Текст книги "Учебник жизни для дураков"

Автор книги: Андрей Яхонтов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Глава третья
ВРАТЬ НАДО БЕСПРЕДЕЛЬНО!

ВСТРЕЧА В РЕСТОРАНЕ

Маркофьев возник ближе к вечеру. Голос его в телефонной трубке звучал дружески:

– Ты куда делся? Ты почему за нами не поехал? Я предоставил ему самому подыскивать ответ.

– Знаешь, где мы сейчас? – продолжал расспрашивать он.

И опять я не стал утомлять его своими догадками. Он почувствовал мое настроение.

– Ну, хорошо. Я пришлю за тобой машину.

Я надел пиджак, пригладил перед зеркалом волосы и спустился вниз. Вскоре подрулил «мерседес», тот самый: 01–01. Дверца открылась. Шофер сфотографировал меня взглядом и отвел глаза.

Домчал он меня достаточно быстро.

Когда я вошел в ресторанный зал, мне показалось, что время остановилось. Точно так же сидел Маркофьев за столиком и десять, и двадцать лет назад, всю жизнь. Я отлучался, уходил на год, два, три, а он все сидел. Менялись официанты, сотрапезники, названия ресторанов и напитков, а он все сидел, покуривал, поглощал еду, и мир вращаются вокруг него. Нелепо, невозможно было представить его бегущим за отъезжающим автобусом, за уходящей женой, стоящим в очереди за зарплатой, хлопочущим о новой квартире или проводящим над спиртовкой в лаборатории никчемные, никому не нужные опыты.

– Где же ты пропадал? – патетически воскликнул он, увидев меня. И протянул руки навстречу.

Рядом с ним сидело то самое длинноногое длинноволосое создание, которое утром, в аэропорту, повисло у него на шее. И двое коротко стриженных молодчиков, зорко наблюдавших за каждым моим движением. А еще – группа загорелых иностранцев, почти все они были мне знакомы и приветственно закивали. Я сдержанно улыбнулся.

– Садись, – сказал Маркофьев. – Помоги. А то лопочут что-то. Мне не понять.

Мне налили водки в фужер, подвинули закуску.

– Ну? – Маркофьев нетерпеливо двинул меня локтем. – Чего они хотят?

– Зачем ты меня сюда позвал, это ясно, – сказал я. – Где еще на ночь глядя найдешь переводчика? А теперь объясню, почему я приехал. Мне нужны бумаги. Мои конспекты и расчеты.

Маркофьев поморщился.

– Вечно ты все испортишь. Ничего святого для тебя не существует. Мы столько не виделись…

– Зато в тебе святого до хрена и больше, – сказал я. – Отдавай бумаги!

Он разозлился и не счел нужным это скрывать:

– Вот поэтому тебя и не любят. Сам не живешь и другим не позволяешь… – Но вдруг сменил гнев на милость. – Да забрось ты к черту свой диссер. Поехали за город. Поиграем в крикет. Иностранцы это любят. Есть отличное крикетное поле.

– В жизни не играл в крикет, – сказал я. Он с печалью на меня посмотрел.

– Узнаю тебя…

* ЮНОШИ И ДЕВУШКИ! НАСТОЙЧИВО ОВЛАДЕВАЙТЕ ИГРОЙ В КРИКЕТ, КАРТЫ, ПОСЕЩАЙТЕ БЕГА И СРАЖАЙТЕСЬ НА БИЛЬЯРДЕ ЭТО – ВАШ СЧАСТЛИВЫЙ ШАНС ПРЕУСПЕТЬ.

– А потом поедем кататься на лыжах. На Эльбрус. Или серфинговать на Средиземное море. А? Что ты скажешь?

Я улыбнулся. По-видимому, криво.

– Я хочу получить свои бумаги. Немедленно, – сказал я.

Ах, если бы вместо того, чтобы зубрить иностранные языки, читать книги и ходить на лекции, я бы посещал казино и резался в карты, – как счастливо сложилась бы моя жизнь! Я бы преуспел как никто другой…

Вытащив из-за ворота салфетку, Маркофьев смял ее и швырнул на пол. Следом за ним вскочили оба качка. Долговязая девица поднялась вяло и медленно.

Один из иностранцев протянул Маркофьеву красивый сверточек.

– Залог будущего сотрудничества, – объяснил он. Охранникам Маркофьев велел доставить гостей в

отель, а мне и девице сделал знак, чтоб шли за ним, к машине. Меня посадили на переднее сиденье рядом с шофером. Маркофьев и его спутница устроились на заднем.

– Забыл вас познакомить. Елена Прекрасная, – представил он девушку. – А ты-то хоть женился? – Он извлек из кармана позолоченную зажигалку и закурил. Серый дымок отлетел облачком от кончика сигареты.

Я не ответил.

Возле метро мы притормозили. Маркофьев вышел и купил роскошный букет роз.

– На кладбище заезжать не будем? – пошутил я, кажется, не слишком удачно. (Отсутствие чувства юмора, увы). Маркофьев нахмурился.

Следующая остановка была возле дома, который и я, и он прекрасно знали. Маркофьев положил руку мне на плечо.

– Проводи меня… – попросил он. Елена Прекрасная осталась в машине.

Мы вошли в лифт. Маркофьев нажал кнопку. В комнате, напротив включенного телевизора, с неподвижностью Будды сидела Лаура.

– А, – сказала она мне, – только тебя здесь не хватало.

– Лариска, – сказал я. – Мы с тобой вечность не виделись.

– И ты соскучился? – рожу она при этом скривила премерзкую.

– Лаурочка, Лаурочка, – суетился Маркофьев. – Я вернулся. И мы хотим выпить. Где у нас шампанское?

– У вас – не знаю. А в доме – нет, – отрезала она.

– А что я для тебя приготовил… – продолжал ворковать он. И вместе с букетом отдал Лауре тот самый подаренный иностранцами сверточек. – Специально ездил, искал…

Лаура немного смягчилась. Достала из пакетика завернутую в бумагу коробочку, шурша, принялась ее разворачивать.

– Да? Специально для меня? – с сомнением проговорила она, вертя в руках электробритву.

– Ох, перепутал подарки, – ничуть не смутился Маркофьев. – Это для твоего папы. А для тебя, значит, остался в машине. Сейчас спущусь, принесу.

Он исчез в глубине квартиры и вышел с большой туго набитой сумкой.

– Ты куда собрался? – подозрительно спросила Лаура.

– Я? За твоим подарком.

– А в сумку что положил?

Он не ответил и стал выталкивать меня на лестницу.

– А бумаги? Мы же ехали за моими бумагами, – напомнил я.

– Мы еще вернемся, – громко, чтоб слышала Лаура, крикнул он. А когда спустились вниз, к машине, объяснил: – Я же должен был ее навестить. Если б приехал один, начались бы скандалы, выяснения, ты Лаурин характер знаешь. Вот и захватил тебя. Чтоб побыстрей промелькнуть и смыться.

Я взбесился. И схватил его за лацканы.

– У меня на носу защита!

Он выдержал паузу. Ему трудно, утомительно было со мной общаться.

– Получишь свои тетрадочки. Но их надо искать. Тратить время. А у меня его нет.

Что верно, то верно: времени ему всегда не хватало. Он высадил меня возле моего дома.

– Завтра тебе позвоню. И верну твои расчеты.

И хоть я знал, что он врет, возражать и уличать его было бессмысленно. Да вы и сами это поняли.

ТАК ГОВОРИЛ МАРКОФЬЕВ

Маркофьеву принадлежит восхитительная фраза:

* ВРАТЬ НАДО БЕСПРЕДЕЛЬНО.

А я от себя добавлю:

* ВРАТЬ НАДО БЕЗЗАСТЕНЧИВО.

* ВРАТЬ НАДО ЛЕГКО.

* ВРАТЬ НАДО САМОЗАБВЕННО (То есть забывая обо всем и всех). Иначе лучше и не врать.

* ЕСЛИ У ВАС НЕТ ПРИРОДНОЙ СКЛОННОСТИ К ВРАНЬЮ – БЕРИТЕ УРОКИ У ОКРУЖАЮЩИХ. ВАШИМ ПЕДАГОГОМ МОЖЕТ СТАТЬ БУКВАЛЬНО КАЖДЫЙ.

* ЕСЛИ У ВАС ЕСТЬ ЭТОТ ПРИРОДНЫЙ ДАР, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ЗАРЫВАЙТЕ ЕГО, СТАНЬТЕ ACCOM, ПРОФЕССИОНАЛОМ ВРАНЬЯ.

* НЕ СМУЩАЙТЕСЬ И НЕ РОБЕЙТЕ. ВАС ОБМАНУТ ОДИН РАЗ, А ВЫ В ОТВЕТ – СТО. ВАС – СТО, А ВЫ – ТЫСЯЧУ

ВРАНЬЕ – КАК СПОСОБ ЖИЗНИ

Мне кажется, этим вопросом всерьез не занимался никто – из мыслителей прошлого и настоящего. Каждый касался какого-то одного, частного аспекта обширной темы. Между тем, проблема обмана – одна из интереснейших. Вранье – не от случая к случаю, а как необходимое условие существования организма (наряду с воздухом, например), захватившее и пропитавшее всего человека, вранье – как способ жизни. «Приду» – и не прийти. Пообещать – и не сделать, не выполнить. «Только мне и можете верить» – и обмануть. Когда ложь – в каждом слове, жесте, взгляде… Ходячая ложь, ложь во плоти…

ТАК ГОВОРИЛ МАРКОФЬЕВ

– Вот еще, – говорил Маркофьев, – тратить силы на выполнение обещаний! На чужие дела! У меня что, своих дел нет?

* МОЖНО И ДАЖЕ НУЖНО ЗАБЫВАТЬ О СВОИХ ОБЕЩАНИЯХ – ЧТОБЫ ПРОЩЕ И ЛЕГЧЕ БЫЛО ЖИТЬ.

* Да и вообще ПОЧЕМУ КТО-ТО ДОЛЖЕН ВЫПОЛНЯТЬ СВОИ ОБЕЩАНИЯ? КТО КОМУ И ЧТО ДОЛЖЕН?

АЗБУКА ОТНОШЕНИЙ

Я трудно постигал эту азбуку человеческих отношений. Долго пребывал в наивном заблуждении, что обманывать – нехорошо, скверно… Мало-помалу мне открылись все прелести обмана…

КОМУ НУЖНА ПРАВДА?

Мои отношения с Лаурой не сложились сразу. Еще до ее свадьбы с Маркофьевым. Не сложились – по причине моего недомыслия.

После очередного загула Маркофьев пришел к ней в брюках, перемазанных грязью, и рубашке, испачканной губной помадой. Лаура безропотно понесла одежду в ванную. Случайно я присутствовал при этом и слышал, как чуть позже Лаура говорила по телефону какой-то своей знакомой:

– Я, конечно, постираю. Хоть и ненавижу стирать… Но уж когда женится на мне – я ему покажу и стирку и помаду…

Как поступил бы умный человек, услышь он такое? Конечно, промолчал бы. Но я-то был недалек. И рассказал об услышанном Маркофьеву. Я должен был предупредить друга. Уберечь его. Открыть ему глаза.

– Ты понял, как она к тебе на самом деле относится?

БУДТО ТАКАЯ ЧУШЬ – ПРИТВОРСТВО, НЕЛЮБОВЬ К СТИРКЕ – МОГУТ СЛУЖИТЬ ПОМЕХОЙ ЖЕНИТЬБЕ!

А Маркофьев, что ли, не притворялся? Хохоча и грозя Лауре пальцем, он, пересказывая мой простодушный навет, стал ее стыдить.

– Вон что, оказывается, задумала! Решила меня захомутать! А в будущей семейной жизни, значит, стирать не собираешься! Нет, подруга, так дело не пойдет!

Никогда не забыть тот взгляд, которым наградила меня Лаура. Зато Маркофьев веселился от души.

Они после этой разыгранной передо мной сцены благополучно уединились в спальне, откуда понеслись стоны и хихиканье, я же почувствовал себя дурак-дураком… Уже тогда забрезжила в моем мозгу догадка, что не всегда честность и прямота идут на пользу.

А если быть точным – никогда.

ЧЕСТНОСТЬ

Я и до этого часто задумывался: что же такое честность и когда она больше проявляется – при разбалтывании тайн или при умолчании? В том ли, когда говоришь, открывая и обнажая все до конца – или в сокрытии? Конечно, можно сорвать с человека все одежды и маски – и это будет правда о нем. Но можно ни о чем таком, упрятанном под покровами, не упоминать. И тогда тот же самый человек предстанет в совершенно ином, но тоже ведь в правдивом свете. Совсем другой образ возникнет перед нами.

* ИТАК, МЫ ПОДОШЛИ К ТОМУ, ЧТО В ЖИЗНИ И В КАЖДОМ КОНКРЕТНОМ ЧЕЛОВЕКЕ СУЩЕСТВУЕТ НЕ ОДНА, А ДВЕ, А, МОЖЕТ БЫТЬ, ДВАДЦАТЬ ДВЕ ИЛИ СТО ДВАДЦАТЬ ДВЕ ПРАВДЫ.

Но нужно ли нам столько правд? Не слишком ли это утомительно и обременительно для нашего мозга – иметь подобный набор и в таком количестве? Быть может, неосознанно мы стремимся к тому, чтобы осталась одна единственная – удобная нам, устраивающая нас истина?

НАДО ЛИ БЫТЬ ЧЕСТНЫМ?

Надо ли быть честным? Так ли мы этого хотим? Этого ли хотим от своих близких (и далеких)?

Рассмотрим один единственный пример – о степени искренности в семейной жизни и том, насколько необходима честность в отношениях между супругами.

Только дурак или дура станут добиваться истины от своей вернувшейся под утро (или отсутствовавшей неизвестно где) половины. Только дурак или дура будут настаивать, выясняя:. – Где ты был? (Где ты была?)

И только неумный даст такой ответ, который принесет ему много хлопот. Сам ответ – вот он, вертится на языке: «Ах, я поздно вернулся (ась) домой? Ах, это не устраивает? Но я-то знаю, почему заявился (ась) под утро. Потому что была теплая компания, и мне в ней было приятно. Приятней, чем дома. И не твое дело, чем я там занимался (ась). Мне было лучше, чем с тобой. Вот и все. И я, конечно, предвидел (а) этот разговор, это выяснение, почему я задержался (ась), но я все равно поступлю так, как лучше мне, и никак иначе. Хоть кол мне на голове теши».

Вот и все. И весь ответ. И когда муж или жена стыдит свою половину за то, что она слишком свободно себя ведет, он (она) ведь должен (на) предвидеть именно такой ответ, такой поворот, не правда ли? «С тобой плохо, а с другими – хорошо». Но почти никто не стремится такой ответ получить и почти никто в лицо такого не произнесет. И это не так уж скверно! Не правда ли?

ДВЕ ФОРМЫ ЖИЗНИ (исторический экскурс)

Надо ясно дать себе отчет: человеческую цивилизацию породило двуличие. Нас и сегодня окружают две формы жизни: явная и тайная. Тот, кто принимает явную за истинную, наивен и глуп, и заслуживает сочувствия. Тайной жизнью живут все или почти все (кроме упомянутых слабоумных), но согласно тайному же сговору, об этой стороне бытия никто и никогда не распространяется, а тех, кто начинает слишком много о ней размышлять и выбалтывать, объявляют сумасшедшими или врагами общества. И стараются от них избавиться, чтоб они не кололи глаза.

Формула, открытая Хемингуэем применительно к творчеству – о надводной и подводной частях айсберга, подходит и к предмету нашего разговора: внешняя, полная приличий часть жизни – лишь крохотная верхушка, основная же часть глыбы скрыта от глаз, но она-то и есть фундамент, то есть предмет, который нас занимает.

КОНТРОЛЬНЫЙ ВОПРОС. Кто, пренебрегая своими интересами, осуществляет – вопреки здравому смыслу – стремление к истине, непонятно кем и для чего названной таковой, в то время как элементарная логика требует и подсказывает другую линию поведения?

ОТВЕТ. Дурак или сумасшедший.

ОБЕТ МОЛЧАНИЯ

Что же следует из вышесказанного?

Надо либо врать, либо – принять ОБЕТ МОЛЧАНИЯ.

Конечно, это нелегко. Когда видишь все, как оно есть, слышишь глупость – так и хочется возразить. А то и заорать. Ни в коем случае! (Если желаете себе добра. Если хотите слыть умным). Не то что возвысить голос, вы даже пикнуть не имеете права. Вы должны стать немы – как рыба. Пусть делают что хотят. Болтают что угодно. Дурака не уличишь в глупости. И не сделаешь умным. Подлеца не перекуешь в порядочного. А вот себе вы можете навредить. Да еще как! Зачем вам это? Зачем спорить и драть горло – без толку? Ну так и молчите – что бы ни случилось. Что бы ни происходило на ваших глазах.

ВЫВОД № 1. ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА?

Истина красива только как отвлеченное понятие. Едва ее начинаешь применять к конкретной ситуации, – она видоизменяется до неузнаваемости и становится помехой.

* ЧЕСТНОСТЬ – ОДНА ИЗ САМЫХ ТЯЖЕЛЫХ ФОРМ ГЛУПОСТИ.

В самом деле, она есть буквальное следование каким-то раз и навсегда установленным канонам. А что есть буквальное следование схеме, если ситуация требует корректив? Правильно, тупоумие.

ВЫВОД № 2. ПОЧЕМУ НЕ СЛЕДУЕТ ДЕРЖАТЬ ДАННОЕ ВАМИ СЛОВО

Вы ведь стремитесь к свободе. Оказаться в плену у кого бы то ни было или чего бы то ни было – ловушка. Данное вами слово – ловушка. Из нее надо выбираться любыми средствами.

ВЫВОД № 3. ПОЧЕМУ НАДО ОБЕЩАТЬ

Потому что вы не собираетесь ничего выполнять. (Смотри Вывод № 2). Обещать можно и нужно все, что взбредет в голову. И уж тем более, то, о чем вас просят. И уж тем более, то, что нужно пообещать, чтобы достичь своей цели. Это даже не обсуждается. Просто глупо, преступно такого не обещать.

ВЫВОД № 4. ПОЧЕМУ НАДО ВРАТЬ

Поскольку врут все и всегда – во всех случаях в дураках останется не тот, кто обманул, а тот, кто поверил!

ЗАЙМИТЕСЬ САМОПРОВЕРКОЙ

Если после всех перечисленных аргументов вы продолжаете спрашивать: зачем обещать то, чего никогда не исполнишь, вы – наивный, недальновидный, опрометчиво поступающий и обреченный на неудачу субъект. Вам нужно срочно изменяться и исправляться. Кроме того:

* ВРАТЬ ГОРАЗДО ВЫГОДНЕЕ, ЧЕМ НЕ ВРАТЬ.

Подсчитайте хотя бы на пальцах: От вранья гораздо больший эффект, чем от невранья. У лжи больше плюсов, чем у правды. Даже элементарный арифметический подсчет говорит, что, СОВРАВ, ВЫ ПОЛУЧАЕТЕ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ ДИВИДЕНДОВ, ЧЕМ, СКАЗАВ ПРАВДУ.

Судите сами. Вы врете человеку, что он замечательно выглядит – и получаете в награду улыбку. Вы сулите ему счастливое будущее – и он вам благодарен и действительно счастлив уж по крайней мере до той поры, пока ждет, что ваши пророчества и обещания сбудутся. Иное дело: вы говорите честно в глаза, что выглядит он неважно – и получаете устремленный на вас злобный взгляд. Объявляете, что ничего для этого несчастного не сделаете и ничем ему не поможете… Что после этого он должен к вам испытывать?

Да пожелайте вы ему успеха. И счастья пожелайте. И богатства. И хорошего здоровья. Что вам – жалко пожелать? Пусть он, ваш собеседник, будет погребен под ворохом пожеланий, которые вы на него высыпете. Вы-то не дурак и знаете, какой процент пожеланий сбывается. ЕСЛИ БЫ ВОПЛОЩЕНИЕ МЕЧТАНИЙ ЗАВИСЕЛО ОТ ИХ КОЛИЧЕСТВА…

Если вы пообещаете, и ничего не сделаете, и выкинете из головы и самого просителя, и его просьбу, и ничего ему не объясните – почему ровным счетом ничего для него не сделали, то ведь он, бедняга, голову сломает в попытке вас же оправдать. Ах, вы ничего не говорите… Это потому, что вы слишком благородны, чувствительны, чтобы сообщать о поражении. Вы и сами переживаете, что ничем не можете ему помочь, вот и молчите. Вы, конечно же, не могли забыть о его просьбе (ведь он сам ни за что не забыл бы о вашей), значит, у вашего молчания есть серьезная подкладка, веские основания. Вы стараетесь, но у вас ничего не получается… Как ему неловко, что он вас обременил…

Вы же еще и в выигрыше! Он чувствует себя вам обязанным. (Если он дурак, то вы-то здесь при чем?)

Конечно же, правильнее – пообещать. И забыть о самом существовании того, кому обещали. Так будет правильней. Двух мнений быть не может.

ТАК ГОВОРИЛ МАРКОФЬЕВ

– Да, сыплю обещаниями, да, не выполняю. Да, обещаю все, что придет в голову. Но это же скучно: обещать то, что можешь выполнить. А надо звать к чему-то новому, неизведанному, невозможному… Я – как Дан – ко, освещающий людям дорогу своим вырванным из груди сердцем…

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ

Записать в еженедельнике в графе «важнейшие дела года» следующее: «Выучить наизусть фразу: «ВРАТЬ НАДО БЕСПРЕДЕЛЬНО».

То есть без оглядки. Без запинки. Без запоминания того, о чем врал накануне.

Или более кратко: «ВРАТЬ НАДО!»

НАЧАЛО НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (продолжение биографии)

Закончился первый учебный год. После летней сессии нас отправили на производственную практику. В маленький городок, на завод, который производил порошковый яд для уничтожения вредителей-насекомых.

То было время наивности человечества (длящееся, кстати, и по сей день), когда люди не задумывались о последствиях своих действий, не могли заглянуть на день (не говоря уж о недельном или месячном сроке) вперед, для них важно было извести вредоносного червячка или жучка, а то, что сами они после сбора урожая отравятся – об этом никто не беспокоился. В то время важно было как можно быстрей взорвать ядерную ракету прямо в небе, у себя над головой, а то, что через час на эту самую голову прольется радиоактивный дождь – настолько далеко мысль испытателей не простиралась…

Поселили нас в общежитии, причем каждому дали по отдельной комнате. Комнаты имели общую стену – подробность немаловажная, поскольку я с утра и до вечера ходил по заводу, сидел в лаборатории, работал в цехах… Маркофьев же перезнакомился со всеми, с кем ему предстояло трудиться, и всех зазвал к себе в гости, после чего посиделки в его номере сделались постоянными: день и ночь напролет из-за стены неслись громкие голоса, смех и песни.

Я приходя в свой номер, валился на кровать от усталости, но выспаться не мог. Пробовал с ним поговорить.

– А ты тоже с нами гуляй, – советовал он.

ЛЮБОВЬ, ЛЮБОВЬ…

И до сна ли ему было, если в этом маленьком городке его настигла любовь – с хорошенькой продавщицей универмага Тасей. Эта миниатюрная брюнеточка со вздернутым носиком неизменно присутствовала на всех его гулянках. Благодаря ее стараниям Маркофьев сменил потрепанные брюки и заношенную ковбойку – на модный костюм и тонкую сорочку. На ногах у него теперь вместо рваных сандалет красовались изящные кожаные туфли. Он и мне предлагал приодеться, развеяться, отдохнуть…

Но!

1. Разве я мог тратить время на девушек, на бесплодное и бесполезное просиживание за бутылкой вина – да еще ночами, в то время как мне надлежало высыпаться и быть в форме – для успешного прохождения практики? Для опробования мною лично изобретенного порошка. Я ведь потратил год учебы не напрасно, проведенные мною опыты принесли обнадеживающие плоды. Я стоял на пороге открытия. Изобретенный мною порошок был абсолютно безвреден и для насекомых, и для человека. Зато содержал элемент, стимулирующий рост злаков и пасленовых.

2. Разве я мог расходовать драгоценное время и мысли на заботы о таком пустяке, как наряды, одежда?

В результате я ходил страшный, скверно одетый и плохо подстриженный, замученный, ибо ночами не высыпался по причине шума из соседнего номера, а днем изводил себя бессмысленной суетой.

АВТОРСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ. Зачем тянуть, изнемогая, лямку? Только потому, что с детства вам втемяшили в голову: не бросай работу на полдороге, доведи до завершения! Но разве другим в детстве говорили другое? А много ли вокруг таких, которые убиваются из-за своей работы? Значит, беда приключилась именно с вашей головой, потому что эти наущения только в ней и застряли, а другим головам в них нет нужды. И правильно. И верно, что нет.

ПЕРВЫЙ ВОПРОС ЧИТАТЕЛЯМ

Почему одни с детства запоминают пословицы «Делу – время, потехе – час», «Любишь кататься – люби и саночки возить», а другие: «Ешь – потей, работай – зябни»?

ВЕРНЫЙ ХОД МЫСЛЕЙ

Однокурсники рвались кто на концерт, кто в кино, кто в бар, все назначали друг другу свидания, сходились и расходились, кажется, не задумываясь ни о чем. Задумывался один я.

* ДУМАТЬ НАДО КАК МОЖНО МЕНЬШЕ, В ИДЕАЛЕ – СОВСЕМ НЕ ДУМАТЬ!

Вот закончу, вот внедрю свой труд, думал я. Уж тогда и отдохну. И погуляю. Вволю. А пока… Сразу надо гулять, вот что я вам скажу.

* НЕТ БОЛЬШЕЙ ОШИБКИ, ЧЕМ СЛУЖИТЬ МИФИЧЕСКОМУ БУДУЩЕМУ, ЗАБЫВАЯ О НАСТОЯЩЕМ!

Я над своими ровесниками посмеивался: я-то строил жизнь основательно, надежно, закладывал в основание прочный фундамент, а они легкомысленно порхали. К чему может привести такое порхание, всем известно… Хотя бы из басни «Стрекоза и муравей».

ВСЕМ ПЛОХИМ В СЕБЕ Я ОБЯЗАН КНИГАМ. Но об этом – особый разговор.

Товарищи мои, оказывается, тоже заботились о будущем, только на свой манер. Сводили знакомства и женились, завязывали отношения и налаживали контакты. Знали, чему какое время уделить.

Я-то считал, что поженившиеся парочки обрекли себя на кошмарное состояние вечных ссор, выяснений отношений и постоянное недовольство друг другом. Среди моих знакомых не было ни одного примера удачного брака. Все разводились или собирались это сделать. Но прошли годы, непримиримые характеры притерлись друг к другу, кроме того, каждый понял, что ничего лучшего все равно не найти, жизнь измотала и обессилила партнеров, многих связывали дети…

А я, превыше всего ценивший свободу, так и пребывал в скучном одиночестве. Прежние компании уже не собирались для гулянок, а встречались семьями, разговоры шли в основном о детях…

Может быть, товарищи мои были не так расчетливы, как мне представляется, но пока я жил безалаберно, эгоистически занимаясь лишь собой и своим открытием, они успели много, очень много.

Успели хорошо, интересно, весело пожить!

А я, что успел я? Распугал всех девиц под предлогом большой своей занятости. Пропустил бессчетное количество застолий. Одевался как пугало. Профукал время, одним словом.

АХ, ЕСЛИ БЫ…

Ах, если бы я мыслил и чувствовал, как они! Но в том-то и беда, что я всегда делал то, что считал более интересным. И если бы я не учился и не работал – то куда тратил бы свободное время? Загорал бы на пляже? Дул пиво с утра до вечера? Нет, никогда мне это не нравилось. А нравилось читать книжки и проводить опыты. Да, от рождения люди разделены на тех, кому нравится работать, кто не может сидеть без дела, и тех, кто всегда будет лишь притворяться, что работает. Эти, вторые, всегда будут верховодить и помыкать первыми, потому что притворяться легко, а болеть за дело – хлопотно. Вот от этой врожденной склонности к труду, от этой ошибочной, порочной обязательности и следует освободиться всем, кто собрался поумнеть!

ЗОЛОТОЕ ПРАВИЛО

* ЕСЛИ ПРЕНЕБРЕГАТЬ ЖИЗНЬЮ, ОНА ТОЖЕ ТОБОЙ ПРЕНЕБРЕЖЕТ. ЕСЛИ ПЛЮЕШЬ НА ОТПУЩЕННЫЕ ТЕБЕ МГНОВЕНИЯ, РИСКУЕШЬ ОКАЗАТЬСЯ ОБЛАДАТЕЛЕМ ЗАПЛЕВАННОГО ПРОШЛОГО – КОГДА НЕЧЕГО И ВСПОМНИТЬ.

* А ЕСЛИ ОТНОСИШЬСЯ К КАЖДОЙ МИНУТЕ ЖИЗНИ С ТРЕПЕТОМ, ЛЮБОВЬЮ, ОБОЖАНИЕМ, ЩЕДРО ОДАРИВАЯ ЕЕ ВСЕМ НЕОБХОДИМЫМ, БУДЕШЬ ВОЗНАГРАЖДЕН.

У меня никогда не было времени заниматься собой. Вечно я куда-то опаздывал, спешил, надевал что придется, брился как попало. Даже ботинки не всегда успевал почистить.

И вот, в чем признаюсь: я был покойник, заживо себя похоронивший среди химических формул и вороха бумаг, я был равнодушный к жизни козел. А Маркофьев жил богатой, насыщенной, полнокровной жизнью. Мне свидетельство об окончании практики выдали с трудом, так я всем надоел своей занудливостью и приставучестью, а ему подписали «на ура», от меня горничные на этаже и рабочие на заводе шарахались, а Маркофьева обожали. Его не хотели отпускать, а меня выпихивали с завода.

ВТОРОЙ ВОПРОС ЧИТАТЕЛЯМ

Как, по-вашему, выглядит человек, который свою работу считает главным в жизни, а остальное для него не существует? Он производит на окружающих тяжелое впечатление. Какую еще работу? Какое до нее другим дело? А он ведь ни о чем другом и говорить-то не может. Чем всех ужасно раздражает.

ЕСЛИ ВЫ ГОВОРИТЕ С ДЕВУШКОЙ ПРО ПОРОШОК ОТ ВРЕДИТЕЛЕЙ – КТО ВЫ ЕСТЬ? КТО ВЫ ПОСЛЕ ЭТОГО – ДУРАК ИЛИ УМНЫЙ?

ТАК ГОВОРИЛ МАРКОФЬЕВ

– ОСНОВНОЙ ЗАКОН ЛЮБОЙ РАБОТЫ, – говорил Маркофьев, – он, кстати, универсален для всех видов деятельности и взаимоотношений внутри всех коллективов: ТЕБЕ НАДО – ТЫ И ДЕЛАЙ. И оставь остальных в покое!

И еще он говорил:

– Кому он нужен, твой труд – кроме тебя самого? Человечество без него жило? Жило. Не умерло? А и умрет – все так или иначе смертны. Хочешь поставить на своей жизни крест – ставь, а другим позволь жить, пока они еще живы.

И еще:

– Да, обещаю тебе позвонить и не звоню, – соглашался Маркофьев. – Но почему я так поступаю? Для чего так делаю? А потому что хочу приучить тебя к необязательности. Специально делаю так, чтобы ты сам стал необязательным и не бушевал, если встретишь необязательность у других. Это мои уроки, которые я тебе преподаю. Бескорыстно и бесплатно, заметь… Да, я забочусь о тебе. Хочу, чтобы ты стал счастлив.

КАРТИНА

Вообразите картину: утром группа людей просыпается с похмелья. Болит голова, трясутся руки, общее муторное настроение. Неторопливо решают, как жить дальше: кого послать за пивом или вином, или пойти всем вместе, или поехать к какому-нибудь общему другу и продолжить гулянье и возлияние с ним и у него… Попутно предпринимаются попытки найти где-нибудь в доме сигареты или хотя бы окурочки-бычки… Каждый пытается вспомнить, что вытворял под влиянием винных паров накануне… И во всех членах у каждого – расслабление и истома…

ПОПУТНЫЙ СОВЕТ. В похмельное утро никогда не рассказывайте сотоварищам, кто и что из них собой представлял. Считается: никто ничего не помнит. Дурной тон – демонстрировать свою хорошую память в подобных случаях. Можно нажить врагов.

И вот в компании этих расслабленных неторопливых людей возникает один, который торопится, хлопочет и нервничает, потому что ему, одному-единственному из всех, нужно спешить. Куда? На работу. На какую-такую работу? Он что, ненормальный? Когда впереди выстилается ровная, безмятежная, наполненная приятным времяпрепровождением гладь дня! «Но у меня назначены встречи!» Ну и что? Недоуменные взгляды. «Но у меня всякие дела!» Еще более дикие взгляды: какие дела? Что это вообще за термин – «дела»? И как это можно променять приятнейший процесс возвращения к жизни – на какие-то «дела»? Кто этот ненормальный, способный на подобное безрассудство?

Признаюсь честно и откровенно: я. Я был занудой и нелюдимым, менял веселье и дружеское застолье – на что? И что мне это дало?

ЧТО ВЫ ПРЕДПОЧТЕТЕ? (тест)

Свидание с красоткой – Выполнение срочной работы

Игра в рулетку – Составление графика

Прогулка на яхте – Присутствие на совещании

Если вы приверженец ответов, перечисленных во втором столбце, то к какой категории людей себя относите:

просто дурак – дурак круглый

Способны ли вы перемещаться из одной категории в другую?

легко – трудно

Хотите ли вы перестать быть круглым дураком?

да – нет

НАБЛЮДЕНИЕ № 1

Когда начинаешь выпивать – ни на что другое уже не остается времени, это верно. На это я обратил внимание давно. Процесс выпивания, закусывания, поиска чего бы еще выпить и чем закусить и где продолжить гулянье и сопутствующие ему беседы – поглощают все время. Полностью. Целиком. Даже выкроить минуточку для телефонного звонка куда-либо не представляется возможным.

Но если вы не хотите участвовать во всем этом, то превратитесь в глазах окружающих в изгоя и отщепенца.

НАБЛЮДЕНИЕ № 2

Для тех, с кем ведет дела, обязательный человек – сущий клад. Не подведет, все выполнит вовремя, успеет туда, куда успеть просто невозможно… Однако самому обязательному человеку быть обязательным – сущая каторга. Мучение. Сколько трудностей, преград, препятствий ему приходится преодолевать, чтобы считаться обязательным!

Вам это надо?

ШКОЛА ПРИТВОРСТВА

Как же совместить работу и гулянку?

Можно ПЕРЕКРАСИТЬСЯ, ПРИТВОРИТЬСЯ.

Сидеть и выпивать вместе со всеми, а в редкие мгновения передышки между загулами тихой сапой кропать свой научный труд. Прикинуться: дескать я такой же, как вы, такой же, как все. А на самом-то деле – скрыть, утаить свою приверженность работе и трудолюбию – как самый последний позор и каинову печать. И лишь в последний миг обнаружить свое-истинное лицо, явить сотрапезникам и собутыльникам результат тайных усилий. Он, разумеется, их не обрадует. Будьте готовы к тому, что он их взбесит. Потому что – кому приятно вдруг обнаружить, что тот, кто вместе с тобой гулял и ничего не делал, непонятно когда успел что-то надыбать?.Он что же, выходит, умнее? Хитрее? Работоспособнее?

Это – сложный путь. Который потребует напряжения сил. Изворотливости. Притворства. И железного здоровья. (Иначе окружающих бездельников не перехитрить. Не обойти. Они вас просто не выпустят из своей компании. Не позволят, чтобы вы, выражаясь языком ипподрома, обошли их хоть на полкорпуса).

Другой путь проще. Лобовая атака. Разрыв отношений. Конфликт. Однако, это еще более опасный вариант. Это я утверждаю – опираясь на личный опыт.

ОХОЛОНИТЕСЬ!

Есть и еще один закон. Вы хотите как можно больше успеть, вместить в единицу вами же придуманного времени? Скажем, в один день побывать на деловых встречах, отдохнуть, не обделить себя удовольствиями и любовью. Это еще одна ошибка. Ибо гораздо больше успевает тот, кто никуда не бежит, а ждет, пока дело, удовольствие и любовь сами его найдут. Именно про таких людей мы можем сказать, что они владеют ситуацией, что они хозяева – насколько это возможно – своих жизней и своих забот. Такие люди умеют отсеять все лишнее и случайное, что неизбежно налипает на каждого, кто живет суетно и поспешно.