Текст книги "Завещание сталкера"

Автор книги: Андрей Стрелко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Входите быстрее. Итак, всем все ясно?

Ему ответило дружное «да».

– Ципик, проходи в комнату, у тебя будет отдельное задание. Все остальные свободны, готовьтесь. Шастин, получишь вводную позже, пока займись пулеметом.

– Есть! – гаркнул Шастин и вслед за всеми покинул помещение.

– Леша, смотри сюда! – Непряев склонился над картой. – Прорыв будет очень мощным. Такие случаются раз в год, а то и реже. Есть подозрения, что Зона далеко шагнет, примерно вот до этого уровня. – Капитан прочертил на карте линию около второй полосы защитного кольца. – Поэтому готовится эвакуация основных частей.

– Это примерно на километр? – прикинул Алексей.

– Да, до второй линии защиты. Решено отвести основные силы вот сюда – за вторую линию, ее придется держать до конца – за ней артиллерия. На первой линии останутся только десяток пулеметчиков и три взвода саперов. Но хорошо заминировать территорию все равно не успеют. Основная задача по уничтожению мутантов ляжет на авиацию, через два-три часа уже начнутся боевые вылеты. Натовцы тоже по мере сил помогут. Однако, поскольку прорыв будет сопровождаться расширением Зоны, за полтора часа до предполагаемого выброса «вертушки» отзовут, чтобы никто из них, не дай бог, не попал под выброс.

Да, Алексей представил, что может натворить один зомби за рулем боевого «Фокса».

– Примерно за час до прорыва монстры начнут накатывать на первый барьер. При поддержке артиллерии пулеметчики будут держать барьер до конца. До самого конца.

Ципик поднял глаза на Непряева, но тот ответил очень спокойно:

– Да, Леша, иначе никак. За пулеметы сядут только добровольцы. Шансов уйти будет мало. Когда линия прорвется, мы попробуем спрятаться в подвале – вот здесь. – Капитан указал на карте один из домов. – Здесь глубокий погреб, попытаемся там забаррикадироваться, если успеем.

– Вы пойдете туда? – догадался Алексей.

– Ну, должен же кто-то. Приказ дали сверху: по одному человеку от отделения посадить за пулеметы на первой линии. От нашего пойду я.

– Тогда надо жребий бросить, – не унимался Ципик.

– Бросили уже. По этому поводу разговор закончен. Слушай, что тебе надо сделать. Возьмешь Шастина и Смирнова, сядете вот здесь.

Алексей глянул на карту: место знакомое, возвышение чуть в сторону Проклятого леса.

– С этого места весь участок как на ладони. Его заминируют, а вот здесь оставят коридор. Когда придет время уходить, мы все по этому коридору двинем к погребу.

– Твари от вас не отстанут.

– Вот для этого и нужны вы. Для отхода нам потребуется около минуты, тогда есть шанс, что мутанты пройдут мимо нас. Вы возьмете «хаммер», два гранатомета, СВД и встанете на возвышении. Когда мы будем уходить, прикроете нас. Отсекайте тех тварей, которые выйдут позади нас, – только у них будет возможность догнать нас по коридору. А те, что пойдут справа и слева, попадут на минные поля.

– Вас все равно попытаются достать.

– Попытаются, конечно, но первая волна здесь долго не задержится, они пойдут дальше, на выход. Для нас самое главное, чтобы нас не засекли контроллеры и кровососы, эти твари могут и запор сломать. Короче, работаете по обстановке. Когда будете уходить – за вами увяжется немало тварей, так что пострелять придется. Схема боя в принципе не меняется: в первую очередь класть чернобыльских вожаков, контроллеров, химер и кровососов – это задача снайпера, бронебойные патроны в избытке возьмете в оружейной, я распорядился. Остальные твари хоть и сильные, но в большинстве своем тупые. Задача ясна?

– Более-менее.

– Тогда готовьтесь. – Непряев свернул карту и махнул рукой.

– Есть! – по-шастински гаркнул Алексей.

– Удачи, ребята!

К пяти часам пулеметы на бруствере работали уже почти беспрерывно – всех, кто только оказывался в пределах видимости, валили, не жалея патронов, стараясь не пускать на минное поле. Его берегли для потока мутантов с большей плотностью. В бинокль Алексей рассматривал дальние подступы. У края леса болтались, будто на привязи, два десятка панцирных псов, не выходя на открытое пространство, еще дальше копошились несколько кабанов и пара зомби – верный признак контроллера, наверняка прячется где-то вон в тех зарослях, ждет основной волны. «Хлопнуть бы его сейчас», – подумал Алексей. И, будто подслушав мысли Ципика, пилот одного из вертолетов всадил в район предполагаемого укрытия контроллера две ракеты. Над зарослями взметнулись два фонтана из земли и обломков деревьев, полетели в разные стороны тела собак и зомби, оставшиеся в живых твари кинулись врассыпную. Значит, выстрел достиг цели.

Алексей удовлетворенно кивнул и вернулся на свою точку. Шастин в очередной, уже, наверное, десятый раз смазывал свой пулемет, проверял крепления, осматривал прицел – сержант хоть и раздолбай, каких мало, но к военному делу относится крайне серьезно. Смирнов проделывал то же самое со вторым станковым пулеметом, установленным прямо на землю, и по его хмурому виду Алексей понял, что Шастин уже двинул подопечному пару раз по уху. Неуставных отношений Ципик не принимал, а после воспитательной работы Непряева трогать Смирнова запретил строго-настрого, но Шастина это, похоже, не особо волновало. В другой раз Алексей непременно сделал бы ему внушение, но не теперь. Чтобы не терять время даром, Алексей тоже занялся делом – еще раз осмотрел свой АКМ, гранатометы и снайперскую винтовку.

Дело началось в начале седьмого: заметно опустел гарнизон, закрылись склады, КамАЗы-тачанки отъехали на безопасное расстояние. Только теперь Алексей начал понимать, что здесь начнется через пару часов, – там, где стояли люди, будут вовсю расхаживать зомби и химеры, плоти и кровососы. И почти сразу послышались первые канонады: заработала артиллерия, призванная докончить дело, начатое авиацией, – максимально проредить и задержать волну мутантов. Пулеметы на бетонных возвышениях работали без скидок на усталость, ребятам, среди которых был и Кэп, в ближайшие полтора часа придется очень несладко, да и потом будет не все просто. Даже если удастся дойти до подвала и укрыться там, даже если твари не захотят терять время на поиск схоронившихся людей, после прорыва выжившие окажутся в глубине Зоны примерно на километр. А поскольку это место окажется новой территорией Зоны, зачистки не предвидится, землю просто бросят, и выбраться за ее пределы будет ой как нелегко.

Спасательный отряд, конечно, пошлют, как и договаривались, но сделают это не раньше, чем оборудуют вновь образованную первую линию, вертолетами зачистят территорию с воздуха, а на это уйдет пара-тройка дней. Просидеть двое суток в тесном невентилируемом помещении с минимальными запасами еды – приятного мало. А если вход в укрытие разобьет случайный снаряд при обстреле или разломает кровосос, тогда уж точно никто не выживет.

Зарево вдали разгоралось, как адское пламя, и стало ближе. Теперь уже рвались не только снаряды артиллерии, но и мины на земле. Это значило, что мутанты медленно, но верно подходят, и их слишком много, чтобы первая линия стала для них непреодолимой преградой. Шастин заметно нервничал, ему было бы гораздо проще, если бы он уже стрелял: драки боишься меньше, когда она уже началась. А вот Смирнов был спокоен, и это волновало Ципика куда больше: понятно, что он старается держаться из последних сил, не перегорел бы. Алексей задумался: «Почему именно его велел взять на точку Непряев, воспитывает?»

– Идут, – прервал размышления командира Шастин.

Алексей глянул в бинокль. Видимость хоть и ограничивалась бетонными заграждениями, была сносной. Картина точь-в-точь из кинофильма про Великую Отечественную: немцы идут, прячась за танками, – наши бьют из окопов. И все в дыму – хрена что разглядишь. Пулеметчики уже били просто, без прицеливания, толпа мутантов была настолько плотной, что целиться было не обязательно. На мгновение Алексей даже увидел псевдоовцу, совершенно безобидную тварь, в любое другое время ее съел бы любой из соседей – хоть гигант, хоть стая псов, но сейчас они все были братьями, детьми Зоны, и у них у всех был только один главный враг – первая линия обороны. За ней будет вторая, а если повезет, то и третья, но это позже, а сейчас…

– Ну что там? – нетерпеливо спросил Шастин.

– Идут, – ответил Ципик и посмотрел на Смирнова.

Тот почувствовал взгляд, повернулся и спустя пару секунд сказал:

– Я не побегу, товарищ старший лейтенант, слово даю. Дайте мне снайперку или гранатомет, я в учебке очень хорошо стрелял.

– Верю, – ответил Алексей. – Пока возьми СВД, куда стрелять, я скажу.

– Идут, – снова сказал Шастин.

И действительно, взрывы раздавались уже гораздо ближе, чем раньше, а некоторые вообще едва не цепляли бруствер. Волна мутантов преодолела не меньше трети расстояния до первой линии обороны, такими темпами через двадцать минут они будут здесь.

Запищала рация, Алексей откликнулся.

– Леша, слышишь меня? Это Непряев. – Голос раздавался сквозь грохот очередей, но разобрать слова удавалось. – Через пять минут отступление – будьте готовы. Как понял?

– Понял, все понял, – ответил Ципик, – мы готовы.

Все происходило гораздо быстрее, чем предполагалось, но план оставался прежний. Шастин приготовился к работе за пулеметом на «хаммере», Ципик взялся за орудие, укрепленное на земле. Ровно через пять минут стали стихать очереди на бруствере и показались отступающие люди. Их было восемь – на двоих меньше, чем ушло. Одного товарищи несли на руках – видимо, зацепило осколком снаряда. Непряева среди них не было.

Сразу за бруствером ярко вспыхнуло зарево: зажгли напалм, пламя потекло по специальному руслу, часть монстров сгорит заживо в этом адском огне. Алексей напрягся, всматриваясь в заграждение. Кто-то должен был остаться, чтобы поджечь смесь. И действительно, спустя несколько секунд появился Кэп, живой и невредимый. Но одного бойца Ципик так и недосчитался.

Когда основная группа уже преодолела две трети пути, через бруствер перевалили первые мутанты. Как и предполагалось, это были собаки. Слепые псы вообще составляли более половины мутантного моря, а в скорости уступали только химерам и кровососам, но, поскольку отличались от оных отсутствием какого-либо страха и понимания ситуации, во время прорывов были всегда в первых рядах наступления. Еще сорок процентов нападавших представляли собой плоти и смесь из разного рода псевдо: овцы, кабаны, кролики и прочая шелуха, боящаяся людей и кровожадных монстров не меньше, чем сами люди. А вот оставшаяся часть была действительно опасной и суровой.

Для многих переход через горящий ров не прошел даром: десятки горящих монстров очумело носились по кругу, сгорая заживо.

Пулемет Шастина застрекотал так, что бедный «хаммер» то и дело подскакивал, – первые перебравшиеся через бруствер собаки посыпались назад, будто их смело невидимой волной. Ципик принялся зачищать правый фланг – при желании монстры смогут обойти минное поле с этой стороны и взять их точку в тиски. Собственно, для этого здесь и приладили второе орудие. Но одним глазом Алексей смотрел на Непряева. Он начал сознавать, что пулемет Шастина не сможет сдержать такую волну нечисти, твари только слегка запнулись под выстрелами пулеметчика, но их количество тут же стало брать верх над плотностью стрельбы, и стало ясно: капитану не успеть добраться до подвала. Непряев это тоже понял и принял довольно рискованное, но, безусловно, правильное решение – ушел в сторону от коридора и забрался на минное поле.

Площадка за бруствером между тем стала напоминать настоящее поле боя. Сюда переместила часть своего огня артиллерия. Там, где мутантов никто не встречал пулеметным огнем, начали разрываться боеприпасы минных полей. Твари, рванувшиеся было по коридору, увидели перед собой потенциального врага – капитана Непряева и двинули вслед за ним. Отвлекая на себя внимание монстров, капитан давал остальным возможность забраться в подвал и забаррикадироваться.

Непряев бежал, как по пляжу Капакабаны, будто и не было под ногами заряженных фугасов, опытным глазом отмечая свежие закладки. Мутанты, бежавшие следом, закладок не видели, а потому позади беглеца рвались снаряд за снарядом, а собаки, лапы которых не могли с достаточной силой надавить на взрыватель, падали, изрешеченные догонявшими их осколками. Более удачливых, тех, кого осколки обходили стороной, охаживали из двух пулеметов Шастин и Ципик. Один из псов смог продраться и через мины, и через плотный огонь пулеметов и едва не достал капитана, но уже в прыжке вдруг перевернулся вверх ногами и отлетел в сторону. Если бы он сбил Кэпа с ног, Непряева уже порвали бы. Алексей поначалу даже не поверил, что стрелял Смирнов, но оказалось, что больше некому.

По правому флангу, ответственность за который нес Алексей, пошла разномастная гвардия из собак, зомби и прочей шушеры – слишком организованный марш выдавал умелое руководство. Явно маневрировал контроллер, но отвлекаться на этот заход Ципик не мог: даже вдвоем с Шастиным им едва удавалось прикрывать отход командира. Снова выручил Смирнов: не дожидаясь приказа, он схватил гранатомет и начал стрелять по возможным местам укрытия контроллера. После пятого выстрела стройные ряды монстров распались, превращая диверсионный отряд в кучу тупой нечисти.

Откровенно говоря, пора было делать ноги: артиллерия, уже не стесняясь, садила в непосредственной близости от бригады Ципика, и шанс попасть под огонь своих становился все вернее. Группа, отход которой они должны были прикрывать, уже несколько минут находилась в безопасности, и если уж и успел кто-то из тварей засечь их схрон, то вины Ципика и компании в этом не было – все, что могли, они сделали. Из общего плана выбивался только один человек, их непосредственный командир, который удирал по минному полю от разъяренных тварей. Бесконечно это продолжаться не могло, его просто обязаны были достать – либо осколки мин, рвущихся позади, либо огонь артиллерии, либо один из прорвавшихся монстров.

– Смирнов, оружие в машину! – скомандовал Ципик, подкрепляя приказ жестами, так как в окружающем их грохоте трудно было что-либо услышать. Ухватив рядового за рукав, Алексей проорал ему в ухо:

– Попробуем забрать капитана!

Смирнов кивнул в знак согласия и полез в кабину автомобиля, на ходу заправляя очередной заряд гранатомета. Пока Шастин продолжал стрелять, Ципик бросил свое орудие и завел «хаммер», намереваясь обогнуть минное поле со стороны Проклятого леса и подобрать Непряева. Но здесь везение кончилось.

Первый взрыв прогремел в двадцати шагах позади капитана, взрывной волной его отбросило на тридцать метров вперед. В обратном направлении полетели куски вырвавшихся вперед тварей, а через секунду рвануло где-то позади «хаммера». На мгновение машина встала на два колеса, Алексей ощутил мощный толчок и едва не выпустил из рук руль. Автомобиль крутанулся на месте, по корпусу со звоном прошлись осколки. Смутно понимая, что происходит, Ципик надавил на газ и вывернул руль, направляя машину туда, где упало тело командира. Сзади слышались стон Смирнова и ругань Шастина. «Это хорошо, – подумал Алексей. – Значит, живы».

Пулемет за спиной заработал, только когда машина остановилась возле распростертого тела капитана, хотя сам Алексей уже смутно представлял, где находится враг. Все вокруг превратилось в сплошное пламя, отовсюду ухало, грохотало, выли раненые монстры, сыпались с неба осколки и ошметки уродливых тел. Где-то рядом один за другим прогремели еще три взрыва, теперь территорию жгли со всей злостью, кто не спрятался – сам виноват.

В плечо вонзилось что-то, обожгло болью, но для Ципика сейчас в мире не было ничего, кроме капитана – бросить его он не мог. Уже не чувствуя рук, Алексей рванул тело Непряева вверх, забрасывая его на себя, – обмякшее, оно оказалось слишком тяжелым, и Алексей ни за что не справился бы с ним, если бы кто-то не подтянул его сверху. Валясь с ног, Ципик чудом зацепился за машину, когда она рванула с места, и в тот же миг на его руке сомкнулись челюсти собачьей пасти, едва не вырвав его из автомобиля. Один из псов все-таки добрался до цели.

На то, чтобы что-то предпринять, сил у Ципика просто не осталось – крича от боли, он просто схватился свободной рукой за поручень. Собаку тащило по земле не меньше десяти секунд, самых долгих в жизни Ципика, и только потом пес кубарем полетел под колесо. Последнее, что запомнил Алексей, перед тем как провалился во мрак, – сладостное чувство мести, когда диск заднего колеса «хаммера» крошил кости твари, причинившей ему столько боли, и ему даже казалось, что он слышал хруст.

* * *

Так часто бывает: прежде чем память возвращается, она прокатывается по всему своему содержимому, извлекая из загашников обрывки событий, превращая их в одну нелепую путаницу. Алексей пришел в себя от острой боли в руке, мутный калейдоскоп событий остановил падение и сфокусировался на последних запомнившихся моментах. Прорыв, бегство капитана, бешеные скачки на раздолбленном «хаммере», собака… Ах да, собака, которая чуть не отгрызла ему руку. Потом он куда-то летел и что-то грохотало прямо в ухо. И сверкало. И било по голове. Боль в руке понемногу стихала, но движения все еще были затруднены. И все это время кто-то бесцеремонно бил Алексея по щеке, пытаясь привести в чувство.

– Очнитесь, шеф, слышите меня? – Алексей наконец узнал голос Шастина. Открыл глаза, огляделся: день, самый обычный день, самый обычный лес вокруг, как будто и нет никакой Зоны, хоть грибочки иди собирай. Только тишина вокруг необычная, не бывает так в простом лесу.

– Ну, слава богу! – прошептал Шастин. – Хоть один живой.

Постепенно исчезали посторонние звуки. Оказывается, в лесу действительно тихо, а все, что слышалось Алексею, это всего лишь шум в голове. Алексей попытался подняться, закружилась голова, но, подхваченный Шастиным, он все-таки сел. В десяти метрах позади – на боку – раскуроченный джип, рядом с ним, совершенно неподвижный, лежал Смирнов, голова перевязана, рукав на куртке разорван, видимо, Ципик не первый, кого Шастин пытался привести в чувство. Сам Шастин выглядел еще хуже: лицо в обильных порезах и ссадинах, на ухе рваная рана, правая рука перевязана, перемотаны обе коленки, из одежды на верхней части туловища осталась только изрешеченная тельняшка – предмет гордости Шастина, выдававший в нем отношение к частям ВДВ, где он начинал служить. Под ней Алексей рассмотрел так же бинты и кровоостанавливающие пластыри.

– Где мы? – спросил Алексей.

– В Проклятом лесу, где ж еще! Вы что, ничего не помните?

– Собаку помню, – ответил Ципик и покосился на руку.

Рука представляла собой жалкое зрелище: на глубоких ранах запеклась кровь, кожа ошметками свисала в нескольких местах, но пальцы шевелились, значит, кости целы. Боль стала тише – сказывалось действие анальгетиков, введенных Шастиным. Учитывая, что при неудачном стечении обстоятельств панцирный пес может и руку оторвать, легко отделался.

– А больше ничего? – уточнил Шастин.

– Потом ничего.

– Не много потеряли, – усмехнулся сержант. А потом, помолчав, добавил: – Выброс был. Смирнову, вон, спасибо сказать надо, что живы до сих пор. Это он нас сюда вывез.

– Он живой?

– Живой, только в себя не приходит.

– А Непряев?

– Не знаю, рядом его нет, а далеко я не отходил, не могу – колено перебито.

– Сильно?

– Сильно. Сам до наших не дойду. Да и где они теперь, наши?

– Метров триста-четыреста, как минимум.

– Интересно, вторая линия устояла?

– Не знаю, но придется узнать. – Ципик вспомнил о рации, но ее рядом не обнаружилось.

– Нет ее, – сказал Шастин, – я уже посмотрел.

– Да, хреново дело.

Ципик, опираясь на плечо Шастина, поднялся, это оказалось не так сложно, как ожидалось. Слабость, конечно, была, однако мышцы слушались и, кроме левой руки, ничего не болело. Плечо задето по касательной, а кисть на месте – большего и желать трудно. Оглядев себя, Алексей обнаружил несколько небольших ран, которые не угрожали жизни, и остался этим очень доволен.

– А еще говорят, броники не помогают, – проскрипел Шастин, оглядывая раны на теле, – если б не броники, покрошило бы нас на лапшу.

Бронежилету Алексея досталось гораздо меньше, чем защитной форме Шастина. Защитный комбинезон сержанта, лежавший неподалеку, сейчас больше походил на тряпочку, а Ципик насчитал в своем лишь четыре повреждения, что с учетом мясорубки, в которой они побывали, несказанно мало.

Далее в течение десяти минут они пытались привести в чувства Смирнова. Выглядел он, опять же в сравнении с Шастиным, неплохо: кроме рваной раны на голове, которую Шастин замотал, особых повреждений не было, не считать же повреждением синяки и кровоподтеки. Но приходить в себя он отказывался. Шастин пояснил, что, когда он сам полчаса назад пришел в себя, Смирнов был в сознании, но поговорить с ним Шастину не удалось: Смирнов только стонал, держась за голову, и на вопросы не отвечал. Тогда Шастин сделал ему укол противошокового и переполз к Алексею. Кроме того, Шастин успел поведать, как развивались дела вчера после того, как Ципик отключился.

Когда Алексей остановил машину около Непряева, чтобы подобрать его, Шастин и Смирнов попытались дать бой набегающим монстрам. Шастин успел пустить пару очередей по тварям, которые были совсем близко, в десяти шагах, а Смирнов удачно выстрелил из гранатомета, рассеяв ближний поток, и, бросив пустой ствол, кинулся на место водителя. Все рвалось и горело уже под боком, и после очередного разрыва крупный осколок врезался в крепежный элемент пулемета. Пулемет выбросило из машины, а Шастину осколками разворотило весь бронежилет и повредило обе ноги. От смерти его спасло только то, что за доли секунды до этого его самого отбросило взрывной волной на заднее сиденье. Здесь-то он и увидел поднимающееся тело Непряева, подтянул его в машину и едва не вылетел из нее, когда Смирнов дал по газам.

Собаку, повисшую на руке Ципика, он видел, но сделать уже ничего не мог. Смирнов давил на газ так, что машина едва не переворачивалась на неровностях дороги, непонятно, как она вообще не развалилась на части. Ориентироваться в пространстве было уже совершенно невозможно, поскольку все вокруг горело. Добраться на таком транспорте до своих было нереально, и вот тут Смирнов оказался молодцом: он развернул машину к болоту и, выжимая из тачки последнее, на полной скорости проскочил топь и продавил линию колючки. Обратно в Зону монстры не пошли, они рвались наружу, поэтому за машиной не побежали, а «хаммер» проехал еще секунд десять, не разбирая дороги, пока не врезался в дерево. Пассажиров разбросало по окрестностям, а потом шарахнул выброс. Ахало и бухало так, что, казалось, грохот рвет голову на части, а в конце Шастин запомнил яркую вспышку, после которой и отрубился.

Когда он пришел в себя, то застал все вот в таком виде. Вокруг светло и тихо. У самого ноги перебиты, поэтому вколол в себя все, что было в аптечке, потом перевязался и дополз до Смирнова. Дальше все ясно – оказал помощь ему, добрался до Алексея. Поскольку радиационный дозиметр пришел в негодность, вколол всем и по дозе радиоантидотов, на всякий случай, после выброса наверняка фонит. Оружия найти не удалось, только два рожка рядом с «хаммером».

«Хаммер» был в плачевном состоянии – ни ремонту, ни временной эксплуатации не подлежал. Все-таки надо было похвалить американскую технику, поскольку лишь благодаря ее характерным свойствам группе удалось добраться до безопасного участка. Резины на колесах не было вообще, фар, бамперов и стекол тоже, колесные диски зазубрились, как пила, но округлость форм не потеряли. Упрочненные борта автомобиля приняли на себя основной удар артиллерийских снарядов и их осколков, а вывороченная с корнем дуга для крепления пулемета говорила о том, что именно она спасла Шастина от главной беды.

Задняя часть багажника лежащего на боку автомобиля была взломана – это уже успел постараться Шастин в поисках медикаментов. Слава богу, еще целых три аптечки оказались нетронуты – хороший запас.

Растормошить Смирнова им так и не удалось, неизвестно, сколько времени он провел в полуобморочном состоянии, и теперь, получив помощь в виде антишока, банально уснул. Бросив это бесполезное занятие, Алексей совершил обход ближайшей территории и, к величайшей своей радости, в тридцати метрах от того, что когда-то было «хаммером», нашел свой АКМ. Тот был в рабочем состоянии и с полным рожком.

– Ну, что делать будем? – спросил Шастин, когда Алексей вернулся и присел рядом.

– Надо выбираться отсюда, – ответил Алексей, на что Шастин только усмехнулся:

– А как? – показал на свои ноги. – Я в таком виде никуда не дойду.

– Ты антибиотики вколол? – спросил Алексей.

– А как же! Всем, себе и вам, по лошадиной дозе, а то небось в зоне раны часа за два в гангрену превратятся. Только Смирнову много колоть не стал – у него больших ран нет.

– Молодец. Значит, так, нам все равно ждать, пока Смирнов отойдет. Я пока территорию вокруг разведаю. Вокруг, далеко отходить не буду.

Шастин даже если и подумал, что Ципик хочет сбежать, виду не подал. А ведь наверняка такая мысль в голову приходила, Алексею точно пришла бы. Нет, сидит, смотрит вперед, ничего против не говорит. Видимо, тоже понимает, что выход у него в любом случае один – довериться Алексею.

– Мы ведь не могли далеко в лес заехать, точно? – Алексей коснулся плеча Шастина. – Значит, здесь до края леса метров сто, не больше, вон там светится – это конец леса. А от края леса до места, где нас должны были ждать капитан Третьяков и его отряд, метров двести. Как думаешь, они сейчас там?

– Да с чего бы? – отмахнулся Шастин. – Если монстры до них добрались, то они ушли бы глубже, к немецкому участку, а если нет, то все равно ушли, когда прорыв кончился. Там теперь Зона, чего им там стоять-то?

– Да не скажи, Зона на наш гарнизон пошла, а они в стороне на триста метров стояли, так что дотуда Зона могла и не шагнуть. И место, как правило, спокойное. Можно попробовать до него добраться да помощь вызвать.

– Можно, – согласился Шастин, – только, если ты не доберешься, нас здесь безоружных схавает на завтрак какая-нибудь паскудная тварь.

– У тебя есть другие предложения?

– На разведку действительно надо сходить, – согласился сержант, – но только недалеко.

– Ладно, давай так. Я дойду до края леса, осмотрюсь, а дальше видно будет.

С этими словами Алексей медленно двинул в сторону предполагаемого края Проклятого леса, туда, где совсем недавно была первая линия. Первый привет от Зоны Алексей увидел уже через минуту: неведомая сила наклонила несколько деревьев и примяла траву на участке диаметром примерно в пять метров. Те деревья, что потоньше, просто сломались, не выдержав напора, а те, что оказались покрепче, изогнулись в немыслимые формы.

– Так вот ты какая, «компрессионная» аномалия, – прошептал Алексей. Раньше он видел подобное только один раз, когда на специальном вертолете его и других новобранцев, в порядке ознакомления с местом службы, провезли по охраняемому заповеднику и показали наиболее распространенные аномалии – «пресс», «карусель», «электросеть», «студень»…

Обойдя опасный участок, Алексей двинулся дальше. Место, где их джип прорвал колючку, он нашел сразу, а рядом обнаружилось тело Непряева. То, что ему уже не помочь, Алексей понял сразу: его лицо лежало в воде, а значит, он уже не дышал. Тело было покрыто множеством ран, в основном смертельных. Но все-таки, когда Непряев вывалился из машины, он был еще жив. Он даже смог проползти пару метров, пытаясь выбраться на сухое место. А когда понял, что умирает, оставил послание. Членам патрульного отделения не полагалось детекторов аномалий, но у Кэпа он был. Его личный ПКДА до сих пор работал в режиме записи звука. Алексей снял браслет и переключился на прослушивание. Сквозь грохот и шум послышалось едва различимые слова: «Смирнова спаси, чтобы я не зря… ему выпало на бруствер идти…» Все. Слова предназначались Ципику, и он вдруг понял, что это значит. Жребий действительно был брошен, как и сказал капитан, и не повезло именно Смирнову. Но Кэп спас его, взяв черную метку на себя. Выходит, ради жизни Смирнова он пожертвовал своей и в последний миг перед смертью очень боялся, что его жертва окажется напрасной.

Ципик подумал: «Жаль, что модель наладонника Непряева работает только на прием, как бы было здорово, если бы с него можно было отправить сигнал „SOS“ и вызвать вертолет…»

Кэп оставил не только послание. В его куртке Алексей нашел еще один рожок к АКМ, карманную аптечку с минимальным набором препаратов экстренной помощи и две пастилки «энергетика» – еще одно изобретение натовских ученых. Что уж она в себе содержала, неизвестно, но силы восстанавливала мгновенно. Принявший такой «энергетик» человек моментально переставал чувствовать усталость, ощущал легкую эйфорию и обретал ясность сознания на ближайшие пять-шесть часов, после чего наступал эффект последействия и выжатый как лимон человек падал без сил, если не получал необходимой помощи. В сложившейся ситуации пастилки могли пригодиться.

Но главное, Ципик нашел на теле рацию. Она была прикреплена к застежке одного из карманов и благодаря этому не потерялась. Правда, пролежав несколько часов в воде, могла быть неисправной. Дрожащими руками он включил рацию и услышал сигнал. Алексей чуть не закричал от радости, ликованию его не было предела. Он даже забыл о цели своей вылазки и бегом направился к раненым товарищам.

Вынырнув из кустов, Ципик наткнулся на испуганное, но явно обрадованное лицо Шастина. Он ожидал увидеть кого угодно, все-таки, Проклятый лес, Зона. Где гарантия, что на раненого солдата не набредет какая-нибудь тварь? В таком состоянии даже от плоти отбиться нереально.

– Рация, Серега, рация! – крикнул Ципик.

– Откуда? – Шастин едва не подскочил на ноги и даже не обратил внимания на боль в коленях.

– Там, у колючки, Непряев лежит, готовый.

Шастин мотнул головой:

– Жаль мужика. Значит, все наши попытки были напрасными.

– Если бы мы его не вытащили, не было бы у нас рации, – возразил Ципик. – Непряева, конечно, жаль, но нам сейчас о себе надо думать, его потом помянем, если сами выживем.

– Ты связывался?

– Сейчас попробуем, – ответил Ципик и включил связь. – Всем, кто меня слышит. Всем, кто меня слышит. Я – командир первой бригады патрульного отделения российского гарнизона охраны зоны Ципик Алексей Георгиевич. Личный номер 2-7-2-3-4-5. Бригада в составе сержанта Шастина и рядового Смирнова находится примерно в квадрате С-4-5. Требуется помощь, есть раненые, передвигаться самостоятельно не можем. Прием.