Текст книги "Страх высоты"

Автор книги: Андрей Иванов

Соавторы: Дмитрий Рубин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

3

На следующий день на третьем этаже здания Двенадцатого отделения милиции в тридцать четвертом кабинете собрались майор Соловец, капитан Ларин, старшие лейтенанты Дукалис и Волков и эксперт-криминалист Калинин. Соловец и Ларин уже были введены в курс вчерашнего дела.

– Смерть Михеева наступила мгновенно, – сказал Калинин. – Выстрел был очень точным.

– Не у каждого самоубийцы это получается, – заметил Соловец.

– С самоубийством загвоздка, – возразил эксперт.

– Поясни.

– Я осмотрел тело Михеева и обнаружил, что правый указательный палец у него не сгибался.

Оперативники переглянулись.

– То есть как? – спросил Ларин.

– Меня самого это заинтересовало, тем более что Михеев посещал тир «Ворошиловский стрелок». Я позвонил в этот тир и поговорил с тренером, неким Александром Панченко. Оказалось, три года назад Михеев попал в автомобильную катастрофу. У него была сломана кисть руки. После травмы указательный палец правой руки не сгибался.

– Как же он стрелял? – поинтересовался Волков.

– В том-то и дело, что стрелял он левой. Тренер говорит, при этом добивался неплохих результатов.

– Любопытно, – произнес Соловец.

– Выходит, это все-таки убийство? – предположил Ларин.

– Тогда главный подозреваемый пока – шофер Гена. Он единственный, кто находился в квартире, – сказал Дукалис.

– Но дверь была заперта изнутри, – возразил Волков.

– А откуда ты знаешь, что у него не было другого ключа? – заметил Соловец.

Оперативники задумались.

– Я думаю, пока рано делать выводы, – резюмировал майор. – Поступим так. Мы с Андрюхой поедем в офис «Фундамента» и поговорим с коллегами Михеева. А вы, – Соловец посмотрел на Дукалиса и Волкова, – поезжайте на Каменноостровский. Еще раз осмотрите все там. И поговорите с соседями.

Через десять минут оперативники покинули кабинет. Соловец и Ларин сели в милицейский «уазик», а Дукалис и Волков – в потрепанные милицейские «Жигули». Полчаса спустя Соловец и Ларин подъехали к высотному зданию на улице Народного ополчения. Узнав у охранника, на каком этаже находится офис «Фундамента», оперативники прошли в вестибюль и остановились у дверей лифта. Тут же выяснилось, что из четырех имевшихся в здании лифтов работают только два. Образовалась очередь. Идти пешком на одиннадцатый этаж не хотелось, поэтому милиционеры терпеливо прождали десять минут, переминаясь с ноги на ногу возле металлических дверей. Наконец скоростной лифт доставил офицеров на нужный этаж. Выйдя на площадку и пройдясь по коридору, они оказались возле двери, на которой красовалась табличка «АОЗТ "Фундамент"».

– Похоже, здесь, – сказал Ларин.

Соловец нажал на звонок, за дверью раздалась мурлыкающая мелодия.

– Вам кого? – спросил голос по трансляции.

– Уголовный розыск, – ответил Соловец.

– Проходите.

Раздался щелчок. Соловец дернул дверь, и оперативники оказались в приемной.

За столом перед компьютером сидела девушка лет двадцати семи.

– Добрый день, – сказал Ларин.

Оперативники представились.

– А вас, как я понимаю, зовут Светлана? – спросил капитан.

– Нет, я Лена. Светланы сегодня не будет. Она просила меня подменить ее. Сами понимаете, такой день...

В «Фундаменте» с утра знали о смерти директора.

– Понимаем, – сказал Соловец. – Нам бы хотелось поговорить с заместителем Михеева и главным бухгалтером.

– Григорий Петрович в кабинете Виктора Сергеича, вторая дверь по коридору, а Татьяна Борисовна в бухгалтерии. Это по коридору до упора, левая дверь.

– Спасибо, Лена.

Ларин направился в бухгалтерию, а Соловец – в кабинет Михеева. В бухгалтерии трудились три женщины. Кроме Ермаковой, там были девушка лет двадцати двух в обтягивающей футболке и крашеная дама лет сорока пяти. Работницы сидели за компьютерами, усердно стуча по клавишам.

– Здравствуйте, – сказал Ларин, открыв дверь.

Женщины оторвались от работы и посмотрели на оперативника.

– Могу я поговорить с Татьяной Борисовной Ермаковой? – обратился к ним милиционер.

Главный бухгалтер сидела за ближайшим к Ларину столом.

– Можете, – сказала она.

Оперативник вынул и показал женщине удостоверение.

– Капитан Ларин Андрей Васильевич.

Ермакова встала из-за стола.

– Пойдемте.

Милиционер и бухгалтер вышли из кабинета.

– У нас есть кухня. – Ермакова показала рукой в конец коридора. – Там будет удобнее.

Она зашагала вперед, Ларин последовал за ней. Кухня представляла собой небольшое чистое помещение, где находились стол, несколько стульев, шкаф и плита, на которой стоял чайник.

– Присаживайтесь, – сказала Татьяна Борисовна.

Ларин сел за стол.

– Хотите кофе или чай?

– Пожалуй, кофе.

Бухгалтер набрала воду в чайник и, поставив его на плиту, зажгла огонь. Затем достала из шкафа чашки, ложки, банку растворимого кофе и сахарницу. Закончив приготовления, она села напротив оперативника.

– Вы, конечно, понимаете, Татьяна Борисовна, по какому поводу я сюда пришел, – сказал Ларин.

– Да, разумеется. Когда мы утром узнали о том, что случилось, все были потрясены.

Ермакова вздохнула.

– Татьяна Борисовна, сколько лет вы проработали с Михеевым?

– Я пришла в «Фундамент» три года назад.

– Где работали раньше?

– В турфирме «Европа». Можно сказать, меня переманили в «Фундамент».

– Михеев предложил вам работать под его началом?

– Нет, инициатором был Гриша Вяткин.

– Заместитель Михеева?

– Да. Кадровые вопросы в фирме курирует он.

– Почему вы решили перейти из «Европы» в «Фундамент»?

Увидев, что чайник вскипел, Ермакова встала и подошла к плите.

– Кладите себе кофе, – сказала женщина.

Открыв банку, Ларин положил в чашку пару ложек кофе и ложку сахара. Бухгалтер выключила огонь и поставила чайник на стол. Затем она насыпала кофе в свою чашку и разлила кипяток.

– Дело в том, Андрей Василич, что руководство «Европы» было склонно, так сказать, к авантюрному стилю работы.

Ермакова заговорила медленно, аккуратно подбирая слова.

– Что вы имеете в виду? – спросил Ларин.

– Вам, наверное, приходилось сталкиваться с нечеткой работой туристических фирм.

– Лично мне нет.

– Я имею в виду по работе.

– Наслышан об этом, – уклончиво сказал оперативник.

– Так вот, в адрес «Европы» постоянно сыпались жалобы со стороны клиентов. Но это касалось той части работы, к которой я не имела отношения.

– И это послужило причиной вашего ухода?

– В основном да. А через полгода после моего ухода «Европа» вообще прекратила существование.

– Разорилась?

– Не совсем. Фирма продала партию дорогих путевок в Арабские Эмираты. А когда туристы прилетели, выяснилось, что принимающая сторона слышит о них впервые.

– То есть людей попросту кинули?

– Совершенно верно. Директором был некий Феофанов. Когда все открылось, он ударился в бега. Потом были разбирательство, скандал, одним словом, неприятная история. Я рада, что к этому времени уже работала в другом месте.

– Как шли дела «Фундамента»?

– Последнее время весьма успешно. А не далее как вчера мы заключили очень выгодную сделку. Подписали контракт с «Петербургскими авиалиниями» на строительство коттеджного городка на берегу Финского залива.

– Были у «Фундамента» серьезные конкуренты?

– В нашем бизнесе конкуренция очень сильна. Но, вы сами знаете, строительство сейчас переживает бум. Работы хватает на всех.

– И все-таки.

Ермакова сделала пару глотков из чашки,

– Когда я пришла сюда три года назад, в городе существовал мощный строительный трест «Монолит». Тогда он отнимал у нас все лакомые заказы.

– Даже я слышал это название.

– Вот видите. Но два года назад «Монолит» развалился. Руководство поделило его на несколько фирм, часть из которых впоследствии разорилась.

– И с тех пор дела у «Фундамента» пошли на поправку?

– Да. Не могу сказать, чтобы нас никто не теснил, но количество заказов значительно увеличилось.

Ларин допил кофе и поставил чашку на стол.

– Спасибо, – сказал оперативник.

– Последние полгода, правда, положение несколько изменилось, – продолжила Ермакова.

– Что изменилось?

– На рынке появилась и начала быстро набирать вес одна строительная фирма, профиль которой очень близок к нам.

– Что за фирма?

– «Ренессанс». Они тоже специализируются по коттеджам.

Ларин задумался.

– У «Фундамента» были какие-нибудь отношения с «Ренессансом»?

– Нет. Отношений не было и быть не могло.

–Почему?

Ермакова тоже поставила перед собой опустевшую чашку.

– Это непростая история, – сказала бухгалтер.

– Готов ее выслушать.

– Директором «Ренессанса» является Дмитрий Константинов. Очень талантливый организатор и, как мне известно, весьма непростой человек. Так вот, этот Константинов когда-то работал вместе с Виктором Сергеичем.

– Давно это было?

– Лет восемь назад они вместе начинали в «Фундаменте». Насколько я знаю, у них тогда уже были сложные отношения, хотя внешне, на людях, они никогда не конфликтовали.

– Значит, вашу фирму организовали Михеев и Константинов?

– Совершенно верно. С тех пор, однако, кадровый состав «Фудамента» целиком сменился.

– А Константинов?

– Константинов покинул фирму через год после ее основания.

Ларин задумался.

– Скажите, Татьяна Борисовна, откуда вам известны эти подробности, ведь вы начали работать в фирме значительно позже?

– Я всегда интересуюсь местом, где работаю. К тому же женщины, работающие в бухгалтерии, весьма слово охотливы.

– У вас есть телефон Константинова?

– Только телефон его офиса.

– Ну хорошо. А в каких отношениях лично вы были с Михеевым?

– Видите ли, Андрей Василич, главный бухгалтер – очень серьезная должность.

– Я это понимаю.

– Поэтому, если бы моя работа не устраивала Виктора Сергеича, он не стал бы меня держать на этом посту. Тем более что желающих занять его было немало.

– Я сейчас говорю не о работе. Как складывались ваши личные, так сказать, человеческие отношения?

– Мы мало общались вне стен офиса. Но у нас очень дружный коллектив. Можно сказать, коллектив единомышленников. Мы всегда отмечаем дни рождения сотрудников, а также праздники. Новый год, Восьмое марта. Делаем это прямо здесь. Покупаем шампанское, пирожные, делаем бутерброды... Не знаю, что будет дальше.

– А что, по-вашему, может случиться?

– Последнее время Виктор Сергеич вел переговоры с двумя очень важными для нас заказчиками. Делал он это лично, не хотел передоверять переговоры на первой стадии никому.

– С какими заказчиками?

– С табачным концерном «Пальмира» и гостиницей «Палас». Теперь, конечно, заказы, которые ожидались от этих предприятий, перейдут Константинову, в «Ренессанс»...

* * *

В это время Соловец разговаривал с Вяткиным в кабинете директора «Фундамента».

– Григорий Петрович, – сказал оперативник, – расскажите, пожалуйста, о вашей фирме.

Вяткин вынул из ящика стола стопку красочных проспектов и разложил их перед милиционером.

– Мы, Олег Георгии, строим коттеджи. Если надумаете стать владельцем такого загородного дома, милости просим к нам. – Вяткин показал на одну из фотографий.

– Спасибо, у меня уже имеется загородный дом.

Соловец вспомнил свою дачу, расположенную в Рощино. По сравнению с виллой на фотографии это была просто собачья конура.

– Чем еще, кроме строительства, занимается ваша фирма? – спросил майор.

– Ничем.

– Григорий Петрович, вчера руководителя «Фундамента» нашли мертвым, с пулевым отверстием в голове и пистолетом в руке. Существует версия самоубийства. Как вы полагаете, что заставило Михеева пойти на такой шаг?

Вяткин пожал плечами:

– Ума не приложу.

– Как шли дела вашей фирмы?

– Успешно. А в ближайшее время должны были пойти еще успешнее. Виктор Сергеич собирался уехать на пару недель в Испанию, в Пальма-де-Майорка. Как раз вчера он мне об этом сказал.

– Вы были последним, с кем он общался в офисе?

– Пожалуй, да.

– Значит, в бизнесе ничто не предвещало неприятностей?

– Абсолютно. Если бы что-то было, я бы об этом знал.

– Михеев во всем вам доверял?

Вяткин развел руками:

– А как же! Я, можно сказать, был его третьим плечом.

Он грустно улыбнулся. Ему понравилось собственное высказывание.

– У вас курят? – спросил Соловец, кивнув на стоявшую на столе пепельницу.

– Виктор Сергеич запрещал. Он заставлял выходить на лестницу. Но сейчас... – Вяткин махнул рукой. – Курите. Я ведь сам курю и большинство наших сотрудников тоже.

Соловец достал сигареты и закурил.

– Значит, на работе у Михеева было все в порядке. А как насчет личной жизни?

– Думаю, о его личной жизни можно сказать то же самое.

– Он был женат?

– Разведен. Насколько я знаю, уже полтора или два года. Его прежняя жена работает в конструкторском бюро. Они учились с Михеевым в одном институте. Ее зовут Алена. Раньше они жили вместе, потом она переселилась на Гражданку, в квартиру, доставшуюся ей от родителей.

– У вас есть ее телефон?

– Да.

– Вы не знаете, что послужило причиной развода?

Вяткин достал из пачки сигарету.

– Виктор Сергеич не часто говорил со мной о своей личной жизни. Только иногда, когда мы позволяли себе пропустить по стаканчику после работы. – Работник «Фундамента» прикурил и глубоко затянулся. – Насколько я понял, их брак не сложился с самого начала, – сказал он, выпуская дым.

– Отчего?

Вяткин наморщил лоб.

– Знаете, бывает, внешне все благополучно, а гармонии в отношениях нет.

– Кто был инициатором разрыва?

– Михеев. Видите ли, два года назад к нам в фирму устроилась на должность секретаря Светлана Смирнова. Не могу сказать, что это особо талантливая девушка. Но, как говорится, сердцу не прикажешь.

– Значит, у Михеева возник роман с секретаршей фирмы?

– Увы.

– Почему же «увы»?

– Я противник служебных романов. Убежден, что это наносит урон работе. Вот и в данном случае. Нет, не могу сказать, чтобы Светлана не выполняла своих служебных обязанностей. Но с тех пор как Виктор Сергеич стал общаться с ней во внеслужебное время, в ее поведении начало проскальзывать, как бы поточнее выразиться... высокомерие, что ли. Словом, она понимала, что в любом случае увольнение ей не грозит.

– Как относились к этому роману сотрудники фирмы?

Вяткин вздохнул.

– С пониманием, – произнес он.

– Но может быть, в отношениях Михеева и Смирновой возникли какие-то сложности?

– Не думаю.

– А были у Михеева враги?

Вяткин задумался.

– Серьезных нет. Он старался со всеми вокруг поддерживать ровные отношения.

– И с вами?

– Со мной Виктор Сергеич подчас бывал менее корректен, чем с окружающими. Но это случалось именно из-за неформальности наших отношений.

– Что вы имеете в виду?

– Мы так хорошо понимали и чувствовали друг друга, что, можно сказать, уже стали больше, чем коллеги.

– Вы стали друзьями?

– Правильнее будет сказать, крепко связанными партнерами.

– Скажите, Григорий Петрович, кто теперь возглавит фирму?

– Этот вопрос будет решаться коллегиально.

– И все-таки. Каковы ваши шансы занять место Михеева?

Вяткин затушил сигарету.

– Думаю, мои шансы приближаются к ста, – сказал претендент на директорское кресло.

Соловец взял у него телефоны любовницы и бывшей жены Михеева и, простившись, вышел в коридор. Там он встретил Ларина, которого провожала Татьяна Ермакова.

В пустом лифте коллеги кратко обменялись полученной информацией. Жаркий летний воздух ударил милиционерам в лицо, когда они вышли на улицу. После кондиционированных помещений «Фундамента» город показался душным и пыльным. Ларин вынул сигареты и предложил Соловцу.

– Спасибо, у меня есть, – ответил майор.

Оперативники закурили. Шофер Витя терпеливо скучал в стоящем неподалеку «уазике».

– Как тебе это? – спросил Ларин.

– Похоже, у них тут все запущено, – ответил Соловец. – Вот что, Андрюха, поговори с бывшей женой Михеева. А я пообщаюсь с его любовницей.

Докурив, милиционеры сели в машину. Включив мотор, Витя направил автомобиль в центр города.

4

Еще раз осмотрев квартиру Михеева, Дукалис и Волков приступили к тщательному осмотру дома, где проживал директор «Фундамента». Первым делом оперативники исследовали лестничную площадку. Не найдя ничего интересного, они поднялись на чердак. Им сразу бросился в глаза сломанный замок на двери.

– Смотри, Слава, – сказал Дукалис.

– Может, бомжи поработали?

– Может, и бомжи.

Милиционеры вошли на чердак. Удушливые запахи заставили их поморщиться.

–Крысы тут, что ли, дохлые... – произнес Дукалис.

Волков только махнул рукой. Оперативники подошли к окну, ведущему на

крышу.

– А знаешь, я в детстве любил лазить по крышам, – сказал Дукалис.

– Боюсь, сейчас перекрытия могут тебя не выдержать.

Старшие лейтенанты огляделись по сторонам.

– Может, мы зря с этим делом ковыряемся? – вздохнул Дукалис. – Мужик грохнул себя, а нам по грязным чердакам расхаживать...

– А как же сломанный палец?

– Если бы Калинин эту историю Мухомору рассказал, тот бы его знаешь как далеко послал!

– Тоже верно.

– Ладно, пошли отсюда.

Оперативники повернулись, чтобы направиться к выходу.

Вдруг Волков схватил Дукалиса за руку:

– Постой-ка!

– Что такое?

– Смотри!

Между двух подгнивших досок на полу чердака лежал металлический предмет.

Волков поднял его и подошел к окну, чтобы лучше рассмотреть.

– Отмычка, – сказал оперативник.

– Точно.

– Смотри, Толян, тут на чердаке весь хлам покрыт пылью, а ее как будто недавно сюда бросили.

– Действительно... – согласился Дукалис.

– Надо все-таки пройтись по крыше.

– Придется.

Соблюдая меры предосторожности, милиционеры вышли на крышу. Летнее солнце ослепило работников правопорядка. Перед ними, раскинувшись, лежала северная столица с ее шпилями, башнями и дворами-колодцами.

– Толян, посмотри с той стороны, а я здесь, – сказал Волков.

– Хорошо.

Разойдясь по разные стороны сложенной домиком крыши, милиционеры прошлись по краям, огороженным бордюром. Десять минут спустя они встретились у окна, ведущего на чердак.

– Как дела? – спросил Дукалис.

– Кое-что есть.

Оперативники протиснулись в окно и вернулись в пахнущее гнилью помещение.

– Смотри, – сказал Волков.

Он протянул коллеге несколько нейлоновых нитей, разрыхленных по краям.

– Что это?

– Скорее всего остатки веревки.

– Так... – задумался Дукалис.

– Надо передать все это Калинину, пусть разбирается.

– И пусть попробует на отмычке отпечатки поискать.

Дукалис стряхнул пыль с одежды.

– Пошли по квартирам, – сказал он.

– Пошли.

Оперативники вышли на лестничную площадку.

– Давай так, Слава, – сказал Дукалис, – ты начинай снизу, а я отсюда.

– Хорошо, только сначала перекур.

Перекурив, оперативники приступили к поиску возможных свидетелей. Волков спустился вниз и позвонил в первую же квартиру. Дверь сразу отворилась, на пороге появился взъерошенный человек в халате, с невыспавшимся лицом.

– Ну наконец-то, – буркнул он. – Проходите.

Волков вошел в квартиру.

– На кухню, пожалуйста, – показал рукой хозяин.

Милиционер послушно последовал на кухню, где из крана в раковину хлестала вода.

–Вот, – сказал человек в халате, – со вчерашнего дня льет. У меня как назло жена уехала. Целый день дома сидеть пришлось. С работы отпросился.

Волков достал и показал жильцу удостоверение.

–К сожалению, я не водопроводчик, – сказал милиционер. – Старший лейтенант Волков, Уголовный розыск.

Хозяин квартиры с интересом рассмотрел гостя.

– У нас в доме водопроводчика не дождешься, – доверительно произнес жилец.

– У нас тоже, – заметил Волков.

– А по какому вы, собственно, вопросу?

– Скажите...

– Михаил, – подсказал жилец.

– Михаил, вы были вчера вечером дома?

– В котором часу?

– От десяти до одиннадцати.

Михаил задумался.

– Нет. Я был в театре. Точнее, во Дворце культуры, где гастролировал московский театр имени Есенина. Смотрел «Братьев Карамазовых» Достоевского. Одну минуту, подождите здесь.

Хозяин квартиры вышел из кухни. Волков огляделся. В помещении царил легкий беспорядок, на столе валялись хлебные крошки, вчерашняя газета и пара пивных пробок.

– Вот, пожалуйста, – сказал, вернувшись, Михаил.

– Что это?

– Программка вчерашнего спектакля.

– Спасибо, но спектакль меня, честно говоря, не интересует.

– И правильно, я едва досидел до конца. Никогда бы туда не пошел, но тянет по старой памяти. Работал раньше театральным критиком.

Волков понял, что жилец весьма словоохотлив.

– Почему решили поменять профессию? – спросил оперативник.

Михаил вздохнул:

– Времена сейчас, сами знаете, какие. На критике много не заработаешь. Теперь всякий всякого критикует.

– Это верно, – согласился старший лейтенант.

– Содержу частную баню. Небольшую, но уютную. Тут недалеко, на Кронверкском. – Михаил вынул из кармана халата и протянул милиционеру

визитную карточку. – Захотите погреться, милости прошу.

– Спасибо, – сказал Волков. – Не буду вас больше отрывать.

– Да вы не спешите. Хотите пива?

– Спасибо, Михаил. В другой раз.

Оперативник энергично направился к двери и несколько мгновений спустя оказался на лестничной площадке. Закрыв за собой дверь, он вздохнул и достал из кармана сигарету. Первая дверь, куда позвонил Дукалис, была металлической, с врезанным глазком и увесистой ручкой. На звонок никто не отреагировал. Позвонив еще раз и подождав несколько минут, милиционер двинулся дальше. Следующая дверь была обита темно-коричневым дерматином, местами потрескавшимся и лопнувшим. Дукалис нажал на кнопку звонка. За дверью раздался трескучий зуммер.

– Кто там? – услышал оперативник старушечий голос.

– Уголовный розыск.

– Чего?

– Милиция!

– Ах милиция...

Дверь отворилась. На пороге стояла полная пожилая женщина лет семидесяти в фартуке и очках.

– Добрый день, – сказал милиционер. – Старший лейтенант Дукалис Анатолий Сергеич.

– Тихомирова Виктория Андревна, – представилась женщина.

– Виктория Андревна, разрешите задать вам не сколько вопросов?

– Пожалуйста.

– Скажите, вы были вчера вечером дома?

– Была. Где же мне еще быть?

– А не слышали вы, случайно, вечером на лестнице или у соседей какого– нибудь шума? Чего-то необычного?

Тихомирова пожала плечами:

– Нет, Анатолий Сергеич.

– Спасибо, Виктория Андревна, вопросов больше не имею.

Дукалис развернулся и стал спускаться по лестнице.

– Я, правда, не весь вечер дома сидела, – сказала вдогонку Тихомирова.

– Что? – обернулся оперативник.

– Я говорю, выходила вечером во двор, ведро вы носила.

Милиционер вернулся к двери в квартиру.

– Было это после программы «Время», – продолжила женщина.

– Вы не заметили ничего необычного на лестнице или во дворе? – устало спросил Дукалис.

– Во дворе собачники гуляли. У нас сосед на первом этаже себе немецкую овчарку купил, так он с ней теперь как с писаной торбой носится.

– Понятно. Спасибо, Виктория Андревна.

– А когда обратно возвращалась, меня на лестнице один парень обогнал, – не унималась пожилая хозяйка.

– Что за парень?

– Я сначала приняла его за ребенка, маленький такой, вам по грудь будет. А потом смотрю, нет, это не ребенок. Просто человек небольшого роста, почти карлик.

Дукалис задумался.

– Карлик, говорите... Как он был одет?

– В черный спортивный костюм. И еще при нем была туго набитая спортивная сумка.

– Вы видели его раньше?

– В том-то и дело, что нет. Маленький такой, шустрый. Мимо меня по лестнице проскочил, я и глазом моргнуть не успела.

– Вы хорошо запомнили его лицо?

– Увидела – узнала бы.

– Значит, вы говорите, было это после программы «Время»?

– После «Времени» я только из квартиры вышла. Пока дошла до помойки, пока вернулась, накиньте еще минут двадцать. Ноги-то у меня уже не молодые...