Текст книги "Том 6. Дураки на периферии"
Автор книги: Андрей Платонов
Жанр:
Драматургия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Камера уездного нарсуда. Плакаты, озунги, скамьи, перегородка.
Заседание суда. На скамье ответчиков – комиссия охматмлада в узком составе. На скамье истцов Башмаков. Сзади ответчиков на скамье для публики две жены членов охматмлада: Лидия Павловна Лутьина, осообразная женщина, и Капитолина Сергеевна Евтюшкина, солдатообразная женщина. У дверей Милиционер-женщина, За судейским столом Судьи, Уездный, Крестьянский народ.
Идет заседание. Превеликий шум. Все стоят. Комиссия орет в сторону Башмакова. Башмаков кричит на суд. Жены теребят мужей. Судья звонит.
Возгласы.Тише!.. Именем!.. Мелкая подворность!.. Это ты с ней живешь!.. Я тебе дам детей рожать!..
Судья (орет). Тише! Тише, граждане! Всех опорожню из зала! У меня ум опух! Милиция!
Евтюшкина.Товарищ судья, пусть он признается, жил он с ней или нет? Это не суд, а слабосудие.
Судья.Гражданка Евтюшкина! Вы к суду не относитесь. Милиция, вывести Евтюшкину за руку прочь!
Евтюшкина.Как это не отношусь, если мой муж с ней жил? Это ты не относишься! Я с ним разводиться буду! Я член нарпита!
Милиционерша.Ну, ты тише, раз ты член. Сиди, не оглашайся,
Судья.А раз хотите разводиться, подавайте заявление на бумаге, а не голосом. Милиционер, выведите ее вон!
Милиционерша выводит Евтюшкину.
Судья.Гражданин Башмаков, говорите ясно ваше очередное слово.
Иван Павлович.Гражданин судья. Никто ни с кем не живет. Это она брешет от настроения. Войдите в мое состояние, раз я фактически существую. Я к делу присовокупил все постановления. Из дела вы видите, что я поступаю по закону. Я родить не могу. Не важно, кто природный отец, а важно, кто правовой и фактический и, так скажем, общественный. А общественно-фактическим отцом является комиссия охматмлада в узком составе. Они фактически правовые и надлежащие отцы. Мне не на что взращивать ихнего ребенка. А мои сбережения я внес в деткомиссию, хотя, быть может, и напрасно, – что вы видите из формы дела. Раз они мне предписали ребенка, как фактические отцы, я и прошу взять с них алименты в мою пользу.
ЕвтюшкинЭто что же такое выходит! Это подрыв работоспособности комиссии!
Судья.Молчите, гражданин Евтюшкин, пока вам не указали говорить,
Иван Павлович. Вот у них в лозунге охматмлада записано. (Читает.)«Комиссия фактически охраняет судьбу поколений и тем показывает пример несознательным гражданам и организует будущее. Граждане нужны не только теперь, но надо заботиться также заготовкой граждан впрок…» А в резолюции написано, вот ее копия, а подлинник в деле, (читает.)«Комиссия постановляет гражданке Башмаковой, М.И., родить». – Она и родила по их повелению! Гражданин судья, разрешите мне Евтюшкину задать проясняющие вопросы.
Евтюшкин.Не желаю с ним разговаривать.
Судья.Задавайте. Гражданин Евтюшкин, отвечайте суду.
Иван Павлович.Комиссия охматмлада – может ошибиться или нет?
Судья.Можете вы ошибиться или нет?
Евтюшкин.Никогда не может, Комиссия… в ней нет единоличного начала, чтобы ошибиться. Она не человек, а организация.
Иван Павлович. Я согласен. Комиссия поступила вполне законно, предписав мне родить?
Евтюшкин.Стало быть, законно, раз мы комиссия.
Иван Павлович,А стало быть, платите мне алименты! (к суду.)Граждане судьи, они сознались! Умоляю вас, предпишите им платить мне алименты. Прошу вас от чистого сердца!
Шум. Крики. Вбегает Евтюшкина.
Евтюшкина.Ты мне скажи, ты жил с ней или нет? Судьи, жили они или нет?!
Ащеулов.А нас не сократят?
Евтюшкин.Это что же, на основании закона беззаконие получается! Что мы, родоначальники нации, что ли?!
Судья.Милиция! Молчите все сразу! Дайте нам задуматься! Молчать!! А я буду фиксировать. (Толпа стихает.)Кто хоть слово скажет, сейчас того вон истреблю из зала судебных установлений.
В зале насильная тишина. звуки сдерживаемых сипов, дыханий, прочее. Судья пишет. отворяется дверь. Входят два крестьянина с мешком, натыкаются на милиционершу.
1-й крестьянин (громким шепотом устоявшегося голоса, почтительно и удивленно, принимая женщину по форме за милиционера, а затем успокаиваясь, видя, что это баба). Товарищ милиционер, вот вам заявление подать…
2-й крестьянин (так же сипло). Потому как мы женатые и рожденные в дореволюционный период…
1-й крестьянин.Погоди. Как мы два брата. Я – Степан Меринов, а он Логин Меринов. Как он женат в. дореволюционный период на Дарье Семеновне с детьми, а я на Фекле Павловне с детьми… Да никак ты бабочка?..
2-й крестьянин.То просим…
1-й крестьянин.Погоди. То просим аннулировать наши браки с детьми, как зачатые в дореволюционный период, потому как…
Милиционерша.Тиш-ша. Р-разойдись!.. – Видишь, суд и то задумался.
Судья (вставая). Ничего суд на месте понять не может. Нам надо углубиться. Председатель Евтюшкин, хотите выразиться на помощь?
Евтюшкин.Прямо скажу, ничего не понимаю, что происходит. Однако постановления комиссии правильные. Давайте начнем сначала. Мы предписали родить по закону, а жена мне не дает покою, останавливает текущую работу, и въелось ей в ум, будто я живу с Башмаковой. Освободите меня от ней, гражданин судья.
Евтюшкина.Я сама от тебя освобожусь,
Евтюшкин (жене). Капа, ну чего ты с цепи сорвалась закон нарушать?
Судья.А откуда она тут взялась? Я ее опорожнял отсюда. Милиция, гоните ее без отказа вон!
Евтюшкина.А ты хоть и судья, а моего мужа не покрывай, должна я его шашни знать!
Судья.Гони ее вон маршевым ходом!
Милиционерша выводит Евтюшкину.
Лутьин.Хотя это дело и темное, но нужно осветить его лучом науки и техники… Ведь это же нарушение дисциплины получается.
Лутьина.Спасибо вам, Данила Дмитрии, за такую науку и технику!
Судья.Ничего суд на месте понять не можут. Нам надо углубиться. Объявляю перерыв для приговора.
Шум и свалка. Вместе со Сбитенщиком и Торговкой горячими пирожками врывается Евтюшкина. Жены лезут на мужей, мужья на Башмакова, Башмаков прячется за милиционершу.
Сбитенщик и Торговка (всю картину). Сбитень-сбитень горячий! Пирожкиря горячие на огне паруют, в животе жируют…
Евтюшкин (Башмакову). Иван Палыч, это вы какими сознательными чувствами придумали такое безобразие? Ведь этак скоро весь город к нам на сознательные алименты поступит, вы нарушаете нашу установку.
Иван Павлович.Я, Карп Иваныч, государственный житель, я все обдумал государственными мозгами, на основании законов.
Евтюшкин.Комиссия…
Ащеулов.Карп Иваныч, Карп Иваныч, Карп Иваныч-жа!..
Евтюшкин.Чего тебе?
Ащеулов.А нас не сократят, на периферию не отправят?
Евтюшкин.На периферии одни дураки живут, а мы в уездном центре…
Евтюшкина.Это что же такое?! – Люди с женой имеют семейные отношения, а вы вмешиваетесь поперек, велите им родить против их воли.
Лутьина.Знаем мы, почему вы чужую породу продолжаете.
Лутьин (жене). Лида, попей сбитню.,
Лутьина.Вы уж Марью Ивановну сбитнем угощайте! Научные средства знаете, а мне аборты потихоньку делаете!
Евтюшкина.Знаем мы эту вашу охрану своих младенцев от чужих матерей. Это чтобы я поверила, что вы ради закона рожаете, а не так…
Евтюшкин.Бабы, ешьте пирожки! Питайтесь!
Евтюшкина.Это чтобы поверить, это чтобы поверить, чтобы люди ради должности родить могли, чтоб…
Евтюшкин.Жены, отстаньте от нас! Дайте нам подумать.
Лутьин.Карп Иваныч, надо обсудить, чтобы не перегибать линии. Ведь одно искривление получается.
Евтюшкин.Гони баб, раз они не члены! (Комиссия оттирает женщин.)Дайте нам сознательно обсудить! Дайте хоть одно мероприятие выпустить! (Теснят женщин.)Комиссия… гражданки… я как единоличный председатель комиссии… женщины, сократитесь от нас вон!
Евтюшкина.Не уйдем мы от вас с пустыми руками!
Лутьина.Поговорите, поговорите, – мы послушаем последний раз!
Ащеулов.Дайте нам обсудить служебное положение!.. Карп Иваныч, Карп Иваныч-жа!.. С протоколом будем писать или так?
Евтюшкин.Как хотишь: ты сам теперь думай, видишь – я руковожу!
Лутьин.Надо бы с протоколом, ведь комиссию привлекают, а комиссия устно функционировать не может.
Евтюшкин.Вынимай бланок!
Ащеулов готовится на ходу писать. Комиссия лезет на Башмакова.
Евтюшкин.Гражданин Башмаков…
Иван Павлович.Граждане подсудимые, прошу вас очистить своим присутствием от меня!
Евтюшкин.Погоди, ты нам даешь свои показания!
Иван Павлович.Не желаю я вам давать своих показаний. Будет! Надавался уже!
Евтюшкин. Как это не желаешь давать показания официальной комиссии?!
Иван Павлович.Будет, давал уже на свою голову. Ваша комиссия для детей, а не для возмужалых. Я и так уже от вас пострадал.
Евтюшкин.Нет, ты погоди!
Иван Павлович. Гражданин женщина-милиционер! Прошу вас охранить мою неприкосновенность личности!
Милиционерша (к комиссии). Не трожь скорбящего человека.
Лутьин.Давайте обсудим по точному существу… Карп Иваныч, председательствуй по плану.
Евтюшкин.Комиссия… кто желает высказаться?
Ащеулов.А нас не сократят?
Евтюшкин.Нас сократить не могут, нас могут только реорганизовать.
Лутьин.Погоди ты каркать, Может, суд нас еще помилует.
Лутьина (мужу). Так и знайте, муженек, если судья присудит вам платить, разведусь я с вами вон.
Лутьин.Лидочка, перестань волноваться. Съешь пирожка!
Евтюшкин.Не мешай течению обсуждения. Может, еще не присудят.
Ащеулов.Отстаньте от учреждения.
Лутьин.Женщины, Лида, дайте я вам исчерпаю вопрос, только дайте нам подумать, Может, с нас алиментов и не возьмут.
Евтюшкин.Суд еще ничего не выдумал.
Лутьин.Наше учреждение поставлено заботиться о сохранении гражданского населения для будущего.
Евтюшкин.Солнце, например, оно тоже видимый административный центр. Ведь оно нагревает землю, производит теплоту, и про то произрастают всякие растения, даже ненужные, вроде Башмакова… А люди кормятся… Так и комиссия…
Евтюшкина.Что же, по-твоему, и дети от одной голой теплоты рождаются?
Евтюшкин (теряя терпение, усиленным служебным басом). Беру слово себе. Дело не в голой теплоте комиссии и не в солнце. Комиссия… я, как председатель, говорю без отступлений-от инструкций… Комиссия не нашла в бюджете Башмакова узкого места. Четкая линия закона…
Лутьин.Товарищи, мы с женщинами не столкуемся, а суд сейчас грянет. Нам надо внутри комиссии сговориться. Пойдемте заседать в мужскую уборную, туда женщин не пускают.
Ащеулов.Правильно. Идемте всем скопом!
Евтюшкина.Так и знайте, если суд назначит алименты, разведемся навеки!
Комиссия поспешно идет к двери, женщины за ними.
Лутьин (жене). Лида, ведь мы от своих отступлений поступить не можем,
Лутьина.Желаете с нами жить – отступите!
Уходят.
Сбитенщик и Торговка.Сбитень! Сбитень! Пирожки горячие, сами паруют, сами жируют!
Иван Павлович.Дай пару! (Покупая пирожки, к торговке.)Кто хотел ребенка? Я или они?
Торговка.Они.
Иван Павлович. А раз они, пусть надлежащие органы и рожают. Я здесь ни причем.
Торговка.Колхозом рожать лучше… А супруга-то где?
Иван Павлович.Она в больнице лежит. Я заявление в суд за две недели подал, чтобы алименты были к факту родов и чтобы не скандалила.
Реплики.
– От голой теплоты невозможно, в ней вещества нет.
– Тогда и в загнетке может родить.
– Блоху, например.
– Нет, загнетка не может, в ней сырости нет.
Судья (выходит и покупает пирожки). Три штуки
Милиционерша.Скоро начнете?
Судья.Сейчас кончим. У нас весь разум вытек.
Мальчик.На, мам окорми!
Судья уходит. Входит Мальчик с грудным ребенком на руках.
Мальчик.На, мам окорми!
Милиционерша отворачивается, расстегивает мундир, кормит ребенка спиной к зрителю.
Реплики.
– Вон милиции добро, родит – не парует, никому не жалуется.
– Она действует по натуре закона, ей иначе нельзя.
Милиционерша. Тише там! Сейчас суд выйдет!
Реплики.
– А вы по какому делу здесь?
– Приезжал к нам иностранец, по профессии турист, ихний гад, проделал в стене дыру в женскую уборную на вышине потолка и висел там, как паук, пока не измучился, фамилия его Гуго Ванцентович Прохадьзько, а классовая принадлежность неизвестна, Женщины от этого объявили забастовку и перестали ходить в уборную. А мы дали им ход в суд. А он уехал по своей профессии.
1-й крестьянин (милиционерше, вынимая из мешка куст крыжовника с корнем; ствол куста обвязан веревкой, и висит бланк с печатью). Так, вот, бабочка-постовой… Ты слухаешь, аи нет?
Милиционерша (не обрачиааясь). Слухаю, слухаю, аи вас не услышишь?
1-й крестьянин (с корнем). Так вот одно дело мы тебе изложили, как мы просим аннулировать наших жен, как заведенных в дореволюционный период. А теперь вот у меня какое дело… Ты слухаешь, аи нет?
Милиционерша. Слухаю-слухаю.
1-й крестьянин.Так вот обложили меня неподъемно из-за этого куста… Я, вишь, шесть кустов крыжовника посадил, а седьмой самотеком вырос, недосмотрел я за ним, а он в мочь вошел. А у меня по нему все остальные сельским налогом обложили. Но я вот теперь его вырыл и принес со свидетельством, что я его вырыл, – тут и печать приставлена, чтоб там усмотрели, – да ты глянь на печать-то! – Сынок-то насосался, – аи, дочка?
Милиционерша.А ты не допускай, чтобы росли по своей воле!
1-й крестьянин.Дочка! Ну, нехай, дочка – мала да жива!.. А я ж его и вырвал за это с корнем и с печатью. То-то и горе, что само растет, не усмотришь… Так как же мне теперь оправдаться, чтобы по норме в аккурат налог брали, в нитку…
Милиционерша.Подавай прошение, чего ж ты молча пришел?
Судья (за дверь, милиционерше). Сейчас выходим, бросай кормить!
Милиционерша (громко). Занимай места и садись. Вставай, суд идет!
Все занимают первобытные места. Милиционерша левой рукой держит ребенка, а правой – суду под козырек. Напряженная тишина.
Ащеулов.Мужние жены! Прошу вас без скандалу!
Евтюшкина.Так и знайте, разведемся!
Судья (дьячит). Именем… Нарсуд третьего участка, заслушав дело о взыскании алиментов с комиссии охматмлада узкого состава… постановил… принимая во внимание заявление комиссии охматмлада о правильности ее постановления о родах, в силу чего комиссия поступила законно и вполне принципиально и является хотя и не природным, но фактическим отцом ребенка Башмакова… в силу ее постановления о рождении и дальнейшем существовании… С другой же стороны, принимая во внимание социальное положение гр. Башмакова, И. Пе., а именно дореволюционного солдатского писаря из крестьян-отходников… А также принимая во внимание вынужденную законность действия гр. Башмакова, И. Пе, подтвержденную его бюджетным реестром, дабы поддержать максимальный уровень правосознания в массах… На основании статей гражданского кодекса… постановляется… Комиссии охматмлада узкого состава платить алименты гр. Башмакову, И. Пе…
В зале шум.
Евтюшкина.Разведусь!
Лутьина.Очень культурно!
Судья.Ма-а-лчать!!.. (Дьячит.)…алименты гр. Башмакову, И. Пе, на воспитание рожденного по обязательному постановлению вышереченной комиссии младенца в размере одной трети ежемесячного жалованья без прочих доходов каждого узкого члена комиссии…
Из толпы.А широкого?
Судья.Что широкого?
Из толпы.А широким и кооптированным членам не нужно платить?
Судья.Нет. Молчать!.. (Дьячит.)Постановление суда окончательное и может быть обжаловано в двухнедельный срок,
Иван Павлович.Я вполне праводоволен.
Ащеулов.Товарищ судья, объясните своими словами, что я – отец только по действию или только по чистому закону? И меня не сократят за принадлежность к отцовству?
Судья.Суд не входит в природное рассмотрение отцовства. Раз вы решили ребенку тому быть, то вы и есть виновники происхождения. Суду не подведомственно знать, кто природный отец.
Комиссия в обалделом трепете. Пауза.
Милиционерша.Встать! Суд уходит!
1-й крестьянин.А когда же наше дело оправдаешь? – Ведь корень лежит-сохнет.
Судья. Какой корень?
2-й крестьянин.А вон он у тебя лежит как факт.
Судья.Корень? Корень нам не обязательно, чтоб свежий. Нам дорого нарушение закона на чистом месте. А на корень глядеть нечего.
Евтюшкина.Разбойники! Разведусь! Будет, пожила с ответственным мужем!
Евтюшкин.Комиссия… Члены!
Евтюшкина.Разбойники!..
Акт IIIПомещение узкой комиссии охматмлада – среднерусское учреждение. Посреди комнаты громадный стол для заседаний, и вообще пусто, Лозунги. Дверь приперта конторкой.
Евтюшкин и Лутьин сидят рядом на столе и тоскуют.
Евтюшкин.Мы по закону поступили или нет?
Лутьин.По закону-то по закону, а получается одна слитная тьма.
Евтюшкин.Против молотка лоб не подставишь, хоть мы и идем вдоль справедливости. Хоть бы Ащеулов скорей пришел. Лутьин. А твоя баба как?
Евтюшкин.Да как и твоя – вторую ночь здесь от нее спасаюсь.
Лутьин. Неужели разведутся?
Евтюшкин.Факт – разведутся. Вбить им в голову сочувствие власти никак не возможно. Это же империалистические существа.
Лутьин.А моя пятый день даже не ругается – вот что самое паршивое.
Евтюшкин. И моя.
Лутьин.Значит, у них все в голову поднялось. Надо полагать, разведутся.
Стук в дверь.
(Растерянно.)Опять бабы! Великомученики мы с тобой!
Евтюшкин (безразлично, ко всему готовый). Кто там? – не пустим!
Ащеулов (из-за двери). Пустите. Это я – член Ащеулов.
Оба поспешно отставляют конторку. Дверь отворяется – и оба пятятся в сторону. Ащеулов входит бритый до омоложения и втаскивает за собою узлы.
Евтюшкин. Ты что? – Это ты?
Ащеулов.Я. А что?
Лутьин.А где твоя наружность?
Ащеулов.А я ее сбрил. А то все сразу узнают, что я настоящий член охматмлада… Что в городе производиться – уму не понять!.. Нас все за разбойников считают и даже за хороших людей, как мы на сторону принципиально деньги жертвуем. А зеленей не топчем. Очень большие в городе разногласия… А вы осаду можете снять. Ваши бабы в загс пошли – зачеркиваться. И вот ваше приданое прислали… А с бородой я жить не могу.
Евтюшкин и Лутьин (вместе). Чего?!
Ащеулов.Да вот бурьян снял с личности.
Евтюшкин.Да мы не про бурьян, а про жен.
Ащеулов.Теперь осаждаться не надо, – говорю, пошли расписываться и вот – вещи вам прислали.
Лутьин. В загс?
Ащеулов.Конечно, в учреждение. А то куда же?
Евтюшкин.А это наши вещи?
Ащеулов.Они.
Пауза.
Евтюшкин и Лутьин садятся по-прежнему рядом и понуро на стол.
Лутьин.Мы – что же теперь – холостые, значит?
Евтюшкин.Да-с, послужили… Вместо пользы дела и покоя вышло усложнение процесса. Установку держали на размножение, а сами сиротеем.
Ащеулов.И самое главное – все нас в городе за разбойников считают. Мальчишки за мной бандами носятся, а в спину из калиток бабы-стервы выглядывают. Пришлось обриться.
Пауза.
Дожились!..
Евтюшкин.Прямо хоть коллективным рапортом механически сокращайся.
Ащеулов.Сокращаться не надо. Все-таки лучше за власть держаться, чем за бабу. Баба дело текущее. Вы не унывайте. Все-таки выгодней алименты платить, чем в низовую деревню возвращаться, там одни массы, а более нет ничего.
Евтюшкин.Конечно, к грунту из государства возвращаться не стоит…
Пауза.
Ащеулов.Члены, принимайте вещи, давайте расписки.
Евтюшкин.И нужно же было ребенку происходить!
Ащеулов.Я что – теперь занятий нет. Пишите сначала расписки в сохранности вещей, а я в загс схожу, посмотрю, что на улице движется, он же во втором этаже.
<утрачено 1/5 листа. – Ред.>
Лутьин.И посмотри, как у них выражения лиц.
Ащеулов.Я смотрел. Выражение лиц скудное. Ёвтюшкина Капитолина меня по горбу узлом огрела, когда вещи вручала, как приспешника. А я ваших делов не знаю. А в загс пошли с зонтиками, чтобы на них не капало.
Евтюшкин и Лутьин передают расписки.
Поставь число. Расписались непонятно. Волнуетесь, а лебединых хвостиков нарисовать не забыли. Не запирайтесь – я сейчас!
Ащеулов уходит. Евтюшкин и Лутьин сидят по-прежнему и тоскуют. Пауза.
Евтюшкин.Все-таки запереть надо на всякий случай и вывесить объявление, что прием окончен вследствие рационализации…
Лутьин запирается и садится на прежнее место на стол заседаний.
И может быть, вот в этот самый текущий момент я перевожусь на холостую должность. Лучше бы она меня три недели пилила деревянной пилой, утром и вечером по три часа, а в середине дня по часу… Пускай бы далее на службу ходила мешать заниматься…
Лутьин (очень грустно). И все выходит из-за голой идеи.
Евтюшкин. Вот их тут попробуй и надень, когда они не вещи, а отношения, эти самые идеи…
Лутьин.Отношения ничего не значат, Карп Иваныч, это не силы природы, это не…
Стук. Оба бегут отпирать. Входит деревенская женщина с продуктовым узелочком – жена Ащеулова, отставшая от мужа в культурном развитии.
Ащеулова.Муж-то здесь аль скрылся?
Евтюшкин.Какой муж?
Ащеулова.Товарищ Ащеулов, выдвиженец в начальники.
Лутьин.В какие начальники?
Ащеулова. Да он, сказывают, заведующий над матерями, что ли, по всему уезду… Аи нет?
Евтюшкин.Над ними. Мы тоже заведующие.
Ащеулова (конфиденциально). Касатики, обтолкуйте мне… Сказывают у нас в деревне, будто мой-то в компании с жуликами разбой учинил, – будто втроем они одну бабочку оскоромили, – и будут платить за это большие деньги… Я ему пышек принесла, небось уж всю жалованью отбирают…
Евтюшкин.Преувеличения. Это все для должности делается.
Лутьин.Для науки и знания, гражданка.
Ащеулова. О! Неужли для нее? – и действительно – родили?
Входит Ащеулов.
Ащеулов.Готово – разведены! Покупай пшеничной климовки! (Увидав жену.)Алена Фирсовна, – это ты, или так?
Лутьин и Евтюшкин покорно садятся на стол, на первобытные места.
Ащеулова.Батюшка, Василий Степаныч, ужли ж это вы?
Ащеулов.Я.
Ащеулова.А где же ваша личность?
Ащеулов.Это я ее сбрил для пользы дела, для санитарности. При должности с бородой невозможно.
Ащеулова.Аи неволят?.. А тебя без бороды не рассчитают? Тебя за бороду и в город взяли…
Ащеулов ( целуя с превосходством жену). Алена, здесь присутствие, а не квартира.
Ащеулова.А я тебе зато пышек напекла. (шепотом.)Говорят, ты разбой совершил над женщиной. Наши мужики велели сказать, что – ничего, мол, чтоб прибегал в деревню, мужики тебя утаят… велели непременно сказать…
Ащеулов.Пока еще не требуется. Я живу на рыск.
Ащеулова.Ну, спаси те Христос.
Ащеулов.Какой Христос? – Бога теперь нет.
Ащеулова.Как нет? А где же он?
Ащеулов.Не знаю. Только нет.
Ащеулова.Это почему ж такое?
Ащеулов.А потому что я есть, иначе б меня не было… Ты присядь в уголку на скамейку, а мы пока обсудим. Я ж тут член, тут государственный орган сидит – видишь его?
Ащеулова (оглядываясь). Где он? – Покажь его мне.
Ащеулов.А вот мы втроем… Сядь, отдышься!.. Давай твои пышки-лепешки.
Жена Ащеулова покорно садится в уголку.
Ащеулов (с узелком, к комиссии). Я, значит, вхожу… значит, в загс…
Лутьин.А они, что ж, – ничего? – Не плачут?
Ащеулов.Нет, – ничего… не плачут. Там ведь тоже учреждение, – там не заплачешь, Стоят рядом, и вид у них серьезный, а в руках зонтики, а дождя нету…
Лутьин.И ничего?
Ащеулов.Ничего.
Евтюшкин.Вот стервы безначальные…
Лутьин.А ничего не спрашивали?
Ащеулов.А я с ними не говорил. Я смутился…
Стремительно и надменно врываются с зонтами и четвертушками загсовой бумаги жены Евтюшкина и Лутьина. Они безмолвно суют бумажки в носы мужей. Мужья берут бумажки, Ащеулов сторонится от жен – за стол.
Евтюшкин (читая с осторожностью). Загс… Число… Номер… Штемпель и печать. Ничего нет… Только разведена гражданка Майская… Это какая же Капитолина Майская? – У нас в городе таковой нету,
Евтюшкина (полна презрения). Это я теперь Майская. Пожила я Евтюшкиной – будет с меня. Закон не только на вас имеется.
Лутьина.А я – Трудовикова! Смердите тут разбойниками без нашего пола!
Евтюшкина.Я теперь за своего любовника замуж выйду.
Евтюшкин.А разве он у тебя есть? – Где он служит?
Евтюшкина. Конечно, буквально есть! Думаешь, только у вас, на основании комиссии?!
Евтюшкин.Ну-ну…
Лутьин.А у тебя, Лида, тоже?
Лутьина. А я вам не Лида больше. И вас не касается, есть или нет… Мы вам документы показали, и платите нам алименты… Идемте, Капитолина Сергеевна!..
Лутьин.Лида, и это, значит, все итоги?
Лутьина.А чего ж вы б еще желали при вашем разбойничьем отношении?
Лутьин. Да я уж вижу, ты даже не дерешься.
Евтюшкин.В них какая-то углубленная проработка идет.
Лутьина.Да мы не желаем теперь о вас и рук марать. Вы для нас теперь одни граждане, а не мужья. Платите теперь нам алименты за двою и за нашу волю. Идемте. Капитолина Сергеевна Пусть посидят, подумают.
Евтюшкина.Жаль, что ты теперь мне не муж, прямо руки чешутся и сердце зудит.
Бывшие жены уходят так же стремительно и достойно, как появились.
Евтюшкин.Вась, припри дверь на всякий случай. Сегодня мы не присутствуем…
Ащеулов закладывает конторкой. Пауза.
Ащеулова.Это вы такими бабочками и командуете? А где же ихние младенцы? Трудная ваша работа!..
Евтюшкин.Нет – и прочими.
Ащеулов.Ты не в свое дело не суйся. В учреждениях люди сидят И не спрашивают… (Развязывает узелок.)Питайтесь, сотрудники, за счет моего деревенского социального положения…
Члены едят.
Лутьин (Евтюшкину). Ты теперь холостой?
Евтюшкин.Холостой.
Лутьин.И я тоже… Нельзя ли кассацию подать на незаконность развода, вызванного исполнением долга.
Евтюшкин.Едва ли выйдет. Там кассацию будут рассматривать тоже не мужья, а сожители, – они такие дела оставляют без воззрений.
Лутьин.Все-таки своим женам платить алименты как-то приятнее, чем на сторону… Всю свою жизнь мечтал я прожить научно и тихо, никого не тревожа и на пользу массам, как народ – жить, повиноваться и трудиться… Человек я от природы скромный и исполнительный…
Ащеулов.Как, конечно, сказать… Я так думаю, что одни алименты, как, например, мне, платить лучше, чем вам – туда и сюда…
Лутьин.Я все припоминаю, с какого места беззаконие началось, – и не вижу… Кругом закон, а мы посредине мучаемся.
Ащеулов.Закон законом, а в городе нас за разбойников почитают… Как бы народные волнения из-за нас не начались.
Евтюшкин.Что-нибудь да выйдет… Закон ошибаться не может. Раз нам жалованье идет, то значит, закон не ошибается.
Лутьин.Надо все сызнова продумать.
Ащеулов.Заседать будем?
Лутьин.Да, позаседаться неплохо… На заседаниях – горе утихает.
Ащеулов. Протокол писать или устно поведем?
Евтюшкин. Пиши.
Ащеулова (со страхом). Мне не уйтить?
Ащеулов.Находись здесь!
Лутьин.Заполни предварительные сведения… комиссия… в составе…
Евтюшкин.Комиссия ошибаться не может… Я как председатель… Граждане члены, комиссия ошибаться может или не может?
Лутьин (отвлеченно). А что же они теперь без нас делать будут, – неужто новых любовников заведут? – И им платить алименты!
Ащеулов.Кому?
Лутьин.Новым мужьям…
Евтюшкин.Про жен на заседании забудьте. Они теперь не жены, а вольные просительницы… Может ошибаться или нет?
Ащеулов.Нет!
Евтюшкин.Фиксируй – нет!.. Комиссии… пиши!., беру слово себе, а потом вам. Мы нравственно стоим на деле и умрем на посту…
(Стук в дверь)
Евтюшкин.Опять бабы!..
<Далее утрачены 4 страницы. – Ред.>
Евтюшкин.…и расписку в получении ребенка получите с курьером… Гражданка Башмакова, мы никакие не разбойники, а я председатель, а они члены. Мы на основании закона будем возращать нашего присужденного сына.
Марья Ивановна.И будем жить как разбойники, а не домочадцы. Васька, держи своего сына прямее!..
Ащеулов.Давайте ее кооптируем от греха и примем в штат как мать и технического работника на предмет детального возращения…
Марья Ивановна. Вот я и буду с вами жить как матка, а учетного пса и прочих служащих и обремененных сюда не пускать.
Лутьин.Марья Ивановна, мы будем возращать его по чудесам науки и знания, как двукратно постановила комиссия.
Ащеулов.Давайте ее кооптируем от греха.
Марья Ивановна.Ащеулов, давай сюда сына! Клади его на престол!
Марья Ивановна кладет сына на конторку.
Ащеулов.Убеждаю, давайте ее кооптируем.
Ащеулова.Вася, я побегу… Очень страшно с вами, слухай, что я скажу, если занадобится в деревню прибегать спасаться, – мужики наказывали сказать, – примут тебя, спрячут… Только ты бороду тогда загодя отпусти, а то такого тебя мужички убьют… Ей-бо!..
Ащеулов.Иди, Аленушка, иди от греха! – оставь пышки!..
Евтюшкин.Комиссия… либо правда ее, явочную стерву, кооптировать?.. Прямо разбой – ребенок на письменной конторке лежит и не плачет. Дожились! Ащеулов, пиши выписку из протокола о наших достижениях и наши проекты в губгород, а копию писателю Максиму Горькому!
