Текст книги "На тему S.T.A.L.K.E.R. (СИ)"

Автор книги: Андрей Шиканян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

  Сосна, на удивление, оказалась "чистой".

  – Привал, – сказал Бомж, скидывая рюкзак. – Двадцать минут на перекур, перекус и перепив.

  Он открыл рюкзак и достал три банки тушенки и завернутую в целлофан четвертинку черного. Пока остальные раскладывались на привал, и садились в кружок, бродяга ножом растройнил кусок хлеба и положил по куску на каждую банку. Травник извлек из своего рюкзака металлическую фляжку и, откупорив ее, хлебнул прямо из горлышка.

  – За почин, – сказал он, передавая фляжку сидящему справа, Бомжу.

  – Чтобы Зона отпустила – Бомж хлебнул из горла и по его лицу пробежала легкая судорога. Тем не менее, он проглотил жидкость и передал флягу Думычу.

  – За то, чтобы все – неопределенно сказал Думыч, чуть помедлив и пригубил из фляги. Лицо его вдруг перекосилось, и он скривился, проглотив содержимое.

  – Это что за гадость? – спросил он Травника, предав тому флягу. Не дожидаясь приглашения, бродяга достал нож и схватил банку тушенки.

  – Бальзамчик на травах – любезно пояснил Травник, отхлебнув повторно.

  – Бабушкин рецепт? – ехидно уточнил Бомж.

  – Водка-то там содержится? – одновременно с этим спросил Думыч.

  – В обоих случаях да – Травник спрятал флягу и принялся за тушенку, которую успел открыть, пока пили напарники.

  Бомж рассмеялся и махнул рукой – Травник, он Травник и есть.

  Некоторое время ели молча, сосредоточенно глядя по сторонам. Оружие сталкеры держали под рукой – мало ли что.

  – Когда сворачивать будем? – поинтересовался Бомж в перерывах между кускам тушенки.

  – Хутор вон в том леске – Думыч ткнул ножом в сторону сосен в полутора километров от места привала. – Нужно только будет восточней взять, как только на опушку выйдем.

  – На этом краткий диалог прервался восстановившимся чавканьем и сопением.

  – Я вот думаю, доев заявил Травник – на кой ляд нам углубляться дальше в Зону? Артефактов мы и так тут соберем прилично. Нам даже до Агропрома идти не надо. Максимум, на Янтарь заглянуть. И то не углубляться, чтобы на военсталов не нарваться.

  – Я еще даже на треть контейнер не заполнил. Борисыч, упырь за это не много даст, – посетовал Думыч.

  – Да, барыги сейчас обозрели – кивнул Бомж. – Им теперь "капли" и "слизь" не носи, Каменный цветок или Глаза требуют. А где их найти? Только в глубине Зоны. За Янтарем. Возможно в Припяти. Может и в северных районах. Борисыч говорил, что Мегера таскает такие с севера.

  – Да уж, там в кварталах Припяти кроме Монолита всякого дерьма гуляет вдосталь.– ответил Травник. – Но соваться туда себе дороже. С Монолитом шутки плохи. По сравнению с их оружием, наше – как калаш против гаубицы. А на север даже Монолит, поговаривают, не суется. Зачем сектантам с Хозяевами зоны связываться?

  – Но назад рано поворачивать. Не с чем пока – отрезал Бомж.

  – Тогда можно походить по Свалке вдоль периметра. Ну, к Янтарю залезть немного – я дорогу знаю. Дальше соваться опасно.

  – Это он об опасности говорит? – голос Бомжа был ехидный, как никогда. – Ты ж и на Янтаре был, и, поговаривают, даже до Припяти добирался.

  – Говорят, что кур доят – отрезал Травник. – Может, и бывал я в Припяти, но больше не тянет. Все, доели и пора двигать. Думыч прикапывает остатки стоянки.

  – А почему я? – возмутился обремененный обязанностью сталкер.

  – Думаешь много, теперь руками поработай -усмехнулся Бомж.

  Вдруг Травник напрягся. У него возникло ощущение, что кто-то смотрит ему в затылок. Пронзительно так смотрит, нехорошо. Будто в мозг медленно вводят холодную иглу. Ощущение было неприятным и болезненным. Сталкер как раз стоя спиной к леску, где находился Думычев хуторок. Травник медленно повернулся и прищурился, фокусируя зрение. Километр, конечно, расстояние достаточно приличное, но сталкеру показалось, что между деревьями сверкнул блик. Что это – снорк, военстал или оптика снайпера Травник не знал. Но на всякий случай пригнулся.

  – Что такое – забеспокоился Бомж, видя нехарактерную реакцию напарника.

  – Да нет, ничего – помедлив ответил Травник. – Так, показалось.

  – Ну-ну – Бомж с сомнением глядел на товарища. Он вынул из нагрудного кармана оптический прицел и скрупкулезно, стараясь не пропустить ни одной детали, осмотрел опушку леса.

  – Действительно ничего – подытожил сталкер, убирая прибор обратно в карман.

  – Двинули – подошел Думыч. Он уже прикопал следы привала и котов был шагать дальше. – Давайте. Я веду, а то размышляете как в Думе.

  Именно за частое упоминание государственной Думы, а еще Верховной Рады, Думыча так и прозвали. Впрочем, никто толком не знал, чем этот сталкер занимался "в миру". Возможно, был журналистом, может, пытался лезть в политику. А может, ни то ни другое. Сталкеров называют не по роду занятий, а по чему-то характерному только для этого конкретного бродяги. Вон, Бомжа прозвали так за бурый цвет кожи, характерный именно для бродяг без определенного места жительства, и вечно опивущее лицо, хотя потреблял Бомж не больше иного сталкера. Об этом думал Травник, шагая в центре колонны. Про свое прозвище Сталкер не думал. Чего о нем размышлять? Травник – он и есть Травник. Он старался потреблять меньше водки, а больше всяких настоек из трав, которые очищали организм от радиации. Таких трав он знал великое множество. Некоторые растения он собирал в зоне, иные заказывал через барыг. Травник был чем-то вроде местного доктора. Не для всех, конечно, но некоторых своими настойками и на ноги поднял в свое время. Того же Думыча, например.

  До опушки леса дошли в течение часа, но зато без эксцессов. Два раза пришлось обходить аномалии– попались жарка и мясорубка. Правда, и артефактов не нашли никаких.

  Сосновый лес встретил сталкеров угрюмой тишиной, словно появление трех вооруженных людей заставило разом замолчать всю живность. Но тишина не могла обмануть бывалых бродяг, осторожно ступая по мягкой подстилке из сосновых иголок, они двигались в направлении, заданном Думычем.

  – Крысы слева – вдруг крикнул замыкающий группу Бомж.

  Сталкеры разом вскинули стволы и повернулись в указанном направлении. Воздух наполнился шуршанием и пронзительным писком. Эти звуки издавали десятки крыс. По рыжей лесной подстилке с востока на запад текла буро-коричневая река крупных зверьков. Зона сделала крыс больше и гораздо агрессивнее, чем в обычных условиях. Не отличавшиеся особым благонравием и способные при определенных условиях съесть даже человека, в зоне крысу преобразились, поистине в настоящих зверей. Твари текли сплошным потоком и, казалось, конца края им не будет. Отдельные особи отделялись от основной массы, чтобы нырнуть под подстилку или начать расковыривать корни деревьев. Вдоль живой реки скакали несколько тушканов, которые выхватывали из общей массы отдельных крыс и тут же разрывали их. Серая масса величаво проплывала мимо замерших сталкеров. Вдруг один из тушканов увидел сталкеров и пронзительно заверещал. Тот час же остальные прыгуны отстали от крыс и бросились на троицу бродяг. Выстрел Думычева дробовика снес ближайшего прыгуна. Остатки картечи, заряд которой не снес тушкана, ушли в массу крыс. Даже кое-кого ранили. Но бурые твари продолжали свое движение четко заданном направлении. Бомж с Травником, переведя оружие на режим одиночной стрельбы, отстреливали мутантов одного за другим по мере приближения тушканов к сталкерам. крыс не стоило лишний раз провоцировать на столкновение.

  Но самое опасное было впереди. Одна из отделившихся от стаи тварей нырнула куда-то под слой хвои. Через несколько секунд послышался приглушенный взрык. Хвоя в том месте шевельнулась. Затем рык повторился и в лесной подстилке будто гранату взорвали. Опавшая хвоя разлетелась, как от взрыва в разные стороны и к месту сражения явил себя кабан. Вероятно, он отлеживался, зарывшись по самые ноздри, а крыса потревожила его покой. И теперь кабан искал, на ком бы выместить раздражение. Массивная чернобыльская тварь повела рылом, нюхая воздух. Кабаны были подслеповаты, но обладали неплохим обонянием. Рыкнув, мутант развернулся к сталкерам. Он нашел тех, на ком выместит раздражение. Кабан был в пяти метрах от троицы бродяг. Это слишком близко, чтобы тварь успела набрать приличную для полноценной атаки скорость. Однако близость живой чернобыльской машины убийцы тоже не была безопасна. Кабан мог даже сделав три скачка существенно покалечить человека, а крысы, почуяв кровь, уже добьют упавшего. Травник среагировал мгновенно:

  – Думыч, твои крысы с тушканами – крикнул он, присел на колено и перенес огонь на кабана, переключившись на короткие очереди. – Бомж, бей по ногам. Твоя левая.

  Замысел был прост – обездвижить кабана, перебив ему ноги, остальное доделают крысы, которые вовсю суетились, доедая остатки тушек тушканов. Но делать это надо было быстрей – кабан начал атаку. У сталкеров было всего два выстрела. И бродяги успели. Кабан, не успев толком разогнаться, получил по три пули в каждую переднюю конечность. Злобно взвизгнув, он рухнул рылом вперед. Снова взметнулась хвоя – кабан пытался подняться, но искалеченные лапы не держали.

  – А теперь тикаем и как можно быстрее, – сказал напарникам Травник, глядя, как замедляется бег крыс и все больше особей сворачивают в сторону поверженного кабана.

  Сталкеры осторожно, чтобы не привлекать внимания сдвинулись и крадучись покинули поле битвы под писк крыс, визг кабана и хруст раздираемой плоти. Думыч шел вперед, поглядывая на предмет возможных аномалий. Остальные пятились, держа на мушке мутантов.

  Отойдя метров пятьдесят от места побоища, бродяги восстановили строй. Только вставший в арьергарде Бомж периодически оглядывался назад.

  До хутора добрались уже в сумерках. Он находился в глубине леса и стоял на вершине пологого берега небольшого озерка. Что водилось в этом озерке, Травнику думать не хотелось. В принципе, и не думалось. Все устали довольно прилично. Переход через свалку, бой с крысами и кабаном, сбор артефактов – все это утомительное довольно-таки занятие. Перебравшись через повалившийся забор во двор, сталкеры рассыпались по хутору. Собственно, весь хутор – это четыре обвалившихся и одна относительно целая, избы, несколько сараев, тоже в довольно плачевном состоянии. Думыч говорил, что в целой избе можно и заночевать. Дверь в дом, конечно отсутствовала – провал зиял густой чернотой. Окна были выбиты, причем давно – ни стекол, ни наличников. Пол обильно посыпан грязью, мусором и какими-то обломками. Обстановка, разумеется, была разорена – мародеры явно не обошли это место. Возможно, это случилось еще в 1986, возможно, что и много позже. Понять было сложно. В остальном – относительно тепло и сухо. Только сквозняки гуляли по всему зданию. Но сталкеры не боялись сквозняков – на ночь никто не собирался раздеваться. Дверной проем завалили валявшемся фрагментом двери. Нехитрая трапеза, напоминавшая обед на привале повторилось. Только в полном молчании и под аккомпанемент бульканья водки уже из Думычевой фляги. Сталкеры сидели на полу, у противоположной сеням стены, скрестив ноги по-турецки и сосредоточенно жевали. Каждый думал о своем. Ели мало, – как на привале. И это не смотря на то, что в погребе был схрон группы. Ее на всякий случай сделал Думыч полгода назад. Правда, напарнику не поверили в тот раз. Решили, что продал Думыч и патроны и тушенку налево. В любом случае, никто не хотел умирать медленно и мучительно. Ведь, если произойдет ранение в живот, связанный с повреждением желудка или кишечника, оставшаяся там пища или иная масса может, при попадании в брюшную полость, вызвать сепсис, от которого в условиях зоны ничего не спасет.

  – Ну что, – нарушил молчание Думыч. – у кого сколько патронов осталось? Пора нычку потрошить.

  – Надо еще еды запасти и хабар сбросить, если в Припять собираемся. На обратном пути его подберем. – заметил Травник.

  – Хабар сложить есть куда – ответил Думыч. – Пошли во двор.

  – Лучше завтра, – сказал Бомж. – Темень, хоть глаз выколи. Нарвемся сейчас на какое-нибудь дерьмо в крапиве.

  Остальные дружно согласились.

  – Я караулю до полуночи – заявил Травник. – Меня меняет Бомж, Думыч последний. С рассветом вскрываем нычку и выходим. Все, можно оправиться и за курить.

  – Дурацкая шутка, – заявил Думыч, укладываясь прямо где сидел. Только рюкзак под голову положил и дробовик на предохранитель поставил. Через несколько секунд он захрапел.

  – Во дает – усмехнулся Травник. – я с такой скоростью не засыпаю.

  – Ничего, – ослабился Бомж. – Зато ему дежурить в самый сложный час.

  – Не хочу я идти в Припять – без обиняков заявил Травник. – Ты видел крыс? Знаешь, в какую сторону они шли?

  – Если честно, то я никогда не слышал о миграции крыс в Зоне, – ответил Бомж. – Но шли они в сторону города.

  – Вопрос – зачем? Что их там привлекает. Ведь крыс-то был не десяток и даже не сотня. Они как саранча.

  – Не знаю, Бомж пожал плечами, но если появилось что-то согнавшее их с насиженных сытых мест, значит удаляться далеко от Периметра не желательно.

  – Ладно, как говорила моя бабка, утро вечера мудренее – подытожил Травник. – Иди, укладывайся, через три часа разбужу.

  Бомж не замедлил воспользоваться предложением. Он, также как Думыч где сидел, там преклонил голову на рюкзак, и через несколько секунд богатырски захрапел во всю мощь легких.

  Травник задумчиво оглядел помещение. Все, что ему оставалось – это тих прислушиваться к окружающей сталкеров Зоне. Безопасность, тут на хуторе, была эфемерна. Единственно, кто не мог попасть в дом – это кабан. Всем остальным тварям помещение было вполне доступно. Стараясь не думать о возможном проникновении, он закурил. Первый раз за сегодняшний день. Травник был единственным из тройки, кто очень редко притрагивался к табаку. Но иногда, в особо напряженные дни, он курил, но редко больше одной за раз. Сегодняшний день сложно было назвать напряженным – такой же как все. Даже поединок с кабаном недалеко от стремящейся в город-призрак потока крыс был и тот не сильно выдающимся событием. Травника заставляло напрячься совсем другое – воспоминание об ощущении иглы в затылке. Болезненное и страшное ощущение. И блик среди деревьев. "Не может быть, чтобы появился снорк со способностями контролера" – думал сталкер, медленно затягиваясь. "Или может?" Так или иначе попадаться такому не хотелось.

  Со двора донеся посторонний звук. Травник скорее почувствовал его, чем услышал сквозь шум дождя. Звук был такой, словно кто-то осторожно крался, периодически задевая землю подошвой. Сталкер аккуратно поднялся, стараясь не греметь, перевел автомат на стрельбу очередями и пружинисто шагнул к окну. Прижавшись спиной к стене рядом с оконным проемом, Травник снова прислушался. Звук повторился. Тогда сталкер осторожно выглянул в окно. Во дворе ничего видно не было. Тьма стояла непроглядная. Но вдруг в возникший между тучами зазор прорвался луч лунного света и осветил хутор. И стакер увидел, что во дворе суетился, обнюхивая землю, снорк. Бывшая когда-то человеком тварь, елозила на четырех конечностях и пыталась найти на мокрой траве след.

  "Ага" – злорадно усмехнулся Травник. – "Велком, ищи на здоровье. В мокрой траве только запах воды и отыщешь"

  Он шагнул в проем, уверенный, что его не будет видно и тщательно прицелился. но, как это бывает Зона или судьба, выбирайте сами, наказала слишком самонадеянного сталкера. Травник уже задержал дыхание и как в тире, нажал на курок, как снорк за мгновение до выстрела метнулся в сторону. Первые пули прошли мимо. Но сталкер резко дернул стволом по траектории смещения твари, и остальные свинцовые подарки пропороли бок снорку. Тварь взвизгнула и, не останавливая бега в сторону внезапно прыгнула на стоящего в окне Травника.

  Справа-снизу грохнул дробовик. Заряд картечи, разворотив снорку грудь, отшвырнул тварь прочь. мутант упал на спину и тут же задергался. Из другого по полумертвой туше снорка бил из штурмовой винтовки Бомж.

  – Вечно ты вляпаешься в какую-нибудь историю, – глумливо произнес Думыч, убирая ствол дробовика с подоконника, на котором указанный дробовик покоился в момент выстрела. – Ну никогда одного оставить нельзя.

  И снова отправился спать.

  Бомж же молча завалился на свое место.

  Травник напрягся. Если по их следу шел снорка. Значит, могут прийти и другие. Но откуда мутант мог знать, что на хуторе кто-то есть? Ведь дождь забивал запахи. Впрочем, снорк – не собака и даже не волк. Обоняние у мутанта может быть гораздо лучше, чем у псовых. Оставался вопрос – ходят ли снорки стаями. Сведения об этом были противоречивы, но проверять их на себе как-то не хотелось. С другой стороны идти ночью по незнакомой местности не особенно хотелось. А здесь было какое-никакое, а прикрытие.

  Двое сталкеров устало брели вдоль речки в поисках места привала. Они шли от НИИ "АГРОПРОМ" вторые сутки и очень устали. За весь день они не сделали ни одного привала. Более того, сталкеры старались сторониться любой встречной группы бродяг вне зависимости от того, к какому клану принадлежали встречные. Бродяги тащили с собой несколько архиценных артефактов, среди которых было редкий "каменный цветок", несколько "морских звезд" и "янтарных слез". Эти артефакты бродяги нашли даже не у развалин Агропрома. В своих поисках сталкеры захватили кусочек территории у озера Янтарь. Там и нашли несколько слез. Но, поскольку слезы были особого цвета и контрастно отличались от стандартных, которые носили из зоны все бродяги, эти двое назвали найденные капли "янтарными слезами".

  Бродяги очень боялись всех встречных. Вовсе не потому, что они враждовали со всеми сталкерами. Просто в зону их ушло пятеро. Двоих они потеряли у Агропрома. Одного – возвращаясь с Янтаря. Теперь их было двое, а груз, что они несли, слишком ценен чтобы охраняться двумя бойцами. Сейчас, оказавшись недалеко от Периметра, бродяги все равно не расслаблялись. Не разжигая костер, они быстро сжевали по паре галет, хлебнули из фляги и завалились в кусты – дремать. Оба безумно устали, но спать в зоне без караула могли только Хозяева зоны или её, то есть, зоны призраки. Для простого сталкера это было смерти подобно.

  Хрустнула ветка под чьим-то весом. Сталкеры встрепенулись и схватились за автоматы.

  – Спокойно, бродяги, я свой – услышали они в ответ на клацанье затворов.

  – В зоне нет своих, сталкер. Кто ты? – один из бродяг осветил пришельца фонарем. Луч дал блики от стекол глазниц противогаза.

  – Хотите, чтобы я снял противогаз?

  – В этом нет необходимости, ответил один из сталкеров.

  – Просто вали отсюда – подытожил второй.

  Пришелец вздохнул и потянул с себя противогаз. На сталкеров глянули пронзительные синие глаза. И тот час же бродяг скрутило и буквально швырнуло на землю. Мужчины хрипели и скребли руками землю. Один из них с трудом дотянувшись до валявшегося рядом автомата, нажал на курок. Целиться уже сил не было. Грохнула очередь. Но пули ушли в сторону, не причинив пришельцу никакого вреда. Через несколько секунд сталкеры затихли.

  – Детальку-то не учел, – сам себе сказал досадливо пришелец. – "Каменный цветочек", похоже, в коробочке.

  А потом бросил в сторону кустов.

  – Приступайте.

  После чего он отошел, подобрал рюкзаки и оружие сталкеров, и, согнувшись под тяжестью вещей, человек удалился. Путь его был недалек и дорогу он знал. С контролером он сегодня встречаться не хотел. Мужчина находился в легком смятении. Сегодня впервые за этот год он не смог взять людей под полный контроль. А ведь сталкеров было только двое. Мужчина боялся, что он не сможет противостоять контролеру и попадет под его власть. А ведь именно умение сопротивляться чернобыльскому мутанту дало возможность одному из самых неудачливых сталкеров-одиночек Гробу выжить исколотить более чем приличные деньги на хабаре проданных контролеру сталкеров. Гробу без разницы было, кого сдавать – честных бродяг, бандитов или военсталов. Но с военными дело обстояло хуже – они начинали разыскивать своих пропавших отличие от простых бродяг или членов клана. Ушел сталкер в зону и пропал. Мало ли что там с ним случилось! Пойди теперь, разыщи. А военные устраивали целые спасательные операции, прочесывали район пропажи своих, а заодно и вырезали всех, кого встретили и кто не принадлежал к военным или ученым. Один раз – в начале своей карьеры продавца сталкеров – Гроб позволил себе взять под контроль военсталов, но последние устроили такой шмон по всей свалке, что Гробу пришлось затаиться на пару месяцев, пока все уляжется.

  Гроб отошел достаточно далеко от места, где остались лежать сталкеры и остановился – передохнуть. Сегодня он решил прихватить и оружие. Так, на всякий случай. Каменный цветок в рюкзаке одного из бродяг довольно хорошо блокировал способности Гроба и тот впервые понял, что не стоит полагаться только на свои телепатические способности. Способности к воздействию на живые организмы с помощью силы мысли полтора года назад, когда попал под начало выброса. Радиационный ветер задел Гроба только самой малой частью – сталкер успел укрыться в подвале, но облучения хватило, чтобы в Гробе открылись дремавшие до того момента способности. В молодости в бытность студентом геофака МГУ, Гроб умел отгадывать карты, повернутые к нему рубашкой, иногда получалось определять даже болезни человека, сидящего рядом. Зона усилила способности сталкера, но как личность ничтожнейшая и озлобленная своей неудачливостью, Гроб, использовал дар зоны по-своему разумению. Первое время, бродяга просто внушал встреченным сталкерам какой-либо мираж, а сам умыкал весь хабар. Но однажды столкнулся с контролером. Произошел телепатический поединок, в котором никто не победил, сталкер и мутант заключили своеобразное соглашение. Бродяга блокировал волю сталкеров, а контролер забирал парализованных людей с собой. Гробу же доставалось оружие и хабар. Часть добычи он продавал. Часть складывал в запаснике. Обычно процесс того, как контролер уводил сталкеров, Гроб наблюдал лично, но сегодня он решил уйти подальше. Во избежание, так сказать.

  Гроб снова поднял оружие с хабар, и двинулся дальше. Он не боялся аномалий – о них ему уже сообщил контролер. Это, фактически была часть сделки. Пройдя пару километров на юго-запад, он вышел на небольшую полянку, обошел ее по краю с западной стороны. Сгрузил оружие и хабар в траву, присел и принялся нервно ковырять рукой землю. Наконец, после недолгих поисков, прихватил невидимую в траве ручку, потянул на себя и поднял участок небольшой дерна. Найдя крышку в неглубокий лаз, мужчина Гроб потянул ручку, сгрузил туда свою ношу и, оглядевшись, спустился туда сам.

  Не смотря на свои способности, в которых Гроб был уверен, мужчина безумно боялся. Сталкера ужасала сама мысль остаться в зоне одному и без возможностей мысленно контролировать местных тварей. Все мутанты, которых он успел за этот год встретить – от крыс до кровососа подчинялись его, Гроба, воле. И тут – сбой. В "Шести секундах" Сталкер слышал об артефакте "каменный цветок", который защищал от психотропного воздействия, но встретил впервые, и действие артефакта, которое Гроб испытал на себе, ему совсем не понравилось.

  – Будем думать, как артефактик блокировать. А то как же это я без телепатии дальше-то буду? – заговорил сам с собой Гроб. В принципе, он лукавил, собранных в схроне денег и хабара с лихвой хватило бы, чтобы выкупить какой-нибудь курортный городок на побережье Средиземного моря и до старости пить водку и сношать местных. Но жадность заставляла его снова и снова выходить на поверхность, встречаться с курсирующим здесь контролером и приводить его к беспомощным сталкерам.

  Гроб при свете фонаря выпотрошил рюкзаки с хабаром, осторожно достал "цветок" и запрятал его подальше – в отдельный контейнер. Затем собрал из своей коллекции с десяток артефактов, сложил их в контейнер и спрятал его в рюкзак, снарядил один автомат. Второй смазал, и завернул в дерюгу. Все это пойдет завтра на продажу Борисычу в "Шести секундах". После чего Гроб поел и завалился спать.

  Утро ознаменовалось звоном механического будильника. Гроб поднялся, взял рюкзак и автоматы и полез наружу. Он приоткрыл крышку и в уши сразу ворвались звуки выстрелов и крики людей. Схрон был звуконепроницаем. Гроб осторожно выглянул наружу. Наверху шел бой. Посреди поляны стоял контролер, его прикрывали несколько зомбированных сталкеров. Кровосос и слепые собаки активно атаковали не видимых оттуда сталкеров. Хлопнула граната. Другая. Третья. Стрельба стихла. Вдруг крышка люка резко открылась и последнее, что увидел Гроб, подняв взгляд – это ствол дробовика, направленный в лицо.

  Утро выдалось таким же, как и прошлое – серым, безрадостным, дождливым. Если вне зоны солнце еще можно было увидеть, то для этих мест лучи светила были явлением почти уникальным.

  Травника разбудил Думыч. Он растолкал напарников, в тот момент. Когда по его разумению наступил рассвет. Конечно же, понятие рассвет было условным. Просто ночная тьма сменилась яркими сумерками и все.

  – Что, уже пора? – просипел Травник. За ночь горло село.

  – А ты бальзамчиком горлышко прополощи, да двинули – ядовито ответил Думыч.

  – Ехидная тварь – добродушно проворчал Травник. – А Бомж где?

  – Еду готовит. Его очередь.

  – А чего там готовить? Тушенку вскрыл, водку выставил, вот тебе и завтрак. – отозвался Бомж.

   Травник вскочил, немного размялся и вышел во двор.

  – Думыч, покарауль – крикнул он и присел возле куста. Вчерашняя тушенка настоятельно просилась наружу.

  Однако прежде чем сделать свое дело, Травник внимательно осмотрел двор на предмет аномалий или затаившихся мутантов. Не найдя ничего, сталкер присел и лицо его сделалось задумчивым и мечтательным.

  – Ну что – помечтал? – приветствовал его Бомж, когда Травник вернулся в дом.

  – А что такое? – Травник принялся за еду.

  – Да, Думыч сказал, что у тебя рода такая мечтательная была. Ты никак о светлом будущем думал?

  – Да нет. Не о будущем. Есть у меня мечта – с Болотным Доктором хочу встретиться. Ведь мы с ним, вроде как коллеги.

  – А-а-а – неопределенно протянул Бомж.

  С трапезой покончили за десять минут. Затем, обойдя дом, вскрыли схрон. Пополнили запасы патронов и тушенки. Затем, развернулись и двинулись от хутора. Необходимо было обойти озерцо и впадавшую в него реку. Ладить в радиоактивных водах водоема не особо хотелось без соответствующих костюмов. Травник открывал шествие. По договоренности пошли вдоль старой – вчерашней – тропы. Сталкеры не ходят одной и той же тропой. Кто знает, что теперь на той дорожке. Может, раскинулась уже какая-нибудь аномалия. Выйдя на поляну, мимо которой проходили вчера, убегая от крыс и кабана, Травник остановился. Что-то было не так. В воздухе висело напряжение. Глянув на другую сторону поляны, Травник все понял – навстречу ему вышел контролер со свитой. Несколько зомбяков, десятка полтора слепых псов, два мелких снорка и даже кровосос. Мощный, видать контроллер.

  – Шухер – громким шепотом крикнул Травник и вся троица залегла.

  – Ни фига себе – Думыч развел руками траву и вглядывался в процессию.

  – Ты под контроль не попади, дядя – сказал Бомж, пристраивая свой FN2000. А то таким же зомбяком станешь.

  – Что делать будем? – заворочался Думыч.

  – А что делать? Мимо них не пройдем. Значит надо атаковать и бить наверняка. Иначе – хана.– Бомж уже брал кого-то на прицел.

  Думыч, твои псы, я беру на себя кровососа и снорков по возможности, Бомж, твой контролер и зомбяки рядом. Бей гранатами.

  – Все поняли – дружно ответили напарники.

  – Огонь! – заорал Травник.

  Сталкеры дружно открыл огонь по невидящим их пока мутантам. Граната из подствольника Бомжа. Первая граната упала рядом с зомбяками. Но свита закрыла контролера от осколков. Вторая – выпущенная из подствольника Травника накрыла уже контролера. После уничтожения пси-мутанта, его подконтрольные пришли в себя и попытались напасть на сталкеров, но плотность огня отпугнула ослабленных тварей.

  Троица встала во весь рост, провожая тварей огнем в спину. Один снорк и пять собак остались на поле боя. Бомж добил еще шевелящихся зомбей.

  – Жаль, что кровосос ушел – досадливо проговорил Травник, простреливая последнему зомби голову. – Может вернуться.

  – Вряд ли. Он слишком ослаблен. На троих кидаться побоится. Наш слишком много для него.

  – Да?

  – Иначе напал бы, а не линял.

  Вдруг раздался выстрел из дробовика Думыча. Травник с Бомжем резко обернулись. На западной стороне поляны стоял Думыч и глядел куда-то вниз.

  – Что там?! – крикнул Травник.

  – Гроб – ответил Думыч.

  Когда Бомж с Травником подошли к месту, где стоял Думыч, они увидели открытую крышку подземного схрона.

  – Здесь обретался неудачник Гроб – сказал Думыч. – Он по слухам ушел в Зону около года назад. Потом несколько раз появлялся в "Шести секундах" с хабаром.

  – А чего ты его завалил – удивился Травник.

  – Да он автомат дернул – пожал плечами Думыч. – Ну, что, осмотрим нычку?

  Осмотр показал, что артефактов, накопленных Гробом за год хватит очень надолго.

  – Это нам за хабаром в Зону можно еще полгода не лазить! – восхитился Думыч.

  – Полгода не полгода, а будем топтать зону, как и раньше. А этот схрон пусть будет. Оружие тут есть, припас тоже, да и артефактов вдосталь. Если Зона обеднеет на хабар, отсюда брать будем.

  Сталкеры выбрались из схрона, завалили его дерном и ветвями и отправились по заданному маршруту. Они не знали что несколько минут назад уничтожили шакала, сдавшего чернобыльской твари не одну сталкерскую жизнь. Да их это и не интересовало. Они выживали здесь. Как и каждый в зоне – будь он сталкер, мутант или военный. Эта стычка, эти смерти были не первыми и не последними на пути тройки Травника, Бомжа и Думыча.

   A.S.30.08.2009

                                       Флешка

  – Ничего так, ничего – барыга перебирал притащенный Штуцером со Свалки хабар. – За все даю три штуки.

  – Да помилосердствуй, Семеныч – возмутился Штуцер. – Тут одних "вывертов" штуки на три будет. Чего ж ты такой? Жадным быть вредно. Зона жадных не любит. Ты разве не знал?

  – Ты меня заколебал своими вывертами, мясо радиоактивное. – спокойно ответил Семеныч. – Не нравится, – вали на Янтарь к яйцеголовым или в "Сто рентген" к должникам.

  – И свалю – Штуцер принялся собирать разложенный перед Семенычем хабар.

  Барыга молча следил за сталкером злобным взглядом. А Штуцер не спешил, старательно упаковывая каждый артефакт. Заодно и давал перекупщику оценить каждый предмет, чтобы тот прочувствовал, что утекает из-под носа. А поглядеть было на что – две "Золотые рыбки", "Ночная звезда", "Душа" десятка четыре "Медуз", "Кровей камня" и "Вывертов" Последних шестнадцать штук. Также были несколько "Каменных цветков", "Огненных шаров", "Кристаллов", и около полутора десятков "Колючек" и "Капель". В душе барыги боролась жадность с нетерпением. Он понимал, что предлагает за весь хабар слишком мало, чтобы просто покрыть выход в те места, откуда все цацки притащены были. Но с другой стороны он не мог позволить дать по двадцати процентной цене всего притащенного. Если Штуцер кому сказанет, что Семеныч дал за хабар приличную цену, так ведь и ему, барыге зарабатывать будет не на чем. А так хоть какой-то да приварок имеется со всех этих лошков, что гордо себя сталкерами именуют.