Текст книги "Все поправимо, если любишь"
Автор книги: Андрей Ромм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
7
– Дела-а-а, – сказал Игорь, – выслушав обстоятельный, но в то же время сумбурный, с забегами вперед и возвращениями назад, рассказ сестры. – Кто бы мог подумать…
Елена сначала собиралась рассказывать после того, как накормит брата, но тот, едва сев за стол, выжидательно посмотрел на нее – давай, мол, выкладывай скорее. Игорь, каким бы голодным он ни был, всегда ел неторопливо, смакуя каждый кусочек, поэтому Елена успела закончить к началу чаепития.
– Никто! – резко ответила Елена, ожидавшая от брата поддержки, а не этих старушечьих сетований; от выражений вроде «кто бы мог подумать» ее в последнее время начинало тошнить, слишком уж часто приходилось их слышать.
– Адвоката я Ромке найду. – Уловив невысказанный упрек, Игорь заговорил по-деловому: – Считай, уже нашел. Среди моих постоянных клиентов есть несколько адвокатских контор. Я после последнего кризиса решил заняться обслуживанием локальных компьютерных сетей. Хлопотное дело, конечно, но зато стабильное. Да и время сейчас такое, что каждая копейка дорога. Поэтому знакомые у меня есть во всех сферах. Если хочешь, я тебе и частного детектива могу присоветовать. Не для Ромки, а для тебя. Если ты уверена, что тебя подставили, есть смысл копнуть глубже. Вдруг что-то выяснится. Я вообще не понимаю, почему ты сидела сложа руки? На что ты вообще рассчитывала? Что дело закроют? Или в душе уже решила съехать, но никак не можешь сделать последний шаг, дать отмашку?
– Не хочу я съезжать. – Елена сделала паузу, в который уже раз прислушиваясь к себе, и повторила более твердо: – Не хочу, потому что не могу. Но, с другой стороны, все уже зашло так далеко, что Юрка Попыльков сегодня предложил мне продать мебель, оборудование и вообще все-все какому-то его знакомому, который собирается открывать заведение на набережной…
– Я вообще не понимаю, зачем ты ходила к этому прохиндею! – нахмурился Игорь, не выносивший Попылькова со школьной поры, что-то между ними было, какая-то занозистая мальчишеская ссора.
– На безрыбье и рак рыба, – ответила Елена. – Ты, кажется, забыл наши реалии.
– Как с трассы свернул, сразу же все вспомнил, – усмехнулся Игорь. – Чуть глушителя не лишился. Туристический бум, а дорога безобразная!
– Ну, тогда ты должен понимать, что больше мне не к кому было обращаться. Тем более что Юрка ловкий адвокат и гонорары свои отрабатывает на совесть.
– Тогда почему ты не пошла к нему две недели назад? – Игорь осторожно отхлебнул чаю и поморщился. – Что-то ты настоящий чифирь заварила, я такой крепкий не пью.
– Раньше вроде пил. – Елена встала из-за стола, взяла коробок со спичками, чиркнула одной, зажгла конфорку и поставила на нее чайник. – Хочешь, я тебе зеленого заварю, с жасмином, он совсем некрепкий, но ароматный? Правда, из пакетика.
– Хочу, – ответил брат, пристально глядя на стоящий на плите чайник. – Только я сам заварю, ладно?
Елена догадалась, о чем он сейчас думает. Сама подумала о том же. Настроение, и так опустившееся до отметки «хуже некуда», рухнуло в тартарары.
– В последнее время что-то мотор барахлить начал. – Игорь постучал кончиками пальцев по левой половине грудной клетки. – Доктора сказали, что ничего страшного нет, но посоветовали беречься. Вот и берегусь.
Брат сильно изменился – полысел, располнел, правда, не до такой степени, как Попыльков, но лицо утратило четкий мужественный контур, взгляд потускнел, стал каким-то грустным. А может, не грустным, просто уставшим, ведь ему после рабочего дня пришлось проехать сто семьдесят километров. Елена запоздало пожалела о том, что к приезду брата не истопила баню, но тут же подумала, что это, наверное, к лучшему. При проблемах с сердцем в бане делать нечего.
Чай Игорь заваривал так – макнул пакетик в кипяток, коротко дернул за ниточку и спустя секунду вытащил его обратно. Вода окрасилась в бледно-желтый цвет – хорош чаек, ничего не скажешь.
– Ты от вопроса не уходи, – сказал брат. – Чтобы помочь, я должен представлять не только ваши расклады, но и ход твоих мыслей.
– Сначала я думала, что в городе поднимется шум, меня же тут все знают, и эта история лопнет как мыльный пузырь. – На нервной почве у Елены похолодели пальцы, такое с ней бывало, желая согреться, она обхватила руками свою чашку. – Но быстро поняла, что ошибаюсь. Близкие знакомые мне сочувствовали, Лариска Горюнова даже написала гневное письмо в газету, требуя опровержения, а остальным было по фигу…
– Горюнова? – оживился Игорь. – Она разве в Рогачевске?
Лариса Горюнова была лучшей подругой Елены. Они дружили страшно сказать сколько лет – с младшей группы детского садика. Одно время, классе в десятом, Игорь пробовал ухаживать за Ларисой, но из этого ничего не вышло. Трудно ухаживать за девушкой, которая дружит с твоей сестрой и воспринимает тебя примерно как старшего брата. Лариса с удовольствием гуляла с Игорем по набережной, ходила с ним в кино, но как только Игорь пробовал зайти чуточку дальше, смеялась и говорила своим густым контральто: «Игорек, ты что? Мы же с тобой почти родственники!» А затем в подробностях пересказывала все Елене, которая нет-нет да и подпускала брату шпильку по поводу его незадачливого ухажерства. Окончив школу, Лариса уехала в Питер, учиться на артистку, выучилась, несколько лет играла в театрах, снялась в парочке фильмов, правда, в неглавных ролях, вышла замуж, развелась, а потом вдруг вернулась домой. Причину такого поступка не знал никто. Даже Елене Лариса говорила, что ей просто надоело в шумном суетливом Петербурге, потянуло домой, в глушь, в тишь. Елена чувствовала, что Лариса чего-то недоговаривает, совсем как Рома сейчас, однако с расспросами не приставала. Да к Ларисе и не стоило приставать – пошлет куда подальше, у нее с этим было быстро.
Вернувшись домой, Лариса сразу нашла себе занятие, организовав при городском Доме культуры имени Луначарского народный театр «Маски». Точнее, это городская администрация с подачи Ларисы решила обзавестись своим театром, а Лариса стала его главным и единственным режиссером. Рогачевцам очень понравилось, что у них теперь есть свой театр, в котором играют свои же, знакомые люди, поэтому на спектаклях неизменно были аншлаги. Способствовали популярности и прочие обстоятельства – премьеры Лариса выдавала по нескольку раз в год, к декорациям относилась очень придирчиво, а билеты стоили смешные деньги – от ста рублей за место в первом ряду до тридцати за место в последнем. К тому же у Ларисы было «культурно» – пьяные и неопрятно одетые в зрительный зал не допускались, а тем, кто рисковал достать из кармана семечки, грозило едва ли не вечное отлучение от зрелищ, или, как выражалась Лариса, «пожизненный бан». «Я такая счастливая! – говорила Лариса, закатывая глаза. – Ах, какая же я счастливая! Любой столичный режиссер удавится за такие аплодисменты, которые слышу я в конце каждого спектакля!» Лариса конечно же лукавила и понимала, что лукавит, потому что, когда на сцене играют соседи-приятели, аплодисменты просто не имеют право не быть оглушающе бурными. Театром Лариса занималась для души, потому что ставка у главного режиссера была копеечной, а на жизнь зарабатывала проведением свадеб и прочих торжеств как в Рогачевске, так и в Твери. Деловое расписание у нее обычно было забито на три месяца вперед.
Узнав о Елениных проблемах, Лариса сразу же предложила ей «послать кафе к чертям» и заняться организацией праздничных застолий. «У людей перед свадьбами и юбилеями головы кругом идут, – сказала она. – Большинство с удовольствием заплатят за то, чтобы им поднесли банкет на блюдечке с золотой каемочкой. Тем более что ты, как профи, будешь выбивать от кабаков хорошие цены и станешь следить за тем, чтобы все было путем». Елена отказалась. Она на своем опыте знала, сколько претензий возникает после банкетов. Даже у нее, истово соблюдавшей все условия и никогда не мухлевавшей с едой или напитками (репутация создается годами, а рушится в одночасье), каждый третий банкет сопровождался какими-нибудь обвинениями.
– В Рогачевске, – ответила брату Елена. – Руководит театром, проводит торжества, собирается детскую студию организовать.
– В театре? – удивился Игорь. – У нас разве есть театр?
– Уже есть, – с гордостью за город и за подругу сказала Елена. – Но если ты станешь отвлекать меня вопросами, я тебе так и не расскажу, что я думала и в чем ошибалась. Я уже забыла, на чем остановилась…
– На том, что Лариска написала в газету письмо.
– Да-да, – кивнула Елена. – Письмо осталось без ответа. Лариска хотела сказать пару ласковых слов Маше, журналистке, которая обкакала меня в «Вестях», но я ее упросила этого не делать. Машу не проймешь, она бессовестная, из всего умеет извлечь пользу и сделать из мухи слона тоже умеет. Напишет, что я подсылаю к ней бандитов или еще что-то в этом духе. Потом я подумала, что главное – пережить этот наезд. Да, он большой, не катком, а танком, можно сказать, на меня наехали, такую комбинацию составили, в потребнадзоре чуть ли не все начальство подкупили, но такое проходит один раз. Если «варяги» попробуют устроить мне нечто подобное через месяц, а что они могут, кроме инсценировки отравления…
– Пожар, – сказал Игорь.
– Не вариант, – покачала головой Елена. – Пожар мне по большому счету на руку, потому что у меня очень хорошая страховка. А вот «варягам» он не нужен. У них есть виды на это красивое старинное здание, как я сегодня узнала, они планируют открыть там отель. Если поджечь кафе, то через полчаса от здания останется только часть фасада, потому что перекрытия и перегородки деревянные, дерево старое, сухое, вспыхнет как порох. Проверками меня тоже не сильно достанешь, потому что у меня все в порядке. Нет, «варяги» могут только отравления инсценировать, других вариантов у них нет.
Пальцы согрелись, Елена выпустила чашку из рук. Она почти ничего не съела за ужином и чая совсем не хотела. Вот коньяку или какого-нибудь ликерчика выпила бы с удовольствием, но этого делать не стоило. Начнешь лечить нервы спиртным, не заметишь, как сопьешься, тем более что наследственность с отцовской стороны была явно отягощенной. Дед, по рассказам матери, пил запоями и во хмелю был очень буйным, у отца запоев не было, но без бутылки он ужинать не садился. Правда, в отличие от деда, выпив, добрел. Елена его таким и запомнила – веселым и немного навеселе. Таким он был в последний день своей жизни. По субботам и воскресеньям отец выпивал стопку-другую-третью и за обедом.
– Логично, – кивнул Игорь, отхлебывая из чашки и жмурясь от удовольствия. – Вот это – правильный чай. Что ты улыбаешься? Светка тоже смеется, а у меня от крепкого чая сердце из груди выпрыгивает.
– Я тебе улыбаюсь, – ответила Елена. – В кои-то веки свиделись. Жаль, что по такому печальному поводу. Ладно, слушай дальше… Город у нас маленький, все на виду. Если потребнадзор и полиция начнут показательно докапываться до меня каждый месяц, то это непременно вызовет разговоры и определенный интерес. Отношение к взяткам изменилось, сейчас это уже не «милые шалости», а серьезное преступление. В Монаковском районе этой весной арестовали главу администрации и двух его заместителей. У нас начальница отдела по управлению имуществом за взятку пять лет получила, а начальник отдела архитектуры и градостроительства – все восемь. Под амнистию не попали, сидят оба. Так что во второй, а тем более в третий раз вряд ли кто-то станет связываться с «варягами», потому что себе дороже. Десять лет не трогали Гурбину, а теперь каждый месяц у нее ЧП? Наводит на размышления? К тому же я на всякий случай жалобу в областной потребнадзор написала. Пусть знают, что я молчать не собираюсь.
– Может навести на размышления, – осторожно ответил Игорь. – Ты права, чиновничий беспредел уже в прошлом. И ты, как я догадываюсь, решила стойко выдержать удар?
– Да, именно так. Я могу позволить моему кафе какое-то время не работать, по уголовному делу мне светил штраф, правда, крупный, но его, насколько я понимаю, можно выплачивать частями… Судимость? – Елена обреченно махнула рукой. – Ну и пусть! Все же знают, за что я ее получила. К тому же до судимости может и не дойти. Я порылась в Интернете, изучила приговоры по схожим делам и узнала, что очень часто дело заканчивается оправданием. Наказание преимущественно получают те, кто допускал нарушения систематически или не принимал мер к наведению порядка, не отстранял сотрудников, которые были носителями инфекций. А у меня все сотрудники здоровы и нарушений сроду не было. Так что может и пронести. Черт с ними, думала – выстою! Выстою, продолжу работу, быстро покрою все убытки. Клиентуру растерять не боялась. Люди же не дураки, понимают, что к чему, видят, откуда дует ветер…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
