Текст книги "Смерти вопреки"

Автор книги: Андрей Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Скажу, – усмехнулся Артем. Сейчас он уже готов был говорить что угодно.

– И мне плевать, получил этот лох Мамаев бабки или проморгал. Это его проблемы, а не наши Он должен расплачиваться, вот пусть и расплачивается. Но по копейке мне посылать не нужно.

– По-моему, он все же деньги не получил, – вставил Прищепов.

– По-твоему, – передразнил его Адвокат, – он-то по-своему поступает. Что ты думаешь, – я просто так курьера отправил, без присмотра?

Адвокат презрительно взвесил в руке кейс с деньгами, но Артему тем не менее его не вернул.

– Так своему другу и передай, – продолжал он, – и не нужно никакой самодеятельности. Никакой. Вытрясите из этого козла душу и привезите ее мне А если не сможете, я сам из вас душу вытрясу. Чувствую, пора наконец этим заняться.

Адвокат встал и, не попрощавшись, направился к выходу, впервые за долгое время оставшись без завтрака. Артем некоторое время еще продолжал сидеть за столиком, приходя в себя после бурного разговора. К еде он не притрагивался – у него напрочь пропал аппетит.

Со спины к нему подошел человек. Прищепов нервно обернулся. Некоторое время они смотрели друг на друга. После некоторого напряжения памяти Артем узнал шофера и верного телохранителя Адвоката.

– Хозяин приказал отвезти вас в аэропорт – железным голосом произнес телохранитель.

– Сейчас кофе допью, – кивнул Артем, – и тогда поедем. Ладно?

Он не хотел кофе, но не любил, когда с ним обращались как с мальчиком.

– Поторапливайся.

– Я же сказал – допью кофе...

Но шофер оставался неумолим. Видимо, инструкции у него были самые жесткие.

– Нет, – покачал он головой, – поехали. У нас мало времени.

Артем понял, что настоять на своем не удастся, поднялся и вздохнул:

– Что ж, поехали, раз такое дело.

Кроме водителя в машине сидел еще один человек, дюжий и молчаливый, и Артем понял, что его дальнейшее пребывание в Москве окажется очень коротким. Из ресторана его привезли прямо в аэропорт, с ходу взяли билет и даже проводили до самолета. Артем и оглянуться не успел, как оказался в мягком кресле самолета, пристегнутый ремнем безопасности. Больше всего он сожалел о том, что не успел зайти к своей возлюбленной. Особо жарких чувств к ней Прищепов не испытывал, но каждой новой встречи ожидал с нетерпением...

* * *

Александр Бондарович проехал с десяток кварталов. Никто его не преследовал, никто не пытался остановить. Наконец, убедившись, что «хвоста» нет, он вздохнул спокойно, остановил машину, выбрался из нее, открыл капот.

Нет, никто не копался в моторе, никто не пробовал установить мину, разрегулировать тормоза. Такие вещи Банда замечал с первого взгляда. Все основные приемы диверсий были ему известны, и он, если бы понадобилось, сам мог бы отправить на тот свет кого угодно.

День не предвещал ничего хорошего. Ниточка в лице Мусы Корда оборвалась, так и не дав приблизиться к цели. Ну что ж, такое случалось и раньше.

Теперь у Банды имелась хотя бы фотография предполагаемого курьера. Стоило продолжать поиски именно здесь, в Ялте. Курьер исчез, но не исчезли же деньги! Походило на то, что не один он, Александр Бондарович, занят их поисками.

Мимо спешили люди. Бондарович сидел в автомобиле, прикидывая, куда именно лучше сейчас отправиться. Роза Мамаева ждала его в Коктебеле.

Если бы он и впрямь был ее охранником, то непременно поспешил бы туда. Казалось, так будет лучше всего: избежать "наездов" в Ялте, переждать суматоху, которая непременно поднимется из-за гибели Мусы. Незачем лишний раз "светиться". Но охрана дочери Рахмета являлась только ширмой, за которой работал Банда.

Бондарович взял в руки фотографии, полученные в милиции. Всегда возникает ощущение тайны, когда смотришь в лицо покойнику. Вечная тайна смерти, тайна тех нескольких фраз, которыми ушедший человек мог бы разъяснить многое... Почти всегда кажется, будто покойник улыбается, – иногда просветленной улыбкой человека, чьи страдания окончились, иногда издевательски, словно умирающий предвидел, какие трудности придется преодолеть живущим, чтобы разгадать его тайну. Именно такая улыбка застыла на лице мертвого курьера.

"Ясное дело, у него есть имя, фамилия, друзья, но его смерть – всего лишь одна из многих смертей. Нужно время, чтобы узнать, кем он был. А вот время и есть самый дорогой товар. Да, его можно купить, но расплачиваться приходится той же монетой – временем, а значит, собственной жизнью".

Бондарович откинулся на спинку сиденья, не глядя открыл бардачок, сжал в руке трубку радиотелефона. Одна за другой утопали в корпусе кнопки набора.

– Слушаю, – голосом полковника Котлярова отозвалась трубка.

– Это я, – не стараясь следовать уставу, произнес Банда.

– Узнал.

– Лучше бы не узнал.

– Богатым хочешь стать? – поинтересовался полковник Котляров.

– С тобой станешь. Прищепов вчера вылетел в Москву. Ты не в курсе, как он добрался?

Это сообщение заставило Котлярова ненадолго замолчать. Он аккуратно отслеживал все рейсы, прибывающие в столицу, но ни в одном списке пассажиров Артем не значился.

– Первый раз слышу, – наконец откровенно признался Котляров.

– Ты о многом не слышал... – начал было Александр, но понял – Котляров сейчас, прикрыв трубку рукой, отдает приказ еще раз проверить все рейсы. – Эй, ты слушаешь меня?

– Конечно.

– Ну так вот. Мамаев утверждает, что денег не получал. Его должники уверены, что деньги у него. Им удобнее так считать – они надеются выколотить из него нужную сумму. Я, кажется, вышел на след исчезнувшего курьера, постараюсь передать тебе его фотографию.

– С ним самим встречался?

– Он мертв, и самое интересное – труп пропал из машины, в которой его везли в морг.

– А поподробнее нельзя?

– Наведи справки в местной милиции, мне не до пересказов сплетен.

– Сделаю.

– Тут очень много побочных факторов, – признался Банда, подразумевая Розу Мамаеву, – приходится заниматься ими параллельно с главным делом. Скорее всего в следующий раз свяжусь с тобой из Коктебеля.

– Может, прислать подмогу?

– Бессмысленно. Тут тебе не прочесывание лесного массива, где нужно брать количеством.

– Справки о ком-нибудь навести нужно?

– Разузнай поподробнее, кто такой Муса Корд Его, кстати, взорвали сегодня в автомобиле.

– Твоя работа?

– Нет, но на меня могут попытаться списать, я был последним, кто его видел.

– Банда, ты там осторожнее, занимайся только отслеживанием продвижения денег и не лезь в местные разборки. Желающих делить деньги и без тебя хватает.

– Хороший совет, если знаешь, как им воспользоваться, – зло ответил Бондарович.

– Твоя задача – отследить деньги, и все...

– Я, кажется, достаточно удачно вписался в здешний высший свет, – рассмеялся Бондарович, – а лучшей рекомендации, чем "это тот, кто взорвал Мусу Корда", и не придумаешь.

– Банда...

– До следующей встречи, – Бондарович отключил телефон и сунул трубку в карман куртки.

Теперь выбора у Банды практически не оставалось. Следовало выяснить все, что возможно, о курьере, а помочь ему в этом могла Марина Богданова. Бондарович злился на себя за то, что не догадался спросить ее домашний адрес.

"Если ее не окажется в казино, то придется мне тратить время на расспросы и лишний раз мозолить людям глаза", – подумал Банда.

"Фольксваген" он оставил в одном из дворов, а сам пешком отправился в казино. Дверь оказалась закрыта. Осмотревшись, Бондарович нашел еле заметную кнопку звонка, расположенную так низко, что найти ее могли только завсегдатаи. Самого звонка он не услышал, но вскоре за стеклом дверного окошечка появился незнакомый ему молодой человек и вопросительно посмотрел на Бондаровича.

– Привет! – фамильярно обратился к нему Банда.

– Чего надо?

– Марина Богданова уже пришла?

То ли охранник, то ли крупье несколько секунд изучающе смотрел на визитера, затем, ни слова не говоря, исчез в игровом зале. Ждать пришлось недолго.

– Пришел?

Вопрос прозвучал за спиной у Бондаровича. Не оборачиваясь, Александр улыбнулся отражению Марины в тонированном дверном стекле:

– Заехал. Может, зря?

– Пошли отсюда, – Марина схватила его за рукав и, страшно волнуясь, попыталась оттащить от двери.

– Что-то случилось?

– Ты еще спрашиваешь, – зашипела на него Марина. – У меня огромное желание врезать тебе по морде.

– Не здесь, Марина, все же мы с тобой солидные люди, – Бондарович разжал пальцы Богдановой, пропустил ее руку себе под локоть и не спеша пошел по улице.

Марина несколько раз попыталась вырваться, но не очень настойчиво, затем затихла и покорно зашагала рядом с Бондаровичем. Бегло заглянув ей в лицо, Банда увидел в ее глазах блеск, но не злости – нет, женщина готова была расплакаться.

"Этого еще не хватало! Чего не умею делать в жизни, так это утешать женщин, – подумал Александр. – Нет, конечно же, легко утешить, если кто-то другой обидел, но в данном случае, кажется, постарался я сам".

Марина покорно села в машину, тряхнула головой и посмотрела прямо в глаза Бондаровичу.

– Ты смотришь на меня так, будто сейчас скажешь: "Я беременна от тебя..." – заметил Банда – Сволочь ты, – Богданова, не выдержав, улыбнулась.

– Можешь ударить меня по физиономии, если тебе от этого станет легче.

– Уже не хочется, расхотелось.

– Про Мусу Корда знаешь?

– Уже целых десять минут знаю, – Марина прищурилась. – Нет, все-таки это не ты сделал.

– Я сдаю позиции в твоих глазах?

– Идиот. Тебе нужно скорее сваливать отсюда Прикончат, и некому вспомнить будет.

– А ты?

– Еще немного, и меня прикончат вместе с тобой. Тебя спасает только то, что до сих пор не выяснили, кто же хотел убить Мусу в сауне.

– Я мог бы прояснить ситуацию.

– Ты знаешь? – Марина даже на всякий случай отодвинулась к самой дверце.

– Я думаю, и ты догадываешься.

– Нет, – поспешно ответила женщина, – ничего я не знаю и знать не хочу.

Внезапно она подалась вперед и схватила Банду за руку:

– Скажи, ты не убивал его?

– А ты поверишь, если я скажу "нет"?

– Если скажешь мне сейчас, то поверю.

– Нет.

– Поклянись.

– Чем?

– Чем хочешь.

– Клянусь первой любовью, – с улыбкой произнес Бондарович.

Богданова с облегчением вздохнула и прислонилась к спинке сиденья:

– Ну у тебя и клятвы...

– Можешь придумать лучшую?

– Нет.

– Значит, принимай на веру.

– Я подумала: если придешь, значит, не ты это сделал, – Марина прерывисто вздохнула, сцепила руки на коленях. Теперь ее голос звучал почти спокойно:

– Зачем пришел?

Банда вытащил фотокарточки, полученные в милиции:

– Ты видела когда-нибудь этого человека?

– Погоди, с ходу и не скажу. Только не подсказывай, могу и ошибиться. Столько лиц за день увидишь, что голова идет кругом.

– Я не тороплю.

Марина брезгливо, двумя пальцами, держала перед собой карточку. Губы ее подрагивали. Когда она брала следующую фотографию, то непременно моргала, будто стирала в памяти предыдущую.

– Да, я его видела в казино.

– Он был один?

– Сперва да. Потом к нему подошел один наш банкир.

– Рахмет Мамаев?

– Он самый, – Марину нисколько не удивила осведомленность Банды. – Они почти не играли, только так, чуть-чуть, для приличия.

– В руках у этого мужчины было что-нибудь?

– Серебристый кейс. Он не расставался с ним ни на минуту.

– Но в конце концов ему пришлось с ним расстаться?

– Не знаю, не видела. Может, и сам отдал.

– Он кейс свой искать начал, когда Рахмет Мамаев уже ушел?

– Зачем тебе это знать? Кто ты такой? – Марина смотрела на него так, что Банда понял: пока он не объяснит ей хотя бы в общих чертах, чем он занят в Ялте, никакой информации он не получит.

– Значит, так, – сказал он, беря Марину за руку, – естественно, я приехал сюда не за тем, чтобы повидать тебя, и не за тем, чтобы отдыхать.

– Я это поняла.

– Пропала большая сумма денег. Я пытаюсь ее найти.

– Это твои деньги?

– Нет, я работаю по найму.

– На кого?

– Марина, я только что был у милицейского подполковника, но даже он не задавал мне такие вопросы.

– Я должна знать одно – друг ты мне или враг – Ни то, ни другое, Марина. Я твой старый знакомый – и не больше того.

– Старый знакомый, – горько улыбнулась Марина, – значит, и я старая...

– У тебя чисто женский взгляд на жизнь, – произнес Бондарович. – Ты помогла мне, спасибо. Я даже на это не рассчитывал.

Марина уже сама вернулась к прежнему разговору – без понуждения, без напоминания:

– То, что я говорила в милиции, можешь забыть. Хотя этого человека, – она бросила беглый взгляд на фотографию, – я и впрямь видела с Мамаевым в нашем казино.

– Кто его убил?

– Не знаю, – пожала плечами Марина, – сперва я подумала, что это дело рук Мусы Корда, но он никогда не стал бы употреблять яд, уколы... У него всегда просто – нож, пистолет.

– Но он не сам умер?

Марина глухо засмеялась:

– Не смеши меня. Как я теперь понимаю, у него в портфеле лежали деньги, которые ты ищешь.

– Может быть, – ответил Банда.

– Так вот, я не могу вспомнить, уходил ли Мамаев с этим портфелем, брал ли его кто-нибудь другой. Я отлично помню, как этот человек подсел к стойке. Он был чем-то расстроен.

В кармане у Александра запищал телефон. Марина вздрогнула, затем улыбнулась:

– Вот же напасть! Никак не могу привыкнуть к новомодным штучкам.

– Я слушаю, – бросил Банда в трубку.

– Бондарович, по-моему, у меня для тебя есть новость.

Звонил полковник Котляров.

– Выкладывай.

– Артем Прищепов вылетел в Симферополь.

– Ты уверен?

– Еще раз попросил проверить списки – не мог понять, как оказалось, что я проморгал его прилет в Москву.

– И что же?

– Выяснил, что он уже в воздухе, летит к тебе. Вот, в общем-то, и все.

– Спасибо, свяжусь с тобой позже.

Полковник Котляров скорее всего не придавал большого значения тому, что узнал о вылете Артема. Им двигало желание немного поддеть Бондаровича. Как же, существует что-то такое, о чем знает он, а Банда не в курсе. Попав в неловкое положение при разговоре с Бандой полчаса назад, теперь Котляров расплатился той же монетой.

Сам Бондарович решил: что-то здесь не то. Артем непременно позвонил бы ему перед вылетом – поставил бы в известность, хотя бы спросил, куда ехать: в Ялту или в Коктебель. А самое главное – навряд ли он полетел бы прямиком в Симферополь.

Марина настороженно смотрела на Банду:

– Неприятности?

– Еще не знаю. Но я срочно должен ехать.

– Куда?

– В Симферополь, – почти не задумываясь, ответил Банда, но тут же пожалел о сказанном.

"Черт ее знает, можно ли ей доверять до конца?" – подумал он. Марина словно прочитала его мысли. Она поняла – если она выйдет сейчас из машины, Бондарович заподозрит ее в двойной игре.

Единственный выход – ехать с ним вместе. Так она и решила. Все-таки оставаться в казино, оставшемся без посетителей, да еще сразу же после гибели Корда, было небезопасно.

– Я поеду с тобой, можно? – спросила она.

– А ты молодец, умеешь просчитывать ситуацию, – без тени улыбки на лице ответил Банда.

– Откуда ты знаешь, может, я хочу вникнуть во все твои тайны?

– Вникай. Ничего брать с собой не будешь?

– Главное мое богатство всегда со мной, – вызывающе ответила Марина и одернула юбку.

Глава 9

Артем Прищепов чувствовал себя скверно. За время полета его порядком укачало. К тому же соседкой его оказалась довольно странная женщина. За два часа полета она успела задать Артему столько вопросов, сколько ему не пришлось выслушать за всю свою предыдущую жизнь. Касались они в основном безопасности полета. То ее интересовало, что произойдет, если самолет упадет на лес. Артем успокоил ее, сказав, что, возможно, деревья самортизируют удар и некоторые пассажиры останутся живы, особенно в хвосте самолета. Когда внизу перестали просматриваться леса и самолет уже летел над Украиной, женщина заинтересовалась возможностью лайнера продолжать полет с одним двигателем. Прищепов не мог убедить ее в том, что и с одним двигателем самолет дотянет до ближайшего аэродрома. Она добивалась от него, чтобы он сказал: «Лайнер сорвется в штопор!» Женщина произносила слова «лайнер» и «штопор» с таким упоением, будто они являлись составной частью заклинания, которое как раз и должно было заставить заглохнуть один из авиадвигателей.

Прищепов, который вообще-то не был склонен к паникерству, ощутил к концу полета легкий страх.

Самолет не очень кстати пересек береговую полосу и полетел над морем.

– А если... – начала было женщина.

– Да, непременно утонет, долго мы на воде не продержимся, – не дав ей договорить, заявил Артем.

– Но на самолете есть спасательные жилеты!

– Неужели?

Навязчивая собеседница указала на красную табличку с текстом. Наконец-то Прищепову стало понятно, откуда она черпала вдохновение. Текст предусматривал большинство нештатных ситуаций: от пожара на стоянке до разгерметизации фюзеляжа.

– Акулы нас съедят, – мстительно ответил Артем.

– В Черном море нет акул.

– Жаль, – не моргнув глазом, произнес Прищепов, радуясь в душе тому, что скоро посадка. Его соседка округлившимися от ужаса глазами смотрела на то, как выдвигаются закрылки, – возможно, она считала, что именно так самолеты начинают рассыпаться на куски.

Артему показалось, будто он никуда и не улетал.

Он прошел контроль. Стоило ему оказаться в зале, как от стойки бара отделился парень в куртке, хотя в такую погоду большинство людей предпочитало носить майки. На спине у парня была вышита аршинными буквами надпись "I love".

Прищепов не сразу его приметил. Парень упрямо шел за ним, то и дело останавливаясь, отсутствующим взглядом скользя по табло прибытий и отправлений и изображая на лице любопытство. Когда Артем вышел из здания аэровокзала, парень двинулся следом за ним. Но подходящей возможности приблизиться к Прищепову вплотную парню пока не представлялось.

Артем не спешил ехать в Ялту – следовало обдумать свои дальнейшие планы. Он купил две ледяные запотевшие банки пива, уселся на скамейку и только тогда заметил своего преследователя. Парень не успел отвести взгляд.

"Какого черта он тут делает? – подумал Артем. – На бандита не очень-то похож. Лицо немного женственное. Хотя силой, похоже, его Бог тоже не обидел".

Прищепов пустился в размышления о том, каждому ли Бог дает силу, а если не каждому, то можно ли ее приобрести тренировками. Сам он каждый вечер давал себе клятву начать новый день с зарядки и бросить курить. Но каждое утро неизменно начиналось с сигареты на пустой желудок, пока готовился крепкий кофе, а затем следовала сигарета с кофе без сахара.

Заметив пристальный взгляд черноволосого молодого человека, Артем насторожился. Он все-таки кое-чему научился после поездки по горной дороге, и во второй раз переживать нечто подобное ему совсем не хотелось.

Прищепов засуетился. Ему тут же захотелось убежать, исчезнуть. Вокруг прохаживались люди.

Невдалеке стоял передвижной лоток с мороженым.

И тут Артем с ужасом понял: как только мороженое закончится, уйдут и люди. В это место ничто другое их привлечь не могло.

Парень в куртке с надписью терпеливо ждал.

Скорее всего он понимал, что его жертву никто не встречает.

– Мороженое заканчивается, – довольно громко проговорила торговка. Люди в конце очереди переглянулись. Девушке, которая подошла последней, посоветовали:

– Вы не стойте, все равно не хватит...

Девушка подумала и ушла. Вскоре покупатели разошлись. Заскрипели колесики передвижного лотка. Черноволосый парень двинулся к Артему.

Тот вскочил, подбежал к торговке и предложил:

– Можно, я помогу вам докатить лоток?

Та подозрительно на него покосилась:

– Сама справлюсь.

Не обращая внимания на ее слова, Артем при-1 строился рядом и зашагал в ногу с ней. Так он надеялся пересечь безлюдный участок Парень шел невдалеке и чуть ли не дышал ему в затылок Прищепов уже было вздохнул с облегчением – до людного тротуара оставалось метров сто, – как торговка повернула свой лоток в сторону: ей предстояло забрать очередную партию мороженого в здании аэровокзала с заднего хода, который вел в буфет Артем несколько секунд колебался – рискнуть ли преодолеть эти оставшиеся сто метров одному или же попытать счастья с заднего хода. Тяжелое дыхание парня, не желавшего нападать на него при свидетельнице, заставило его смалодушничать и продолжить свой путь рядом с лотком.

– Мужчина, – забеспокоилась торговка, – я вас помогать не просила.

– Я просто иду.

– Но почему рядом со мной?

– Так уж вышло.

Они свернули в пустой проход, вдоль обеих его стен тянулись пронумерованные двери, обитые железом. Парень отступил в сторону и исчез за сетчатой оградой, за которой высились ящики с пустыми бутылками из-под кока-колы.

– За мной гонятся, – шепотом произнес Артем – Кто?

– Враги, – не придумал ничего лучшего Прищепов.

Торговка оглянулась – никого, только ветер гнал по проезду фантики от жвачки да обертки от мороженого. Женщина своим ключом открыла дверь и, дружелюбно улыбаясь Прищепову, принялась вкатывать в нее лоток. Артем преждевременно расслабился.

– Сейчас, сейчас, – проговорила торговка. Артем не успел опомниться, как дверь перед самым его носом захлопнулась. Щелкнул замок.

"Черт", – подумал Артем и огляделся.

Из-за сетчатой ограды вышел парень. Он сжимал в руке увесистый камень, как раз такой, чтобы его можно было удержать в ладони.

– Чего надо? – спросил Артем.

– Поговорить.

– Не подходи...

Парень сделал два шага вперед и замер на расстоянии вытянутой руки от Артема.

– У меня пистолет, буду стрелять, – не слишком уверенно пригрозил Прищепов, опуская руку в карман.

– Стреляй!

– И выстрелю.

Больше Прищепов ничего не успел сказать – камень обрушился ему на голову. Он лишь успел немного смягчить удар, подставив руку. Парень присел рядом с ним на корточки, быстро выхватил из кармана ампулу и одноразовый шприц и торопливо ввел препарат Артему в вену на локтевом сгибе. Затем, оглядевшись, парень засунул ампулу и шприц Прищепову в карман, поднялся и побежал.

Заскрежетал замок. Когда в дверном проеме заднего хода показались двое мужчин в летной форме и торговка, парень уже успел забежать за угол.

– Ну, где твой сумасшедший? – спросил один из мужчин в форме.

– Ой! – только и выдохнула торговка, увидев распростертого на земле Прищепова. – А я ему не поверила. И карманы вывернуты...

Мужчины в летной форме быстро подхватили Артема под руки и поволокли в здание. Прищепов почти ничего не соображал. Звучали незнакомые голоса, обрывки фраз, затем вокруг загудело, словно Прищепова положили в пчелиный улей. Он с трудом приоткрыл глаза и увидел над собой ребристые дюралевые балки – его внесли в пассажирский терминал.

– Что это с ним?

– Плохо стало?

– На солнце перегрелся?

"Да, перегрелся на солнце, – со злобой подумал Прищепов. – Дура, тебе бы так перегреться". Лишь усилием воли Артем оставался в сознании. Он перенес всю свою злость с торговки, закрывшей перед его носом дверь, на абсолютно незнакомую женщину, посочувствовавшую ему. И тут внезапно ему показалось, что рядом с головой, украшенной белым колпаком, он видит над собой знакомое лицо.

Прищепов попытался улыбнуться – ему важно было успеть все сказать до того, как он потеряет сознание. Он приоткрыл сведенный судорогой рот...

* * *

«Фольксваген» мчался так быстро, что даже если бы кто-нибудь захотел его догнать, ему это вряд ли удалось бы. Марина время от времени испуганно вскрикивала. Ей всякий раз казалось, будто «фольксвагену» не удастся разминуться со встречной машиной. Но километров через двадцать она уже чувствовала себя вполне комфортно. Банда вел машину безукоризненно.

– Зачем спешишь?

– Приятеля встретить хочу.

– Сюрприз ему готовишь? Такой же приятель, как и Муса Корд?

– Старый приятель, как и ты, – ответил Бондарович.

Женщина поняла, что ее спутник разговаривать, а тем более любезничать с ней не настроен. Она обиженно поджала губы и, поискав среди аудиокассет, выбрала одну. Банда поморщился – он терпеть не мог "попсы". Ни слова не говоря, он взял кассету и выбросил ее в окошко, затем сам отыскал запись по своему вкусу – Вольфганга Амадея Моцарта. Не очень, конечно, тоже "попса", но с налетом старины.

Марина, не привыкшая к классике, и эту музыку воспринимала с трудом.

– Тебе это в самом деле нравится?

– Мне нравится другое, но его сейчас нет под руками, – не отрывая взгляда от дороги, ответил Бондарович.

Через некоторое время Марина с удивлением сообщила:

– Ты знаешь, и мне понравилось. Никогда не думала, что могу слушать такую музыку и что-то в ней понимать.

Бондарович чуть не рассмеялся. Ему хотелось спросить, что же такое она поняла в музыке? Бессмысленная фраза. Музыка не была бы музыкой, если бы ее можно было выразить словами. Все остальное – пожалуйста. Даже картину, и ту можно пересказать.

Возможно, поэтому Бондарович и любил музыку. Ее стихия была созвучна его душе. Он сам далеко не всегда мог высказать словами мотивы своих поступков. Существовал свой особый язык – язык чувств, ощущений, недосказанностей, а то и просто молчания. Да, иногда молчание для Бондаровича значило больше, чем долгий разговор. В том, как молчит человек, виден его характер. Поэтому и сам Бондарович больше любил молчать, чем говорить.

Как быстро он ни гнал машину, добраться в аэропорт к прилету самолета он все-таки не успел.

Когда Александр припарковал машину рядом со зданием аэровокзала, оказалось, что самолет уже приземлился, а пассажиры даже получили багаж и разошлись кто куда.

– Подожди в машине, – обратился Банда к Марине.

– А можно выйти?

– Далеко не отходи.

И все-таки Банда не сдался. Он медленно брел по аэровокзалу, всматриваясь в лица попадавшихся на его пути людей и неизвестно что выискивая. Он и сам не знал, надеется ли он еще встретить здесь Артема.

Это бессмысленное занятие внезапно принесло свои результаты. Неожиданно Банда увидел Артема, которого волокли под руки несколько человек в летной форме.

– Артем! – крикнул Банда, потеряв от неожиданности всяческую осторожность.

Но его друг не отозвался. Мужчины же, которые несли Артема, настолько увлеклись делом, что даже и не думали смотреть по сторонам и прислушиваться к чьим бы то ни было словам и выкрикам. Банда не мешкая бросился следом за ними. Он подоспел как раз тогда, когда мужчины вносили по-прежнему неподвижное тело его друга в помещение медпункта.

Не желая поднимать шума. Банда протиснулся в медпункт вслед за всеми. Он увидел, как Артема положили на медицинскую кушетку и над ним склонились одетые в белые халаты врач и медсестра.

– Что с ним?

Мужчина в летной форме, один из тех, что принесли Артема, не оборачиваясь, бросил:

– Черт его знает, говорят, по голове его ударили.

– Того, кто бил, поймали?

– Нет, его никто не видел.

И тут Артем открыл глаза. Он посмотрел на людей в белых халатах мутными, невидящими глазами и протянул к ним дрожащую руку.

– Кто вы?

– Не разговаривайте, так будет лучше для вас, – посоветовал доктор.

Врач взял ампулу и принялся ее рассматривать, а Александр, воспользовавшись этим, сумел протиснуться к Артему и наклониться над ним.

– Артем, – чуть слышно прошептал он, – ты как, Артем?

Услышав его голос, Артем опять, хотя и с огромным трудом, приоткрыл глаза. Увидев над собой лицо Банды, он счастливо улыбнулся сведенными судорогой губами и прошептал:

– Смотри, я жив. Все-таки они меня не добили.

Прищепова, вероятно, спасла впервые обретенная им уверенность в собственных силах. Никто не помогал ему – он сам справился со своими врагами.

– Что с тобой, Артем? – проговорил Банда. – Ты не теряй сознания, держись...

– Глупо... умереть, – еле слышно пробормотал Артем и закрыл глаза.

– Кто тебя так?

Артем уже не мог говорить. Губы его тряслись. Собрав последние силы, он все-таки сумел прошептать:

– Это он... Он... Найди его обязательно... Он меня... Найди его...

– Кто? Кого?

– На нем куртка с надписью "I love". Черная тесьма по белой ткани. На спине...

Но тут Банду довольно бесцеремонно попросили отойти в сторону. Человек в белом халате наклонился над Артемом и вонзил шприц с какой-то прозрачной жидкостью ему в руку.

– Он, он... – повторял как заведенный Банда.

Затем он обратился к врачу. – Этот парень уже вне опасности?

– Думаю, да, – ответил врач, проверяя пульс, – кости целы. Вы его знаете?

– Немного.

И тут Бондаровича вдруг кто-то осторожно тронул за рукав, как будто приглашая обернуться, но при этом не привлекать к себе внимания.

Александр так и поступил. Он обернулся и увидел, что перед ним стоит Марина.

– Я видела этого мужчину, – спокойно сказала она, – могу его показать.

– Покажи, – прошептал Банда и, вдруг схватив ее за руку, прорычал:

– Давай, покажи мне эту дрянь. Сейчас я с ним поговорю.

Он заметил, что машинально сжимает в кармане рукоятку пистолета, и, злорадно усмехнувшись, повторил:

– Давай, давай. Пошли.

– Скорее, – пробормотала женщина, заражаясь его энтузиазмом и напором.

Они выбежали из медпункта и остановились, осматриваясь по сторонам.

– Куда? – возбужденно спросил Банда. – Показывай скорее!

– Туда, – не раздумывая, показала Богданова, – он туда пошел! Точно туда! На улицу!

Они побежали к выходу.

У Александра замирало сердце от одной мысли о том, что человек, покушавшийся на его приятеля, проходил совсем рядом с ним, а он ничего об этом не знал и ничего не почувствовал.

– Быстрее! Быстрее давай! – торопил он Марину, и без того бежавшую что было сил.

Они выбежали из аэровокзала и остановились перед автостоянкой. На ней никого не было. Походило на то, что они опоздали.

Нападавший на Прищепова должен был обеспечить путь к отступлению и располагать транспортом, чтобы исчезнуть с места преступления.

"И все-таки, чем черт не шутит – а вдруг его машина задержалась или самолет прилетел раньше?

Он-то сам ведь тоже опоздал", – подумал Бондарович.

Банда обвел автостоянку безнадежным взглядом.

Он не мог рассчитывать на то, что ему повезет И все-таки ему повезло. Марина опять дернула его за рукав.

– Вон он! – возбужденно прошептала она и кивнула в сторону стройного черноволосого парня в больших круглых очках, который нервно расхаживал по краю тротуара. – Вон он ходит. Видишь?

– Точно он?

– Точно! – Марина подпрыгивала на месте от возбуждения.

В этот момент парень повернулся к ним спиной.

Зачернела на белом надпись "I love".

– "Я люблю", – тут же перевела Богданова.

– Тише ты! – шикнул на нее Банда. – Не дергайся! Стой спокойно!

Сам он был спокоен. Этот парень от него не уйдет! Можно было не спешить. Александр осмотрелся, изучая взглядом пространство, на котором он сейчас будет проводить свою операцию.

– Так-так, – приговаривал он себе под нос, быстро обдумывая все детали, – хорошо, ты с ним так, а мы с тобой вот так.

– Александр!

– Что?

– Кажется, мне сейчас сделается дурно.

– Не беспокойся, он от нас не должен уйти, – Бондарович сделал шаг вперед.

– А мне что теперь делать? – спросила растерянно Богданова.

Охваченный возбуждением Банда и думать о ней забыл.