Текст книги "Конец века (СИ)"

Автор книги: Андрей Респов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Глава 16

Глава шестнадцатая

Друг-гвинеец так и прёт –

Всё больше отставание.

Ну, я надеюсь, что придёт

Второе мне дыхание.

Потом я третье за ним ищу,

Потом – четвёртое дыханье…

Ну, я на пятом, конечно, сокращу

С гвинейцем расстоянье!

В. Высоцкий.

А вот и утречко! В отличие от не по-осеннему бархатного вечера встретило оно меня чуть ли не нулевой температурой. Что ж, не всё коту масленица!

Отголоски, даже нет, не так, липкие ошмётки грусти от вчерашнего расставания были решительно смыты ведром ледяной воды из колонки.

– Гаврилка! Чего завтракать не идёшь? – недовольный голос Валентины Петровны, раздавшийся со стороны веранды, ворвался в моё утреннее уединение.

– Не, не буду, тёть Валь, сегодня у нас соревнования. Кросс. На голодный желудок оно сподручнее! – как-то так вышло, что хозяйка стала кормить меня довольно сытными завтраками, по-доброму ворча о моих ночных отлучках и поминая то «драного мартовского кота», то больную голову, от которой, как известно, ногам покоя нет. Я старался компенсировать траты Петровны, то и дело кладя на кухне купюры на видное место. Хозяйка молча принимала их, периодически балуя меня то блинами со сметаной, то оладушками, за что я был ей безмерно признателен.

– Ну хоть чаю выпей сладкого! С чабрецом настаивала… Всё равно ещё до института телепать. Пусто брюхо к ученью глухо, – последнее замечание домохозяйки противоречило всякой логике, ибо чему учиться в воскресенье не представляю. Но какая-то сермяжная правда, замешанная на опыте мудрой вдовы полковника, в её предложении была.

– Чаю выпью с удовольствием, тёть Валь. Спасибо большое!

– Ото ж… – добродушно пробурчала хозяйка, звеня посудой.

Старт кросса был назначен на опушке исхоженного мной вдоль и поперёк Архиерейского леса у самого начала спуска к уже осточертевшим мне за последний месяц Холодным Родникам. Народу на мероприятие собралось преизрядно. И это с учётом того, что студенческая универсиада проводилась сегодня на многих спортивных объектах города.

Ещё пару недель назад выбор Матько моего участия именно в кроссе меня слегка озадачил. Ведь продемонстрированные мной в спортзале возможности можно было бы использовать в других спортивных видах соревнований. И с большей эффективностью. И всё же он выбрал десятикилометровый кросс по лесным тропинкам.

Но прикинув свой опыт беготни по местным буеракам с оврагами и запутанным дорожкам с дикими перепадами рельефа, я всё же изменил своё мнение. Дистанция для обычного легкоатлета-бегуна предполагала немало неприятных сюрпризов. Так что, вряд ли этот кросс станет лёгкой прогулкой.

Насчёт спортивной формы я заморачиваться не стал, прихватив с бельевой верёвки выстиранные и просохшие за ночь брюки от афганки, на ноги надел старые испытанные кеды. Разве что чёрную футболку взял из новых, предоставленных африканцем, презентов, с дурацкой надписью «Crazy money time», чтобы уж совсем неряхой и вахлаком не смотреться.

– Луговой, у тебя что, нормальной спортивной формы не нашлось? – недовольно скривился Матько, встретив меня в толпе крутившихся у пункта регистрации студентов.

Сам преподаватель щеголял в аккуратном с иголочки синем шерстяном спортивном костюме с надписью белыми буквами «СССР», гербом на груди и белой повязкой, крепящимся на завязках за спиной. На повязке вместо стартового номера красовалась крупная надпись: «Судья соревнований».

– Мне так удобнее, Савелий Никитич. Пересечёнка же, да и почва в лесу недостаточно просохла после ночного дождя. Шортики или трусы явно не к месту. Грязновато опять же. А так, даже если и упаду, не жалко.

– Ладно, умник, – махнул рукой препод, – давай к судейскому столу на регистрацию и номер получить не забудь!

– Есть! – я вытянулся по стойке смирно, – бу сде!

– Иди уже, – добродушно окинул мою изрядно изменившуюся за последнее время фигуру Матько, – солдатушко. На самом деле майка и штаны от песчанки несли ещё одну функцию. Они неплохо скрывали перевитое тугими мышцами-верёвками тело и потемневшую, словно от загара, кожу. Странный эффект адаптации организма с не совсем понятным мне механизмом. Татуировки Матрикула на левом предплечье я замотал эластичным бинтом во избежание излишних вопросов от случайных личностей.

У стола участников было немного поменьше, всё-таки я немного припозднился: народ в основной массе своей уже прошёл регистрацию и разогревался невдалеке, каждый на свой манер.

Получив стартовый номер и расписавшись в журнале, отошёл, чтобы затянуть непослушные тесёмки повязки. Взгляд неожиданно зацепился за знакомую фигуру, привлекательные плавные формы и неизменную косу до середины упругих ягодиц, проступавших через тонкую шерсть костюма.

– Машенька, утро доброе! – вырвалось у меня от приятной неожиданности. Утреннее хорошее настроение сыграло свою коварную роль. Я заговорил с понравившейся мне девушкой. Причём просто так, лишь переполненный от приятного возбуждения.

– Привет, – лицо девушки слегка порозовело. Как ни скрывай, но евины дочери прекрасно чувствуют мужской интерес во все времена и во всех мирах. Может, это ещё один непокобелимый постулат Закона Сохранения Реальности?

– Неужто тоже эту безумную десятку бежать рискнула? – я присоседился к Маше и стал делать разминку, тщательно приседая.

– Почему же нет? – между бровями девушки появилась упрямая складка.

– Да ты не тушуйся! Это я так, для завязки разговора. За один институт побежим, чего нам делить?

– В этом виде зачёт результата индивидуальный, а не командный, – наставительно разъяснила девушка, перейдя в глубокий присед и начиная тянуть внутренние мышцы бёдер, попеременно сменяя положение.

Я поспешил отодвинуться и развернуться, внутренне ещё раз похвалив себя за то, что пришёл в брюках от афганки. Если бы в трико припёрся или в узких шортах – выдал бы свою симпатию к Машке со всеми подробностями. Эх, молодость! Но какой же это кайф…

– Значит, каждый сам за себя? – я прекратил изображать разминку: всё равно для меня нет никакого смысла. Я давно убедился, что организм аватара адаптируется к любой нагрузке практически мгновенно. Объяснить для себя физиологию этого процесса я тоже до сих пор не смог. Взрывной обмен веществ – не совсем та сфера, которой я раньше пристально уделял внимание. Обычных медицинских знаний не хватало, да, думаю, подобное не было по плечу и целой Академии Наук. Не тот уровень технологий.

– Как-то так, – отделалась нейтральным ответом Маша, продолжая разминку. Она-то уж точно не филонила.

– Ладно, Маш. Удачи тебе! – искренне пожелал я, заметив, что ей не нравятся мои вопросы, – и будь, пожалуйста, поосторожнее, земля ещё недостаточно просохла, – добавил я, отметив, что участники уже потянулись к стартовой черте.

На первый взгляд стайеров набралось несколько десятков. Толпа приличная. Хотя на дистанции наверняка произойдёт естественное распределение по степени подготовки, а то и как Бог на душу положит, местами, думаю, придётся обходить соперников буквально впритирку. Это вам не лыжная гонка, когда обгоняющий орёт: «Лыжню!», а ведущий её по неписаным правилам уступает. Неизвестно как себя поведут студенты. Народ молодой, горячий, азартный, можно сказать. Я, конечно, далёк от того, чтобы считать их всех способными на гадости, но чего в запале да на адреналине не сотворишь?

Значит, надо сразу выдвинуться если не в лидирующую группу, то поближе ведущим, и держать темп, чтобы потом не пришлось догонять и обгонять на сложных участках трассы. Ни к чему демонстрировать свою необычность лишний раз. Можно было бы, конечно, использовать рапид и «срезать» через условно-непроходимые зоны. Но это уже будет неспортивно и даже некрасиво с моей стороны. Да и повторюсь: подставляться ни к чему.

Передо мной и так стояла нетривиальная задача: прийти в первой пятёрке, при этом постараться особо не выделится на общем фоне. Достойный результат я Матько обещал, но не победу же? Погляжу, как фишка ляжет. Чего делить шкуру неубитого медведя?

На самом деле ещё с ранней юности не лежала у меня душа ко всем этим игрищам, соревнованиям и прочим аренам. Может, потому что особыми спортивными статями не выделялся? Нет, в футбол там, городки и прочие казаки-разбойники я всегда вписывался с удовольствием. Команда – это реально круто. А вот секции, разряды и прочие достижения в индивидуальном зачёте – это всё мимо. Не моё, и всё. И угораздило же завязаться с Матько. Ладно, чего уж там, свою часть сделки он выполнил чётко. С авансом. Дело за мной.

Судейский инструктаж перед стартом слушал уже вполуха, но кое-что по делу всё-таки взял на заметку.

Сухая тётенька баскетбольного роста в патриотически алом спортивном костюме с белыми полосками вяло поздравила всех участников с первым днём соревнований и наступающим праздником Великого Октября, сообщила, что десятикилометровая дистанция по Архиерейскому лесу включает в себя четыре больших круга, проходящие через стартовую позицию.

Тут я для себя неожиданно выяснил, что на самом деле мы бежим не кросс, а трейлраннинг. Надо же, первые ласточки новых англицизмов проникают в общественный спорт. Без запинки и не выговоришь! И что эта штука на самом деле гораздо сложнее кросса, поэтому каждый должен трезво оценивать и распределить свои силы, а при необходимости не стесняться сходить с дистанции, для этого в нескольких ключевых точках развёрнуты специальные пункты, на которых помимо контрольных отметок можно получить, например, воду или влажное полотенце. И даже полежать на раскладушке. На старте же на всякий случай будут находиться фельдшер и санитарный транспорт. Но в то же время спорт – это преодоление себя и …бла, бла, бла.

Однако, по-взрослому у них тут всё организовано. Несмотря на достаточно любительский флёр соревнований. А погодка шепчет!

Жаль… СССР ещё живее всех живых, хотя и глубоко болен, даже, можно сказать, тронут тленом разложения. И 1991-й уже далеко не 1958-й. Хотя кучкой предателей и просто самонадеянных глупцов ему уже уготована трагическая нелёгкая судьба.

Я ещё раз прикинул, что буду делать на старте, но мысленно махнув рукой (перед смертью не надышишься), устремился к стартовой площадке.

Мужской половиной участников было принято единодушное решение разрешить первыми стартовать девушкам. На такой дистанции фора в несколько секунд ничего не решала, лишь помогала немного структурировать толпу на старте.

Выстрел стартового пистолета заставил сорваться с ближайших веток небольшую стайку заполошных сорок. Их трескотня стала нам ещё одним напутственным словом.

Помаячив первые пять минут после старта где-то в середине растянувшейся колонны участников, я, как и планировал, без труда стал постепенно обходить соперников, наращивая темп на немногих прямых участках трассы. Пусть опытные и продуманные решат, что я отношусь к тем самым нетерпеливым новичкам и спекусь на дистанции раньше времени. Блажен, кто верует…

По пути поймал парочку недоумённых и даже несколько злорадных взглядов: бывалый народ только начинал настраиваться на ритм упорной и продолжительной борьбы. Впереди действительно были более сложные участки. Поэтому моя суета выглядела в их глазах по меньшей мере глупо.

Я мысленно поставил себе ещё один плюс. Соперникам ведь было невдомёк, что весь этот лес, его овраги, тропинки и дорожки уже давно надоели мне хуже горькой редьки.Адаптация и изменения в теле аватара с недавних пор позволяли преодолевать подобные стайерские дистанции со скоростью спринтера без какого-либо перенапряжения организма.

Но возбуждать нездоровое любопытство соревнующихся студентов запредельными возможностями в мои планы не входило. Поэтому ускорялся я недолго, в итоге затесавшись в довольно представительную группу лидеров из восьми человек.

Впереди этой группы, с отрывом метров в двадцать, мощно шевелил внушительными поршнями высокий поджарый парень. Я даже залюбовался его отточенной техникой. Ни одного лишнего движения. Настоящая легкоатлетическая машина. И ведь сразу выбился в лидеры, оторвавшись совсем на небольшое расстояние, но дальше ситуацию не форсирует. Просто прёт вперёд. Невозмутимо и спокойно, как айсберг в океане. Рубль за сто – рванёт на последнем круге так, что кеды задымятся.

В груди неожиданно зашевелилось тёплое, уже почти позабытое знакомое чувство. Неужели? Анавр? Без сомнения. Блин, жаль, что не Демиург. Скорее всего, Воин или Герой. Всё же, Воин. Не пообщавшись теснее, трудно разобрать до конца. Мне это сейчас не особенно и нужно. Так, приму к сведению, что соперник вполне достойный. И первый анавр в этом мире.

Следующими за лидером неожиданно оказалась пара девчонок, в одной из которых я с удивлением узнал Машу. Ничего так сюрприз. А ты, оказывается, тихушница, Сикорская… Ню-ню, поглядим, чьи в лесу шишки!

Девушки набрали очень неплохой, сравнительно экономный темп бега. Не отвлекались и техникой мало уступали лидеру.

А я? Эх…вот так бы и бежал, и бежал, и бежал позади. Какой притягательный вид! Держите меня семеро. Глаз радуется, сердце стучит: ну до чего хороша деваха-то! Эх! Ёшки-матрёшки!

Стоп, Гавр, отставить! Спокойнее, тщательнее – контроль наше всё! Это в тебе вчерашние неудовлетворённые желания бродят. Почувствовал в руках молодое трепетное тело, слишком перевозбудился. Вот теперь лезет в голову всякое-разное. Послушай, лучше звуки леса. Помедитируй! Ага, помедитируешь тут, когда впереди такое. Тэ-экс, либидо, брысь под лавку!

Вскоре трасса стала ожидаемо чаще петлять с одновременными резкими перепадами рельефа. И выбранный ритм в таких условиях соблюдать становилось всё труднее и труднее. Практически невозможно.

Я уже находился в довольно сплочённой пятёрке бегунов, которая постепенно стала рассыпаться, растягиваться, «притираясь» к трассе. Да, это вам ребята не на стадионе или по шоссе бежать. Судя по всему, опыт трейлраннинга среди участников был не у всех. Вернее, скорее всего, у единиц. И, как следствие, участники начали потихоньку выдыхаться. Пошла жара!

Я поймал на себе недоумённый взгляд одного из пяти спортсменов. Блин, а я ведь этого и не учёл! Ребятки уже здорово разогрелись и прилично вспотели несмотря на холод ноябрьского утра. Я же даже ещё и не начинал. Нет, такие зрители мне ни к чему.

Постарался потихоньку отстать и задержался на дистанции метров десяти-пятнадцати позади основной пятёрки лидеров. Теперь пусть попробуют полюбопытничать! Но студентам впереди уже было не до моих необычных особенностей. Кто-то оступился на подъёме и сразу двое покатились по земле. Досадно, но поправимо. Правда, эта троица здорово отстала, пока выбиралась по земляному откосу и судя по тому, что они так и не появились в ближайшие пять минут, нагонят нескоро. Сбили дыхание, бывает…

Первый круг прошли, что называется, на подъёме и без особых потерь. Митько радостно махал мне обеими руками, что-то крича из-за судейского стола, почти перекрытого галдящими болельщиками, которых набежало довольно приличное количество.

Пробегая мимо других судейских столов, я успел урвать пару бумажных стаканчиков с водой и когда мы снова нырнули в лес, оглядевшись украдкой, плеснул себе сначала на голову, затем на спину, хотя и сам уже начал немного потеть. Но по сравнению с остальной лидирующей группой выглядел словно биндюжник на променаде. Конспирация и ещё раз конспирация, будь она неладна. Даже и не знаю зачем. Хранителям тут уж точно делать нечего.

Уже к концу второго круга мне постепенно стало скучно. Ну почему я решил изображать аутсайдера?

Маша с другой незнакомой девчонкой держались молодцом и буквально дышали в затылок Воину, так я окончательно окрестил высокого поджарого парня, не уступавшего пока никому пальму лидерства. А вот пятёрка, за которой я пристроился, постепенно превратилась сначала в тройку, а уже к середине третьего круга мне принадлежало почётное четвёртое место.

Девушки, Воин и я довольно прилично оторвались от основной массы участников, да так, что сколько на прямых участках я не оглядывался, так и не смог увидеть никого из преследователей.

Судя по тому, как раскраснелась Машина соседка, периодическим сбоям в чётком ритме шумного дыхания и слегка поплывшему взгляду, вскоре и она может сдаться.

Как назло, стоило нам выйти на финишный круг, погода резко ухудшилась. И самое поганое – начал моросить противный мелкий дождь. Хорошо хоть ветер здесь в лесу не ощущался. Ни с того, ни с сего на трассу стали наползать клочья тумана. Видимость резко сократилась. То и дело попадались участки с влажной землёй, появились небольшие лужицы воды, в паре мест я даже чуть не поскользнулся, рискуя свалиться в довольно глубокий овраг.

Как я и предсказывал, Воин, едва мы преодолели первую половину четвёртого круга, значительно прибавил темп и быстро затерялся в туманной мороси, ставшей до неприличия плотной. Несмотря на взыгравшее эго, я всё же решил не догонять парня. Боролся он достойно, а у меня всё же далеко не спортивное преимущество. Такая победа, кроме неприятного осадка на душе, ничего не оставит.

Да и вид бегущей передо мной красотки настроил меня на игривый лад. И никакой туман с дождём его так и не охладили. Что мне стоит уступить ей второе место? Пусть Матько утрётся. Третье тоже нормально. Призовое, опять же.

Так и продолжал бы бежать, успокаивая собственные амбиции и потакая внутреннему джентльмену, а также совершенно забыв о том, что Бог никогда не устаёт смеяться над планами самоуверенных человеков.

Что до удачи, если кому нравятся постулаты, приписываемые неисправимому оптимисту из ВВС США майору Мерфи, да, да, тому самому, которого один мой проницательный пациент называл «долбанный Эдик», я стал свидетелем очередного подтверждения одного из его законов.

Не знаю зачем, видимо, из извечного женского упрямства, но Машка вдруг решила тоже ускориться вслед аполлоноподобному Воину и не придумала ничего лучше, как сделать это на одном из самых сложных участков трассы.

Не успел я и глазом моргнуть, как на втором подъёме у поворота она оступилась, её правая подошва проехалась по грязи. Тело Маши зависло на долю секунды над самым краем тропы, девушка попыталась ухватиться за тонкие и мокрые ветки кустарника, которые безнадёжно выскальзывали из её кулачков…

– Твою, ма-а-а… – вырвалось у меня и, нырнув в рапид ещё до окончания своего возгласа.

Не знаю, Закон Сохранения Реальности так распорядился или у Машки просто слишком продуманный ангел-хранитель, но упала она в нужное время в нужном месте. Была бы глубина оврага помельче или склон покаменистее, как минимум от серьёзной черепно-мозговой травмы мне бы девчонку уберечь не удалось. Перемахнув кусты и кинувшись вслед за ней на склон, я понял, что успеваю едва-едва.

Маша находилась ещё в воздухе, зависнув над крутым склоном, когда я проскользнул под ней. Промелькнула запоздалая мысль, что мои перемещения мог кто-нибудь заметить, но я отмёл её, как маловероятную. Оставалось как можно быстрее решить: перехватывать Машку в рапиде и уже дальше изменять траекторию её движения или выходить в режим реального времени и уже подхватывать девушку непосредственно на склоне?

Второй вариант показался более реальным, так как в первом случае я не знал, как на её физическом теле отразится контакт со мной в режиме ускорения. Прошлый опыт всем моим «контактёрам» из числа обычных людей ничего, кроме травм, не приносил.

Порядок действий ещё выстраивался в голове, а тело уже исполняло команды. И всё-таки я немного просчитался, решив выполнить роль подушки безопасности для прекрасной бегуньи. Моё «возникновение» в реальном потоке времени под падающей Сикорской позволило предотвратить тяжёлые травмы головы, позвоночника, а вот крутизну поверхности и силу трения о мокрый склон я всё же не учёл, успев погасить лишь большую часть инерции движения тела. Большую, но не всю.

Конечно, феерическое падение Машки на тушку Миротворца и последующее скатывание в обнимку на дно оврага кто-нибудь другой назвал бы пикантной стыковкой, если бы не одно «но». Торчащий из размытой почвы дубовый корень, оказавшийся на пути именно машкиной ноги, захватил в плен её голень. А остаточного импульса движения хватило, чтобы за неё чувствительно дёрнуть.

– Ай! – вскрикнула незадачливая бегунья.

– Что?! – взревел я, подскакивая к Сикорской.

– Нога… – жалобно простонала девушка.

– Блин, с-су…ка, – опомнился я на полуслове. Аккуратно фиксируя машину стопу и безжалостно выдирая – выламывая злополучный корень в одно движение. Осторожно расслабил шнуровку, снял кроссовок, носок. Мда-а-а…тут и специалистом быть не нужно. Вывих. И приличный. Как бы перелома с разрывом связок не было. Твою ж дивизию! Добегались… А как же хорошо всё начиналось.

– Что там, Гаврила? – голос девушки едва заметно дрожал. Но в целом держалась отлично.

– Вывих. К бабке не ходи. Без травмпункта не обойдётся. Ты как?

– Пока не двигаюсь всё хорошо.

– Ну здесь-то мы точно ничего не вылежим. Надо наверх тебя нести. И до финиша тут рукой подать.

– Давай попробуем, – шмыгнула носом Машка. Молодец, девчонка. Хорошо держится. Только сейчас до меня дошло, что по возрасту она, пожалуй, с княжной Вревской в одних годах. Вот какая эпидерсия: та на войну сестрой милосердия ехала, а эта кроссы бегает. Нда-а, время другое было, поэтому та и казалась значительно взрослее. А Маша ещё краснеть не разучилась, даром что студентка-медичка.

Я поймал себя на том, что продолжаю пялиться на девушку. Чего-то я совсем не туда. Странные мысли для текущей ситуации. Надо вывозить. И прежде остального обеспечить мобилизацию конечности. Я примотал поясным ремнём повреждённую ногу на уровне середины голени к здоровой, слегка затянул пряжкой и аккуратно надел носок: на дворе не май, ещё простынет бедолага.

Всё это время маша не проронила ни слова, закусив губу. Терпит, лапушка. Упрямая. Девчонка всё больше мне нравилась, ну ничего с этим не мог поделать.

– Так, сейчас осторожненько возьму тебя на плечо. Ты не бойся, донесу как китайскую вазу. Если будет больно – ори. Постараюсь побыстрее. Готова?

– Может, лучше позвать ещё кого-то? – робко поинтересовалась Маша.

– Не переживай, это я с виду узник из Бухенвальда, а так-то – Геракл. Не журись, лапушка, доставлю в лучшем виде. Погнали? – успокоил я немного побледневшую студентку.

– Ладно, – вздохнула Маша.

Как и обещал, взвалил Машку на левое плечо, головой назад, чтобы придерживать зафиксированные ноги и уберечь её лицо от веток и сучков своим корпусом.

– Глазки закройте, пациентка, чтобы не припорошило, – слегка похлопал я по великолепному заду подопечную.

– Ой! Луговой, не хулигань. Закрыла уже и так. Давай аккуратнее.

– Как скажешь, дорогая, – не стал я рисковать, и на несколько секунд вошёл в рапид, ибо в себе был, конечно, уверен, но крутой подъём непредвиденные препятствия в виде дубового корня значительно поколебали мою уверенность.

Выйдя на дорогу и перейдя на спортивный шаг (так Машку меньше трясло), с удивлением понял, что наше маленькое приключение заняло не так много времени, как мне показалось, так как группа отставших участников едва показалась за нашими спинами, медленно, но верно нагоняя.

– Сикорская, второе место ещё хочешь занять в кроссе? – спросил я подопечную, стараясь максимально ускорить шаг.

– Ты что, Луговой, крышей поехал? – встревоженно пробурчала она из-за спины, слегка напрягшись, что я немедленно почувствовал, так как естествено четыре пятых её тела находились в тесном контакте с моим.

– Я не шучу, Маш, если сможешь потерпеть небольшую тряску, когда я перейду на бег, то можем попробовать.

Трёхсекундная заминка сопровождала явно непростое решение девушки.

– Давай! – сдавленно пискнула Машка.

– Ю-ху! – выкрикнул я, переходя на бег, одновременно немного отодвигая связанные ноги студентки от своего туловища для лучшего баланса, стараясь перевести амплитуду вертикальных движений в более плавный профиль. Тем не менее едва слышное попискивание за спиной и напряжённый живот Маши говорили о том, что девушка испытывает далеко не столь приятные ощущения в вывихнутой голени, чем хотелось бы.

Оказалось, что терпеть Сикорской оставалось недолго. То ли моё ускорение бега сыграло роль в сокращении времени, то ли я не совсем верно рассчитал расстояние до финиша, но уже спустя три минуты мы подбегали к финишной черте. Вернее, подбегал я, а моя королева, сцепив зубы, тушкой болталась на моём плече.

Мельком отметив в группе встречающих усталого и раскрасневшегося Воина, скупо прикладывающегося к горлышку бутылки с водой, я увидел в первых рядах остолбеневшего Матько, на которого наше явление с Сикорской явно произвело неизгладимое впечатление.

Добежав наконец до финишной черты под кумачовым транспарантом, на растяжке между деревьями, я аккуратно спустил с опорой на здоровую ногу Сикорскую. Распустил ремень. Скомандовал:

– Давай, Машуля, от второго места тебя отделяет всего один шаг.

– А ты как же? – повернула она ко мне залитое слезами лицо. Видно, совсем нелегко дались ей эти последние три минуты.

– Шагай уже, бедолага. Ты заслужила. Стерпела боль. Мне и третьего за глаза хватит, – я слегка придержал её. Девушка пересекла черту, я шагнул вслед за ней, немедленно подхватывая на руки.

Только сейчас разобрал, какой вокруг стоит шум и гам от ора болельщиков. Справа подскочил Матько, гневно шевеля усами.

– Ну, Луговой, б…что с Сикорской?

– Вроде вывих голени. В овраг свалилась, трасса скользкая. Нам бы машину в травмпункт. Натерпелась.

– Добро. Вот только с машиной…

– Что с машиной?

– Не только с Сикорской проблемы. На третьем круге травмы у троих участников. Два растяжения и одно сотрясение, будь оно неладно. Говорил я Серебряковой, что сложность кросса не для студентов. Не послушала. Всё про свой новомодный трейлраннинг талдычила. Мать её…

– Ладно, когда машина будет?

– Да в том-то и дело: с растяжениями быстро обернулись, а сотрясение аж в четвёртую городскую повезли.

Блин, что так-то не везёт? Это же почти другой конец города. А с Машкой не всё так однозначно. Может там не только вывих.

– Ладно, тут до улицы Ленина напрямик метров четыреста всего, я сам отнесу её. Там такси поймаем, только я с собой денег не захватил. Займёте, Савелий Никитич?

– Конечно, Гаврила, какие вопросы? Только ты-то как сам? Десятку отмотал, да ещё в конце с девахой на горбу. Может, кого в помощь дать?

– Не надо, сам донесу. Тут всего ничего.

– Ну ладно. А ты монстр, Луговой. Жаль, что не первое место. Но с Григоряном мало кто тягаться может. Десятиборец!

Всё это время молчавшая на моих руках Маша слегка потеребила меня за майку.

– Пошли, Гаврила. Болит сильно…

– Всё, мы двинули, Савелий Никитич!

– Удачи, Луговой! Зайди потом в институт или позвони на кафедру, я там сегодня допоздна.

– Принято! – крикнул я уже на бегу.

Такси искать не стал несмотря на вроде бы вполне удовлетворительное на вид состояние машкиной голени. Знаем мы такие вывихи: промотаешься лишний час, потом только под наркозом вправить можно будет. Частника нанял, не торгуясь, за пятёрку, что ссудил мне препод. Ехать было недалеко и почти всё время прямо. Довольно сносное состояние уличного покрытия и отсутствие «лежачих полицейских», которых пока в этом времени и в проекте не было, позволило довезти пострадавшую без особой тряски.

– У вас что там, на универсиаде, «ледовое побоище»? – встретил нас вопросом высокий и жилистый травматолог, – уже третьего пострадавшего приводите. А ещё и обеда нет. Зоя! – позвал он медсестру, аккуратно ощупывая волосатыми пальцами распухшую машкину голень, – молодец парень, вовремя довёз. Обойдёмся новокаином. Давай, переложим на каталку и в гипсовочную. Зоя! Ну где ты там?! – раздражённо рявкнул травматолог.

– Иду, иду, Владлен Степаныч! – несмотря на почти ангельский голос, из процедурной показалась настоящая гром-баба, облачённая в халат, на который материала пошло примерно, как на парашют средних размеров.

– Вот что, молодой человек, – обернулся ко мне травматолог, – подождите в коридоре, пока мы вашу девушку в порядок приводить будем, – задумчиво пробормотал врач, придерживая Машу за плечо.

Спорить не решился. Тут он царь и бог. Но дверь за собой плотно прикрывать не стал, тревожно прислушиваясь. Следующий час тянулся целую вечность. Вроде бы ни криков, ни громких стонов. И чего он там так долго возится? Распереживался прямо как за родную.

Потом, поразмыслив, я вспомнил, что наверняка доктор предварительно сделает рентген голени, оценит повреждения. А если на работу уйдёт больше получаса, значит, Машкой занимаются, вправляют вывих. Не отправляют в операционную – и слава Богу!

По косвенным признакам перелома нет. Это уже моё докторское занудство повылезало. Уф, ждать и догонять последнее дело!

Наконец, валькирия в белом халате, выглянув из дверей, поманила меня пальцем-сарделькой. Как она такими руками уколы ставит? Чудеса на виражах, блин.

– Иди, хахаль, забирай свою прынцессу!

Машку снабдили казёнными видавшими виды костылями, серьёзной гипсовой повязкой на голень, из которой трогательно торчали розовые пальчики.

У выхода из травмпункта мы решили присесть на лавочку. Усталый вид и покрасневшие белки глаз ничуть не умаляли машкиной красоты. Я ещё раз внутренне укорил себя: кто о чём, а вшивый о бане.

– Ну чего там этот коновал надиагностировал? – нетерпеливо пристал я к Сикорской.

– Вывих, и всё. Правда, сказал, ещё бы полчаса-час и в больницу. А там гипс минимум на месяц, а то и больше.

– Легко отделалась.

– Ну да… – вздохнула Маша, повернувшись ко мне, – тебе спасибо. Если б не ты, провозились бы дольше.

– Ну мне то, чего спасибо? Так, поработал гужевым транспортом, – улыбнулся я, – кстати, есть хочешь?

– Как волк! – улыбнулась Маша.

– Блин! – вырвалось у меня. Я вспомнил, что отдал единственную купюру частнику за извоз. А мелочи в карманах разве что на троллейбус хватит. Мда, кто ж знал, что так получится? После кросса я собирался сразу вернуться домой. Там-то деньги были.

– Что? Финансовый кризис? – лукаво улыбнулась Маша. Похоже, ей и впрямь лучше. Вон как порозовела.

– Есть такое. Все деньги дома оставил. Зачем они на соревнованиях?

– Так я на ресторан и не напрашиваюсь. И вообще, готова покормить своего спасителя. Хоть чем-то отблагодарю. Вот только до дома бы добраться без приключений.

– Так это мы с превеликой радостью. Ты далеко живёшь? Могу отнести, – вскочил я со скамейки выражая полную готовность.

– Ну, тут же не лес? – пожала плечами Сикорская и снова улыбнулась. Вот как у неё так получается? Р-раз! И уже хочется хвостиком вилять в ожидании угощения. – Меня до остановки только доведи, а я на костылях дошкандыбаю. Надо же как-то привыкать к ним. Док сказал, что недели две придётся так жить.