Текст книги "Князь лжи"

Автор книги: Андрей Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Нет, спасибо.

– Ну как знаешь.

Я забрался в седло и поехал на запад. Уже на окраине деревни подумал, что стоило бы остаться – если не мне, то лошади требовался отдых. Но возвращаться не стал. Переночую в лесу.

Выбирая подходящее место для ночлега, я заметил вдалеке, между деревьями, огонёк.

Подойдя ближе, я увидел расчищенную полянку и юношу, явно собирающегося приступить к некой магической процедуре. Мне стало любопытно. Очевидно, это и есть тот самый дурачок, про которого мне говорили.

Юноша начертил два круга, изукрасил их заумными знаками, в один круг встал сам, а на другой начал показывать руками, время от времени бросая в стоявшую рядом жаровню какие-то вонючие травы и торжественно произнося непонятные мне слова… вероятно, это было Искажённое Наречье, только перевранное до немыслимой степени. Я так и не понял, кого он собирался вызвать, но кто бы он ни был, этот неизвестный некто, он не пришёл. Юноша был разочарован. Понурившись, он постоял в кругу какое-то время, затем поелозил ступнёй, стирая часть линий. Устало опустился на землю. Он так переживал свою неудачу, что заметил меня только когда я сел рядом.

Он судорожно прянул в сторону. Капюшон плаща упал, открыв лунному свету соломенные волосы. Худое, скуластое лицо. Тонкие губы. Да и весь он был какой-то нескладный, угловатый, тощий.

– Ну и кого ты пытался вызвать? – спросил я.

Он полминуты вглядывался в меня, пытаясь понять, кто я такой и откуда взялся, и, вероятно, гадая, не являюсь ли, часом, той самой тварью, которая должна была явиться по вызову?.. Собравшись с духом, парень, запинаясь, ответил:

– Аллешариха, Отверзающего Врата Прозрения…

Я хотел спросить «Ты что, идиот?» – но удержался и вместо этого задал другой вопрос:

– Сколько тебе лет?

Он отвёл взгляд и буркнул:

– А вам-то что за дело?..

– Двадцати, наверное, ещё нет… – произнёс я, задумчиво разглядывая его лицо. – Зачем тебе слепнуть так рано?

Он недоумённо посмотрел на меня.

– Вы о чём?

– О демоне, которого ты пытался вызвать.

– Почему – «слепнуть»?.. Наоборот… Аллешарих даёт прозрение… открывает колдовской мир перед взором человека…

Он перестал говорить, услышав мой смех.

– Прости, – сказал я, заметив на его лице выражение обиды. – Как тебя зовут?

– Лердвих. Лердвих Вайалэр.

– Откуда ты узнал обряд вызова Аллешариха? Сам придумал?

– Нет. Прочёл в книге. Вот в этой. – Он склонился над своими вещами и вскоре извлёк увесистый том. Обложкой служили две тонкие деревянные пластины, соединённые между собой металлическими скрепками.

– Откуда она у тебя? – спросил я, подходя поближе к жаровне, открывая книгу и наклоняя её так, чтобы можно было хоть что-то рассмотреть.

– Купил в городе.

Не оборачиваясь, я кивнул.

– Так я и думал. Ну и ну… Как же тут всё переврано!.. И конечно, ничего не говорится об ослеплении?

– Нет. Я не понимаю… Каком ещё ослеплении?

– Мальчик, магия – это не просто пара рисунков на земле и десяток слов, после которых все силы мира бросятся наперегонки, чтобы послужить тебе. Магия – это взаимодействие. Понимаешь? «Взаимо»… Ты не способен даже правильно произнести заклятие, неужели ты думаешь, что у тебя хватит мощи подчинить демона? Тебе очень, очень повезло, что твоих способностей не хватило на то, чтобы его вызвать…

– Но… я думал…

– Что? – Я насмешливо посмотрел на него.

– Что дух, дающий прозрения, не так кровожаден, как прочие демоны, и…

– Вы сможете договориться? Заключить сделку?

– Да.

– И что ты готов ему предложить?

– Не знаю, но…

– А надо знать.

Юноша не ответил. Я продолжал листать книгу.

– Да, похоже, тут и впрямь ничего не сказано о последствиях… писал, по видимости, грамотей вроде тебя… все заклинания переврал… Зато иллюстрациями свою книжонку снабдить не забыл. Вот посмотри на эту картинку. Видишь, какой красавец?.. А что это у него на поясе?..

Лердвих некоторое время вглядывался в рисунок.

– Не знаю, – признался он. – Похоже на гроздь винограда.

– Это связка глаз, – сообщил я. – Аллешарих носит их на поясе, путешествуя по Нижним Мирам. А знаешь, откуда у него эти глаза?

– Н-нет…

– Он выдирает их у заклинателей вроде тебя.

– Что?!. Вы шутите?..

– Нет.

– Но… зачем?

– Спроси у него самого, – хмыкнул я. Однако Лердвих выглядел так убито, что я сжалился и объяснил:

– Это одно из его скрэ.

– Скрэ?

– Элемент магического облика. Мы состоим из нескольких тел или нескольких душ, или нескольких начал – разные люди их называют по-разному. Тело, называемое Тэннак, является тем, что позволяет магу творить чудеса. Разница между телом и обликом состоит в том, что тело – это то, что дано нам, а облик – то, во что мы его превращаем. К примеру, – двумя пальцами я помял край его рубашки, – ты не родился в этой одежде. Но сейчас она часть твоего облика. Схожим образом дело обстоит и с Тэннаком.

– Скрэ – это его одежда?

– И да, и нет. Тела подобны друг другу, но не во всём и не до конца. Скрэ – любой оформленный действующий элемент облика. Бывают скрэ, предназначенные для единственного использования. Другие – остаются постоянно, но лишиться их не страшнее, чем утратить вещь: жаль, но вреда от этого нет. Другие скрэ настолько важны, что, утратив их, Тэннак уже не может нормально существовать. Всё равно, что лишить тебя дома или одежды зимой. Или даже части тела. Скрэ – это часть формы, которую принимает изначально аморфный Тэннак.

– Но зачем Аллешариху… нужны глаза моего тела… я имею в виду – вот эти?.. – Лердвих показал на лицо.

– Зачем ему глаза твоего Холока? Миры и начала не отделены друг от друга полностью, и ты, вызывая демона в мир людей, лишний раз это подтверждаешь. Не только энергии, но и предметы из одного уровня могут быть перенесены на другой, хотя при переносе структура их совершенно изменяется. То, что на уровне Тэннака является чем-то совершенно обычным, будучи воплощено в видимом мире, приобретёт необыкновенные свойства. То, что в Холоке никого не удивляет – например, глаза простого деревенского мальчишки – будучи взято в Тэннак приобретёт куда большую ценность… по крайней мере, для существа, знающего и способного этой вещью воспользоваться.

– А как он ею пользуется?

– Я объяснил бы тебе, но ты вряд ли поймёшь. Ты пытаешься писать стихи, не зная и азбуки. Скажем так… для Аллешариха эти глаза служат источником определённого рода способностей и сил… Кстати, а зачем ты вообще хотел его вызвать?

– Я хотел… прозреть. Хотел видеть мир так, как видят его маги. Посмотреть на Верхние и Нижние миры.

– О, он дал бы тебе Прозрение!.. Перед твоими глазами, болтающимися в связке на поясе демона, пронеслись бы десятки Нижних Миров… Ты был бы принуждён созерцать кошмарные, немыслимые реальности, вынести которые твой разум был бы не в состоянии. Ты бы спятил и в конце концов, вероятно, убил бы себя. По крайней мере, так закончило свой путь большинство вызывателей.

– Но зачем его тогда вообще вызывают?

– Сейчас в основном – по глупости. Как ты. Прежде, во времена Стханата и даже ещё раньше, были умельцы, способные выцедить знания из безумной круговерти образов, возникающих, когда Отверзаются Врата Прозрения… Они слепли, как и все, но приобретали больше, чем теряли. Их разум уже был подготовлен к тому, чтобы противостоять безумию, хотя и «нормальными» их трудно назвать. Это были великие некроманты и демонологи, сохранившие ещё нить знаний, переданную человечеству некогда самими Князьями Тьмы. Небесные Избранники, создавшие Стханат, Империю Порядка, истребили их всех, и традиция прервалась, но те, кому всё же удалось избегнуть смерти, преобразили своё естество и покинули землю. Теперь они – обитатели Нижних Миров, демоны, подобные Аллешариху или даже бессмертные.

Юноша смотрел на меня широко раскрытыми глазами.

– Кто ты? – спросил он вдруг.

– Я не скажу тебе своего имени.

– Почему?

– Потому.

Даже если преследователям известно моё имя, вряд ли селян успели предупредить. Но я не хотел рисковать. Если я представлюсь, и этот мальчик поведёт себя неадекватно, мне придётся его убить.

– Некоторые вещи лучше не знать, – подвёл я итог своим размышлениям.

– Ты, наверное… чародей?

– Был.

– А теперь?

– Возникли некоторые сложности. Признаться, мне указали на тебя как на колдуна, и я ехал сюда, надеясь получить помощь.

– Какую помощь?..

– Забудь. Ты всё равно ничего не умеешь.

– Это правда… – понурился Лердвих. – Один раз, когда я… ну… проводил один ритуал в лесу… днём… на меня наткнулась соседка. С тех пор слухи и поползли.

Я опустился на землю. Лердвих сел рядом. Я думал о том, что теперь делать. Успею ли найти мага до того, как процесс разрушения Тэннака станет необратимым?.. И где его искать? Разве что в городе, но в городах меня ждут. Выпив Лакайру Рэйнфлик, я надеялся, что смогу миновать эту часть страны быстро и без хлопот. Я объявился бы только в Рендексе, взял бы то, что мне нужно, и снова пропал бы. Вместо этого я утратил ту крошечную толику магии, которой обладал и опять навёл стражников на свой след.

Я думал, думал, думал…

Потом…

Не могу сказать, что меня посетило озарение. Идея, как какая-то фантастическая рыба, поднималась к свету сознания из тех тёмных глубин, где обитают идеи и морские чудовища. Идея простая и непритязательная, но в случае успеха она могла спасти меня. В какой-то момент мне показалось, что я хватаюсь за соломинку, но если и так, лучше попытаться сделать хоть что-то, чем сдаться и не делать ничего.

– Когда человек собирается учиться волшебству, – произнёс я. – То самое лучшее, что он может сделать – найти учителя. Конечно, можно пытаться и самому, но это гораздо сложнее, чем самому научиться читать. Если у тебя есть букварь и крупица мозгов, это возможно… правда, только в том случае, если тебе скажут заранее, какому звуку соответствует каждая буква. Маг начинает с определённых состояний, в которые приводятся его Шэ и Келат, и положений, в которые приводится Холок. Состояния этих душ, которыми мы можем ограниченно управлять, и сообщают первичное движение Тэннаку. Это – базовые ноты магии, из которых впоследствии можно будет сложить мелодию. Изменения течений в Тэннаке увязываются с определёнными состояниями сознания, в которые мы приводим себя, и до тех пор, пока мы не научимся управлять Тэннаком непосредственно и прямо, эти состояния сознания и будут теми рычагами, которыми мы будем двигать его.

Между учителем и учеником с самого начала устанавливается особого рода связь, основанная на доверии. Их души как бы сближаются, и учитель может вести ученика по тем путям волшебства, которые ему известны. Когда Тэннак учителя совершает движение, магическое тело ученика увлекается его токами и совершает движение вместе с ним. Эту связь учитель может использовать для того, чтобы установить тотальный контроль над учеником, и поэтому, прежде чем отдать свою душу в чужие руки – пусть даже и временно – следует понять, что за человек, которому ты её отдаёшь, насколько он честен и можно ли ему доверять. Это риск, но это и лучший способ обучиться. Когда Тэннак окрепнет, и ученик научится самостоятельно пользоваться им, тогда он перестаёт нуждаться в опеке. В начале же пути она необходима. Без непосредственного контакта учителя и ученика трудно сделать первые шаги на дороге волшебства…

Подождав, пока мои слова худо-бедно улягутся в голове Лердвиха, я продолжил:

– Я не могу, да и не хочу быть твоим учителем. Но вывести тебя на эту дорогу я сумею. Ты согласен?

– Да, – бездумно согласился он. Но кое-что из того, что я говорил ему раньше, кажется, всё-таки застряло у него между ушами, потому что вскоре после этих слов он поспешно добавил:

– Чем мне придётся заплатить за это?

Я улыбнулся: мальчик не безнадёжен.

Сначала я хотел солгать, но затем, повинуясь какому-то безотчётному импульсу, сказал правду:

– Ничем. То, что я получу, ничего от тебя не отнимет. Я знаю, как творить заклинания, но мой Тэннак повреждён, и я не могу творить их. Ты здоров. Ты можешь, по крайней мере – потенциально, но ты не знаешь, как. Поэтому, если быть точным, ты поведёшь меня по дороге, а не я тебя. Я лишь укажу тебе, куда идти.

– Но… ты говорил, что учитель нужен, чтобы сообщить «правильное» состояние ученику…

– На этот раз, в виде исключения, всё будет наоборот. – Я усмехнулся. – Ты сообщишь мне состояние. А я помогу тебе достигнуть его. Я сказал, что самому ученику сделать это сложно. Но возможно. Есть способы.

Он согласился, и мы приступили к подготовке.

Среди барахла, которое Лердвих притащил с собой в лес, сыскалось кое-что полезное. К счастью, не все травы он сжёг в жаровне. Корень мандрагоры, белладонна, листья ламисеры и ещё несколько травок сразу настроили меня на оптимистический лад. Я отобрал нужные растения, мелко нашинковал их (мандрагора слегка зачерствела и пришлось, сняв кожуру, долго кромсать её ножом, соскабливая стружки), насыпал в миску и приказал Лердвиху толочь всё это до тех пор, пока содержимое не превратится в однородную массу. Время от времени, чтобы не подсыхало, я добавлял чуточку воды. Пока Лердвих трудился, я, стерев его неумелый рисунок, нарисовал на поляне свой: пятиугольник в круге. Меньший круг – в центре. Надпись на Искажённом внутри малого круга, в каждом из углов, последнюю – вокруг всего рисунка.

Я уложил Лердвиха так, чтобы он оказался заключённым в пентаграмму, которая, собственно, и представляла его самого, точнее – его ещё не рождённое магическое тело. Затем наполнил кружку водой, а кашицу из трав завернул в ткань и завязал, сделав некое подобие мешочка.

– То, что мы сделаем сейчас, ты никогда не должен повторять, – сказал я. – Хотя есть недоучки, использующие эти растения постоянно, ты должен знать, что вещества, содержащиеся в них, дурно воздействуют на Холок. Одного раза вполне достаточно. Ты испытаешь необычные состояния, но души человека устроены таким образом, что пережив что-либо, затем могут вернуться в испытанное состояние уже без всяких внешних к тому побуждений. Расслабься, прогони страх. Перестать думать. Слушай то, что я буду говорить, и не задавай вопросов. Просто слушай. И повторяй, когда будет нужно.

Я опустил мешочек с кашицей в воду, дал ему намокнуть, а затем вложил Лердвиху в рот. Когда он вытянул влагу, я начал говорить. Предварительный период – до того, как наркотик начнёт действовать, крайне важен: именно в этот период сознание подготавливается к работе в непривычном режиме. Если этот период пропустить, сдвиг состояний станет неуправляемым: мы получим череду ярких галлюцинаций, толку от которых будет – ноль. Необходимо настроить юношу именно на тот психический ритм, который нам нужен.

Я научил его простой фразе – крошечному заклинанию на Искажённом Наречье, – которую он должен был повторять весь подготовительный период. Я подробно разъяснил ему значение каждого элемента фразы и смысл целиком – это очень важно. Я сказал, ему, что он должен думать и чувствовать, когда произносит каждый звук, и, повторяя заклинание раз за разом, он всё глубже входил в тот ритм и ту форму, которые оно задавало. Через несколько минут его язык начал заплетаться. Это означало, что предварительный этап завершён и пора переходить к основной части. Я произносил заклинание, он повторял его, я повторял за ним – уже как ведомый. Почти сразу меня затошнило, мир поплыл, стала болеть голова. Отчасти, мне передалось состояние ведущего, отчасти – «приятному» эффекту я был обязан своему деформированному Тэннаку, категорически нежелающему возвращаться к естественным формам оперирования энергией. Я чувствовал себя так, как если бы подросток пытался вправить мне кость.

После произнесения каждого заклинания я заставлял Лердвиха удерживать в сознании ощущение, которое его сопровождало. Чтобы закреплялось легче, я описывал – уже на обычном языке – те образы, с которыми могли ассоциироваться элементы заклятья. Сообщаемые картинки не позволяли его разуму скатиться в полный хаос, потеряться в мешанине, всплывающей из тех частей Келата, которые обычно остаются вне внимания бодрствующего сознания. Время от времени я снова давал ему пососать мешочек с кашицей из истолчённых растений. Когда явилось шесть духов, соответствующих шести растениям, из которых был приготовлен наркотик, я подробно описал каждого из них, чтобы Лердвих знал, из чего ему придётся выбирать. Я спросил, кто из них зовёт его за собой, и он сказал, с трудом выговаривая слова:

– …который чёрный. Этот. Пустой и без лица. Холодный. В капюшоне.

Я не мог даже выругаться – нужно было продолжать процедуру. Почему он выбрал духа Ламисеры, олицетворяющего конечное небытие, смерть и пустоту?.. Дух Ламисеры менее всего подходил для него, как мне казалось. Я был почти уверен, что он выберет кого-то другого, и всё же…

Неужели это я подтолкнул его на этот путь? В вампирической способности, которой я пользовался после Бэрверского холма, смерть бесконечно доминировала над всеми остальными стихиями. Сейчас же мой Тэннак и только нарождающаяся магическая душа Лердвиха находились в тесном взаимодействии; он, не осознавая, выправлял мой Тэннак, но и я, не желая того, мог сообщить ему тот облик, который за последние месяцы стал для меня «естественным». Может быть, и не сам облик, а только часть его, саму организацию энергетических токов – но этого было достаточно, чтобы толкнуть Лердвиха туда, где я и сам, будь моя воля, не хотел быть…

Или всё-таки это его собственный выбор?.. У меня не было времени размышлять об этом. Чёрная тень привела его на вершину горы, где бездна над головой и бездна внизу – прыгай в любую. Когда я скажу ему колдовское имя Ламисеры, он повторит его и – на какое-то время – станет одним целым с тенью, которая на самом деле, конечно, была не самостоятельным существом, а лишь олицетворением определённого состояния, энергетического узла, которого Лердвих вот-вот должен был достигнуть. Состояния, настолько далёкого и чуждого, что он, скорее всего, будет думать, что стал кем-то другим. Но будь это перевоплощение подлинной заменой, он бы никогда не смог сказать «я стал другим» – говорить «я» было бы некому.

Смерть будет первой стихией, первой формой его нарождающегося Тэннака. Скрэ он, конечно, не приобретёт, но какие-то способности получит… по крайней мере, потенциально. Далее ему придётся развивать их – день за днём, неделя за неделей, через скуку, усталость и разочарование… Хватит ли у него терпения, чтобы научить свой новорождённый Тэннак – я не говорю бегать – но хотя бы ходить? Если хватит, соседям этого мальчика явно не повезло.

Впрочем, на них мне глубоко наплевать.

Как, в сущности, и на этого мальчика.

Главное – я получил то, что мне было нужно.

Сердце моего собственного Тэннака, хотя и с перерывами, хотя ещё и неровно, забилось вновь. Я тоже был там, падал в бездну вместе с чёрным духом Ламисеры – в то время как мальчик взмывал с ним ввысь.

Я восстановился, теперь можно продолжать путь.

Мне следует поторопиться.

* * *

На завершающей стадии, когда действие наркотика шло на убыль, я старался уже не беспокоить Лердвиха, лишь следил, чтобы он не слишком задерживался на той или иной фазе и не сбивался с пути. К утру он более-менее пришёл в себя. Я повторил:

– Не пытайся повторить испытанное с помощью этих или подобных трав. Самая обычная обманка – что ты что-то недопонял, что ещё чуть-чуть и тебе откроется Главный Секрет. Не давай этому чувству водить тебя за нос. Чем больше ты будешь гнаться за Главным Секретом – таким способом, – тем больше он от тебя будет ускользать, потому что с каждым новым разом ты станешь терять силу, а не приобретать её. Не привязывайся к этому способу. Повторяю: одного раза более чем достаточно. Если тебе нужен второй, и третий, ты никогда ничему не научишься. Научись произвольно, без помощи растений, вызвать состояние, испытанное сегодняшней ночью. Важны не образы, которые пред тобой мелькали, а ощущения, которые с ними увязывались. Вызови ощущение и действуй, оставаясь в нём, действуй так, как тебе в этом состоянии будет свойственно. Это – твоя дверь в мир волшебства.

Я сел на Ягоду и уехал, размышляя о том, что после сегодняшней ночи одним колдуном-недоучкой в этом мире стало больше.

Если он начнёт развивать свой Дар, скорее всего, государственная машина Речного Королевства (с гешским жречеством у главных рычагов) прихлопнет Лердвиха ещё раньше, чем он толком обучится.

Учитывая, какой Дар у него, скорее всего, разовьётся.