрытую систему порта уже само по себе было нарушением. Но внесение изменений… Это уже пахло преступлением. За это запросто можно было загреметь на пару лет. Голландские тюрьмы по сравнению с нашими, конечно, как санатории, но тоже не сахар. В то же самое время две тысячи долларов для студента, отправившегося погулять по Европе, лишними никак не окажутся.

– Подумай, – предложил Пастух. – Получишь деньги – и вали себе в Уэльс. Ты же не с домашнего компьютера это сделаешь… – Хрен с вами, – решился Паша. – Но только это все! Больше никаких предложений. Разбегаемся в разные стороны, а то не оберешься тут с вами… – Согласны, – кивнул Док.

Несколько нажатий клавиш, и шестерка в номере контейнера превратилась в пятерку. Воровато оглянувшись, Паша быстро вышел из сети и выключил компьютер.

Пастух честно отсчитал две тысячи долларов.

– Эх, друг наш Паша, если бы ты знал, какое нужное дело только что сделал, – сказал Док.

– Если бы еще знать, сколько мне за это доброе дело впаяют, – проворчал Паша. – Давайте-ка, мужики, сваливать. Как бы за задницу не взяли… Через минуту земляки дружно покинули бар, разойдясь у входа в разные стороны.

Как и во всяком порту, а тем более таком крупном, как порт Амстердама, работа не прекращалась круглые сутки. Одни суда сменяли другие. Маленькая Голландия являлась транзитным перевалом для огромного числа товаров и сырья.

Было около трех часов ночи, но естественная ночная тьма разгонялась искусственным портовым освещением. Массивные прожекторы заливали яркими лучами причал номер 56. Здесь заканчивал погрузку громадный контейнеровоз под тайваньским флагом. Юркие погрузчики на высоких шасси подвозили у себя под брюхом огромные контейнеры. Портовый кран цеплял их и вмиг переносил на борт судна. Работа шла быстро и слаженно, поскольку каждая минута простоя такого гиганта обходилась его владельцам в крупную сумму убытков.

На безопасном расстоянии от причала стояло несколько автомобилей. В одном из них расположился майор Глоттер, прилетевший в Амстердам, так же как и Пастух со своими ребятами, лишь вчера и с ходу включившийся в подготовку последней фазы операции «Имитатор». Лишь внешность его претерпела некоторые изменения.

Скрыв глаза за черными солнцезащитными очками, несколько неуместными в три часа ночи, рядом с майором сидел представитель местного отделения Интерпола старший инспектор Макс Хавелаар. Он не был посвящен в подробности операции, да это и не важно было. Инспектор Хавелаар должен был выполнить роль простоватой, не интересующейся политическими нюансами, но дотошной полицейской ищейки, напавшей на след наркотиков. Именно при помощи этого инспектора майор Глоттер и собирался провести свою операцию в Амстердамском порту. Накрыть Крымова, а потом по причине обнаружившихся политических нюансов забрать, уже официально, это дело у Интерпола.

– Мистер Глоттер, вы уверены, что этот русский сам приедет проследить за погрузкой? – видимо, не в первый раз спросил голландец.

– Уверен, господин Хавелаар, уверен, – раздраженно ответил майор.

События на Сицилии основательно выбили его из колеи. Теперь он был готов ожидать любых неожиданностей. Тем более что эти проклятые русские, напавшие на «Марианну» и освободившие заложников, растворились вместе со своей яхтой. Два дня едва ли не все военно-морские силы США в этом районе прочесывали море.

Ничего не нашла и итальянская полиция. Оставалось одно правдоподобное предположение: что диверсантов забрала русская подводная лодка.

Майор понимал, что ему не избежать серьезных неприятностей у себя в Бюро.

Начиная с того, что он вообще связался с заложниками на свой страх и риск. А тут еще в конце девяностых годов кто-то нападает на военный корабль НАТО в десятке миль от американской базы – и никаких следов. Итальянцы уже сейчас готовы были разорвать Глоттера на куски. Хотя у них во всей этой истории совсем никакого интереса и пострадали они больше всех. Публичный скандал не разгорелся только потому, что все оказались в дерьме и никто не хотел этого признавать. И теперь Глоттер был кровно заинтересован в удачном исходе операции, потому что речь шла уже не столько об операции «Имитатор», сколько о шатком служебном положении самого майора. Головомойки, правда, ему все равно не избежать, но победителей, как говорится, не судят.

– Вот он! – воскликнул майор, указывая на черный «мерседес», подкативший к причалу.

– Внимание! Клиент прибыл. Ждать моей команды… – сообщил в портативную радиостанцию инспектор Хавелаар и добавил, обращаясь к Глоттеру:

– У них в России «мерседес» что – народный автомобиль?

– Почти. По крайней мере, у определенного числа людей. Они там бешеные деньги крутят.

– Послушайте, Глоттер, а какого черта, я не пойму, НАТО вдруг так заинтересовалось этой историей?

– Помогаем бороться с наркотиками, так сказать, сотрудничество в связи с окончанием «холодной войны». Надо же нам чем-то заниматься… – усмехнулся майор.

Тем временем операция продолжалась. Радиостанция в руках инспектора зашипела и произнесла:

– "Груз на подходе…"

На причал вырулил очередной погрузчик с контейнером. Дверца «мерседеса» распахнулась, и на бетонное покрытие вылез сам Крымов. Андрей Сергеевич, как всегда, был одет без претензий, но элегантно. Шок от ограбления в Москве уже прошел, и Крымов, на время спрятав поглубже мечту стереть Пастуха с лица земли, приобрел свой обычный уверенный вид. Всему свое время. Сейчас было время заканчивать дела. Закурив сигарету, Крымов встал рядом со своей машиной, наблюдая, как погрузчик поставил контейнер на причал и укатил прочь. К контейнеру тут же подскочили докеры. В этот момент с двух сторон причала пафосно взвыли сирены и несколько полицейских машин на скорости рванулись к судну.

– Ну наконец-то, мать вашу, – проворчал Крымов и кинул сигарету себе под ноги.

Взвизгнули тормоза, и несколько машин с яркими маяками на крыше замерли, блокировав «мерседес». Андрей Сергеевич, впрочем, и не пытался сопротивляться, молча ожидая окончания спектакля. Из одной машины выскочил инспектор Хавелаар, направился прямо к Крымову, которому уже успели нацепить наручники.

– Господин Крымов? – спросил инспектор.

– Да, это я.

– Вы арестованы по обвинению в контрабанде наркотиков.

– Не понимаю, о чем это вы, – спокойно отвечал Андрей Сергеевич.

Со стороны казалось, что два актера старательно произносят реплики из смертельно надоевшей всем пьесы.

– Вскрыть контейнер! – приказал Хавелаар.

– Я протестую, – как-то монотонно попросил Крымов. Ему ужасно хотелось поскорее покинуть этот причал и отправиться в тюрьму. Но он должен был отыграть свою роль до конца. – Вы за это ответите, – добавил он для убедительности.

Двое полицейских ловко вскрыли контейнер.

Железные дверцы заскрипели, и всеобщему взору открылись сетчатые мешки с картошкой.

– Это еще что за колхоз?! – первым изумился Крымов.

– Сейчас мы узнаем, – сурово ответил ничего не подозревающий инспектор. Он видел, как прятали наркотики и не в таких местах. – Брезент, быстро!

Крымов с искренним удивлением смотрел, как полицейские расстелили на причал брезент и принялись опорожнять мешки. Потом на его лице отразилась какая-то мысль, только что пришедшая в голову, и Андрей Сергеевич невесело, но искренне рассмеялся.

– Что вы смеетесь? – спокойно спросил инспектор. – Мы все равно найдем наркотики.

– Наркотики?.. – саркастически произнес Андрей Сергеевич. – Это Глоттер сказал вам, что там наркотики?.. Ну ищите, ищите… Инспектор Хавелаар с тревогой посмотрел на арестованного. Он не понял, почему тот знает Глот-тера, и на всякий случай лично бросился проверять картошку. Увы, через час выяснилось, что знаменитый голландский овощ семейства пасленовых был единственным содержимым контейнера. Тут инспектора удар чуть не хватил. Весь побагровев от распиравших его эмоций, он вскочил в полицейскую машину и умчался в конец причала, где дожидался ничего не подозревавший Глоттер.

– Какого дьявола?! – с ходу набросился голландец на майора. – Я что, по-вашему, похож на идиота?

– Успокойтесь, – брезгливо ответил Глоттер. – Что случилось? Объясните толком.

– А то случилось, что нет там никаких наркотиков. Вообще никаких! И никогда не было! Вот что случилось.

– Я знаю, – так же спокойно ответил майор. – Но то, что вы там нашли, является образцами секретного ракетного оружия русских. Что вы так паникуете?

– Секретными образцами?! – буквально взорвался инспектор. – Это восемь-то тонн голландской семенной картошки, по-вашему, секретные образцы, да еще ракетного оружия? У русских ракеты что – на крахмале летают?..

– Что за чепуху вы тут мелете? – в недоумении спросил Глоттер. – Какая, к дьяволу, картошка?

– Сами полюбуйтесь, – буркнул Хавелаар, приглашая майора сесть в машину.

Когда полицейская машина вернулась обратно на причал, Крымов уже успокоился и курил очередную сигарету, морщась от неудобств, доставляемых наручниками.

Глоттер в волнении выскочил на причал. Настала его очередь недоуменно пялиться на груду картофеля.

– Ну что, убедились? – язвительно поинтересовался голландский инспектор. – Из этого дерьма можно выгнать отличный спирт, но в тюрьму за это не сажают. По крайней мере, в Голландии.

– Ничего не понимаю, – ошарашено пробормотал майор, переводя взгляд на Крымова.

Но тот только пожал плечами в ответ, как бы говоря, что он тут ни при чем.

– Зато я понимаю все, – решительно заявил инспектор Хавелаар. – Я понимаю, что вы тут заигрались в свои шпионские игры – заняться им нечем! «Холодная война» закончилась… Короче, мне не за что задерживать этого господина. Приношу свои извинения, мистер Крымов. А вы, Глоттер, сами разбирайтесь со своим протеже. Все, сворачиваемся. И прикажите, чтобы кто-нибудь убрал обратно это дерьмо. – С этими словами инспектор пнул груду картофеля и сел в машину.

С Крымова сняли наручники и вернули документы. Через пятнадцать минут вся полиция убралась восвояси. На причале остались лишь Глоттер да Крымов.

Тайваньское судно тоже не стало дожидаться развязки. Погрузка закончилась.

Шустрые портовые рабочие в ярких куртках снимали громадные, толщиной в ногу канаты с причальных бухт. Глухо гудели двигатели. Два буксира ловко подцепили неповоротливый контейнеровоз и поволокли его к выходу из порта. Тотчас причал опустел. В порту нет времени на праздное шатание.

Крымов и Глоттер продолжали молча рассматривать груду картофеля. Первым нарушил молчание Андрей Сергеевич:

– Ну что, майор, натянули нас с тобой.