Текст книги "Слезы из черного золота"

Автор книги: Андрей Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Спокойно, Костя, – улыбнулся комбат, – все будет нормально. Возьмем двести пятьдесят ребят, вот Юрка один десятерых стоит. Еще десять, я думаю, со старшим лейтенантом Милютиным наберется, а внутренние войска у нас тоже неплохие парни... Я прав? – он внимательно посмотрел на Алексея. – Ведь наберется вас десять человек?

– Однозначно, – кивнул головой Милютин.

– Вот, – продолжал Синьков, – а оставшихся тридцать мы доберем внезапностью нападения.

– Но почему нельзя поставить в известность начальство?

– Костя, ты как на Луне живешь, – ответил комбат, – утечка информации, бюрократическая волокита. Кроме того, подключат местных ментов, они вроде как бы тоже Мирабовым занимаются, начнется дележ полномочий, то да се... Тебе это надо? Или мне? И уж точно не надо Юре, у которого там находится девушка. Он за нее головой отвечает.

– И сердцем, – тихо добавил Филатов.

– Во, и сердцем, – улыбнулся комбат. – Ты думаешь, если войска начнут операцию, они посчитаются с этим фактом? Никак нет. Елену Прекрасную сотрут с лица земли вместе с остальными боевиками ракетами «воздух–земля». Так что будем работать сами. Соберем все силы, выдвинемся маршем в пешем порядке, ночью будем в районе. Впереди пойдет разведка по три человека. Ребят поставим в дозор опытных. А дальше – все по плану. Засекли пост – убираем. Засекли группу – убираем. Секреты ребята умеют снимать, растяжки обнаружить – детская игра, тем более что духи их ставят весьма топорно. А сам лагерь вырежем, как котят. Нам главное, девчонку спасти. Жаль, духов живых там, на трассе не осталось, разведданных маловато. Ну и хрен с ними. Все равно мы этого Мирабова достанем.

Без пышных церемоний подполковник Синьков поставил боевую задачу, и батальон в составе 250 человек, оставив в лагере группу тылового обеспечения, отправился в путь. Вместе с ними не один десяток километров предстояло пройти и десятерым, уставшим после дневной перестрелки бойцам старшего лейтенанта Алексея Милютина. Ближе к вечеру они, немного отдохнув, вновь облачились в камуфляж и вместе с разведчиками стали готовиться к выходу на ночное задание. Энергично и вместе с тем без лишней суеты и нервозности они собирались в путь, не забывая положить в рюкзак все необходимое, включая соль и спички.

Рядом с командиром батальона шел Юрий Филатов, начальник штаба и замполит, настойчиво просившийся вместе с ними. В лагере он оставил художника, приказав за ночь, к своему возвращению, нарисовать свежую стенгазету «Ратный подвиг». Только на этих условиях ему дозволено было встать в строй.

В район сосредоточения батальон передвигался скрытно. Сбивая в кровь ноги, через пятнадцать километров разведчики вышли к маленькой горной речке. После изнурительного марша «проскочить» водную преграду было довольно сложно, хотя на первый взгляд препятствие не столь серьезное – шириной всего 50 метров. Но когда за спиной 30–40 килограммов груза, оружие и боеприпасы, а ноги «забиты» изнурительными переходами, то преграда эта шуточной уже не казалась. При переправе разведчикам не следует забывать и о скорости течения горной реки, ветре, которые существенно осложняют выполнение задачи, опять же – о соблюдении мер маскировки.

– Колонна, стой! – приказал Синьков.

– Колонна, стой! – эхом раздалась по цепочке команда.

Синьков подозвал заместителей и Филатова, присел и, накрывшись плащ-палаткой, зажег красный фонарик, освещая карту.

– Все, мужики, пришли, – прошептал он. – Сейчас переправимся и затаимся. Костя, пошлешь в разведку роту Степашина. Пусть разобьется на группы и прочешет там все как следует. Связь по рации.

– Я сам с ними пойду, – вызвался Сухарев, – все-таки моя бывшая рота.

– О-о, это жест, – улыбнулся Синьков. Ну, тогда вперед.

Переправившись через реку, батальон расположился на ровном горном плато, а сто человек под командованием майора Сухарева, разбившись на группы по десять человек, отправились прочесывать район. Действия координировал начальник штаба, возглавляя центральную группу.

Разведдозоры всегда первыми скрытно выдвигаются на рубеж в составе «боевой тройки» – старшего стрелка и двух снайперов. Их задача – обнаружить лагерь незаконного вооруженного формирования и разведать подходы к нему, определить его координаты и доложить данные на базу.

Группы уходили высоко в горы. Будто лесные призраки, разведчики появлялись на окутанных сумерками лесных опушках и вновь растворялись в лесной чаще. Такова уж специфика войсковой спецразведки – уметь автономно действовать в глубоком тылу противника, оставаясь при этом незамеченным. Несмотря на то, что в этой операции дорога была каждая минута, группы передвигались с малой скоростью. В районе боевых действий слишком высока цена каждой совершенной ошибки.

Несколько часов разведгруппы безрезультатно накручивали километры по горным лесам района, и майор Сухарев уже отчаялся что-либо обнаружить. Каждые пятнадцать минут, согласно установленному времени, он выходил на связь с Синьковым, докладывая об отсутствии противника, и каждые пятнадцать минут комбат терпеливо ожидал его сообщений, не давая себе расслабиться.

Группы спецназовцев вели разведку подслушиванием, поэтому двигались с остановками. Среди горной ночной тишины Сухарев вдруг услышал что-то вроде шагов. Майор поднял руку, приказав товарищам замереть. Начальник штаба кивнул двум автоматчикам и, определив направление, начал выдвижение.

Пройдя сто пятьдесят метров, они обнаружили четырех боевиков, идущих по лесной тропе с автоматами наперевес. Подождав, пока они отойдут на небольшое расстояние, Сухарев присел на корточки и, достав мобильную рацию, негромко сообщил Синькову:

– База, база, я Раскат. Вижу четырех хулиганов. Мы примерно в шести километрах от вас. Иду за ними.

– Раскат, я база, – раздалось в наушнике, – сообщи координаты квадрата.

– Ориентир 45–86, – отвечал Сухарев. – Начинайте строиться.

– Понял тебя, продолжай наблюдение, – сообщил Синьков.

Предупредив остальные разведгруппы, майор двинулся за боевиками. Пройдя два километра, они остановились и, к удивлению начальника штаба, повернули обратно, направившись в том же направлении. Сухарев жестом подозвал командира группы и, точно так же, как на берегу реки, они посмотрели на карту.

– Значит, духи прошли километр вот тут, – указал он на маленькую тропинку. – Теперь обратно. Значит, это патруль. Посмотри, Гена, за этой тропинкой – лесок, а вот тут, еще в трех километрах, расположилось небольшое плато, окруженное с четырех сторон лесом. Понимаешь, что там может быть?

– И только там, – согласился командир группы.

– Давай, я попробую взять духов, а ты сообщи группам, чтобы они постепенно окружали этот район, и дай сигнал комбату.

– Понял, – ответил командир группы и, взяв рацию, отошел назад.

Тем временем Сухарев бесшумно, перебегая от дерева к дереву, приблизился к боевикам и, словно рысь с дерева, бросился с ножом на боевиков.

Двоим он за секунду перерезал горло. Один от неожиданности споткнулся и упал на землю. Четвертый боевик попытался оттолкнуть нападавшего дулом автомата, но Сухарев ударил его ногой, в пах и, когда тот согнулся, приложил его локтем по затылку. Потеряв сознание, боевик упал на землю, а майор метнул нож в бандита, попытавшегося перезарядить автомат. Острое лезвие наполовину вонзилось в горло и, прохрипев, боевик упал, истекая кровью.

Группа разведчиков выбежала на тропинку, а Сухарев уже допрашивал пришедшего в сознание боевика.

– Где лагерь? – спрашивал он его, приставив нож к горлу. – У меня времени мало, шутить я не собираюсь. Где лагерь?

– На плато, в трех с половиной километрах отсюда, – судорожно дергаясь, отвечал террорист.

– Какая охрана? – продолжал допрос майор.

– Два секрета, один патруль и растяжки.

– Как обойти растяжки?

– По тропе патруля. Но там при входе в лагерь – два пулемета.

– Сколько человек в лагере?

– Сейчас не знаю. Было триста сорок. Но должны были прийти еще три боевые группы.

– Где девушка, которую сегодня днем захватили в плен?

– Я не знаю, – дрожал боевик.

– Не испытывай моего терпения, иначе я сделаю тебе больно, – резко ответил майор.

– Днем ее принесли в палатку командира...

– Мирабова? – спросил Сухарев.

– Да.

– А где он сам?

– Вечером он уехал из лагеря. Он привез два грузовика с отрядом из Грузии и уехал вместе с помощником, Исмаилом Гишаевым.

– А девушка?

– Девушку он взял с собой...

Сухарев медленно опустил нож и с силой воткнул его в землю.

– Ты ведь сказал правду? – ледяным тоном спросил он боевика.

Соврать на такой вопрос было нельзя.

– Клянусь Аллахом, – закивал головой боевик. – Не убивай меня, я сказал правду.

– А зачем девушка понадобилась Мирабову?

– Я не знаю. Я человек маленький, меня не допускают к нему...

– Ладно, не бзди, – перебил боевика майор.

Сухарев встал, потянулся и неожиданно с силой ударил боевика ногой в голову. От удара тот отлетел в сторону и, ударившись головой о дерево, потерял сознание.

– Привяжите его к дереву, – распорядился майор. Затем он взял рацию и снова связался с Синьковым.

– База, милиция допросила хулигана. Девушки в лагере нет. Главного тоже.

– Мать твою, – выругалась «база». – Сколько всего злодеев?

– Было триста сорок. И еще могут подойти. База, не будем дурить. Координаты есть, мы на месте. Свяжитесь с летчиками, вызовите вертушки.

– Да, пожалуй, – согласился Синьков.

Окончив сеанс связи, комбат обратился к Филатову:

– Ушел Мирабов, вместе с девушкой. Как задницей чувствовал.

– Это точно? – заволновался Юрий.

– Костя духа допросил, а тому незачем кривляться.

– Что теперь делаем? – спросил Филатов.

– По плану, окружаем, вступаем в бой, обстреливаем из гранатометов. Сейчас я вызову вертушки, и они дополнят фейерверк. Не везет тебе с девкой. Она из плена в плен, бедолага летает, только этот будет менее комфортный, чем предыдущий.

Увидев расстроенное лицо Филатова, комбат попытался приободрить его.

– Ничего, Юрка, раз духи не завалили ее, значит, она нужна им. Возможно, Мирабов будет прикрываться ею, как щитом, так что у нас еще есть шансы.

– Да, только где их ловить? – скептически заметил Филатов.

– Где-где, в Аргунском ущелье, на нефтяном комплексе компании «Black Gold», который по совместительству является учебно-тренировочной базой для подготовки террористов.

Глава 10

Столько событий в один день, идущих один за другим, Юрий Филатов не помнил давно. Еще ранним утром он разговаривал с полковником Талиповым в Грозном, встретился с любимой женщиной, а уже ночью вместе с подразделением своего старого друга и бывшего командира атаковал лагерь боевиков.

Действия батальона в налете – это был один из самых трудных и самых ярких этапов испытаний. Разведгруппам удалось подготовить почву для наступления рассредоточившегося батальона. За несколько часов они тихо ликвидировали боевое охранение лагеря, сняли мины-растяжки, вскрыли охранные засады, называемые, на армейском жаргоне «секретами».

Несмотря на то, что все боевое охранение было уничтожено, и фигуры в маскхалатах не видны были с самого лагеря, внимательно наблюдающие за действиями подчиненных старшие командиры требовали пригнуться ниже, дабы главный козырь спецназовцев – внезапность – не был утрачен.

И все-таки бойцы обнаружили себя. На подходе к блокпосту, бдительные боевики заметили группу. Разведчики не смогли подойти к ним бесшумно, и боевики открыли огонь из пулемета. К ним на помощь тут же подоспел отряд из переполошившегося лагеря, и завязалась жестокая перестрелка.

Однако этот короткий бой продолжался не более десяти минут. К разведчикам уже успели подойти гранатометчики первой роты, бросившиеся на звуки выстрелов.

Синьков понял, что подразделение обнаружило себя, и, тем не менее, у него было преимущество: боевики не знали, сколько русских и почему они внезапно напали на хорошо охраняемый, спрятанный глубоко в горах полевой лагерь.

Лагерь располагался на небольшом открытом горном плато и находился в низине, которая прекрасно открывалась с четырех сторон лесного массива. Благодаря тщательной маскировке, лагерь Мирабова невозможно было заметить со спутника, но на расстоянии в пятьсот метров он лежал как на ладони.

Старшие разведдозоров не переставая докладывали по радиосвязи о том, что видят лагерь «противника». Батальон, в полном составе подошедший к району, начал выдвигаться на линию огня.

Достигнув рубежа, где уже с занятых позиций вели огонь разведдозоры, командиры основных подразделений, рассредоточившись, отдавали приказы. С левого фланга гранатометчики точными выстрелами накрыли несколько палаток и они, загораясь ярким огнем, осветили мечущихся в панике боевиков, которых «укладывали» одного за другим стрелки.

Боевики хаотично пытались отстреливаться в «темноту», но практически ни одна пуля не попала в цель. Не менее яростно, чем молодые бойцы, стреляли по противнику Филатов и Милютин. Каждый мстил за свои потери, у каждого были личные счеты.

Получасовая перестрелка закончилась ярким фейерверком: прибывшие на помощь спецназовцам вертолеты нанесли мощный ракетный удар, окончательно покончив с боевиками полевого командира Аслана Мирабова. Однако глава бандформирования по-прежнему оставался жив, продолжая свою игру на сцене театра военных действий.

Высокие гости из столицы Российской Федерации ранним октябрьским утром вылетели в Чечню. Путь от Москвы до Северного Кавказа, от аэродрома Чкаловский, через Минеральные Воды, Моздок до Грозного они проделали лишь с одной целью: поставить точку в затянувшихся переговорах об образовании чеченской независимой нефтяной компании на базе «дочери» «Роснефти» компании «Грознефтегаз».

Для обывателей, представленных широкой публикой политологов и аналитиков-журналистов, конфликт, казалось бы, был исчерпан еще летом. Однако за кажущимся спокойствием назревала новая серьезная проблема в отношениях между федеральной властью и чеченской администрацией. Как и положено, решающую роль в таких вопросах играли теневые фигуры, спрятавшиеся за широкими спинами первых лиц государства, примелькавшихся на телеэкранах и первых полосах печатных изданий.

Именно этим фигурам предстояло решать будущее отношений двух наций в одном государстве. Исходом переговоров могло стать выгодное подписание контракта с руководством «Грознефтегаза», которое отсрочило бы острый вопрос не на один год, либо новое обострение конфликта...

В этот же день, проведя ночь в лагере отдельного батальона спецназа ГРУ, под охраной подполковника Синькова, в Грозный вернулся начальник службы безопасности филиала «Роснефти» Юрий Филатов.

Минуя гостиницу, он сразу же направился в представительство президента России, с сильным желанием высказать господину Евпатову все, что о нем думает, со всеми вытекающими последствиями. Правда, самого Евпатова на месте не оказалось, зато молодая секретарша, узнав этого человека в камуфляже, сообщила Филатову не менее ценную информацию о приезде делегаций Роснефти из Москвы и Нальчика, дав координаты места подписания соглашения в конференц-зале компании «Грознефтегаз», куда Юрий и отправился.

В просторном помещении за круглым столом конференц-зала собралось немало людей, но все ожидали появления главных участников переговоров: вице-президентов компаний и представителя президента России в Чечне. Не менее важным для присутствующих должно было стать появление господина Халипова, решившего именно на этом совещании выложить главный козырь.

В этом же помещении распределилось и вооруженное сопровождение каждой из сторон. Напротив окна с каменными лицами выстроилось десять вооруженных людей, охранявших само здание и представителей местных органов власти, прибывших на переговоры вместе с чеченской стороной. Рядом с ними, вооруженные автоматами, стояли охранники из службы безопасности самой компании «Грознефтегаз». Напротив них разместилась немногочисленная охрана московских гостей и спецназовцы, охраняющие полпредство президента России в Чечне. Между ними, как сторона, готовая урегулировать конфликт, стояли милиционеры, подчиненные присутствовавшему здесь полковнику Талипову.

Несмотря на такое большое количество вооруженных людей, напряжения в зале не чувствовалось. Представители как одной, так и другой сторон негромко общались друг другом в ожидании руководителей, что издалека напоминало жужжащий пчелиный улей.

Вскоре огромные двери зала для закрытых совещаний открылись, и навстречу собравшимся вышли первые лица совещания. Параллельно с ними в зал вошел и Эмиль Асланович Халипов. Координировавший переговоры с российской стороны помощник представителя президента России в Чечне Сергей Викторович Евпатов не мог не обратить внимание на надменное выражение его лица.

Он ожидал этого визита, правда, до конца не предполагал о планах чеченца. Евпатов сделал несколько шагов ему навстречу и остановился. Халипов заранее решил придерживаться в обращении с русскими вежливой дипломатии, но по его внешнему виду было совершенно очевидно, что Он едва сдерживает жажду мести, клокочущую в его душе. И хотя как в обращении с Евпатовым, так и в общих речах Халипов заставлял себя выполнять все правила, согласно переговорному этикету, он то и дело менялся в лице, говорил хриплым, отрывистым голосом, дрожал от нетерпения, хмурил брови и прикусывал губы. В эти минуты всегда спокойный и рассудительный Эмиль Асланович был не похож сам на себя.

Евпатов хладнокровно наблюдал эту борьбу чувств, ожидая момент, когда Халипов сорвется и откроет карты. Пока же было видно, что чеченец выжидал своего часа. Уже закончилось выступление москвичей, свое слово сказали и представители местной администрации, но Халипов по-прежнему молчал. Только сейчас Сергей Викторович неожиданно сам для себя понял, что в реальности именно он и Эмиль Асланович по-настоящему смогут изменить ход переговоров в ту или иную сторону и почему-то чрезвычайно обрадовался тому, что план, придуманный полковником Талиповым все-таки удался.

Однако Евпатов поспешил радоваться. Как только официальное выступление закончил глава «Грознефтегаза», Халипов взял внеочередное слово.

В этот момент все собравшиеся обратили на него внимание. Зал понял, что сейчас должно произойти что-то, что коренным образом изменит мирную ситуацию.

– Уважаемые господа, – сдержанно начал Халипов, – к сожалению, я вынужден рассказать то, чего не может знать мое руководство. Нашим русским партнерам, нашему московскому руководству невдомек, что такое честь чеченца. Они, пытаясь уже сколько лет завладеть Кавказом, так до сих пор и не поняли, что, задев честь одного чеченца, они оскорбляют этим всех его близких. Вам известно, какие страшные события происходили здесь больше десяти лет, отчасти произошедшие именно по этой причине. И вот сегодня я располагаю информацией, что моя законная жена Елена Халипова, урожденная Минина, была похищена подкупленным русскими шпионом, одним из моих работников, и доставлена лично в руки представителя президента России господина Евпатова под прикрытием высоких людей из Министерства внутренних дел. Кроме того, я знаю, что за мной лично и за всеми людьми, с которыми я вступал в контакт, велось незаконное наружное наблюдение, прослушивались телефонные разговоры... Это вы хотите назвать равноправием и гарантированием прав и свобод человека? Я хочу спросить всех присутствующих в зале чеченцев, так ли это? – и, не дожидаясь ответа ошарашенной публики, продолжил: – В таком случае чеченцы сами смогут обеспечить себе конституционные права... Мы сами сможем жить и работать в своей республике, сами добывать свою нефть и продавать ее без указки вероломных лжецов, прикрывающихся демократическими принципами. Я уверен, что мою жену похитили с целью шантажировать меня, а в моем лице и всю нашу компанию. Вот оно, истинное лицо наших партнеров. И теперь, несмотря на то, что мы пошли практически на все уступки русским, лично я не поставлю своей подписи под предлагаемым документом!

Выслушав пламенную речь Халипова, все представители чеченской диаспоры как один положили авторучки на стол и отошли в его сторону. Выступление произвело желаемый эффект. Переговоры были сорваны, и теперь чеченцы могли смело выставлять новые условия, зацепившись за такой прекрасный шанс, предоставленный им Халиповым.

– Вот теперь все наши объяснения и доводы о том, что баба была взята в жены насильно, пойдут псу под хвост, – шепнул Евпатову полковник Талипов, мельком бросивший взгляд на насторожившихся охранников «Грознефтегаза», ожидавших команды. – Даже если бы она была тут, чеченцы не стали бы слушать женщину, законную жену уважаемого человека, тем более, что есть свидетели их свадьбы.

– Что будем делать? – спросил Евпатов.

– У меня за углом спецназ... Парни ждут приказа...

– Ты что, ошалел? – испугался Евпатов. – Это же новая война!

– Тогда тяни время, авось выкрутимся.

– И если все то, в чем я вас подозреваю, окажется правдой, – громогласно продолжал Халипов, – то я не вижу никаких препятствий... – на долю секунды он осекся, осознавая, что практически дает приказ к действиям. – Не вижу препятствий принять адекватные меры! – Халипов начал свою речь довольно спокойно, но чем дальше он говорил, тем больше горячился, а последнюю фразу закончил таким угрожающим тоном, что все присутствующие со стороны российской делегации невольно вздрогнули, а лицо Евпатова побледнело. Но в следующую секунду, собравшись с духом, он, в свою очередь, обратился к присутствовавшим весьма спокойно и уверенно. Ситуация, поставившая его в «пятый угол», невольно активизировала изворотливый ум помощника представителя президента.

– Не стоит обвинять нас, не разобравшись в чем дело, господин Халипов, – начал он, – то, что ваша сумасбродная жена решила по каким-то непонятным причинам сбежать от вас, подговорив на это вашего управляющего, вовсе не означает, что похищали ее мы. Что же касается того, почему она пришла к нам... На нас вышел комендант гарнизона, где ее задержал военный патруль. И, заметьте, мы не стали ее держать у себя. Не далее, как позавчера в обед мы, под охраной военнослужащих внутренних войск отправили ее назад к вам, чтобы на месте выяснить, в чем причина произошедшего...

– И, конечно, мне об этом не сообщили, – взволнованно перебил Евпатова Халипов, начинающий понимать, что помощник полпреда выходит из тупика.

– Вы находились где-то в недоступной для телефонной связи зоне, – спокойно ответил Евпатов.

– Но если вы послали мою жену вчера в мой дом, то где она? – возмущенно спросил Халипов.

– Это вы должны знать, – хладнокровно ответил Сергей Викторович.

– Он еще и издевается над нами! – вскричал Халипов. – Нашему терпению пришел конец! – он стукнул кулаком по столу, и охранники, восприняв это, как сигнал к действиям, тут же вскинули автоматы, направив их на русскую делегацию.

В ответ на это табельное оружие достали московские телохранители и спецназовцы из полпредства.

– Господа, одумайтесь! – призвал к спокойствию Евпатов.

– Я прошу всех сохранять хладнокровие, – добавил полковник Талипов, – никто не должен поддаваться на провокации с чьей бы то ни было стороны...

– Правильно, – подтвердил Халипов, – провокаций не будет. Будет тщательное расследование без ваших лживых подтасовок и лицемерия!

В этот момент дубовые двери конференц-зала распахнулись и в помещение ворвался Филатов. За ним следом влетело два милиционера, охранявших здание внизу. Их одежда была изодрана, из брови одного сочилась кровь, губа второго была рассечена.

– Это еще что такое? – вскричал Халипов, не узнав в новом обмундировании Юрия, с которым беседовал один раз в жизни.

По дороге сюда Филатов проворачивал в голове всевозможные комбинации. Разумеется, просто набить морду Евпатову, чтобы затем угодить за решетку, где вездесущий полковник Талипов оставит от него мокрое место, он не собирался.

Филатов должен был сделать то, ради чего прибыл в Грозный: вернуть Елену Минину и остановить подписание контракта «Роснефти» с «Black Gold». Разумеется, теперь он был заинтересован еще и в том, чтобы остановить теракты, готовящиеся с помощью американских «друзей» на нефтепроводе и его объектах. И, конечно, как патриот своей страны, он обязан предупредить Нальчик об угрозе.

Направляясь в зал для переговоров, где собрались представители «Грознефтегаза», местной и федеральной властей, «Роснефти» и чеченских силовиков, Филатов просчитывал каждый свой ход. Он владел той информацией, которая могла бы заинтересовать всех присутствовавших в зале, но, как и кому ее преподнести? – То, что его с Еленой сдали боевикам именно Талипов с Евпатовым Филатов уже догадался, правда, пока не знал с какой целью. Ясно было одно: от них избавлялись, как от свидетелей. Значит, с федералами и местными силовиками уже открыто говорить не получится. С другой стороны, в деле фигурировал Халипов – похититель и тюремщик Елены, насильно взявший ее в жены. Казалось бы, с ним невозможно вести разговор. Но в этом вопросе у Филатова было преимущество: он знал всю игру чеченца. Халипов просто хотел поучаствовать в перегонке азербайджанской нефти через Россию, за что, с одной стороны, получил бы материальное вознаграждение от азербайджанцев, а с другой – моральное удовлетворение от того, что лишний раз вставил палку в колеса российской экономике. В этом случае он даже мог на время отказаться от идеи создания независимой чеченской нефтяной компании. Да вот беда: своим упорством Елена Минина, маленький винтик огромного механизма, смешала все карты, и он занервничал. Теперь же у Филатова был свой козырь. Ведь если Халипову сообщить, что Шевцов предоставляет свой липовый нефтяной комплекс чеченским боевикам, картина изменится, поскольку лагерь террористов – вещь временная. Рано или поздно его уничтожат и о постоянной работе придуманной Шевцовым схемы, на которую клюнули и азербайджанцы и Халипов, можно будет забыть. Более того, следствие обязательно выйдет на Халипова и тогда в один миг из уважаемого крупного чеченского бизнесмена он превратится в пособника террористам. А меж тем Шевцов в это время будет отдыхать где-нибудь на гавайском пляже в собственном особняке, обеспеченном ему американскими гонорарами, азербайджанскими траншами и российской выплатой, согласно контракту. Таким образом, открыв Халипову карты, Филатов легко на какое-то время мог превратить врага в союзника, который поможет ему уничтожить «Black Gold» и вернуть Елену. А дальше... Дальше видно будет...

– Что это? – снова спросил Халипов.

– Он избил всех внизу, – крикнули милиционеры, с опаской подходившие к разгневанному Филатову, – сказал, что он начальник службы безопасности нальчикского филиала компании «Роснефть», у него есть важная для вас информация.

– Отлично, – встрепенулся Халипов, – отпустите его.

– Принесла нелегкая, – вздохнул Евпатов, – уничтожил, говоришь, обоих? – шепнул он полковнику. – Может, еще и баба жива? Ну-ну. Вот сейчас точно жди войны.

Филатов, отдышавшийся от драки, предстал перед собравшимися с достоинством. Было видно, что он умеет держаться среди большого скопления людей, и не позволит себе растеряться, хотя своим появлением, безусловно, вызвал немую сцену.

Перед отправкой в Грозный Синьков снабдил Филатова новым камуфляжем, привычной в последнее время для Юрия одеждой, который, казалось бы, не вписывался в общую массу черных официально-деловых костюмов с галстуками. Но к красивому загорелому лицу Юрия, статной фигуре и уверенному взгляду в этот момент другая одежда просто не могла бы подойти.

– Итак, о чем вы собирались мне рассказать? – спросил Халипов, пристально глядя в лицо незваному гостю.

Юрий мгновенно сориентировался в ситуации, решив потянуть время и посмотреть на реакцию различных людей, застывших в напряженном ожидании.

– Меня зовут Юрий Алексеевич Филатов. Мы с вами уже общались, Эмиль Асланович, – спокойно произнес он. – Я разыскиваю пропавшую Елену Минину...

– Мою жену! – перебил возмущенный чеченец. – Мою жену, Елену Халипову, которая действительно пропала, но не из Нальчика, откуда она уехала добровольно, а из моего дома!

В этот момент Филатову больше всего хотелось взять оружие у любого из присутствовавших здесь охранников и расстрелять похитителя Мининой на месте. Кому как не ему было знать, каким образом Елена покинула Нальчик. Однако Юрий вынужден был продолжать играть, чтобы добиться союза с Халиповым.

– Ее нет в городе и сейчас, – спокойно ответил Филатов. – Я был с ней, а похитили ее боевики Аслана Мирабова в самом начале Аргунского ущелья.

– Так-та-ак, – потянул Халипов, – а что вы делали там с девушкой?

В этот момент Евпатов понял, что пора вмешаться в разговор и, сделав уверенный шаг вперед, до этого он стоял рядом с полковником Талиповым, прижавшись к стенке, заговорил таким твердым и уверенным тоном, что Халипов не решился его прервать.

– В Аргунское ущелье их отправили мы с полковником Талиповым. Если я не ошибаюсь, вы живете в закрытой зоне в районе Цогуноя. И, как я уже говорил, этот человек еще раз доказал, что мы отправили девушку назад под охраной, чтобы разрешить на месте все возникшие распри. Согласитесь, не каждый раз жена сбегает от мужа и обращается за помощью к полномочному представителю президента.

– А почему вы радушно приняли ее, не поставив меня в известность? – не унимался Халипов.

– Об отсутствии связи я уже сказал, а принимал я ее, как и других обратившихся, не делая исключения.

– Но вы же держали ее где-то?

– Держал, – согласился Евпатов, – вместе с полковником Талиповым мы держали ее в специальном гостиничном номере, отведенном для нужд МВД. Держали под охраной, не давая ей выйти, без телефонной связи. А что вам рассказывала девушка, господин Филатов? – обратился он к Юрию. – Ей понравился мой прием?

– О, нет, господин Евпатов, – со упреком заметил Юрий. – Она была крайне удивлена, что из одной тюрьмы попала в другую. И я даже хотел...

– Ну вот, видите, – продолжил Евпатов, не дав закончить Юрию начатую фразу, – все, что я говорил, подтверждается, и, по-моему, в данном случае наши чеченские друзья проявили характерную для этого замечательного народа поспешную кавказскую горячность.

По залу легкой волной прошел небольшой ропот, но спустя несколько секунд собравшиеся вновь замолчали и Халипов продолжил допрос:

– Итак, ты говоришь, моя жена захвачена бандой Мирабова? А как получилось, что вы, отправленные под конвоем внутренних войск, попали в засаду? Не подозреваешь ли ты, что федералы специально направили вас в ловушку.

– Нет, – соврал Филатов, – боевики знали, что с нами идет ценный груз для Шатойского блокпоста, но подоспевший отряд спецназа отбил атаку и, чтобы вовсе не уходить без трофея, духи похитили Елену.